Ковьелло: песнь первая

Почему каждый раз, когда Ковьелло хотела спокойно провести день и посвятить его отдыху, происходил какой-то кошмар. Почему? Она боялась оторвать взгляда от зеркала , и чувствовала, как с каждой секундой вероятность того, что их заметят, все выше и выше. Ковьелло забыла, как моргать. Её сердце выплясывало чечётку, с грохотом билось в ушах, заглушая своим стуком чужие слова, что произносились специально тихо, почти про себя. - ...леть. Не важ(н?)о, ... . Нет. А ему отвечали. - ...ен? Может бы(ть) а...ет. Ковьелло чувствовала, как сознание мутнеет, как дыхание сбивается и становится слишком громким, но так страшно было отрывать глаза от зеркала: вдруг они пропадут, и она не узнает больше ничего? Она почувствовала боль, опустила взгляд вниз, и увидела два пропитанных яростью черных глаза. Она слишком сильно сжала пальцы на чужих щеках, и теперь он с силой сжимал её руку, пытаясь ногтями ущипнуть её как можно больнее, чтобы привести в чувства. Ковьелло вышла из оцепенения, и выпустила своего вынужденного пленника, стараясь не шуршать одеждой. Слова, струившиеся из чужих глоток, были не слышны даже ей. Как будто они общались шепотом, мысленно, как телепаты. Ковьелло не знала, что они будут делать, ведь выход из комнаты только один, и это была та самая дверь за её спиной, которая вела к прямому коридору, и если эти двое решат уйти, то они поймают и Ковьелло, и несчастного бандита, которого просто угораздило оказаться здесь по незнанию. И по наивности. И без глаза бога. *** Улицы проносились мимо, зрение совсем чуть-чуть мылилось, а лёгкие уже горели. В принципе, ничего необычного. Под ребрами растекся жар, Ковьелло ещё быстрее побежала, чуть не потеряв из вида синюю одёжу. Сейчас она даже предупреждающе крикнуть не могла - её лёгкие были на пределе, и если бы она хоть разок неправильно вздохнула, то человек ускользнул бы от неё. А у неё, вообще-то, уже был готов список его сломанных конечностей. Просто потому что не стоит пытаться ломать нос молодой и красивой девушке. Особенно, если эта девушка - Одиннадцатая Предвестница Фатуи. Так ему и скажет, и добавит в конце, что за всё надо платить, потому что этот человек, кажется, не в курсе такой простой истины. Мужчина завернул за угол, и Ковьелло вспомнила, что там тупик. Вообще, она была уверена, что сейчас он начнет прыгать по старым бочкам и ящикам, которые скидывают во всякие нелюбимые места, и тут же горячей волной злобное удовлетворение прошлось по ней. Она была довольно юркой, проворной, и очень, очень злой. Это даёт ей право немножко использовать глаз порчи. Она завернула за угол, и оказалась права: мужчина залез на гору бочек, готовый перепрыгнуть на забор, чтобы затем забраться на крышу какого-то дома, но Ковьелло с мрачной улыбкой выбила бочки из-под его ног сильным потоком. Затем она тем же путём запрыгнула на оставшиеся целые ящики, и с упоением схватила повисшего на одних руках мужчину за куртку, чтобы через секунду с силой сбросить его вниз, на плитку. Они оба тяжело дышали. Шутка ли, пробежать марафон от одного конца города до середины, чтобы потом побегать по запутанным лабиринтам высоток! Но это давало плюс. У него не было сил, даже малейшей возможности пошевелиться. - Ну что, попрыгунчик, - сказала она на чистом снежском, - допрыгался? И с силой наступила на него, оперевшись всем телом на свое колено. Ой, её давно так не гоняли... Последний раз года три назад, когда новобранцы соревновались со старшими марафон бегать. Мужчина застонал и попытался приподняться, но Ковьелло беспощадно ударила его по ребрам. - Молодой человек, извольте ответить, - её злой голос приобрел нотки удивления, будто она и правда была заинтересована в том, что он скажет ей, - почему вы напали на бедную и беззащитную женщину? Не дав ему даже времени подумать, бедная и беззащитная женщина наклонилась и схватила его за волосы, приподнимая несмышленую голову. Однако, мужчина только продолжал загнанной лошадью дышать, гулко сглатывая. Его глаза нахально смотрели в её лицо, и казалось, что ещё немного, и его губы изогнутся в насмешливой улыбке. Если так произойдёт, то Ковьелло смернет ему шею. - Слова