Пять рождественских желаний

Вернувшись в свою маленькую уютную квартиру в центре города, Гарри смог наконец-то расслабиться. Вечер со Снейпом прошел, мягко говоря, в напряжении, но парень и не ожидал чего-то другого. Профессор всегда был нелюдим, неприветлив и имел сложный характер. Глупо было надеяться, что после войны что-то радикально изменится. Все тот же хмурый, замкнутый и подозрительный человек, который привык жить так, будто его в любой момент могут предать. Гарри больно было видеть его таким. Раньше он будто и не замечал, что за маской холодности и безразличия скрывается живой, ранимый человек. Тот, кто достоин гораздо большего, чем пыльная награда за заслуги перед страной, которую Снейп наверняка закинул куда-то в дальний ящик и давно про нее забыл. Гарри скинул влажные ботинки и, приласкав выбежавшего ему навстречу рыжего кота, поставил на огонь чайник. На кухне было мало места, и вдвоем на ней наверняка не развернуться, но Гарри это волновало мало — гостей он к себе водил редко, а тех, кто захотел бы приготовить ему завтрак, было еще меньше. Он не стал возвращаться в дом на Гриммо, ведь тот был квинтэссенцией всего, о чем Гарри мечтал забыть как можно скорее. Так что Блэк-холл вместе с обиженным ворчливым Кричером оставался ждать лучших времен. Задумчиво размешивая в чашке сахар и скользя потерянным взглядом по простенькому интерьеру кухни, Гарри не мог выбросить из головы лицо Снейпа, когда в его руке оказалась фигурка голубя. На секунду все маски, которые он так упорно носил, дали трещины. И Гарри задохнулся от того, сколько искренних, чистых эмоций было написано на его лице. Насколько уязвимым он показался в тот момент. Гарри обвёл пальцем краешек большой чашки с чаем и улыбнулся своим мыслям. Мерлин, нужно же было сказать Снейпу, что он прекрасно выглядит. Гарри не помнил, чтобы совершал какой-то более глупый поступок. Снейп. Прекрасен. Гарри хмыкнул, но почему-то посмеяться над этой ситуацией не смог. Да, профессор никогда не был красавцем, но в тот момент, когда Гарри увидел его гордый точеный профиль на фоне невообразимо яркого заснеженного мира, ничего другого он не мог сказать. Он был слишком грациозен, слишком выделялся своей безупречностью. А после неловкого момента в кафе, когда Снейп прикоснулся к нему, вытирая злосчастное какао… В ту секунду Гарри забыл, как дышать. Ему на несколько мгновений показалось, что профессор тянется вовсе не за безобидным прикосновением. Гарри словил себя на мысли, что мог бы часами рассматривать его белоснежные руки с тонкими мостиками вен, играющими в блеклом свете торшеров. Он мог бы изучить все его изгибы, все резкие сколы и надрывы. Все неидеальности и совершенства. Если бы ему позволили это сделать. Гарри хрипло засмеялся, зарываясь пальцами в отросшую шевелюру. Слышали бы его мысли сейчас Рон или Гермиона — посчитали бы сумасшедшим. Возможно, таким Гарри и был, потому что иначе, как наваждением, его состояние объяснить было невозможно. Все его мысли уже долгие месяцы занимал Снейп; и как бы он ни пытался избавиться от них, или убедить себя, что его желания имеют чисто платонический характер, все было зря. Себя обмануть не получалось. Все внутри Гарри трепетало, когда он видел вдалеке стремительную фигуру Снейпа. Когда он чувствовал аромат его одеколона — и черт его знает, чем таким соблазнительным пах профессор — он медленно, но уверенно сходил с ума. И было в этом что-то неправильное, ненормальное и запретное… Гарри хотел стать ближе к Снейпу, узнать его привычки, научиться читать на непроницаемом лице скрытые эмоции. Узнать, каково это, быть равным ему, быть рядом. Гарри прекрасно осознавал, что род его привязанности тяжело назвать нормальным, и что Снейп, узнай он о его нелепых чувствах, сразу станет резким и ядовитым. Уничтожит даже ту незначительную близость, что они имеют сейчас. Гарри практически видел, как искривляются в отвращении тонкие губы Снейпа, как сверкают злостью черные глаза. Глаза, из-за которых Гарри уже давно потерял покой. Наколдовав патронус, Гарри отправил Снейпу сообщение с координатами будущей встречи и обязательным дресс-кодом. Почему-то он был уверен, что выбранный досуг придется строгому профессору по вкусу. Ему бы не помешал Феликс Фелицис, вот только где его раздобыть, Гарри не знал.

