***
Через неделю после того, как из СССР в Эквестрию начал работать постоянно действующий портал, точно такой же попросили устроить у себя представители Сталлионградской Республики. Будучи суверенным технически развитым государством, они имели полное право на собственную «точку перехода», чтобы не таскать грузы туда-сюда через Эквестрию, мало того что делая большой крюк, так еще и перегружая грузы на узкоколейную железную дорогу с меньшей грузоподъемностью подвижного состава. Желание их было вполне законным и логичным, а точек соприкосновения Хрущев и Харитон Бронеус нашли много. Коммунистам-пони и коммунистам-людям было что предложить друг другу! Вопрос решился быстро и ко взаимному удовольствию. Пони выделили под портал территорию большого складского комплекса с готовой инфраструктурой в окрестностях Сталлионграда, в большом складском здании уже изначально были проложены рельсы, а под потолком ездила пара мощных кран-балок. Стальная рама портала вписалась сюда как родная, после чего осталось только совместить со сталлионградской русскую железнодорожную колею. Причем с этим, в отличии от Эквестрии, никаких проблем не возникло вообще. В Сталлионграде использовался железнодорожный стандарт, практически не отличающийся от советского. Как заметил еще при первом своём посещении Сталлионграда Хрущев, рельсы, бетонные шпалы, паровозы и вагоны были похожи на советские как близнецы-братья. Только пони еще делали множество всякой спецтехники на железнодорожных платформах, компенсируя ими отсутствие гусеничной и колесной техники, принятой в СССР. Но это было и понятно, месторождений нефти у них не было, а синтетический керосин применялся только в авиации. Специалисты же с обоих сторон факт, замеченный Первым Секретарем ЦК КПСС, подтвердили полностью. Рельсы пони практически ничем не отличались от советских Р65, бетонные шпалы были даже лучше советских, железнодорожные грузовые вагоны были близнецами-братьями русских, имея только мелкие отличия для удобства пользования персоналом с копытами. Колесные пары, «пульмановские» двухосные тележки, габариты и конструкция рам, сцепки, штуцера магистралей сжатого воздуха тормозной системы, детали тормозов, габаритные размеры — все совпадало практически точно. Самые большие отличия были в конструкции пассажирских вагонов, намного лучше утепленных и спланированных внутри для удобства пони, но внешне пассажирские вагоны тоже были похожи на советские до крайности. Серьезно отличались только паровозы, оказавшиеся намного более технологически совершенными, имеющими высокую степень автоматизации, механизации и адаптированными для обслуживания персоналом с копытами. Подивившись на такое совпадение, двуногие и четвероногие коммунисты быстро наладили взаимовыгодный товарообмен. И если со стороны Эквестрии в СССР шел в основном поток сельскохозяйственной продукции, а обратно техника и промышленные товары, то со Сталлионградом в обе стороны шла в основном машиностроительная продукция. Северным пони было много чего предложить по технической части, но и многое они хотели получить в ответ. Все-таки аналогов большого спектра техники, производимой в СССР, у них не имелось, в то же время многое из того, что делали они, было нужно людям. В первую очередь это были техномагические медицинские артефакты, питавшиеся электричеством от розетки на 220В, с которыми могли работать как простые пони, так и люди. В этом вопросе, кстати, Сталлионград опережал СССР. В республике повсеместно использовалась однофазная 220В 50 Гц бытовая сеть, производная от трехфазной промышленной 380В 50 Гц, в то время как в СССР в бытовых розетках был целый зоопарк напряжений — 110, 127, 220 В, но хотя бы все на 50 Гц. У пони же все было четко и стандартно. И полное совпадение 220/380 50 гц по обе стороны портала опять удивило специалистов. В Эквестрии был совсем иной стандарт электропитания, к тому же в разных городах он был еще и разный! Прямо как во время противостояния разных электротехнических компаний в начала 20-го века на Земле. Товаропоток через портал постепенно но уверенно рос, иногда даже случались забавные казусы, когда путали грузовые вагоны, из-за чего вагоны Сталлионграда иногда уезжали аж во Владивосток, а советские оказывались на сортировке какого-нибудь Заболотинска. Но проблем это не вызывало, потеряшек обычно все-таки старались вернуть на родину, хотя советским железнодорожникам очень нравилось превосходное качество сталлионградских вагонов, и уже раздавались требования научить своих производителей подвижного состава работать с таким же качеством. Тем временем ни шатко ни валко шли переговоры о визите Генерального Секретаря Сталлионграда в СССР. Нужно было согласовать множество деталей. И хотя сам Харитон Бронеус был готов ехать хоть завтра, но охрана осторожничала. Это принцессы-аликорны могли себе позволить риск без особой подготовки сунуться за портал, будучи ходячим оружием массового поражения, а их охраняемый был обычным земнопони, даже не единорогом. Так что приходилось согласовывать множество вопросов безопасности для проведения визита. Но кое-какие события, случившиеся в Эквестрии, резко подтолкнули неторопливые переговоры.Глава 1. «Летают тут всякие!»
15 февраля 2022 г. в 07:36
Охрана грузового терминала с рамой портала в Эквестрии была крайне сложной проблемой, добавившей массу седых волос ответственным за нее людям и пони. Нужно было в первую очередь исключить проникновение несанкционированных гостей с обоих сторон вместе с грузами и подвижным составом. Кроме внешнего осмотра вагонов, локомотивов и самого груза, пришлось использовать рентгеновский контроль стационарными аппаратами, а на стороне Эквестрии работали доверенные единороги-маги, присланные самой Принцессой Солнца, проверяющие все то же самое, но уже своими средствами.