потерял по дороге? Нечего сказать? Она с силой впечатала его голову в плитку ещё раз пнула его, с удовольствием слушая тихое шипение. - Госпожа, вы что-то неправильно поняли, - прокряхтел он. Ковьелло на секунду замерла, вслушиваясь в его слова. Пришлось наклониться ниже. Это была маленькая, но очень глупая ошибка, потому что ровно через секунду этот человек сбил её, потерявшую точку опоры, с ног, и перевернул под себя. Ковьелло сделала удивлённое лицо, когда обнаружила в опасной близости от своей щеки серую гладь лезвия. - Оу. Смена позиций, ясно, - ответила она, осторожно скосив глаза. Удивительно, но несколько секунд никто ничего не придпринимал: Ковьелло не двигалась, мужчина замер, с предплечьем, ощутимо давящим на женское горло. Идиллия. - Я хочу избежать недопониманий, - внезапно начал он. Его высокопарные речи были приправлены уверенностью и совсем неразличимым сарказмом, - девушки не в моем вкусе. - Что?.. - Ковьелло мельком глянула вниз. Ну да, он сидел на ней так, будто хотел сделать что-то неприличное. Но Предвестница прекрасно понимала, что это просто попытка избежать её метких ударов коленом. Она отмахнулась, - а, это. Уважаемый, почему бы вам просто не прирезать меня уже? Она взбрыкнулась. Неприятно признавать, но её и правда прижали. И, причем, довольно крепко. Он лишь сильнее надавил на её горло, и Ковьелло почувствовала, как глаза наливаются слезами, а неприятные хрипы, словно хрипы больной собаки, слетают с её губ вместе с теряющимся дыханием. Её руки находились под его коленями, и вытащить их, по крайней мере пока, не получалось. Она смотрела в его совсем чуточку расстроенные глаза, и не понимала, почему он ведёт себя так. Этот мужчина мог уже тридцать раз проткнуть её ножом (ей думалось, что сработало бы лишь на тридцать первый), так почему он продолжает играться и вести светские беседы? Первой на очереди была его рука. Та, которой он сейчас упирается в её горло. Н-да, хватит игр. Ковьелло сжала руки в кулак, и на оставшиеся ей силы злорадно улыбнулась. Оскалилась. Её пальцы вспыхнули неприкрытым огнём, прожигая черные тканевые штаны, и, по совместительству, ноги. Сейчас он отпустит её, и бой можно продолжить. Перехватить руку с ножом, выбить оружие, подошвой выбить ему колено. Он упадет на спину, откроет живот, скорее всего, схватится за больную руку, но если будет слишком отчаянным - сможет увернуться, откатиться, забиться в какой-нибудь угол. Стоит ли ломать ему нос в отместку за свое прекрасное лицо? Наверное, нет? Хотя, что за глупые вопросы она адресует самой себе. Неприкрытый огонь сжигает его штаны на колене, и он вскрикивает, теряя точку опоры. Конечно, теперь весь его вес идёт на руки, и, если быть точнее, на то, чтобы случайно задушить Ковьелло, но она по привычке быстро реагирует: сталкивает его, ждёт, пока он перевернётся... И тут план пошел под скос. У мужчины был глаз бога. Гидро глаз бога. И, что ещё хуже, казалось, что он был целителем - на несколько секунд он схватился за своё колено, и не сводил глаз с Ковьелло, которая завороженно наблюдала за мягкими нитями воды... Возможно, это было красиво. Стоило ли ему реально нанести увечья, чтобы потом ещё раз увидеть эту красоту? Ковьелло потеряла момент, когда он снёс её с ног, и впечатал в стену, прижимая ее руки по обе стороны от головы. Ну и как тут не понять неправильно? Ковьелло хмыкнула, и ударила его по ноге. Вывернувшись из крепко держащих ее рук, она повалила его, чтобы через секунду вновь оказаться над ним. Ножа не было видно. - Я пришла от имени главы Северного Банка. Ты задолжал крупненькую сумму, поэтому сопротивляешься, и я прекрасно это понимаю, - произнесла она. Так интересно наблюдать за лентами воды, какими он стал окружать свое тело. Лучше бы он попытался убить ее, когда была возможность. - но, может, просто распишешься уже в бумагах, и отдашь нам деньги? - Да не брал я ничего! Меня явно подставили! - взревел он. - Ну в смысле подставили, приятель? Кто? Мы бы могли нормально поговорить, но тебе проще махать кулаками. По его злобному взгляду, растерявшему все веселье, было не понятно, захочет ли он сейчас спокойно пообщаться. Впрочем, Ковьелло это не особо