Квир-личности

Глава тридцать пятая НЕИЗБЕЖНОЕ Краткое содержание: Возможно, некоторые вещи неизбежны… Лос-Анджелес, июль 2003 года. Джастин Сейчас пять утра, и Брайан ходит по нашей спальне, тихо одеваясь. — Привет, — говорю я, зевая. — Ложись обратно спать, — говорит он. — Я так и сделаю, — я сажусь и тру глаза, — позже. — Придурок. — Засранец, — возражаю я, — ты сегодня снова вернешься поздно? Брайан пожимает плечами. — Не знаю. Это зависит от того, захотят ли они, чтобы я остался на примерку костюмов. Он проводит руками по своим коротким волосам. Ему сделали стрижку, соответствующую периоду фильма конца 1930-х — начала 1940-х годов. Это выглядит горячо. Очень гламурный фильм старой школы. Брайан будет великолепен на этой съемке. — Дай мне знать, чтобы я успел сказать Кармел об ужине. — Да, — он, спотыкаясь, бродит по комнате, все еще не придя в себя от событий прошлой ночью, а съемки «Восточного фронта» только начались. — Я обедаю с Дианой на ее съемочной площадке, так что могу опоздать. — Поцелуй леди Ди за меня, а Армани дерни за его пушистый хвост. Я смеюсь. — Армани любит тебя! И всегда спрашивает о тебе. Брайан бросает на меня взгляд. — Этот ходячий мусорщик не любит ничего, кроме своей миски с едой! Но Диана, похоже, любит его — несмотря ни на что. — И кстати, о любви… Ты видел, что я положил на твой комод? — Видел. Но он больше ничего не говорит. — Ну? — Что «ну»? Я вздыхаю. Приглашение пришло вчера по почте. Я знал, что это будет проблемой по целому ряду причин, не в последнюю очередь из-за того, что Брайану потребуется время свободное от съемок, и это вдобавок к тому времени, которое уйдет на свадьбу Синтии. — Нам нужно ответить на приглашение. Я позвонил Эммету — он и Вик занимаются церемонией и приемом. Брайан фыркает. — Похоже, эти двое загнали в угол свадьбу, вечеринку и еще какой-то гребаный рынок в Питтсбурге! Они обслуживают Синтию… И теперь это! — Эммет, похоже, действительно знает, что делает. Это именно та работа, для которой он был рожден! — улыбаюсь я. Эммет казался таким счастливым по телефону, и я понял, как сильно скучаю по всем, кто остался в Питтсе, — он спросил, понравилось ли мне быть условно-досрочно освобожденным! Брайан не улыбается. Он все еще злится из-за моего ареста и того, как это испортило премьеру «Хаммерсмита». — Гребаные копы! — Ничего страшного не произошло, — говорю я пренебрежительно, — кроме потери моего нового смокинга от Зака Позена. — Ублюдки, — бормочет он, — никакого уважения к дизайнерским этикеткам! По крайней мере, это был не мой винтажный Армани. — Это действительно было бы трагедией! — комментирую я. — Еще бы, Солнышко, — Брайан садится на край кровати и надевает ботинки. — Слава Богу, сегодня пятница! Мне нужны гребаные выходные, чтобы прийти в себя. Звучит не очень хорошо. — Что ты имеешь в виду? Я думал, что все идет отлично! Вы с Симоной Мерл хорошо ладите, вроде? — Конечно. У нас все хорошо, — говорит Брайан, — но это странно. До сих пор все мои главные коллеги по фильму были мужчинами — Джимми, сэр Кен, Клинт. На самом деле я сыграл не так уж много сцен с женщинами. Даже с Адель у нас было всего несколько совместных сцен, и только одну я бы назвал любовной сценой. У меня было больше интимных сцен с Пэтом! — Ну и что? Пэт сексуальнее, чем Адель! — Для тебя, может быть. — Для многих людей, Брайан, — напоминаю я ему, — «Грязные танцы»? «Призрак»? Привет! — Ты прав, — говорит Брайан, — но правда в том, что я должен привыкнуть работать с женщиной. Это совершенно другая атмосфера. У них совершенно другой ритм, чем у мужчин. Более игривый. Кокетливый. — Кокетливый? Я не уверен, что мне это нравится! — В этом-то все и дело, пизденыш! — говорит Брайан. — Мы с Симоной играем любовников, так что