Квир-личности

Глава одиннадцатая НА ЗАПАД Краткое соержание: Ковбойский лагерь подходит к концу, и Брайану предстоит последнее испытание. Аризона, май 2003 г. «(Вместе) Мы пойдем нашей дорогой (Вместе) Мы однажды уедем (Вместе) В моей руке твоя рука (Вместе) Мы осуществим наши планы (Вместе) Мы будем высоко лететь (Вместе) Скажем «до свидания» всем нашим друзьям (Вместе) Мы начнем новую жизнь (Вместе) Это то, что мы сделаем (На запад) Там мирная жизнь (На запад) На свежем воздухе (На запад) Где голубые небеса (На запад) Это то, что мы собираемся сделать (На запад) Это то, что мы собираемся сделать (Вместе) Мы полюбим пляж (Вместе) мы будем учиться и учить (Вместе) Поменяем наш темп жизни (Вместе) мы будем работать и бороться (Я люблю тебя) Я знаю, ты тоже любишь меня (Я хочу тебя) Как мне не согласиться? (Поэтому) Я не протестую (Когда ты говоришь) Ты сделаешь остальное (На запад) Там мирная жизнь (На запад) На свежем воздухе (На запад) Детка, только ты и я (На запад) Это наша судьба (На запад) Зимой — солнце (На запад) У нас все будет хорошо (На запад) Где голубые небеса (На запад) Это то, что мы собираемся сделать Там, где воздух свободы Мы будем (мы будем) Теми, кем хотим быть Сейчас, если мы выстоим Мы найдем (найдем) нашу землю обетованную…» *** Джастин Утро в пустыне прохладное и ясное. Солнце только начинает всходить, и небо на востоке красное. День обещает быть жарким. Очень жарким. И сейчас еще только май. Я вылезаю из спального мешка и осторожно натягиваю ботинки. Если бы я даже подумал о том, чтобы пройтись босиком, вчерашняя встреча с игуаной остановила бы меня. Змеи, ящерицы, жуки, не говоря уже о шипах кактусов, сухой траве и острых камнях, делают хорошую пару ботинок необходимостью. А мои ноги все еще болят от всей этой беготни, которую я пережил вчера. Я медленно встаю, а затем направляюсь к краю лагеря, чтобы отлить. Моя спина тоже чувствует себя дерьмово, но впереди долгий день, и мне нужно кое-чем заняться. Огонь догорел, но угли все еще яркие. Я подкармливаю их трутом, а затем иду к резервуару для воды и наполняю ведро водой для мытья. Умываю лицо и руки, и знаю, что от меня должно вонять, но в этот момент я даже не чувствую собственного запаха. Мы все воняем. Мы все грязные. Если бы мы были на настоящем перегоне скота, могли бы пройти недели, прежде чем парни приняли бы настоящую ванну — то есть, если бы они вообще когда-нибудь это делали! Я знаю, что это то, что больше всего беспокоит Брайана. Он очень чистоплотный засранец. И я тоже. Но здесь это не вариант. Лучшее, что я могу сделать — это держать руки чистыми, пока готовлю еду, но даже это сложно. После умывания, я набираю еще воды, чтобы сварить кофе. Ставлю большой чайник на угли и, пока он закипает, достаю смесь для печенья. В этот момент просыпается Сэм. Он потягивается и зевает, но, кажется, он в лучшей форме, чем я. Ему должно быть лет шестьдесят, и он заставляет меня чувствовать себя избалованным городским мальчишкой. — Хорошо спал? — спрашивает Сэм, проверяя кофе. Ковбои любят его очень крепким. Им нужна эта крепость для толчка. — Спал как убитый, — признаюсь я, редактируя часть об игуане, — я так устал. Сэм криво улыбается. — Вот что делает с человеком день тяжелой работы. — Не могу представить, что буду делать это каждый божий день. Как им это тогда удавалось? — Они делали то, что должны были, чтобы выжить, сынок, — отвечает он, — они