Fourth Route

***

Райдер не был человеком, склонным к страху, беспокойству или тревогам. Жизнь, полная войн, бесконечных политических и военных баталий наряду с изрядной дозой личной трагедии, смешанной с концом света, сделала его закаленным человеком… если он вообще был человеком. Преобразования, которые обеспечили выживание его народа, превратив их в Ягу изменило их на фундаментальном уровне. Тем не менее, наблюдать, как апостол Катон Флавий творит свое ремесло, было необычным и слегка сбивающим с толку зрелищем. Райдер кое-что знал о магах и их ритуалах, знал, что ничто не дается бесплатно или даже легко тем, кто применяет это искусство. Тем не менее, Апостол был там, почти не излучая ни следа энергии, когда его глаза перемещались и метались по пещерам, в которых они жили с начала войны. Трое магов, с порабощенным разумом, спокойно сидели на ближайшем выступе скалы с пустыми глазами и нечитаемым выражением лица… Позиция, которую они занимали с тех пор, как их воля была сведена к нулю. …Райдер ненадолго задумался о планах Апостола относительно девушки, чья Слуга была убита, прежде чем полностью повернуться к Вампиру. — Сэйбер и Лансер получили свои «приказы». Особо сказать мне на их счет нечего… Очевидно, завершая свое расследование, Апостол повернулся к Райдеру. Слуга еще раз пристально посмотрел на вампира. Бледная кожа, вьющиеся каштановые волосы и ничем не примечательный рост или телосложение… но глаза были действительно странными, бездонно-черными, а не алыми, как он ожидал от большинства подобных ему. — Я не завидую их свободе исследовать окружающий мир на досуге, поскольку их границы были установлены совершенно четко. Но хватит об этом, Райдер. Иди, посмотри, что я обнаружил. Подобное заявление вызвало в слуге искру интереса, когда он увидел, как Апостол коснулся какого-то, казалось бы, случайного куска стены… …и невероятно запутанный и сложный гобелен магии осветил пещеру запутанной паутиной неразборчивого значения. Райдер издал впечатленное ворчание. — Ну, это явно не обычный замкнутый барьер. На что ты наткнулся, Апостол? — Это, Райдер, место гнездования Великого Грааля. — Великий Грааль? Значит есть и Грааль поменьше? — Действительно. То, чего добились семьи основателей Войны Грааля, весьма увлекательно. Повернувшись лицом к высокой фигуре рядом с ним, Флавий показал светящиеся глаза с переплетенными венами, похожими на паутину, запутанная паутина зрения, обозначающая использование Мистических Глаз. — Мистические Глаза Истины позволяют мне видеть ткань самих заклинаний и барьеров, эффекты и проведенные над ними ритуалы. И наблюдая за Фуюки, я обнаружил кое-что… странное. Главным образом то, что Грааль, кажется, находится в двух разных местах одновременно. — И какой в этом смысл? Разве не логичнее спрятать Грааль в одном безопасном месте, а не разбрасывать по разным местам, где на него могут наткнуться другие. Кивнув в знак согласия со словами Слуги, Апостол тем не менее поднял палец, объясняя: — И ты был бы прав… но создатели этого ритуала были довольно умны при его разработке. Этот Малый Грааль коего здесь нет, кажется, действует как ключ для фактического взаимодействия с самим Великим Граалем. То что мы видим, лишь каркас и само основание системы, но без ключа в виде Малого Грааля, толку для нас с него ноль. Слегка пожав плечами, Апостол криво улыбнулся, добавив: — По крайней мере, это то, что я сделал из своих наблюдений. Магия, увы, никогда не была моей сильной стороной. Медленно склонив свою зазубренную голову, Райдер заметил: — Твои глаза весьма универсальный инструмент, вампир. — Мои Мистические Глаза это все, что у меня есть, Райдер. И к счастью этот инструмент я умею использовать довольно умело. А в моем случае… это принимает довольно судьбоносный оборот. — В каком это смысле? — Гомункул, чьи Мистические Глаза я так жаждал, глаза