Kamemonogatari:Gaiden

Аэропорты — это особое место. Время в них зациклено, подчинено строгому расписанию рейсов. Может, поэтому, сколько бы раз Донателло ни оказывался в терминалах Нариты, он чувствовал себя здесь как дома. Те же интерьеры, тот же вежливый прохладный голос диспетчера. Подобная стабильность, пусть лишь на короткий миг, но позволила ему ощутить спокойствие. Недалеко от терминала располагалась железнодорожная ветка — самый дешевый способ добраться до Токио, но в этот раз Донни решил разориться на такси. Он не был уверен, что выдержит полтора часа в переполненном вагоне. Машина должна была подъехать через три минуты, и Дон по привычке бросил взгляд на часы. А потом резко опустил руку, словно обжегся. В груди все сдавило, и он не помнил, как забрался в салон такси. По радио играл какой-то новый джей-поп хит, а проносящиеся за окном пейзажи Токио совсем не изменились. Бетонная застройка сменялась оживленными торговыми районами. Донателло тоскливо вздохнул, когда ему на глаза попался прилавок, оформленный розовыми шарами, лентами и яркими растяжками. «Точно, — Донни прикрыл глаза, борясь с очередным спазмом в груди, — скоро ведь 14 февраля». В прошлом году этот день оставил в душе неприятный осадок, а в этом… — Приехали, — внезапно произнес таксист, и Донателло вздрогнул. Поспешно расплатился и, забрав из багажника чемодан и рюкзак, зашагал по направлению к додзё. Идти было всего ничего, однако он едва переставлял ноги. Чудовищная физическая слабость, с которой он уже успел сродниться, теперь усугублялась еще и нерешительностью и чувством вины. Он не считал, что достоин быть тут. Что вообще достоин быть. Кофейная чашка раздраженно ударилась о блюдце, и Дон поднял голову. — Прости, я не… — Ты не слушал, я в курсе, — Джанна скривила губы. — Поэтому я повторю, Донателло. Так больше продолжаться не может. Ты должен ехать домой, в Японию. — Ты… — Дон опустил глаза. — Выгоняешь меня? — Боже, нет… — Джанна вздохнула. — Опять у тебя вид побитого щенка, Дон. Прекращай уже, серьезно. Как я и сказала тебе тогда, ты можешь оставаться тут сколько захочешь, но я ведь вижу, что это не выход. Тебе плохо, и, боюсь, что я не та, кто может тебе помочь. — Ты не права, — Донателло стиснул в ладони свою кружку с кофе — руки предательски дрожали, — если бы не ты, я бы точно не справился. — Дон, — Джанна поднялась из-за стола, а спустя секунду уже присела ему на колено. От неё пахло кофе и мятной зубной пастой. Мягкие ладони коснулись его лица. — Рада, что смогла помочь тебе, но сейчас я понимаю, что это было лишь временной мерой. Пойми меня правильно, я не против таких отношений без обязательств, и ты все еще мне нравишься, но… Она грустно улыбнулась, так, словно он был несмышленым ребенком. — Я тебе точно нет. Поэтому поезжай домой и забудь о Нью-Йорке, как о страшном сне. «Если бы это было так просто», — Дон поправил на плече рюкзак, а потом ступил на мощеную дорожку, что вела к дому. Он был уверен, что система безопасности уже доложила о его прибытии. Однако, даже когда он приблизился к парадному входу, никто не вышел его встречать. «Может, не поздно еще вернуться?» — мелькнула в голове крамольная мысль, но после он поспешил отмахнуться от неё. Ему некуда возвращаться. С трудом затащив чемодан на террасу, Донни перевел дух, а когда отодвинул дверь, в глаза тут же бросились пять или шесть пар обуви у порога. А после он услышал шум — свист мечей и громкие крики из додзё. Впервые за последний месяц он испытал что-то сродни любопытству и прошел по коридору. Нерешительно замер перед дверью в зал, но потом все же коснулся её. Негромкий шелест, и вот перед ним предстало непривычное зрелище — шестеро фигур в темно-зеленых одеждах отрабатывали базовые приемы владения мечом, а по кромке зала перемещался Леонардо в белом инструкторском хаори. При этом его лицо было таким спокойным и умиротворенным, что с него можно было Будду лепить. Впрочем, миг спустя он повернул голову, и