Квир-личности

Глава сорок шестая ОН ЗОВЕТ МЕНЯ БЕЗУМНЫМ Краткое содержание: Расплата — это пиздец. Питтсбург, август 2003 года. Брайан «Я говорю, что сверну горы, И я сверну горы, Если он хочет, чтобы их не было на пути. Он зовёт меня безумным. Конечно, я безумный. Влюблённый до безумия, скажем так. Я говорю, что пройду сквозь огонь, И я пройду сквозь огонь, Если он хочет этого, так тому и быть. Он зовёт меня безумным. Конечно, я безумный. Влюблённый до безумия, понимаешь?» *** — У меня есть косяк, — говорю я, — мы всегда можем выкурить его. — Нет, — говорит Теодор, — определенно нет. — Ты такой слабак, — отвечаю я, — один косяк не повредит. Я выкурил пару косяков с тех пор, как вышел из реабилитационного центра, и мне это не повредило. Я еще не слетел с катушек — пока. — Вот это «пока» меня и беспокоит, — Тед тянется за очередным куском пиццы, — возможно, тебе это сойдет с рук, но я не Брайан Кинни. У меня нет твоего… — Моей привлекательной внешности? Моего безупречного чувства моды? Моего впечатляюще большого члена? Тед выглядит огорченным. — Твоего отношения ко всему, черт возьми. Или твоего самоконтроля. — Не будь слишком уверен в этом самоконтроле, — я тоже тянусь за последним кусочком пиццы и сразу запихиваю его в рот. Мой рвотный рефлекс полностью под контролем. Полностью, — разве еда не является зависимостью? — Все, что делается с избытком, может стать зависимостью, — читает лекции Тед, — еда. Наркотики. Секс. Ходьба по магазинам. — Кому ты рассказываешь, — я закрываю крышку пустой коробки из-под пиццы, — хватит об этом. Как насчет видео? — я беру другой DVD. — Это Джек Рэнглер за рулем грузовика и трахает парней по всему Среднему Западу. Классика. — Просмотр порно тоже может стать зависимостью, — напоминает мне Тед, — не забывай о той небольшой проблеме, которая возникла у меня после того, как меня уволил Вортшафтер. Я слишком хорошо помню Теодора, окруженного салфетками, испачкаными спермой. Фу. — Господи! Ты просто убийца кайфа! — я вставляю DVD в проигрыватель. — Не стесняйтесь валять дурака, если вам так хочется. И мы устраиваемся поудобнее смотреть порнушку. После того, как Джастин ушел на казнь Майки, я понял, что мне чертовски скучно сидеть в лофте в полном одиночестве. Скучно и беспокойно. Поэтому я взял сотовый и набрал номер. Я был почти уверен, что он сохранил тот же номер. Зная Теда, у него, вероятно, один и тот же номер мобильного телефона с 1995 года. — Брайан? Зачем ты мне звонишь? — спросил он. — Ты даже не взглянул на меня, когда я пришел передать тебе письмо с извинениями. — К черту извинения! Кого волнуют твои гребаные извинения! Я приглашаю тебя посмотреть винтажное порно семидесятых. Кейси Донован. Джек Ковбой. Плохие волосы. Усы. Брюки из полиэстера. Бусины из пукки. И никаких презервативов. Давай, Теодор! Это будет весело! — Ну… Слышу, как он колеблется. Я действительно Дьявол — всегда знаю, в чем твоя слабость. — Отлично. Тащи свою задницу сюда. И купи пиццу по дороге. Колбаса, лук и зеленый перец. Либо Анджело, либо Бруно — никаких гребаных супермаркетов! Хорошо? Слышу, как Тед вздыхает. — Хорошо. Есть ли худшие способы провести вечер вторника в то время, когда твой лучший друг совершает самую большую ошибку в своей жалкой жизни, чем смотреть классическое порно и есть жирную пиццу с… другим другом? Или кем бы там ни был Тед. Это не имеет значения. Это лучше, чем сидеть здесь в одиночестве, ожидая, когда Джастин вернется с полным отчетом о погроме. Кроме того, если я буду сидеть один, полезу в Интернет. А если полезу в Интернет, то буду читать первые сообщения о закрытии «Восточного фронта». И все эти гребаные спекуляции о том, уволился ли Брайан Кинни сам или был уволен, и уволилась ли Симона Мерль в знак протеста, или ее тоже уволили, или что, черт возьми, происходит с Броком Санто, продюсерами и всем этим гребаным кластером. В любом случае, мне не нужно читать все это дерьмо. Лучше смотреть порно и набивать себя нездоровой пищей. С Теодором. Любой старый порт в шторм, как говорится. — Джек Рэнглер был довольно сексуален, — комментирую я. — Да, — отзывается Тед, его глаза прикованы к экрану, — горячий. Что ни говори о Теодоре, у него отличная концентрация. И он серьезно относится к порно. Жаль, что не может снова открыть «Дрочи на работе». У него нет наличных, и он боится репрессий. Ходят слухи, что в Питтсе будет большая облава на порнобизнес. Все это чушь собачья, но какого хрена? Миру всегда может понадобиться бухгалтер. Не так много людей в мире настолько скучны, чтобы по-настоящему хорошо вглядываться в ряды цифр по восемь часов в день. Лично я бы застрелился, но это не моя работа. Конечно, из-за всего этого дерьма с «Восточным фронтом» актерство, возможно, больше не будет моей работой. Но я всегда могу вернуться к рекламе. Или выставить Джастина на улицу и жить на доходы от его прекрасной задницы. Я мог бы купить себе большую шляпу сутенера и енотовую шубу, чтобы выглядеть соответствующе. Может быть Теодор мог бы быть одним из моих постоянных мужчин-шлюх. С другой стороны — может быть, и нет. — Нам понадобится больше еды, — говорю я, толкая ногой пустую коробку из-под пиццы, — может, в следующий раз заказать китайское? Или крылья? В этот момент дверь со скрипом открывается. Это Джастин… и Эммет. — Какого хрена ты вернулся? Только не говори мне, что прием уже закончился! — Это долгая история… — начинает Эммет. — Подожди! — останавливаю его я. — Сначала о главном. Прошел ли Майкл через это? Да или нет? — Нет, — говорит Джастин, — он дошел до «я бе…», и вот тогда он сбежал. — Я же тебе говорил, — ухмыляюсь я Теодору, — плати, лох! Тед лезет в карман и достает из бумажника двадцать баксов. — Вот. Но это лучшие двадцать долларов, которые я когда-либо проигрывал. Майкл хорошо справился с этим. — Аминь, — я складываю деньги и засовываю их в джинсы, — обещаю пожертвовать это твоей любимой благотворительной организации — «Анонимным чудо-дрочерам». — Спасибо, Брай, — говорит Тед, не сводя глаз с члена Джека Рэнглера, — у тебя доброе сердце. — Что здесь происходит? — требует Эммет, уперев руки в бедра. — Или мне не положено знать? — Не спрашивай, не говори*, как сказал один человек, — отвечаю я, — так что расскажи мне все кровавые подробности, Солнышко. Майки сбежал в своем свадебном платье, как Джулия Робертс? Но он не отвечает. — Солнышко? Джастин тихо садится рядом со мной на диван. — Брайан, только не психуй. — Из-за чего я должен психовать? Что-то пошло не так — большое дело! Подождите минутку… если свадьба не состоялась, это означает, что прием был отменен. Так где же, черт возьми, ты был все это время? — я вглядываюсь в его лицо. — Джастин, что случилось с твоей губой? — Ничего страшного, Брайан, — говорит Джастин, — правда. — Не волнуйся, Брайан, — добавляет Эммет, — врач в отделении неотложной помощи сказал, что пока он будет вести себя тихо в течение следующих нескольких дней, проблем быть не должно. — В отделении неотложной помощи?! — я уже на ногах. — Кто-нибудь, лучше скажите мне по-хорошему, что, черт возьми, произошло! — Пожалуйста! — умоляет Джастин, дергая меня за футболку. — Не кричи. У меня нет сотрясения мозга. И челюсть не сломана. Я в порядке. — Твоя челюсть… — я