Работа такая

Было около шести вечера, когда Азирафаэль наконец вернулся в магазинчик. Не то чтобы он устал — ангелы не могут уставать — но лишь сейчас он понял, какой длинный у него выдался день. Рабочий день, подумал Азирафаэль. И улыбнулся. После провалившегося Армагеддона он стал ангелом-фрилансером, который сам придумывал себе задания и сам перед собой отчитывался. Или не отчитывался вообще, потому что разве можно вести подсчет добрых дел, которые он успевал совершать? Лучше напомнить себе о том, что он не успел. И подумать, куда он отправится завтра: скорее всего, в очередной госпиталь. Азирафаэль снова взглянул на часы. И решил, что открывать магазин на пять минут смысла нет. Не хватало еще, чтобы именно в эти опасные, последние пять минут сюда заявился какой-нибудь покупатель! Поэтому Азирафаэль крепко-накрепко запер дверь и ушел в подсобку. Вскипятил воду и заварил чай — без волшебства — и мысленно пожелал Кроули успеха в Манчестере, куда демон укатил на выставку винтажных автомобилей. А потом подвинул себе кресло и устроился за столом у самого окна. Понаблюдал, как ветер гоняет по улице золотые листья, и даже пожалел, что не прогулялся сегодня по Сент-Джеймсскому парку. И пообещал себе, что непременно сделает это завтра: ведь октябрь в этом году выдался особенно живописным и теплым. А вот в Сохо сегодня было необычно тихо. Лишь только Азирафаэль успел об этом подумать, как в дверь постучали: резко и напористо. Он вздохнул. Увы, некоторые люди не утруждали себя тем, чтобы проверить часы работы магазина. Азирафаэль вслушался в тишину — и тут же щелкнул пальцами. — Мистер Фелл? На пороге магазина стоял тот человек, прилетевший из Лос-Анджелеса — из совсем другого Лос-Анджелеса — еще в мае. И оставшийся в этом — в его с Кроули — Лондоне. — Добрый вечер, — Азирафаэль поднялся на ноги, — мистер Пирс. — Вы знаете и мое настоящее имя, — заметил Пирс. Азирафаэль пожал плечами. — Работа такая, — сказал он. — Я же все-таки ангел. Может быть, вы пройдете внутрь? В ответ Пирс почему-то нахмурился. Еще и скрестил руки на груди. — Когда я в тот раз вышел из вашего магазинчика, я потом обнаружил у себя в кармане куртки британский паспорт. Азирафаэль кивнул. — А в рюкзаке я нашел папку с резюме, — продолжил Пирс. — С моим резюме. Если так можно выразиться. — Надеюсь, оно впечатлило не только вас, — ответил Азирафаэль. — Если честно, я очень старался. Просто я плохо представляю себе, что может впечатлить руководство МИ6, но мой дорогой друг Кроули очень любит все эти фильмы и по многу раз пересказывал мне сюжет каждого из них... В общем, я вообразил, что будет, если склеить несколько сценариев в один, и представил, как это будет выглядеть на бумаге… Пирс покачал головой. — А это приглашение? Меня же там вправду ждали. На набережной Альберта. — Ну, вы могли и отказаться, — заметил Азирафаэль. — Не пойти на встречу. Все было в вашей власти. Но я подумал… — … что мне стоит устроиться в МИ6? — … что забивать микроскопом гвозди по меньшей мере бессмысленно. Конечно, вы могли бы найти работу где угодно, в том числе и в Скотланд-Ярде. Неважно, что написано в этом резюме. Важно другое. Вы с вашим опытом, с биографией в несколько тысячелетий, — Азирафаэль развел руками, — мне показалось, что в МИ6 вы обязательно найдете дело по себе. — Вы все обо мне знаете, — Пирс нахмурился еще сильнее. — Ну что вы. Уверяю вас, я даже о себе знаю не все. — И вы все равно дали мне шанс. Азирафаэль улыбнулся. — Работа такая, — повторил он. — Позвольте все-таки предложить вам чая. Взгляд Пирса вдруг смягчился — или просто стал менее колючим — и он наконец кивнул. В подсобку Азирафаэль не пошел. Просто щелкнул пальцами и поставил перед своим гостем — тот изо всех сил делал вид, что ничего необычного не происходит, — еще одну фарфоровую чашечку. А вот чай в нее налил самый настоящий — не материализованный, из чайника. Пирс поднес чашечку к губам. Долго молчал — ну, торопиться было некуда — и вдруг тихо произнес: — Спасибо. — Прошу прощения, я начисто забыл о молоке, — спохватился Азирафаэль. — Чай вышел очень