***
— Уиллбур, я согласен.
***
Всё начинается с малого и незначительного, незаметного и тихого. Томми согласился на моё предложение после прихода домой, по завершению всех дел. Целую неделю мы потратили на изучение местной библиотеки на материалы, связанные с зельеварением. Здание снаружи выглядело грозно и возвышенно: белоснежным мрамором сделаны подпирающие бежевую треугольную крышу, точно такого же цвета стены выделялись узорами разных извилистых форм. Окна входили в глубины стен, обрамляясь светлыми линиями. Ступени пастельно-коричневые и широкие, вели к высокой арке, из которой будто лозы вырисовывались плавные ломаные линии, где-то они закруглялись, образуя мелкие спирали. Внутри было также массивно, множество темно-дубовых шкафов заняло крайние стены и какие-то рандомные места. Второй этаж, ограниченный белым сплошным забором, выходил видом на первый, будто балкон, ведущий на улицу в жилом доме. Крупные окна расположились по кругу на крыше, в любом уголке огромного помещения находился дневной свет. Тёплые тона отсвечивали от каждой поверхности, библиотека казалась неким отдалённым пристанищем. Здесь мы с Томми и провели неделю в изучении новой деятельности. Я брал свой дневник и записывал рецепты и способы приготовления, писал про самый первый день в этой местности, про Томми и про Город. Записывал мысли и самочувствие. За 1-2 дня страницы чуть потрепанного темно-шоколадного дневника пополнились наполовину, при том, что я писал мелким подчерком и старался аккуратно уместить всё на строчках. Всё это я делал в библиотеке, время от времени делая передышки от чтива крупных научных статей, записей в книгах, которые приходилось ещё искать на полках. В библиотеке было множество столиков на одного-двух читателей, во многих пустых зонах стояли мягкие кресла и диваны, сделанные для уютного времяпрепровождения. Это место полюбилось мне, столь атмосферного и простого помещения я ещё не видел. Что по поводу людей, то их не так много, как у лавках на площади в полдень, но предостаточно, уж 10 человек в одной из зон для чтения я сосчитаю. Кажется, Томми не любил и не любит библиотеку, и старался выходить на улицу во время каждого небольшого «антракта». Но, невзирая на личную неприязнь к такому скучному месту по его мнению, Томми всеми силами читал и выписал какие-то рецепты и объяснения в дневник, пока я искал новые книги. Понимаю, что без него бы моя бы идея заняла бы месяц, и то преуменьшаю. Отдельно от Томми я искал записи о психотропных веществах, залезал в глубины полок и самой библиотеке, в самые её старые места. Хоть Томми старался все время быть со мной, я отправлял его на поиски ещё книг, либо на записи в дневнике, прося переписать нужные статьи, пока сам искал запрещённые материалы. И ведь я нашёл! Полный сборник с объяснением что да как искать и готовить. Да это на целый карат алмаза!
Один из пунктов плана стал выполняться. Я много времени проводил в самом Городе, гуляя с Томми по главным улицам и выискивая лавочки с выпечкой и свежим кофе или чаем. Я удивлён его связям с местными: многие очень дружелюбно относились к нему и по просьбе давали то чай, то что-нибудь перекусить. Вначале их презрительное отношение ко мне сильно злило, но через время моё постоянное присутствие рядом с Томми сделало их более лояльными. Порой, они даже здоровались со мной, не считая Туббо, который при каждой встрече сначала приветствовал меня, а затем Томми. С Дримом я виделся каждый день, обсуждая книги и обстановку в городе. Он сам часто засиживался в библиотеке, отдыхая от управления Городом, читая детективные и приключенческие повести. Неудивительно, почему он выглядит столь спокойным и собранным человеком. Мои с ним отношения только крепли, а общение заполнялось новыми темами для активного обсуждения. Томми не скрывая радовался факту моего сближения с горожанами и Дримом, выражая глубокое одобрение. Постепенно Туббо стал чаще сидеть с нами за кучей книг и отдельных записей, помогая отсортировать и найти нужное. Теперь в нашем компании прибавился третий постоялец и будущий основатель. Третьи руки и голова никогда не будут лишними. За неделю группа сумела найти многое, осталась только практическая часть, для которой необходимо место для опытов и приспособления, детально описанные в одной из статей про зелья. Понимая, что выжили всё из книг в библиотеке, мы должны перейти к практике, закрепив знания и качество будущего товара. Туббо, уже полностью присоединившийся к моей идее, из своего дома принёс странный прибор, видимо, тот, который нам для начала нужен. На удивление, он назывался совсем просто — «зельеварка». Три тёмные подставки, как понимаю, для колбочек соединены с желтовато-оранжеватым стержнем, больше похожим на толстую слоем трубку, который поддерживался тремя темно-металлическими палками. Сверху трубка разделялась на три мелкие, а металлические стержни поддерживали их, образуя некий скипетр. Конструкция странная и очень не понятная, неестественная и сложная. Надеюсь, что найденные и переписанные записи в дневнике нам помогут. Такую арматуру наша команда перенесла в дом к Томми, мне было удобней работать оттуда.
