Ковьелло: песнь первая

Бесконечным полотном над головой раскинулось небо, и цвет его нельзя было передать словами. И запомнить его нельзя. Цвет, который чувствовался на коже прохладой, а на языке - морской солью. Вот оно, главное отличие Ли Юэ от Снежной. Город на горе, любовно выточенный в скалах изящным скульптором, Ли Юэ действительно был сказочным и невероятным. Таких городов не существует больше, он неповторим. А стены Снежной душат и гниют, они покрыты грязью столетней бедности, словно пропитаны льдом и горем. Снежная пахнет заморозками и плесневелым хлебом, за который стоит драться в трущобах. Как иронично - город богини Любви на самом деле никогда не был любим. - Замечательное место! - но такое правильное... Ковьелло кажется, что Ли Юэ не хватает немножко страданий. Вот бы вернуться домой уже, здесь слишком приторно и душно. - Почему вы так думаете? - спрашивает Чжун Ли. Ходит с заведенными за спину руками, будто каждое движение на этой улице находится под его контролем. Его беспощадный взгляд упирается прямо на предвестницу, но та даже не поворачивается к нему. Она с разбегу влетает в деревянный забор и повисает на нем, не боясь упасть вниз с огромной стены. - Здесь очень красиво! Посмотрите, какой вид! Лёгкий бриз ударил ее в лицо, слегка растрепав волосы, и в жаркой шубе будто стало немножко приятнее. Перед ней, насколько хватало глаз, прямо под бесконечным небом блестело бесконечное море, в котором танцевало собственное кривое и расплывчатое солнце, и отражались приветливо расправленные паруса приставших кораблей. Чжун Ли ничего не ответил. Наверное, это не то, что он хотел услышать. Он лишь послал в сторону девушки ещё один нечитаемый взгляд, на который снова никто не обратил внимания. - В воздухе глазурными лилиями пахнет! - улыбается она, и не отрывает глаз от лежащей перед ней пристанью, где ходят толпы людей, и вывешены флажки. Они не кажутся лишними, нет, будто специально вписываются в эту праздничную суету города. Будто в противопоставление, разум услужливо представляет перед глазами унылую картину темнеющего серого неба и тусклого, ещё более серого, пустого города Заполярья. Ковьелло скашивает глаза до тех пор, пока не становится больно, но пытается именно под таким углом посмотреть на Чжуна. На огромное коричневое пятно, в котором спрятано столько ее собственного спокойствия и ласки, сколько ей не хватает в своей жизни. Он пах мятой, пах точно так же, как и его чай. Успокивающий, секретный, с долькой остринки. Ковьелло обернулась. Мужчина стоял, сцепив руки за спиной, и тоже смотрел куда-то на горизонт. Его лицо, - обычно каменное и невозможно высокомерное, - сейчас было никаким. Безучастным, но осветленным каким-то почти незримым чувством. Наверное, ему грустно. Почему ему грустно? Он такой странный человек. - Да. Очень красивый вид. - сухо заметил он и чуть повернул голову. Теперь его выразительные, некрасивые и очень необычные глаза смотрели прямо в ее. Он чуть сдвинул брови, и (Ковьелло по привычке отразила его выражение лица, чтобы лучше понять, что же он пытается им сказать) казалось, что он ее в чем-то подозревает. - Если бы вы хотели что-то сделать очень сильно, но у вас бы не получилось... Что бы было тогда? Ковьелло чуть склонила голову в бок. На лицо вылезло непонимание, снова нацепилась на ее губы привычная коварная улыбка. - О чем вы говорите? Вопрос, конечно, странный, но... - Ковьелло оттолкнулась от забора, на котором до этого времени висела, и неловко засунула руки в карманы. Только сейчас она обратила внимание, насколько она маленькая по сравнению с этим человеком, - ну... Думаю, это зависит от степени моего желания это сделать. - Вы хотите этого очень сильно. - подсказал Чжун Ли, и его глаза сверкнули. Вот оно - манерное, даже несколько надменное, и совершенно безчувственное выражение лица, к которому Ковьелло так привыкла. Такое лицо считывать для нее гораздо проще. - Я не знаю. Чжун Ли внезапно повернулся к девушке спиной и пошел вдоль забора. Интересно, о чем он думает. Совершенно непонятный человек, совершенно непонятно, что от него стоит ждать. Ковьелло вздохнула и быстрым шагом устремилась за ним. - Даже заяц станет кусаться, если загнать его в угол, - наконец завершил он повисшее между ними молчание. Будто подтвердив его слова, вдалеке громко взревела чайка. Ковьелло молчала, ожидая, пока он закончит свою мысль. - Вот чего я опасаюсь. Если у человека не останется выхода, он станет беспощаден и потеряет свои принципы и мораль. Глубокий голос мурашками прошёлся по нутру, холодом пробежал по спине. Внезапно, его слова стали настолько кристально-понятными, насколько прозрачным может быть стекло. Ковьелло вспомнила недавнее упоминание прошедшей войны, его пристальный изучающий взгляд на их совместном ужине, странные ощущения, будто за ними следят, когда она выходила из лавки Тце Ни. Чжун Ли либо просто замечательно оценивает людей и знает, куда нужно надавить, либо... - Мудрость Ли Юэ? - спрашивает она, и закрывает глаза в широкой улыбке, - в Ли Юэ такие необычные метафоры! Такие точные. В Снежной есть что-то похожее, но я не смогу перевести их на Тейватский манер. ...либо он догадывается о планах Фатуи. Настолько маленький человечек - жалкий консультант похоронного бюро, рекомендованный лично Синьорой, так почему он вообще должен вмешиваться в политические дела? Что не так с этим успокаивающе-равнодушным мужчиной? Информатор? А если нет? - Просто не забудьте, что тот, кто обманы... - Я вспомнила. - Ковьелло схватила его за рукав и дернула на себя, чтобы остановить. Чжун Ли повернулся к ней, - Я вспомнила одну более или менее переводимую поговорку. Может быть, она вам понравится! Звучит примерно как "Любопытной Варваре прищемили слишком длинный нос". По-снежски звучит немножко красивее. Глаза предвестницы сверкнули, она улыбнулась самой нужной из своих очаровательных улыбок, на которое только способно это лицо, и постаралась выглядеть так, будто хочет похвалы за свою старательность. Чжун Ли поменялся в лице. И без того каменное, оно будто стало ненавидящим и брезгливым, но лишь на секунду или две. Он понятливо кивнул. - Вы определенно разбираетесь в культуре Снежной, - раздался его тяжёлый вздох, и Ковьелло отпустила его руку. Общие слова, это просто общие слова, и, тем не менее, они обращены к ней. Какая прелесть. Да, сегодняшний день, определенно, самый лучший! Все приготовления почти завершены, до Церемонии Вознесения осталось всего-навсего несколько недель. Жизнь удалась! Солнце ярко отражается в холодных, больше не сомневающихся глазах цвета кор-ляписа.