***

Гарри, нервно поправляя неудобную бабочку, ждал Снейпа у входа в Королевский театр «Ковент-Гарден». Вокруг сновали разодетые люди, мимо по брусчатой дороге проезжали машины. — Интересный выбор, мистер Поттер, — глубокий голос прозвучал над самым ухом, и Гарри невольно подскочил, оборачиваясь. — Будем слушать оперу или смотреть балетную постановку? — О, так вы бывали здесь раньше? — Гарри удивленно вскинул бровь, окидывая Снейпа оценивающим взглядом, и не смог не восхититься. Существовала ли одежда, в которой он бы выглядел непритягательно? В идеальном черном костюме, подчеркивающем его статную фигуру, Снейп был похож на скучающего английского лорда, решившего посетить светский прием. — Не считаете же вы меня совсем темным? — Снейп пробежался взглядом по Гарри, и уголки его губ дрогнули в подобии улыбки. — Смотря, с какой стороны смотреть, — Гарри чувствовал, как от этого взгляда у него начинают неметь пальцы на ногах и что-то болезненно нежное ворочается в области солнечного сплетения. — Сегодня нас ожидает опера «Травиата». Бывали на ней раньше? — Снейп отрицательно покачал головой и Гарри улыбнулся. — Я учту ваши пожелания на будущее, и мы обязательно посетим балет, — Гарри осекся, словив себя на мысли, что уже планирует встречи со Снейпом вне их спора, но тот и бровью не повел на подобную оплошность. Они прошли внутрь, и Гарри, бывший в этом театре впервые, восхитился его масштабами и формами. Высокие потолки, вычурная лепнина, много золота и хрусталя — все это создавало ощущение, что они находились, по меньшей мере, во дворце королевы Британии. Он практически кожей ощущал атмосферу величия, обтекающую их со всех сторон. То тут, то там мелькали великолепные наряды, блестели камнями роскошные колье. Казалось, в тот вечер театр собрал весь английский бомонд. Скосив глаза на своего спутника, Гарри понял, что подобные мероприятия ничуть не смущают Снейпа — он выглядел на редкость гармонично и умиротворенно. — Боюсь представить, во что вам обошлись билеты, — сказал Снейп, когда они вошли в свою ложу. — Это ведь места для вип-гостей? — Чем мы с вами не вип-гости? — Гарри занял место рядом с Северусом и окинул взглядом театральный зал, уже наполовину заполненный людьми. Маги и маглы собрались под одной крышей, объединенные любовью к искусству. — Не в мире маглов, — отрезал Снейп и видимо потерял всякий интерес к разговору. Взгляд его рассеянно заскользил по залу. Через несколько минут свет погас, а на сцене появились первые вокалисты. Гарри с замиранием сердца слушал приятный женский голос, бравший очень высокие ноты, наслаждался тем, как хор голосов сливался воедино, пробирал до мурашек своей чистотой и глубиной. Несколько раз Гарри настолько увлекся происходящим на сцене, что в невольном порыве поворачивался, наклоняясь ближе к Снейпу, нашептывая слова восхищения. В такие моменты аромат полыни и можжевельника густо окутывал его, заставляя терять голову от запретной близости. Последующие часы пролетели для Гарри совершенно незаметно. По негласному соглашению Гарри и Северус не покидали ложу во время антракта — Гарри хотел как можно дольше находиться поближе к Северусу (ему, конечно, об этом знать не следовало), а Снейп, судя по всему, не желал лишний раз пробиваться сквозь мельтешащую толпу. Гарри терял голову от возможности рассматривать гордый профиль Снейпа ближе, чем когда-либо, разговаривать с ним на непринужденные темы так, будто они были старыми друзьями. Гарри бережно ловил интонации Северуса, взгляд его глубоких омутов-глаз, слишком черных и слишком пьянящих. Он даже слегка огорчился, когда начался второй