***
— Вы тоже, как и я, ничего не понимаете, Томиока-сан? — Шинобу оглядывалась вокруг, поражаясь количеству собранных охотников, что безудержно шептались между собой. Ещё была охрана семьи Убуяшики, ведь всем поголовно было интересно, что же такое произошло, что Кагая решил сию же секунду созвать столпов в своем собственном доме. Здоровье в последнее время у главы слегка подкосилось, но это не мешало ему также ответственно подходить к делам Корпуса Истребителей. И раз у него хватало сил собрать всех здесь, значит, он сможет объясниться. — Глупо спрашивать, потому что меня также, как и тебя, только-только позвали сюда. — Гию протиснулся между тремя охотниками, что встали посреди дороги. Те хотели было возмутиться, но увидев знакомое хаори и идущую вслед за ним Шинобу, тут же закрыли рты и отвернулись, боясь, как бы столпы не сделали им выговор. — Отошли отсюда! Что все здесь встали как бабы на базаре! Томиока, Кочо, за мной! — кое-кто помог им протиснуться сквозь народ. Это оказался Санеми, который жестом указал идти вслед за ним, чему столпы воды и насекомого послушались сразу. — Ты в курсе, что здесь творится? — Нет, я только прибыл домой, и тут на тебе — собрание, причем срочное, — ворчал про себя Шинадзугава, утирая вспотевший лоб. На улице стояла достаточно жаркая погода, а весьма плотная форма охотников только усугубляла. В ней страшно душно. Но охотники быстро оказались в тени крыши дома главы. Внутри уже сидели почти все, кроме Узуя. Даже… Ренгоку. Увидев ушедшего в отставку друга, Гию на минуту замер, из-за чего в него врезалась Шинобу. — Эй, Томиока-сан… — увидев отправившегося Ренгоку, который встал, чтобы поприветствовать бывших коллег, Кочо также разинула рот и замерла, скопировав позу столпа воды. — Кёджуро…? — просипел Гию, увидев знакомую, но усталую улыбку на лице Ренгоку. — Давно не виделись, дружище, — на этот раз его голос был спокойнее. Уже не такой извечный оптимист, ведь недавно он только едва не ушел в небеса. Чёрная повязка на глазу, потемневшее от усталости лицо, даже волосы потускнели. Но Гию не мог долго смотреть на разбитого товарища, поэтому заключил того в объятия, чему немало удивил самого Ренгоку, который на секунду опешил. Ответив на такие порывистые объятия, бывший столп пламени почувствовал все переживания коллеги, по совместительству — друга, который стал близким после стольких лет службы и объединенных миссий. — Ты… ушел же в отставку, да? — У меня не было выбора, — слабо улыбнулся Ренгоку. — Я больше не так полезен корпусу из-за травмированного глаза с постоянными болями в груди. — На полное восстановление нужно время, учитывая твою ситуацию… — Ояката-сама здесь! Все столпы расселись по кругу. При дневном освещении шрамы на лице Кагаи были ещё сильнее заметны, как и появившиеся рубцы на руках. Но главу это нисколько не смущало в связи с отсутствием зрения. Он с помощью рук дочерей сел в том же месте, где и обычно, и поприветствовал прибывших: — Вот мы снова встретились, ребятишки. Собрания так зачислились в связи с новыми событиями, которые могут повлиять на судьбу корпуса истребителей. Поэтому я организовал собрание, чтобы обо всем узнали все сразу. Узуй, как оказалось, давно уже в курсе насчет того, о чём я собираюсь сказать. — С чем это связано? С демонами? Кибуцуджи настроил новые планы? — тут же навострился Санеми, который на собраниях был почти всегда активистом. — А ничто другое и не может быть, дорогой Санеми. Только с демонами связано. Но в этот раз несколько иначе. В более косвенном виде. — В смысле? — Кёджуро? Ты скажешь им сам или предоставишь слово мне? Выбор за тобой, — глаза ояката-самы опущены вниз, но голова почти повернута в сторону сидящего между Шинобу и Томиокой бывшего столпа пламени. Он неловко потупил