Три дня заняли наше время на понимание работы зельеварочного устройства. Записи крайне помогли в настройке, но чтобы проверить правильно ли мы все сделали, стоило сварить зелье из материалов, которых не было у Томми в наличии. Для самого простого раствора необходима странная красная трава, которую в этих краях я ещё не видел и не замечал. Туббо тоже не имел понятия о каком растении идёт речь, даже внешний вид ничего не подсказал. Томми долго рассматривал и вспоминал, но и в его голове было пусто. В этой проблеме нам помог Дрим, который прекрасно знал об этой траве и её свойствах. Записав его речь, я попросил помощи, надеясь, что он владеет растением. Через несколько часов я получил в целом 10 штук красного странного нароста, который походил больше на окрашенные в бордовый листья дуба. Наощупь «адский нарост», как назвал это «чудо» Дрим, очень мягок, поверхность чуть шершавая, будто свежий шёлк. По поводу запаха не могу однозначно ответить: спертый аромат пыли — единственная ассоциация, которая выдала моя голова для описания такого странного аромата. И сразу после получения я побежал домой к Томми, дабы быстрее начать опыт и проверку. После разговора с Дримом остался некий вопрос к нему, странное ощущение. «Быть может, он что-то знает про зельеварение?» — я отчётливо слышал внутренний голос в сознании. Интерес взял вверх, но могу ли я спросить такое? Не подставляю ли я себя? Откину этот вопрос на попозже.
Первый эксперимент прошёл успешно: взрыва, слава богу, не произошло, что значит наш успех. Мы положили на зельеварку, на ее верхнюю часть, сосуд с разбавленной туда красной травой. Поставив прибор над огнём, мы ждали какого-то неожиданного эффекта: возможно, взрыва. Вода с этим странным ростом лишь поменяла оттенок, окрасилась в насыщенный голубой, будто мы на дно океана заплыли, где света была такое малое количество, как в долгую полярную ночь. На вкус я запретил пробовать это творение, и, описав процесс варки и внешний вид первичного зелья, записал в дневник. Общим решением мы назвали этот раствор простым словосочетанием: «мутное зелье». Дальнейшие наши действия становились все храбрее и увереннее, рецепты усложнялись, ингредиенты искались тяжелее. Дрим активно участвовал в наших опытах, внимательно наблюдая за каждой нашей ошибкой и удачей и, на удивление, помогая. Он, будто покровитель, уделял нас необходимыми ресурсами: то травы даст, то пыль какую-то, то даже частички руд. Бывали случаи неожиданных провалов, каждый был запоминающимся, и каждый я записывал, подробно расписывая и зарисовывая. Однажды, мы настолько одно зелье заполнили всякими ингредиентами, что оно стало медленно пузыриться и сиять, а после небольшой тряски и вовсе взорвалось, оставив сиреневый густой дым странного аромата, будто слияние лесных ягод с дорожной грязью и сыростью после дождя, но после которого глаза невольно закрывались, и сознание впадало то ли в безрассудство, то ли в сон. Странный раствор я, конечно же, записал и уточнил последовательность вещей для его приготовления. Пометил даже, что это зелье, а не ошибка. Так, мы пробыли в активной практике и закреплении теории около 2-ух недель, и уже в это время стали продавать некоторые готовые товары. От такого количества материала мой дневник пополнился ещё на половину, куча приклеенных листов с множеством пометок закрывали то нижние, то верхние части многих страниц, связанных с «химией». Всё шло неторопливыми шагами к началу 2 шага моей задумки. Начальный капитал от небольших продаж мы успели получить, к тому же попутно с приготовлением зелий я изучал каждую разновидность особых трав, необходимых для варки специальных наркотических растворов. Уточнял эффекты, время действия и правильность рецепта. От некоторых таких добавок обычные зелья меняли не только запах, но и цвет, и даже свойства. Если подмешать в лёгкое ослабляющее зелье щепотку «пионого отвара»-раздробленные свежие бутоны пиона, чуть смешанные с водой, внутренний сок из недозрелого мака и какие-нибудь ягоды, то оно станет похожим на алкоголь, но с более приятным вкусом, больше похожим на сладкий сок, и эффектом ослабления, не столь сильного и долгого, но зависящего больше от дозы мака и количества «мутного зелья». Про запах стоит расписать детальней: это была смесь яркого с яблочной кислинкой запаха и духов, сделанных из душистых роз. Никак не могу понять такого незаурядного запаха, но некоторые закономерности смог увидеть. Многие такие отвары пахнут сладко, но чем темнее первоначальный ингредиент, тем слабее чувствуется сладость и сильнее выражается кислость. Из этого вытекает вывод использования светлых трав, чем тёмных, так как кислый запах для многих очень неприятный и отталкивающий. Эти записи я оставил в конце дневника, обязательно прикрывая чем-то непримечательным, описывающий какой-нибудь день и писав замысловато и запутанно метафорами. Я доверял Томми и Туббо, а за эти дни наша дружба сильно окрепла, как и доверие к друг другу, это не значило никакой гарантии безопасности.Дриму уж точно запрещено видеть такие записи, иначе тюрьмы не избежать =) .