заботило. Она отошла от него на достаточное расстояние, пристально поглядывая на то, как он сначала медленно сел, а затем медленно поднялся, и предупреждающе надела маску агента. - Уважаемый. Если вы будете сопротивляться, то у меня не останется выбора, ктоме как силой заставить вас подписать бумагу. В таком случае, путь в Ли Юэ окажется перекрыт, вы же понимаете? - Я уверен, что меня подставили. Я не получал от банка никаких денег, - упрямо заявил он, и отчаяние, отразившееся на его лице, было очень похоже на настоящее. - Мы можем разобраться с этим при условии, что вы не сбежите при первой возможности с нашими деньгами. Поэтому вынуждена потребовать с вас залог. Я назначу встречу с нашим юристом, чтобы рассмотреть проблему, но вы отдадите мне... Скажем, глаз бога. - она вновь сняла маску. Мужчина не выглядел, как человек, который окажет сопротивление. Отлично! Правда, возникала одна проблемка: их доверенный юрист сейчас ушёл в отпуск, другой заболел, остальных она не сильно жаловала. А вот лучший юрист Ли Юэ сейчас уже плыл на корабле, чтобы встретиться с Царицей! Его возвращение предполагалось не менее, чем через неделю, при условии, что он уже на месте. Таким образом... Разборка с этим гражданином откладывалась на неопределенный срок. Он глядел недоверчиво, хмурился, будто готовился напасть. - Мы при огромном желании не сможем с ним ничего сделать. Поэтому, пожалуйста, просто отдайте побрякушку и ждите письма, мы вас вызовем сразу же, как только появится возможность. Я обещаю, что глаз бога вернётся к вам в целости и сохранности, если вы не вздумали мне лгать, - она примирительно подняла руки. Тогда мужчина вздохнул, и качнул головой. - Я хочу увидеть, что с ним будет после того, как я отдам его. Очень жаль. Она думала, что можно будет забрать у него его сияющую висючку, а потом наконец несколько раз ударить его. Так, чтобы вылечить не смог, баран упрямый. Ну ладно, видимо не судьба. Его звали Вей Лянь. Гадкое, сложное имя, которое заставляло Ковьелло запинаться и смущаться, когда эти лиюйские звуки смешивались с её слюной, и кашей вымямливались с её губ. Вей Лянь. Проще было его звать уважаемым, придумывать какие-то неведомые клички, и слишком много в принципе думать, чтобы потом расстаться с нем, как корабли, ушедшие из порта Ли Юэ. Именно так она и познакомилась с ним - дотошным, вредным, иногда игривым и слишком самоуверенным алхимиком-похитителем сокровищ. Лучше бы не знакомилась - так раздражающе было вести его в свой кабинет под нечитаемый сквозь маску взгляд сначала Екатерины, потом Сергея, чтобы потом со всеми почестями изъять глаз бога и положить его в специальный и скрытый железный ящик, запирающийся на ключ, который стоял почти невидимый в уголке комнаты. Лишь тогда взгляд Вея потеплел (лишился напряжённости и ледяной ненависти и презрения), и Ковьелло смогла пойти по своим делам. Ну как, по делам. Скорее, искать очередного гражданина Ли Юэ, чтобы разобраться с его задолженностью. Ну не должно быть в этом городе так много должников, не должно быть! Наверное, их специально кредитовали, чтобы гонять Предвестницу по всему региону. Ковьелло вздохнула, закинула руки за голову и зевнула, проходя по главной улице. Здесь было, как всегда, много людей, много работающих магазинчиков и лавочек, много открытых уличных ресторанчиков. Она чувствовала присутствие Сергея, как обычно идущего где-то чуть позади, и с интересом разглядывала дома. Сейчас, когда уже немного вечерело, свет золотистой шалью укрывал красное дерево, из которого были выстроены все стены и мосты, и превращал это место в огромное и красивое море огня. Мягкого, теплого, не обжигающего. Подготовка к празднику шла полным ходом, и Ковьелло очень радовалась этому, ведь совсем скоро она приедет домой (в затхлый, холодный, ненавидящий её саму Заполярный Дворец), отдаст отцу то, что он просил ее раздобыть, и забудет обо всем, как о страшном сне. О Ху Тао, о Чжун Ли, о Нин Гуан. Заставит себя в памяти лелеять лишь пейзажи, пропитанные сухим морским воздухом, да пылью и каменной крошкой. Может быть, она и будет скучать, но... вернуться сюда? Упаси Господь. Ковьелло вздохнула ещё раз, и с