его спокойствие как ветром сдуло. — Донни?! — серые глаза удивленно вспыхнули, и он подбежал к брату. — Как ты тут…?! — Давненько не виделись, Лео, — Донни попытался улыбнуться, но у него ничего не вышло — мышцы лица словно одеревенели. — Прости, что без предупреждения. — Какие глупости ты говоришь! — Леонардо порывисто обнял его, а после повернулся к ученикам. — Ребята, это один из бывших учеников этого додзё, мой брат Донателло. Познакомьтесь, он ваш семпай. Ученики взволнованно зашумели и начали кланяться. — Очень приятно, — он неуклюже поклонился в ответ, а потом произнес. — Простите, что помешал вашей тренировке. — Ничего страшного, мы уже заканчивали, — Лео кивнул группе. — Завершающая разминка, и можете быть свободны. — Нет-нет, заканчивай как положено, сенсей, — на лице у Дона появилось какое-то подобие улыбки. — Буду у себя, мне надо прийти в норму после… дороги. — Хорошо, — Лео слегка покраснел и поспешил вернуться к ученикам. Дон вышел из зала, ощущая, как его глаза буквально слипаются. Двенадцать часов в самолете были непростым испытанием, но то была не банальная физическая усталость. Весь прошлый месяц он спал по три-четыре часа в сутки, а все остальное время работал, доводя себя просто до бессознательного состояния. Все для того, чтобы не думать, не чувствовать. Не вспоминать. Родная комната встретила его тишиной и запахом пыли. Еще три года назад, когда они только переехали в Токио, Донни позаботился о звукоизоляции, чтобы не будить братьев и отца по ночам скрежетом циркулярной пилы или очередным мини-взрывом. И сейчас Донни был как никогда рад оказаться в своей лаборатории. Сбросив со спины рюкзак, он прошаркал к постели и рухнул на неё так, что в голове все перемешалось. Глубоко втянул в себя пыльный воздух и прикрыл глаза. Усталость накрыла его с головой, словно пуховое одеяло. Не было сил даже снять пальто, да и сейчас это не казалось важным. Поэтому Донни просто прикрыл глаза, позволяя себе провалиться в черное забытье. За окном уже сгустились холодные зимние сумерки, когда он вышел из лаборатории. Глаза щипало от ветра и чрезмерной работы за компьютером. В кармане пальто вздрогнул телефон — Джанна писала, что заказала пиццу. На душе стало чуть светлее, и он уже хотел отправить ей что-то в ответ, когда почувствовал на себе взгляд. Медленно, словно сломанный робот, он повернул голову. Желтый болезненный свет фонарей скользил по распущенным рыжим волосам и бледному осунувшемуся лицу. Голубые глаза казались бездонными, а пальцы, нервно теребящие край шарфа, дрожали. Донателло вдохнул, ощущая, как легкие словно покрываются изморозью, в груди снова неприятно кольнуло, поэтому он просто отвернулся и пошел прочь. — Донни! Донни, постой! Прости меня! Я… я так виновата! Прошу тебя, выслушай! Дай мне еще один шанс! Донни! Донателло! Отчаянный крик ударил по ушам, и Дон подскочил на постели. По лицу градом катился пот, в голове шумело. С трудом соображая, он поднялся на ноги, и лишь спустя пару секунд его накрыло осознание. С трудом переводя дух, он снял верхнюю одежду и, сбросив её прямо на пол, вышел из комнаты. Прохладная вода немного помогла прийти в себя, и, найдя свой вид сносным, Дон направился в гостиную, откуда доносились голоса. — Хэй, Донни! — громко поприветствовал его Раф, сидящий под котацу. — С возвращением! — Привет, Раф, — Дон слегка приподнял уголки губ — самое яркое выражение его эмоций, которое было доступно ему сейчас. — Как дела? — Не дождешься, — хмыкнул он, а потом похлопал по татами рядом. — Садись, скоро уже будем ужинать. Если наша хозяюшка не затянет готовку еще сильнее. Даже в таком состоянии Донни уловил новые нотки в голосе брата и уже хотел спросить, но тут дверь гостиной отъехала в сторону. — Донни! Хорошо, что ты проснулся, я уже думал будить тебя, — Леонардо улыбнулся, держа в руках поднос с дымящимися тарелками. — Сейчас принесу еще одну порцию! — Давай быстрее, я с утра не жравши, — пожаловался Раф, но когда Лео