Квир-личности

Глава шестьдесят четвертая ПРИ ЧЕМ ТУТ ЛЮБОВЬ? Краткое содержание: Джастин защищает себя. Питтсбург, октябрь 2003 года. Джастин «О, при чем тут любовь, при чем тут это? Что такое любовь, как не вторичная эмоция? При чем тут любовь, при чем тут это? Кому нужно сердце, когда сердце можно разбить?..» *** — Привет, привет! Как дела, милый? Бухаю. Неужели парень больше не может спокойно выпить, черт возьми? Один? Сам по себе? Без помех? Думаю, что нет. Не тогда, когда твоя гребаная жизнь — открытая книга, и все, включая его брата, думают, что могут это комментировать. — Нормально, Эм. Просто выпиваю. — Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе, детка? Да, я возражаю. Разве ты не видишь, что я, блядь, думаю? Размышления во время пития. Почти пьяный, но не совсем пока. И я никогда не доберусь туда, если меня будут постоянно прерывать! И я не твой гребаный ребенок! Я вообще не гребаный ребенок! Господи! — Думаю, что нет. Бесполезно говорить «нет». Эммет похож на гребаную сыпь — ты не можешь от него избавиться. — Что ты будешь, милый? — Джим Бим, — я поднимаю руку и машу бармену, — эй! Мэтт! Еще один выстрел сюда! — Я думал, что твой напиток «Маргарита», дорогой, — говорит Эмметт, — сколько ты уже выпил? Ты действительно хочешь еще? — Это не твое гребаное дело, сколько я выпил, — говорю я ему, прежде чем повернуться к бармену, — сделай двойной, Мэтт. И я выпиваю залпом. За раз и чувствую, как меня бьет, как бейсбольной битой по голове. Черт. Сейчас я улечу. — Почему бы тебе не пойти к столику и не сесть со мной? — предлагает Эммет. — Мы можем немного поболтать. Позже я встречаюсь с Морганом в «Вавилоне». Хочешь пойти со мной? Как раз то, что мне нужно — тусоваться в «Вавилоне» с Эмметом и его парнем-англичанином. Как будто у меня ничего нет лучше в своей гребаной жизни! Я не был в «Вавилоне» целую вечность. Итану не нравится «Вавилон» — он не сможет танцевать даже, чтобы спасти свою жизнь. Забавно что он музыкант и у него вообще нет чувства ритма. Наблюдать, как он пытается танцевать, все равно что наблюдать, как натурал пытается танцевать. Чертовски трагично, но забавно. Я обещал Итану, что приду сегодня вечером, но я просто не могу этого сделать. Терпеть не могу спать в его грязной постели покрытый спермой и кошачьей шерстью. Плюс, мне пришлось бы принимать таблетки от аллергии, и я не думаю, что они хорошо сочетаются с Джимом Бимом. — Ха! — Что тут смешного, детка? — Ничего, Эм. Совсем ничего. И не называй меня деткой! — Ты идешь на вечеринку в честь Хэллоуина в пятницу вечером? Морган и я одеваемся как Дэвид Бекхэм и Спайс гел! Ты бы видел мое платье — оно божественно! Подожди, пока не увидишь Моргана в его маленьких футбольных шортах. У него самые красивые ноги! Такие волосатые! Вкуснятина! Вечеринка в честь Хэллоуина. Здорово. Ни за что, блядь. Я могу представить себя и Итана в «Вавилоне», одетых как… даже не знаю кто. Музыкальный гений и его так называемая Муза? Фальшивый Художник и его Приятель по траху? Это может быть забавно. Но Итан никогда бы этого не сделал, если только он не вытащит палку из своей задницы. И я не собираюсь переодеваться во что-то глупое и идти один. Забудь об этом! — Звучит забавно, Эм. Но я не пойду. — Почему бы и нет, детка? Эммет — заноза в заднице. — Слушай, Эм, без обид, но не мог бы ты просто отвалить? И перестань называть меня деткой! Эм морщится. — Ты в порядке? Я закатываю глаза. — Разве парень не может здесь выпить, не подвергаясь психоанализу? Господи! — Я знаю, что ты и Брайан… — он останавливается, как будто не уверен, что сказать дальше. Это выводит меня из себя. Какого хрена это всеобщее дело? — Ты ничего не знаешь о Брайане и ты ничего не знаешь обо мне, Эм. У нас с Брайаном полное взаимопонимание. Ты это знаешь. То, что мы делаем — это то, что мы делаем. А все остальные могут идти на хуй! — Прости, что побеспокоил тебя, милый, — Эммет встает со стула, — ты знаешь, что можешь позвонить мне, если когда-нибудь захочешь поговорить, не так ли? — Конечно! — усмехаюсь я. — Как будто я собираюсь довериться самому большому гребаному болтуну на Либерти-Авеню! Эммет смотрит на меня так, словно его ударили по лицу, и я