наслаждением провела носом по дуге, улавливая запахи только что испечённого мяса, бамбука и терпкого чая. - О. - Предвестница наклонила немного голову, внимательно вглядываясь в макушку девочки, выглядывающую из той самой лавки, в которую так любит ходить Влад, когда его никто не видит. "Чей-то там выбор", если она не путает названия с названиями других мест. Ковьелло усмехнулась. Очередь была небольшой, поэтому она неспеша двинулась к заведению, пристраиваясь за каким-то там (вторым) человеком по счёту, и прислушиваясь к разговорам. - После того, как я попробовал ваши блюда, я не могу спокойно смотреть на слаймов, - щебечет бабушка какая-то. - Так и хочется их съесть. - Ну-ну, бабушка Жан, не в сыром же виде! - девчушка посмеялась и махнула головой. Её волосы смешно затряслись, косички качнулись, и блеснул бубенчик на солнце. - Если что, приходите к нам, уж я то позабочусь, чтобы вы отведали самых вкусных слаймов! - Спасибо, дорогая, - бабушка тоже засмеялась, и взяла увесистый свёрток из рук девочки. Ковьелло улыбнулась. Мужчина перед ней пробормотал что-то, покачал головой уныло, и отошёл, уступив очередь предвестнице, а она была не против, тут же приветливо улыбаясь. - Добрый вечер, хозяюшка! - радостно заговорила она, видя, как на лице девочки расцветает точно такое же выражение искренней доброжелательности и веселья. Ковьелло широко распахнула свои глаза, игриво посматривая то на неё, то куда-то вбок, и добавила, - Я не местная, меня зовут Таня, очень рада познакомиться! - О-о! Я Сян Лин, - тут же протянула руку девочка, и снова забавно встряхнула головой. - У вас здесь, говорят, вкуснее всего в городе готовят, - Ковьелло пожала её теплую маленькую ладошку, - К сожалению, не знаю, что же у вас можно попробовать... Может, посоветуете что-нибудь? О, нет, стойте, что это за прелесть?! Ковьелло удивлённо кивнула на маленького медвежонка, бегающего позади Сян Лин, и радостно округлила глаза. Сян Лин снова рассмеялась, она с нежностью посмотрела вниз, на семенящего к ней зверька, и произнесла: - Это мой лучший друг - Гоба. Гоба тоже что-то сказал, но Ковьелло не поняла, что. Она чуть приподняла глаза на чужое маленькое личико. Если быть с ней открытой, то и она не станет ничего утаивать, правда? - Ну что ты такое говоришь, Гоба! Как неприлично... - внезапно возмущённо протянула Сян Лин, и Ковьелло наклонила голову в сторону. - Всё, иди-иди отсюда! Она вновь обернулась к Ковьелло, положила руки на прилавок, и посмотрела ей прямо в глаза. В них танцевали блики расплавленного золота, будто тонущего в пучине чёрной густой смолы, но, наверное, это просто солнце так нелепо отражалось на чудесных медовых радужках. - Если говорить о блюдах, то я не особо люблю готовить по рецептам. Мне кажется, что нужно уметь выходить за рамки, которые ставит нам традиционная кухня Ли Юэ, поэтому чаще всего все же готовлю что-то, чего не найдешь у нас в меню. Если хотите, то я могу сделать что-то такое и для вас, Таня, - она задорно подмигнула, и Ковьелло постаралась очень смущённо потупить взгляд. - Ах, только если я вас этим не... - Нет-нет! Я сама предложила, не следуют волноваться, это не трудно! - Тогда... Сергей, что скажешь? - Ковьелло обернулась, обращаясь к агенту, но тот промолчал. - Ах, ну как всегда. Тебе закажу сырой рыбы, раз ты такой всеядный. - Спасибо, госпожа. Вы очень любезны. - ответила ей улица, и Ковьелло хмыкнула. Но, обернувшись, она застала лишь слегка удивленный и очень подозрительный взгляд большого мужчины-повара, смотрящего на неё чуть свысока, и нахмуренную Сян Лин. - Оу, моему напарнику тоже бы хотелось вашего уникального блюда. Пожалуйста? - Ковьелло милейше улыбнулась, но лицо Сян Лин не поменялось. Она кивнула, обводя глазами её открытую фигуру, подошла чуть ближе к прилавку. Её глаза блеснули, когда она наконец увидела божественный глаз, висящий на черных штанах Предвестницы. Пиро-глаз бога, заключённый в оболочку, принадлежащую Снежной. - Да, - ответила девочка без прежнего энтузиазма, не сводя взора с её сверкающего алым глаза бога. - Сделаю в лучшем виде... Но тут же подняла взгляд на лицо Ковьелло, и отступила на шаг назад. Ковьелло плакала.