были выносливыми людьми, выполнявшими тяжелую работу. Некоторые были мальчиками, моложе тебя. Если бы тебе приходилось так работать каждый день, ты бы тоже к этому привык. Возможно, тебе это даже понравилось бы. До сих пор остались еще настоящие ковбои, но их немного. Но те, кто все еще ездит на пастбище, все еще работает со скотом, делают это потому, что должны это делать. И они любят это делать. У каждого должно быть что-то, без чего он не может жить. Вот так оно и есть. Я думаю о вещах, без которых не могу жить. То, без чего я не хотел бы жить. Брайан. Искусство. И я чуть не потерял и то, и другое. — Я понимаю, что ты имеешь в виду, — говорю я, когда Сэм помогает мне поставить большую голландскую духовку на огонь, чтобы приготовить печенье, — и здесь так красиво, — мы оба останавливаемся, чтобы посмотреть, как солнце встает над дальними холмами, — особенно в это время дня. Красиво и тихо. — Ну, тишина не продлися долго, — говорит Сэм. Парни уже начинают шевелиться, — у нас здесь скоро будет толпа голодных погонщиков, так что нам лучше поторопиться! Моя работа — наливать кофе и печь печенье, пока Сэм жарит бекон. Печенье сегодня получается намного лучше. Я начинаю привыкать к этому. Достаю большую банку клубничного варенья, и парни намазывают его на горячее печенье. Это простая еда, но она вкусная, мне самому нравится. После того, как все получают свою еду и садятся за столы, Чарли и Гар подходят поговорить с Сэмом. — Мы оставим этот лагерь на сегодняшний вечер, — говорит Чарли, — поскольку сегодня занимаемся брендингом, слишком много хлопот разбивать лагерь и передвигаться, если нам придется развернуться и вернуться к основному месту завтра. Сэм кивает. — Это избавит нас от некоторых хлопот. А как насчет огня для тавро? — Вы с пацаном можете построить его на пастбище, пока мы собираем бычков, которых будем клеймить, — говорит Чарли, — и телят мы тоже будем резать там. Ты можешь приготовить обед прямо там в полдень, а потом мы все вернемся сюда на ужин. — По-моему, звучит неплохо, — говорит Сэм, — а как насчет… ну, ты знаешь? Он смотрит на меня и поднимает свои густые брови. Чарли хмурится. — Это попытка. Мы все согласились. Сэм закусывает губу. — Ты босс, Чарли. Как скажешь. Чарли и Гар снова наполняют свои кофейные чашки и уходят, не сказав больше ни слова. — О чем они говорили? — спрашиваю я. У меня неприятное чувство, что что-то происходит. — Ничего особенного, — говорит Сэм. Но потом он бросает на меня понимающий взгляд, — тебе не о чем беспокоиться, Джастин. Брайан прекрасно справится. Просто замечательно. Теперь в моей голове поднимается тревога. — Брайан? Что ты имеешь в виду? Что насчет Брайана? — Не волнуйся, — отвечает он. Что-то определенно происходит. Но когда я пытаюсь надавить на Сэма, чтобы получить дополнительную информацию, он отворачивается и начинает собирать грязные тарелки с завтраком. — Быстро займись этими тарелками. Мы должны здесь прибраться, а затем отправиться на пастбище, чтобы разжечь огонь. Парни сворачивают свои спальные мешки и готовятся к дневной работе. Я пытаюсь подать сигнал Брайану, но он шутит с Пэтом и другими парнями, пока я мою посуду. Наконец, я сбегаю на несколько минут, пока Сэм собирает кое-какое оборудование. Догоняю Брайана, когда он седлает свою лошадь. — Привет, — говорит он. Патрульный топает и выдувает воздух через ноздри, когда Брайан взваливает тяжелое седло на его