***
Хамато Сплинтера утром уведомили о ночной вылазке подопечных. Старый крыс следовал в додзе со смешанными чувствами: досадным разочарованием сэнсэя с отцовским всепрощением. Не просто добрый хозяин, но и лучший друг Йоши был к мутанту строг, но справедлив. Таким же стал и грызун. Чтил память погибшего воина, подражая, обращаясь к памяти. Собственно, Сплинтер являлся буквально частью владельца, поэтому прилагать усилия, чтобы походить на мудрого человека, не приходилось. Созданный из ДНК хозяина и его любимой ручной крысы, мутант представлял собой подобие клона сразу обоих существ. На любовном фронте Йоши потерпел поражение, когда возлюбленная предпочла другого. Соперника со школьных лет, отъявленного головореза, идущего по головам ради достижения своих мерзких эгоистичных целей. Но бывшего предельно нежным с девушкой и по-настоящему заботливым, пока Хамато защищал родину — Японию. Мужчина так долго страдал, пожираемый жаждой мести, что перегорел для сердечных дел и открыться новому человеку не сумел. У бывшей зазнобы родилась прекрасная дочь, названная в честь самого вселенского баланса и ставшая преемницей отцовского преступного мира. А вот Йоши детей не завел даже на стороне. Юный возраст далеко остался за плечами, когда решил увидеть собственное продолжение. Решение пришло спонтанно. Питомец, серый крыс Сплинтер, умирал от старости и рака. А Йоши по долгу службы были открыты двери в военные лаборатории. В то время первые пробы генной магии не всегда завершались успехом, но Йоши пошел на риск. Грызуна усыпили для использования всего биологического материала. Жертва оказалась не напрасной, а локти не из-за чего было кусать. Через семь с половиной месяцев на свет появился Хамато-младший. Получеловек-полукрыса Сплинтер. Йоши изливался слезами счастья, ухаживая за любимцем, словно он был его реальным отпрыском и наследником. Холил и лелеял, как настоящее дитя, развивающееся в любви и заботе. Называл ласково, целовал и обнимал столько раз на день, сколько хватало времени и сил. У ребенка было все, не глядя на аскетичный образ жизни отца. Мудрый мужчина знал цену всего и привил с ранних лет чувство долга и ответственности перед каждым живым творением и неодушевленным предметом. Вот только проклятый ошейник из специального растягивающегося по мере роста, но прочного материала, без специального гаджета реестра было невозможно. Йоши желал полной свободы мутанту с рождения. Но он знал, на что шел, хотя и не предполагал, что настолько прикипит к зверушке. Едва грызуну исполнилось три года, как военный в отставке, преподающий ниндзюцу в школе боевых искусств, принялся лично обучать ремеслу крадущихся теней. Йоши славился в определенных кругах мировым мастером и обладал уймой наград и трофеев, собранных с подросткового возраста за небывалые успехи в международных соревнованиях. Можно сказать, что он в свое время превзошел учителя. А после сам принялся нести бремя сэнсэя. Старейший мастер жил в горах, глуши, вдали от поселений. Покидая этот мир, когда семья Хамато навестила сморщенного низенького толстенького человечка, едва успев застать мудреца в сознании, возрадовался за ученика и его сына, передав особые древние свитки ниндзя на хранение. По ним сам Йоши узнал много нового, поэтому передавал знания с особым почтением. Сплинтер был способным учеником и послушным сыном, а человек гордился им, не стесняясь называть мутанта своим дитя. Знакомые, однако, не крутили у виска, и на том мысленно благодарил. Получив первый сан, вскоре грызун стал ускоренно расти, явно взрослея не по человеческим годам. Из-за генетической аномалии Сплинтер вдруг к десяти стал по сути одногодком постаревшего Йоши не только физически, но и морально. Мозг развивался и старел постепенно, как и должно. Но по меркам человека быстро. Ученые не нашли тому объяснение относительно всех данных и накопленного опыта, тем более не ведали, как это исправить. Впрочем, на тот момент прорыв в системе долгожительства зверолюдей еще не произошел, поэтому большинство мутантов умирало от старости раньше предполагаемого срока. Мужчина убивался горем, но и благодарил