Love is

Пахлава на тарелке пахла слишком сладко, слишком маняще после простой и безыскусной кухни в Гандхарве. И конечно же, она не сдержалась. — Могу я взять кусочек? — смущенно подняла она взгляд на Тигнари. — Конечно, — кивнул тот и даже сам с готовностью пододвинул свою тарелку к ее, пустой. В шумном, наполненном людьми зале его острые уши то и дело забавно и мило подергивались; острые, пряные специи раздражали чувствительное обоняние, но местная кухня и возможность лишний раз повидаться с друзьями были отличным поводом ненадолго выбраться из уютного уединения Гандхарвы. «Мы придем», — говорил Тигнари теперь как само собой разумеющееся, и это «мы» всякий раз заставляло Коллеи почти плакать внутри — потому что это значило так много, что никогда, ни за что у нее не получится все это чудесное, хрупкое счастье облечь в сухие слова. — Время меняет людей, — чуть насмешливо заметил Сайно. — Помню, когда мы учились в Академии, Тигнари терпеть не мог, когда в столовой кто-то пытался стащить еду из его тарелки. Говорил что заказывает ровно столько, сколько хочет съесть, и настоятельно рекомендовал другим не поступать иначе. При этом для верности угрожая им вилкой. Закатив глаза к потолку, Тигнари фыркнул. — Вилкой? — весело рассмеялась Нилу — звонко, переливчато. Молча Коллеи отдернула уже испачканную липкой сладостью руку. Махаматра тут же нахмурился, ощутив что сказал что-то не так, невольно бросил взгляд на Нилу словно в поисках незаметной поддержки. Но голодная после затянувшейся репетиции Нилу уже вновь увлеченно уплетала ароматный тахчин из его тарелки, прикончив свой, и глядя на нее он незаметно потерял мысль, улыбнулся так же незаметно, одними уголками губ, отчего его невыразительное, каменное обычно лицо стало удивительно мягким. — Не хочу чтоб из-за меня ты остался голодным, — c тихой, но каменно-упрямой настойчивостью Коллеи подтолкнула тарелку со сладостью обратно к Тигнари. — Я не останусь. Я хотел порцию грибов — я съел порцию грибов. А один кусочек пахлавы сверху не станет лишним. Я же знаю, что ты ее обожаешь. — Но здесь три куска, — задумчиво уточнил Сайно, явно о чем-то размышляя. Возможно, о том, что большая часть его порции досталась Нилу, застеснявшейся заказать себе еще одну. — Тогда почему не заказать еще одну порцию специально для Коллеи? — с искренним любопытством вдруг спросила Нилу, подперев щеки ладонями. Невольно Коллеи съежилась, словно в попытке занимать как можно меньше места, стать незаметной. Под столом Тигнари коснулся ее маленькой, загорелой руки — да так и не убрал пальцы. Почти незаметно погладил большим пальцем по запястью раз, другой, словно даже спустя время тревожно убеждаясь что давно уже нет уродливых наростов-чешуек, а кожа чувствительная и мягкая. — Классические порции пахлавы здесь в Пуспе всегда состоит из трех слишком больших кусков, — размеренно и деловито приступил он к объяснениям с обычным своим видом лектора посреди зала академии. — Это больше, чем может съесть Коллеи. Но она все равно съест их все — и поэтому не заказывает, — оборвав незаконченной, непроясненной до конца мысль, он вдруг замолчал. Даже сейчас воспоминания о одиноких, голодных днях блуждания среди пустошей не изгладились полностью, с мучительной настойчивостью вынуждая ее всегда доедать все вкусное что есть на тарелке и не оставлять, даже если уже сыта до тошноты. Лучше других Тигнари знал об этом. И промолчал, не желая смущать ее и лишний раз воскрешать призраки ненавистного прошлого. Его мягкий, холеный хвост под столом вдруг коснулся ее колена щекотно и успокаивающе, и она привычно зарылась пальцами в теплый, пахнущий травами мех. В который раз сердце заныло, словно те самые бабочки, о которых пишут в романах издательства Яэ, вдруг затрепетали разом в груди, развернули хрупкие, сияющие крылышки. Посреди людного кафе, среди друзей глаза ни с того ни с сего защипало слезами. Может, и впрямь стоило пережить все на свете, чтоб после тебя так любили? — Я просто заказал себе чуть больше чем надо, чтоб она взяла себе столько сколько захочет. Все просчитано до мелочей, — с спокойным и торжествующим видом поднял Тигнари палец вверх, снисходительно глядя на Сайно и Нилу и мягко — на Коллеи. — Нет причин быть недовольным. На мгновение Сайно задумался, бросил взгляд на Нилу, словно производя в уме некие подсчеты на будущее. И вдруг бесцеремонно потянулся рукой к остатку пахлавы. — Ну, тогда я, пожалуй, возьму последний кусок, раз ты все равно его не хотел. Слишком уж здесь вкусная пахлава. Фыркнув, Тигнари проворно убрал от него тарелку. — И чрезвычайно вредная для вашего здоровья, господин генерал махаматра, если не уберете загребущие лапы от нашей еды, — он весело взглянул на Коллеи и следом улыбнулся ей так, что дышать от сокрушительного приступа любви внутри стало вдруг почти невозможно. — Разделим последний кусочек? Ради этого стоило пережить все на свете, да.