Другой не менее важной проблемой была внешняя охрана. Все-таки в Эквестии могли не понять, если бы люди настроили кучу дотов, противотанковых рвов, затянули все колючкой и заминировали территорию после контрольно-следовой полосы, как предлагали некоторые горячие головы. В то же время несколькими ВОХР-овцами со старыми винтовками тут было не обойтись. Пришлось делать тройной сетчатый забор с колючей проволокой поверх и все-таки контрольно-следовой полосой, устанавливать разнообразные системы сигнализации, чтобы гарантированно отловить «невидимок», скрытых магией. Само собой, появились сторожевые вышки с прожекторами и охраной. А потом кто-то вспомнил про угрозу с воздуха. Пегасы, грифоны, драконы, десант колдунов с дирижабля и еще фиг знает что.
Причины для тревоги были вполне веские. Еще до развертывания ПВО в окрестностях портала несколько раз видели грифона, причем не просто пролетевшего мимо по своим делам, а одного и того же. Он явно вел разведку, но близко не приближался. А потом с поезда, следующего из Эквестрии, охрана сняла алмазного пса. Он не стал играть в Зою Космодемьянскую, а советская охрана в гестапо, и сразу честно рассказал все, не доводя дело до силовых методов допроса. Кланы алмазных псов прознали про новых союзников Эквестрии, обладающих множеством новой техники и неизвестной мощью, что понятно вызывало их беспокойство. Ему хорошо заплатили за попытку все разнюхать, и, конечно, как-то вредить он не собирался, просто посмотреть. Псом занялось КГБ, и чем там дело кончилось непосвященные, конечно, не знали.
Так на объекте появились спарки ЗУ-23-2, которые были признаны достаточно эффективными, а для обеспечения дальней зоны ПВО и огневой поддержки по земле пригнали батарею ЗСУ-57-2, всего 4 машины. Конечно, стрелять ракетами ЗРК С-75 и С-125 по местной летающей живности было что из пушки по воробьям, да и не попали бы они почти наверняка. Но все равно локатор с аппаратной кабиной от С-75 на этой стороне установили, и как-то сами собой вокруг нее _проросли_ как грибы после дождя, четыре пусковых установки и все необходимое для боевой стрельбы ЗРК, хотя изначально локатор планировался для отслеживания пролетающих мимо дирижаблей, а так же для определения радиолокационных сигнатур пегасов и прочих живых летунов. Кроме того разработчики средств обнаружения воздушных целей получили высокое начальственное указание решить проблему с возможным налетом пернатых. Задача была на самом деле сложной.
Если пегас или грифон не напяливал на себя металлическую броню, то он был крайне малозаметной воздушной целью с совершенной мизерной ЭПР. А ведь была информация, что грифоны додумались до бронирования из проклеенной хитрой смолой фанеры, достаточно легкого и в то же время весьма прочного. Так что ученые то и дело привозили всякие хитрые штуковины для обнаружения особо малозаметных воздушных целей, проверяя их на реальной обстановке. Пытались использовать сантиметровые и миллиметровые радары, только что появившиеся лазерные локаторы — лидары, фотоконтрастные оптические системы обнаружения, пассивные инфракрасные обнаружители, конечно же, тут были и кинотеодолиты... Но как-то все было как в смешной песенке — «крокодил не ловится, не растет кокос!» Пока мудреная аппаратура со своей задачей откровенно не справлялась.
Но в жизни всегда есть место чуду, а на улице — празднику. В один из совершенно обычных дней кто-то глазастый заметил странный блик в небе. Немедленно в ту сторону было развернуто все, что только возможно, и где-то через полчаса в мощную оптику люди рассматривали полупрозрачную механическую «стрекозу», медленно плывущую на высоте более 20-ти километров. Определить дистанцию радиолокаторами не получалось, она как будто совсем не отражала радиоволны, а не зная точных размеров, оптикой достаточно трудно было определить расстояние. Но как только командир расчёта ЗРК понял, что эта полупрозрачная каракатица пройдет точно над ними — сработал навечно вбитый в подкорку рефлекс ПВО-шника. Главный девиз — «сами не летаем и другим не даем!»
Была объявлена боевая тревога и боевая готовность, расчеты заряжающих машин, перекрыв норматив по времени, установили ракеты на пусковые, и когда оператор наведения поймал в оптику чужую летающую машину, был произведен запуск двух ракет. Все-таки, хотя они и имели досягаемость по высоте до 30 километров, но вероятность поражения цели одной ракетой была низковата. Конечно, работали кинотеодолиты, снимая странную высотную воздушную цель, даже не пытающуюся маневрировать, и приближающиеся к ней ракеты. Но ракеты не смогли поразить цель, хотя и не промахнулись тоже. Когда до летающей каракатицы зенитным ракетам оставалось буквально несколько километров лета, высоко в небе вспух клубок яркого бело-голубого пламени, буквально испаривший центроплан странной машины, а вниз начали, кувыркаясь, падать ломающиеся крылья и огрызок тонкой хвостовой балки с рулевым оперением. Ракеты проскочили через рассеивающееся облако взрыва, после чего самоликвидировались, так и не поразив свою цель.
Падение обломков на землю, конечно, отслеживалось, и к местам падения тут же отправились поисковые группы, а тем временем по обе стороны портала набирали обороты иные события. О неизвестной высотной и невидимой для локаторов летающей цели, которая самоликвидировалась еще до попадания зенитных ракет, конечно было доложено по команде на Землю. Но и служивые пони, видевшие суету людей со стартующими зенитными ракетами и фейерверком в небе впоследствии, тоже докладывали своим начальникам о столь странных событиях. Стронутая одним ракетным пуском лавина докладов, приказов и распоряжений стремительно разрасталась и катилась к своей логичной цели. Через несколько часов первые доклады уже лежали на столах Хрущева и принцессы Селестии.