между нами должна быть химия. — И…? — Я думаю, что она есть, — признается он, — если бы я был натуралом, я бы ее трахнул. Так что хорошо, что я педик, потому что на съемочной площадке… это сложно. Плюс все остальное дерьмо. Актрисам важны прическа, макияж и гардероб. Ты же знаешь, как женщины одержимы тем, как они выглядят! Это заставляет меня взорваться! — В отличие от тебя, Брайан, тебя же совершенно не волнует, как ты выглядишь! — Заткнись на хрен! — Так что же ТАКОЕ на самом деле нравится мисс Мерль с надутыми губами? Так ее всегда описывает пресса — Симона Мерль с надутыми губами. Она всегда на Красной дорожке на каждой большой премьере. Не раз была ведущей на премиях «Оскар» и «Золотой глобус». Вечно крутит романы со своими коллегами по фильмам. Ну, до этого фильма. Что заставляет меня задуматься, как она на самом деле относится к тому, чтобы сниматься с геем. Или точнее с открытым геем, так как она уже снялась с некоторым количеством знаменитых шкафов в Голливуде. Но пресса все равно утверждала, что у нее были с ними романы, так что поди разберись! — Красиво, — говорит Брайан, — профессионально. Без глупостей. Но не слишком дружелюбно. Это не похоже на «Красную реку», где Пэт и парни всегда шутили и подъебывали друг друга. Как я уже сказал, это совершенно другая атмосфера. Но все не так уж плохо. Это просто… — он пожимает плечами. — Что? — Это мысль о долгом пути. Возможно, мы все еще будем работать над этой картиной через год! Это гребаный бегемот! Все костюмы, декорации и локации, и спецэффекты! Даже работа с Клинтом в вестерне кажется гребаной прогулкой в парке по сравнению с этим. — Это заставляет тебя нервничать? — спрашиваю я. Но я уже знаю ответ. Последние две недели Брайан был напряжен, как кот в клетке, с тех пор как начал примерку костюмов и пробы грима, а затем основные съемки в студии. В следующем месяце он отправится в Лондон на первую натурную съемку. А я вернусь в Питтсбург, чтобы подготовиться к окончанию первого года обучения в ПИФА. — Я был бы идиотом, если бы не нервничал! — восклицает Брайан. — Но дело в том, что продюсеры тоже нервничают. И Брок Санто. Он снял много больших, дорогих картин, но ничего подобного этому. Единственная, кто не выглядит испуганной — это Симона. Она крутая, как гребаный огурец! — Откуда ты знаешь, что продюсеры нервничают? — Потому что они присутствуют на съемочной площадке почти каждый день, и это необычно. Они даже наблюдали, когда я примерял костюм. Обычно такого не бывает. Я знаю, что это беспокоит Брока. Это все равно что пытаться работать с боссом, заглядывающим тебе через плечо. Я помню, как во время «Олимпийца» один из продюсеров появился на съемочной площадке, и Рон все остановил и стоял, пристально глядя на него, пока тот не ушел. И никто не мог бы так сглазить тебя, как Рон! — Не напоминай мне! — вздрагиваю я. — Затем он приказал, если кто-либо из продюсеров или руководителей студии снова придет на съемочную площадку, отправить их на хрен. И они никогда больше не осмеливались прийти на съемочную площадку! Джимми все время смеялся над этим. Я наблюдаю за лицом Брайана, когда он говорит о Роне. Это задумчиво, но я этого ожидаю. Рон все еще нависает над карьерой Брайана, как большая темная туча. От него невозможно убежать! Это стало ясно, когда вышла статья в «Ярмарке тщеславия». Все в Голливуде — и во многих других местах — говорят об этом. Даже когда меня арестовали, этот гребаный коп сразу же заговорил о Роне. Уверен, что именно поэтому они привели меня туда — чтобы допросить о возможной причастности Брайана к смерти Рона. Слава Богу, меня вытащили до того, как этот гребаный лейтенант Ксавье начал закручивать гайки! — Мистер Брайан! — Кармел стучит в дверь спальни. — Машина из