Ещё во время последних испытательных проб, у нас стали появляться клиенты. Слухи, что Томми и какой-то незнакомец начали варить что-то страшное быстро разлетелись по городу, со скоростью, равной скорости бега гепарда. Интерес над страхом взял большую власть, потому первые клиенты стали интересоваться нашими делами. На примете у меня стояли несколько склянок с ослабляющим зельем с «пионовым отваром», потому Томми уверенно заверил горожан в безопасности и дал попробовать успешные образцы. Эффект застал людей незамедлительно. Их лица поплыли в лёгкой улыбке, а ощущения были даже лучше, чем от «простого бухла в баре». Распространение новости о нашем с Томми и Туббо чуде было лучшей рекламной кампанией. Пора строить специальную лавочку-ларек для изготовления и продажи «напитков». Первый шаг сделан, второй на пути выполнения.
***
— Ха, не думал, что у меня, то есть, у нас, получится. Он выглядит так классно. — удивлённо и восторженно высказался я по поводу нашего ларька на одной из главных улиц. Красно-сине-белое полотно покрывало крышу небольшого темно-дубового местечка, будто флаг гордо развиваясь на ветру в виде волн на море в тёплый ветреный день. На улице становилось жарче, холод сдавал позиции, неохотно отдаваясь поражению весне. Лужиц в Городе появилось целое множество, будто в болото превратились целые кварталы и пути. Одна из таких нагло разместилась у ларька, мешая проходу. Но с приходом весны всплыли некоторые подробности. Всё не так уж и просто в этом городке. Видимо, внутренняя политика Дрима не столь успешна. — Хотя мы так и не смогли передвинуть всё оборудование сюда, у нас хотя бы есть место, где можно торговать — всё ещё восторженно выражался я, отходя от недавней наступившей радости, нахлынувшей как цунами в жаркий пляжный день. Зельеварка все еще у Томми, но благодаря деньгам с начальных продаж «пионового отвара» и других экспериментальных отваров: от «макового отвара» до «отвара луны», содержащего в больших дозах заваренные в воде сухие лепестки голубого лотоса, купили лицензию на продажу напитков и сам ларёк с интересной крышей в три цвета, комбинация которых была придумана полностью мной. Улица Янфель отличалась от других центральных улиц своей активной ночной жизнью после 9 часов вечера и вычурной архитектурой стиля рококо, который пестрил самыми различными яркими цветами и орнаментами, отдаваясь выделяющейся историчностью и сложностью. Сама архитектура домов явно доказывала каждому прохожему, что здесь праздно, богато и редко здесь заскучаешь. Здесь и местные добрее и проще, чем те же жители, живущие вблизи Площади или на Риверфолл — улице богатых купцов и зажиточных ремесленников. Но после разгула до самых 2-3 часов улица полна мусора и всякой грязи, бедняки возвращаются и место становится настоящей помойкой. Ради наибыстрых и прибыльных продаж пришлось пожертвовать чистотой, спокойствием и, возможно, безопасностью. Столь противоречивая улица: с одной стороны это самое красивое и уникальное место, архитектура в стиле рококо имеется только здесь, но с другой стороны в этих красивых домах живёт весь праздный и пьющий народ, часто балующийся алкоголем и уличными праздниками. И также здесь больше всего живёт бедняков, не считая Вельвин — улица, состоящая полностью из бедняков и являющаяся одной из инициатив Дрима улучшить положение малоимущих, построив для них отдельное место. — И вправду жаль, но зато не придётся платить за аренду какого-нибудь помещения здесь. Нас бы быстро поймали. — ловко проронил Туббо, перенося мешки с первыми партиями ослабляющих зелий, смешанные с «пионовой пылью», лёгким «отваром луны» и сильным «маковым отваром». Проверив целостность склянок, я подставил стул поближе к тёмному столу, на котором расставил 3 бутылки каждого раствора. Улыбаясь каждому встречному и здороваясь, я привлек внимание у 5 человек и успешно продал выставленные зелья. Томми и Туббо уже радовались от первых денег, но моим глазам стал часто попадаться некий зелёный плащ среди стен, углов и толпы. Дрим следит за нами — стоит предупредить подростков. — Дрим следит за нами, давайте без лишних слов и действий — шёпотом произнес я, не оборачиваясь и продолжая смотреть на проходящих людей, приветливо улыбаясь. Не дожидаясь реакции со стороны детей, я поставил ещё несколько бутылок «отваров» на прилавок, выкрикивая другие, сделанные специально доя продаж наименования и цены. Реклама уже запущена, люди до покупки лавки интересовались новой продукцией, способной заменить заезженную бурную настойку алкоголя. Приятно ощущать некую величественность и возвышенность от гордости из-за моего творения, будто я изменил всё в этом Городишке, превратив целые кварталы в парящие высотки. Хм, интересно бы увидеть это вживую. Взяв в мгновение из кармана записную книжку, я быстро переместился на свободную страницу и быстро