Мгновение

      Эмико нечасто задумывается над тем, как выглядят их отношения с Томурой. Он мало что рассказывает о себе, но даже так она знает куда больше всех вместе взятых членов Фронта. Мори… Чувствует себя особенной. Избранной в неоднозначном плане, потому что Шигараки всё ещё псих, а не милый мальчик по имени Тенко Шимура. Парень меняется у неё на глазах, но их… Роман? Сложно понять, что это было. Скорее похоже на присвоение и полное подчинение, выбора у девушки особо не было — либо с ним, либо без жизни. Но всё равно, чем бы это ни было — оно смягчает его. Пусть и на короткое время. Всё лучше, чем ничего.       Но Эмико не против.       На удивление не против. Ей даже нравится. Она уже давно осознаёт, что её мазохистские наклонности подводят её прямо в расставленный Томурой капкан. Мори привязывается к нему раньше, чем попадает к Шигараки в постель, раньше, чем ощущает вкус его губ. Но ещё раньше девушка завладевает мыслями парня.       Томура лениво ведёт рукой по постели, находя вечно холодную Эмико. Пододвигается ближе, обхватывая талию и прижимая к себе, делясь теплом. Шигараки далёк от романтики и нежностей, он не говорит слов любви и комплиментов, но подобные маленькие жесты красноречивее любых пустых обещаний.       Мори не знает, как должны выглядеть «нормальные» отношения. Родители у неё умерли почти сразу после её рождения, так что она их даже не помнит. Первая влюблённость заканчивается насмешками и таким позором, что девушка ещё долго шугается мужчин и не включает романтические фильмы.       В кино, кстати, всё по-другому. Но на то оно и кино, правда, Эмико? Поэтому забудь все эти сопли, то что он тебя ударил по лицу — ещё не значит, что парень тебя не любит. Просто он… Своеобразный. Другими словами — неуравновешенный. И то что ты порой попадаешь под горячую руку — лишь доказывает его доверие. Ведь Томура не боится показать тебе, Мори, свои настоящие чувства.       К тому же, обычно он после этого заботливо прислоняет лёд к её покрасневшей щеке, утирает большим пальцем слёзы и целует. Словно ничего и не было. Шигараки любит, просто любит так, как никакой нормальный человек любить не будет. — О чём задумалась? — Дыхание опаляет ушную раковину, — всё ещё обижаешься за вчерашнее?       Вчера было очень больно, потому что парень взял её практически на «сухую». Так что между ног всё ещё саднит, но девушка лишь качает головой и улыбается, поворачиваясь корпусом к Томуре.       Они всё ещё лежат, за окном только встаёт солнце, так что рассветные лучи скользят по Шигараки, делая его образ неземным и таким далёким. Но только не для неё. Для неё он единственный и самый прекрасный, со своей сухой шелушащейся кожей, отсутствием пары пальцев и вечно изгрызенными губами. — Я люблю тебя, — Эмико щурится, а после улыбается, кончиками пальцев обводя овал его лица, — вот о чём задумалась.       Парень никогда не отвечает. Только приподнимает уголки губ и смотрит так тепло, что Мори мерещится, что она вот-вот расплавится. Она знает, что ему не хватает подобных слов, ему нужны похвала и поощрения, ему нужно подтверждение, что он кому-то нужен.       Что кто-то останется с ним до конца.       И Эмико останется, словно пес, но без поводка. По собственному желанию. — И я тебя, — Томура облизывает губы, — и я тебя люблю.       Мори распахивает в удивлении рот, а после улыбается так счастливо, глаза горят таким восторгом, что кажется, что её вот-вот разорвёт. Девушка льнёт к нему ещё ближе и оставляет на губах поцелуй. Такой легкий и нежный.       Шигараки гладит её бёдра и затем резко садится, утягивая Эмико за собой. Она ойкает, но не протестует, оказываясь на коленях. Они всё ещё голые после вчерашнего изнасил… Секса. Это был секс и точка, перестань париться, Мори. По обоюдному согласию, хоть и её согласие пришло пост-фактум.       