акт, и ему пришлось оторваться от Снейпа, чтобы вернуть свое внимание на сцену. После того, как стихли последние аккорды, зал еще долго срывался на овации. Гарри встал рядом со Снейпом, едва соприкасаясь с ним плечами, и восхищенно зааплодировал. — Что скажете, профессор? Это стоило потраченного времени? — Не то, чтобы в этом была ваша заслуга, — Снейп кинул на Гарри колючий взгляд. Весь вечер он старался держаться подчеркнуто отрешенно и официально. — Но это действительно одна из лучших опер. Не зря ее считают классикой. — Ну конечно, какая моя заслуга? — пробурчал Гарри. — Всего лишь напряг половину Министерства, чтобы раздобыть билеты в день премьеры, да еще и в отдельной ложе. Подумаешь. Не я же там горло надрывал. — Вы вульгарны, Поттер, — неодобрение в голосе Снейпа было слишком осязаемо, и Гарри поежился от ледяной волны, накрывшей его сердце. Развернувшись, Снейп вышел в фойе, и Гарри последовал за ним. Вскоре они уже стояли в бесконечной очереди в гардероб. — Спасибо, — кивнул Снейп, забирая протянутое пальто, и Гарри не сдержался: — То есть, вы действительно считаете, что работник гардероба заслуживает благодарности, а я нет? — Поттер, — голос его прозвучал устало, — чего вы от меня хотите? Чтобы я рассыпался перед вами в бесконечных благодарностях? Написал в вашу честь оду? Посвятил вам стихотворение в пяти томах? — Банального «спасибо» было бы достаточно, — холодная отрешенность Снейпа слишком больно ранила. Гарри ведь действительно старался, хотел произвести впечатление. Хотя, чего он еще ожидал? Гарри проглотил противный ком, вставший поперек горла, и, зарывшись в ворот пальто, вышел в ночной морозный воздух. — Северус? К ним, сквозь нескончаемую толпу выходивших из театра людей, подошла незнакомка. — Северус, дорогой, — она остановилась в паре шагов от Снейпа, и ее губы, выкрашенные в ядовито-красный цвет, расплылись в улыбке. — Какая неожиданная и безумно приятная встреча! — Агата, — выражение лица Снейпа было нечитаемым, но ледяной голос и резкий разворот плеч говорил о том, что встрече он далеко не рад. — Какими судьбами? Не знал, что ты в Лондоне. — Мы прилетели сегодня, как только узнали, что в «Ковент-Гарден» будет легендарная «Травиата». Ты же знаешь, Дамиан обожает Верди! Но я не знала, что ты тоже ценитель оперного искусства, — ее приторно-сладкий голос обволакивал Гарри вязкой патокой, и ему захотелось как можно скорее убраться от нее подальше. Он уже сталкивался с подобным влиянием и был уверен, что в роду Агаты не обошлось без вейл. — Дамиан с тобой? — голос Снейпа, все такой же ровный, ярко контрастировал с медом, льющимся из уст женщины. — Да, он сейчас подойдет, — она отвлеченно махнула рукой в сторону входа в театр. — А кто твой спутник? Представишь? Гарри настолько привык к тому, что каждая собака на улице знает его в лицо, что даже немного растерялся, протягивая женщине руку. — Я Гарри Поттер, мадам, — он постарался искренне улыбнуться. Сделать это было крайне сложно, учитывая ее нескрываемый интерес к Северусу. — Агата Медлайн, — она быстро осмотрела Гарри без капли узнавания и тут же потеряла к нему всякий интерес. — Северус Снейп собственной персоной, — мягкий мелодичный голос принадлежал молодому мужчине, подошедшему к Агате. Взгляд его темных, как сама ночь, глаз был направлен на зельевара. — Я уж думал, мы тебя больше никогда не увидим. Хотя, как я понимаю, наша встреча чистой воды случайность, на которую больше не стоит рассчитывать — судьба редко дарит такие подарки дважды, — его низкий хриплый голос буквально загипнотизировал Гарри, и в ту секунду он одновременно понял несколько