Квир-личности

Глава восемьдесят четвертая ИМПРОВИЗАЦИЯ Краткое содержание: Без книги правил иногда просто приходится импровизировать. Лос-Анджелес, январь 2004 года. Джастин  — Ты просто хочешь, чтобы я был беспомощен в постели, чтобы ты мог управлять моей жизнью, — говорит Брайан. — Ага. Таков мой план. Сработает? Это главный вопрос. Брайан, кажется, так думает. Он доверяет мне быть здесь, делать то, что я должен делать. Меня тошнит от одной мысли об этом. Меня тошнит от того, что я нахожусь в этой больнице, какой бы милой она ни была. Слишком много страшных ассоциаций с больницами, слишком много ужасных воспоминаний. Блок IC. Восстановление. Реабилитация. Характерный запах. Шум. Медсестры. Врачи. Аппараты, поддерживающие жизнь. Но это реальность. В этом все дело. Они будут тестировать Брайана весь день — КТ, МРТ, анализы крови, еще что-то — так что я решаю последовать совету Брайана и отправиться домой, чтобы переодеться и передохнуть. Возможно, это мой последний шанс сделать передышку, потому что, как только Брайан вернется домой, жизнь будет похожа на марафон — доктор Сан уже предупредил меня об этом. Я должен быть готов ко всему. Должен быть готов импровизировать. Не только потому, что Брайан будет трудным пациентом или что-то в этом роде, но… я могу справиться с этим. Могу справиться с ним. Альтернативы нет. Я не позволю никому другому это делать. Он мой партнер. Кроме того, кто может сделать работу лучше меня? Никто. Точка. Я сам был трудным пациентом, поэтому знаю. Я эксперт по трудностям. И эксперт по Брайану. Факт. Господи. Я не знаю, что, черт возьми, делать, поэтому мне придется импровизировать. И мне понадобится помощь. Поэтому я собираю команду Брайана и говорю им, что это чрезвычайная ситуация, и они должны встретиться со мной в доме в два часа, никаких оправданий. Добираюсь до каньона Криксайд сразу после полудня. Здесь пусто и тихо. Кармел еще нет, но я жду ее первой. На самом деле в холодильнике есть не слишком черствая буханка хлеба и немного фруктов в кладовке, поэтому я делаю себе сэндвич с арахисовым маслом и бананом, а затем поднимаюсь наверх, чтобы распаковать вещи. У меня с собой мало вещей, но в шкафу все еще есть кое-что из моей одежды. И Брайан выделил мне ящик для нижнего белья, поэтому я достаю чистые трусы. У меня также есть кое-что в бильярдной — я имею в виду мою студию. Одежда для рисования. Мне придется спуститься туда и посмотреть. А еще там куча незавершенных проектов. Посмотрим, будет ли время поработать над ними… В свете всего происходящего. Принимаю долгий горячий душ, вытираюсь полотенцем. Все пахнет Брайаном — его шампунь, его средства для волос, его лосьоны, его одеколон. Даже полотенца пахнут им, что невозможно, потому что он никогда не использует полотенце дважды, и Кармел постоянно их стирает. Но… Я чувствую запах Брайана на них. Чувствую его тело на них. И то же самое в спальне — его нет, и все же он повсюду. Везде. Я сажусь на край большой кровати и плачу. Чертовы слезы! Они бесполезны! Но я не могу остановиться. Не могу. Что, если однажды его… здесь не будет? Что, если после всех этих тестов они обнаружат, что рак распространился? Тогда что? Что будет делать Брайан? И что я буду делать? Все это глупое дерьмо, через которое мы прошли, недоразумения, споры, упрямство — что, черт возьми, это означало в конечном счете? Ничего. Просто недели, дни, часы друг без друга. И если с ним что-нибудь случится… Я не могу об этом думать. Не могу, не могу, не могу… Прекрати, Джастин! Ебаный жалкий педик, прекрати! Но вид Брайана такой больной и уязвимый пугает меня. Вот почему я должен быть сильным. Я должен держать себя в руках. Должен… Слышу, как машина въезжает в ворота. Это старый зеленый «Бьюик» Кармел. Она не самый лучший водитель в мире, и не так давно за рулем, поэтому ездит очень медленно и очень осторожно, но, по крайней мере, она здесь. Спускаюсь вниз и встречаю ее у двери. Она крепко обнимает меня. — Чико! Что ты здесь делаешь? Мистер Брайан сказал, что ты учишься в школе в том Питтсе. — Я там был, — говорю я, — но сейчас я здесь. Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Кармел хмурится. — Что происходит? У вас с мистером Брайаном какие-то проблемы. Я знаю, что они есть. Я колеблюсь. Кармел не глупа. — Были. Но теперь все в порядке. Я хочу подождать, пока все остальные соберутся здесь, прежде чем расскажу подробности. У нас есть еда? Она немедленно бежит к холодильнику, чтобы посмотреть, что в нем. — Этот человек живет на соке и дурацких порошках! Если я уеду хотя бы на день, он не съест ничего из настоящей пищи. И тебе, чико, тоже нужна еда. Ты слишком худой. Мне нужно в магазин. Я отвожу ее от холодильника. — Подготовь обеденный стол, потому что у нас встреча. — Встреча для чего? — она подозрительно оглядывается. — Где мистер Брайан? Он сказал, что был на своей лодке, но если ты здесь, значит, он где-то поблизости. — Это долгая история, — говорю я, — остальные скоро будут здесь. И они подъезжают один за другим. Сначала Лесли. Естественно, она личный помощник Брайана и специалист по связям с общественностью, поэтому вся в делах со своим портфелем и в костюме от Ральфа Лорена. Затем Хилли Нуссбаум, бизнес-менеджер Брайана, весь взволнованный и неуклюжий, как обычно. Затем адвокат Брайана, Уолтер Урбански, похожий на неубранную кровать. Затем Ави Массарски, который был помощником режиссера и нашим по совместительству на съемках «Красной реки». Я позвонил ему, надеясь, что он доступен, и он сказал мне, что у него перерыв, так что и он здесь. И последний, кто появится с десятиминутным опозданием — это Дориан. — Джастин, что все это значит? — Собрание, — говорю я, — все остальные в столовой. Дориан садится за стол, и я заставляю Кармел тоже сесть, вместо того чтобы наливать кофе и раздавать черствое печенье, которое кто-то прислал Брайану на Рождество. Затем я встаю во главе стола. Чувствую себя генеральным директором какой-то большой компании, которым я и являюсь — вроде того. «Брайан Кинни, Инкорпорейтед» — это компания, а за столом команда моя и Брайана. — Я пригласил вас всех сюда, потому что мне нужно сообщить вам, что Брайан в больнице, — начинаю я. Лесли вздыхает и берет ручку. — Опять «Спрингхерст»? Мне понадобится больше информации на случай, если таблоиды доберутся до этой истории. — Нет, не «Спрингхерст», — говорю я, — Брайан не в реабилитационном центре. Он в Сидарс-Синай. Вчера ему сделали операцию по поводу… — я сглатываю. Это сложнее, чем я думал, — рака. И все, кроме Дориана, начинают говорить одновременно. — Ay, Madre! — Кармел восклицает, крестясь. — Бедный мистер Брайан! — Когда все это случилось? — Лесли моргает за своими дизайнерскими очками. — Почему он мне не сказал? Я должна знать, как с этим справиться. — Черт! Неудивительно, что он пришел и обновил свое завещание на прошлой неделе, — говорит Уолтер, закуривая сигару, — я все думал, что все это значит. — Я не получал никаких счетов от врачей, — говорит Хилли, перекладывая какие-то бумаги, — за исключением какого-то парня из Питтсбурга. Его личного доктора. — Чем я могу помочь тебе, Джастин? — спрашивает Ави. — Все, что нужно, просто спроси. — Пожалуйста, — прошу я. У меня раскалывается голова. — Все просто успокойтесь! Дориан встает. — Думаю, я могу кое-что объяснить. Брайан обнаружил опухоль на своем яичке во время каникул. И поскольку Джастин был в Питтсбурге, он пришел ко мне. На прошлой неделе я договорился о визите к специалисту, а вчера ему сделали биопсию. Результаты еще не получены, но совершенно ясно, что опухоль была злокачественной. Это означает, что ему потребуется дальнейшее лечение. Что это включает в себя, мы пока не знаем. Подозреваю, что Джастин собрал нас всех здесь, чтобы решить, как мы будем справляться