Связывания… Если то, что я понял из формулы здесь верно, семья Айнцбернов имплантирует Малый Грааль в одного из своих гомункулов, который будет хранить его в безопасности, пока не появится достаточное количество Слуг не будет уничтожено, дабы ритуал был готов к своему начале. И если мы заполучим эту девчонку, то проблема доступа может быть решена. Вполне возможно, что и Война окончательно потеряет свой смысл… Задумчиво пробормотав, Райдер какое-то время молчал, в конце концов повернувшись лицом к Апостолу. — Я также помню, как ты упомянул что-то о порче Грааля во время того разговора. У меня есть собственное желание, Апостол. И если оно будет вывернуто наизнанку из-за этого… последствия тебе не понравятся Не выказывая ни малейшего страха, Катон Флавий просто объяснил: — К сожалению, из того, что я сумел узнать… в системе Грааля есть аномалия. Хотя точная причина и природа данного феномена находятся за пределами моего понимания, я могу сказать, что хоть исполнение желания и возможно, но его суть и результат… будут далеки от желаемого. Желание хоть и сбудется, но его средства для реализации будут ужасающими и разрушительными. Это как вытащить джина из лампы, если нужна аналогия. Райдер и Апостол уставились друг на друга… и в конце концов возвышающийся Слуга устало вздохнул. — Тогда Грааль для меня бесполезен. Мне нет нужды в кубке, что исказит нечто, идущее из моей души, моего искаженного тела уже более чем достаточно… Катон казался любопытным, спрашивая: — Твое желание было связано с формой, в которой ты проявился? Очевидно, что ты родом из временной шкалы, отличной от нашей… Так ты желал вернуться к изначальной точке? — Мое желание не будет исполнено, вампир… Я не вижу смысла делиться с тобой тем, что никогда не будет достигнуто. — Справедливо. Наступила тишина, после кровосос двинулся к трем неподвижным магам… …Лишь чтобы когтистая рука преградила ему путь, Райдер посмотрел на вампира с явной злобой, и звериным голосом заявил: — А что насчет тебя, кровосос? Ты знаешь об этой порче, но, кажется, ничуть не разубежден. Яви же мне свое желание, и я буду судить, достойно ли оно моей помощи. Вместо гнева или страха Вампир лишь грустно улыбнулся, ответив: — Не будешь ли ты возражать, если я расскажу о том времени, когда я был человеком до того, как стал вот таким? Это создаст необходимый контекст для моего желания. — Время, это единственное чего у нас в избытке. Глядя вдаль, Флавий, казалось, на мгновение потерял себя, глаза потеряли свой блеск и вернулись к странной пустоте, которой они были раньше. — Я родился в то время, которое сейчас известно как период Pax Romana Римской империи, чуть более двух тысячелетий назад. Моя семья и я были простыми фермерами, претендовавшими на приличный надел земли. Мы были нормальными во всех отношениях, кроме моей младшей сестры. На губах Предка появилась ласковая улыбка. — Понимаешь, она была… особенной. Она обладала Мистическими Глазами Регенерации, глазами, которые могли восстановить человека до «пика» его здоровья, как психического, так и физического, одним простым взглядом. По нынешним стандартам магов такие глаза как у нее, были бы чрезвычайно ценны, гарантируя, что любые эксперименты или искажения могут быть исправлены постфактум. Но тогда? Моя сестра была просто благословенной маленькой девочкой, помогающей небольшому сообществу из нескольких сотен своими странными способностями и ярким характером. Выражение лица Катона стало отстраненным, веселость сменилась полным нейтралитетом. — Ей только что исполнилось тринадцать лет, когда он прибыл. Странствующий маг, который покорил ее сердце и, благодаря своим тайным знаниям, позволил ей еще больше использовать свои дары, чем раньше. Он всегда был несколько отстранен от остальных из нас. но никогда не был невежлив, и, несмотря на нашу осторожность, моя сестра была в полном