ушел, Донни все же бросил на него многозначительный взгляд. — Чего? — Вы… — Донателло показал на языке жестов: «Вместе?» — Да, — Рафаэль небрежно пожал плечами, а потом добавил с плохо скрываемым хвастовством. — Уже больше месяца. — Рад за вас, — Донни опустил голову, пряча взгляд. — А Майки… — Простите за ожидание, — Лео появился на пороге, и Раф прошептал одними губами: «Потом». Ужин прошел довольно легко, видимо, братья уловили его состояние и не заваливали вопросами, рассказывая о себе. Оказывается, что Раф теперь работает на якудза, что крайне не нравится Лео. В то время как сам Лео взялся за возрождение учения клана Хамато и даже набрал первую группу учеников. При этом он намерен закончить школу и получить аттестат. — Глупость это полная, — фыркнул Раф. — Чем тебе поможет эта бумажка, если ты не собираешься идти учиться дальше? Только время тратишь. — Если я хочу официально зарегистрировать Камэ-рю, то придется доказывать, что я закончил хоть что-то, — вторил ему Лео. — Тебе, кстати, тоже не помешает закончить, ты же не вечно будешь батрачить на гангстеров? — А что, если и вечно? — Раф, ты… — Эм, — Донни отодвинул от себя тарелку. — Спасибо за еду, Лео. Я, пожалуй, пойду в свою комнату. — Донни, прости, что мы это затеяли, — Лео бросил на Рафа осуждающий взгляд. — Ты ведь приехал, наверное, хотел про себя рассказать, а мы тут… — Нет, все в порядке, — Донателло вымученно улыбнулся. — Поболтаем в другой раз, ладно? Мне бы прилечь. — Точно, бро, выглядишь как зомби, — поделился Раф. — Еще сильнее, чем обычно. — Раф! — Спокойной ночи, ребята, — он махнул братьям рукой и вышел из гостиной. А после чуть ли не бегом рванул к своей комнате. Лишь оказавшись в прохладной тишине, он плотно притворил дверь и сполз на пол, до скрежета стискивая зубы. Дыхание с шумом вырывалось из груди, переходя в задушенные всхлипы. Джанна ошиблась. Дом не исцелял, а лишь сильнее бередил раны. Он не мог видеть их радостные лица. Не мог слышать рутинные разговоры. Не мог смириться с тем, что они так счастливы. Странная смесь сожаления и зависти заполнила его с головой. Месяц…видимо, они сошлись примерно в то самое время. И да, у них не все гладко (как будто бы они могут иначе), но в остальном они счастливы. Раф маслился, как кот, объевшийся сметаны, да и Лео сиял как никогда. Дон помнил, какими оставил их в сентябре, — полностью сломленными. Но, видимо, у любви в самом деле есть это чудесное свойство — исцелять. Чинить все, что было сломано. Но в его случае это вряд ли возможно. Работа с техникой и наукой научила его одной простой, в чем-то циничной, но при этом правдивой истине — есть механизмы, которые не починить.

***

Спустя пару дней прятаться в комнате стало уже слишком подозрительно, и Дону пришлось выходить к братьям. К счастью, Раф вечно пропадал на своей опасной работе, а Лео был занят либо подготовкой к экзаменам, либо тренировал учеников. Он даже предложил Донни провести мастер-класс, но тот вежливо отказался, сославшись на то, что растерял форму, пока торчал в Америке. Это было не такой уж неправдой, но, на самом деле, он просто не хотел ничего делать. Даже банальный разговор ни о чем за обедом был для него испытанием. А когда Раф начал спрашивать про Эйприл, Донни едва смог выдавить что-то вроде «все хорошо» и уткнулся носом в тарелку. Сейчас ему остро не хватало Майки — обычно он создавал информационный шум, который позволял спокойно позавтракать и не участвовать в разговоре. Однако он, по словам братьев, был очень занят на съемках, они сами видели его в лучшем случае раз в неделю. — Да уж, кто бы мог подумать, что наш мелкий оболтус станет таким занятым и важным, — усмехнулся Раф, когда на экране телевизора в очередной раз запустили рекламу какой-то газировки, которую рекламировал Майки. — Того и гляди переедет в пентхаус и совсем про нас забудет. — Не думаю, что ему очень уж нравится работать в шоу-бизнесе, — пожал плечами Лео. — Скорее он делает это потому, что