взгляд. — Наверно, мне стоит об этом сказать, если это напрямую связано со мной и моей семьей, — напряжённо начал Кёджуро. — Хм… Я в скором времени стану отцом. — Чего?! — хором воскликнули столпы, хотя реакция у каждого была разной: Мицури громко ахнула, держась за сердце, чувствуя новый прилив счастья за бывшего наставника; Гёмей недоуменно повернул голову в сторону голоса сидевшего справа Ренгоку; Обанай подряд брови в удивлении, ожидая пояснений; Муичиро сосредоточился на собрании и также посмотрел на источник голоса, а вот реакция Санеми была понятной с самого начала. Хашира ветра явно был поражен и тут же начал осыпать Ренгоку расспросами. — Эта дьяволица — беременна?! Какого черта?! — Как демон может забеременеть? Тем более, от человека? — недоумевал Обанай, поглаживая руку Мицури, которая уже почти взбудоражилась от прилива чувств. — И какой срок? — Томиока в упор смотрел на друга, который даже взгляда не поднял на столпов. Он также продолжал смотрел в пол. — Четвертый месяц, — кратко ответил он, на что Шинадзугава почти вскричал на него. — И ты молчал все это время?! — А что мне оставалось делать? — напряженно заговорил Кёджуро, нахмурившись. — Мы и сами не подозревали, что такое может быть. — Кончать туда внутрь не надо, вот что! — прямо заявил Санеми, на что получил не слабый удар локтем от Мицури. — Не так грубо! — Это ещё не грубо. Просто я говорю как есть. — Надо хотя бы выбирать выражения по-культурнее. Выставляешь себя безграмотным ослом! — процедил Обанай, которому явно не нравилась такая речь. — Да я… — Довольно! — прервал спорящих столпов Кагая, подняв руку. — Сейчас не время для споров. В этом нет смысла. И то, что сказал Кёджуро, весьма шокирует, я понимаю, но не стоит из-за этого ссориться и спорить. Выражение «что сделано, то сделано» я не собираюсь учитывать, но последствия могут быть тяжелыми. Поэтому мы должны наоборот поддерживать друг друга! Поэтому, дорогой Кёджуро, продолжай. — Эта… новость подтвердилась как человеческим лекарем, так и госпожой Тамаё, которая с помощью своей силы почувствовала тепло ребенка и его сердцебиение. — Интересно, как обычный лекарь смог понять и увидеть беременность демона? — не унимался Санеми, склонившись вперед. — Все потому, что Рей осматривала Кочо Шинобу. — Так и ты в курсе была? — Я предположила, но точного диагноза не дала, потому что признаки были похожи на обычную беременность. Но у демонов свои нюансы, как оказалось. Мне об этом Кёджуро-кун писал. — Получается, демоны могут размножаться половым путем, верно? — потирая подбородок поинтересовался Кагая. — Весьма неожиданно. — Как сказала госпожа Тамаё, обычные демоны не смогут вот так размножаться, но Рей из-за своего отца сохранила в себе задатки обычного человека. То есть, она не будет жить столетиями и умрет как обычный человек. Получается, она может и выносить ребенка. — Как её самочувствие? — вдруг спросила Шинобу и наклонилась, чтобы увидеть собеседника получше. — Пока что хорошо, но бывает возникает слабость, от которой она отвыкла. Говорит, состояние напоминает отравление у человека. — Беременный демон — вот небылицы… — пробурчал про себя Обанай и тут же замолк, под строгим взглядом Мицури. Столп любви положила ладонь на бедро Игуро и обратилась к Ренгоку: — А у неё животик уже есть? Кажется, на четвертом месяце он уже должен появится. — Небольшой, да. Но пока ребенок не шевелился. — Это все, конечно, очень мило и тому подобное, но у меня есть вопрос: этот ребенок… он родится кем? Демоном? — Можно рассуждать долго, но вариантов несколько, — подал голос Химеджима-сама и слепыми глазами попытался найти сидящего возле Кочо и Томиоки бывшего столпа пламени. — Кёджуро, я знаю, сколько ты пережил, как тяжело на тебе отразилась травма, но этот ребенок станет