понимаю, что сказал это вслух. Я не хотел говорить это вслух! Правда не хотел! Черт, наверное, я действительно пьян. — Я, пожалуй, пойду, — говорит он. — Эм… Мне так жаль… Я… Но он уже ушел. Какой же я придурок. Какой тупой придурок! Эммет такой же, как и все остальные в известном мире. Он слышал разговоры. Видел фотографии. Читал «Нэшнл Инкуайрер». Смотрел сайты сплетен в Интернете. «Брайан Кинни уходит с новым коллегой по фильму». «Брайана Кинни и Вана Пауэлла видели делящимися икрой в «Petrossian». «Уютный дуэт играет главную роль в новом фильме, возглавляемом близким другом Кинни, Дорианом Фолко.» «Кинни Тычет пальцем в папарацци! Звезда и открытый гей Брайан Кинни замахнулся на фотографов, пытавшихся сфотографировать его и нью-йоркского актера Вана Пауэлла, выходящих из «Splash», гей-клуба на Манхэттене, в понедельник вечером. Кинни казался сердитым, когда столкнулся с папарацци и потянулся за фотокамерой, в короткой борьбе. Пауэлл, коллега Кинни по новому проекту Дориана Фолко «Красная рубашка», был замечен в городе со звездой на нескольких площадках, что привело к предположению, что отношения отмеченного наградами актера с художником Джастином Тейлором на мели. Личная жизнь Кинни была такой же громкой, как и его карьера в кино, благодаря чему он и его любовник Тейлор попали на обложки многочисленных национальных журналов когда их застукали за сексом на лодке в прошлом году. У Кинни также были широко разрекламированные отношения с покойным режиссером Роном Розенблюмом, который снял его в многократно отмеченном премией «Оскар» постановке «Олимпиец». Представители Кинни никак не прокомментировали этот инцидент». «Тетушка видела все это, детки, и я действительно имею в виду ВСЕ! Некая звездная мечта и его новый бойфренд — а ему нравятся мальчики-игрушки, не так ли, детки? — прошлой ночью развлекались на дне — в одном из тех клубов, где вам не нужен галстук или брюки, если вы понимаете, что я имею в виду! — и они, конечно, устроили шоу. Боже мой! Что за зрелище! Любой из них мог бы начать новую карьеру в порно, если бы законопослушный фильм не получился. Хабба хабба, но у мистера Звезда определенно есть товар, и он доставлял его своему новому коллеге по фильму, как профессионал, детки. Обитатели и участники погружения были очень впечатлены. Я надеюсь, что их новый фильм будет таким же восхитительным! Так говорит тетушка Ру!» Видишь, Эм? Я тоже читал все это дерьмо. В конце концов, я не дурак. Ну, может быть, я и глуп, но… Забудь об этом! Просто, блядь, забудь об этом! Я ухожу из «Вуди». Ночью становится прохладно. В воздухе витает зима, хотя сейчас только октябрь. Холодный воздух бьет по мне, как молот. Я слишком пьян, чтобы вести машину. Последнее, что мне нужно — это чтобы меня арестовали за вождение в нетрезвом виде. Я мог бы пойти в закусочную и выпить немного кофе, но Деб работает — я видел ее там по пути в «Вуди». Надо была сказать «да» Эммету. Танцы с алкоголем в «Вавилоне» всегда работали в прошлом, но это было давно… Направляюсь в «Вавилон». Он переполнен. Парни готовятся к Хэллоуину, также известному как Гей-Рождество. Прошло уже несколько лет с тех пор, как я был здесь на Хэллоуин. Последний раз это было прямо перед тем, как Брайан уехал в Лос-Анджелес с Роном. Я был одет как ангел, а Брайан был одет как… Брайан. Он никогда не наряжается для Хэллоуина. Он всегда говорит, что быть «Брайаном Кинни» — достаточная маскировка. Аминь этому. Но мне все еще нужна маскировка. Я недостаточно храбр, чтобы все время быть самим собой. Ещё нет. Ещё нет. Блядь. Иногда это чертовски расстраивает. Или все время. Эммет видит меня. Он в баре с Морганом, своим новым парнем. Это долго не продлится. Отношения Эма никогда не длятся долго. Никакие отношения на самом деле не длятся долго. Брак моих родителей не продлился долго. Майкл и доктор Дейв. Майкл и Бен в первый раз. Теперь они снова вместе, но это ненадолго. Все, блядь, происходит одинаково. Вы думаете, что все улажено, но это никогда не так. Люди думают, что они изменились, или вы думаете, что они изменились, но это никогда не бывает правдой. Люди такие, какие они есть. Вы должны принять это. Примите это и смиритесь с этим — или двигайтесь