студии приехала! — Я сейчас спущусь! Он встает и чешет подбородок. Его побреют перед гримом. Лично я думаю, что Брайан выглядит сексуально со щетиной, а это значит, что он действительно будет выглядеть сексуально в «Красной реке», когда ковбои не часто брились! Но в этой картине все в костюмах, галстуках и чисто выбриты. Но Брайан отлично выглядит и в этом плане. Он выглядит великолепно в любом случае. — Время отправиться на соляные копи, — он наклоняется, чтобы поцеловать меня, — увидимся вечером. После того, как Брайан уходит, я переворачиваюсь на другой бок, но не могу сразу заснуть. Я продолжаю думать о свадьбе Майкла и Дэвида. И Синтии, и ее жениха Скотта. А теперь Диана и Дориан тоже помолвлены. Раньше я подумывал о женитьбе, но не верил, что это когда-нибудь случится. Но теперь… все меняется. Однополые браки заключаются в Европе. В Канаде. Может быть, даже здесь — в конце концов. Или, по крайней мере, в некоторых штатах. Не Пенсильвания, конечно, но, может быть, в Калифорнии. Но Брайан… Он не собирается меняться. Даже услышав слово «брак», он съеживается. Я знаю, что должен быть доволен тем, что у нас есть, но меня раздражает, что нам не разрешают жениться, даже если знаю, что Брайан никогда бы этого не сделал, даже если бы мы могли. Но я бы сделал это. Вот в чем разница между нами. Я бы женился на нем в мгновение ока. Но он никогда не женился бы на мне — или на ком-либо еще. Никогда. Я рад, что это не проблема. Пока. Но однажды это произойдет. Это неизбежно. Я вздыхаю, закрываю глаза и в конце концов снова засыпаю. *** — Милашка! — Диана хватает меня и крепко сжимает. Она не Дебби, когда дело доходит до объятий удава, но близка к этому! — Привет, Диана, — я отстраняюсь — осторожно. Армани прыгает вверх-вниз, лает во все горло, — и тебе тоже, мусорщик! — О, нет, не называй его так! — строго говорит Диана. — Так его называет Брайди, так что не начинай! Будь поласковее с моим маленьким зверем! — Ладно, зверь, — говорю я Армани, — ты не мусорщик. Но веди себя тихо! Конечно, это заставляет его лаять еще громче. — Он невозможен с тех пор, как мы начали использовать его в шоу, — говорит Диана, устраиваясь на диване в своей гримерке, в то время как я сажусь в большое плюшевое кресло. Армани запрыгивает рядом с ней и начинает вылизываться. — Он думает, что это его шоу! — Я думал, собак нужно дрессировать, чтобы их показывали по телевизору? Единственное, что Армани умеет делать по команде, — это есть! Во время одного из эпизодов прошлого сезона Армани выбежал на съемочную площадку во время съемок, и зрители засмеялись, поэтому его взяли в шоу. Теперь у дворняги есть свой дублер! Диана пожимает плечами. — Ему не нужно делать никаких трюков. В основном я ношу его на руках или таскаю на поводке, но что бы он ни делал, публика воет! — она гладит собаку по голове и поправляет его нелепый красный бант. — Ты звезда, не так ли, детка? — но он просто смотрит на нее и возвращается к облизыванию своего крошечного члена. — Итак, что нового? — спрашивает Диана. — Навещал ли вас в последнее время ваш надзирающий офицер? — Очень смешно! — отвечаю я. — У тебя должен быть свой собственный ситком. О, подожди! Он у тебя уже есть! — Я знаю! — радостно восклицает Диана. — Разве это не здорово? И Дориан думает, что меня номинируют на премию «Эмми»! Разве за это нельзя умереть? — Ты выиграешь, — говорю я. И я думаю, что так и будет. Ее шоу забавное и популярное. Она любимица Америки! Как она может промахнуться? — Кстати, об этом, когда состоится счастливое событие? Диана подняла брови. — Хм? — Это, — я указываю на огромный камень у нее на пальце, — свадьба. — Ах, это, — она сгибает палец и рассматривает кольцо. Бриллиант действительно огромен! — Я все еще перевариваю тот