Один раз ничего нет значит

- « А..эм…» Крейг ощущал себя загнанным в угол маленьким зверьком. В принципе, в таких условиях он не находился никогда, как сейчас, стоя где-то посреди огромного, длинного зала, из которого пахло деревом, новыми книгами немного пылью, что скапливалась здесь веками, что представляла довольно старая библиотека их колледжа. Настолько старая библиотека, что казалось, что колледж был построен вокруг нее, а не наоборот. Зачем спортсменам библиотека? Это же те люди, которые все, что умеют - бесконечно гонять мяч по полю, громко кричать и пить пиво по выходным. Но нет. Практически все сидячих места были заняты такими же парнями и девушками, как и он сам, что старательно сидели за всевозможными книгами, читая литературу, изучая. Робко держась со скомканным листочком в руках, что он сжимал от нервов, Крейг поднимает глаза на немолодую женщину крупных форм, что стремительно поправляет очки, задвигая их глубже на переносицу, пронзая того взглядом, фыркая. - « Ну, чего тебе?» Крейг вздрагивает, стремительно расправляет бумажку, протягивая ее вперед, к женщине своей потной рукой. И все же, он отличался от привычных посетителей библиотеки. Он был более крепким и не оставлял за собой впечатление умного студента, или, хотя бы, умного человека, особенно сейчас, после бессонной ночи, немного дергаясь от нервов всеми частями своего тела, будто он самолично столкнулся со злополучным неврозом. Женщина же, усмехнувшись, неторопливо встает со всего такого же старого, как и его хозяйка кресла, с громким скрипом, разминая бока. Чуть покряхтев, она медленно выходит из-за своей книжной стойки, где находилось ее основное рабочее место, выкатывая за собой маленькую, металлическую тележку. - « Не знаю, для чего это тебе, но жди здесь» Запустив руки в карманы, Крейг расслабил лицо в свою привычную непроницаемость, чуть улыбнувшись. Он кивал головой вслед, провожая старую женщину вглубь книжных шкафов, что тянулись от самого пола до потолка. « Надеюсь, список литературы из интернета меня не подведет» Парню четко казалось, что что-то в его жизни уж точно пошло не так. Мир утекал из-под ног, проваливаясь вниз, как в зыбучие пески, засасывая парня все глубже, и глубже, до тех пор, пока терпеть это стало невыносимо. Однажды, вечером он и пришел к выводу о том, что психология – это абсолютно та наука, которая нужна ему сейчас для того, чтобы выжить в суровых условиях колледжа, что выстроились вокруг него в огромную стену сейчас, без выходов и окон. На самом деле, нет никакой гарантии о том, что не поссорься он с Трентом из-за своего отказа, то после ссоры с Токеном он бы не бездумно глушил бесплатный алкоголь в баре, запивая все свои проблемы, засыпая беспробудным сном где придется. Спектр отношений, так же, не остался без пары книжек житейской психологии. Как бонусом к его новой, одухотворенной личности, к которой он стремился. Медленно, но, кажется, верно... Возможно, в дальнейшем это и принесло ему определенную пользу. Хотя в новообретенном одиночестве тоже была польза. Вместо бесконечного праздника жизни он был просто вынужден углубиться в учебу. Спортивные тренировки каждый день, выполнение всех домашних заданий. К его собственному сожалению, новая репутация хорошего ученика приходила медленно. Стоя в смокинге, с зализанными волосами перед дверью, ведущей в закрытую комнату местного деканата, он крутит в руке большой букет цветов. Пионы и гипсофила. Томно выдохнув, дверь все же пришлось открыть. Широко улыбаясь, он вплывает в кабинет, но в ответ на его радушное приветствие, единственное, что он получил – это табель в руки. Табель с задолженностями. Из своих 12 предметов, ни один из них не был сдан. - « Ваш последний срок – завтра!» Слишком поздно. Начинать учиться было слишком поздно. Тяжелая дверь за его спиной, будто крышка гроба, с громким глухим звуком закрывается, заставив парня тяжело выдохнуть. Сложив табель напополам, он неспешно поплелся прямо по коридору. Большой букет цветов он