Рядом с тобой

— Ох, мальчики-девочки, дайте мне полчаса, и дядюшка Тэн превратит вас в благородных скунсов!  — Что? — всё ещё досыпающий под панамкой Чону смотрит на хореографа своими круглыми глазками,  — Я говорю, мой сладкий, что сейчас начну тренировку, — парень уже подключил аппаратуру и только искал на флешке нужную папку с новыми композициями для тренировки, — И через часик ты будешь потным и жутко вонючим, а я — довольным собой,  — Сонбэним любит смотреть, как другие страдают? — со смешком спрашивает Джонни,  — Тэн-ним любит получать хорошие деньги за хорошую работу, — таец включает музыку, громко хлопает в ладоши, приводя в чувства кроме зевающего Кима-младшего также дремлющего стоя Сяоцзюня и повисшего на плече Доена Тэёна. Да что за коллектив такой? Ладно, про Джонни даже понятно — он общается вообще со всеми, а вот… С кем любит говорить Юта на родном японском? Почему Доен так часто виснет в телефоне? Почему Сяоцзюнь до сих пор смотрит на мир, как шпион в тылу врага?  — А впрочем, знаете, — Тэн выключает музыку, — Давайте сегодня просто поиграем? Простая разминка: на скорость, реакцию? На камень-ножницу-бумагу выберем две команды, я — восьмой, Мальчишка Со первым радостно соглашается и тянет свои загребущие лапы в сторону растерявшегося японца. В процессе игры, десятка перебросов, разбиения на пары, они получили две команды: Сяоцзюнь, Тэн, Чону и Джехён — в одной, ну и оставшаяся четверка. По воле хореографа они начали соревнования со всякой дурости вроде: кто дольше продержится без дыхания? кто быстрее проскачет на одной ноге от одной стены до другой? а давайте привяжем кисть к щиколотке и так будем перемещаться? Читтапон давно так не веселился. Ребята из группы, очевидно, тоже: Джонни задыхался на полу, Доен тряс Джехёна за воротник, обвиняя младшего в жульничестве, Сяоцзюнь зубами развязывал узлы на запястьях Юты. Взаимопонимание и идиллия.  — Тэн-ним, а почему Вы стали хореографом? Мои друзья как-то написали, что раньше Вы тоже тренировались и могли даже попасть в группу Лэя, — вопрос Со вмиг разрушил всю атмосферу. Возможно, сам мальчишка думал, что сейчас — подходящий момент, но на самом деле…  — Мне, кстати, тоже интересно, — Тэён садится рядом с союнитовцем, роняя свою голову тому на плечо, И Читтапон понимает, что попал в ловушку. Он тяжело вздыхает и цокает языком:  — Какие же вы любопытные крысята! Что, если я скажу, что сначала даже не разобрался в предложении наставницы? Просто она позвала меня, сказала, что я — избранный, вот я и обрадовался. А когда понял, во что ввязался, то было поздно выкручиваться,  — То есть, Вы можете как мадам Кан? — тихо спросил Чону,  — Могу, но не буду. Я нашёл себя в преподавании, это! — хореограф тыкает указательным пальцем в пол, — Моё! Место! Не камеры, шоу, фотосессии и моё — зачастую слишком альтернативное — мнение на первых листах, а… — он хлопает ладонью по месту рядом с собой, — А мои танцы, которые вы прекрасно исполняете по ту сторону экрана, радуя миллионы людей по всей планете. Я рад видеть результат своих плодов, когда 'солнце' красиво раскрывается, когда вы двигаетесь синхронно, когда моя идея становится былью благодаря вам, В наступившей тишине раздаётся короткий всхлип, и все оборачиваются на Юту. Японец как-то слишком проникся этой речью. И к нему тут же по паркету на коленях подкатился Тэён, присоединяясь в команду 'хныкающих мальчиков'. Как раз за мгновение до того, как оба Кима, переглянувшись, тоже зашлись слезами.  — Oh my God! Вы отвратительные, вы же в курсе?! — с этими словами Читтапон поднимается на ноги и первым выходит в коридор, чтобы в дверную щелку подглядеть коллективные объятия, где все больше тянулись именно к лидеру, который не боялся плакать и гладить их мокрые от пота волосы и спины. Тивай лидер не потому, что умеет вести людей за собой, а потому, что умеет поддержать их, стать личным примером и проявить вежливость, тактичность, дать воздух каждому, кому понадобится раскрыть крылья. Тэн понимает ту девушку-менеджера, которая взяла Тэёна на роль лидера. («Веди мягко, властвуй тонко, руководи чутко») На губах тайца проскальзывает задумчивая улыбка. / Читтапон слушает минусовку 'заглавки' нового альбома. Приунывший композитор клюёт носом над аппаратурой, а рядом сидящий автор песни крутит ручку.  — Марк, я могу глянуть слова, хотя бы приблизительный текст? — хореограф спрашивает шепотом: идея уже есть, но всё будет зависеть от контекста, Парнишка кивает и протягивает распечатку с пометками для Юты. Тэн вчитывается и кивает сам себе. Да, общая идея есть, осталось подумать над деталями, встретиться с девчонками-дизайнерами и… В комнату тихо прокрадывается Тэён. Он устраивается на краю диванчика, и Тэн ощущает на себе этот ревнивый взгляд. Он растягивает губы в ухмылке и уже хочет спровоцировать что-то большее, но вовремя одергивает себя. Ну ладно, раз господина Ли Тэёна подразнить нельзя, то вот поиздеваться над Цянь Куном — святая обязанность:  — Ох Ли Тэён, я так рад тебя видеть!!! От голоса тайца бедный Марк Ли роняет ручку, Кун подрывается с места и часто моргает заспанными глазами, а Тивай хватается за сердце.  — Твою мать, Тэн, поди вон отсюда! — композитор отвешивает хореографу подзатыльник, и тот, довольный до неприличия своей выходкой, выпрыгивает за дверь. Следом выходит и текстовик, вручая остальные листы с песнями — также по Юте.  — Господин Накамото первый на запись, — поясняет Марк,  — А Тэён? — Читтапон пробегается глазами по второму листу баллады,  — Да я хэзэ, чего он приходит. Хотя Джонни-хен зовёт его 'моральной поддержкой', — парень скребет шею и сладко зевает,  — Трудна служба текстовика, да? — хореограф спрашивает только потому, что имеет слишком длинные язык и нос,  — Да не очень. У хореографа труднее, наверное. Я бы не хотел так часто танцевать, соблюдать диету. Или вот быть айдолом — такое себе — следить за лицом, челкой, костюмами и прятаться от фанаток… Мне и так нравится. Правда и тут творческий кризис, выгорание, паники всякие, — Это норма, — таец читает слова уже третьей песни, отмечая присутствие второго автора,  — У тебя также? Мадам Кан не справилась с собой, но, может, ей очень хотелось хотя бы так ощутить себя звездой? — парень трёт глаза и снова зевает, так что Читтапон просто отдаёт тому листы, желает хорошей работы и замирает перед выходом. Он вдруг разворачивается и заходит в комнатку звукозаписи, вмиг доводит Куна до истерики своей особой улыбкой и под шумок тянет Тэёна на себя. Мальчишка-айдол с трудом подстраивается под бег хореографа, который останавливается в 'слепой зоне' на лестнице между этажами. Тэн в одно движение оборачивается и со всей душой обнимает Тэёна, шепча в самое ухо:  — Если ты будешь так открыто ревновать меня к каждому столбу, то как должен я реагировать на твои обнимашки с Доеном? Руки айдола неуверенно ложатся на талию хореографа:  — Так заметно?  — Мне — да. На самом деле я тут, чтобы придумать вам новый танец — уже есть идея. А ещё украл тебя, чтобы успокоить: у Марка такие прекрасные тексты, вы должны передать теплые эмоции и мягкость, решительность и мужество, желание идти до последнего ради любви,  — Я уже читал некоторые стихи, но…  — Ты понял? Ты понял, что я хочу, чтобы ты справился с первого раза и помог справиться им всем, подсказал чувства лирического героя? Тэён растягивает губы в мягкой улыбке, кивая. Он неохотно отстраняется от тепла дорогого человека и ещё раз кивает. Их обоих ждёт трудный день, много работы в ближайшие три месяца, так что сейчас самое время воспользоваться ситуацией и подарить друг другу кусочек тепла и веры.