записал события сегодняшнего полудня, детально расписав странную картину с парящими в облаках островах крупных многоэтажных строений. Такого рода мысли — не впервой происходящие события, моя голова часто выдаёт нечто экзотичное и специфичное для раздумий. Без задержек я оглядел находящиеся под лавкой мешки со склянками и махнул рукой подросткам, отпуская тех погулять и отдохнуть. До ушей донеслись лёгкие восклики, и, улыбнувшись, я попрощался с уходящими помощниками. Их силуэты скрылись в полуденной толпе, активно идущей по заведением, дабы поесть, или шагающей на работу. Некая персона подошла к прилавку, рассматривая с особым интересом внешний вид моего скромного заведения и выставленные на всеобщее представление бутылки с сиреневым содержимым. Он окликнул меня, осторожно подбирая слова: — Здравствуйте, молодой человек. Я…мне было бы интересно узнать, что находится в этих склянках. Ходят слухи, что это нечто… то есть, ваш продукт способен заменить пиво, вино да и то всю алкогольную индустрию в целом. Хехе, что ж только не наговорят эти пьющие, да? — нервно отсмеиваясь, задаёт вопрос незнакомец, ведя на диалог. Голос звучал не грубо и не столь глубоко, сравнивая с томным говором Дрима, но больше доверчиво и непринуждённо, легко накладываясь на уши тембром и звучанием. Полноценно подняв на него взгляд, я за миг рассмотрел персону, интересующаяся моим зельем. Полуночно-синяя толстовка с белой нашитой надписью на правой верхней стороне покрывала туловище невысокой персоны, тёмно-серые джинсы красовались на ногах, имеющие специально сделанные порезы и прорези. Сине-серая лёгкая шапка с голубой и красной полосками удобно расположилась на макушке, несколько тёмно-каштановых прядей выглядывали из-под убора, будто вырвавшись из плена прося помощи. Из-под тени глаза выглядели совсем чёрными, полагаю, карий цвет имелся у его зрачков. Верхний ряд зубов слегка выглядывал из-под губы, добрая улыбка озарила лицо незнакомца, которое имело гладкие и не резкие черты. Улыбнувшись в ответ, я спокойно заговорил, выдав давно продуманный ответ: — Добрый день, сэр. Это «пионовый отвар» — напиток, либо зелье, ваше право как считать, способный дать невероятное расслабление, которое даже не ведёт к ухудшению здоровья! Не знаю, как о нем отзываются в местных барах и ресторанах, но всё, что в моих силах, —это обеспечение нового продукта как альтернатива алкоголю местным жителям. Вы же не пьёте, не так ли? — бестактный вопрос сбил с толку слушателя, который крайне удивился моему прямому высказыванию под конец. Приулыбнувшись, он уверенно ответил: — Oh, amigo, а ты метко подметил. Да, я не пьющий, потому ваш напиток меня сильно заинтересовал. Есть гарантии, что я не отлечу в больницу после пробы? — последняя фраза звучала несколько тише и грубее, собеседник взглянул прямо в глаза, детально изучая моё лицо. Двинув бровью, я нервно рассмеялся, но всё-таки ответил, стараясь звучать спокойно: — Можете не беспокоиться, я уже продал в сумме 10 штук за сегодня, и никто не пришёл ко мне за жалобами со здоровьем, уж поверьте. Стоит 9$. Возьмёте? — легко отделавшись, я наконец спрашиваю про покупку, улыбаясь и смотря незнакомцу в глаза. Положив нужную сумму монет на стол, я ловко передаю склянку покупателю и тот заинтересованно и долго смотрит на полученный товар. От лёгкой улыбки я понял, что он доверился моим словам, и ему понравился цвет зелья. Он представился, назвав себя Квакити, в ответ я произношу и своё имя, крепко пожав руку в знак знакомства. Он грубым залпом выпивает всё содержимое бутылки, оставляя пустую, слабо окрашенную в сиреневый склянку, уверенно выставив на стол. Он и вправду не пьёт: так быстро выпить лишь сулит о неопытности. Привстав со стула и выйдя со прилавка, как будто ничего и не было и не будет, я специально поднялся к Квакити, понимая, что вскоре он упадёт от неожиданного эффекта «отвара». Моё предсказание не было ошибочным: его ноги сильно затряслись, а рука уж крепко держалась за прилавок. Придерживая за бок, он навалился всей тяжестью тела на меня, отчего пришлось силком тащить его на стул. Квакити очень удивлённо и громко высказывался о вкусе и силе моего творения, настолько сильно поражаясь качеству и эффекту. Странно, что слабый тип зелья повлиял на него жёстче, чем на обычных горожан: лишь потрясывались ноги, и шатало в разные стороны 2-3 минуты. Действие зелья должно длиться как раз 2-3 минуты, дальше лишь слабые побочные эффекты, такие как слабая тряска, спутленные мысли и покалывание по всему телу.***