твоей отдушиной. Смыслом жизни, который станет спасением всего человечества. — К чему Вы ведете, Химеджима-сама? — Этот ребенок — явно гибрид, который весьма вероятно получит силы своей матери, но при этом в нём будет течь кровь человека. — Ребенок будет как сама Рей — полудемоном? — Этот вариант гораздо вероятнее, нежели чем он будет либо полностью человек или полностью демон, — закончил мысль столпа камня Кагая. — Кёджуро, ты же понимаешь, какое испытание тебя ждёт? Готов ли ты к такому? — У меня нет выхода, — поразил всех своим ответом Ренгоку. Все столпы привыкли к его нескончаемому оптимизму и несгибаемой воли, поэтому слышать сейчас такое грустное смирение было даже странно. — Тамаё-сама прислала утром письмо. Девочки, будьте добры зачитать его, — попросил своих дочерей помочь ояката-сама, на что те автоматически достали свёрток. — Тамаё-сама в своем письме пишет:Дорогой Убуяшики-сама,
В этом письме я хочу Вас оповестить об одной важной новости, в связи с последними событиями это станет для нас ключом к поражению тирании Кибуцуджи. Его дочь, Рей Кибуцуджи, сейчас находится в положении от столпа пламени, Кёджуро Ренгоку. Этот ребенок, по собранным данным из уст Рей, возможно станет гибридом демона и человека, а кровь, которая течёт в жилах семьи Ренгоку, возможно станет компонентом лекарства для исцеления сестры Камадо. Как мы знаем, Кибуцуджи хочет добыть синюю паучью лилию, которая является последним компонентом того снадобья, с помощью которого Музан станет непобедимым. Но если ребенок семьи Ренгоку родиться полудемоном, его кровь сыграет ключевую роль в создании лекарства. Я бы хотела после его рождения взять на пробу кровь из вены, чтобы я убедилась в своих догадках.Простите за мою вольность, я постаралась сделать всё, чтобы этот ад на земле закончился… Ваша преданная Тамаё.
— Надо будет смотреть дальше, поэтому Кочо осмотрит её и после доложит в письме. Мы будем защищать эту девушку. — Даже не думай, Шинадзугава, — вдруг прошипел Обанай, сдерживая Санеми своими руками. Тот уже хотел оспорить решение главы, но уважение к нему не позволяло сделать это. Хоть на вид и казалось, что столп змеи смог остановить его, на деле же Санеми не сделал это по другим причинам. Грубо дернув плечо, за которое схватился Обанай, он резво встал и направился к виновнику собрания. Угрожающе навис над сидящим Ренгоку, который только голову слегка повернул, показывая явное безразличие на буйство Шинадзугавы. — Я делаю это только из уважения к тебе. Я никогда эту девчонку не приму и не прощу за содеянное. До сих пор не понимаю, что ты в ней нашел… — То же, что и все мужчины находят в своих любимых женщинах. Мое сердце уже бьется ради неё, ещё она спасла мою жизнь… — хмыкнув на высказывание Ренгоку, Санеми сел обратно и ждал дальнейших слов главы. Остальные столпы осмысливали все события, что произошли. — Думаю, собрание можно окончить на этом, — объявил ояката-сама и с помощью рук дочерей встал со своего места. — Берегите себя, ребятишки. Проживите подольше…***
После собрания столпы разбрелись кто куда, кроме Томиоки и Кочо, которые вслед за Ренгоку направились к фамильному поместью. Шинобу — ради осмотра беременной, Гию — из желания поддержать друга, который затих после собрания. Обычно оптимистичный, он сейчас походил на самого Томиоку: такой же холодный, безразличный и уставший. Даже походка его отличалась. — Эй, Кёджуро-кун? Все совсем плохо? — обычно язвительная, Шинобу сейчас проявляла явную учтивость и любезность, чтобы своими едкими комментариями не задеть и так израненного морально Кёджуро. — Я… я просто осмысливаю всё, что произошло. Для меня беременность стала неожиданностью, а я не могу до сих пор… восстановиться после ранения. Грудь постоянно болит, стоит мне сделать неровные