— Ты тоже… Тоже очень мне нравишься, Чонгук.
Чонгук замер, глядя на Тэхёна совершенно неверящим взглядом. Тэхён сглотнул густой комок в горле, обхватил лицо альфы ладонями и вновь вжался в его губы своими. Чонгук переместил руки со спины на талию, с осторожностью сжимая хрупкое тело над собой.
Тэхён хотел быть ближе к Чонгуку настолько, насколько это возможно, хотел дышать им, ощущать в себе и рядом с собой. Он запустил руки под футболку, кончиками пальцев чувствуя твердость рельефного тела. Чонгук напряжённо выдохнул в поцелуй, и по его телу пробежалась волна мурашек.
Тэхён отстранился, взялся за низ футболки Чонгука и потянул её вверх, стянув и отбросив в сторону. Чонгук, немного опешивший, завороженно смотрел на Тэхёна, который опустился к его груди и едва ощутимо коснулся губами рубца, оставшегося после операции на сердце. Невесомыми поцелуями Тэхён спускался по шраму вниз, а сердце Чонгука билось гулко, сильно и быстро.
— Тэхён… — сглотнув, выдохнул альфа. Последним поцелуем Тэхён задержался на горячей коже и, поднявшись, оттянул зубами его нижнюю губу, безболезненно укусив.
— Да? — прошептал он.
— Я… Ты п-первый у меня, — произнёс Чонгук, поджав губы и опустил взгляд. Тэхён, ни капли не удивлённый, улыбнулся.
— Ничего страшного. Ты-то у меня не первый, — он прикусил губу. Чонгук старался не смотреть, но его быстрые заинтересованные, в то же время боязливые взгляды Тэхён отлично замечал. Как и румянец на очаровательно пухлых щеках.
— Смотри, если хочешь, — Тэхён ухмыльнулся. Чонгук смущался так, будто ему было не больше пятнадцати лет и он ни разу в жизни не видел обнажённого омегу. Наблюдение за ним, горячим и от возбуждения и от стеснения, доставляло Тэхёну какое-то садистское удовольствие.
Тэхён подвинулся ближе и притянул Чонгука к себе, вновь соединив их губы. Он водил ладонями по влажной спине, обводя каждую мышцу и позвонок, пока Чонгук обнимал его за спиной, не решаясь коснуться кожи. Усмехнувшись в поцелуй, Тэхён лёг на спину, пересадив Чонгука на себя, и положил его руки на свою талию.
Чонгук закрыл глаза. Он чувствовал тонкую ткань под своими ладонями и касался осторожно, боясь причинить Тэхёну боль, но в то же время отчаянно желая быть как можно ближе. Жар его тела, будто все больше накаляющегося с каждой минутой, заставлял дышать чаще, чувствовать острее и идти напролом через стену из стеснения и страхов, внезапно вставших на пути в полный рост.
Тэхён весь горел. Не отрываясь от чужих губ, он кое-как стянул со своих ног пижамные штаны. Чтобы снять кофту, ему всё-таки пришлось на несколько секунд разорвать поцелуй. Каждая из этих секунд ощущалась невыносимо мучительно.
На тонкое, бледное, но горячее от желания тело Тэхёна Чонгук смотрел растерянно, словно не понимая, что должен делать.
— Тэ… — альфа сглотнул. — Всё точно будет хорошо? Ты уверен, что тебе… можно?
Тэхён улыбнулся и чмокнул его в нос.
— Не уверен. Но я хочу. Безумно хочу тебя.
Чонгук ответил смущённой улыбкой и, увернувшись от поцелуя в губы, поцеловал сначала скулу, затем линию челюсти, спускаясь ниже. Чонгук целовал острые ключицы, худые плечи, тонкие запястья, узловатые пальцы, и движила им не похоть, а самые нежные чувства. Он готов был выцеловать каждый сантиметр хрупкого тела, лишь бы дать понять: Тэхён прекрасен целиком и полностью, в любом состоянии, в любое время дня и ночи. И Чонгук любит его. Хочет быть его светом. Его солнцем. Его
лекарством.
