***
В сознание его привел яркий, бьющий по глазам свет. — Мондо-сан, я не сплю! — выпалил Майки и дернулся, и тут же зашипел сквозь зубы — его запястья болезненно тянуло. Несколько секунд он не мог понять, что происходит, а потом пришло осознание. По спине побежали позорные мурашки страха, но тут послышался металлический скрип двери, а после еле слышная поступь. Майки замер ни жив, ни мертв, но когда между решеток клетки мелькнул долговязый костлявый силуэт, едва сдержал панический вскрик. — Надо же, — Брэдфорд довольно осклабился, — уже очухался. — Ага, я крепкий, — ответил Майки, вызывающе вздернув подбородок. Его трясло, но бравада казалась ему единственным оружием в такой ситуации. Рахзар будет унижать и запугивать, но он не покажет ему свой страх. — Посмотрим, — Брэдфорд усмехнулся и не спеша приблизился к висящему пленнику. — Нравится обстановочка? Майки покосился на стену, которая немного напоминала стену в комнате Донни — там тоже висели пилы, щипцы, молотки, вот только эти применяли явно не для ремонта. — Как-то мрачновато, я бы цвета добавил, — Майки улыбнулся, хотя мышцы лица словно стянуло судорогой. — Желтый там или… Он осекся, не закончив фразы, потому что Брэдфорд встал за его спиной. Миг спустя раздался треск ткани — толстовка и футболка на спине повисли клочьями — Майки нервно сглотнул. Холодный металл коснулся его кожи, пустив по ней волну отвратительных мурашек. — Мне хватит одной секунды, — прохрипел Рахзар ему на ухо, — чтобы раздробить тебе позвонки. Один за другим. Коготь царапнул Майки по шее, и тот едва не дернулся прочь. Страх сжимал горло — зубы стучали, и он не был уверен, что сможет ввернуть очередную остроту и не прикусить себе язык. — Но я не мастер дознания, — разочарованно протянул Рахзар, — и могу немного перестараться с этим. Но уже завтра… Брэдфорд сипло рассмеялся. — Вернется Хан и любезно проведет тебе тест-драйв всего, что есть в этой комнате. — О, я, пожалуй, обойдусь, — Микеланджело нервно рассмеялся. — Я, знаешь ли, своего рода звезда, так что… — Ах да, — Брэдфорд вернулся в поле зрения Майки, и теперь в глубине его жутких темных глаз горел странный огонёк. — Тебя каким-то чудом взяли в айдолы. Видел твои перфомансы и должен сказать, что ты на редкость бездарен. — В критике уродов не нуждаюсь, — Майки фыркнул. — Много ты понимаешь, Рахзар. — Вообще-то да, — он пожал плечами. — На родине я был актером. — Серьезно? — Майки рассмеялся. — Звездой ужастиков категории Б? Ноющий волк? Восхождение стрёмной луны? А может, чирлидерши против оборт… нмх! Стальные когти вновь сдавили его горло, не давая вздохнуть. В нос ударил мерзкий запах пота и крови — Рахзар оскалился, совсем как тот самый оборотень. — Не обольщайся, Кавабанга. Мне нельзя тебя убивать, но парочка костей у тебя явно лишняя. Да и глазом можно одним обойтись, что скажешь? Майки вздрогнул всем телом, но тут Рахзар его отпустил. — На самом деле я пришел сюда за тем, чтобы отправить твоей подружке одно занятное видео. С этими словами он вытащил из кармана телефон Майки. — Какой из? У меня их много, — Микеланджело тяжело выдохнул. — Не разыгрывай еще большего идиота, чем ты есть, — хмыкнул Рахзар. — В нашу последнюю встречу эта мелкая сучка Синигами осталась мне должна. Так пусть теперь её дружок отдувается. В следующий миг он включил на телефоне запись. — Улыбнись в камеру, Микеланджело. Майки затравленно опустил взгляд, но тут его щеки коснулся стальной коготь. — Улыбнись, я сказал, а не то… Кожу опалило болью, и Майки поспешно растянул губы в улыбке. — П-привет, Сина-семпай. — Отлично, — Рахзар хохотнул. — А теперь продемонстрируй чудеса актерской игры — плачь. Майки испуганно дернулся, а потом едва не прикусил себе язык — мизинец на правой руке болезненно хрустнул. Боль была просто адская — из глаз брызнули слезы, но он лишь сильнее опустил голову, пряча лицо. — Как не натурально! Твои фанаты будут недовольны, Микеланджело. Еще одна попытка! Безымянный. Майки сдавленно всхлипнул — его замутило, но он все равно не произнес