— До свидания, малый пьяха. Уж не переборщи больше с такими залпами. — отсмеиваясь и шутя, прощался я с новым приятелем. Луна выглядывала из-под густых высоких елей, стараясь показаться и привлечь внимание холодным тоном света. Яркое было её сияние, я отлично видел окрестности дома: множество кустов, прячущихся дубов и тонких, исхудавших крон сосен. Ветерок слабо поигрался с волосами и курткой, будто сам прощался со мной, рано проговаривая «спокойной ночи» и отправляя спать. Некоторые пряди моего нового друга также оказались в руках играющего ветра. Подав последние знаки внимания, он ушёл, оставив меня в полной лесной тиши наедине с провожающим Квакити. — Haha, Adiós, amigo. До завтра, мой новый друг. — радостно и легко кинул на прощание Квакити и ловким движением повернулся в противоположную сторону, под конец помахав рукой. Ухмыльнувшись, я открыл дверцу и зашёл в теплое помещение, сразу складывая у двери несколько склянок, непроданных за день. Присев на стул вблизи меня, я сразу приметил неслабый шум на верхнем этаже, нехарактерный для столь позднего времени. От усталости я еще посидел, но вскоре встал и тихо поднялся по ступенькам, аккуратно оглядывая обстановку на этаже. Два подростка сидели за столиком, что-то бурно обсуждая и попивая чай, полностью отделившись от реальности. Я похлопал и поприветствовал их, Томми бурно обрадовался и стал закидывать меня самыми различными вопросами: от «как прошёл день?» и «сколько заработал?». Большой спектр от личной жизни к бизнесу подали ему мешок, полный краткими вопросами. Я не имел сил и желания отвечать на всё как-то полно и детально, но настойчивость подростка могла убить меня и мою защиту; уж лучше ответить, чтоб он отвял и успокоился, чем допрашивал и донимал до состояния полусмерти. Туббо на повадки своего друга, смотря на меня, лишь рассмеялся и пожал плечами, давая намёк на сочувствие. Так я и провел поздние часы, близкие к полуночи и началу нового дня. Вскоре, его любопытство отошло на второй план, заменяясь сонливостью и тягой к кровати. Я только сейчас осознал, что Туббо не у себя дома, потому сразу же спросил в чем дело. Томми устроил ночёвку, и они ждали лишь меня, дабы начать настоящую пижамную вечеринку, но из-за позднего прихода всё прошло без моего участия. Обидно. Отправив через наигранную злость Томми в комнату, я с Туббо спустились на нижний этаж, чтобы расположиться для сна. Найдя свой пышный кофейный кров в запыленном сундуке, с которого я позже стряхнул тонкий слой грязи, снял с себя лишнюю одежду: носки, тёмные джинсы, жёлтый свитер, и отложил их аккуратной стопкой рядом с камином, чтоб высушились до нового активного дня, а сам переоделся в чёрные шорты и белую мятую футболку — домашний прикид. Стараясь не щеголять перед Туббо в одном нижнем белье, я укрылся покрывалом, быстро закончил и подготовился ко сну. Тобби уже был переодет, и, вынув тёмно-зелёный спальный мешок, также увалился у камина рядом. В комнате тускло горел свет, лишь слабо освещал камин да факела, медленно тлевшие и будто желавшие побыстрее «усохнуть». Я надумывал поговорить с Туббо; полагаю, он не против от такой идеи, тем более, что сам лёг около. Со спокойной интонацией я заговариваю, не сильно поднимая громкость голоса, но стараясь, чтоб собеседник прекрасно слышал: — Туббо, как веселились без меня? Как вообще прошёл день, пока я работал? — Ох, мы ходили по городу, зашли в какую-то пекарню, там поели, пошли на площадь и встретили Дрима. Поговорили с ним, а затем пошли дальше гулять. Под вечер зашли ко мне, я взял всё нужное для ночёвки, а дальше направились к Томми. Ну и продолжили веселиться, хотя очень ждали тебя. Да и всё. Самый обычный для нас день. — быстрым и лёгким темпом проговорил подросток, смотря на камин и, порой, кидая короткие взгляды на меня. Момент с Дримом заинтересовал меня больше всего, но лучше стоит спросить вначале про их «вечеринку».***
«Ты знал на что шёл, чему тут удивляться и паниковать. Либо прими, либо умри.» — голос как морозный холод прошёлся по тёмный стенам сознания, навевая мурашки. Он не выражал огорчения, злости — лишь холодный расчёт и понимание. Таинственный говор будто обнял сознание, излучая собой глубокий мороз. Туман витьеватыми тонкими линиями покрывал пространство вокруг. «Ты пожалеешь о своём будущем выборе, Уиллбур, ты будешь страдать!» — противоположный тому голосу чужой говор излучал огненный жар, будто я стоял у самого вулкана. Злость пульсировала из мистических уст, целью которых являлось осуждение и сеяние подозрений. Я стоял на границе, будто баланс весов и двух чаш. Мне жарко и холодно, мне спокойно и горько, мне понятно и непонятно всё…
