Уильям лениво шёл по улице, вновь задумавшись. Быстрое влечение уже перестало быть быстрым и это сильно волновало его.
Ещё тогда он заключил, что про Деви не вспомнит уже на следующий день. Получилось так, что они виделись уже какую неделю. Уильям был точно уверен — Деви не то, чтобы ужасно интересна ему. В чём-то может и да, но полностью — точно нет.
Прежде всего, у Уильяма была жена и дети, а у Деви всё только начиналось. Она глупая. Уильяму такие никогда не были интересны, хотя… Не то, чтобы Клара была умнейшая женщина в его жизни, совсем нет. Наверно, даже немного глупее, ведь пыталась как-то повлиять на остатки характера Уильяма. Характера уже просто не было — всё затерялось в усталости и в неудовлетворённости. А Деви, кажется, даже преподносила что-то новое, не такое скучное.
И всё же, не очень получилось с вазой, заключил Уильям.
Сейчас ему хотелось остановиться и сесть на скамейку лишь для того, чтобы подумать чуть больше. Что он чувствовал? Почему Деви не надоедала ему? Кажется, Уильям становиться такой же глупый, как и она. Он определённо стал глупым. И Уильяма это совсем не радовало. В глубине души он хотел вернуться к временам, когда никакой Деви в его жизни не было. Было спокойно. Даже слишком спокойно. Как в гробу.
Уильям знал, что ему стоило не опаздывать. Он не собирался слушать ужасные речи Генри, о том, как важно приходить во время. Уильям любил убивать детей, но иногда ему хотелось убить и Генри. Но кто же тогда будет так сильно злить Уильяма?
Уильям делал редкие исключения из правил. Джеймс был таким. Парень Деви оказался тем ещё надоедливым, поэтому и был убран. А ещё он отлично понимал, что Уильям там не работал. Не все виды риска нравились Уильяму.
***
— Представляешь, кто не опоздал? — усмехнулся Уильям, поправляя рукав.
— Такая гордость, — дружелюбно усмехнулся Генри, тут же протягивая руку для рукопожатия.
— Я не жму руки всяким Генри Эмили.
— А я вот жму всяким Уильямам Афтонам.
— Ха-ха, — наигранно посмеялся Уильям, закатив глаза. — Что сегодня уготовила нам рабочая судьба? — спросил, хорошо намекая на то, что рабочей судьбой был никто иной, как сам Генри Эмили.
Идей у этого человека было много, но мало было тех, которые нравились Уильяму.
— Твои любимые дни рождения у детей, — издал смешок Генри, ткнув Уильяма локтём в бок.
— Кажется, никого не волнует тот случай и родители всё ещё хотят видеть нас, хотя бы на днях рождениях их детей.Надеюсь, что это хотя бы не день рождения какого-нибудь ужасного мальчишки.
— О, нет, сегодня идём к девочке. Сегодня твои предпочтения были выполнены, любитель помладше.
— Генри, — раздражительно произнёс Уильям. — Шутка — хуйня. Начни ещё шутить про то, что я детей трахаю.
— Уильям, — цыкнул Генри, помахав пальцем. — Следи за своим языком.
— О, извини. Совсем забыл, что ты даже «блять» сказать не можешь. А вообще, это настоящее издевательство. Разве нельзя выбрать день, когда на улице не такая жарень? В этом костюме просто отвратительно в такую погоду. Это не то, чем я хочу заняться сегодня.
— Не начни жаловаться прямо на её дне рождения. Девочке точно это не понравится. Помни, Уильям, улыбайся. Делай хотя бы вид, что тебе нравится то, чем ты занимаешься. Верно говорю? Конечно, конечно, можешь не отвечать. В глазах написано.
***
