Квир-личности

Глава сто тринадцатая ПОСЛЕДНИЙ ТАНЕЦ Краткое содержание: Один последний танец. Питтсбург, 2004 год. Брайан «Последний танец, Последний шанс на любовь. Да, это мой последний шанс На романтику сегодня. Мне нужно, чтобы ты был рядом со мной, Рядом со мной, чтобы направлять меня, Обнимать меня, ругать меня, Потому что когда я плохая, Я — очень-очень плохая. Так, давай же станцуем последний танец, Давай станцуем последний танец, Давай станцуем наш последний танец На сегодня.». *** Ужин у Деб. Сколько раз я делал это в своей жизни? Так много. Слишком много. Еще один гребаный день рождения. Еще на один год старше. По крайней мере, я жив. — Папа, еще торта! — Не слишком большой кусок, Брай, — говорит Линдси, — он уже съел достаточно сахара. Линдси, всегда зануда. Я отрезал Гасу огромный кусок. — Держи, сынок. Наслаждайся этим, пока можешь. Линдси смотрит на меня, как мама. Но какого хрена? Он же ребенок. Если не можешь наесться шоколадным тортом, пока ты ребенок, тогда какой, блядь, в этом смысл? Гас практически полностью погружает свое лицо в торт, пачкая его шоколадом. Джастин помогает ему с вилкой. — Этот парень с каждым днем все больше напоминает мне тебя, Брайан, — смеется Деб. — Боже, надеюсь, что нет, — бормочет Мелани. — Если тебе не нравится моя ДНК, можешь идти лесом, — говорю я ей, — в следующий раз купи немного спермы в Банке спермы. И можешь попросить Безликого Анонимного папу о трастовом фонде, если получится. — Тебе обязательно поднимать эту тему?! — рычит Мел. — Довольно! — Деб встает. — Сегодня день рождения Брайана, и я хочу произнести тост в его честь. Уверена, что мы все желаем ему добра и благодарны, что он здесь, — она делает паузу, — я имею в виду, что он смог быть здесь в этом году, — она снова делает паузу, — из-за его плотного графика, а не из-за чего-то другого. Итак, с днем рождения, дорогой! — Хороший тост, Деб, — говорю я, поднимая стакан имбирного эля, — не упоминай о моем потерянном яйце или что-то в этом роде. — Будь умницей, — шепчет Джастин. — Никогда, — отвечаю я. — Sláinte*! — До дна! — кричит подопечный Майки и Бена, Хантер. И он ухмыляется мне. Господи. Гребаные подростки. Майкл хмурится. — Эй, это вино? — Это вечеринка, — парень осушает свой стакан и причмокивает губами. — Немного вина его не убьет, — говорит Деб, — просто не пей больше, маленький засранец. — И это приказ, — добавляет Бен. Пацан действительно слушает Бена, в отличие от Майкла, на которого он в основном закатывает глаза. Я не хочу, чтобы Гас закатывал глаза, когда придет время, потому что думает, что я шучу. Но я также не хочу, чтобы он боялся меня. Или, блядь, ненавидел меня. Как найти этот баланс? Будет ли у меня когда-нибудь шанс найти этот баланс с Гасом? И я не хочу думать о своих отношениях с дочерью. Будут ли они вообще? Пока она такая маленькая. Такая чертовски маленькая. Как мне с этим справиться? Всякий раз, когда Линдси передает ее мне, я как будто боюсь ее сломать. Никогда не чувствовал себя так с Гасом. Гас крутой. Он гребаный мальчишка, и ты можешь обращаться с ним как с мальчиком. Но Чарити… Джастин чувствует себя с ней более непринужденно. Он вообще хорошо обращается с детьми. Он естественен с ними. Я, не такой. Дети для меня охрененно чужая территория. Но я могу научиться. И научусь — надеюсь. — Брайан, ты съел торт? — Я сыт, Деб. Правда. Она наклоняется к моему уху. — Тебе нужно больше есть, детка. Поддерживай