Маскарад

      Офис на восемьдесят девятом этаже высотки «Уэйн Этерпрайзес» с самого начала рабочего дня оказался погруженным в тишину, непривычно гнетущим и даже темным. За широкими окнами, заменявшими стены с одной из сторон коридора, небо заволокло темными тучами, которые с минуты на минуту грозились разразиться сильным ливнем, что мог пробарабанить до самого утра.       Тим окинул взглядом дверь в приемную, где сегодня, наконец, он смог бы увидеть Кору после слишком долго тянувшихся выходных, пересыщенной событиями пятницы, что он провел за учебой, и замер в нескольких шагах от порога. Вне всякого сомнения, Тим хотел ее увидеть, тем более в свой выходной, когда его мысли должны быть хоть чем-то заняты, по крайней мере, до вечернего патруля. Но вместе с этим юноша понимал, что чем больше времени он проводил возле Коры Фрейзер, тем сложнее ему становилось объективно воспринимать сложившуюся ситуацию.       Проснувшись раньше обычного, Тим даже быстрее отца увидел сообщение от таинственной Ли, которой — и стоило бы уже признавать это смелее — могла оказаться Кора. Содержание его было сухим и черствым, но другого ожидать и не приходилось, поэтому сердце Дрейка радостно сжалось от осознания того, что, исключительно в теории, Кора была на их стороне. Между тем, ему по-прежнему предстояло непростое решение: как скоро заводить разговор с Коралиной о ее матери, чтобы раз и навсегда закрыть тему ее причастности к происходившему? И как сделать это, не спугнув ее совсем? Конечно, тут могло бы пригодиться обличие Робина, но ведь Коралина Фрейзер доверяла не ему, а Тиму Дрейку — и тогда возникал иной вопрос, а нужно ли было раскрывать тайну личности перед ней? Безопасно ли?       Тим не знал, или, во всяком случае, в том себя убеждал.       — Как тесно ты общаешься с Коралиной? — Вопрос Брюса, прозвучавший в столовой за завтраком, прокатился в тишине столовой громогласно и пугающе настолько, что от неожиданности Тим поставил кружку с кофе на стол быстро, с раздражающим звуком скрипа мрамора по стеклу.       Это, пожалуй, не то, что он хотел обсуждать с утра. Тем более с отцом, который, во-первых, был непосредственным начальником Коры, во-вторых, чтоб его, Бэтменом — борцом с преступностью Готэма. Тим почувствовал, как вмиг вспотели прохладные ладони, но лицо его осталось неизменным: не дрогнул ни один мускул, и за это он будто готов был себя похвалить. Оставалось надеяться, что Брюс не сумеет в его взгляде рассмотреть беспокойство с тонким, едва уловимым оттенком страха; Тим, подумав об этом, однако, отвел глаза — чтобы наверняка.       — Мы, вроде как… — Он помолчал мгновение, прислушиваясь к своим ощущениям: «мы» — кто? Тим знал себя, понимал каждое чувство, окутывающее душу, и был уверен в том, что о Коре нельзя было отозваться, как о подруге. Вернее, конечно, он допускал, что она считала их отношения дружескими, но вот мог ли он в ответ оставаться на том же уровне, не пересекая черту допустимого?       Ему нравился смех Коралины, и Тим осознал это, будучи почти что запредельно пьяным больше месяца назад в баре, сидя возле нее на высоком стуле. Девушка смеялась, запрокидывая назад голову, и ее завитые в некрепкие локоны волосы скользили по спине и плечам, мягко огибая их. Он вообще часто замечал детали — этим был, к слову, крайне полезен, когда речь заходила о работе Робина, — но мелочи, которые ему удавалось запомнить о Коре, иногда пугали. Ей нравились цветочные духи, свежие, но не слишком сладкие; она пила много кофе, часто просила добавить туда корицу; она смотрела кулинарные шоу на «Нетфликс» и иногда записывала в заметки телефона рецепты, чтобы однажды их повторить. Еще Кора, обнимаясь, прижималась носом к вороту футболки, словно пряча лицо от всего мира в коротких мгновениях дружеской близости. Все это Тим, разумеется, знал наизусть.       Как знал и то, что Коралина — не просто друг для него.       — Мы близки, наверное.       — У-у-у, малыш Тимми нашел подружку? — воскликнул Дик, подходя к столу с полной кружкой чая, все еще чуть прихрамывая после неудачной вылазки и стычки с Колпаком. В ответ он только закатил глаза, и его старший названный брат, хохотнув, сжал плечо. — Если что, напоминаю: предохраняйся. Хотя Брюс вряд ли станет возражать против еще одного ребенка в доме, с твоим плотным графиком вряд ли удастся найти местечко для такого, знаешь, нелегкого дельца, как отцовство.       — Я надеюсь, ты не делишься сейчас личным опытом, — заметил Брюс, словно не обращая внимания на то, как протяжно Тим простонал «не-е-ет, только не начинай» в ответ Дику. Тот лишь картинно поморщил нос — как истинный старший брат, которому за всю жизнь воспитание младших подарило незабываемые впечатления на всю оставшуюся жизнь. Совершенно, возможно, отбив всякое желание обзавестись собственными детьми. Так и не дождавшись ответа, мистер Уэйн многозначительно хмыкнул, а потом сжал пальцами переносицу: — Близки, значит.       — Ты спрашиваешь, потому что подозреваешь ее в связи с Миной?       — Доказательств, кроме общей фамилии, нет, потому выводы делать я не тороплюсь. Но, Тим, не спускай с нее глаз, ладно?       Он, в общем-то, и не собирался. Тим глубоко вздохнул и, постояв возле двери еще с минуту, наконец-то вошел в приемную. Коралина, конечно, сидела на своем месте, но вместо рутинной сосредоточенности ее лицо, скорее, выражало непривычную озадаченность. Вместе с внимательным разглядыванием открытых документов на экране ноутбука она прижимала к уху телефон, напряженно выбивая пальцами незамысловатый ритм по столешнице. Раз-два-раз, раз-два-раз, и вновь, и вновь, и вновь — Тим стоял у порога не больше минуты, но размеренное постукивание уже стало порядком раздражать.       — Давно в барабанщицы заделалась?       — Тш, — вздрогнув поначалу, она все же спешно прижала палец к губам и опустила вниз взгляд. Губы Коралины растянулись в притворной улыбке, какая обыкновенно помогала поддерживать формально-дружелюбный тон разговора. — Добрый день, э-э, мисс Дэй… то есть, Сандра, да-да, конечно. Верно, это Коралина. Я звоню уточнить, в силе ли наша встреча. А? О, э-это просто здорово. В таком случае, до скорого.       Она сбросила вызов и практически выронила телефон. Тот упал на столешницу с громким стуком, от которого Тим даже подернул плечами — в приемной, заполненной внезапно подкравшейся тишиной, такой звук показался почти инородным. Тим смотрел на Кору, которая прижала кончики пальцев к своим глазам, а потом резко, внезапно потянулась за стаканом, до краев наполненным водой. Отпила пару глотков и, словно вмиг забыв о своих мыслях, настигших ее после разговора с некой Сандрой, имя которой Тим слышал впервые, коротко улыбнулась. Эта ее улыбка, в отличие от предыдущей, не выглядела слишком широкой, а потому казалась более искренней и теплой. Но что-то пряталось за этим ее выражением лица — эмоция, какую Тим никак не мог уловить уже в который раз.       — Умеешь ты появляться из ниоткуда.       — Ты не заметила, как я зашел?       — Нет, — честно призналась она, небрежно махнув ладонью в сторону экрана, — работы немало. Босса и на один день оставить нельзя: запросов копится столько, что отрабатывать приходится вдвойне. Сегодня опять задержусь.       — Как знал, — усмехнулся Дрейк, даже не озвучивая предложения помочь.       Он сразу же опустился рядом, на уже просиженный им же диван и вынул из рюкзака собственный ноутбук. В последнее время он и без того слишком часто задерживался в приемной отцовского офиса, оправдываясь желанием помочь Коре разгрести ворох задач по работе. Теперь, помимо прочего, у него было поручение следить — вероятно, ненавязчиво, — за ней, и осознание того, что существовала абсолютно оправданная причина находится рядом с Коралиной, Тиму становилось необъяснимо легче находиться наедине с ней. Пока, конечно, она не определиться с формой их отношений, потому что едва ли его неловкого «мы довольно близки» хватит на долгое время.       — Такими темпами мне придется доплачивать тебе за исполнение обязанностей стажера, — улыбнулась Кора, открывая присланный Тимом формуляр, составленный минутой ранее. Тот, усмехнувшись, покачал головой и убрал со лба прядь черных волос, щекотавших кожу. — Я говорю вполне серьезно: если ты претендуешь на часть моего оклада, то я готова отдавать только десять процентов от дохода.       — Только десять? — в притворном возмущении раскрыл рот Тим. Он картинно откинул назад голову, приложив ко лбу тыльную сторону ладони: — Как же так? Неужели мои титанические усилия по заполнению двух формальных бумажек в неделю не окупятся и мне не заплатят деньгами моей же семьи? Нет, Кора, не произноси таких ужасных вещей, мое слабое сердце подобного не выдержит.       — Дурак, — хохотнула она. Тут же, впрочем, улыбка с ее лица пропала, уступив место недоумению.       Резкая смена настроения произошла примерно в одно время с приходом уведомления о новом сообщении: нетрудно было догадаться, что кто-то вновь требовал от Коры исполнения ее непосредственных обязанностей. Вряд ли она бы пожаловалась, даже если бы захотела. Она терпеливо начала набирать на клавиатуре ответ, и Тим спешно постарался придумать, как можно было бы продолжить диалог, оборвавшийся, но еще толком не успевший начаться. Он отставил со своих коленей ноутбук и потянулся, невзначай бросив:       — Скоро День Благодарения.       Коралина замерла, и клацанье ее ногтей по клавиатуре вмиг стихло. Она подняла глаза, чуть прищурившись, однако все же кивнула. Дрейк коротко вздохнул, подумав, что сейчас, возможно, был не лучший момент для того, чтобы пригласить девушку, которая ему — да, была небезразлична, в свой дом, чтобы… Что? Познакомить с семьей? Доказать, что подозрения отца беспочвенны (вопреки вопящей о тех же подозрениях рациональной части сознания Тима)? Напротив, следить за Коралиной по настоянию Брюса? Провести семейный праздник рядом с ней? Потакать своим желаниям? Вероятно, так и было, и Тиму не хотелось себя обманывать — хотя бы в последнем своем предположении. Да, он хотел быть рядом с Корой в День Благодарения.       — Ага, мне за последнюю неделю уже не в первый раз напоминают. Жду этих праздников больше, чем детишки подарки от Санты на Рождество, так что я едва ли забуду.       — Не сомневаюсь, — отозвался Тим и тут же, сжав кулаки, точно перед дракой, выпалил: — Приходи к нам праздновать.       Кора молчала долго — настолько, что он было подумал, будто из-за неукротимой нервозности ляпнул лишнее и не заметил, подумав, что за рамки неозвученных мыслей это не уйдет, но оговорился. Судорожная попытка припомнить последнюю реплику к успеху не привела, по крайней мере, Тим был убежден на девяносто процентов (и даже, может, больше), что ничего криминального с его губ не сорвалось, значит, дело было в самой Коре. Та задумчиво прикусила губу и слегка склонила голову, глядя прямо перед собой, но не отвечала. И вымученное молчание практически раздражало — неужели настолько сложно было ответить односложным «да» или таким же коротким, пусть и менее желанным «нет»? Тим принял бы любой ответ.       Другое дело если бы Кора опять начала увиливать, как она всегда поступала, если тема глубоко задевала ее и подымала в груди сомнения. Он не мог точно утверждать, но он знал ее привычки — знал ведь, и настолько хорошо, чтобы сказать: Коралина не была до конца искренней во многом. Был ли он со всеми таким пренебрежительным? Боже, нет. Закрывал ли он глаза в ее случае? Черт, еще как да.       — В особняк Уэйнов? Мне?       — Ну, да. Слушай, мне тоже сначала сложно было привыкнуть, но это такой же дом, только немного-чересчур большой, старый и дорогой. И мрачный.       — Точная копия владельца, хочешь сказать? — Кора рассмеялась своей же шутке. Вздохнула и откинулась на спинку стула: — А кто еще будет? Кроме, очевидно, членов твоей семьи.       — В этом году отец хочет устроить прием для, — Тим почесал затылок, как будто почувствовал неловкость за этот разговор, — некоторых воспитанников местных приютов, их глав и меценатов, которые финансируют подобные организации. Так что это не "семейный праздник" в традиционном смысле. Тем более, думаю, отец не будет против видеть тебя, и… И я буду рад. К тому же, помнишь, я обещал познакомить тебя с Ричардом, пока он в городе. Приходи, ладно?       — Ну-у-у, раз ради того самого Ричарда… — задумчиво протянула Кора, но, увидев, как вытянулось лицо Тима при таком ответе, она тут же поднялась на ноги и в два шага преодолела расстояние между ними, смеясь и обнимая его за плечи. — Шучу. Спасибо тебе за приглашение, правда. Я тоже буду рада провести Благодарение не в одиночку, знаешь?       Коралина вздохнула и положила голову на его плечо.       И в тот миг Тиму впервые за несколько дней стало так спокойно, что он позволил себе самую, пожалуй, широкую улыбку из тех, на которые был способен в принципе.