факт, что помолвлена! Хочу немного насладиться этим чувством, прежде чем мне придется думать о настоящем браке. — Мы с Брайаном собираемся на свадьбу его бывшей помощницы в Питтсбург через пару недель. Брайан ведет невесту к алтарю! Ты можешь себе это представить? — Не особо, — Диана морщит лицо, — может быть, он и меня выдаст! Кто лучше подойдет на эту роль? В конце концов, он переспал и с женихом, и с невестой! Я чуть не задыхаюсь. — Не могу поверить, что ты шутишь об этом! — Почему бы и нет? — говорит Диана. — Я знаю, что Брайан и Дориан были любовниками. Я имею в виду, Брайди переспал с половиной парней в Голливуде. Без обид, милашка, но ты знаешь это так же хорошо, как и я. — Знаю, — вздыхаю я, — но это все в прошлом. Я надеюсь! — Неужели вы с Брайаном действительно… ну ты понимаешь? — Сунул ли он мне Большую ирландскую сосиску? — она хлопает глазами. — Отвратительно! — Диана умеет обращаться со словами. — Да. Сделал ли он это? — Технически нет, — размышляет она, — но мы спали в одной постели. Ты не можешь делить постель с Брайаном Кинни и хотя бы немного не потрогать его! — Это правда, — соглашаюсь я. Но я все еще чувствую легкий укол ревности глубоко внутри. Хотя и понимаю, что не должен. Это глупо. Брайан трахал практически всех, кого мы знаем, так что меня это не должно беспокоить. Линдси, очевидно. Вик. Тим. Эммет. Тед… вроде как… в ситуации с оргией, на которую он наткнулся. Доктор Дейв в банях. Бен Брукнер на Белой вечеринке. Дориан. Джимми. Рон. Он и Майкл, даже если они никогда не кончали вместе, дурачились в сексуальном плане. Поглаживание члена другого парня, даже если он не кончает, безусловно, сексуально. Знание всего этого на самом деле не так уж сильно меня беспокоило. Это Брайан, какой он есть. Но Диана… С Дианой все по-другому. Может быть, потому, что у них есть связь, которая больше похожа на связь брата и сестры. Может быть, это кажется слишком кровосмесительным. Или потому, что у них есть связь, которая не касается меня. Но у него есть это и с Линдси. И с Майклом. Может быть, это потому, что Диана однажды сказала мне, что хочет завести ребенка от Брайана. Но это глупо, потому что у него двое детей от Линдси. Почему Диана, желающая иметь ребенка Брайана, должна меня беспокоить? Но это так. Однако это спорный вопрос, поскольку сейчас она помолвлена с Дорианом. — Итак… вы планируете детей? — Почему ты спрашиваешь? — Диана наклоняет голову. — Я выгляжу беременной? — Нет! — смеюсь я. Диана такая крошечная, что если бы она была беременна две минуты, ей, вероятно, понадобилась бы одежда для беременных! — Мы с Дори не говорили об этом, — признается она, — не хочу отпугивать парня, ради всего святого! У меня еще достаточно времени, чтобы испортить свою девичью фигуру. И не хочу быть беременной, пока участвую в шоу. «Вот Диана!» — это о веселой одинокой девушке, поэтому невозможно впихнуть беременность в шоу. И это пиздец — прятаться за мебелью и заставлять ставить растения в горшках перед твоим животом, чтобы скрыть выпуклость! — Мне просто интересно, — говорю я как раз в тот момент, когда входит ассистент Дианы с большим подносом. — А вот и наш обед! — Диана сбрасывает Армани на пол и потирает руки. — Я заказала тайский. Знаю, тебе это нравится. — Отлично! — умираю с голоду. Но я всегда умираю с голоду. — Давай съедим все это. И мы съедаем. *** После обеда Диана возвращается на съемочную площадку, а я отправляюсь домой. Я работаю над большим произведением, вдохновленный некоторыми фотографиями, которые сделал в Аризоне. Это произведение в смешанной технике с различными текстурами, которые должны напоминать элементы пустыни — небо, песок, скалы, шалфей, кактус и игуана. Игуана — самая трудная часть. Как можно уловить призрачную природу