Каждый раз, когда у тебя что-то не получится, ты всё начнёшь заново. Как я. Заново, понимаешь?
Слова Антихриста постоянно стояли в ушах, от них нельзя было скрыться, потому что они стали его жизнью. Гад всё знал, всё испытал. Да пусть он подавится своими пробами и ошибками, пусть задохнётся на каких-нибудь там островах, в своих солёных морях или океанах, плевать! Это он проклял Данилу на воспоминания о том, что именно эта светловолосая падла всё знала, предсказывала судьбу многих миров, которые раз за разом будут стираться и создаваться практически идентичными, только с одним мельчайшим изменением. Но насколько оно огромным было для самого творца. Но и сам Данила менялся. Взгляд на вещи перестал быть хоть каплю сияющим, будто сам он вернулся во времени, став Бесобоем, который был в самом начале своего пути. Только теперь он мстил не демонам, а судьбе, что мог изменять под себя, и мстил тоже ради любви, самого близкого человека. Но и здесь было изменение, и оно, пожалуй, было самым страшным. Даня начал терять надежду, а руки будто сами начали опускаться. И творец решил, что правда не играет важную роль в создании личности, ведь ложь всегда являлась и будет являться вечным спутником любого человека. Даже святой лжет, даже немой лжет, даже судьба нагло врёт, давая надежду на то, что в этот раз всё будет лучше. Мы живём во лжи. Четвертый по счёту по времени создания занимает больше всего времени, и Данила даже заводит небольшую тетрадку, на которой красивым курсивом выведено «Для Контрольных Работ». Вот только контрольной его работа никогда не будет, в вечном изменении не будет контроля. Данила убирает из жизни Андрея всё, что связано с мироходцами, хотя идея остановить историю на моменте их последней приятной встречи тоже проскальзывает в голове. Затем сгорает и Ксюша, мракоборец чувствует себя последней сволочью и эгоистом страшным, ведь отбирает очень важную часть жизни своего друга, но именно эта часть и делала его так часто несчастным. Остаётся только Инок с манией вернуть крест своего деда и выполнить долг великой семьи. Магистра Даня тоже стирает, но уже руками самого Радова, который наконец-то сделал всё то, что так хотел. Да, его история закончилась на самом начале пути героя и убийцы в возможном будущем. И когда Даня наконец отпрянул от тетради, он тяжелым взглядом осмотрел свой труд. Покачал головой и нахмурился, голову опустив. Что же он творит? Действительно, «Трагедия об Исполнении Желаний». В голове вновь схлестнулись воспоминания, взгляд преданного обманом своего же друга Андрея, его слова, слова Антихриста и чувства Данилы, которые он ставил на последнее место, потому что мир должен был стать не игрушкой влюблённого бога, а статичной историей без вмешательств извне. Этот Андрей получается очень даже удачным, если можно назвать так человека, а не эксперимент, пусть на душе скребутся кошки. Совесть не даёт покоя, ведь он не только переступил свои принципы, но ещё и лгал безбожно (ха-ха) в истории настоящего человека, дорогого друга. Который теперь был похож на куклу больше, чем все остальные вариации. От этих мыслей хотелось спрятаться, стереть их из головы или просто никогда больше не думать, ведь они прилипли к нему, как когда-то «крыса» к плечу. Хотя даже Шмыг не давил бы так часто на своего боевого товарища, он бы, скорее всего, щурясь, наблюдал за происходящим и изредка комментировал грешки Бесобоя. «О, а ты знаешь, что в аду за такую ложь дали бы столетия… два мучений?» Данила знал. Но теперь ему хотелось побыть эгоистом и спасать свою судьбу, а не судьбы других существ. Спас ли он Андрея перерождением? Кто знает. Андрей Радов после всех своих временных путешествий надеялся, что не придётся переживать третью мировую и что его образование доведёт его до хорошей зарплаты. А чего еще можно желать в 25 лет? Профессия, высокая зарплата, счастье, любимый человек и возможно, ребёнок. Прямо-таки пожелание его матери на двадцатипятилетие. Но в принципе, всё это звучало теперь куда лучше, да и крест больше не приносил проблем, гордо сияя на подушке в сейфе с несколькими шифрами, чтобы ни одна живая душа не могла его вскрыть. На всеобщее удивление, в самый нужный момент ищущий работу Андрей наткнулся на вакансию менеджера в государственной очень крупной компании, которая изначально казалась недосягаемой с его-то опытом работы не всемогущим Иноком, но на которую его достаточно быстро звали, у Даньки ведь связи были, он помог. Вот, что значит настоящий, верный друг, как говорится. Деньги капали, контракты сыпались, будто с небес, коллеги и руководство уважали и любили. Счастья Андрей достиг. Вот только на личном фронте было что-то не так. Всё было, в принципе, не так уж и плохо, ведь предмет воздыхания никого не любил, детей и животных не имел, был холост. Вот только чувства к нему появились прямо-таки из ниоткуда, на таком ровном месте, что не докопаться. Хотя чувства же всегда возникают спонтанно, внезапно. Данная фраза помогала справиться с сомнениями, а играющая при рождении этих мыслей песня «Wait for It» только укрепляла их, к мыслям добавляя красивые фразы, полные такого романтичного смысла.Love doesn't discriminate Between the sinners and the saints It takes and it takes and it takes And we keep loving anyway We laugh and we cry And we break and we make our mistakes And if there's a reason I'm by her side When so many have tried Then I'm willing to wait for it I'm willing to wait for it
Да и чего сомневаться, когда на лице от одной мысли о любимом человеке появляется улыбка, а грудь, будто из-за яда стрелы Амура, наполняется теплом и трепетом. Хорошо так, и жить становится приятнее, пусть на задворках сознания что-то отчаянно пытается внушить сомнения и тревогу. Привет, мракоборец! Чем занят? У меня тут завтра выходной. Может, встретимся?)Привет. Можно.)