пообещал Рене, а для Майки слово, данное другу, совсем не пустой звук. Донни же не мог оторвать взгляд от монитора. Майки улыбался в камеру и дурачился совсем как в детстве, и даже так Донни чувствовал себя немного лучше. Пусть это было эгоистично, но он совершенно точно был уверен — Майки остался прежним. И когда они встретятся, он, как обычно, бросится его обнимать. — Хэй, Дон? Дон? — Раф помахал у него перед носом ладонью. — Прием. — А? Что? — Чувак, что с тобой, ты, как вернулся, вечно где-то витаешь. Неужели уже так соскучился по Эйприл? В груди вновь кольнуло, и Донни не сдержал гримасы. Лица братьев тут же вытянулись. — Донни, ты… — Извините, мне надо кое-что… В этот же миг его предплечье сдавило словно тисками — Раф заставил его сесть обратно на подушку. — Так, хватит бегать, умник. Рассказывай. — Да, Донни, мы, может быть, не семи пядей во лбу, но, — Лео нахмурился, — еще не слепые. Что у вас там случилось? Несколько минут спустя в гостиной повисла напряженная тишина. Раф сидел, уставившись перед собой, при этом его пальцы сжимали край столешницы с такой силой, что дерево пошло трещинами. — Не верю, — Леонардо покачал головой. — Чтобы ты и бросил Эйприл. Неужели нельзя было… — Нет, Лео, — Донателло устало прикрыл глаза ладонью. — Я не смог бы. Просто не смог. Не после такого. — Он прав, — прохрипел Раф. — Это предательство. Такое нельзя прощать. — Все не так, — Дон мотнул головой. — Она не виновата, это я все испортил. Если бы я не уехал тогда, не бросил её совсем одну, то… — Нет уж, — Рафаэль вскочил на ноги, едва не перевернув стол. — Пусть бы тебя хоть сто лет не было, если уж вы вместе, то надо было ждать. К тому же, ты не развлекаться тогда уехал, а она и Кейси… мать его, увижу — урою! Донателло уже хотел открыть рот, чтобы возразить, но потом просто опустил голову. Сил спорить уже не было, к тому же он понимал, что в этом Рафа точно не переубедить. Единственное, чего бы ему точно не хотелось, так чтобы брат сцепился с Кейси, и это разрушило бы их дружбу. — Раф, не стоит так сильно реагировать, — Лео поднялся с подушки. — Я думаю, что у Кейси были причины. — О, и какие же, блять? — Раф скрестил руки на груди. — Дождаться, пока Дон вернется домой, а потом как какой-то герой любовник из второсортной манги для девочек… — Ты что, читаешь мангу для девочек, Раф? — Нашел время для шуточек, Лео! — Раф покраснел, а потом обратился к Дону. — А ты что молчишь? Я тут один с этим адвокатом дьявола борюсь! — Мне все равно, — он пожал плечами. — Теперь уже все равно. — Блять, только этого нам не хватало! Дон, ты ведь не собираешься хандрить из-за этого?! Сука, я ни за что не прощу этих двоих! Как так можно было?! Мы же, мать их, семья, а они… Однако тут гневную тираду Рафа прервал сигнал телефона. Он чертыхнулся — у Лео тоже сработало оповещение. — Система безопасности. — Явился не запылился, — буркнул Раф, и в следующий миг за дверью послышался топот, а затем загородка отъехала в сторону. — Кавабанга, чуваки! С Днем Святого Валентина! — радостно воскликнул Микеланджело. В руках у него была целая корзина, наполненная шоколадом всех видов, но стоило ему поставить её на пол, как он переменился в лице. — Д-дон-ни? — прошептал Майки — в глубине голубых глаз словно что-то дрогнуло. — Привет, Майки, — Донателло улыбнулся и с удивлением осознал, что теперь скованность мышц стала чуть меньше. — Давно не виделись, да? — Эм… да, — Микеланджело, кажется, стушевался, неловко опустив голову. — Хэй, что за дела, мелкий? Ты его с лета не видел! Живо подошел и обнял старшего брата! — Раф зажал голову Майки в захвате, но тут загородка снова отъехала в сторону. — Микеланджело, мы можем опозда… ть… На пороге гостиной замерла миловидная девушка в темно-фиолетовом платье. Пышные темные волосы блестели от лака, а странные желтые глаза казались огромными в обрамлении пушистых ресниц. — Ты…? — Раф нахмурился, а Лео озвучил догадку: — Сина-тян? — Д-добрый вечер, — она жарко