Постепенно сознание выходит из мира мечтаний и грёз, медленно всплывая из некого водоёма. Медленно открыв глаза, я потянулся, тихо совершая каждое движение. Негромкое сопение шло из-под бока: мой новый друг крепко спит и никак не выходит из сна. Его лицо повернуто ко мне, неаккуратным образом пряди закрыли ему все глаза, да и сами неестественно торчали из общего вида. Тихо усмехнувшись, я направился в ванную на обычные процедуры. Медленно закрывая дверь, я подхожу к зеркалу, внимательно себя разглядывая. Ещё живой — вот вывод. Обрызгав лицо холодной водой из-под котла, я взбодрился и отошёл от послевкусия медленного пробуждения. Всё также тихо направившись наверх, я обнаружил на часах 9:15 а.м., что вновь казалось странным, считая тот факт, что мой приход вчера был довольно поздним. Организм играет со мной в странную злую шутку. Присев за стол у окна, я смотрел открывшийся вид: светло-зеленые ели глядели высоко в небо, отражая от своих крупных ветвей яркие лучи небесного светила. Я поддерживаю голову левой рукой, подпирая подбородок и чуть под углом держа образовавшийся кулак. Я слышал как шепчет слабоватый ветерок, холодной ладонью касаясь моей правой щеки. Вдалеке в лесу исходило пение птиц, точно так же мирно, как и я, встречающих новый день. Будто выпадая из сознания, я невольно засыпаю в мыслях, не закрывая глаза, но медленно моргая. Будто вихрь закружил мою мою поток мыслей и эмоций, переживаний и надежд.Удивительно, что у меня получилось. Этот факт поражает, даже не представлял, что такая непродуманная затея ещё во второй день моего прихода станет явью. Я теперь предприниматель, хаха, человек-бизнес. Но Дрим пугает меня всё сильнее. Он может проверить состав «пионового отвара»? Я готов нести ему любую чушь, но только чтоб он отстал и убедился в безопасности.Этот «отвар», сравнивая с другими, слаб по свойствам — лишь начальный шаг. Надо бы прорекламировать «маковый отвар», вот тогда начнётся настоящее веселье. Но Город…почему Дрим ничего не делает? Я здесь нахожусь примерно месяц, может больше, и всё также в глубинах улиц становится грязнее, проще и беднее. Да и этих пабов здесь большая куча, будто по периметру главных улиц стоят. На ул.Янфель, где я как раз продаю зелья в своём мини-ларьке, столько таких заведений, что у меня 2ух рук не хватит. Уж явно они созданы не для удобства граждан, а для их отвлечения и лёгкой прибыли. Начинаю немного сочувствовать жителям, неужели Дрим правит Городом железной хваткой тирана?
— Уиллбур, с добрым утром. — приятный голос прозвучал негласной громкостью со ступенек. Не поворачиваясь, я понял, что это проснулся Туббо, судя по голосу и осторожности, так как хозяин дома ещё крепко спит и не собирается выходить. Присев напротив, Туббо стал смотреть по сторонам, видимо, ожидая моего внимания. От мыслей я забыл с ним поприветствоваться. — С добрым утром, Туббо. Крепко тебе спалось, да? Хаха, неплохо тебя Томми намучал — тихо смеясь, выдал я в ответ собеседнику, повернувшись к нему головой. Полностью выйдя из транса, я оглядывал друга Томми: тёмно-зелёная рубашка-поло, чёрные легкие шорты. Будто на пляж собрался, вот честно. — Да не сильно он мучал, для меня это уже в привычку. А так да, я очень хорошо поспал. Уиллбур, ты творишь чудеса. — посмеявшись в ответ, он быстро проговорил, улыбнувшись под конец, будто приукрашая ответ. Пора готовить новые партии зелий. Пусть сделают несколько новых партий, а я буду на работе в Городе думать о новом рецепте.***
— Он и вправду ничего не проверил? — с излишним удивлением расспрашивал Квакити, пока я протирал пустые склянки и аккуратно в ряд ставил их на лавку. Его реакция вызывает в основном странные ощущения и подозрения; видимо, Дрим отпустил меня лишь для вида, дабы потом ударить в самый неожиданный момент. И вправду, если так подумать, то реакция Квакити вполне очевидна: как главный за порядком во всем городе, Дрим должен да даже обязан провести полный анализ и допрос, выяснить все заковырки и нюансы, копать настолько глубоко, насколько потребуется, дабы жители Города не пострадали от нового товара на рынке. А ведь прошёл день, как я начал подниматься дальше ввысь: клиентов приходило все больше и больше, а зелья быстрыми темпами убывали, заполняя мой кошелёк богатой кучей монет. В голове пронеслась мысль, что не один Дрим станет главной угрозой для моей безопасности, главы местных пабов и баров постараются убрать мой товар с рынка, так как он слишком выделился и способен заменить алкоголь. Стоит учесть это после завершения смены, когда у меня закончится последняя склянка. Я, кажется, вновь увлёкся мыслями, Квакити смотрел на меня, улыбаясь и ожидая ответа. — На удивление, он легонько поспрашивал, но ничего особого не сказал. Да, задавал вопросов много, будто на опрос попал по обвинению в преступлении, но я быстро ответил. Боюсь, что он еще вернётся. — уверенно звучал мой голос. Квакити лишь посмеялся, привстав поближе ко мне, и шепнул на ухо: — Может, продашь мне рецепты своих зелий, а? Я могу щедро заплатить. — ухмыльнувшись, он смотрел прямо в глаза, ехидно жаждут одобрительного ответа. Для личной выгоды я бы мог завысить стоимость втридорога, но теперь, поняв, что у моего нового знакомого есть связи, стоило бы воспользоваться появившимися возможностями. — Пытаешься подловить рыбку ещё мальком? Я бы с удовольствием это сделал, но тогда бы это можно считать моим поражением. Вот скажи мне, не ты один жаждешь получить рецепты, верно? Не знаю точно, кем ты работаешь, но явно как-то связан с пабами и их делами. — серьёзно предьявляя мысли, я с наслаждением наблюдаю крайнее удивление собеседника. Я попал в точку, вот прям знал! — Хм, а ты не так прост. Да, я владелец одного паба неподалёку, и я сильно заинтересован в твоих зельях. Скажу по секрету, почти все владельцы хотят их, потому советую как-нибудь с ними поговорить. Тебе устроить? Так, по дружбе. — низким тембром и полушепотом произнес Квакити, хитро улыбаясь и сьедая меня взглядом. Тоже сразу разнюхал, что я запланировал. Мой план становится всё интереснее.***