Каждый поцелуй Чонгука отдавался в теле Тэхёна сотнями электрических импульсов. На каждом месте на теле, где касались губы Чонгука, казалось, распускались цветы. Тэхён чувствовал это и почти не мог двигаться, заворожённый забытым чувством. Чувством нужности и любви.
Осыпав поцелуями острые колени, Чонгук поднялся вверх и слился с Тэхёном в поцелуе.
Тэхён обвил Чонгука ногами и скрестил их за его спиной, ощутив тяжесть чужого возбуждения, когда альфа, наконец, избавился от штанов. Чонгук дышал тяжело, но не осмеливался предпринимать решительных действий. Тэхён чувствовал, как смазка стекала на постель по ягодицам, но понимал, что после такого длительного одиночества был совершенно не подготовлен. Доставлять дискомфорт Чонгуку не хотелось, однако тратить время на растяжку, когда в любой момент в палату может кто-то зайти, не хотелось тоже.
— Давай, — прошептал он.
— Тебе не будет больно? — обеспокоенно спросил Чонгук. Тэхён покачал головой.
— Не будет.
Чонгук приподнял Тэхёна под ягодицы и неглубоко вошёл, ощутив, как узкие стенки туго сжимают его член.
Тэхён услышал тихое шипение и увидел, как Чонгук поджал губы.
— Двигайся. Это пройдёт быстро.
Чонгук кивнул, доверившись, и начал медленно входить глубже и выходить почти полностью, осторожно и плавно, чтобы не причинить боль ни себе, ни Тэхёну. Давление действительно понемногу становилось меньше, и через пару минут таких действий Чонгук ощущал только влажность и жар нутра Тэхёна.
Тэхён старался расслабиться, и когда ему удалось привыкнуть к размеру, тихо постанывал от тягуче медленных движений бёдер Чонгука.
— Молодец, — томно выдохнул он. — Можешь ускориться.
Кадык Чонгука дернулся, и альфа неожиданно глубоко толкнулся, так что Тэхён едва не вскрикнул.
— Тебе не больно? — заботливо поинтересовался Чонгук. Тэхён блаженно улыбнулся.
— Нет. Двигайся так, как хочешь.
Чонгук вновь кивнул. Он толкнулся, затем ещё и ещё, ощутимо быстрее и глубже, чем прежде. Тэхён чувствовал, как он сдерживается, чтобы не перейти черту, и осознание этого заставляло тепло разливаться в груди.
Тэхён откинулся на кровать, сдерживая стоны и только тихо мыча, чтобы их не услышал никто за пределами палаты. После отбоя вероятность того, что кто-то зайдет к ним, была маленькой, но не нулевой.
Кровать скрипела, Чонгук сжимал челюсти, двигаясь быстро, преследуя собственное удовольствие. Тэхён смотрел на его напряжённое лицо, на то, как Чонгук вскидывал подбородок, выдыхая сквозь зубы и демонстрируя острую линию челюсти, и чувствовал, что скоро достигнет пика.
Он выгнулся в спине и закрыл руками рот, чтобы не быть громким, и собственная сперма оказалась на его впалом животе и рёбрах. Чонгук издал тихий рык и вышел из Тэхёна, орошив белой жидкостью его ягодицы.
Переводя дыхание, Чонгук навис над ним. Тэхён улыбался, кажется, самой идиотской улыбкой из всех, что только может быть. Однако то же самое он мог сказать и об улыбке Чонгука напротив.
— Одевайся, одевайся, — поторопил Тэхён. — Если нас увидят в таком виде, боюсь, нас выставят за дверь.
Чонгук посмеялся тихо и с хрипотцой, быстро поцеловав омегу в лоб, и слез с кровати. Он натянул штаны на голое тело и скоро был рядом с Тэхёном с влажным теплым полотенцем в руках.
Тэхён подорвался с места, чтобы взять полотенце, но Чонгук мягко надавил на его плечо, заставив лечь обратно на кровать.
— Лежи. Я вытру.