ни звука. — Ты меня разочаровываешь, малец, — голос Брэдфорда доносился до него словно сквозь толщу воды. — Может, сломать тебе что-то посерьезнее пальцев? Майки машинально тряхнул головой, и тут Рахзар больно сгреб его за волосы, вынуждая поднять лицо. — Что ж, неплохо, — жуткая физиономия Рахзара расплывалась перед ним словно в дымке. — Гляди, Синигами! Это настоящий ниндзя? Это бесхребетный сопляк, который плачет из-за двух сломанных пальцев! И это жалкое ничтожество тебе нравится? Какой позор! Он отпустил волосы Майки, и тот бессильно обмяк на цепях. Слезы струились по щекам, к горлу подступала тошнота. — Не знаю, что уж ты нашла в этом слабаке, но, так и быть, я уважаю твой выбор. Именно поэтому он будет страдать вместо тебя! За предательство мастера Шреддера и всего нашего клана! Попытайся вытащить его, если осмелишься! С Днем Валентина! Телефон тренькнул, отправляя сообщение, а Рахзар довольно рассмеялся и уже направился к выходу, когда Майки произнес: — Я раскусил тебя, Крис. — Чего? — он недовольно наморщил нос. — Ты… — Микеланджело поднял голову. — Влюблен в Сину? Несколько секунд Рахзар пребывал в ступоре, а потом расхохотался. — Ахахахаха, а я думал, что быть еще большим тупицей нельзя. Да как ты вообще… — Ты постоянно её поддеваешь, унижаешь, стараешься покалечить — ты цундере, Крис, — Майки слабо улыбнулся. — На самом деле тебе просто нравится Сина, но духу не хватает признаться, да? И ты бесишься, что такой как я смог привлечь её внимание. Поэтому постоянно хочешь меня убить. И даже видео записал не для того, чтобы сделать больно мне, а чтобы помучить её. Как это примитивно, Крис… кха! В следующий миг в живот Майки словно прилетело кувалдой — тупая боль пронзила его до самого позвоночника, а потом снова. И снова. И снова. Тяжелое забытье навалилось на него будто прибойная волна в двадцатибалльный шторм, но тут металлические когти скребнули по коже головы — лицо залила кровь. — Еще раз подобное скажешь, — прорычал Брэдфорд. — Я тебя освежую, а кожу отправлю этой сучке как сувенир. Или же… Здоровая рука скользнула вниз по посиневшему животу и сжала ширинку джинсов — Майки отчаянно дернулся. — Обычно так в клане наказывают лишь женщин, но раз уж Синигами тут нет, можно сделать исключение. Уверен, что твоя дырка будет ничуть не хуже, чем у неё, мальчик-айдол. Микеланджело шумно вздохнул, а после его сознание заволокла кромешная тьма.***
Однако вскоре спасительный обморок закончился — тело вновь обрело чувствительность, а вместе с ней вернулась и боль. Сломанные пальцы опухли, причиняя дикий дискомфорт. Нано-боты, очевидно, старались залечить их, но то была не магия, а всего лишь ускоренное заживление. Со всеми вытекающими. — Кх… шшшш, — Майки сдавленно зашипел сквозь зубы и поднял голову — его запястья были закованы в металлические браслеты кандалов. Раф точно попытался бы ослабить их, расшатать и выбраться, но Майки никогда не отличался особой силой. Но, не желая сдаваться, он закусил губу и слегка качнулся. Снова и снова, пока это не стало напоминать какой-то странный аттракцион. Боль была адская, но спустя пару минут ему удалось придать телу нужное ускорение. «Давай, ну же…» — пыхтя и отдуваясь, Майки в очередной раз качнулся и, о чудо, зацепил кроссовкой верстак, на котором лежал ящик с инструментами. Раздался чудовищный грохот, который, должно быть, созвал сюда всю охрану, поэтому Майки, не теряя времени, подцепил ногой ящик и подтащил к себе. Его подвесили так, чтобы он доставал до пола лишь носками, но этого было достаточно. Сбросив с ноги кроссовку и стащив носок, Микеланджело ловко подцепил большим пальцем замок на ящике. Не с первого раза, но он поддался — крышка с лязгом открылась. Едва сдержав приступ дурноты при виде молотков и пил разного калибра, Майки снял вторую кроссовку, и, когда он уже хотел вытащить из ящика пилу с крупными зубцами, послышался знакомый металлический скрип. Во рту, где и так было сухо, как в пустыне, все стянуло. Майки поспешно захлопнул ящик и попытался пнуть его