движения, а странное ущемление и понимание своего положения…это только доводит. — Ты бы никак не смог вернутся в мечники, ты слишком сильно был ранен. Тебя еле вытащили с того света. Это поистине чудо, что ты живой! — Верно, ты два месяца пролежал в коме. — Вот поэтому я и креплюсь. Я не хочу никому казаться жалким, но даже такой извечный оптимист с силой волей, как я, может сломаться, — Кёджуро вдруг остановился и обернулся к столпам. Последний раз бросив взгляд живым глазом и снял повязку, под которой скрывался крупный шрам, пересекающий все веко и бровь. Но складка века уже…открылась, поэтому было теперь видно слепой глаз — помутневшие зрачок и радужка. — Я ослеп на один глаз и какое-то время не снимал повязку, потому что попросту не мог открыть глаз. Но сейчас я полностью открываю глаза, но вижу только одним. От такой травмы твое видение мира меняется кардинально. Вот поэтому я стараюсь жить дальше, потому что сделанное не вернешь. Меня одолела Высшая Луна, едва не забрав жизнь, поэтому я должен крепится и жить дальше. Мне есть ради кого жить… «Он и раньше был серьезным, всегда ответственно подходил к своему статусу столпа и идеально выполнял свою работу. Он жил всем этим — корпус истребителей, цугуко, демоны, охота. Это для него было смыслом жизни. Но сейчас… он стал таким домашним, что даже мило. Наверно, отцовство пойдет ему на пользу…» Гию и Шинобу невольно переглянулись между собой, слушая рассуждения друга, который так и продолжал идти вперед и болтать без умолку. Но оба не перебивали его и даже отвечали на все реплики. Каким же глубоким человеком казался Кёджуро, а ведь многие-то не прогадали, заявив, что в нём множество тараканов, о которых всем предстоит ещё узнать. Тем временем показались ворота поместья, которые Кёджуро сразу же открыл ключом, что висел на веревочке на шее. Деревянная дверь с металлическими вставками с тихим скрипом открылась. Бывший столп аккуратно заглянул и сразу вошел, пригласив за собой гостей. Было несколько неловко заходить, ведь в связи последними событиями отношения между охотниками и возлюбленной Кёджуро складывались натянуто. Все члены семьи Ренгоку находились на участке дома, так как стояла хорошая тёплая погода. Сенджуро резвился на построенной недавно площадке-тренажере, которую уговаривал старший сын установить, ведь мальчику нужно развлекаться, так ещё и укреплять здоровье. Шинджуро читал книгу, восседая также на своем излюбленном месте, попивая вместо алкоголя тёплый чай, а объект всеобщего собрания… Девушка только вышла из дома, в домашней юкате с вырезом. Волосы распущены и волнами темно-красного цвета лежали на плечах, почти не доставая груди. Девушка только недавно отстригла свои волосы, поэтому теперь было вполне удобно ходить с не завязанными. На ногах — дзори без таби. Поначалу Рей обратила внимание на Сенджуро, а потом, почуяв запах охотников, обернулась на прибывших и несколько оробела. Инстинктивно запахнула юкату, чтобы не было видно живота. — Кёджуро? Ты… — Здравствуй, — любимый мужчина не смущаясь подошел к оробевшей Рей и поцеловал ту в висок, но девушка все также была смущена. — А… у-м-м… наверно, стоит Вас пригласить в дом… — неуверенно начала она, но вдруг раздался басистый голос с веранды: — Пускай заходят на чай. Только новый чайник вскипел, — Шинджуро на этот раз легко встал со своего места и поприветствовал столпов легато поклоном, как и они. — Рад вас видеть живыми и здоровыми. — Шинджуро-сама, мы прибыли сюда не просто так. — Кагая узнал о нашей ситуации? — мужчина кивнул на прижавшуюся к старшему сыну Рей. — Как и столпы, и, кажется, у нас есть вариант, как остановить Музана, — заговорил Томиока, на что Шинджуро недоуменно нахмурился, но сразу же позвал всех в дом, как и младшего сына.***