Влажной тканью Чонгук проходился по хрупкому телу, видя, что его действиями Тэхён немного смущён, но самому альфе было приятно заботиться о нем. Возможно, это было даже приятнее, чем то, что они совершили вдвоём только что.
Когда грудь и бедра Тэхёна были чистыми, Чонгук откинул полотенце в сторону и лёг рядом, прижавшись вплотную. Тэхён хихикнул и ласково погладил его по голове, вплетя пальцы в волосы. Чонгук прикрыл глаза и устроился поудобнее, наслаждаясь лёгким массажем головы.
— Я люблю тебя, — произнёс Тэхён тихо. В его тоне Чонгук услышал нотки грусти и даже обречённости, испугавшие его. Он слегка приподнялся и взглянул в лицо Тэхёну. Омега опустил голову, поджал губы, и его глаза блестели от подступающих слёз.
— Я тоже тебя люблю! — поспешил ответить Чонгук. — Не плачь, пожалуйста! Я не уйду, честно!
Тэхён рассмеялся, утерев выступившие слёзы внешней стороной ладони.
— Я верю тебе. Просто… чувства нахлынули.
Чонгук улыбнулся и, взяв руку, которая несколькими секундами ранее была на его голове, поочередно поцеловал каждую острую костяшку.
— Я буду рядом, — произнёс он. — Что бы ни случилось.
Чонгук лёг на бок и притянул к себе Тэхёна, бережно сжав в объятиях. Такой хрупкий, но в то же время сильный, он вызывал желание спрятать его от всего мира, подставить спину под летящие стрелы, но не дать пролиться и капле его слёз или крови.
Тэхён чувствовал тепло и умиротворяющий запах чёрной смородины, свежий, чуть горьковатый и одновременно с этим невероятно сладкий. В нежных объятиях мир замирал, всё вокруг исчезало, и оставался только он, Тэхён, и Чонгук.
Стук сердца постепенно становился ровнее. Тэхён расслаблялся. Вымотанный, он не замечал, как сон забирал его. Зато замечал Чонгук, боясь пошевелиться лишний раз и помешать ему уснуть.
Чонгук улыбался, глядя в стену палаты, освещенной только тусклой лампой на столе. Тэхён сопел чуть слышно, и когда, взглянув на его полностью расслабившееся лицо, Чонгук убедился, что он спит, аккуратно положил его на кровать и накрыл одеялом.
Экран лежащего на тумбочке телефона загорелся. Чонгук потянулся к нему плавно, чтобы не разбудить Тэхёна, и прочитал входящее сообщение от Чимина:
«Жди меня ;)»
Хмыкнув, Чонгук ответил:
«Жду, малыш».
***
Продолжительная вибрация телефона заставила судорожно шарить руками по кровати в его поисках, пока не проснулся Тэхён. Чонгук взял трубку и сел на краю кровати.
— Алё? — произнёс он шепотом.
—
Я приехал! — голос Чимина, слишком радостно звучащий в пять утра, когда даже солнце не взошло, заставил Чонгука улыбнуться. —
Я в комнате отдыха. Твой сосед ещё спит?
— Да. Сейчас выйду.
Чонгук надел чистую футболку и, тихо закрыв за собой дверь, вышел в коридор. В утренней тишине слышался только гул машин с улицы из открытых окон.
Пройдя по коридору, Чонгук повернул в проход и оказался в просторном помещении, где стоял диван и мягкие кресла вокруг, а на широком экране с почти не слышимым звуком шла дорама. Чимин сидел в одном из кресел с телефоном в руках, не сразу заметив, что вошёл Чонгук. Когда омега обернулся, его лицо украсила счастливая улыбка. Он подорвался с места и с разбегу набросился на альфу. Чонгуку показалось, что двоюродный брат силой своих объятий сломал ему пару рёбер.
— Чонгуки-и-и! — радостно пропищал Чимин.
— Я рад, что ты меня узнал, — рассмеялся Чонгук и мягко отстранил от себя омегу, кажется, намеренного задушить его. Чимин обвил руками его шею и повис на ней.