ящерицы? Я пробую разные зеленые и серые тона, но ничего не получается. Продолжаю рисовать игуану, а потом закрашиваю ее обратно. Не могу оставить ее в стороне, потому что, когда думаю о пустыне Аризоны, я думаю об этой сумасшедшей игуане, пугающей меня до чертиков! Я работаю над картиной пару часов, а затем оставляю сохнуть. Краска наносится слоями, и когда она такая толстая, для высыхания требуется много времени. Чищу кисти, а затем проверяю свою электронную почту. Уже почти пять, но Брайан вернется поздно, а я плотно пообедал с Дианой, так что мой желудок не жалуется — пока! У меня есть почта от Эма, Дафны, мамы и ПИФА. Институт рассылает информацию об осеннем семестре. Я уже записался на занятия, так что бОльшую часть материала я знаю. А еще пришло электронное письмо от профессора Калифорнийского университета искусств. Это место в Валенсии, основанное Уолтом Диснеем. Действительно — тем самым Уолтом Диснеем. Многие аниматоры Диснея прошли там обучение, и, судя по информации, которую я собрал в Интернете, это было бы идеально для того вида искусства, которым я хочу заниматься. Так что я связался с одним из профессоров Школы искусств и отправил ему несколько отзывов о выставке Энди Уорхола, а также файлы с портретами Брайана, Линдси и Эммета, вдохновленными Уорхолом. Он думает, что я должен подойти и поговорить с ним, поэтому я назначил ему встречу на следующей неделе. Принесу свое портфолио — на всякий случай! Если я смогу перевести свои кредиты из ПИФА в Калифорнийский университет, тогда мне не придется уезжать из Лос-Анджелеса. Даже если Брайан будет сниматься в Европе, я смогу держать оборону здесь. И не буду должен ехать домой, как гребаный школьник в конце летних каникул. Мой дом — моя жизнь! — находится здесь, а не в Питтсбурге. Уже нет… Дверь бильярдной, которая была слегка приоткрыта, широко распахивается. Вот и Брайан, стоящий в дверном проеме в тени, кроме его зеленых с золотом глаз. Я вижу, как они блестят, как у пантеры в темноте. — Господи, Брайан! Ты напугал меня до чертиков! Но он не отвечает. Его лицо такое… странное. Как будто он не может вымолвить и слова. Это действительно пугает меня до чертиков! — Брайан! Что, черт возьми, произошло? — я подбегаю к нему. Хватаю его за руку. Вглядываюсь ему в лицо. — Почему ты не в студии? — Я так и знал, — наконец говорит он, — ебучий ублюдок! — Знал что? Ради всего святого, скажи мне! — Мне нужно выпить, — говорит он. И я вижу, что в руке у него зажата бутылка «Джима Бима». Должно быть, он купил ее по пути, так как у нас здесь нет спиртного. И мы его не покупали до сих пор. — Хочешь присоединиться ко мне? — но он уже выпил больше, чем один напиток. Бутылка открыта, и я чувствую запах. — Давай, сынок! Я веду его в бильярдную. — Садись вот сюда. Позволь мне принести тебе немного воды. Осторожно пытаюсь забрать бутылку. — Мне не нужна никакая гребаная вода! — он отшатывается от меня. — Мне, блядь, ничего не нужно! Кроме этого! Так ты собираешься присоединиться ко мне или нет? — Нет, — говорю я, — нет, пока ты не скажешь мне, что, черт возьми, происходит! — Ничего, — говорит он ровным голосом, — ничего не происходит. Вот и все. — Что? Я не понимаю, что он пытается мне сказать. — Ничего! — кричит он. — Неизбежное ничто! — он опускается на раскладной диван, баюкая бутылку в руках, как младенца. — И это было неизбежно, ты же знаешь. С тех пор, как вышла эта гребаная статья! Неизбежно! Вот тогда я понимаю, что произошло. Почему водитель привез его домой пораньше, и почему у него бутылка. Я опускаюсь рядом с ним на диван. И он прав. Учитывая Голливуд, учитывая Брайана Кинни и учитывая состояние гребаного мира, это так и есть. Неизбежно. Я тянусь за бутылкой и делаю глоток. Что еще нам остается?