свои силы. — Я в порядке. Без шуток. — Тогда ладно, — она выпрямляется, — береги себя, слышишь? — затем она поворачивается к Джастину. — А ты не спускай с него глаз. Теперь твоя работа — следить за тем, чтобы он был здоров. — Я сделаю это, — говорит Джастин. — Ма, оставь это, — фыркает Майкл. — Я просто присматриваю за своими мальчиками, — она гладит Карла по голове, — всеми моими мальчиками. Карл ухмыляется. — Приятно, когда о тебе заботятся. Когда выйду на пенсию, я планирую жить как король, пока у меня есть моя королева, — он хватает Дебби, сажает ее к себе на колени и целует прямо в губы. Выражение лица Майкла уморительное — он в полном ужасе. Да, как будто он понятия не имел, что старый Карл уже несколько месяцев подсовывает Деб Большую сардельку. — Гетеросексуальный секс так возмутителен, — комментирует Джастин. — Ха! — смеется Деб. — Подожди, пока твоя мама не начнет бегать на свидания, Солнышко. Тогда ты все поймешь. Джастин хмурится. — Свидания? Что ты имеешь в виду? — Просто подожди, — говорит Деб. — Как ты думаешь, моя мать с кем-то встречается? — спрашивает меня Джастин. — Откуда, черт возьми, я должен знать? Но если это и так, то у нее есть на это право. Она должна найти горячего молодого жеребца и позволить ему выебать ее до чертиков. Это преподаст твоему старику урок. Теперь Джастин выглядит испуганным. — Брайан! Я не хочу, чтобы моя мама трахалась с каким-то горячим молодым жеребцом! Это так… так похоже на менопаузу. — Он просто дурачит тебя, дорогой, — утешает Деб. Она шипит на меня, чтобы я заткнулся. Какого хрена? Может быть, у Дженнифер действительно где-то припрятан горячий молодой жеребец. Если это так, Деб определенно знает. — Я думал, Морган будет здесь сегодня, — говорит Джастин, меняя тему, — мне было бы интересно встретиться с ним. Эммет морщится. — Он не смог прийти. — Да, и он не был в «Вуди» той ночью. Что с этим? — бестолково спрашивает Майкл. Очевидно, что Эммет и этот парень Морган больше не горячие пирожки, но никто другой, похоже, этого не понимает. Кроме Теодора, конечно. Он выглядит мрачным. Этот разрыв, должно быть, был отвратительным. Становится поздно, и Гас устал. Карл встает, расстегивает ремень и идет в гостиную, включить телевизор. Это сигнал отправляться в путь. — Кто за «Вавилон»? — оглядываюсь я. — Ну? Джастин поднимает руку, как лучший ученик в классе. — Я. — Я тоже, — говорит Эммет, а Тед кивает. — Майкл? Он смотрит на Бена, который качает головой. — Уже поздно. — Поздно? Господи! Еще нет даже гребаных десяти часов! В гребаный субботний вечер! — Я готов, — вмешивается Хантер. — Никакого тебе «Вавилона», приятель, — говорит Бен. — Никто больше не позволяет мне веселиться! — ноет пацан. И я согласен с ним. Какой, блядь, вред? Можно подумать, он никогда раньше не был в «Вавилоне». Или не отсасывал десяткам парней в задней комнате по двадцать баксов за член. — Думаю, нам лучше пропустить, Брайан, — говорит Майкл. — Это мой гребаный день рождения! — Я знаю, но… — Майкл колеблется. Теперь я понимаю. Дэвид или Бен — они одинаковые на самом деле. Роль большого папочки. Майкл и Хантер в одной лодке — дети, которым нужен папочка, чтобы говорить им, что делать. И когда папочка говорит, что пора идти домой спать, они идут спать. — Чего бы ты, блядь, ни хотел, Майки, иди и делай это. Идите домой и играйте в шашки, если это то, что держит вашу лодку на плаву. Но я иду в «Вавилон» и собираюсь растрясти