богов за подарок судьбы. Счастье, которое получили оба существа за десяток лет, безмерно бесконечная благодать, данная не каждому. Тем более, что отец не пережил сына. Япония постепенно начала уходить под воду. Первыми, как и в прочих странах, страдали прибрежные районы городов. Великая страна восходящего солнца растворялась семимильными шагами на карте Земли. Правительство из тех, кто не сбежал раньше, поджав хвост и спасая собственную шкуру, не бросил народ на произвол судьбы, не позволил пустить на самотек каприз планеты, вынуждено было за расположение в чужих государствах общин беженцев и получение бессрочных займов на скоро продавать за бесценок технологии, отдавать все имеющиеся ресурсы, коих и так самим не хватало для устранения последствий катастроф. Цикл сильных землетрясений привел к образованию ряду цунами, сметающих на своем пути острава и размывая берега. Йоши вызвался мобилизоваться для помощи в поддержке еще уцелевших регионов, разрушение которых Япония с переменным успехом сдерживала благодаря локальной сложнейшей системе по изменению экосистемы и терраформированию, разработанному для колонизации Марса совместно с учеными развитых стран. Ньй-Йорк стал первым и единственным прибрежным мегаполисом, сумевшим вовремя построить исполинское, циклопическое сооружение вокруг своих территорий. Город, бывало, подтапливало и трясло, но ущерб от катаклизмов был минимален. А вот целой стране Японии повезло куда меньше. Поселок, в котором проживал сэнсэй Хамато, не входил в защищенную зону, поэтому отец принял сложнейшее решение. Йоши одним прекрасным теплым осенним вечером собрал вещи Сплинтера. И наказал, чтобы сын слушался чужих людей, говорящих на неизвестном ему до сих пор языке, обещая, что его обучат. Умный крыс и без слов понял. Сожалел, взгрустнул и пустил слезу. Почти всех мутантов Япония раздала в обмен на помощь. Не считая самых крупных и сильных, отправленных вместе с людьми на ликвидацию последствий. А крыс не являлся таковым. Довольно низкорослый и дряхловат. Хотя энергии в нем было хоть отбавляй. Навыки ниндзюцу, которые он продолжал совершенствовать всю жизнь по кодексу Бусидо и древним свиткам, заткнули бы за пояс любого громилу выскочку буквально парой смертельных приемов. Чем и заслужил особое внимание со стороны новых хозяев. По пути к месту посадки вертолета наблюдалась всеобщая паника. Люди хватали с полок магазинов все подряд, не оплачивая, другие с пожитками уносили ноги куда глаза глядят, боясь, что им не хватит места на лайнере для беженцев, третьи, уже потеряв кого-либо из близких ходили телесными призраками туда-сюда. Службы спасения не функционировали и до мелкого поселения никому не было дела. Каждый сам за себя. Защищали только центральные районы, самые далекие точки от берегов. Проходя мимо зоомагазина с разбитым стеклом, Сплинтер обратил внимание на аквариум с четырьмя черепашками. Всех остальных животных или выкупили до эвакуации или же выпустили, так что помещение пустовало разграбленным. Одинокие мелкие рептилии, судя по всему, недавно вылупившиеся, ползали друг по дружке в узком пространстве, не зная бед. Отец проследил, куда с глубочайшим сочувствием смотрел сын, и разрешил прихватить емкость с малышами. Сплинтер до сих пор благодарил небеса за второй ценнейший подарок судьбы. Прощание у открытой дверцы вертолета длилось недолго. Несколько напутственных слов. Объятие. Обещание. Сплинтера с рюкзаком за плечами и аквариумом с черепашками вглубь увел человек в форме к остальным мутантам. Йоши махал вслед удаляющейся вертушке, хотя сын не мог заглянуть в иллюминатор. В голове вертелись последние слова: «Я уважаю твой поступок и не держу обиду. Обещаю по твоему завету служить людям верой и правдой. Благодарю за то, что вдохнул в меня жизнь и сделал счастливым. Прощай, отец». Сын как будто предчувствовал, что с родителем более не встретится, и покидал его с тяжестью на душе от ощущения неизбежного. Природное чутье, коим обладали многие мутанты, крысу не подвело. Йоши вскоре после отлета безвестно исчез во время шторма, поглощенный потопом. Не успел сесть на волонтерский