— Значит, эта госпожа Тамаё предполагает, что мой внук или внучка может быть основным компонентом для создания лекарства, так ведь? — Да, но сейчас рано говорить, потому что срок маленький, — пояснила Шинобу после осмотра дьяволицы. Беременность проходила по всем параметрам хорошо; живот по размерам был таким же, как и должен быть на четвертом месяце, а явных патологий пока не выявлены. Но девушка жаловалась на жуткую тошноту. Она попросту не могла есть некоторые продукты, которые обычно все люди используют в своем рационе. Так и сейчас, когда Шинджуро поставил перед гостями миски с удоном. — Что-то мне совсем нехорошо, — промычала Рей, закрыв рот и нос ладошкой. — Может, тебе прилечь? Поспи. Хочешь, я с тобой лягу, — сразу же навострился Кёджуро, когда девушка тяжело встала из-за стола. Но она отмахнулась от него и прохрипела: — Не переживай! Тем более у тебя гости, не будешь же ты все переваливать на отца. — Нет, я… — Сын, — попытался позвать старшего Шинджуро, но тот отмахнулся и всё равно пошел за Рей. — Нет уж, мне не нравится твое состояние. Ты слишком бледная. Э, Рей?.. Рей! Она вдруг согнулась пополам и закашлялась. Изо рта вырывались капли крови, окрасившие её губы и деревянный пол. Пытаясь вдохнуть, она снова чувствовала прилив этого гортанного кашля и едва не выплевывала внутренние органы, настолько ей тяжело было дышать. В срочном порядке Кёджуро её перехватил, чтобы она попыталась вдохнуть, но вдруг она резко затихла и обвисла в его руках. — Что это было? — все присутствующие дома были в замешательстве, а Шинобу, как подобает лекарю, проверила пульс и дыхание. С хрипами, но она дышала. — Кёджуро, переверни её набок, чтобы она язык не проглотила. Точно ли она потеряла сознание или что-то случилось с внутренними органами — сказать я не могу. Но нужно исключить все самое страшное. — Может её отнести в спальню? — Неси! Только быстро! Словно на порывах ветра, он полетел с Рей на руках в общую спальню. Положил на бок и сел рядом. Её рот приоткрыт, а губы окрасились в красный. Лицо мертвенно бледное, под глазами залегли круги. Она не двигалась, только лишь дышала едва слышно. Остальные пришли в комнату, как и Шинобу с медикаментами. Гию держал тазик с теплой водой, а Сенджуро — тряпки. — Впервые она отключилась. Состояние у неё было всегда стабильным, правда ест она очень плохо. — Возможно, ребенку питания не хватает. А может её природа демона отвергает чужеродное тело. Это норма у людей, поэтому женщины часто терпят токсикоз вплоть до второго триместра. Но тут случай другой, и я в полном замешательстве. Она плевалась кровью, это не очень хороший знак. Риск потерять ребенка. — Что же с ней творится? Она не в таком хорошем состоянии была, как говорит отец. Все равно она очень слаба, солнечный свет переносит только после полудня, когда солнце не печет. От мяса, тушеных овощей, даже чеснока и зелени её тошнит. — Надо её осматривать. Поэтому предлагаю пока переехать вам в мое поместье, чтобы я могла наблюдать за ней. — Чем тебя благодарить… — Я делаю это не ради неё, — тут же навострилась Кочо и нахмурилась. — Когда ояката-сама сказал про лекарство и шанс создать его из крови вашего ребенка, я тут же поняла одну важную вещь: мир будет уничтожен силами демонов. Поэтому нужно сделать все, чтобы эти твари исчезли с лица земли. Как для охотника и по совместительству бывшего столпа, это прозвучало весьма благородно, пусть и несколько жестоко, но как для отца и возлюбленного демона — больно и тяжело. Он не хотел использовать своего единственного ребенка-как орудие против демонов. Но какой мир будет, если тирания отца Рей продолжится дальше? Нужно принять сложное решение: позволить охотникам и госпоже Тамаё одолеть Кибуцуджи, или жить дальше под гнетом демонов. Выбор только за ними.