спину, — хороший завтрак. Если бы я не надрывал здесь задницу, я бы набрал тонну, съев всю эту еду! — Спасибо. Прежде чем я успеваю сказать что-нибудь еще, Брайан хватает меня и притягивает к себе, страстно целуя. Большое тело Патрульного прикрывает нас от остальных парней, которые тоже готовят своих лошадей. — Ты хоть представляешь, блядь, насколько я возбужден? — шепчет Брайан. — Я проснулся с таким охуенным стояком, что думал, он прорвет мой спальный мешок насквозь! Все, о чем я мог думать, это о твоих губах, обхвативших его. И это сделало меня еще тверже! — Брайан, будь осторожен! Что, если другие парни увидят нас? — На хуй их! — он прижимает меня к боку лошади, и я чувствую, насколько на самом деле тверда его эрекция. — Если мне придется провести еще одну ночь, не кончив, мои гребаные яйца взоруться к хуям собачьим! Как бы мне ни нравилось внимание Брайана, мне нужно обсудить с ним кое-что. А он отвлекает меня. Очень, очень отвлекает! — Брайан, мне нужно тебе кое-что сказать. — Просто потри мой член. Немного. Прямо здесь. — Брайан, остановись на секунду! Пожалуйста? Я неохотно отстраняюсь. Он вздыхает и приводит себя в порядок. — Думаю, что сейчас нет времени чистить мои джинсы. Господи! Ненавижу, блядь, походы! Видишь, Солнышко? Разве ты не предпочел бы жить в пентхаусе в пятизвездочном отеле в Нью-Йорк? Вот в чем моя идея! — он хлопает Патрульного по шее. — Мне нужно сесть в седло — но не так, как я действительно хочу! Я хватаю его за руку. — Подожди две секунды! Я пришел сюда, чтобы сказать тебе кое-что важное! Он вопросительно смотрит на меня. — Хорошо, я слушаю. — Я слышал, как Чарли и Гар разговаривали с Сэмом. Они что-то замышляют, Брайан. Какой-то розыгрыш, я думаю, но они заткнулись, когда Сэм напомнил им, что я рядом. Это как-то связано с тобой. Я хотел предупредить тебя. Брайан слегка улыбается. — Заботишься обо мне, да? — Пытаюсь! Если ты меня выслушаешь! — Я уже знаю, что что-то происходит, — говорит он. — Пэт намекал на это. — Например, что? Брайан пожимает плечами. — Не знаю. Какой-то тест. Как посвящение. — Ты имеешь в виду, как в братстве? Мне это кажется маловероятным. — Вроде того. Я думаю, они планируют что-то сделать — или заставить меня что-то сделать — чтобы проявить себя. Чтобы показать им, что у меня есть все необходимое, чтобы быть ковбоем. И это произойдет сегодня, в последний день Ковбойского лагеря, это я точно знаю. — Но что они собираются делать? Это будет опасно? — Даже не представляю, — честно говорит Брайан, — вряд ли слишком опасно. Они не допустили бы, чтобы я пострадал и закрыл съемочную площадку. Парням нужна эта работа, и они не хотят трахнуть себя в задницу, если со мной что-нибудь случится. Но давайте посмотрим правде в глаза: все, что мы делали, в определенной степени опасно. Я мог бы упасть с Патрульного и сломать себе шею. Или этот гребаный фургон может перевернуться и убить и тебя, и Сэма. Или мы могли бы разбить Круизер, едущий в город за пиццей! Это дело случая. Так что я подожду и посмотрю, что они запланировали. — А потом? — А потом я сделаю это. Потому что если я этого не сделаю, то буду тем педиком, который обосрался. И я не позволю ни одному натуралу сказать, что Брайан Кинни не смог чего-то выдержать. Потому что я могу это выдержать! Принять, как мужчина! — он улыбается мне. — И ты тоже можешь. Всегда помни об этом. Я совсем не уверен, но киваю. — Мне лучше вернуться, пока