покраснела. — Извините за вторжение. — Ничего, мы тебе рады, проходи, — Леонардо тут же включил режим главы дома. — Будешь чай? — Эм, — Синигами нервно вцепилась ладонями в подол платья. — Я бы с радостью, но мы вроде бы как собирались в кино… — Мы? В кино? — Раф хохотнул, а потом взлохматил волосы Майки. — Ай да мелкий! Поздравляю вас! — Отпусти, маньяк стероидный! — буркнул Майки и вывернулся из захвата, его щеки тоже горели от смущения. — Да, прости, Сина-семпай, я сейчас. Он сердито одернул толстовку и бросил на Донни короткий взгляд: — Рад, что ты вернулся, бро. Еще поболтаем потом! Ешьте шоколад, это все от фанатов! Я ушел! В следующий миг он схватил Синигами за руку и вытащил в коридор. Топот стих, и Раф обернулся на братьев. — Ха, так это теперь называется «мы с семпай просто друзья»? — Не ворчи, Раф, — Лео улыбнулся. — Я рад за него. — Но она ведь из Аси! Да, я знаю, что она вроде бы теперь нам не враг, но ты ведь не будешь отрицать, что она поехавшая? Рафаэль вернулся за стол, пододвинув к себе корзину с шоколадом. — Думаю, что с Майки все будет в порядке, — пожал плечами Лео, а потом направился к двери. — Я сделаю чай. Дон, ты будешь? — А? Нет, пожалуй, — Донателло устало подпер ладонью лоб. Голова гудела — его снова клонило в сон. — Эй, Донни, — перед носом мелькнул батончик в яркой этикетке. — Съешь, полегчает. — Спасибо, Раф, я в порядке. — Кажется, у вас с Лео это семейное, — буркнул Раф, откусывая внушительный кусок от батончика. — Какое там «все хорошо» и «я в порядке», когда у тебя на лице крупными буквами написано слово «страдание». Чел, это хреново. Может, тебе, ну я не знаю, к мозгоправу сходить? Донателло устало поднял глаза — Раф тут же миролюбиво поднял ладонь. — Ладно, я просто предложил, бро, не надо так смотреть. Я просто волнуюсь за тебя, старик. С твоей хандрой надо что-то делать. Может, новая девчонка? Говорят, что это помогает. «Врут, — мысленно вздохнул Донни. — Я проверял». Но вслух произнес: — Спасибо за заботу, Раф. Я это ценю, но не переживай за меня. Я справлюсь. Рафаэль хотел сказать что-то еще, но Донни просто поднялся с подушки и уже хотел выйти из комнаты, но столкнулся с Лео. — Донни? Уже уходишь? — Да, думаю лечь сегодня пораньше, — он кивнул брату. — Спасибо за ужин и… хорошего вам вечера. Леонардо непонимающе кивнул, но, прежде чем дверь закрылась, Донни успел услышать: — Кстати, о птичках, Лео. Где мой Валентинов шоколад? Ответ Донателло не услышал, но, справедливости ради, не очень-то и хотел. Известие о том, что у Майки роман с Синигами, было сродни тому, что он испытал в ту рождественскую ночь. Растерянность, непонимание, обида, боль… нет, он прекрасно понимал, что время не стоит на месте, а Майки всегда был открыт для новых знакомств. А сейчас, когда он стал так популярен, разумеется, у него будут фанатки. А может, и фанаты. Это нормально, абсолютно нормально… Хрясь! Кулак впечатался в дверь его лаборатории, заставив её отъехать в сторону. В горле словно вновь встал колючий ком, но в этот раз плакать хотелось не от жалости к себе, а от отчаяния. Дикого, всепоглощающего. От ощущения, что он уже никогда не сможет найти себе места в этом мире. Даже тот, кто всегда мог отогнать тоску одной лишь своей улыбкой, отдалился. Даже не взглянул на него, так торопился на свидание. Донателло стиснул ладони в кулаки с такой силой, что стало больно, а потом бессильно опустился на пол. Отчаяние накатывало, словно волны холодного прибоя, но сил бороться с этим уже не было. Щеки коснулось что-то холодное, и Дон встрепенулся. Голова была тяжелой, перед глазами все плыло, но дело было вовсе не в плохом зрении. — А ведь правду говорят, что японцы слабы к алкоголю, да? — Джанна улыбнулась, и в какой-то миг эта улыбка, казалось, ослепила его. — Я… — с трудом выдохнул Дон, — н-не слабый… — Тогда еще по одной? — она хитро улыбнулась и хлопнула ладонью по барной стойке. — Повторите! Дон не помнил, как добрался до кухни, но спустя какое-то