свою задницу на танцполе. Джастин берет меня за руку. — И я пойду с ним! Кажется, я слышал эту фразу раньше — и из того же источника. — Давай, пизденыш. Давай зажжем. «Вавилон», «Вавилон», «Вавилон». Чем больше вещи меняются, тем больше они остаются прежними. Джастин упоминал на днях, что это место похоже на гребаное искривление времени. — А что, если мы снова столкнемся с Диланом и Итаном? Я пожимаю плечами. — Был там, не делал этого. Я куплю им выпивку и скажу, чтобы они шли на хуй. Сегодня вечером я просто хочу танцевать. С тобой. Джастин усмехается. — Это можно устроить. И мы устраиваем. Моя выносливость возвращается. Медленно, да, но это правда. Раньше я мог часами двигать задницей, делая перерыв на минет, снова танцевать, еще один перерыв на быстрый трах, а затем закончить ночь еще одним танцем. Но с тех пор, как заболел, я ослаб. Мои тренировки — сплошное дерьмо, и мышцы похожи на желе. Джастин говорит, что мне нужно время. Врачи говорят, что мне нужно время. Все говорят, что мне нужно время. Знаете что? Меня тошнит от гребаного времени! Я хочу вернуться к тому, каким я был раньше. Немедленно. Я хочу снова быть семнадцатилетним с двумя рабочими яйцами, но этого не произойдет. — Что? — Джастин спрашивает меня на ухо. — Что что? — спрашиваю я в ответ. — Ты улыбаешься. — Думаю о своей поганой жизни, вот и все. — Хочешь отдохнуть? — Не-а, — говорю я ему, — немного попотеть полезно. — Ты босс, старина, — говорит он и прислоняется ко мне, закрыв глаза. Я тоже закрываю глаза, позволяя музыке окутать меня. Даже не знаю, какая гребаная песня играет — все они сливаются в одну. Раньше я думал, что это наркотики отправляли меня в это похожее на сон состояние, но это не так. Это музыка. Ритм. Запах мужчин, витающий вокруг. Ощущение тела, прижимающегося к тебе. Ощущение члена становящегося твердым… Мой член становится твердым. Я чувствую это. Не паникуй, Кинни. Не думай об этом. Не спугни его. — Брайан, — горячее дыхание Джастина на моей шее. — Я знаю. Ничего не говори. Просто продолжай двигаться. Продолжай тереться об меня. И он это делает. Он двигает своим телом вдоль моего, медленно потираясь вверх и вниз. Мучительно медленно. Это чувствуется… чертовски замечательно. Это случалось и раньше, но никогда не длилось долго. Обычно, когда мой член становится почти полностью твердым, я теряю его. Он съеживается, как испуганная черепаха. Джастин может работать над бедным парнем, пока коровы не вернутся домой, но это бесполезно. Сегодня вечером… что-то изменилось. Рука Джастина движется к передней части моих джинсов. Он гладит ладонью вверх и вниз. — Он действительно стоит, — говорит он, — я не позволю ему сбежать от меня. Он начинает расстегивать мои джинсы. — Ты не можешь дрочить мне здесь, посреди танцпола! — Почему нет? Это было бы не в первый раз. Я хватаю его за руку. — Да, но тогда у меня не было фильма с Клинтом Иствудом, выходящего через гребаный месяц! Ты сделаешь это здесь, и в понедельник сенсация будет на первой странице «Нэшнл Инкуайрер». — В задней комнате, — говорит он. И Джастин хватает меня за джинсы и тянет к моему старому королевству. Я позволяю ему взять инициативу в свои руки. Он заслужил это право. Джастин находит темный, тихий угол и толкает меня к стене. Затем он идет за золотом**. — Совершенство! — провозглашает он. — И вечная радость, — добавляю я. И мой член идеален. Твердый, как скала, и переполненный. Такое чувство, что