считаю до десяти, — сотрясение мозга… Ты угодил в гребаный несчастный случай? — Джастин и Эммет обмениваются взглядами. Ебаные партизаны! — Одному из вас лучше, блядь, рассказать мне все прямо сейчас! — Это не был несчастный случай, — медленно говорит Джастин, — но… кое-что случилось на церемонии. Я в порядке, Брайан. Клянусь. Просто хочу забыть обо всем этом. — Я хочу знать, почему ты поехал в больницу скорой помощи! — настаиваю я. — Если кто-нибудь не расскажет мне об этом немедленно, я позвоню Деб и вытяну из нее всю историю! — Джастин морщится. Я сажусь рядом с ним. Вблизи я вижу, что его лицо выглядит опухшим. — Джастин, что случилось? Он дрожит. — Я не хочу тебе говорить, потому что боюсь того, что ты сделаешь. Не хочу, чтобы у тебя были неприятности. Все это было… недоразумением. Доктор хочет, чтобы я завтра пошел к своему неврологу и попросил его осмотреть меня, просто на всякий случай. Но в остальном я в порядке. — Джастин, — я нежно беру его лицо в ладони, — скажи мне что случилось, или мне придется убить Теодора. — Я-то что сделал? — ноет Тед. — Не впутывайте меня в этот бардак, что бы это ни было! — Все произошло вот так, — говорит Эммет, — Дэвид был немного расстроен после того, как Майкл отказался от свадьбы. Бедный Джастин стоял рядом, занимался своими делами, а потом… — он пожимает плечами. — Что потом? — рычу я. — Он ударил меня, — говорит Джастин, — и я вырубился. Но только на минуту. Я сижу, обнимая Джастина, не в силах поверить своим гребаным ушам. — Он… ударил тебя? В лицо? — В челюсть. Но все в порядке, Брайан, — говорит он. Я вскакиваю. — Ну уж ни хуя! Я, блядь, убью этого ублюдка! Пошли, Теодор! — Я? — Тед пристально смотрит на меня. — Почему я? — Потому что мне, вероятно, понадобится, чтобы кто-то внес за меня залог и пригнал джип обратно сюда после того, как копы меня заберут! — Видишь? Вот почему я не хотел тебе говорить! — восклицает Джастин. — Я тоже поеду! — вставляет Эммет. — Не хочу пропустить такое! — Эм! — ноет Джастин. — Ты только делаешь еще хуже! Я хмуро смотрю на Эммета. — И почему именно ты здесь? — Он отвез меня в отделение неотложной помощи, — говорит Джастин, — и после привез сюда. Доктор сказал мне не садиться за руль, пока невролог не скажет, что все в порядке. — Какого хрена? Ты имеешь в виду, что Эммет вел мой гребаный джип? — Рад видеть, что ваши приоритеты в порядке, — огрызается Эммет. — Заткнись на хрен и отдай мне ключи! — Эммет протягивает мне связку ключей, и я забираю их обратно. — Тед, засунь свой член обратно в штаны и оторви задницу от дивана! Мы едем в дом этого шарлатана, покойного доктора Дэвида Кэмерона! Эммет, ты останешься здесь с Джастином. Я не хочу, чтобы он оставался один, пока не сходит к своему собственному врачу! — Брайан, — Джастин хватает меня за руку, — пожалуйста, не делай этого! — Я должен, Солнышко, — говорю я ему, — мне надоело быть мистером Хорошим парнем! — Хм, — размышляет Эмметт, — должно быть, я пропустил эту главу. Я отстраняю руку Джастина и направляюсь к двери. — Тед, ты идешь? И он вздыхая следует за мной из лофта. *** На улице, где находится дом Кэмерона обманчиво тихо, никаких признаков катастрофы, случившейся ранее. Я останавливаюсь перед домом и загоняю джип на подъездную дорожку, предвкушая быстрое бегство. — Думаю, я подожду здесь, Брай, — говорит Тед. — Не спеши, Теодор! — я вытаскиваю его из джипа за ухо. — Теперь вперед! Мы подходим к двери, и я стучу в нее — никакого звонка в дверь этого злого педика! — Кэмерон! Открой эту гребаную дверь, чтобы я мог убить тебя! — Возможно, это не лучший способ справиться с