вещей. Во-первых, Дамиан был на редкость красивым мужчиной. Его лицо было выразительным, с четкими, даже резкими линиями скул, волевым подбородком и глубоко посаженными глазами, которые, казалось, смотрели на весь мир с насмешкой. От мужчины веяло диким, животным магнетизмом, и от Гарри не укрылось, как он действует на окружающих. Из чего напрашивался и второй вывод, который был для Гарри отчаянным откровением. Между Снейпом и Дамианом что-то было. Удушливая волна ревности и злости поднялась в Гарри, застелила глаза, заставляя сжать челюсти до гуляющих желваков. О, он прекрасно знал этот взгляд, которым Дамиан одаривал Снейпа — будто у него есть на Северуса право. Будто у них есть общая история. Общий секрет. — Дамиан, — протянул Снейп, не отрывая глаз от мужчины. — Рад видеть. — Так уж и рад? — глаза Дамиана недобро блеснули. Он притянул женщину ближе к себе, собственническим движением. — Насладился оперой? Сегодня партию Виолетты исполняла непревзойденная мисс Розана — какой голос! Какая подача! Это стоило четырехчасового перелета. — Да, весьма недурно, — сухо кинул Снейп. — Недурно, — передразнил его Дамиан. — Ты всегда был экспертом во всех возможных направлениях, не так ли? Тебя сложно удивить, — он не отрывал тяжелого взгляда от мужчины. — Мы с Агатой планируем пропустить по бокалу выдержанного вина в ресторане неподалеку. Ты бы мог поделиться своими размышлениями на тему бездарности главного сопрано, если бы присоединился к нам с мистером… — он перевел взгляд на Гарри. — Поттер. Гарри Поттер, — он протянул руку мужчине. — Ага, — бросил он скучающий взгляд на протянутую руку и повернулся обратно к Северусу. — Там подают волшебные устрицы. Помню, ты очень их любил, Сев, — Дамиан демонстративно проигнорировал протянутую для рукопожатия руку. — Мы бы разбавили ваше скучное общество хорошим вином и разговорами под живую музыку. Гарри буквально заскрежетал зубами, когда тонкая изящная ладонь Дамиана легла на предплечье Северуса. — У нас с мистером Поттером другие планы, — Снейп с плохо скрываемым отвращением высвободил руку из цепкой хватки мужчины, и тот разочаровано отступил. — Уверен, что вы с Агатой прекрасно проведете время и без нашей скучной компании. — Ну что ты, Северус, не держи на него зла! Ты же знаешь Дамиана — он всегда говорит то, что у него на уме. Мы бы действительно были рады, если бы вы к нам присоединились. — Мне кажется, Северус четко дал понять, что мы сегодня немного заняты, — Гарри натянул свою дежурную улыбку, которую использовал на многочисленных послевоенных интервью. — Прошу нас извинить. — А у щенка есть зубки, — Дамиан резко наклонился к Северусу и клацнул пару раз зубами перед его лицом. Губы Дамиана скривились в нездоровой усмешке. — Теперь я понимаю твой выбор. Но, замена явно не лучшая, сладкий папочка. Ты мог бы найти и кого-то более интересного. Слепая горячая волна гнева, приправленная ревностью, поднялась внутри Гарри. Он сделал угрожающий шаг навстречу Дамиану — в тот момент он даже забыл, что может использовать магию — ему хотелось собственными руками согнать усмешку с этого напыщенного идиота. Внезапно Гарри почувствовал, как на его плечо успокаивающим жестом легла рука Северуса. — Дамиан, ты никогда не отличался внимательностью и дальновидностью, — Северус подошел ближе к Гарри, опуская руку на его спину. — Если бы ты интересовался немного тем, что происходило пару лет назад в Англии, ты бы знал, что перед тобой сейчас стоит один из самых популярных и влиятельных людей Британии, да и к тому же герой войны. На твоем месте, я бы тщательнее подбирал слова. Но, насколько мне