с этой ситуацией и ее последствиями. — Мне нужно выпустить пресс-релиз, — говорит Лесли. Она начинает делать заметки в своем юридическом блокноте. — Как зовут доктора Брайана? А как насчет интервью? Я могу организовать «People» — они любят такие истории о человеческих проблемах со знаменитостями. — Нет! — твердо говорю я. — Никаких пресс-релизов. Никаких интервью. Никакого журнала «People»! Брайан не хочет, чтобы кто-то знал. Он бы взбесился, если бы узнал, что у нас будет эта встреча. Он даже не хотел говорить Кармел, — я делаю паузу, — он не хотел, чтобы даже я знал. Не хотел, чтобы я волновался. — Но как насчет… — вмешивается Лесли. — Нет! — повторяю я твердо. — Я позвал вас всех сюда, потому что вы отвечаете за финансы Брайана, его юридические дела и все остальное. Мы с Кармел будем здесь, будем рядом с ним изо дня в день, но ему нужно, чтобы вся его команда была на одной волне. Что означает хранить все в тайне, пока Брайан не решит рассказать об этом миру, если он когда-нибудь вообще решит что-то рассказать. — Ты думаешь, что сможешь держать такие вещи в секрете? — фыркает Уолтер. — Удачи! Он в государственной больнице. Он будет встречаться с врачами и медсестрами и черт знает с кем еще, и ты думаешь, что никто из них не проболтается, особенно когда «Нэшнл Инкуайрер» начнет предлагать им наличные? Проснись и понюхай порох, малыш! — Хотите еще кофе, мистер Уолтер? — Кармел вскакивает, чтобы взять кофейник. — Нет, он не хочет, — говорю я ей, — пожалуйста, сядь. И я хочу, чтобы меня выслушали. Мы все должны быть на одной волне по этому поводу, иначе это не сработает. Брайан должен сосредоточиться на том, чтобы поправиться, а я должен сосредоточиться на заботе о нем, поэтому мне нужно, чтобы вы все были с нами, а не против нас. — Это имеет смысл, — говорит Лесли, кивая. — Лесли, я хочу, чтобы ты, как обычно, занималась любой прессой. Если история выйдет наружу, мы ничего не сможем сделать, кроме как попытаться замять ее. Но лучше, если она наружу не выйдет. Брайан был довольно сдержанным в течение последних нескольких месяцев, так что никаких репортеров, похоже, не было, но никогда не знаешь наверняка. Этот ублюдок Рекс Уолкотт всегда прячется в кустах, так что не попадайся ему на глаза. — Не попадусь, — успокаивает она меня, — но люди уже спрашивают информацию о «Красной реке». Поскольку приближается дата выхода, они захотят, чтобы Брайан сделал интервью для прессы. — Я знаю, но мы пересечем этот мост, когда подойдем к нему, — я делаю глубокий вдох. Пока все хорошо, — Уолтер, ты сказал, что Брайан обновил свое завещание на прошлой неделе? — Да, — он попыхивает вонючей сигарой и стряхивает пепел в пепельницу, которую Кармел неохотно ставит перед ним. Она ненавидит курение в доме, — он сказал, что это из-за Нового года, но я подумал, что это немного смешно, поскольку он внес некоторые изменения всего пару месяцев назад. Мое сердце трепещет. — Какие изменения? — Относительно детей, — он пожимает плечами, — юридические вопросы Брайана конфиденциальны даже для тебя, малыш. — Знаю. Я не любопытствую, просто хочу убедиться, что все в порядке. — Он хотел добавить долгосрочную доверенность на Дориана, если хочешь знать, — говорит Уолтер, — на случай, если тебя не будет в городе. Таким образом, он мог принимать медицинские решения и все такое дерьмо. Это имеет смысл, если он думал, что будет в больнице. — Да, это имеет смысл. Но все равно больно. Он думал, что меня здесь не будет, если что-то пойдет не так. Или на всякий случай… наихудший сценарий. — Но теперь ты здесь, — продолжает Уолтер, — ты все еще душеприказчик его имущества, отвечаешь за детские трасты и все такое прочее. Он сказал, что тебе только что исполнился двадцать один год и хотел убедиться, что все кошерно, понимаешь, что я имею в виду? — Я понимаю, что ты имеешь в виду. Он назначил меня главным. И это означает, что