***
Рин проснулась от того, что казалось очень долгим и очень неприятным кошмаром, ее тело напряглось и она почувствовала, что она не в порядке, когда она пыталась выяснить, что, черт возьми, с ней случилось. Она… сражалась у себя дома, да? И Арчер… — Арчер?! Судорожно ощупывая все свои чувства в поисках признаков язвительного Слуги, она была встречена молчанием, дикий взгляд на ее руку не выявил… ничего. Ни следа красных линий, обозначающих командное заклинание. — Война окончена, Тосака. Подавив инстинктивное вздрагивание, Рин обернулась, потянув руку к одному из своих скрытых мешочков с драгоценными камнями… и только ухватила воздух, глаза расширились, когда она встретила бесстрастный взгляд не кого иного, как экзекутора. Что… что случилось?! — Ты выглядишь растерянной. Восстановив контроль над своим разумом, девушка заставила себя сохранять спокойствие, осознавая очевидную опасность, в которой она каким-то образом оказалась. — Так и есть. Моя память, кажется, немного нечеткая, не мог бы ты ее заполнить? Ей нужно было с чего-то начинать, и казалось, что именно этот член Церкви был… неприятным показателем текущих обстоятельств, но это было все, что у нее было, поскольку ее Слуги нигде не было. — …Ты меня вообще узнаешь, Тосака? — А должна? Рин сосредоточилась на женщине с нечитаемым выражением лица, азиатскими чертами лица и странно окрашенными фиолетовыми волосами. …Подожди, фиолетовыми? Нет, зачем Мато работать с Церковью в качестве экзекутора? И… и почему она спросила, узнала ли она ее? Она не знала никого из членов Церкви, кроме того фальшивого священника, который, к счастью, сдох до начала войны. Ее окружение также не давало никаких дополнительных подсказок. Небольшая роща деревьев, мягкая трава и чистая, линия обзора до приличного размера шоссе, возможно, в нескольких сотнях метров от него, плотно забитого машинами и разочарованными людьми, сдерживаемого кордоном полицейских и военных. Город за перекрытым шоссе был еще одной подсказкой, но она не могла его определить, ракурс был не тот, и казалось, что он совсем недавно пережил войну: небоскребы рухнули, а из центра поднимался клубящийся дым. Стоп… Ощутив неприятное чувство нереальности, Рин направила взгляд на далекий дорожный знак, слегка усилив зрение… и почувствовала, как что-то холодное и скользкое оседает в ее животе. Фуюки — 3 км Ее ноги грозили подкоситься, и у нее перехватило дыхание, когда она поняла, что город, за который ей было поручено отвечать, за который она несла ответственность… практически лежал в руинах. - Как… как… — Тосака, ты меня узнаешь? Вздрогнув от ледяного тона экзекутора, Рин еще раз оглядела свое окружение, отчаянно надеясь найти хоть какой-то контекст того, что это был за странный кошмар… …И почувствовала, как у нее отвисла челюсть, когда она заметила небольшую группу людей, которых она одновременно узнала и не узнала. Инфорсер, эта сука Эдельфельт, Сэйбер, Лансер… вот кого она узнала. Затем были молодой подросток и женщина постарше со светлыми волосами и красными глазами, напоминающая гомункула Айнцбернов. Еще одна женщина со светлыми волосами и карими глазами, одетая в то, что она назвала бы фетишизированным нарядом монахини, в то время как молодая девушка в лохмотьях и одежде, не подходящей для ее возраста, стояла рядом и наблюдала за экзекутором как ястреб. И, наконец, был молодой человек со стально-серыми волосами, малиновыми глазами и загорелой кожей странного цвета, черты его лица были до странности знакомыми, напоминая ей кого-то, с кем она время от времени общалась в школе… — Э-Эмия?! Это ты, Эмия? В то время как Рин была озадачена тем, почему гомункул