Сэм не пошел искать меня. — Хорошо. А завтра вечером, когда мы вернемся в трейлер, будь готов к тому, что тебя оттрахают до полной отключки! Теперь я улыбаюсь. — Готов, желаю и способен, сэр! — я отдаю честь. Брайан вскакивает в седло. Я все еще не могу смириться с тем, как потрясающе он выглядит, сидя на этой лошади. — Увидимся, ковбой! И он следует за другими парнями к стаду. — Джастин! — кричит Сэм, когда я бегу обратно к фургону. Один из вьючных мулов стоит, помахивая хвостом. — Где, черт возьми, ты был? — Я… эм… Мне нужно было кое-что сделать. Личное. Я смотрю на место за кустами мескита, где ковбои вырыли неглубокую яму для импровизированного туалета. — О, — говорит Сэм, — помоги мне нагрузить этого мула. Слишком трудно сдвинуть фургон, так что мы пойдем пешком к тому месту, где Чарли хочет развести огонь. Мы упаковываем все необходимое снаряжение, плюс вяленую говядину, остатки ветчины и печенья, а также немного лепешек, чтобы приготовить холодный обед для парней. Это будет долгий день. *** К полудню я готов упасть. Сегодня жарче, чем вчера, и мы с Сэмом разводим огонь на открытом полигоне, без тени фургона. Я знаю, что не должен жаловаться. Ковбои живут так все время — у них нет никакого укрытия, кроме шляп. Но как же, блядь, жарко! Чарли приказал парням связать нескольких молодых бычков и привести в наш импровизированный лагерь, чтобы их заклеймили. Один из главных сюжетных моментов в «Красной реке» касается создания бренда «Красная река», так что будет снято несколько сцен брендинга. Это означает, что Брайан должен знать, что он делает, потому что он центральный персонаж. Это настоящая кульминация Ковбойского лагеря, где актеры показывают, чему они научились. Мы с Сэмом наблюдаем, как парни пытаются привязать бычков и подвести их поближе к огню. Это опасный и неприятный процесс. Брайану и его дублеру-каскадеру Джареду Бруксу удается поймать лонгхорна, на которого Чарли указывает им без особых проблем, но заставить животное подчиниться, как только на него наденут веревку — совсем другая история. Сначала он тянет в противоположном направлении. Когда это не срабатывает, он пугает лошадь Джареда, острые рога задевают бок лошади, и она встает на дыбы, чуть не сбросив Джареда. Брайан и Пэт едут рядом, отвлекая бычка, пока Джаред убирает свою лошадь с дороги. Затем Пако и Фрэнк пешком привязывают свои веревки к быку, и вся их компания тащит его к огню. Брайан и Пэт спрыгивают с лошадей, чтобы помочь. Бычок ревет как сумасшедший, когда Пэт, Пако и Фрэнк пытаются опрокинуть его на землю. — Завали этого сукиного сына! — кричит Чарли. — Мы не можем клеймить его, пока он не встанет, как на пикнике воскресной школы! Втроем они наконец переворачивают животное на бок. Но заставить его оставаться неподвижным — совсем другое дело. Пока Пэт и Пако сидят на нем, Фрэнк связывает ему ноги вместе. Но бычок не перестает брыкаться. Тем временем Джаред и Гар разогревают тавро в костре. Сэм заставляет меня подкладывать в него еще дров, пока железо не загорится ярко-красным. Жар рядом с огнем очень сильный. — Держи, — говорит Джаред, передавая клеймо Брайану, — твой первый бычок. Брайан сжимает холодный конец тавро руками в перчатках. Он смотрит на меня, но ничего не говорит. Должно быть, это и есть тот тест, о котором Чарли и Гар говорили Сэму. Я знаю, что Брайан хочет все сделать правильно. Хочет показать, что у него есть