крепким, да? — Спасибо, — повторил Пирс. — Я теперь там работаю. На набережной Альберта. — Очень рад за вас. — У меня даже есть собственный отдел. — Какая чудесная новость! — К сожалению, я не могу рассказать вам о том, чем этот отдел занимается, — заметил Пирс. Осекся и даже улыбнулся краешком рта. — Речь о другом. Я до сих пор собираю команду и выстраиваю работу. И есть одна проблема. — И это не рукопись по черной магии? Пирс покачал головой. — Мне не хватает специалиста широкого профиля, — объяснил он. — Кого-то, кто будет знать не только криминалистику, но и биологию с химией, методы инструментального и генетического анализа, а еще соображать в технике. Одним словом, мне нужен человек, который будет разбираться в новейших технологиях. Который будет следить за научными открытиями. И не потому что это требуется на работе, а потому что ему это интересно. Азирафаэль как раз допил чай. А Пирс вдруг замолчал. Чуть нахмурился и даже отвел взгляд в сторону, будто его впрямь интересовали старинные атласы мира, разложенные на витрине. — Знаете, у меня раньше был такой специалист, — признался он. — В убойном отделе. Ну, в Лос-Анджелесе. — Но вы его не ценили, — заметил Азирафаэль. — В смысле, ее. — Сейчас я бы вел себя иначе. — Надеюсь, вы не собираетесь возвращаться в свой Лос-Анджелес? — Нет, — теперь Пирс снова пристально смотрел на него, — я хочу, чтобы Элла Лопес присоединилась к моей команде здесь. Вы ведь сможете мне помочь, мистер Фелл? Азирафаэль отставил чашечку в сторону. — Мистер Пирс, — начал он. — Понимаете, это должен быть ее собственный выбор. — Я уверен, ей здесь понравится. — Даже не сомневаюсь, — согласился Азирафаэль. — Но я не в силах выдернуть кого-то из вашего мира и перенести сюда. Пирс снова отвел взгляд, и долго ничего не отвечал, и все смотрел в темноту за окном. — Если так, — в голосе его зазвенел металл, — это значит, что я должен вернуться. — Это очень опасно. — Я ничего не боюсь. Ни Бога, ни дьявола. — Еще бы. Но там вы снова станете тем Каином, который сотни лет искал смерти и считал, что это его собственное желание. И все потому, что ваш Создатель выдумал такое Проклятие. — Я буду помнить о том, что это все-таки Проклятие, а не мое желание. Азирафаэль покачал головой. — Это будет очень трудно. Если не сказать невозможно, — возразил он. — Потому что тот мир создал совсем иной Всевышний. И там действуют иные законы. Если вы снова попадете в ваш Лос-Анджелес, вы можете не отыскать обратной дороги. Пирс поднялся на ноги: — У меня нет выбора, мистер Фелл. — У вас есть выбор. И у вас есть шанс начать все сначала, — напомнил Азирафаэль. — И жить в куда более доброй Вселенной. — Почему этот шанс должен быть только у меня? Ответа на этот вопрос Азирафаэль не знал. Он тоже встал из-за стола. Глянул в сторону ближайшей книжной полки: наверно, в каком-нибудь из старинных фолиантов крылось решение. — Дайте мне немного времени, — сказал Азирафаэль. — Я что-нибудь придумаю. *** Миниатюрный стейк из говядины Вагю не произвел на Азирафаэля никакого впечатления. Равно как и весь ужин — с семью переменами блюд — в японском ресторане неподалеку от Брутон-стрит. — Нам нужно больше сакэ, — вдруг сказал Кроули. — Не поможет, — ответил Азирафаэль. — Сегодня плачу я, кстати. — Ты даже не будешь брать десерт? Азирафаэль промолчал. Кроули сдвинул темные очки на нос: в огненных глазах светилось знакомое упрямство. — Ангел, мы что-нибудь придумаем, — пообещал он. — Я перебрал все варианты. Перечитал несколько трудов по алхимии и по квантовой физике. И я не знаю, что делать с многомерным пространством. Если честно, я просто не понимаю, как оно функционирует. А от меня сейчас зависит судьба уже двух людей, которым не повезло родиться в том недружелюбном мире. — А если ты откроешь окно, дождешься, когда там покажется тот, другой Лондон, и запустишь туда бумажный самолетик с посланием для этой Эллы Лопес? — Ты серьезно? — Иногда самые примитивные решения тоже срабатывают, — заметил Кроули. Поправил очки и откинулся на спинку стула. — Хорошо, не самолетик. Что-нибудь более высокотехнологичное. Дрон с координатами