этим, Брай, — говорит Тед. — Заткнись! — огрызаюсь я. — Ты мой свидетель, так что застегни ширинку и будь свидетелем! — Мой рот на замке, — отвечает он. Дверь открывается, и темноволосая женщина говорит: — Могу я вам помочь? Женщина. Какого хрена? — Кто ты, черт возьми, такая и где док? Она уставилась на меня, разинув рот. — Я Лорри, бывшая жена Дэвида. Полагаю, что именно женщина охраняла бы ворота Кэмерона. — Ну, Лорри, ты скоро станешь бывшей вдовой. Скажи своему бывшему, что я здесь, чтобы отплатить ему за то, что он сделал с моим партнером! — Вы Брайан Кинни! — ухмыляется она. Здорово. Гребаная фанатка. — Я просто обожаю вас в «Олимпийце»! Смотрела его три раза! — Премного благодарен, леди. Я дам тебе автограф, пока мы будем ждать полицию, которая заберет меня. Я начинаю протискиваться мимо нее, но она запирает дверь. — Я думаю, было бы лучше, если бы вы ушли, мистер Кинни. Дэвид не в настроении вас видеть. — Да, я тоже не в настроении его видеть, — уточняю я, — я просто хочу убить его, а потом отправиться своей голубой дорогой. — Перестань шутить, Брай, — нервно говорит Тед. — Кто здесь шутит? — я точно не смогу убрать эту женщину с дороги — даже у меня есть зачатки совести, какие бы они ни были, поэтому я зову Кэмерона. — Выйди и посмотри мне в лицо как мужчина, ты, пиздюк! Легко дать по морде парню вдвое меньше тебя, особенно, если он уже получил битой по гребаной голове! Но ты не такой смелый, когда дело доходит до кого-то твоего роста, не так ли, Дэйви-Пирожок? Я вижу, как сын, Хэнк, спускается по лестнице. — Папа говорит, что он звонит в полицию! — Отлично, пускай звонит! Я заставлю Джастина написать заявление за нападение и нанесение побоев! Эй, если это сработало для этого гребаного Рекса Уолкотта, почему бы не поменяться ролями? К тому же у Джастина около сотни свидетелей. И вот тогда Кэмерон спускается. Он выглядит ужасно. На каждую минуту своего гребаного возраста, плюс еще пара неудачных лет, добавленных для верности. Слава Богу, Майкл сбежал! Он хорошо справился с этим! — Где Майкл? — требует он, отталкивая свою бывшую жену с дороги. — Папа! — вопит ребенок. — Не начинай ничего! — О, все уже началось, сынок, — отвечаю я, — твой старик начал это, когда обращался с Майклом как с дерьмом и решил свою судьбу, когда ударил моего партнера! — Я сожалею об этом, — говорит Кэмерон, — я потерял голову. Я не хотела срываться на Джастине. — Но ты сделал это! — плюю я. — Ты чертов сукин сын! Когда ты ударил меня на вечеринке Майки, я ничего не сделал, потому что, знаешь что? Я это заслужил! Я сделал все это для того, чтобы Майкл вернулся к тебе! Кэмерон моргает. — Ты… что сделал? Он еще глупее, чем я думал. — Конечно, ты, тупое дерьмо! Как ты думаешь? Вот почему я устроил эту вечеринку в первую очередь! Деб втянула меня в это. И это сработало — что было еще одной большой ошибкой с моей стороны. Но это было то, чего хотел Майкл, так что это должно было произойти. — И ты организовал сцену Майкла на свадьбе, не так ли? — кричит он. — Ты послал своего маленького бойфренда убедиться, что Майкл не прошел церемонию! — Нет, — говорю я. И это правда, — я этого не делал. И Джастин ничего не сделал. Если Майкл не пошел на это, то только потому, что он этого не хотел. Он не ребенок, док, он взрослый мужчина. И если он не любит тебя, это чертовски плохо! Лицо Кэмерона краснеет от гнева. — Если Майкл думает, что в конечном итоге он будет с тобой, то он бредит! — Нет, он так не думает, — говорю я, — потому что я с Джастином, и Майкл это знает. Но он также знает, что я всегда буду заботиться о нем и заботиться о его