восторге… Холод, напомнивший Райдеру годы, прошедшие после того, как звезда упала и небо потемнело, окутал их окрестности, а голос Апостола превратился в яростное шипение. — А потом однажды мы проснулись от ее криков, глаза вырваны из ее черепа, а мага и след простыл. Ее дар и зрение были украдены у нее за одну ночь. Пальцы сжались и сжались так сильно, что по всей пещере разносился скрип напряженных костей. — Больше мы о нем ничего не слышали. И через несколько месяцев после этого случилось несчастье: из-за засухи мы попали в неурожайные времена и решили, какие рты нужно кормить больше всего… И как ты наверное догадался, моя бедная сестра не оказалась в их числе. Со временем она начала чахнуть, не желая есть, двигаться или делать что-либо еще, кроме как сидеть и смотреть в никуда. Она умерла в течение шести месяцев после того, как потеряла глаза… Она так и не оправилась после той жуткой ночи. — Я никогда не мог забыть того, что произошло, никогда не смог бы его простить. Каждый раз, стоило мне закрыть глаза, я тут же начинал слышать ее крики, даже зная, что ее уже нет среди нас… В свой пятнадцатый день рождения, я отправился в странствие, надеясь изыскать эту сволочь и покарать его за это. Безрадостный смешок вырвался у вампира. — Я не преуспел ни в том, ни в другом. Я никогда не находил даже слухов об этом человеке, и я довольно рано узнал, что у меня абсолютно нет таланта как мага. Четыре цепи жалкого качества и ничего больше… Я избавлю тебя от всех этих жалких подробностей и перескочу сразу к сути… В какой-то момент я столкнулся с одним из Прародителей Мертвых Апостолов и провел довольно много лет в рабстве, прежде чем вырваться на свободу. Свободу, которую я даже толком мог бы защитить, не имея никаких сил, кроме моих естественных способностей Предка. А посему я обратился к тому самому, что положило начало моим поискам… Мистическим Глазам. Опять же, пропуская детали, но столетия навязчивого изучения способов использования этих глаз едва ли является захватывающим материалом для история. Это печальное положение дел продолжалось долгое время, само мое положение 26-го апостола было подтверждено менее семидесяти лет назад, а амбиции все еще оставались нереализованными». Маниакальная улыбка внезапно скользнула по лицу вампира, его рука поднялась, чтобы показать нарисованные на ней Командные Печати. — И представь себе мой шок, когда в один день я увидел ЭТО, метку что делает меня одним из избранных. Тех, кому было дано право поучаствовать в этой бойне, где на кону стоит самое сокровенное желание! Наконец впервые заговорив, Райдер серьезно спросил: — И что это за желание, вампир? Старая обида, которая не улажена, наконец обретет какую-то завершенность? — В каком-то смысле, но не совсем… Мое желание крайне простое, возможно даже ребяческое… Извести мистицизм — вот задача всей моей жизни! — Как претенциозно, и каким же образом? — Ну, все довольно приземленно, даже стыдно слегка… Я просто лишил бы магов доступа к их магическим цепям, забрав возможность творить магию. Воцарилась тишина, которую нарушил только хрип Райдера. — Абстрактная месть, мог бы догадаться… — Возможно, но ты только представь себе это… Маги приложили так много усилий к своему хваленому ремеслу… Интересно, как они справятся с потерей средств для осуществления этого? Знать, что их мечты так и останутся недосягаемы, и любая дорога к их реализации будет отрезана для них навечно? Губы вампира вытянулись в тонкую линию, обнажая острые зубы, стиснутые в гримасе мрачного удовлетворения. — Художник ослепнет, композитор оглохнет… Есть ли судьба хуже? — Ты ведь осознаешь, сколько людей будут жаждать твоей смерти, и это в лучшем случае? Кроме того, не стоит их недооценивать. Уж в чем человечеству не откажешь, так это в умении приспосабливаться… Люди переживали гораздо худшее, справятся и с этим. — О, я