яйца, чтобы быть одним из них. Что он может сделать все, что могут они — или, по крайней мере, попытаться, не дрогнув. — Тащи сюда свою хорошенькую задницу, Кинни! — кричит Пэт. — Мы не можем сдерживать этого монстра весь день! Брайан опускается на колени рядом с бычком. Животное все еще борется, даже с парой ковбоев, сидящих на нем. — Держи тавро крепко и прямо, — инструктирует Джаред, — вспомни, как я делал в прошлый раз. Прижми его крепко к шкуре, прямо у бедра. Брайан мрачно стискивает зубы и нацеливает железо. Бычок воет, когда горячий металл впивается в его плоть. Она дымится, и запах горелого мяса и волос наполняет воздух. Я вздрагиваю, радуясь, что мне не нужно этого делать. Но я горжусь Брайаном. Когда он убирает тавро, клеймо выглядит идеально. — Хорошая работа, Брайан, — говорит Гар, — отпустите его, парни. Фрэнк развязывает бычку ноги, и тот встает. Он встряхивается и смотрит на свое ноющее бедро, но затем убегает, возвращаясь к стаду. Это продолжается все утро. Парни привязывают выбранного бычка, приводят его в лагерь, и один из мужчин клеймит его. Брайан делает еще два, Пэт еще два, и даже Роуэн занимает свою очередь. Он выглядит напуганным бычком, но ему удается поставить на него клеймо. Гар говорит ему, что все в порядке. Роуэн, похоже, испытывает облегчение. Видимо, это означает, что все они прошли испытание, чтобы быть настоящими ковбоями. Чарли объявляет обеденный перерыв, и все парни, в развалочку, подходят к огню. Мы с Сэмом наливаем кофе и раздаем бекон, печенье, хлеб и холодное мясо. Парни едят тихо, сохраняя силы в изнуряющей жаре. Я приношу бутерброд и чашку кофе Брайану, который растянулся на земле. Он с благодарностью принимает бутерброд, но отказывается от кофе. — У тебя есть вода? Моя фляга почти пуста. Я беру его флягу и встряхиваю ее. Затем отстегиваю свою от пояса. — Вот. Почти полная. — Нет, Джастин, тебе самому нужна. — Я возьму у Сэма, — говорю я ему, — мы привезли воду из лагеря на муле. Так что бери. Я с силой вкладываю флягу ему в руки. — Спасибо, — Брайан отвинчивает крышку и делает большой глоток, — у меня в горле пересохно. Эта пыль убивает меня. — Завтра мы вернемся на место, — напоминаю я ему, — это самый тяжелый день. Как только это останется позади, все будет в порядке. Брайан фыркает. — Настоящая работа еще даже не началась! В понедельник мы начинаем съемки. И большинство моих сцен — с Клинтом. Это трудно, но это будет настоящим испытанием — встретиться лицом к лицу с Иствудом. Я бы предпочел бороться с этим чертовым бычком в одиночку каждый гребаный день! По крайней мере, бычок не будет судить мою игру! — Ты будешь великолепен, Брайан! — я не шучу. — Я знаю, что ты это сделаешь! — Спасибо, Солнышко, — Брайан делает еще один глоток воды, а затем откусывает от своего бутерброда, — тебе лучше вернуться к работе. Я бы не хотел, чтобы Сэму пришлось надрать тебе задницу. А потом он пнет меня за то, что я отвлек тебя. Я оставляю Брайана спокойно поесть и возвращаюсь к огню, чтобы убедиться, что он разожжен. Но Чарли, Гар и пара других ковбоев уже собрались вокруг него, разворачивая несколько новых тавро. Но когда я приглядываюсь внимательнее, то вижу, что это не тавро. Это коллекция очень острых ножей разных размеров. — Для чего это? — наивно спрашиваю я. Затем я вспоминаю другую причину, по которой мужчины сегодня здесь. — Для бычков, малыш, — говорит Гар со злой усмешкой, — ты когда-нибудь