Айнцбернов, казалось, откликнулся на имя Эмии, она была еще больше сбита с толку тем, почему мальчик, которого она знала как рыжеволосого, бесчувственного, может быть, являющегося магом, выглядел таким… другим. Как Апостол. Ее подозрения просто подтвердились, когда он встретился с ней взглядом и просто кивнул, снова обратив свое внимание на экзекутора. Которая издала очень расстроенный, тревожный смешок. — О, так ты узнаешь Широ-саму даже после становления вампиром… Но не узнаешь свою собственную родню? Рин почувствовала как ее кровь превратилась в лед. — …Нет, не может быть… ты был мертва вместе с Зокеном, со всеми остальными Мато… Экзекутор широко раскинула руки с насмешливой ухмылкой. — Так приятно снова видеть тебя, сестренка~! — …Сакура? Экзекутор, ее сестра, спокойно подошла к ней и заявила: — О, так теперь ты помнишь? Полагаю, может быть трудно вспомнить семью, которую ты бросила и не видела, сколько? Десять лет? Закрыв с резким щелчком разинутый рот, Рин изо всех сил пыталась найти свой голос, заикаясь: — Как ты, почему… почему ты с церковью?! Почему ты не вернулась домой… ШИНК! Рин медленно взглянула вниз и обнаружила, что ее ноги аккуратно продырявлены через бедро парой Черных Ключей. Тосака ощутила медленно распространяющуюся боль, заставляющую ее конечности подгибаться, когда она испустила мучительное шипение. — Почему я не вернулась домой? А зачем мне это делать, дорогая сестра? Быстро переместившись, чтобы перевернуться и вернуть себе некоторую долю гордости, вместо того, чтобы беспорядочно раскинуться на земле, Рин обнаружила, что ее импульс остановился, когда Сакура быстро оседлала ее тело, прижав руки к бокам, а шокирующе сильные руки впились ей в плечи. — Зачем мне вообще надо было возвращаться к семье Тосака? К тем, кто отверг меня, как будто я была ненужным мусором? Стиснув зубы, Рин заставила себя встретиться взглядом с незнакомкой, который объявила себя ее драгоценной сестрой, возразив: — Выбора не было! Отец знал, что семейная магия может быть передана только одному ребенку и… — И отдал меня Мато. Да, Рин, я прекрасно это знаю. Но скажи мне… ты знаешь, как мне пришлось изучать магию Мато? — …Нет, отец никогда ничего об этом не говорил. — А ты когда-нибудь пыталась это выяснить? — Зачем мне это? Мато были семьей-основателем, чья линия постепенно угасала, и наверняка у них было множество методов, чтобы должным образом обучить тебя своему ремеслу, учитывая твой талант! На лице ее сестры появилась больная, искаженная улыбка. — Ах да, методы Зокена, которые он использовал… ты знаешь о Гребневых Червях, дорогая сестра? Рин попыталась вспомнить свои занятия под руководством этого мерзкого священника, множество эзотерических и неприятных ритуалов, которые он часто поручал ей исследовать, как какую-то больную игру… И раскрыла рот в шоке, ее разум отвергал саму мысль о том, что Сакуру постигла такая судьба. — Нет… нет, отец бы никогда… — О? Так Токиоми никогда бы не позволил одной из своих дочерей стать гнездом для таких существ, как Гребневые Черви? Сакура низко наклонилась, в глазах Рин впилась внезапная и осязаемая ненависть, исходящая от молодой женщины, нависшей над головой. — Тогда разве это не жуткое упущение, что он даже не удосужился проверить, как идет процесс обучения одной из своих дочерей? Что ее сестра никогда не пыталась навестить ее, чтобы мило поболтать о тайнах бытия и своем прогрессе в чудесном и чарующем мире магии? Одна из рук Сакуры провела по изгибу челюсти Рин… и с внезапным давлением заставила рот девушки открыться с болезненным криком, Черный Ключ резко толкнул ее в горло, когда Тосака замерла, страх бежал по ее венам, когда онв