У меня для тебя есть небольшой разговор. Готовься)Интересно.
В этот момент страшнее всего было осознавать, что что-то в мире опять изменяется, но без манипуляций самого Данилы, и возможно, сейчас вновь придётся пересоздавать мир, как в какой-то игре на выживание после смерти, черт подери. Но самым удивительным для бывшего Бесобоя стало то, что в норму вошло простое стирание всего, что было связано с предыдущей ошибкой. Он всегда шел до конца, но теперь была возможность этого не делать и просто переигрывать один и тот же сюжет, чуть переписывая роль и надеясь, что в этот раз абсолютно всё изменится. Бог стал заложником своей силы. Альбион вновь распахивает свои двери. Если раньше сюда хотелось прийти ещё раз, ведь встречи с Андреем в их настоящем мире были достаточно редкими, то сейчас от этого места хотелось скрыться. Слишком много плохого здесь было. Андрей сидел за столом в вовсе не вписывающемся костюме и в этот раз в на столе не было алкоголя. Удивительно. Хотя так он выглядел куда пластмассовее, чем в прошлые разы, а ещё улыбался как-то по-глупому беззаботно и счастливо. В голубых глазах будто не было осмысленности, какого-то отпечатка опыта или тяжелой судьбы. Кукла. Кен для Барби. Внутри всё с новой силой сжалось от этих мыслей. Но Данила сохранял улыбку, всё-таки перед ним друг. Настолько дорогой, что при одной только его улыбки в груди с кровью тепло разливалось. — Привет, мракоборец! — Андрей ещё шире улыбнулся, поднялся из-за стола и протянул руку для рукопожатия. — Привет, как ты? Как работа? — Даня пожимает руку другу и усаживается рядом. — Да помаленьку всё, у меня к тебе разговор, — всё стоит на своём он, явно настроен решительно, долго готовился. — По пиву, может, для начала? — настороженно спрашивает Даня, отводя взгляд на бармена. — Не, подожди. Ты… хотел бы сходить со мной на свидание?.. Воздух внутри будто в камень превращается внутри, а Данила только несколько шокировано переводит взгляд на визави. Нет, он конечно подозревал, что в скором времени эта версия дойдёт до подобного действия, но чтобы так быстро. — Дань? — шепотом выводит из мыслей, тут же взгляд смущенный отводя. — Конечно, я долго ждал этого, — отвечает всё-таки он, ловит взгляд счастливый и чуть грустно улыбается. Долго. Очень долго. Вечерняя Москва прекрасна. Цветные вывески мигают тысячью оттенков, слепя. А рядом, к плечу головой прижимаясь, идёт человек ради которого Данила столько раз переписал мир, чтобы просто почувствовать себя по-настоящему любимым с совершенно счастливым. — Дань, знаешь, почему я зову тебя «мракоборец»? — На лице появляется озорная улыбка, которую практически сразу замечают. В следующую секунду она теплеет вместе со взглядом, а Радов продолжает, почувствовав молчаливый кивок: — Потому что ты всегда рядом, будто борешься со мраком, который хочет ко мне прилипнуть. Наверное, именно поэтому я, как школьник весной, голову потерял, ха-ха, — смех звучит, кажется, как-то незнакомо. И Данила задаётся вопросом, помнит ли он вообще, как Радов смеялся. — А как ты думал, я же не могу оставить в беде любимого человека, Андрюх, — Даня ухмыляется, глядя на фонари вдали парка. Красиво. — Я так счастлив с тобой. Мне никто не нужен больше. А знаешь, я сомневался сначала, мне казалось, что я как-то внезапно влюбился, что так быть не может. Жил же спокойно, знал тебя, а потом так внезапно… БАХ! И чувств так много, во дурак, да? — Радов всё смеется, не замечая даже, как мрачнеет Данила. Всё отлично, всё прекрасно! Идеально! Но только рядом с ним НЕ его Андрей, не просто Андрей Радов, не Инок и не мироходец, уничтоживший кучу миров, когда жизнь потеряла смысл, когда Ксюша потеряла жизнь. Сейчас рядом с Данилой была влюблённая внезапно кукла с внешностью старого друга. Только тогда он понял, что чувств к этой кукле нет. Точно так же, как и к Лизе с детьми, которых никогда не существовало. Он вернулся к самому началу, к разбитому вдребезги корыту.