— Чонгуки, я та-а-ак скучал, — протянул он. — Ну как ты?
— Живой, вроде, — Чонгук улыбнулся и ласково провёл по щеке ластящегося к нему брата. Чимин почти мурчал от удовольствия, когда пару тёмных отросших прядей заправили ему за ухо.
Чонгук приблизился и с теплотой поцеловал омегу в лоб, мягко обняв. Чимин прижался к нему, уткнувшись носом в грудь.
— Ты знаешь, что я люблю тебя? — тихо произнёс Чонгук. Снизу послышалось довольное хихиканье.
— Знаю. Но я тебя люблю больше, — Чимин отстранился и взял брата за руку, потянув на диван. — Садись. Мне столько всего тебе нужно рассказать!
— Я весь внимание, — усмехнулся Чонгук.
***
Тэхён проснулся, не ощутив рядом тепла и тяжести чужого тела. Он встрепенулся от пробравшего насквозь озноба и нехотя вылез из-под одеяла, обняв себя за плечи. Чонгука в комнате не было.
Омега надел пижаму и вышел в коридор. Ранним утром в коридорах больницы не было даже медицинских работников. В тишине только тихо жужжали люминесцентные лампы.
Тэхён направился в туалет, надеясь по дороге найти Чонгука. Он не ожидал услышать его голос из комнаты отдыха и замер, прислушиваясь, но убедился, что это и в самом деле был Чонгук.
— Чонгуки, я та-а-ак скучал, — произнёс незнакомый Тэхёну голос, принадлежащий, по-видимому, омеге. — Ну как ты?
Свободный проход вёл в комнату с диваном и парой кресел. Встав спиной к стене, Тэхён мог видеть, что происходит в комнате. Он не хотел нарушать чьё-то личное пространство, но неприятное, скребущее чувство на душе подталкивало его к тому, чтобы исподтишка понаблюдать за Чонгуком и тем, кто пришёл к нему.
— Живой, вроде.
Глаза Чонгука блестели, полные самой нежной любви. Этими глазами он смотрел на стоящего перед ним омегу, чьего лица Тэхён не видел, но догадывался, что на нём сверкает такая же полная любви улыбка, что чужие глаза смотрят на Чонгука так же бесконечно влюблённо, как смотрит и он.
Большим пальцем Чонгук провёл по щеке омеги, притянул его к себе и, прикрыв глаза, прижался губами к чужому лбу, ласково поглаживая по спине. Невысокий юноша уткнулся лицом в грудь Чонгука, обняв его за талию.
— Ты знаешь, что я люблю тебя? — произнёс альфа тихо, но Тэхён сумел расслышать его слова. Омега, прижимающийся к нему, довольно посмеялся.
— Знаю. Но я тебя люблю больше, — он отстранился и взял Чонгука за руку, утащив на диван. — Садись. Мне столько всего тебе нужно рассказать!
— Я весь внимание, — с улыбкой произнёс Чонгук. Прежде таким счастливым Тэхён его не видел.
Омега, сидящий рядом, начал быстро и увлечённо о чём-то щебетать. Тэхён не слышал его — он смотрел за Чонгука, держащего в руке милую маленькую ладошку его такого же милого, маленького и красивого собеседника.
Тэхён развернулся, собираясь уйти, но ноги отказывались держать его и он едва не рухнул на пол, как отпущенная кукловодом марионетка. Он опёрся ладонью о стену, шатаясь и чувствуя, как мир вокруг разваливается на части. Сердце в груди будто остановилось, сжавшись в напряжённый комок мышц. В лёгких остался только вакуум. Тэхён задыхался, но шёл обратно в комнату, надеясь только на то, что никто не увидит его и не услышит.
Дрожащей рукой он открыл дверь палаты и упал на пол, едва перешагнув порог. Он скрутил в кулаке пижамную кофту, чувствуя сковывающую грудь боль. Кровь в венах словно остановилась. Тэхён даже не мог зарыдать, беззвучно сжимая челюсти до хруста зубов.