подальше. Получилось так себе, и он уже был готов к очередной порции побоев и издевательств, но в клетку неслышной тенью скользнул ниндзя клана Аси. Не успел Майки сообразить что к чему, как пришелец снял маску. Длинные черные волосы рассыпались по плечам. — С-сина-семпай? — пробормотал Майки, решив, что у него начались галлюцинации, но Синигами была самой настоящей. Красивое кукольное лицо было бледным и недвижным словно маска, и лишь желтые глаза горели каким-то безумным огнем. Без единого звука она протянула руку к лицу Майки, но тут вновь заскрипела дверь — Синигами бесшумно бросилась к дальней стене, однако прежде, чем она успела спрятаться, мимо её головы просвистел тяжелый кунай. — А ты еще быстрее, чем я думал, — Рахзар хрипло рассмеялся. — Неужели испугалась, что я не оставлю тебе и кусочка твоего драгоценного паренька? — Замолчи, — прошипела Сина, прожигая Рахзара ненавистным взглядом. — Больше ты и пальцем его не коснешься. — Как трогательно, — Брэдфорд хищно усмехнулся. — Посмотрим, как ты запоешь, когда я подвешу тебя напротив. — Сина-семпай, ты… — страх, но совершенно иного порядка. — Не бойся, — холодно отчеканила Синигами. — Я защищу тебя и… Но Рахзар не дал ей договорить — бросился вперед, сверкнув когтями на роботической руке. Сина уклонилась, выхватывая кусаригаму в форме полумесяца. Миг спустя цепь опутала правую руку врага, однако Брэдфорд разорвал цепь, словно это была гнилая бечевка и снова атаковал. Смертоносные когти почти достали Сину, и Майки выпалил: — Эй, урод! Это было не самое остроумное, что он говорил в своей жизни, но Рахзар зарычал, а после кинулся на Майки. Молниеносный выпад когтей, и кожу на груди обожгло словно огнем. Микеланджело дернулся, но тут позади послышался отчаянный крик Синигами: — Оставь его, Брэдфорд! Следом полный боли вопль Рахзара и глухой стук. Майки наконец-то сморгнул морок перед глазами и ощутил, как по спине продирает холод, — Синигами лежала у стены, кажется, она была без сознания. Рахзар выдернул из раны в боку лезвие камы и, прихрамывая, приблизился к Сине. Тяжелый армейский ботинок опустился ей на голову, грозясь раздавить. — И это все, что ты можешь, жалкая суч… — Отвали от неё! — выкрикнул Майки. — Придумай что-нибудь оригинальнее, Кавабанга, — хмыкнул он. — Но это опять же слишком просто. Пожалуй, пока не пришел Хан, я могу немного повеселиться. С этими словами он схватил бессознательную девушку за волосы и потащил по полу. Майки снова дернулся, ощущая, как в горле клокочет, но вместе с тем его вновь затопило глухое отчаяние. Это конец. Никто им не поможет. Никто не придет. Один он, может, и мог бы это вынести, но не с Синой. Видеть её страдания — этого он просто не выдержит. «Прости… Дон-ни». Майки зажмурился, но в этот миг раздался оглушительный грохот, и металлическая дверь пыточной слетела с петель. — Какого…?! Рахзар резко обернулся, но пространство заволок густой черный дым, кислорода тут же стало мало. Крики, звон клинков и яростный рык Брэдфорда — все это смешалось в утробный гул. — Кха! Кха! Кха! — Майки отчаянно закашлялся, пытаясь хоть как-то спастись от ядовитого дыма, но он забивал легкие, вновь отправляя сознание в небытие. Однако Майки все равно цеплялся за реальность, ведь кто знает, что будет в следующее его пробуждение. Дышать становилось все тяжелее, но тут, словно сквозь толщу воды, он услышал зовущий его голос. Лязг цепей, а после теплое прикосновение к щеке. Мир смазался и потерял четкость, но Майки все равно чувствовал, как его подняли на руки и понесли. Все это время успокаивающий голос говорил ему что-то, подбадривая, но он не мог разобрать, что именно. Внезапно носа коснулся свежий поток, немного развеивая морок. В висках все еще стучало, но несколько жадных глотков, и боль начала ослабевать. — Давай… дыши… все хорошо, Майки… позади… Микеланджело с трудом приподнял веки. Все расплывалось и двигалось словно в замедленной съемке, но он все равно рассмотрел Донателло — всклокоченные волосы, запавшие глаза и бледное осунувшееся