Уютное заведение предоставил мне Квакити: дорогие крупные картины грозно висели на стенах тёмного бордового цвета, множество фонарей освещало помещение, вырезные темно-дубовые столы с такого же цвета стульями с мягкой подкладкой красного цвета. Зал был полупустой: 3-4 стола были заполнены несколькими людьми, не особо разглядел их. Мы сели подальше, в самом углу крупного помещения. Чуствую, что Квакити привёл меня в именно свое заведение. Предложив присесть, он рассматривал зал, кого-то сильно ожидая. Крупный стол, за которым сидел я, окружали ещё 7 стульев, видимо, предназначенные для местных «боссов». Даже не думал, что мой план повернёт в такое направление. Начинаю переживать: я ведь ничего не продумал! Совсем речь не подготовил, да и сижу будто на иголках. Где моя уверенность? Целая группа людей зашла в помещение со входа, медленно оглядываясь. Сердце стало биться сильнее, я чувствую сильное потовыделение. От одного вида пришедших сердце убежало в пятки, глаза бегали по помещению, руки пытались спрятаться по примеру сердца. Квакити, заметив мою излишнюю тревогу, махнул рукой гостям, а сам присел близко ко мне, положив руку на плечо. Он медленно и полушепотом пытался успокоить моё внутреннее буйство, проговаривал раз за разом, что я в безопасности и под его протекцией, смотря прямо в глаза и невзирая на подход гостей и их присед за стол. Во время успокоения я придумал некий план разговора и вопросы, которые должен был задать местным «боссам» по поводу внутренней политики и взглядов в обществе. Всё еще находясь рядом со мной, он приподнялся, привлекая внимание громким возгласом.***
— Он беспощаден, господин Сут. Ему важна только стабильность, только мирный и старый порядок. Я, как и присутствующие здесь за столом, приятно удивлен вашей удачей и появлением, но предостерегаем, что он, вероятно, избавится от вас, если вы начнёте что-то предпринимать. — грозно звучал голос одного из гостей, нейтрально смотрящего на меня. Я полностью убеждён в том, что Дрим правит железной хваткой. Сохраняя неизменный порядок, он ломает развитие общества и попросту мешает прогрессу и науке. Видимо, зельеварение, которому я обучался сам, не столь известно обывателям Города, потому что, вероятно, Дрим его запретил, либо скрыл. Но почему он помогал мне? Это единственный вопрос, пугающий все сильнее и сильнее. Он явно задумал что-то. — Сэр Орилнсон прав. Ваш товар уникален, но очень возможен факт вмешательства Дрима. Вы меняете рынок — значит, меняете и порядок. Странно, что Дрим бездействует и молчит. Он заинтересован, и это можно считать удачей. — уверенно проговорил другой заседатель стола, смотря в одну точку и думая над ситуацией. Его очки чуть спали, потому медленно поправив их, он перестал размышлять и ожидал ответа от других. Многие уже высказали свои точки зрения: они схожи. Моя ситуация уникальна: Дрим будто решил пойти на компромисс с изменением порядка. С небольшим изменением. — Спасибо вам всем, ваши точки зрения помогли нашему новому знакомому в домыслах. Послушаем же его выводы! — громко и заинтересованно выдал Квакити, все также громко восклицая и привлекая внимание. Я сомневался по поводу своей готовности, но уверенный взгляд моего нового друга подал мне недостающей решимости. Будем додумывать на ходу.«НАЧНИ РЕВОЛЮЦИЮ».
— Господа, я крайне удивлён общественным положением дел. Дрим вначале показался мне довольно приятной и умной личностью, но я вижу, что это была лишь маска, схожая с его маской на лице. Я видел глубины Города, и уж лучше бы их не видал. Всё настолько запущенно, что единственный выход из такого положения — это… уж простите, но так просто не должно быть. Пора свергнуть Дрима! — грозно звучала последняя сказанная мною фраза, от которой все застыли будто окоченели. Я…я не хотел говорить её. Она резко вышла сама, будто я должен был ею и закончить.Их взгляды устремлены на меня, суженные зрачки не двигались, прожигая во мне множество дыр. Я старался держаться, пытался успокоить свое резко нахлынувшее волнение. Взглянув на Квакити, я увидел ту же самую картину: он боялся.Прошу, хватит, ответь же что-нибудь! Хватит!