известно, в Европе не особо нами интересуются, так что твое невежество может быть оправданным, — Снейп холодно улыбнулся самыми краешками губ. Любой, кто знал Снейпа хоть немного, понимал, какая опасность скрывалась за этим слишком спокойным тоном. Гарри только сейчас рассмотрел, что глаза Дамиана, были не только прекрасными, но и слегка безумными. Речь Северуса не возымела на него должного эффекта, но в нарастающий конфликт встряла Агата. Она еще раз извинилась и, попрощавшись, силой утянула мужчину, не сводившего с Северуса какого-то болезненного взгляда. Некоторое время Гарри и Северус шагали молча по заснеженной дороге под светом ночных фонарей. Вскоре они остановились у берега Темзы. По правую руку от них разноцветными огнями переливался мост Ватерлоо, шумели машины, где-то громко смеялись люди. Гарри в полном смятении чувств поднял руки к лицу, согревая их дыханием — рутинное занятие, которым он пытался привести мысли в порядок. — Прошу вас извинить меня за этот инцидент, — Снейп выглядел уставшим. — Мои знакомые не отличаются особым тактом и уж тем более хорошими манерами. — Да, я это заметил, — в голове у Гарри, зажеванной пластинкой крутилась одна фраза Дамиана: «Сладкий папочка. Сладкий папочка. Сладкий папочка». Подозрения Гарри относительно характера их отношений приобрели более четкий, омерзительный в своей правдоподобности, окрас. — Не нужно было вообще с ними заговаривать, — голос мужчины звучал виновато. Он как-то странно посмотрел на Гарри и, нахмурившись, отвернулся к реке. — В любом случае это моя оплошность, и я прошу у вас прощения. — Не стоит, — Гарри засунул замерзшие руки в карманы пальто и тоже устремил свой взгляд на реку. — Вам не за что извиняться. Снейп сухо кивнул и замолчал. — Агата – магл, да? Я не сразу понял, что меня смущает. Она магл с корнями вейл — редкое сочетание. Но что самое странное, этот ублюдок не рассказал ей, что он волшебник. Почему? — Не выражайтесь, Поттер, — Снейп нахмурился. — Как вы поняли, что она не владеет магией? — Увидел, — Гарри почувствовал, как Снейп заинтересованно уставился на его профиль. — Вы хотите сказать, что видите магию? Не чувствуете, а именно видите? — казалось, мужчину крайне поразило это известие. — И то, и другое, — Гарри равнодушно пожал плечами. — Вокруг нее лишь слабое свечение, которое бывает у сквибов. Но то, как вы обходили тему магии во время разговора, натолкнуло меня на мысль о том, что она ничего не знает о мире волшебников. — А Дамиан? — Он маг, — коротко бросил Гарри. — Это и так ясно, — Снейп, раздраженный нерасторопностью Гарри, потер переносицу. — Какая у него магия? Гарри почувствовал острый укол ревности. Ему не хотелось ничего говорить Снейпу про его любовника, бывшего или нынешнего. Перед его глазами вновь встал образ Дамиана, окруженный бурыми, как запекшаяся кровь, языками магии. Она извивалась, кружила вокруг него неугомонным источником. Безумная энергия хаоса. Да, Дамиан был силен. Достойная партия Снейпу. От этой мысли внутри Гарри дьявольскими силками обвились легкие. — Какого рода отношения вас связывают, что вы задаете такие вопросы? — Поттер, — в голосе Снейпа зазвенели угрожающие нотки. — Вы забываетесь. Гарри упрямо вздернул подбородок и отвернулся. — Поттер, это не более чем праздное любопытство. Но если не хотите — можете играть в молчанку. Ваше право. — Он сильный маг, — сквозь зубы процедил Гарри. Ему сложно было отказывать Снейпу, даже если разговор о Дамиане причинял практически осязаемую боль. — Но его магия отличается от вашей. Она безрассудная и бурлящая, как молодой вулкан. Визуально это похоже на языки