лицо. Очевидно, он опять не спал толком или… Майки устало прикрыл глаза, послушно вдыхая очередную порцию кислорода. Сознание прояснялось, силы возвращались, но узел в груди никуда не делся. Даже в свете последних событий — плена и пыток, он не мог забыть то, что случилось на кухне. То, какими глазами на него смотрел Дон и, очевидно, видел не его. Он сухо всхлипнул, но тут за спиной Дона замаячил силуэт, через мгновение обретя форму — Синигами. Она тоже была бледна и встревожена, но, кажется, удар о стену особо на ней не отразился. Она что-то спросила — Донни ответил, и она тут же поджала губы. Желая хоть как-то поддержать её, Майки чуть приподнял руку и показал ей знак мира. Желтые глаза подернулись рябью — она отвернулась. — Майки, не напрягайся, — Донателло нахмурился и накрыл его ладонь своей. Микеланджело же напрягся и чуть отодвинул руку, высвобождая. На него вновь накатила отвратительная дурнота, и в этот раз он позволил себе провалиться в темноту.***
Следующее его пробуждение было уже в собственной кровати. Знакомый запах пиццы и пыли успокаивал, хотя все тело ныло и болело, а вокруг груди был повязан плотный бандаж. Каждый вздох причинял дискомфорт, и, пытаясь встать, Майки глухо застонал. Раны на груди горели огнем, и сначала он даже отказался от глупой затеи — попытаться сесть, но тут до его слуха донеслось негромкое посапывание, и Майки, пересиливая боль, приподнялся на локтях. В изножье кровати сидел Донни, свесив голову на грудь. Очки съехали на самый кончик носа и, казалось, вот-вот упадут. Первым порывом было встать и поправить их, а еще лучше разбудить брата и отправить спать нормально, но Майки остался лежать. Тугой узел в груди вновь потяжелел, заставив его часто заморгать. Он не знал, как вести себя с Донни теперь. Не понимал, что именно испытывает. С одной стороны, они братья, поэтому ни о каких других чувствах, кроме семейных, речи быть не может. Но с другой, Лео и Рафа это не остановило. И Майки, пожалуй, мог бы что-то предпринять, но ведь у Дона есть Эйприл, а с друзьями так не поступают. Майки досадливо закусил губу, но тут Донателло вздрогнул и проснулся. Несколько секунд он просто смотрел перед собой, но потом повернул голову. — Привет, — неуверенно произнес Майки. Донни ошарашенно моргнул, а потом кинулся к нему. — Майки! — миг спустя брат заключил его в крепкие объятия, отчего в животе как-то странно екнуло. Дыхание защекотало шею, носа коснулся запах лекарств и кофе. — Слава богам… я так… так… — Донни сглотнул — его ладонь коснулась спутанных волос Майки, и тот не выдержал. — Ай-ай, бро… у меня вообще-то тут повязки… — Да-да, извини… — Дон поспешно отстранился, но его руки остались лежать на плечах Майки. — Я просто так рад, что ты очнулся. У тебя было сильное отравление угарным газом, и я опасался худшего, но… Донателло пустился в заумные объяснения того, как и какими лекарствами он его лечил, но Майки не слушал. Его сердце громко стучало, отдаваясь в еще не затянувшихся ранах от Рахзара. Конечно, теперь его коллекция кошмаров пополнится еще одним красочным эпизодом, но сейчас это было не так важно. Важно лишь то, что от одного взгляда на Донни ему было плохо, больно и грустно. Видеть его улыбку, слышать голос — все это было слишком. — Звонили с твоей работы, но я сказал, что никаких съемок и прочего, пока ты не поправишься и… — Когда? — Что? — Донателло вздрогнул. — Когда я поправлюсь? — Майки опустил голову, стараясь скрыть от него выражение своего лица. — Ты пробыл без сознания почти сутки, но все признаки отравления ушли. Есть еще сломанные кости и раны на груди, думаю, что нано-боты залечат их за пару дней, но тебе все равно нужно будет соблюдать постельный режим, питаться и… — Нет, — Майки вздохнул. — Слишком долго. Я уйду сегодня. — Погоди, — Донни нахмурился. — Куда ты собрался, Майки? — К себе, агентство сняло для меня маленькую квартирку на шесть татами. Ну или к Сине, — Майки поморщился — раны все еще давали о себе знать. — Она как-то приглашала съехаться. Внезапно хватка на плечах