дальше. Или же берите то, что можете получить, когда можете это получить, и будьте счастливы с этим. Живи настоящим моментом. Это единственный способ. — Милый! Джастин! — Эммет машет мне рукой. Он хочет, чтобы я присоединился к ним. Но я пришел сюда не для того, чтобы болтать или слушать гребаные мудрые слова Эммета. Он много знает о мужчинах, но когда дело доходит до отношений… ну, он последний человек, которого я бы послушал. Я не хотел вслух говорить о том, что он болтун, но это правда. Телеграфируй, звони, скажи королеве — эта старая шутка. Это подло и, вероятно, гомофобно, но в случае Эммета это реальность. Натыкаюсь на парня. Я все еще пьян. — Упс. Извини. — Нет проблем. Хочешь потанцевать? — Конечно. И вот мы танцуем. Сейчас Ночь Восьмидесятых. Или Ночь Девяностых. Или что-то в этом роде. Куча песен, которые я либо смутно помню, либо, главным образом, знаю их по «Вавилону». Фил Коллинз. Дюран Дюран. Тина Тернер. Да, она довольно хороша. «Ты должен понять Что прикосновение твоей руки Заставляет мой пульс реагировать. Что это всего лишь острые ощущения О том, как мальчик встречает девочку: Противоположности притягиваются. Это физическое, Это логично, Ты должен попытаться игнорировать, Что это значит больше. О, при чем тут любовь, при чем тут это? Что такое любовь, как не второстепенная эмоция? При чем тут любовь, при чем тут это? Кому нужно сердце, когда сердце можно разбить?» — Мне нравится эта песня, — говорит парень, с которым я танцую. Он довольно симпатичный, примерно моего возраста, блондин, с татуировкой обвитой кольцом вокруг его предплечья. Мне это нравится. Я должен сделать еще одну татуировку — такую, чтобы мне не пришлось снимать штаны, чтобы люди видели. — Да, вполне, — отвечаю я. — Как тебя зовут? — спрашивает он. — Я не называю имен, — говорю я ему. — О, — ухмыляется он, — один из тех парней. Да. Я один из тех парней. «Тебе может показаться, Что я веду себя растерянно, Когда ты рядом со мной. Если я склонен выглядеть ошеломленным — Я где-то это читал — У меня есть на то причины. Для этого есть название, Есть подходящая фраза, Но какова бы ни была причина Ты делаешь это для меня. О, при чем тут любовь, при чем тут это? Что такое любовь, как не второстепенная эмоция? При чем тут любовь, при чем тут это? Кому нужно сердце, когда сердце можно разбить?» Я все еще немного пьян, а это значит, что я еще и возбужден. Пьяный и возбужденный — это всегда сочетается. — Хочешь пойти в заднюю комнату? — спрашиваю я. Он странно смотрит на меня. — Ты не хочешь говорить мне свое имя, но ты хочешь трахнуться? — Конечно. Ты готов к этому? Он думает, и, к моему удивлению, качает головой. — Может быть, я поймаю тебя позже. Когда решишь назвать мне свое имя. Кстати, меня зовут Кирк. Не то чтобы тебе было не насрать. — Ты прав, — говорю я, — мне насрать. И он уходит. Но мне все равно. Здесь полно парней. Множество. «Я выбрал новое направление, Но я должен сказать, Я думал о своей собственной защите, Меня пугает такое чувство. При чем тут любовь, при чем тут это? Что такое любовь, как не милое старомодное понятие? При чем тут любовь, при чем тут это? Кому нужно сердце, когда сердце можно разбить?» Песня заканчивается, и я направляюсь к бару. Мне нужно еще выпить. Здесь я еще ничего не пил. Может быть, пива. Или «Маргариту». Заказываю еще одну порцию Джима Бима. Парень постарше, стоящий рядом со мной, платит за это. Я улыбаюсь ему. Это все, что нужно. Улыбка. И я получаю то, что хочу. Легко. Знаете что? Было приятно быть мудаком для этого парня на танцполе. Это придало сил. Теперь я знаю что чувствует Брайан. Ты можешь быть полным мудаком, но все равно можешь потрахаться. Посмотри, как я гонялся за Брайаном по всему гребаному городу, когда он был отвратителен со мной. И этот парень в баре покупал мне выпивку всю ночь, и я все еще мог отшить его. Но он не будет возражать, потому что я блондин, и у меня отличная задница. И мне не нужно говорить ему свое имя. Мне не нужно никому называть свое имя. Вот дерьмо. Они все, наверное, уже знают мое имя. Знаменитый Джастин Тейлор. Печально известный Джастин Тейлор. Твинк Брайана Кинни, чья круглая задница увековечена на сотне веб-сайтов. Нет, пусть