— Ты серьёзно? Уиллбур, я знаю тебя пару дней, и ты сам в Городе живёшь чуть больше месяца, но… Ты не ебнулся случаем от своих отваров? Я понимаю, ты теперь имеешь достаточно средств, чтобы обеспечить себя и Томми, но это… Это самоубийство! — Квакити, он прав. Так продолжаться не может. У многих упали продажи и прибыль, население беднеет, приезжие купцы разочаровываются и меньше продают. Так мы попросту пропадём, Квакити! — Он прав, всё должно измениться. Дрим засиделся за троном слишком долго. Уиллбур — это тот человек, который нужен Городу и нам всем. — Постойте, вы же не серьёзно, верно? Мы же не пойдём на такое безумство и полнейший бред, да? — голос Квакити дрожал, он оглядывал всех присутствующих, нервно и криво улыбаясь. Он явно не ожидал таких выводов и такой реакции, он боится только за себя. — Нам стоит обдумать это в другом месте. Спасибо за обед, Квакити. — серьёзно закончил один из сидящих, громко обьявляя окончание. Все поклонились и вышли из зала, тихо и молчаливо. Квакити стоял в оцепении, я сидел, также не двигаясь. Тишина, образовавшаяся после ухода гостей слишком давила на сознание, будто наковальней медленно сдавливали мою голову. Паника вновь охватывала все больше и больше места в мыслях, мне хотелось убежать из этого места домой к Томми. Квакити разорвал тишину: —… ЧТО ЭТО, БЛЯТЬ, БЫЛО, УИЛЛБУР?! ЧТО ТЫ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ИМЕЛ В ВИДУ?! — крик пронзительно бил по ушам и самочувствие, я совсем раскис. Он что-то кричал, бурно высказывал, но я лишь слышал отголоски. Картина плывёт перед глазами: крупное пятно сливается со всем, что видят глаза. Звук заглушался, образовывался в странный неестественный гул. Паника стала чем-то неотъемлемым, взяла в свои руки весь мой разум. Я перестал чувствовать, перестал слышать и видеть. Передо мной только пустота и гул. Только я сам… Слабо доносится чей-то голос, будто с поверхности пытается что-то сказать мне, пока я в глубине под водой. Голос всё громче и ломаней, нервней и дрожаще. Что-то трясёт меня, и очень активно. Паника исчезает, забирая с собой всю тревогу, накопившуюся в душе и в уголках сознания. Тёмная пелена в глазах растворялась, делясь на цвета и определённые очертания. Это чье-то лицо! Кажется, Квакити пытался вытянуть меня из странного транса: кричал, тряс, что-то предлагал. Весь его гам слился в странный гул, но постепенно я понимал его фразы: он сильно беспокоился о моем самочувствии. Я прихожу в себя, картинка перед глазами стала полной и ясной, как солнце в летний день с утра до вечера. Он заметил моё пробуждение: я двигаюсь и оглядываюсь — уже хоть что-то хорошее. Он радовался, извинялся, что-то бормотал — я не слушал, перетягивая силы на пробуждение и оценку. Неплохо меня разъебало!***
—Уилл, но это же…это просто невозможно! Я…я видел его во время боевых действий, я чуствовал эту холодную решимость и силу… я…я хотел бы помочь, но слишком волнуюсь и даже не знаю… — всё ещё дрожа его голос звучал жалко и был полон страха. Я понимаю «почему», знаю, что идти против нечто сильного и опасного всегда будоражит сознание, доводя до такой сильной боязни, но другого варианта быть не может. От Дрима нужно избавиться, он помешал бы мне, когда бы я стал зарабатывать достаточно приличные деньги и открыл бы ещё новые виды зелий. Мой план так или иначе должен пройти через этап кульминации…и ей будет Революция. — Я еще после «совещания» прекрасно осознал всю важность и опасность Революции. Да, я получил поддержку, но этого недостаточно. Я так и так планировал избавиться от Дрима, и вот тут как раз появился способ — полушепотом проговорив, я глядел прямо в глаза в Квакити, держа того за плечи в знак поддержки и понимания. Квакити необходим для моего плана, потому я попросту обязан его поддержать, как и он меня перед совещанием. Ожидая ответа, я сидел рядом с ним за столом у угла комнаты; тепло и огненный свет слабо доходили до нашего места; тихо доносились трески древесины у камина. В полутемной обстановке Квакити выглядел ещё более сломленным и неживым, молчание длиться примерно 3-5 минут. Он медленно дышал: грудная клетка не торопясь поднималась и опускалась и то, это ещё нужно было разглядеть. Полагаю, он обдумывал все сказанное и произошедшее за весь день — это ему точно не помешает. Он взглянул наконец на меня и убрал мою руку с плеча, смотря холодно и бесчувственно, оценивая что-то в голове. Голос среди такой тиши звучал слишком низко и громко: — Хорошо, Уиллбур Сут. Я помогу твоей затеи сбыться.