почти не сомневаюсь в этом. Но какое-то время очень многих магов постигнет та же участь, что и мою сестру. И моя неизбежная кончина после этого не будет таким уж поводом для беспокойства, Райдер. Знаешь почему? Потому что я даже не переживу эту Войну! Звериная голова повернулась и уставилась на Апостола с легким намеком на удивление. — Почему ты так в этом уверен, вампир? — У нас, Предков, есть человек, который получает то, что мы называем Пророчеством Розы, некий взгляд в будущее, который предсказывает нашу смерть, чтобы мы могли гарантировать, что другой Предок займет наше место. Мое было таково, что я погибну в момент, когда наконец обрету желаемое… Озадаченная улыбка скользнула по лицу Катона. — Знаешь, это так странно, по правде говоря… Почти два тысячелетия существования, сведенные к нулю, кульминацией моего самого заветного желания. Наверно это и называют поэтической справедливостью? — Меня скорее смущает тот факт, что даже зная о порче Грааля, ты нисколько не взволнован этим. Тебя вообще не волнует тот факт, что оно может просто не исполниться или же обречь тебя на еще большие страдания? — В этом действительно есть риск… но опять же, похоже, что желание исполняется, только таким образом, что это порождает смерть и разрушение. Если в результате все маги просто передохнут, то меня устроит и такой расклад. — И тебя не беспокоит, что такое желание может распространяться вовне? Многие люди несут внутри себя магические цепи, даже если они никогда не используются или не активируются. Их ты тоже включишь в свой маленький крестовый поход? Апостол лишь пожал плечами в ответ. — Времена изменились, Райдер. Человечество стало доминирующей силой и быстро распространилось, на протяжении десятилетий и столетий магические цепи проявлялись у все меньшего и меньшего процента населения. И ты сам это сказал. Люди адаптивны. Если то, что я почерпнул из твоего прошлого, верно, то разве человечество не выжило, несмотря на то, что девять из десяти погибли? Разве это не доказательство того, что у людей всегда есть шанс на выживание? — Только потому, что мы отказались от человечности как таковой. И знаешь как? С помощью магов! Уловив инсинуацию Слуги, Апостол спокойно ответил: — Технологии и наука способны в наши дни на многие подвиги. Я не опасаюсь вымирания людей как вид. Слуга и Апостол посмотрели друг другу в глаза… и Райдер задумчиво замычал басом. — И все это из-за тысячелетней обиды… Ненависть выжгла тебя изнутри, ты уже не способен испытывать человеческие чувства. Ты больше зверь, чем человек. — Я не совсем уверен, это комплимент или оскорбление? — Ни то, ни другое, это была констатация факта… Глядя на трех магов с пустыми лицами, все еще сидевших в стороне, Райдер в конце концов ответил: — Я не могу одобрить подобное желание, ни как человек, ни как правитель, ответственный за свой народ… Я не поддерживаю, но и не осуждаю… Я понимаю. Слуга встал во весь рост, глядя на Апостола сверху вниз с царским величием, изливающимся из Царя Лостбелта видимыми волнами. — Я помогу тебе, вампир… но я выслушаю желания других Мастеров и решу, насколько они обоснованы. Если я посчитаю их желания более приемлемыми, чем твои… нашему соглашению придет конец. Апостол вместо того, чтобы рассердиться или расстроиться из-за царского воззвания, просто кивнул с легкой улыбкой на губах. — Тогда, пока не наступит такое время… Мне понадобится твоя сила, царь Иван. У меня есть план на утро, хочешь послушать? — Покороче… Я хочу поговорить с Лансером и Сэйбер. Кивнув в знак согласия, Вампир направился к сидящим магам, объявив: — Тогда, подытоживая… мы все отправимся в замок Айнцберн, расположенный за пределами Фуюки, и возьмем оттуда то, что нам нужно. На его лице появилась кривая ухмылка, и он закончил злорадным тоном: — Как насчет того, чтобы устроить самую короткую Войну за Святой Грааль в истории?