Лос-Анджелеса. Давай я возьму это на себя, ангел? Как настоящий демон я просто обязан вмешаться. И досадить их Всевышнему и тем Небесам. Азирафаэль вздохнул и покачал головой. Подождав минуту, он все-таки допил сакэ и подозвал официанта. — Ты ведь подбросишь меня в Тэдфилд? — спросил он, когда они с Кроули выбрались на улицу. — Когда? — Послезавтра. Кроули кивнул. Потом они долго шли по улицам Сохо. Почти не разговаривали. Забрели в первый попавшийся бар и взяли по двойному виски. — В том мире меня бы непременно ждал Ад, — признался Азирафаэль. — Ты о многом жалеешь, — согласился Кроули. — Грызешь себя все время. — Не то слово. Покрутив бокал в руке, Кроули пожал плечами. — Не думаю, что там из меня получился бы ангел. — О, ни в коем случае, — подтвердил Азирафаэль. — В том мире ты бы пал очень низко, Кроули. Ты бы непременно стал князем Преисподней. И вел бы за собой легионы Ада. — Приятно, что ты в меня веришь! Еще Азирафаэль хотел добавить, что непременно желал бы победы легионам Ада, но промолчал. Кроули и так все понял. Всю ночь и весь следующий день Азирафаэль искал ответы в древних рукописях и свитках. Перерыл всю свою библиотеку — и ничего не нашел. А послезавтра так и не настало. Кроули сам позвонил мистеру Янгу и узнал, что Адам отбыл со школьной экскурсией в Шотландию. Как назло, их всемогущий Антихрист забыл телефон дома. И теперь перед Азирафаэлем снова возвышался этот мрачный, хмурый человек. Который уже все для себя решил. — Может, подождете еще пару дней? — Нет, — сказал Пирс. — Будет нечестно. — У вас наконец-то все хорошо. Стоит ли рисковать? Пирс не ответил. Только отвернулся и вгляделся в окно: дождь лил с самого утра. А золотые листья, которые всхлипывающий, скулящий ветер то и дело срывал с деревьев, темнели на глазах. — Знаете, раньше я не понимал каких-то простых вещей. Ну, у меня были на это причины. Всевышний не раз напоминал мне, кто я такой на самом деле. И я не мог поверить в то, что кто-то будет относиться ко мне… — С теплотой? — …по-человечески, — объяснил Пирс. — Как будто я — просто человек. Такой же, как все. А уж если кто-то считал меня героем, которым я и не был никогда… Он запнулся. Азирафаэль покачал головой. И улыбнулся. — Иногда люди видят в других больше, чем те способны разглядеть в себе. — Вы так думаете? — Я думаю, что вам стоит сказать это не мне. Пирс кивнул. В его голубых глазах мелькнуло сожаление — и тут же исчезло, сменившись на ледяную сосредоточенность и решительность. — До свидания, мистер Фелл. Азирафаэль не смог вымолвить ни слова. Все стоял и смотрел, как тот идет к выходу из магазинчика — навстречу непрощению и немилости. Как до двери остаются считанные шаги. Как за окном вспыхивает чужое, неласковое солнце: слишком яркое для этой осени. Дверь магазинчика вдруг распахнулась. На пороге стояла девушка небольшого роста: испанка или даже латиноамериканка. Сперва Азирафаэль ничего не понял — он был готов поклясться, что запер дверь на засов. — Лопес? — Лейтенант? Дверь тут же захлопнулась: с грохотом. Элла Лопес, специалист широкого профиля, которого так не хватало в МИ6, застыла у входа. — Лейтенант… — прошептала она. За шесть тысяч лет своей жизни среди людей Азирафаэль уяснил лишь одно: нет ничего прекрасней, чем когда один человек смотрит на другого, как на чудо. …Долготерпит, милосердствует, не мыслит зла. — Лопес, что вы тут делаете? …Не превозносится, все покрывает, всему верит. — Ищу вас, конечно! …Никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится. Над последней фразой Азирафаэль часто размышлял. И всегда жалел, что так и не отыскал их автора ни в Эфесе, ни в Македонии, ни в Риме. Не сказал хотя бы простое «спасибо» тому удивительному человеку, который точно знал: в их мире есть что-то, способное пережить и Конец Света (1). Сам Азирафаэль был в этом полностью уверен. — Лопес, я все объясню… — Как вы могли? — выпалила Элла. Всплеснула руками и вмиг затараторила. — Я думала, вас убили или похитили! Вы вообще в курсе, что вас разыскивает ФБР? Вместе с Интерполом! По всему миру! Только почему-то они не стали разрабатывать