благополучии, чего не могу сказать о тебе, док. Ты хоть раз подумал о Майкле за весь этот процесс? Обдумывал, чего он хочет или что было бы хорошо для него? Нет, потому что ты был слишком занят, думая о том, что было бы хорошо для тебя. Ты так чертовски поглощен собой, что даже не знал, что Майкл… — Осторожнее, Брай, — предупреждает Теодор, — не говори этого! — Чего не говорить? — требует Кэмерон. — Что ты пытаешься сказать? Но прежде чем я успеваю это сказать, на подъездную дорожку въезжает машина, ярко-золотая «Миата» с номерными знаками капитана Астро. И еще одна машина, потрепанная дерьмово-коричневая «Хонда», заезжает за ней. Это Майкл… и Бен. Они выходят, и Майкл бежит по подъездной дорожке, размахивая руками. — Брайан! Остановись! — лицо Майкла искажено беспокойством. — Джастин позвонил мне, и мы сразу же примчались! — Все в порядке, Майки, — говорю я, гладя его по голове, — я держу ситуацию под контролем. А теперь отойди, потому что я собираюсь убить твоего бывшего мужа или кем он там был, черт возьми, до того, как ты от него сбежал! — Прекрати это! — Майкл хватает меня за руки. — Пожалуйста, не делай все еще хуже! — он поворачивается к Дэвиду. — Брайан не влиял на меня, и Джастин тоже. Они не имели никакого отношения к тому… что я не прошел… через все это. — Но… — бормочет Кэмерон, — тогда… почему? — он смотрит на Майкла, а затем на Бена. Он туповат, но в конце концов до него доходит правда. — Майкл… ты и… и Брукнер! — Да, — признает Майкл, — Брайан не имел к этому никакого отношения. Мы с Беном встречаемся уже несколько месяцев. Я… Я не мог сказать тебе, Дэвид. А потом все вышло из-под контроля со свадьбой. И… Я идиот, я знаю. Но ты не должен винить Брайана или Джастина за мои решения. Я возвращаю машину обратно. Не могу оставить ее себе. Я только хочу попрощаться с Хэнком и забрать кое-что из своих вещей. Остальное заберу позже, когда все уляжется. Мне жаль, но думаю, тебе следует знать, что я переезжаю к Бену. — пиздец, — шепчет Дэвид. Пацан обнимает отца за плечи и выглядит так, будто вот-вот заплачет. — Давай, Брай, — говорит Тед, дергая меня за петлю на ремне, — нам лучше уйти. — Тебе лучше убрать от меня свои руки, Теодор, если хочешь жить, — Тед немедленно отступает, — я еще не выбил дерьмо из этого ублюдка! — Пожалуйста, Брайан, — умоляет Майкл, — это не твоя забота. — Это стало моей заботой, когда гребаный кулак твоего бывшего мануального терапевта соприкоснулся с лицом моего партнера! Майкл наклоняется ближе ко мне. — Брайан, не делай ситуацию еще хуже. Пожалуйста, позволь Дэвиду и мне разобраться с этим. Джастин сказал мне по телефону, что он не хочет никаких осложнений. Он говорит, что недавно сам ударил парня и чуть не попал в тюрьму, но это не помогло. Он хочет, чтобы ты пошел домой и успокоился. Хорошо? — Ну… — Иди домой. И скажи Джастину спасибо, что повел меня к алтарю, — добавляет Майкл, — мне жаль только, что он пострадал, но я не сожалею, что он был там, — он поворачивается и трогает Теда за плечо, — и ты тоже. Я получил твое письмо. — Я рад, — Тед кивает, — надеюсь, что все прояснится. Майкл берет Бена за руку. — Я знаю, все прояснится — и прямо сейчас. Каким-то образом Теодор заталкивает меня в джип, и мы уезжаем из дома ужасов доктора Дейва. И у меня даже не было шанса убить его! — Как, черт возьми, это произошло? — Это к лучшему, — говорит Тед, — эти ребята должны решить все проблемы вместе. Как групповая терапия. Я бросаю на Теда испепеляющий взгляд. — К черту групповую терапию! Пинок под зад — это единственное, что понимает Дэвид Кэмерон! — Думай об этом так, Брай… если ты убьешь