стала жестче — Майки поднял взгляд. По лицу Донателло ничего нельзя было понять, однако его губы вытянулись в узкую нитку, а скулы заострились, отчего он стал очень похож на Леонардо. — Нет, — глухо проговорил он. — Ты никуда не пойдешь, пока не выздоровеешь. Как твой врач, я… — И кто тебя сделал моим врачом, интересно? — Майки сбросил его руки. — Ты сам сказал, что я почти здоров. Пара царапин и переломы это… — Нет, это не обсуждается, Микеланджело, — взгляд Дона стал тяжелым. — Ты останешься в додзё столько, сколько я сочту нужным. В комнате повисла звенящая тишина, но потом Майки резко сел на постели и откинул одеяло. — Майки… — Не пытайся остановить меня, Дон, — сухо произнес Майки. — Просто дай мне уйти. — Я не могу, — на плечо снова легла теплая ладонь. — Пойми, тебе может стать хуже и… — Со мной все нормально! — выпалил он, вновь сбрасывая его руку, и тут длинные пальцы переместились на заднюю часть шеи — по спине пробежал табун мурашек, но не так как тогда, в плену в Рахзара. Майки поспешно повел плечами, но Донни внезапно наклонился к нему. Миг спустя он коснулся его лба и замер. Микеланджело застыл, всматриваясь в полные боли и раскаяния глаза. — Майки… я… — его голос внезапно охрип на пару тонов. — То, что случилось тогда на кухне, это… я очень виноват перед тобой. Прости, если сможешь. Я вел себя как последний подонок. Если бы не это, ты бы не сбежал и не попал в плен. Это целиком и полностью моя вина, поэтому, пожалуйста… не отталкивай меня. Дай искупить то, что я натворил… На пару мгновений Майки просто онемел, не в силах выдавить ни звука. Ему было невыносимо видеть Донателло таким — сломленным, страдающим. Но еще больнее было оставаться с ним рядом. Ведь так он может совершить какую-то глупость, о которой оба будут жалеть. Лучше покончить с этими неловкостями здесь и сейчас. Ладонь Донателло скользнула по волосам в привычном успокаивающем жесте, но Майки поспешно дернулся, разрывая контакт. Еще пара минут, и он сдастся — заплачет и вцепится в Донни, что потом нужно будет с мясом лишь отрывать. — Нет, я не хочу оставаться здесь. Я должен идти. Скороговоркой пробормотал Майки и уже шагнул к двери, но тут его резко дернули за ворот футболки, а после спина ощутимо ударилась о стену, на которой красовался какой-то плакат с Рептирейнджерами. — Еще раз, — раздельно произнес Донателло — его лицо снова стало непривычно мрачным. — Ты никуда не пойдешь, пока я этого не разрешу. Особенно к Синигами. — Нда? А кто ты такой, чтобы запрещать мне? — запальчиво произнес Майки. — Твой старший брат. И я ей не доверяю. — Ты что, под Рафа косишь? Плохо выходит, бро, — Майки скривился. — Нравится тебе или нет, но у меня с Синой особые отношения. И да, она первая пришла мне на выручку там, в плену. — И только из-за неё ты туда попал, — угрюмо выплюнул Дон. — Я не дурак, Майки. Я видел запись, которую отправил Рахзар. — Тогда ты тем более все понимаешь, — Майки попытался вывернуться из захвата. — Мы встречаемся, и сейчас я хочу быть со своей девушкой, а не с… ай-ай! Что ты…?! — Что я должен сделать, чтобы ты остался, м? — Донни схватил его за плечи и ощутимо встряхнул. — Встать на колени и просить прощения? Пообещать купить тебе консоль последнего поколения? А может… Тут его ладонь скользнула вниз по руке, стискивая предплечье. — Сломать тебе еще пару костей? Микеланджело вздрогнул, но в этот миг в дверь его комнаты постучали. — Донни? Можно войти? Донателло резко отстранился, отпуская Майки. Дверь отъехала в сторону, и он тут же бросился прочь из комнаты, едва не сбив Лео с ног. — Майки?! — запоздало крикнул он, но Микеланджело не слушал. Сердце стучало как бешеное, поэтому он почти не помнил, как добежал до выхода и вслепую влез в ботинки. Сдернул с вешалки свою куртку в ярких нашивках, когда из кухни выглянул Рафаэль. — Йо, мелкий! Уже на ногах, я погляжу… — произнес он, но стоило ему увидеть лицо брата, как Раф помрачнел. — Что случилось? — Раф… — Микеланджело всхлипнул и вытер слезы рукавом. — Не подвезешь меня кое-куда?