почувствовала, как лезвие касается задней части ее рта. — Знаешь, каково это, Рин? Впервые взглянуть на извивающуюся яму отвратительных существ, внезапно, без предупреждения, рухнут вниз и стать игрушкой насекомых, в то время как все, что ты можешь сделать, это кричать, тщетно надеясь, что хоть кто-нибудь услышит? Из лезвия потекли небольшие струйки крови, когда рука Сакуры начала дрожать, ее голос тоже дрожал, когда она продолжала не утихая: — Можете ли ты представить, как кричишь в такой экстатической сексуальной эйфории, когда у тебя еще даже не было первой менструации? Ощущения червя прыгающего тебе в рот, проталкивающегося в горло, через желудок и кишечник, пока ты не начинаешь болезненно блевать? Только для того, чтобы другой повторил процесс в обратном порядке, выблевав извивающегося эту мерзость, покрытую жидкостями твоего тела, пока он переписывает твою душу в то, чем она не является?» Черный Ключ был резко убран, Рин задыхалась… И болезненный всхлип покинул ее, когда Ключ был отброшен в сторону, та же самая рука внезапно схватила холмик между ее ног и сжала, действие, в котором не было никакой привязанности или похоти, захват, призванный причинить боль и осквернить. — Или, может быть… тебе хотелось бы представить, каково это, когда твердый панцирь и острые челюсти разрывают твою девственную плеву, одно чудовище за другим, пока твое тело не раздувается настолько, что ты чувствуешь, что вот-вот лопнешь, твои магические цепи вот-вот выгорят, и ты начинаешь молить лишь о том, чтобы просто умереть? Рин моргнула, рука убралась между ее ног, теплые капли жидкости брызнули ей на лицо, когда она поняла, что Сакура плачет… а затем пара рук обхватила ее шею, сжимая с непреодолимой силой, после чего она начала задыхаться. — МОЯ СЕМЬЯ?! ГДЕ БЫЛА МОЯ СЕМЬЯ ВО ВРЕМЯ ЭТОГО, РИН?! Девушка отчаянно пинала ранеными ноги, дико поглядывая по сторонам в отчаянной надежде на помощь. Сэйбер и Эдельфельт на мгновение колебались, не зная, что делать… и двинулись вперед, прежде чем их остановил Широ, на его лице застыла решительная маска стоицизма. — Нет… нет, это была не ты, не мать, не отец… даже дядя Кария попытался, прежде чем потерпеть неудачу. Те, кто спас меня, когда я… стала лишь оболочкой былой себя, когда просто жила, потому что так диктовала природа? Искаженный и безжалостный мальчик, которого взрослые использовали, чтобы сделать инструментом, который, тем не менее, интересовался мной. Жестокая и фанатичная девочка, которая считала, что меня стоит спасти, несмотря на то, что я была в ее глазах одновременно еретиком и запятнанной шлюхой». Зрение Рин начало тускнеть, пятна заплясали перед ее глазами… После чего давление исчезло, ее поврежденные дыхательные пути спазмировались, поскольку они жадно всасывали кислород, глаза лишь медленно сфокусировались и растворились в виде сестры, слезы капали по ее лицу, когда она смотрела на Рин с миллионом разных эмоций, отражающихся на ее лице. Рука поднята над головой, а Черный Ключ приземляется прямо между ее глазами. — Они были мне гораздо большей семьей, чем когда-либо был любой из Тосака. Лезвие опустилось, Рин закрыла глаза, ожидая смерти. И смогла только моргнуть, когда поняла, что все еще дышит. Черный Ключ по рукоять вошел в мягкую землю рядом с ее черепом. — …Почему? Сакура не ответила, шатаясь, поднялась на ноги, а затем посмотрела на нее с мертвым выражением лица. Повязка из малиновой ткани, повязанная вокруг ее талии, скользнула под униформу, когда тревожная и злобная аура, окружавшая девушку, исчезла. — Делай, что хочешь, Рин. Возвращайся в город, беги и прячься, оставайся здесь… Мне все равно. Позволить тебе жить после