корабль, пропуская вперед более нуждающихся в спасении, чем он сам. Забытая геройская песчинка в современном водовороте истории. Господин Хамато оправдал с лихвой ожидания. После многочисленных проверок руководство приняло решение оставить Сплинтера в качестве инструктора по боевым искусствам для мутантов, таким образом дав продолжить дело отца. Но сначала грызун освоил азы английского, так и не избавившись от акцента. Крыс не знал, как правильно ухаживать за черепахами и чем их кормить, а доступа к Интернету ему не предоставляли, поэтому интуитивно еженедельно менял им проточную воду в аквариуме и делился своей порцией. Еда преимущественно полусинтетического состава, сдобренная витаминными и минеральными комплексами, не вполне подходила для постоянного рациона детенышей. Отсутствие специальной пищи, особенно натуральных ингредиентов, и ряд других причин привели к тому, что зеленые крохи зачахли. А люди подсказок не давали. Воротили нос от игрушек ручной крысы, коих тысячами в качестве подобных уничтожали посредством экспериментов. Взволнованный Сплинтер метался с аквариумом в лапах от одного ученого к другому, меняя этажи и кабинеты, но глухие до бед не хотели заниматься лечением его питомцев, ссылаясь на то, что они не ветеринары. А даже, если это частично так, простые животные волновали их исключительно в качестве биоматериала для создания мутантов. На что и пришлось пойти старику, повторяя в чем-то хозяина Йоши уже дважды. Исходные экземпляры не выжили, передав эстафету существования людозверям, названным учеными в честь великих деятелей искусства эпохи Возрождения. Сплинтер сохранил в кулоне вместе с совместной фотографией внутри прядь волос отца, чего оказалось недостаточно для всех четверых. Больше всего генов Йоши в себе носил Леонардо. Первый, кто задышал вне искусственной среды своими легкими и был отправлен позже с остальными в своеобразные ясли-инкубаторы, куда строго никто посторонний не допускался, даже, собственно, названный отец. Сплинтер встретил впервые малышей уже подросшими и стоявшими на своих двух без посторонней помощи и заплакал от умиления. Специально обученные няньки-ученые давали начальные навыки мутантам, собранным в небольшие группы. А после детей сразу отправляли в крупные профилированные классы для получения общих знаний относительно будущего назначения. Тем же небольшим составом с антропоморфным зверьем занимались узкие специалисты по дисциплинам, ложащимся в корень избранной людьми профессии. В выборе «личного» сэнсэя пошли Сплинтеру на единственную уступку.***
Черепашонок смирно сидел на коленях в ожидании мастера, пока троица друзей резвилась с деревянным оружием. Микеланджело умело крутил нунчаки, отбиваясь от шеста бо в руках Донателло, проверяющего физику движений. А Рафаэль с запалом тренировочными сайями тыкал в мешок, имитирующий жертву. Деревянные мечи Леонардо лежали перед ним. Он всматривался в клинки, словно искал в них ответы на вселенские вопросы. Дверь скрипнула, и все четверо, покидав занятия, припали на пол. Трость крыса, опирающегося на нее при ходьбе, ударилась о пол. — Мастер Сплинтер, доброе утро! – хором прокричали мальчишки, наклонившись вперед. — Приветствую, ученики, – поздоровался старик, поклонившись черепахам в ответ. – До меня дошли слухи о том, что вы нарушили ночной режим. Леонардо, что ты скажешь в оправдание? Сплинтер правда не хотел выделять ребенка, но особый трепет, который прошибал крыса при взгляде в синие глаза один-в-один как у Йоши, подталкивал к этому. Старший медлил, подбирая слова. — А это все я! – опередил Майки, вскочив на ноги. — Сядь, Микеланджело, – стукнул тростью учитель, отчего все четверо вжались. – Леонардо? — Вы говорили, что за друзей нужно стоять горой, – набрался смелости старший. – Им стало страшно, и я пошел проверять! Вдруг там было на самом деле что-то опасное? — Хорошо. Что бы ты сделал, если бы это было так, когда вы встретили чудовище? – вопрошал мастер. Леонардо без колебаний выпалил абсолютно серьезно: — Защитил нашу команду. Настучал монстру по голове, вот что! И увел бы всех поскорее оттуда. — А потом? – не