раньше видел кастрированного теленка? — Эм… Я не могу сказать, что у меня есть желание. Я понимаю, что интуитивно отступил от огня — и подальше от отвратительно выглядящих ножей. — Ну, тогда тебя ждет сюрприз! — Гар толкает локтем другого ковбоя, и они оба смеются. — Надеюсь, у тебя крепкий желудок! Вот оно. Теперь я понимаю. Настоящее испытание. Клеймо было всего лишь разминкой. Ковбои собираются заставить Брайана, а также Роуэна, как другого исполнителя роли ковбоя, кастрировать телят. Клеймить бычков было горячей, тяжелой и опасной работой, но отрезать яйца у кучки телят действительно отвратительно. Я знаю, что это необходимо в скотоводческом бизнесе, но это не значит, что я когда-либо собирался смотреть на такую работу, и как Брайан это делает. Но он это сделает. И я знаю, что он не будет колебаться. — Достаточно! — огрызается Чарли на Гара. — Это не игра для вечеринок. Разогрейте ножи, и мы сможем начать приводить телят. Гар и другие мужчины возвращаются к стаду, пока Сэм и Чарли готовят ножи. Сначала они погружают их в раствор антисептика, а затем нагревают в центре огня, чтобы стерилизовать. Я содрогаюсь, когда думаю о том, что они собираются делать этими ножами. При мысли об этом у меня болят собственные яйца! Если я и думал, что бычки, привезенные для клеймения, производили много шума, то это ничто по сравнению с тем шумом, который издают коровы и телята. Не так уж сложно привязывать и вести телят, которым всего несколько месяцев или даже меньше, но обычно мать пытается следовать за ними. Когда их разделяют, вот тогда и начинаются крики. После того, как их поймают, парни приводят первого теленка к огню. Но Брайан и Роуэн, которые вместе с Пэтом, Пако и Фрэнком спешились, просто стоят и смотрят, как Чарли, Гар и еще один ковбой, Пит, проводит настоящую кастрацию. Пока Пит держит голову, Гар зажимает теленка между ног и поднимает хвост, удерживая животное. Затем Чарли делает это несколькими быстрыми движениями. Это кроваво. Очень кроваво. И пиздецки воняет. Я не знаю, насколько это больно для бедного теленка, но он жалобно блеет. Да, вы можете себе представить. Чарли промывает разрез каким-то антисептическим раствором, а затем теленок ковыляет прочь, чтобы присоединиться к стаду. Последнее, что делает Чарли, прежде чем перейти к следующему теленку — кладет два маленьких яичка на железную сковороду, которую Сэм поставил рядом с огнем. Через некоторое время появляется целая коллекция этих чертовых маленьких отвратительных шариков. Я все жду, что Гар или Чарли попросят Брайана взять одного из телят, пока его режут, но этого не происходит. Думаю, это слишком сложно, чтобы оставлять для любителя. Теленок мог быть ранен или даже убит, если Чарли совершит ошибку, и поскольку это стадо лонгхорнов — способ, которым он и другие ковбои зарабатывают себе на жизнь, каждый из них является ценным товаром. Жаркий, кровавый день не закончится до тех пор, пока не будет кастрировано восемь телят. Пэт продолжает отпускать шуточки, особенно когда у одного из телят оказываются особенно большие яйца, но в целом это серьезный бизнес. Наконец, Джаред обрабатывает последнего теленка в группе. — Вот и все, я думаю, — говорит он Чарли, — там может быть еще парочка, но мы можем поймать их в другой раз, — он щурится на солнце, — уже становится поздно. Чарли кивает, и они быстро заканчивают работу, добавляя еще пару окровавленных обрезков