Девушка ёрзает, ведёт рукой по мужским плечам, очерчивая выступающие ключицы. Парень проделывает то же самое, они словно школьники, у которых первый раз — трогают, ощупывают, гладят и сжимают, исследуя друг друга, хотя всё давно уже известно.       Томура целует тонкую шею, ощущая под губами неровный пульс бьющейся вены. Эмико чувствует язык, а после зубы на своих плечах, ключицах и груди. Мори дышит через раз, зарывается пальцами в белоснежные волосы и тихо стонет. Периодически становится больно, потому что Шигараки слишком сильно прикусывает её кожу.       Девушка подцепляет его подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза. Целует вязко и тянуще, оттягивает нижнюю губу и даёт чужому языку хозяйничать у себя во рту. Из заданного ею темпа они быстро выбиваются, ускоряясь и ужесточаясь.       Эмико давно ощущает стояк у себя под бёдрами, поэтому неаккуратно ёрзает, чем вызывает табун мурашек у парня. Томура опрокидывает их на подушки, на мгновение мир кружится, словно на аттракционе.       В этот раз он её готовит. Мори ощущает пальцы у себя на лобке, а после чувствует, как один проникает внутрь, затем второй. Шигараки нависает над ней, целует грудь и прихватывает зубами сосок, заставляя девушку всю мелко задрожать не то от предвкушения, не то от страха. Парень сгибает пальцы — Эмико выгибается колесом и еле слышно стонет.       У Мори красивый голос, но такой её голос может и будет слушать только Томура. Он не раз ей об этом говорил. Девушка тянет длинные пряди, случайно царапает широкую спину и задыхается от нахлынувших ощущений.       Шигараки действует медленно, непривычно медленно. Носом ведёт от шеи до ложбинки между грудей и обратно, пока не начинает вновь ставить засосы. Вся бледная кожа ими пестрит, но Эмико любит их рассматривать.       И уже даже не скрывает. Потому что бесполезно.       Потому что опасно.       Мори шумно дышит сквозь зубы из-за того, что парень аккуратно стимулирует клитор, поглаживая круговыми движениями. Головка касается половых губ, Томура заблаговременно смазывает член смазкой с пальцев, поэтому проникает в неё легко. Всё так и должно быть — они идеально подходят друг другу, поэтому идеальная пара, да, Эмико?       Шигараки задаёт тягучий и размеренный темп, входя и выходя во всю длину. Мори терпит некоторое время, но невольный всхлип вырывается из горла, подстёгивая парня ускориться. Укусы Томуры отдают зудящей болью по всей грудной клетке, прежде чем девушку отвлекают очередным поцелуем.       Выходит смазано, они стукаются зубами, но Шигараки впервые смеётся. Не злобно усмехается, не насмешливо фыркает, а на мгновение смеётся от переполнявших его чувств. Эмико протягивает руку к его лицу, гладит щёку и акцентирует внимание на родинке под губой. Тянется и целует, прежде чем её одёргивают назад и насаживают на член.       Томура долго не выдерживает, ускоряется и становится более грубым: оставляет синяки на ногах и боках, до боли сжимает соски, кусает ещё более отчаянно, чем прежде. Но Мори это нравится, она лишь довольно стонет, подмахивая бёдрами.       Да, она мазохистска. И да, она нашла своего идеального садиста.       Становится так жарко, что Эмико хватает ртом воздух, капельки пота бегут вдоль позвоночника. Ей так хочется высказаться, так хочется показать свою безграничную любовь и привязанность, что она только и делает, что осыпает лицо напротив поцелуями. Такими лёгкими и невесомыми.       Шигараки рычит на самое ухо, целует мочку и впивается в шею. Оргазм накрывает девушку раньше, она судорожно сжимается вокруг члена, сдавливает и заставляет парня застонать. Он кончает вслед за Эмико. Томура тяжелый, того гляди и раздавит миниатюрную Мори, которой уже нелегко дышать под таким весом. Но Шигараки вовремя перекатывается, увлекая за собой девушку.       Они некоторое время молчат, пока парень не нарушает тишину: — Знаешь… Спасибо, — хмыкает Томура, — не то чтобы у тебя есть выбор, но спасибо за то, что ты со мной.       Это ли не любовь, Эмико?