этой катастрофы и страдать от ее последствий это более приятное наказание, чем любая быстрая смерть. С этими словами она вернулась к своим товарищам и союзникам, седовласая девушка медленно предложила ей утешительные объятия, в то время как странно одетая невысокая девушка обняла ее за ногу, ее глаза смотрели на Сакуру с явным беспокойством. Между ними больше ничего не было сказано. Сакура медленно ушла со своей семьей, Широ и два гомункула последовали ее примеру. Рин просто лежала там, невидяще глядя в небо, в то время как Слуги и маги присели рядом с ней, беспокойство было заметно на лице Сэйбер и даже в некоторой степени на лице Эдельфельт. — Тосака? Тебе не кажется, что просто вот так лежать на земле не слишком достойно кого-то вроде тебя? Обеспокоенный тон Лувии не дошел до Рин, ее рука медленно прикрыла глаза в тщетной попытке скрыть слезы, боль неудачи, сожаления и вины обрушились на нее…***
— Ну, это был… весьма эмоциональный моментик, да? Попытка Мерема быть вежливым осталась в значительной степени недооцененной, Сакура все еще терялась в своем собственном мире, поскольку Плащаница Мартина подавляла большую часть ее бурных эмоций, вызванных фрагментами Грааля, в то время как Джек и Карен внимательно следили за ней. Широ, как всегда, был стоичен, и Илии и Селле пришлось казаться раздраженными его словами. — Тебя там не было, держись от этого подальше. Выглядя раздосадованным жесткими словами Илии, Апостол, тем не менее, оставил этот вопрос, вместо этого хлопнув в ладоши своими нынешними конечностями с приятной улыбкой на своем юношеском лице. — Тогда давайте перейдем к сути дела, ладно? Вы все сейчас находитесь в очень опасной ситуации. Ортензия, Мато… вы находитесь в немного меньшей опасности просто потому, что не представляете такой уж большой проблемы. Теперь, когда Война за Грааль окончена, многие из наших начальников в церкви конечно были бы недовольны тем, как плохо вы справились с ситуацией. Но что касается вас четверых… Взгляд Мерема остановился на Широ, Джек, Илии и Селле. — Ваши мотивы и цели нам неясны… — Мы слушаем только маму. — Я верна миледи сейчас и всегда. — Я здесь, чтобы обеспечить будущее Илии. Остальное мне по боку. Предок моргнул, откашлялся, прежде чем внести поправку: — Хорошо… некоторые из вас обладают достаточно большой силой, при этом ваши мотивы и цели туманны… Соломон указал на Широ с дружелюбной улыбкой. — Новоиспеченный Апостол, который всего через несколько часов после обращения сразился с одним из сильнейших Героических Духов, возможно даже самым сильным, и победил его в одиночку. — Мне помогли. — Помощь, которую тебе по большому счету была не так уж и необходима при других обстоятельствах… И есть что-то… особенное в тебе, что волнует меня… Ты определенно Мертвый Апостол, но будто… чище? В замешательстве наклонив голову, Широ нейтрально объяснил: — Возможно, это как-то связано с Илией, она ускорила процесс, когда вампиризация еще не завершилась. Сияя от волнения, Мерем повернулся к ней и жадно спросил: — Так это твоя работа? Тебе придется объяснить мне, как и что ты сделала, маленькая мисс! Брови Илии раздраженно дернулись, когда ее назвали маленькой мисс. — Может быть, а может и нет, а может пошел ты? Как насчет того, чтобы перейти к сути того, что ты говорил? — Какая злюка… ну, в том-то и дело, что ты сама, возможно, даже более опасна, чем твой ревностный защитник, каким бы смертоносным он ни был. Начинающий практик Третьей Магии, способная поддерживать трех Слуг? Это довольно устрашающая перспектива, и я не сомневаюсь, что Ассоциация магов, а также несколько других заинтересованных сторон имеют множество причин