оставил на крышке мусорного бака. Проведя рукой по лицу, будто смахивая пот, он растрепал волосы. Выполнить это казалось невозможным. Оно и было невозможным и, сам Крейг это прекрасно понимал. Ему не дали ни одного шанса. Снимая с плеч пиджак, он накидывает его на руку, разминая шею рукой. Томно выдохнув, он наконец-то заворачивает в перемычку, ведущую в общежитие. Сзади его кто-то освистывает. Новая жизнь давалась ему сложно. Он никогда и не думал, что придется применить на себе роль того самого неудачника-задрота, без друзей и любой поддержки. Компания, в которой раньше состоял и он сам, устаивая «праздники жизни» ежедневно, теперь, делали ид, будто они никогда его и не знали. Напротив, всегда ненавидели. В бар проход ему был закрыт. До конца он и сам не понимал, от чего прекращение общение с Токеном влекло за собой такие тяжелые последствия. Хотя… Не думаю, что он рассказывал наивным друзьям зевакам, под градусом, чистую правду происходящего. В любой истории бывают свои оговорки, сплетни, недостоверные источники. Сейчас одним из таких и являлся Токен, а история их ссоры обрастала новыми грязными подробностями и нелепыми слухами. Может, они объявили ему негласную войну таким образом? Впрочем, помахать белым флагом перед их лицами теперь было не достаточно. Оставался лишь один человек, кто казалось, был за него, но… - « Почему ты всегда звонишь мне лишь тогда, когда тебе плохо?» Крейг ходит по комнате, кусая пальцы. Наворачивая бесцельно круги, глядя в окно, на небольшой сквер. Пытаясь придумать в голове новую партию отмазок лишь после того, как излил свою душу Клайду. Бесцельно, бесцеремонно. - « Клайд, я…» В трубке на несколько секунд повисла тишина, после которой его собеседник громко вздыхает, будто набираясь сил. Слышится глухой звук. Тот спрыгнул с кровати, направляясь куда-то. Скрежет шкафа, легкий шум. - «Довольно оправданий! «Я занят», « Я спал», « Я забыл»! Крейг, ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО думаешь что я настолько глуп, да? Я устал быть нужен, лишь когда ТЕБе плохо. Когда плохо МНЕ тебя нет рядом. Не звони сюда больше, понял? Почувствуй теперь, САМ, какого это!» Клайд сбрасывает вызов. Слышатся лишь приглушенные гудки… « Даже если бы ты умер, я бы не пришел на твои похороны» И вот, теперь. Лежа на кровати, уткнувшись носом в подушку, Крейг статично лежит, не двигаясь, еле дыша, слезящимися то ли от яркого света, то ли от боли глазами, смотря прямо в экран телефона. До этого момента, он бездумно листал ленту в соц. сетях, стараясь отвлечься от всех невзгод жизни. Ничего не несло никой смысловой нагрузки, разжижая напряженный мозг. В последнее время он часто не мог уснуть, как под гипнозом сверля взглядом экран телефона, до того момента, как его тело не выключится, прибывая во сне. Сейчас же, небольшая цепочка из нажатий на экран, завела его так глубоко, что парень не ожидал и сам. Как с просмотров юморных картинок он оказался на профиле Твика он не понимал сам. Возможно, его подсознание уже долго думало о нем, особенно в те моменты, когда было особенно плохо. Зеленый кружок напротив фотографии его профиля, где красовалась кучка морских свинок, казалось, сводил Крейга с ума. Он уже долго думал лишь о том, что на всей планете остался лишь единственный человек, что мог бы поддержать его сейчас. Обнять, помочь, спасти от бесконечного кошмара. И это был Твик. Но нужен ли он ему сам? Впрочем, скорее всего ответом бы кроткое «нет». Ведь зачем? Они уже больше не были связаны ничем, кроме как воспоминаниями о проведении времени вместе. « У него ведь скоро день рождения…» Нажав на кнопку выключения экрана, спасительный свет потух. Робко поцеловав экран телефона, Крейг сложил руки на груди, перевернувшись. Тяжелые веки закрываются, пока из правого глаза одиноко течет слеза. Он уже давно простил его. За все - « Привет! Представляешь, мне Бебе сегодня рассказала, что вчерашние фотографии на самом деле были-…» - « Хах, да?» Боже мой, какое это было облегчение.