мне действительно придется вмешаться в случае, если что-нибудь случится. Даже если мне придется импровизировать. Уолтер пыхтит и кивает. — Возможно вы захотите подумать о том, чтобы подать заявку на домашнее партнерство здесь, в Калифорнии. Особенно если Брайан болен, это избавило бы от множества бюрократических проволочек. Конечно! Брайан Кинни озадачится домашним партнерством. Мечтай, Уолтер! Но я только говорю: — Я поговорю с ним, — затем поворачиваюсь к Хилли, — скоро начнут поступать медицинские счета. У Брайана есть страховка, но я не знаю, покрывается ли пребывание в VIP-секции. И все процедуры, которые ему понадобятся. А еще есть… Хилли поднимает руки. — Джастин, я позабочусь об этом. У Брайана есть деньги в банке. Его здоровье сейчас самое главное. Если ему нужны специалисты, он может их себе позволить, слава Богу. И если ему нужно поехать куда-то еще, мы можем доставить его туда. — Куда-то еще? Что вы имеете в виду? Хилли выглядит неловко. — У моего брата был рак — да упокоится он с миром! Когда стало… совсем плохо, мы отвезли его в Слоан-Кеттеринг* в Нью-Йорке для дальнейшего лечения. Экспериментальный вариант. Надеюсь, что Брайану это не понадобится, но это всегда вариант. Я холодею. Экспериментальное лечение. Что, если Брайану это понадобится? Что если… — Я уверен, что до этого не дойдет, — говорит Дориан, глядя на меня, — рак яичек легко излечим. Но Хилли несется впереди. — Так всегда говорят. Проще простого. А потом метастазы в мозгу, и все, пиши пропало! — Dios mio! — восклицает Кармел и начинает молиться по-испански. — Молодец, Хилли, — фыркает Уолтер. Хилли смотрит на Уолтера. — Я просто говорю! Что ты хочешь, чтобы я делал? Лгал? — Не думай о худшем, Джастин, — говорит Лесли, беря меня за руку, — у моей матери был рак молочной железы, и она все еще жива и здорова десять лет спустя. Но мне нужна минутка. Я встаю из-за стола и выхожу мимо бассейна на задний двор. В Лос-Анджелесе прекрасный январский день — солнечный и свежий. Трудно поверить, что сейчас зима. Я смотрю вниз через каньон. Сплошные кусты и ежевика, дикие и необузданные. Брайану это нравится. Ночью можно услышать, как койоты тявкают и воют на хребте. Что, если что-нибудь случится с Брайаном? Что если… Я не смогу остаться здесь. Не смогу. Слишком много воспоминаний. Но как я смогу жить в Питтсе? Там еще больше воспоминаний. Куда бы я ни пошел, что бы я ни делал, Брайан всегда рядом. И он всегда будет рядом. Всегда. Я не смогу этого вынести! Не смогу… — Джастин? — это Ави. — Ты в порядке? — Нет, — говорю я, — не совсем. — Тебе не нужно говорить мне, что нужно сделать, — говорит он, — у тебя будут заняты руки, когда Брайан выйдет из больницы. Тебе понадобится кто-то, кто будет выполнять поручения. Отвечать на телефонные звонки. Следить, что все шло гладко. Точно так же, как я делал в Аризоне — или пытался сделать — я могу делать это и здесь. Тебе не нужно беспокоиться, Джастин. Если хочешь, чтобы я переехал, я могу это сделать. Если вы хотите уединения, я могу приходить днем. Все, что нужно. Я снова начинаю дышать. — Может быть, в течение первой недели или около того ты мог бы пожить здесь. После… посмотрим. — Как я уже сказал, все, что тебе нужно, — он делает паузу, — я знаю, что это работа, но думаю о тебе как о друге, Джастин. И ты знаешь, как я восхищаюсь Брайаном. Мне неприятно думать о том, что он болен, но знаешь что? Дерьмо случается. Он выжил, и ты тоже. Вы должны знать, как справляться с неожиданностями, верно? — Верно, — отвечаю я, — мы должны импровизировать. И это то, что я сделаю. К лучшему или к худшему. Это единственное, что я могу сделать. Пока Брайан не поправится. *Мемориальный онкологический центр им. Слоуна-Кеттеринга — онкологический центр, который занимается лечением и изучением рака, находится в Нью-Йорке. Был основан в 1884 году как Нью-Йоркская онкологическая больница.