я три месяца не позволял себе кончить, что в принципе было правдой. Джастин опускается передо мной на колени. Он дразнит его. Облизывает и легко дует на головку. Трется о него лицом. Мне хочется схватить Джастина за волосы и жестко трахнуть в рот, но я этого не делаю. Он главный. Он ждал этого так же долго, как и я. Его рот — другого такого нет. Мягкий, теплый и чертовски идеальный. Он знает миллион способов, чтобы сделать член счастливым, но у него не будет времени использовать их сейчас, потому что я не могу сдерживаться. Не могу. — Блядь, блядь, блядь… Такое чувство, что я кончаю вечно. Как будто сперма исходит из глубины меня, гребаная нефтяная скважина, гейзер, ракета на взлете, не знаю, что за хуйня. Но это потрясающе! Как будто я снова живой. Живой. И Джастин продолжает выдаивать мой член губами, его пальцы ласкают мои яйца, нежно поглаживая их. Еще. И еще немного. Пока я не истощаюсь. Я чувствую, что пробежал гребаный марафон. Джастин вытирает рот тыльной стороной ладони. — Вау, — это все, что он может сказать. — Действительно, вау, — я поднимаю его на ноги и целую, чувствуя вкус своего собственного оргазма на его губах, на его языке, — я, блядь, люблю тебя. — И я люблю тебя, Брайан, — шепчет он, — я знал, что с тобой все будет в порядке, что все будет хорошо. Так и должно было быть. — Тихо, — говорю я ему, — не искушай Судьбу. — Но Судьба на нашей стороне, — говорит он, — я верю, что это так. Все потоки, все жизни, все времена — мы должны быть вместе — Брайан и Джастин. Так предопределено. — У нас еще много жизней, Солнышко, — говорю я, — это только начало. — Прекрасное начало, — вздыхает он. Я слышу последний зов ночи. — Ты готов еще на один танец? — Я готов на все, — говорит он, улыбаясь, — и теперь ты тоже! — Подожди, пока мы не вернемся домой. У нас впереди много ночей, — я беру его за руку и веду из задней комнаты на танцпол. Последний танец этой ночи. — Никогда не забывай об этом. — Не забуду, — отвечает Джастин, прижимаясь ко мне, — никогда. И я тоже не забуду. Это Судьба. *** «Да, ты будешь моим Мистером Тем Самым? Ты можешь утолить мой голод? Я не могу быть уверена, что ты — мой единственный, Но я прошу лишь танец, один последний танец со мной, Потанцуй со мной, потанцуй со мной, да! О, мне нужно, чтобы ты был рядом со мной, Рядом со мной, чтобы направлять меня, Обнимать меня, ругать меня, Потому что когда я плохая, Я — очень-очень плохая. Так, давай же станцуем последний танец, Давай станцуем последний танец, Давай станцуем наш последний танец На сегодня! Так вперед, детка, станцуем этот танец! Давай, детка, станцуем этот танец! Вперед, детка, потанцуем сегодня вечером! Сегодня вечером!»*** Пол Джабара *Sláinte означает «здоровье» в ирландском и шотландском гэльском языках. Обычно используется в качестве питьевого тоста в Ирландии, Шотландии и на острове Мэн. **Идиома, означает стремиться к наилучшему результату, обойти соперников. ***«Last Dance» — известная композиция, исполненная американской певицей Донной Саммер специально для фильма 1978 года «Слава Богу, сегодня пятница». Автором является Пол Джабара, а бэк-вокал исполнил Стивен Шорт. После выхода в рамках альбома-саундтрека «Last Dance» снискал огромный успех среди критиков! Трек был награждён премиями Оскар и Золотой глобус как лучшая оригинальная песня! Композиция также принесла самой Саммер премию Грэмми за лучшее женское вокальное исполнение в стиле R&B.