Скрины не лгут

      В первый момент мне показалось, что я ослышался. Тупо стоял на месте, пялясь на Зимина широко раскрытыми глазами, чувствуя, как кончики пальцев начинают подрагивать от переизбытка эмоций. Чувак, с которым я дрочил в режиме онлайн, и Рома никак не могли быть одним и тем же человеком!       Или могли?       Знай я об этом вчера, то мог бы сдохнуть к херам от захлестнувшей эйфории. Но я узнал об этом сегодня, уже после того, как этот мудак слил в сеть нашу переписку. Боль, обида и злость разрастались в груди, вытесняя все теплые чувства.       — Какого хрена? — процедил я сквозь зубы и толкнул его в грудь. Зимин, не ожидавший от меня такого напора, пошатнулся, но устоял на месте. — Какого. Долбаного. Хрена? Почему? Что тебе от меня надо?       — Я тебе вчера уже все сказал. — взволновано облизывая губы, ответил он, продолжая смиренно принимать тычки в грудь следующие за каждой фразой.       — Ну да. Сказал. А потом взял и слил все это в сеть. — нервно рассмеялся я. Просто абсурд какой-то.       — Нет! Я бы никогда… Это не я. Ясно?       — Ага. Оно само. — ехидно процедил я.       — Это, скорее всего, мой сосед по комнате в общаге. — торопливо ответил он и отвел взгляд в сторону.       — И кто же у нас сосед? — скептически поинтересовался я, сложив руки на груди.       Рома почесал затылок, дернул уголками губ и нехотя ответил:       — Тихонов.       — Ну да, конечно. — можно было и не спрашивать, эти неразлучники практически всегда вместе. Друзья не разлей вода. Тем нелепее звучит оправдание про соседа. — И зачем ему это надо?       — Это мне и самому интересно узнать. — буркнул он.       — Ясно. Спасибо, что просветил. — отрезал я и, развернувшись, пошагал прочь       — Эй, ты куда? — растеряно крикнул Зимин мне в спину.       — Домой.       Впечатлений от сегодняшнего дня было и так выше крыши. Поэтому две следующие пары я намерен был пропустить без зазрения совести.       Мой идеальный план нарушал только один придурок, волочащийся за мной словно привязанный.       — До самого дома будешь за мной тащиться? — поинтересовался ворчливо, когда мы уже подходили к моему двору.       — Ага.       — Вали к своим весёлым дружкам, а то чего доброго обидятся еще. — издевательски хмыкнул я.       — Значит, не такие уж они мне и друзья. — пожал плечами Зимин.       Да он издевается надо мной. Просто издевается!       Решив больше не обращать на него внимания, я зашел в своей подъезд, нажал кнопку вызова лифта и уткнулся взглядом в закрытые двери, слушая размеренный гул подъемного механизма. Молча зашел в кабину, когда створки прибывшего лифта раскрылись передо мной, и также молча проследил за Зиминым, шагнувшим следом.       — Что? — спросил он, когда я приподнял бровь в немом вопросе, уже стоя у двери своей квартиры.       — Ты ко мне в гости собрался? — все же задал я вслух свой вопрос.       — Ты же меня сам пригласил. — напомнил он, намекая на наш вчерашний уговор встретиться после занятий.       — Чёрт с тобой. Заходи. — спорить с ним не было сил. На пороге родного дома я сдулся словно воздушный шарик.       Скинул кроссовки у входа, попеременно наступив на задник носком, ключи кинул на этажерку и направился прямиком в комнату, где с размаху рухнул на незаправленную кровать.       Через минуту в комнату зашел Зимин, с интересом озираясь по сторонам. Я наблюдал за ним украдкой сквозь опущенные ресницы. Он прошелся взглядом по периметру, улыбнулся чему-то на рабочем столе, а может быть просто представил, как я вчера сидел тут и...       — У тебя тут мило. Один живешь?       — Да.       — Снимаешь?       — Нет, досталась от бабушки.       — Здорово. — хмыкнул он.       — Ага.       Какие-то бестолковые разговоры ни о чем.       Зимин тем временем зашел с другой стороны, исчезая из моего поля зрения, а внезапно прогнувшаяся кровать заставила напрячься.       — Всегда было интересно, как ты живешь. — изменившимся голосом сообщил Рома, одновременно робко касаясь моего затылка рукой. Его пальцы зарылись в волосы, невесомо массируя кожу, а я боялся даже дышать. — Мягкие… — от его урчащего шепота прямо на ухо меня прошибло острой волной возбуждения. Такого неуместного и совершенно несвоевременного. Резко перевернулся на спину, в попытке, если не напугать, то смутить Зимина. Но вместо этого попал в тесный плен нависающего надо мной тела и загребущих цепких рук. Слишком близко, слишком откровенно, слишком… реально.       