***

      Судя по прогнозу погоды, прочитанному наспех в метро, до конца дня ожидалась экстремально теплая погода — в последний, вероятно, раз за весь ноябрь и оставшийся год. И, конечно, лучшей возможности претворить в жизнь свой план о вечерних пробежках и быть не могло, поэтому, как только она вернулась домой, Коралина, недолго думая, натянула старый костюм для фитнеса, набросила на плечи ветровку и выбежала на улицу вновь. К тому времени солнце уже практически село, но прогретый за день воздух и физическая нагрузка не позволяли замерзнуть. Кроме того, во время бега как будто мозг работал так, словно его запрограммировали воспроизводить мысли гораздо быстрее обыкновенного; точно — раз! — и включили видео со скоростью 1.25 на Ютуб. И это послужило поводом, наконец, обдумать дальнейший план действий.       Сегодня у Коралины получилось связаться с Сандрой Дэй, чье имя и даже контакты не раз фигурировали в тех документах, что получилось изъять из памяти компьютера Мины: в конце практически каждого списка с фамилиями, датирующимся началом прошлого десятилетия, можно было обнаружить одно и то же имя в графе «контактное лицо». Совпадением это быть не могло, и у Коры не оставалось другого выхода, кроме как поговорить с мадам Дэй лично.       Пригласить Сандру на встречу оказалось даже проще, чем Кора могла представить. Пользователи в интернете, как правило, оставляют за собой весьма значительный цифровой след — факт, который известен многим офисным работникам, которым так или иначе необходимо коммуницировать с немаленьким количеством персон, в том числе, незнакомых. Найти информацию о биоинженерке с таким именем и указанной электронной почтой стало делом пятнадцати минут с перерывом на заваривание чая — вероятно, женщина по-прежнему была вовлечена в науку, как и много лет назад. В 2011 она значилась, как младшая ассистентка, только вот непосредственного руководителя в сохранившейся документации Кора не обнаружила. Но для выяснения деталей она и предложила встречу Сандре — под выдуманным предлогом найти стажировку в ее недавно открывшейся лаборатории.       Знала ли мисс Дэй Мину лично? Как они обе были связаны с теми бесконечными списками фамилий, что не так давно обнаружила Коралина? С каждым днем вопросов становилось все больше, а ответов как будто и вовсе не появлялось. И это уже не пугало, скорее, напротив, пробуждало нездоровый азарт, который раньше она никогда не испытывала. Она как будто стала героиней детективного романа, в котором, помимо прочего, нашлось место не только личным тайнам, но и героям и злодеям — точно как в историях, про которые снимают фильмы и пишут комиксы.       Уже через двадцать минут вдоль улицы зажглись фонари, когда город окутала по-осеннему гнетущая тьма. Вместе с тем Кора ощутила, как устал ее неподготовленный к физическим нагрузкам организм, и резко остановилась на углу своей улицы, всего в двух домах от собственного. Такое торможение не прошло даром: дыхание сбилось, и голову резко закружило. Оставалось гадать, было ли такое состояние последствием бега или шестичасового голода. Отдышавшись, Кора все же решила заглянуть в ближайший продуктовый магазин, чтобы обзавестись хотя бы маленьким батончиком — может быть, даже протеиновым, все-таки она ведь не зря решила удариться в спорт.       — Доллар-тридцать пять. — Девушка за кассой, не отрываясь от чтения новостной ленты, виртуозно пробила батончик, и Кора привычно потянулась к карману куртки. В тот миг она с ужасом поняла две вещи: во-первых, ветровка явно принадлежала не ей и давно должна была вернуться к своему законному владельцу, то есть Джейсону. Во-вторых, ничего, кроме ключей от дома, в кармане не оказалось.       — Я… кажется, не взяла карту и телефон.       — А мне какая разница? — вскинула брови работница магазина и лениво махнула рукой, кивнув за спину Коре. — Уходите, не задерживайте очередь.       — Оче..? — Она обернулась, и тут же отпрянула назад, увидев, как ее сосед и по совместительству владелец ветровки на ее плечах достал наушник из левого уха. Коралина, нервно одернув куртку, повела плечом и неловко махнула рукой. — Привет! Не заметила, что ты тоже тут.       — Ага.       Что же, эталон удачного смол-тока, как ни посмотри. Джейсон сделал шаг вперед, раскладывая нехитрый набор продуктов на кассе, и Коралина молча следила, как он поочередно, друг за другом, положил сначала коробку сухого завтрака, бутылку молока, лапшу быстрого приготовления и, кажется, еще что-то замороженное — едва ли под толстым слоем инея можно было разобрать содержимое пакета. Посмотрев на одиноко лежавший батончик, так и не оплаченный Корой, Джейсон почему-то вздохнул.       — Посчитайте и это.       Он вручил ей злосчастный протеиновый батончик молча, практически тут же огибая ее и выходя из магазина. Коралина в течение нескольких секунд неотрывно глядела на матовую обертку, которая практически сюрреалистично пестрила немыслимыми цифрами о содержании белка в сладости. И что это было? Она оглянулась через плечо, а потом посмотрела на девушку за кассой, перехватив практически такой же недоуменный взгляд: вероятно, минутная картина обычного несостоявшегося диалога — неловкого, но разве не обыденного? — показалась ей в разы привлекательнее слепленных друг с другом букв на дисплее телефона.       — Твой, девуль, а? Поссорились?       — Сосед мой, да. — Кора моргнула, в очередной раз посмотрев на снек, зажатый в ладони: тот чуть деформировался и сплющился под напором ее пальцев. — Обиделся, может, на то, что музыку вчера громко слушала?       — Пойди узнай, что ли. Бывай, — бросила ее собеседница.       Ее внимание вновь поглотила бескрайняя всемирная сеть, голубоватым свечением отражающаяся на коже, и Коралина времени терять не стала. Пусть ситуация и казалась донельзя абсурдной — с чего бы Джейсон мог быть таким недружелюбным без видимой причины, но при этом оплатить что-то за Кору? Раз уж его постигло дурное расположение духа, то, вероятно, не стоило проявлять хоть какое-то внимание? Но понять другого человека — не всегда простая задача, и уж кто-кто, а вот Коралина знала это еще с самого детства.       Стоило ей выйти из магазина, и в лицо ударил прохладный воздух. Как и обещали синоптики, с окончанием дня наступило завершение обещанного тепла вплоть до самого конца года. Вот бы и в жизни у нее появилось хот что-то настолько же предсказуемое, как этот холод ноябрьского вечера, от которого хотелось спрятаться под новым пушистым пледом. Девушка глубоко вдохнула и огляделась по сторонам; увидеть удалявшуюся фигуру высотой в добрых шесть футов оказалось даже проще, чем ожидалось.       — Эй, Джейсон, стой! — Она припустила легким бегом, и мышцы под левым ребром неприятно свело, а по ногам пробежала легкая судорога. Слишком много физической нагрузки для одного дня после перерыва в восемь лет. Кора вытянула руку, в быстром и очень, очень неосторожном движении коснувшись его плеча: жалкие доли секунды спустя она поморщилась и отступила на два шага назад, памятуя о нелюбви Джейсона к внезапным прикосновениям. Когда он дернулся, и его спина напряглась, Коралина едва вскрикнула и зажмурилась, инстинктивно выбросив вперед руки: — Прости, прости, я помню, никаких касаний без разрешения!       — Чего тебе?       — Да я тут хотела сказать «спасибо», — она пожала плечами, но Джейсон только отмахнулся и вновь повернулся к ней спиной, намереваясь пойти к дому. — Ты чего убегаешь постоянно? Разговаривать не хочешь?       — Нам в одну сторону, Коралина; бежать я не собираюсь, и если ты хочешь поговорить, то вон рядом место еще никто не занял. — Он кивнул вправо, и девушка отчего-то послушно зашагала возле него. Продолжать разговор он, кажется, не намеревался, и Кора шумно выдохнула. Действительно обиделся на что-то? Она по привычке натянула рукава куртки и тут же едва не хлопнула себя по лбу от осознания собственной глупости. Ну, разумеется.       — Я отдам тебе ветровку, честно. Просто забыла занести на выходных, а сегодня схватила ее, не глядя, и… В общем, постираю и верну, клянусь.       — Какую вет… а. Ладно, можешь не торопиться, — безразлично бросил он, и это как будто уже разозлило Кору. Она нахмурилась и, чуть прибавив шаг, очутилась прямо перед ним, не доходя буквально нескольких футов до лестничного пролета, ведущего к их квартирам.       — Да что с тобой не так?       — Со мной что не так? За последнюю пару дней я едва не лишился своей селезенки в драке и потерял кое-что довольно ценное из-за одного неосторожного порыва благородства. И, может, я не очень хорош в невербальном общении, но искренне хочу верить, что на моем лице явно читается посыл «отъебись всяк сюда подходящий». Эти выходные выдались на удивление дерьмовыми, я устал и готов съесть все, что плохо лежит, а еще вырубить всех, кто плохо стоит. Ну, то есть, перевожу на общечеловеческий: иди-ка лучше домой.       — То, что у тебя не задалась неделя, вовсе не означает, что злость нужно вымещать на других, — вспыхнула девушка, уперев в бока руки.       Она поднялась на две ступеньки вверх так, чтобы ее глаза были напротив его. Могло показаться, что никаких эмоций они и не выражали, но у Коралины была пара секунд непрерывного молчания, чтобы заметить, как флегматично и почти лениво прикрывались его веки при моргании, как едва ли не вопили об усталости недосыпе покрасневшие белки, на фоне которых зрачки казались еще более бирюзовыми, как выделялись на бледном лице фиолетовые круги от явного недостатка отдыха. Ладно, упрекнула себя Кора, поджимая губы, возможно, Джейсон действительно слишком устал, чтобы соблюдать хоть какие-то нормы общения.       — Если бы я начал вымещать злость на тебе, то ты бы заметила. И не делала бы подобных громких заявлений, — улыбнулся он коротко, почти саркастично, а потом настойчиво надавил на плечо девушки, чтобы освободить себе проход. — Прошу извинить за то, что мне этот диалог сейчас не нужен. Вообще.       — Прости. — Это, пожалуй, единственный ответ, на который ей хватило усилий. Коралину накрыло чувством стыда, ведь у Джейсона действительно могли быть проблемы, которые явно могли вывести из себя. С другой стороны, кто в Готэме вообще мог похвастаться совершенно беззаботной жизнью? И от этого нехитрого вопроса вся мнимая вина точно испарилась, уступив место раздражительности. Она посмотрела на его спину — широкую, черт побери, — и, сжав кулаки, бросила: — Если хочешь знать, не один ты погряз в дерьме. Я, может, уже одной ногой в могиле.       Джейсон почему-то рассмеялся хрипло и холодно.       — Фрейзер, ставлю сто баксов на то, что ты и представить не можешь состояние, про которое так говорят.       — А ты, выходит, можешь? — Когда он не ответил, Коралина, сдавшись, вздохнула, вытягивая из кармана ключи. Новый замок, установленный по инициативе Тима, все еще казался непривычным и раздражающе-неудобным, поэтому она после первой неудачной попытки открыть дверь, громко хлопнула ладонью по двери и прижалась к ней лбом. Словно разом на плечи опустилась ощутимая усталость после тренировки, а еще необъяснимый страх увидеть в квартире что-то неизвестное.       В одну секунду стало понятно, почему желание отправиться на пробежку сразу после рабочего дня показалось ей настолько необходимым. Из дома постоянно хотелось сбежать. Еще пару дней назад ее с любовью отделанная квартирка в не самом богатом районе Готэма казалось оплотом безопасности: этакая сказка, которую выдумываешь для собственного спокойствия, как ребенок, который решает от подкроватных монстров спрятаться под теплым одеялом. Но ребенок однажды вырастает, и одеяло перестает его спасать в ту секунду, когда он понимает, что настоящих монстров не остановит лоскут ткани. Как, например, наемников Черной Маски или Красного Колпака не остановили плотно закрытая дверь и окна в ее квартире. Коралина с отвращением посмотрела на новую блестящую ручку.       — Джейсон? — Она вновь обернулась к нему уже в то мгновение, когда мужчина собирался закрыться в собственной квартире и оградиться от своей назойливой соседки. — Знаешь, ведь с детства людей учат, что есть двери, за которые лучше не заглядывать, потому что велика вероятность впутаться в такие проблемы, что жизни не хватит из них выбраться. У тебя когда-нибудь было такое чувство, что определенный порог, может, даже ненастоящий, скажем, э-э, метафорический, переступать нельзя ни в коем случае?       Он уставился на свои руки, в которых держал бумажный пакет с продуктами, а потом, тяжело вздохнув, оставил их за своей спиной. Шагнув вперед, Джейсон прислонился спиной к коридорной стене и долго смотрел себе под ноги, как если бы пытался придумать правильный ответ на такой нечетко сформулированный вопрос. Коралина, быть может, и пожалела бы уже тысячу раз о том, что спросила нечто настолько невразумительное, но Джейсон, казалось, и впрямь задумался над ним. И это пробуждало интерес. Кора не понимала, какие чувства в ней вызывал человек, с которым она общалась всего несколько раз, но была убеждена в одном: ей хотелось его слушать. Хотелось говорить с ним. А иначе она едва ли была бы так настойчива в своем желании продолжить сегодняшний диалог. Доходило до парадоксального, потому что после разговора с ним ночью она стала воспринимать Джейсона… иначе — так, будто он вдруг стал кандидатом на место единственного человека во всем мире способного понять бессвязный поток сознания девушки, небрежно облеченный в слова.       И в понимании скрывался ключ. Очевидно, что Джейсон, мистическим образом появившийся в Готэме именно в тот момент, когда жизнь Коры пошла под откос, умевший зашивать раны и говоривший загадками, приправленными ядовитым сарказмом, точно не относился к тому типу людей, что обыкновенно называли простыми. Коралина не знала о нем практически ничего конкретного — но узнать хотела до зуда на кончиках пальцев. И она смотрела на него практически жадно, как будто думала, что таким образом точно поймает и осознает каждое его слово.       — Я могу привести в пример, как минимум, несколько десятков подобных случаев в моей жизни. И про метафорические пороги, и про вполне реальные, — добавил он, выпрямляясь. Общий коридор был небольшим, полтора шага в длину, с довольно низкими потолками, поэтому создалось впечатление, будто бы Джейсон занял своим присутствием огромную часть пространства. Солнечное сплетение потянуло вниз, как при стойком дежавю, но Кора упорно продолжала смотреть на его лицо будто в ожидании чего-то.       — И что с этими порогами было?       — Если я скажу, обещай не делать так без необходимости. — Она, неотрывно смотря ему в глаза, медленно кивнула, вовсе не зная, на что соглашалась. Джейсон склонился над ней — так, будто собирался сообщить какую-то невероятно страшную тайну. Коралина почувствовала комок в горле. И еще острую необходимость слегка приподняться на носочках. — Я выбивал дверь и переступал каждый из них.       — Например?       — Например, блять, сейчас.       Его губы оказались горячими как при лихорадке, и это Коралину удивило гораздо больше, чем сам поцелуй. Ответила она молниеносно — как будто ждала этого. Она обхватила руками его шею и прогнулась в спине, прижимаясь к Джейсону чуть ближе, ведь при таких, пожалуй, обстоятельствах она могла себе такое позволить. Сейчас, конечно, трудно было разобраться, почему Кора с таким неистовством пальцами одной руки цеплялась за ворот его плотной кофты, а другой перебирала волосы на затылке — мягкие, податливые, щекотные, — и она обязательно подумает об этом. Возможно, через полчаса, возможно, завтра, но пока все ее мысли возвращались исключительно к тому, чего она хотела.       А хотела она Джейсона.