пламени, — Гарри попытался изобразить руками увиденное, но получилось что-то комичное, и он, словив улыбку Северуса, спрятал руки в карманы. — Ваша магическая аура совершенно другая — тихая и спокойная, как гладь ледяного озера. Это спокойствие можно с легкостью перепутать со слабостью, но это станет роковой ошибкой для врага. В глубине ледяного озера обитает нечто гораздо страшнее любого чудовища. Страшнее и могущественнее, — Гарри встретился с черными омутами глаз Снейпа. — Дар видеть магию невероятно редкий, — задумчиво протянул он. — Даже Темный Лорд не видел магическую ауру, а лишь ощущал силу волшебника. — Я научился этому в Европе. Вы знали, что в Берлинской школе волшебства преподают основы ментальной магии? — Снейп вовсе не был удивлен, и Гарри продолжил. — А я вот не знал, пока не познакомился с Федериком. Он-то мне и рассказал обо всех тонкостях «взгляда». Вы ведь тоже видите магическую ауру? Гарри повернулся спиной к реке и облокотился на поручни, устраиваясь поудобнее. Его внимательный взгляд был направлен на Снейпа. Мужчина некоторое время помолчал, будто взвешивая все за и против, и повторил позу Гарри, вскидывая голову к черному небу. — Я лучший ментальный маг Британии, — без мнимой скромности сказал он. — Невозможно стать мастером без достойного наставника. Моим учителем был профессор, ранее преподававший в Берлине. Он обучал меня «взгляду». Но это было давно, и со временем я привык полагаться только на свои ощущения — это гораздо менее энергозатратный процесс. Этого вполне достаточно для того, чтобы понять уровень противника. Вникать в хитросплетения его магии мне нет надобности. — То есть вы не видите мою магию? — Гарри заворожено следил за снежинками, кружившими над Северусом. Он и сам не знал, какой ответ хочет получить. — Сложно сказать, — мужчина посмотрел на Гарри, и парень почувствовал себя голым, под этим изучающим взглядом. — Я чувствую вашу ауру. Стоит сказать, что после того, как вы перестали быть крестражем, ваш магический фон стал более отчётливым. Душа Темного Лорда сдерживала магический потенциал, заключённый в вас, и сейчас вы ощущаетесь совершенно иначе. Не так, как во времена школы. Ощутимая близость мужчины опьянила Гарри. Ему так хотелось отбросить любую осторожность и придвинуться чуть ближе. Хотя бы для того, чтобы соприкоснуться рукавами пальто. Такой невинный жест. Простой и ничего не значащий для окружающих, но невероятно интимный для Гарри. Ему хотелось сказать, что и он сам уже не такой, как раньше, и что связано это не только с освобождением от Волдеморта. Что Гарри стал взрослее и разумней. Что он не таит обид, не помнит прошлые распри. Что теперь, когда Гарри увидел настоящее лицо Снейпа, он уже не может относиться к нему иначе, подавить свои внезапные неуместные чувства. Поттер почувствовал, как сердце ускорило бег от таких шальных мыслей, и, боясь быть пойманным на горячем, он отвернулся от внимательных глаз мужчины. — Спасибо, — проникновенный голос Снейпа прозвучал неожиданно близко, и Гарри резко повернувшись, встретился с мужчиной лицом к лицу. Парень почувствовал, как воздух выбило из лёгких, а сердце пропустило удар, падая куда-то вниз. Снейп стоял так близко, что Гарри мог с лёгкостью распознать рисунок на радужке его безумно-черных глаз. — Опера действительно была прекрасной. Губы Северуса изогнулись в усмешке, и Гарри уже не был уверен, смеётся он над ним, над собой или над миром в целом. Резко отстранившись, тот аппарировал, обдав Гарри волной холодного воздуха. Повернувшись к Темзе, он устало рассмеялся — лёд тронулся. Теперь осталось лишь не утонуть в ледяной воде.