время он обнаружил себя сидящим на кафельном полу в окружении пустых пивных банок. Еще одну он сжимал в руке, а голова была легкой, словно перышко. Окружение было слегка нечетким, но Дон понимал, что этого явно мало. Примерно раз в несколько дней они с Джанной устраивали алкогольные марафоны, и пива там обычно не было. Наутро он обычно с трудом вспоминал, что именно они пили, да это было и не так важно. Главное, что алкоголь помогал хоть немного отвлечься. Не думать, не прокручивать в голове все эти бесконечные «если» и «вдруг». — История не знает сослагательного наклонения, — пробормотал Донателло, смотря на размытое отражение в полированной дверце холодильника. — Хватит уже думать о том, что не случилось. В следующий миг Донни нервно хохотнул и вновь приложился к банке с пивом. Возможно, завтра Раф убьет его за то, что он опустошил его запасы, но сейчас это было не важно. Ничего уже было не важно. Вдруг на периферии зрения мелькнул яркий силуэт, а после потрясенный шепот: — Д-дон-ни? Донателло сонно моргнул и повернул голову. В дверном проеме замер Майки. В тусклом свете единственной лампочки его бледное лицо казалось каким-то болезненным. — С возвращением, — Дон отсалютовал ему банкой. — Как кино? — Нормально, — Майки нервно спрятал ладони в карманах. — А ты… чего тут? — Пью, — лаконично ответил Донателло. — Мне уже можно. Вроде бы. — Да я не об этом, — Майки оглядел батарею пустых банок. — Так много, ты словно Кейси, чувак. — О, в этом то и проблема, — Дон невесело хохотнул. — Я не Кейси. Пожалуй, в следующей жизни надо родиться кем-то вроде него. — Бро, ты меня пугаешь, — Майки приблизился и присел на корточки рядом с братом. — Давай ты оставишь пиво и пойдешь спать, ладно? А утром мы поговорим. — О чем, Майки? — Донни чуть наклонил голову к плечу. — Я пробовал, это не помогает. Ничего не помогает, понимаешь? Остается либо напиваться до беспамятства, либо… Он не закончил фразу, вновь отхлебнув пива, но там осталось всего несколько капель. Сердито фыркнув, он потянулся к почти опустевшей упаковке, но тут его руки коснулись теплые пальцы. — Дон-ни, — дрожащим голосом произнес Майки, мягко потянув его за руку. — Не надо больше пить. Пойдем спать, ладно? — Иди, я тебя не держу, — Дон высвободил руку. — Нет, я без тебя не пойду, — Майки всхлипнул, а потом Донателло ощутил приторный аромат карамели. — Майки… — Прости, — пробубнил он, уткнувшись лицом в плечо брата. — Что ушел так быстро вечером, я просто не знал, что ты вернулся, а Сина-семпай позвала меня в кино и… «Хватит, — Донателло мысленно поморщился. — Мне не нужны оправдания». — Дон-ни? — Майки отстранился, доверчиво заглядывая ему в глаза. «Черт побери, — Дон отвел взгляд, ощутив запоздалый стыд. — Что я творю? Срываюсь на Майки, чтобы не чувствовать себя жалким. Это так… так…» Тут его щеки коснулась теплая ладонь, а потом нос вновь защекотал запах попкорна. — Я ведь так и не сказал, — Майки улыбнулся. — С возвращением, Дон-ни. Я ужасно соскучился. Клеммы закоротило — сознание заволок плотный морок. Майки вздрогнул всем телом — Донателло коснулся его волос и притянул к себе. Резкий запах пива смешался с карамелью, но ему было все равно. Майки был теплым, дрожащим и таким живым, что отстраняться не хотелось. Напротив, хотелось большего. Ладонь крепче вцепилась в осветленные вихры, углубляя поцелуй. По спине побежали знакомые мурашки, сердце соскочило с привычного ритма, а полузадушенный стон лишь распалил. Пустые банки разлетелись во все стороны, но Донни словно не заметил. Все, что сейчас имело значение, — теплый аромат и дрожащие губы. В ушах шумело, мысли путались, но тут ребра неприятно кольнуло, и он слегка отстранился. В тот же миг скулу обожгло словно огнём, что немного привело в чувство. Ошарашенно моргая, он поднял голову, да так и замер — Майки сидел на полу, дрожа с головы до ног, а по бледным щекам текли слезы. — М-май… Вместо ответа брат шумно всхлипнул, помотал головой и бросился прочь.