наложить на вас свои ручонки… — …Это что, угроза? Бархатный тон голоса Илии даже не смутил Мерема, Апостол весело объяснил: — Не от меня. На самом деле, я здесь с небольшим предложением для всех вас, которое будет иметь большое значение в обеспечении того, чтобы последствия этой катастрофы прошли для вас гладко и с минимальными конфликтами. Илия находила его невысказанное предложение откровенно сомнительным и собиралась спросить, что это влечет за собой, когда к ним подбежала синеволосая девушка из похоронного агентства, заявив: — Шоссе пекрыты, город заблокирован, и Шестое Причастие готовится к свершению через несколько минут. И если никто не облажался, мы должны быть в добрых сотнях метров от «зоны взрыва». — Ах, спасибо, Сиэль. Я как раз собирался объяснить нашим новым друзьям, какие преимущества Церковь готова предложить в обмен на несколько… уступок, скажем так? Услышав зловещий тон Мерема, экзекутор хлопнула себя ладонью по лицу, а Карен заявила: — Побуждать других принять предложенную сделку таким тревожным тоном голоса не лучшая затея, вампир. Вы должны сделать плюсы и минусы совершенно очевидными и сделать это максимально прозрачно и открыто. Желтые глаза встретились с красными, когда экзорцист заявила: — Коротышка, ты должна принять это самое щедрое предложение от посланников Господа, иначе ты проживешь остаток своих дней, преследуемая оппортунистическими магами, монстрами и еретиками… Илия пренебрежительно взглянула на Карен, раздраженно вздохнув, а Сиэль выглядела так, будто она явно сдерживала себя от удара двух своих товарищей по затылку. — Сделаем вид, что она не открывала рот пять секунд назад… Церковь предлагает следующее. Полное членство и защита от внешних организаций, желающих оказать на вас давление, а также полная амнистия и освобождение от любой ответственности, последствия которой в противном случае были бы приписаны вам. И страховка, а также оплачиваемый отпуск. Не спрашивайте меня об этом, я даже не знал, что у нас могут быть каникулы… Илия недоуменно выгнула бровь, а Селла подозрительно прищурилась. — Подождите минутку, начинается. Все члены церкви обратили свое внимание на город, все остальные последовали их примеру, когда воздух успокоился, шум странно уменьшился, когда отдаленная песня начала наполнять окрестности. — Ах, поистине зрелище, дарованное только самым верным слугам Господа… Удивительно искренний тон Карен совпадал с бесчисленными перьями белого, золотого и серебряного цветов, которые мерцали в поле зрения, танцуя и плывя на воображаемом ветру по идеально круглой дуге вокруг города, простираясь по горизонту непрерывной цепью красоты. Гражданские лица, сотрудники службы экстренной помощи и обитатели магического мира одинаково смотрели вверх, завороженные зрелищем, когда бестелесные голоса мужчин, женщин и детей начали петь гимны с идеальной ритмичностью и высотой, успокаивающее и убаюкивающее крещендо, которое постепенно растворялось в ослепляющем свете. бесчисленные перья вдруг запылали священным огнем… В мир вернулся нормальный звук, отдаленный вой сирен и гул запутанных разговоров, быстро набирающий обороты, когда собравшаяся группа наблюдала, как ранее напуганная и разгневанная толпа оглядывалась по сторонам с недоумением и растерянностью. — Что ж, первый шаг сделан… так рад, что нам не придется заботиться обо всем остальном, такой уровень работы свел бы меня с ума. Комментарий Сиэль не встретил сопротивления, когда Мерем повернулся к Илии и Широ, и та хладнокровно спросила: — Это слишком уж щедрые условия… в чем подвох? — Ну, на самом деле это довольно просто. Вы двое случайно не знаете что-нибудь об Эйлсбери Валести?