«
Я умру? — судорожно думал он, поглощенный немым ужасом. —
Здесь? Один? Без Чонгука?»
Тэхён снова и снова прокручивал в голове увиденное: миловидный омега, улыбающийся Чонгук, его светящиеся счастьем глаза, поцелуй в лоб, нежное прикосновение к ладони. Боль в груди нарастала, чем больше деталей Тэхён вспоминал и чем больше смешанных в кашу мыслей пролетало в его голове.
У Чонгука есть омега, и он любит его. Чонгук лгал из жалости? Признался в любви только для того, чтобы у Тэхёна появился смысл жить дальше? Тэхёну не нужна жалость, тем более построенная на лжи. Чонгук изменил своему омеге с ним? Он не хочет быть причиной разрыва чужих отношений. Чонгук ведь ничего не говорил. Тэхён отпустит его, у него никакого права на Чонгука нет и отбирать чужого альфу он не собирается. Но тогда зачем Тэхёну вообще быть, если Чонгуку он не нужен, если был просто мимолётным увлечением?
Боль в сердце нарастала, будто огромный металлический шар лежал на груди. Тэхён не мог вдохнуть и чувствовал, как постепенно тяжелеет голова.
«Может, так будет даже лучше?» — подумал он перед тем, как темнота поглотила его разум.
***
— Я на него любовался все восемь часов съёмки. Потом уже на улице стемнело, мы все уставшие, а я к нему подхожу и говорю: «Не хочешь на свидание сходить?». А он отвечает, что у него уже есть омега! И на что я, спрашивается, любовался во время съёмки?
— Может, сначала стоило спросить, свободен ли он? — с улыбкой произнёс Чонгук.
— Никогда такого не спрашиваю, — Чимин сложил руки на груди и закатил глаза. — Да и какая разница? С кем бы они там ни были, я всё равно буду лучше.
Чонгук рассмеялся, но удивлённо обернулся, услышав из коридора голоса врачей. Кто-то переговаривался, кто-то кому-то что-то кричал, и Чонгука охватило беспокойство. Он поднялся с дивана и вышел из комнаты в коридор.
Возле их открытой палаты стояла каталка, на которую несколько людей в спецформе осторожно перекладывали безвольное тело, в котором Чонгук моментально узнал Тэхёна. Всё внутри Чонгука замерло.
Он сорвался с места и быстро оказался рядом, желая прикоснуться к бледному лицу Тэхёна, но медбрат грубо одёрнул его руку.
— Молодой человек, не мешайте транспортировке! — рявкнул он.
— Что произошло? — произнёс Чонгук, едва не такой же бледный, как Тэхён.
— Обморок, — ответил врач, делая какие-то пометки в блокноте. — Пульс!
— Тридцать восемь, — ответил молодой человек, погрузивший Тэхёна на носилки. — Дыхания нет.
— В реанимацию, доктор Мин?
Только сейчас среди других людей в белых халатах Чонгук заметил их с Тэхёном лечащего врача. Он выглядел изнемождённым, но сохранял голову холодной, как и всегда.
— В реанимацию, — кивнул Мин.
Каталку развернули и поспешно повезли по коридору. Чонгук последовал за медицинскими работниками, но был остановлен доктором Мином.
— Иди в палату, — произнёс он с ледяным спокойствием.
— Я буду с Тэхёном!
— Я сообщу тебе, когда состояние Тэхёна стабилизируется. Сейчас он в опасности. Ты будешь только мешать ему.
Чонгук замолчал. Мин кивнул ему едва заметно и развернулся, чтобы догнать других врачей. Чонгук остался стоять посреди коридора, глядя, как Тэхёна на грани жизни и смерти увозят в неизвестном направлении.
Чимин наблюдал за всем издалека и не понимал, что происходит. Чонгук вернулся к нему с пугающей пустотой в глазах, которую прежде Чимин никогда не видел.
— Что случилось? — осторожно спросил он. Чонгук прислонился спиной к стене и съехал по ней, сев на пол.
— Тэхёна увезли в реанимацию, — обречённо выдохнул он.