на железную сковороду. — Хорошая работа, ребята, — произносит Гар, — вы все сделали всё возможное, и я должен сказать, что это был успешный Ковбойский лагерь. Ты бы так не сказал, Чарли? — Вы все очень хорошо поработали, — соглашается Чарли, — думаю, что вы пройдете проверку на экране — по крайней мере, в том, что касается группы городских жителей. Конечно, вы не одурачили бы настоящих погонщиков, но они все равно не стали бы утруждать себя просмотром какой-нибудь скачущей картинки, так что это не имеет значения. — Давай, Чарли! — говорит Пэт. — Отдай дьяволу должное! Мы все сделали чертовски хорошо! Особенно Брайан, — Пэт поворачивается и хлопает Брайана по спине, — осталось только одно, чтобы доказать, что он настоящий ковбой. Последнее испытание. Сэм, раз уж ты повар в этом наряде, окажешь мне честь? Сэм делает шаг вперед. В руке у него длинный шампур, вроде тех, что используют для приготовления шашлыка. Я не могу поверить в то, что вижу, когда он вытаскивает одно из яичек из кастрюли и поднимает его. — Узрите! — провозглашает Пэт. — Аризонские суши! Также известные как вырезка из Монтаны, ковбойская икра, свингующая вырезка или устрицы прерий. Но здесь мы обычно называем их жареными телятами! Теперь все парни смеются — кроме Брайана. И Роуэна, который выглядит так, будто его вот-вот вырвет. И я его не виню. Я тоже думаю, что меня сейчас вырвет! Сэм держит «устрицу» над огнем, поджаривая. С него все еще капает кровь, и горячие угли шипят, когда сок попадает на них. Через несколько минут он убирает деликатес с огня. — Иногда мы их обжариваем в панировке во фритюре, или с солью и перцем, — говорит Гар, — но я думаю, что настоящему ковбою они нравятся больше всего, как и было задумано милостивым Господом — свежие от теленка, обжаренные на клеймящем огне, — он снимает шипящую плоть прямо с шампура и засовывает ее в рот, громко чавкая. Я съеживаюсь, думая о том, что он жует. — Вот ЭТО хорошая еда! Лучше, чем те помои, которыми нас угощал Сэм. Брайан — ты следующий. Ты наш гость, так что гости вперед. Сэм протыкает еще одно яичко и держит его в огне. Брайан прикусывает нижнюю губу, но затем подходит и выпрямляется во весь рост, ожидая. В конце концов, это настоящее испытание. Он ловит мой взгляд и подмигивает. Дерзай, Брайан! Дерзай! Сэм указывает шампуром на Брайана. Жареная телятина дымится. Это больше, чем то, что съел Гар, но Брайан не колеблется. Он все еще в кожаных перчатках, поэтому снимает их и засовывает в задний карман. Затем снимает жаркое с шампура, кладет его прямо в рот и жует. Выражение его лица говорит мне, что это довольно ужасно, но он продолжает жевать. — Давай, Кинни! — кричит Пат. — Мы все знаем, что до этого у тебя во рту были яйца побольше! Брайан сглатывает, только слегка кашляя, когда оно опускается в желудок. — Они больше, чем твои были прошлой ночью, это точно, Суэйзи! Затем он делает глоток воды из моей фляги, чтобы избавиться от привкуса во рту. — Черт возьми, Брайан! — говорит Пэт. — Теперь ты настоящий ковбой! — он поворачивается к Роуэну. — Ты следующий. Но Роуэн бледнеет как полотно. — Я, блядь, этого не сделаю! — Давай, Роуэн, — говорит Брайан, — все не так уж плохо. — Нет! — говорит Роуэн, отступая. — Это куча дерьма! Вы не можете заставить меня съесть это! Я скажу Нику! — Просто сделай это, — настаивает Брайан. Он знает, что это важно. Ритуал посвящения, который доказывает, что у тебя есть