версию о том, что вы на самом деле уехали в Лондон. А вот я сразу поверила. Но я не понимаю, лейтенант… Азирафаэль покачал головой. За окнами магазинчика снова заголосил ветер, подняв в воздух целый ворох листьев, золотых и красных. По подоконнику мерно и деловито застучал дождь, будто хотел напомнить: в такую погоду нужно сидеть дома и пить чай. И рассказывать истории. С непременным хорошим концом. — Я все объясню, — повторил Пирс. Смотрел он, конечно, не на нее. А себе под ноги. И выглядел, если уж честно, так жалко, что Азирафаэль понял: его опять надо спасать. И ее тоже. Обоих. — Скажите, мисс Лопес, вы ведь никуда не спешите? — спросил Азирафаэль. — Могу я предложить вам чаю? Элла раскрыла рот — и не ответила. Перевела взгляд на окно, залитое дождем. — Как странно. — Ничуть. Потому что недавно мистер Пирс требовал от меня волшебства, — заметил Азирафаэль. — Которое оказалось не под силу ангелу. Но вполне под силу людям. Раз вы теперь здесь, с нами. — Мистер Фелл — настоящий ангел, — сказал Пирс. — На самом деле. — Вроде того, как наш мистер Морнингстар… — Именно. Азирафаэль улыбнулся и отвесил легкий поклон. — Лопес, а вы никогда не хотели работать в МИ6? — спросил Пирс. — Я? Вот прямо здесь, в Лондоне? Вы шутите? — Ни в коем случае. С минуту Элла сверлила его взглядом. Потом вдруг улыбнулась: вернее, вся зажглась и засветилась изнутри. — То есть я буду работать с вами? — Если вы не против. — Против? — удивилась Элла. — Я просто не понимаю, почему я? Пирс вздохнул. Скрестил руки на груди. И долго медлил, будто не находил слов. Азирафаэль напрягся. …Долготерпит, милосердствует, не мыслит зла. …Все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. …Не радуется неправде, а сорадуется истине. Ведь так? — Потому что вы отличный специалист, Лопес, — вдруг сказал Пирс. — Потому что вы заслужили лучший мир. Интересную работу и коллег, которые будут вас ценить. И потому что мне здесь очень вас не хватало. Вернее, только здесь, только в этом Лондоне я понял, что вы мне очень нужны. Последнюю фразу он произнес очень тихо. И теперь снова смотрел куда-то под ноги. А вот Элла сияла по-прежнему. — На одном условии, — сказала она. — На каком? — Только если вы разрешите обнимать вас каждый день. — Разрешаю, Лопес, — кивнул Пирс. Конечно, он изо всех сил старался не улыбаться. Это не помогло — по магазинчику словно пронесся вихрь, и в следующую секунду Элла повисла у него на шее. Азирафаэль улыбнулся. Щелкнул пальцами — и на столике в подсобке появились три чашечки. Потому что в такую погоду нужно сидеть дома. И пить чай. *** — Я так и не спросил тебя, как прошла выставка, — заметил Азирафаэль. Солнце уже спускалось к горизонту, медленно и упрямо, а по небу плыли фиолетовые облака. Все здесь — в Сент-Джеймсском парке — дышало осенью. Азирафаэль попытался представить, каким в этом году выдастся Рождество. — «Бентли» была гвоздем программы, — ответил Кроули, опускаясь на единственную свободную скамейку. Потом он хитро улыбнулся, и за темными стеклами блеснули змеиные пламенные глаза. — А еще я смог поссорить цвет нации. Представляешь, и юный герцог, и наследница банковской империи с чего-то решили, что эта машина продается. И что я соглашусь отдать «Бентли» тому, кто предложит более высокую цену. В общем, теперь они не разговаривают друг с другом. — Твоя жестокость не знает пределов. — Ну, я все-таки настоящий демон, — согласился Кроули. — Так как машина им не досталась, они устроили новое соревнование — кто даст больше денег муниципальному госпиталю. — А вот это поистине дьявольское коварство. Кроули кивнул. Щелкнул пальцами — и нетрезвый турист, погнавшийся за пеликаном, вдруг оступился и растянулся на тропинке парка. — Зря мы не попробовали ту идею с дронами. Азирафаэль пожал плечами. — Я ведь и сам до сих пор не понимаю, как оно работает. — Мне хотелось бы знать, кто следующим припрется в твой магазинчик. — Неважно. Если кто-то попросит меня о помощи, я не смогу отказать. — Конечно, ангел, — Кроули развел руками. — Я в тебе никогда не сомневался. Главное, не притащи нам оттуда какого-нибудь Сатану.