унимался старец, поглаживая бороду. — Ну, пришлось бы все рассказать взрослым. Чтобы они проверили, вдруг в корпусе целое гнездо чудищ. А то и другие могли бы пострадать. Всегда нужно помнить о соседях. Я правильно ответил? – широко распахнутые глаза напряженно забегали. Учитель удовлетворился тем, что услышал из уст юнца. Сэнсэй набрал воздух и вынес вердикт: — Вопрос по своей сути бессмысленный. Запомните, ученики, что мнение не бывает истинно или ложно. Нет ничего предосудительного в том, чтобы высказать свою субъективную точку зрения касательно обсуждаемой темы, – Сплинтер прищурился, глядя на надувшего щеки темпераментного мальчишку. – Рафаэль, что ты хочешь сказать? — Что вы врете! – огорошил всех мутант с двумя янтарями. – Говорите, будто у нас есть право голоса, а его нет! Так говорят на уроках социализации в человечество, – парень скрестил руки на груди, полуобернувшись. — Люди наши создатели и безусловно мутант обязан служить человечеству, – нахмурился мудрец. – Никто не говорит о том, чтобы перечить или высказываться, когда не просят. Исполнять приказы без пререканий наш долг. Но если речь идет о неформальной обстановке, то не нужно трястись от страха произнести то, что кому-то может не понравится. Нужно обладать чувством такта, чтобы не обидеть. И уважением, чтобы прислушаться к чужому мнению. Но настаивать на своем не преступно, если никого лично не касается. — Я ниче не понял, – почесал репу Раф, запутавшись окончательно. — Будь уверен в себе, – подсказал Донателло. – Никто не осудит тебя за мысли. А если и так, то это его дело. Главное, не обзываться и уважать чужие мысли тоже. — Верно, – кивнул сэнсэй. – Что бы ты сделал на месте Леонардо в случае опасности? – обратился к умному сыну крыс. — Наверное, понаблюдал бы и сделал выводы о том, кто он и что от него ожидать. Если бы монстр не был угрозой, можно было бы просто продолжить наблюдение. А вот если бы оказался опасным, то лучше бы его обезвредить. Пожалуй, без вмешательства взрослых не обошлось бы, – заключил профессор. – Вот если бы у меня были инструменты, я бы придумал ловушку, чтобы самому посадить его в клетку. Сплинтер всегда отмечал мечтательную изобретательность одаренного черепашонка, надеясь, что молитвы услышат, и сын сумеет найти лазейку, чтобы раскрыть потенциал. — А я бы не просто настучал по башке, но и бил бы монстра до смерти, чтобы оторвать ему голову и доказать, что я самый сильный и взрослый сам по себе! – вывалил Рафаэль, хотя его не спросили, а на деле вчера струсил. Кровожадность среднего сына всегда беспокоила Сплинтера. Однако наверняка знал, что у грубого ребенка подлинная ранимая натура, скрытая за мрачным образом хулигана. — Микеланджело, а какова твоя версия развития событий? – опрашивал Сплинтер. — Э-э-м... я боюсь чудовищ, если честно. Поэтому кинул бы что-нибудь в него, и удрал бы, и спрятался под одеяло, – поежился младший, воображая нечто огромное, зубастое и беспощадное. – Мне переживать незачем, потому что братья меня прикрыли бы. Вы же сами слышали. Учитель улыбнулся. Такие разные мальчики. Каждый уникален и совершенен по-своему. Прискорбно осознавать, что рано или поздно придется с ними расстаться. Первым покинул класс Донателло. Ему едва исполнилось двенадцать, когда приехали ученые из ФБР и забрали с собой. Следом через два года Леонардо изъяли агенты ЦРУ, а Микеланджело — люди без опознавательных знаков. Последним покинул стены учебного заведения для мутантов подросток Рафаэль, как только исполнилось пятнадцать, вместе с офицерами армии США. Печали Сплинтера не было предела. Старый мутант холодно относился к новым ученикам и увядал с каждым днем. Не получал от сыновей ни весточки, так как любой институт, связанный с мутантами, запрещал отправлять и получать какие-либо личные данные сотрудникам в стенах заведения, а крыс не являлся даже таковым. Долго горевал, но все же надеялся хотя бы мельком увидеть перед смертью повзрослевшие лица детей. Скованным по рукам и ногам в переносном или буквальном смысле, но свободными духом, как он учил и что вложил в него отец, а до того в мастера — мудрейший сэнсэй.