нужные вещи, и вся эта прочая чушь про мачо. Если Роуэн этого не сделает, он будет выглядеть полным придурком. — Один глоток, и все кончено. Сэм стоит с еще одним дымящимся жареным яйцом на конце шампура. Но Роуэн этого не сделает. — Пошли вы! — кричит он, поворачивается спиной к ковбоям и уходит. — Я его съем, — внезапно говорю я. Не знаю, что заставило меня это сказать. Может быть, вид струсившего Роуэна. Потому что я, может быть, и маленький педик, но знаю, что лучше, чем Роуэн Конли! — Ты не обязан, Джастин, — мягко говорит Сэм, — никто не ожидает, что ты это сделаешь. Я имею в виду, это только для мужчин. — А я кто? — бросаю я вызов. Сэм смотрит на Гара и Чарли, и они оба пожимают плечами. — Отдай ему, Сэм, — говорит Брайан, — сделай это, Джастин. Вижу, как Пэт и Пако кивают ему за спиной. Сэм протягивает мне шампур, и я снимаю яйцо с его конца. Оно очень горячее. Это всего лишь кусок мяса, говорю я себе. И у меня определенно были вещи и похуже во рту. Я засовываю его в рот и несколько мгновений жую. Оно в основном жирное, на ощупь резиновое. Затем я натыкаюсь на что-то более твердое, вроде хряща, и замираю. Не хочу думать о том, что это может быть, поэтому стараюсь быстро сглотнуть. Брайан протягивает мне воду. Вода помогает пропихнуть все это вниз. Я жду рвотного позыва, но этого не происходит. Делаю еще один глоток воды. все остается в желудке. Я прошел испытание! Мы оба это сделали! — Сукин сын. Ребенок съел это, — я слышу слова Чарли. Я смотрю на Брайана. Он сияет. Он гордится мной. И я горжусь им. Так чертовски горжусь тем, что я его партнер! — Давайте возвращаться в лагерь! — говорит Сэм. — Я готовлю стейк и клубничный торт на ужин — и у меня есть холодное пиво для всех! Мы собираемся устроить вечеринку! — Если ты выпьешь пива сегодня, я не думаю, что даже доктор Горовиц сказал бы, что это плохо, — говорю я Брайану, когда он обнимает меня за плечи. — Я мог бы, — отвечает он, — но на самом деле мне это не нужно, чтобы отпраздновать. Есть миллион способов отпраздновать это событие. Миллион способов доказать себе, что ты хорошо поработал. Я только сейчас начинаю это понимать. — Из тебя выйдет отличный ковбой, Брайан! Клинту лучше следить за своей задницей! — Я передам ему твои слова! — Брайан смеется. — Ты знаешь, что я люблю тебя, гребаный маленький засранец? — Знаю, — говорю я, — всегда знал. Но иногда приятно слышать, как ты это говоришь. *** «(Я знаю что) Очень много путей (Чтобы жить здесь) На солнце или в тени (Вместе) Мы найдем место (Чтобы обустроиться) Где очень много места (Без спешки) Шагнем назад, на восток (Заработок) Добывание пропитания (Я знаю, я) тоже готов уйти (Вот почему) Мы собираемся это сделать (Все что мы собираемся сделать это — Идти на запад) Там мирная жизнь (На запад) На открытом воздухе (На запад) Голубые небеса (На запад) Это то, что мы собираемся сделать (Там мирная жизнь) На запад (на свежем воздухе) На запад (детка, только ты и я) На запад (это — наша судьба) Давай, Давай, давай, давай (На запад) Зимой — солнце (На запад) Нам будет хорошо (На запад) Где синие небеса (На запад) это то, что мы собираемся сделать (Давай, давай, давай) (На запад)»* * Оригинальный текст песни Go West были написаны группой Village People в 1979 году, а Pet Shop Boys написали новую музыку и перепели эту песню в 1993 г. Перевод взят с сайта: https://www.amalgama-lab.com/songs/p/pet_shop_boys/go_west.html