Время словно остановилось. Рассеянная улыбка, секундой ранее блуждающая по Роминому лицу, испарилась, а на ее место пришла сосредоточенная серьезность. Его взгляд потяжелел, стал осязаемым. В какой-то момент он просто моргнул и, словно очнувшись, резко сократил и без того ничтожное расстояние между нами, обрушившись на меня неудержимой волной, погружая в водоворот ощущений.       Твердые гладкие губы, колкость щетины, приятная тяжесть чужого тела, суетливые жадные ласки и лава, растекающаяся по венам.       Я никак не мог определиться, куда пристроить собственные руки, всерьёз сокрушаясь о том, что их всего лишь две. Рому хотелось трогать везде и сразу. Мять, сжимать, кусать.       Его бедро проскользнуло между моих ног, инстинктивно толкаясь навстречу. Он прошипел что-то и стал терзать мои губы еще интенсивнее. Еще более порывистыми, дикими и болезненными поцелуями. Но останавливать их совсем не хотелось. Наоборот. Хотелось еще больше, еще сильнее.       Неожиданно Рома остановился и, отстранившись, внимательно ощупал взглядом мое лицо. Задерживаясь чуть дольше на глазах, подернутых дымкой дофамина, влажных приоткрытых губах и щеках. Изучая последние, он улыбнулся так широко и счастливо, что смотреть на него стало почти больно.       — И правда алые… — с придыхание произнес он, дотрагиваясь до моих горящих щек кончиками пальцев. — Я думал вчера, что с ума сойду. — шепнул он доверительно, прежде чем снова набросился на мой истерзанный рот.       Его слова невольно запустили вереницу флешбеков нашей переписки, фото шикарного пресса и его фантазий, от чего меня торкнуло еще сильнее.       Словно подслушав мои мысли, Рома оторвался от припухших губ и провел кончиком носа по скулам до самого уха. Спустился поцелуями по сгибу шеи. Я нарочно выгнулся ему навстречу, запрокидывая голову, вспомнив, как он восторженно описывал эту часть тела, давая к ней полный доступ. Ромка не заставил себя долго ждать и провел языком от основания шеи до самого подбородка, сделав остановку лишь на кадыке, присосавшись к нему губами. Щекотно до мурашек.       Подтянувшись на руках вверх, он лизнул меня в кончик носа и озорно подмигнув спустился обратно, вылизывая ключицы.       Оглушенный всем происходящим, я лежал в бездействии и плавился от каждого прикосновения, запускающего микроразряды тока по всему телу.       Мне еще никогда не было так остро, горячо и хорошо до неприличия. А ведь мы еще даже не сняли штаны. Пора было исправить и это.       Приподнявшись на локтях, я завис, наблюдая, как Рома задирает край моей футболки и прокладывает дорожку влажных поцелуев к кромке штанов. Невозможное зрелище. Болезненная пульсация в штанах тому свидетель.       Потянул Ромку на себя и жадно поцеловал, перехватывая инициативу. Иначе бы просто взорвался. Когда дыхания в легких уже не хватало, и голова кружилась не только от эйфории, я нащупал рукой Ромкину ширинку, неуклюже стараясь расстегнуть пуговицу одной рукой. Но потерпел поражение и просто накрыл каменный стояк сквозь штаны, из-за чего Ромка снова зашипел, отпихивая мою руку, и без труда справился с застежкой сам, освобождая свой внушительный член, который, обалдев от свободы, звонко шлёпнулся о низ живота.       Подброшенный волной адреналина, я столкнул Рому с себя и резво соскочил с кровати. В его глазах мелькнуло непонимание и даже обида, но они очень быстро исчезли оттуда. Гораздо быстрее, чем мне удалось избавиться от бесяче мешающей сейчас одежды.       Уже полностью голый, я запрыгнул обратно на кровать, повалив Зимина навзничь и седлая его бедра. Наши члены наконец соприкоснулись, выбивая синхронный стон. Секундой позже Рома пошло облизнул свою ладонь, пристально глядя мне в глаза, и опустил ее вниз, обхватывая сразу нас обоих. Глаза закатились сами собой, и я подался навстречу желанному трению.       Ромкино обжигающее дыхание щекотало шею, низ живота стянуло тугой пружиной, отдаваясь пульсацией в пояснице, и когда крепкая рука, опустилась звонким шлепком на мою ягодицу, а затем с силой сжала ее, я взорвался оглушительным оргазмом, теряя на несколько секунд ориентацию в пространстве.