Дэвида, ты только навредишь Джастину, — рассуждает Тед, — зимой ему придется ездить в тюрьму туда и обратно в день посещений. Ты же знаешь, какие гнилые дороги в Пенсильвании в плохую погоду. Да, даже Теодор в чем-то прав — иногда. — Наверное… — Ты действительно сумасшедший сукин сын, Брай, — говорит он, улыбаясь мне. — Я не убил Кэмерона, но все еще есть ты, — мрачно говорю я. — Так… может, нам остановиться и купить еще еды? — спрашивает он, быстро меняя тему. — Ты же знаешь, Эммет и Джастин будут голодны, учитывая, что прием отменили. — Интересно, что они сделали со всей этой едой? — размышляю я. — Бедный Вик уже несколько дней печет пирожные. И этот большой вычурный свадебный торт! — Уверен, что это последнее, о чем беспокоится Дэвид. Может быть, он повезет свою бывшую жену на медовый месяц во Францию, — Тед хихикает над собственной попыткой остроумия, — может быть, они снова сойдутся. — Может быть, — говорю я, — это было бы лучшей расплатой из всех — доктор Дэйв возвращается в ряды пиздострадателей. Но еще кое-что, прежде чем мы вернемся в лофт. — Что? — Нам нужно заехать в винный магазин, — говорю я, поворачивая джип в сторону Либерти-авеню, — хочу купить бутылку Джима Бима. Или две. *** «Как ветер, что трясёт ветку, Он крутит мной одной улыбкой. Трудное я сделаю сейчас же, Невозможное — немного погодя. Я говорю, что буду любить вечно, И я буду любить вечно, Если даже придётся держать небо на плечах. Он зовёт меня безумным. Конечно, я безумный. Я влюблённый до безумия.» Карл Сигман и Боб Рассел** *Аналог русского «ничего не слышу, ничего не вижу, ничего не говорю» **"Он зовет меня безумным» (другой вариант — «Сумасшедшим он меня называет») " — это джазовый стандарт» 1949 года. Был написан Карлом Сигманом с текстами Боба Рассела. Его записала американская джазовая певица Билли Холидей. В дальнейшем композицию исполняли как женщины, так и мужчины, поэтому я взяла мужской вариант, как более подходящий к фику. «Джазовые стандарты — это музыкальные композиции, которые являются важной частью музыкального репертуара джазовых музыкантов, поскольку они широко известны, исполняются и записываются джазовыми музыкантами и широко известны слушателям. Окончательного списка джазовых стандартов не существует, и список песен, которые считаются стандартами, со временем меняется. Карл Сигман (24 сентября 1909 — 26 сентября 2000) — американский композитор. Сигман окончил юридическую школу и сдал экзамены на адвоката, чтобы практиковать в штате Нью-Йорк. Вместо закона, поощряемый своим другом Джонни Мерсером, он начал карьеру автора песен, в результате чего стал одним из самых выдающихся и успешных авторов песен в истории американской музыки. В 1972 году Сигман был включен в Зал славы композиторов. Боб Рассел (25 апреля 1914 — февраль 1970) — американский автор песен (в основном лирик). Рассел учился в Вашингтонском университете в Сент-Луисе, штат Миссури. Работал рекламным копирайтером в Нью-Йорке; какое-то время его соседом по комнате был Сидни Шелдон, позже ставший известным писателем. Он обратился к написанию материала для водевилей, а затем для киностудий, в конечном итоге написав полные партитуры для двух фильмов: «Джек и бобовый стебель» и «Стремление к славе». Последний фильм получил приз Международного кинофестиваля в Локарно в 1962 году.Дважды был номинирован на премию «Оскар» в категории «Лучшая оригинальная песня». В 1970 году был введен в Зал славы авторов песен. В 2004 году он был посмертно награжден премией Американского общества композиторов, авторов и издателей «Lifetime achievement award» в категории pop.