будет тысяча. Зачем продавать себя дешево? Но мне насрать! — Что? — спрашивает парень постарше. — Что ты сказал? Блядь. Должно быть, я сказал это вслух. Я не хотел говорить вслух. — Ничего. — Как тебя зовут? — спрашивает он. — Я не называю имен, — говорю я и ухожу. — Милый, — это снова Эммет, — мы с Морганом уходим. Хочешь, мы отвезем тебя домой? — Отвали, Эм. Я еще не готов уходить. — Джастин, послушай меня, — говорит Эммет, беря меня за руку, — позволь нам отвезти тебя домой. — Я сказал, чтобы ты отвалил. И я это имел в виду! — я отдергиваю руку. — Я не ребенок, и мне не нужно, чтобы ты обращайся со мной как с таковым! Я выбегаю на танцпол. На самом деле я ни с кем не танцую. Просто танцую. Закрываю глаза и позволяю себе почувствовать головокружение. Мне нужно что-то большее прямо сейчас. Косяк. Или какой-нибудь трах. Ха! Не Итан, который ждет меня в своей убогой квартире, а хороший трах или экстази. — A, B, C, D, E! E! E! — пою я. — Вот. Кто-то вкладывает мне в руку таблетку. Я тут же сую ее в рот. — Спасибо, — я открываю глаза, — Дилан, — я моргаю, — что ты здесь делаешь? — То же, что и ты, — говорит он, — выпускаю пар, — он придвигается немного ближе, — где Итан? — Откуда, черт возьми, мне знать? — я пожимаю плечами. — Наверное, в своей крысиной норе, играет на скрипке, пока кот воет. Дилан смеется. — Ты все еще чертовски забавный, Джастин. — Я — просто умора, — отвечаю я, чувствуя, как Е движется по моему организму. Это заставляет меня чувствовать себя тепло и счастливо. И огни выглядят красиво. Музыка звучит прекрасно. И Дилан прекрасен. — Эй, ты не злишься на меня за то, что я втянул тебя в неприятности прошлой весной? — Думаю, что нет, — говорит он, — я немного облажался. Это была моя собственная вина. Хотя я мог бы обойтись и без Брайан Кинни преследующего меня. Он напугал меня до чертиков. — Он не такой уж страшный, — говорю я, — если ты знаешь, как с ним обращаться. Дилан ухмыляется. — И ты знаешь, как с ним обращаться? — Конечно. Дилан еще ближе подвигается ко мне. Музыка наполняет мою голову, мое тело. — Эй… ты возбужденный? Дилан притворяется удивленным. — Да! Я всегда возбужден. Почему тебе это интересно? — Потому что я хочу, чтобы меня трахнули, — говорю я ему, — мне нужен действительно большой член в заднице сегодня, и бедный старый Итан не справляется с оценкой. Но у тебя большой член, Дилан. Не такой большой, как у Брайана, но невозможно иметь все. Или что-то определенное, иногда. — Ты под кайфом, — говорит он. — Ты прав. Разве это имеет значение? Он колеблется. — Я не хочу начинать все снова, Джастин. — Я тоже. Я больше не занимаюсь гребаными отношениями. Но это не значит, что я не люблю трахаться. Так, ты готов к этому или мне следует найти кого-нибудь другого? Здесь полно парней, которые трахнули бы меня в мгновение ока. — Я знаю это, — он наклоняется и целует меня, — куда ты хочешь пойти? — В заднюю комнату, — говорю я, — чувствую, что хочу устроить шоу. Ты сможешь с этим справиться? — Да, — говорит Дилан, — я могу с этим справиться. — У тебя есть презервативы? Потому что мне больше не нужен триппер. — Да, у меня есть презервативы, — заверяет Дилан, — но я чист. И больше не повторю эту глупую ошибку. — Отлично. Пошли. Я провожу рукой по джинсам Дилана спереди. У него стоит. И я тверд. Два парня, два твердых члена. И задница, которую нужно заполнить. Что еще нужно? Ничего больше. Вообще ничего больше. Мир прекрасен. *** «При чем тут любовь, при чем тут это? Что такое любовь, как не милое старомодное понятие? При чем тут любовь, при чем тут это? Кому нужно сердце, когда сердце можно разбить?» Бриттен/Лайл* *Теренс Эрнест Бриттен (родился в июле 1947 года), англо-австралийский певец — автор песен и продюсер, написавший песни для Тины Тернер, Клиффа Ричарда, Оливии Ньютон-Джон, Status Quo и Майкла Джексона среди многих других. Бриттен (вместе с соавтором Грэмом Лайлом) выиграл премию Грэмми за песню года в 1985 году с композицией «Что с этим делать». Грэм Гамильтон Лайл (родился 11 марта 1944 года, Беллсхилл, Ланаркшир, Шотландия) — шотландский певец, автор песен, гитарист и продюсер. Песню «Причем тут любовь?» впервые исполнила Тина Тернер в 1984 году.