Миссия

      - Мерлин тебя подери, Бутчер, - проворчал глава аврората Гавейн Робардс, ничуть не удивившись резкому вторжению в свой кабинет. – Ты вообще умеешь стучаться?       - Я посылал сов.       - Неделю назад.       - Это считается. – Не дожидаясь приглашения, Билли сел в кресло напротив стола начальника. Тот буравил его взглядом. – Ты знаешь, зачем я пришел. Я не нанимался нянькой.       Робардс вздохнул.       - Ну неужели ты хоть ни на чуть-чуть не привязался к девочке?       - Я жду, когда ее заберут. Если нет ни одной зацепки о ее происхождении, то направьте ее в приют.       Робардс нервно начал перекладывать бумажки из одной стопки в другую, явно собираясь с мыслями.       - Мы знаем лишь то, что она нездешняя. Мир большой, нам и за год не отыскать информации, особенно если нет зацепок.       Бутчер постучал пальцами по подлокотнику кресла.       - С чего вы взяли, что она не отсюда? Язык-то она понимает.       - Язык не проблема, - отмахнулся Гавейн. – А вот в книге Хогвартса о ней ни слова.       - Вы знаете ее имя? – скептично спросил Бутчер. – Откуда известно?       - Бутчер. Мы же не дураки. Проверили всех, кто в ней записан, и нет ни одной несостыковки.       - Ни имени, ни происхождения, - задумчиво пробормотал Бутчер. – Не создали же они ее из песка…       - Да нет, - хмыкнул Робардс. – Ее в больнице проверяли досконально: человек как человек. Кстати, раз уж ты здесь, зайди к министру и расскажи о своем недовольстве ролью няньки ему, а не мне. Все приказы поступают от него.       - Он сейчас свободен?       - Нет, конечно. Но я предупрежу его, пока ты идешь.       «Что-то он хитрит», - подумал Билли, покидая кабинет. Машинально идя к кабинету министра магии и копаясь в своих мыслях, Бутчер не заметил, что министерские сотрудники обходили его стороной.       Министра он нашел в коридоре в нескольких футах от двери кабинета и в крайне дурном расположении духа.       - Робардс сказал мне… - начал Бутчер.       Министр нетерпеливо махнул рукой.       - Что у вас в кабинете?       - Содом и Гоморра. Никогда не позволяй всем совам с почтой находиться в одном помещении.       - А-а. Простым волшебникам ведь лучше знать, как вести дела в политике, да?       - Ты давно газеты не читал, да? – вопросом на вопрос ответил Кингсли.       - Все как-то времени не находил, - пожал плечами аврор. – Ребенок, сами понимаете, отнимает много времени.       - Едва ли. Пришел жаловаться ролью няньки?       - Робардс все дословно докладывает? – проворчал Бутчер.       - Да по тебе и так видно, - вздохнул министр.       - Неужели нельзя выбрать кого получше? Я не гожусь ни в отцы, ни в дяди.       - Я же тебе объяснял. Девочка доверяет только тебе. Если ее боль и может кто-то понять, то это ты. К тому же, - Кингсли потер переносицу. – Интуиция мне подсказывает, что ты нуждаешься в ней все-таки больше, чем она в тебе.       Бутчер скептично поднял бровь.       - Давай проанализируем, - кивнул министр. – После Америки ты сам не свой, не говоря уже о прошедшей войне. Ты брался за любую работу и здорово поднялся в аврорате. Но лиши тебя работы – кем ты будешь? Человек не должен жить одной лишь работой, она не должна определять тебя как личность.       - Не согласен. Если я это выберу, то почему бы и нет? – Билли скрестил руки на груди.       - Времена могут измениться в любой момент, и Темное Время Министерства нам это показало. Мы должны уметь адаптироваться, Бутчер.       - Что-то я вас не понимаю. Начали за личность, закончили адаптацией. К чему вы клоните?       - Одно другому не мешает, - раздраженно дернул плечом министр. – Я все к тому же: эта девочка нужна тебе. Если я отдам ее в семью обычных волшебников, то, боюсь, ее ситуация усугубиться, и вот тогда мы не сможем ей помочь. Ее не смогут там понять. Но ты сможешь.       - Но…       - Хватит уже, - отмахнулся Кингсли. – Этот спор может продолжаться вечно. Считай это своим заданием лично от меня. Опекунские деньги будешь получать каждый месяц на свой счет в Гринготтсе. Если я все-таки пойму, что ошибся в своих выводах и решу девочку забрать, то сразу тебя об этом уведомлю.       Бутчер с сожалением понял, что дискуссия окончена и абсолютно бесполезна. Особенно, когда девочка стала его заданием. Он вдруг увидел себя со стороны с бигуди в волосах, стоящего в фартуке у плиты и мило беседующего с соседскими домохозяйками, которые сидели за его кухонным столом. Билли в ужасе отшатнулся и провел рукой по лицу. Кингсли с интересом наблюдал за ним.       - Не драматизируй, - посоветовал он. – Где сейчас девочка, кстати говоря?       - В больнице Св.Мунго, - хрипло ответил Бутчер, все еще не пришедший в себя. – У меня дома холодно, она заболела.       Министр кивнул и вздрогнул: из кабинета донеслись чьи-то вопли и грохот.       - Ну вот, - снова вздохнул Кингсли. – Даже эксперты не справляются. Ты иди, Бутчер. Возможно, после Рождества, если не раньше, Робардс тебя вызовет. В конце концов, у нас не хватает людей…

***

      После посещения больницы девочка быстро пошла на поправку. Бутчер же каждый день ждал сову с работы.       А Лондон тем временем дышал предстоящими праздниками. Магазины были увешаны гирляндами и рождественскими украшениями. Все горело яркими разноцветными огнями, которые даже ночью проникали в квартиру аврора. Девочка целыми днями смотрела на видневшиеся из окна магазины, сидя на подоконнике, и было сложно понять, о чем она думает. У Бутчера не было праздничного настроения, поэтому он делал вид, что не замечает людской суеты.       Каждый день был похож на другой. Промозглая погода мешала выйти из дома, но запасы еды не были бесконечными. Однажды Бутчер вернулся из магазины лохматый и сверкающий из-за облепивших его блёсток и конфетти.       - Не спрашивай, - буркнул он ребёнку, удивлённо уставившемуся на него, и скрылся в душе. Много времени спустя выйдя из ванной комнаты и просушив мокрые волосы полотенцем, Бутчер заметил, что девочка играет с разноцветной кучкой, что он стряхнул, перейдя порог дома. Неожиданное дуновение ветра заставило кучку исчезнуть, и в тот же миг вся комната стала блестеть и переливаться. Билли в гневе кинул полотенце на пол.       - Ты что, издеваешься?!       На это девочка лишь заливисто расхохоталась. Этот смех осадил Бутчера больше, чем если бы это был плач. Не в силах больше злиться, но и не желая терять авторитет, он продолжил ворчать, очищая стены от блёсток.       - Теперь я знаю, как тебя называть, - пробурчал мужчина довольно скалившейся девочке. – У тебя вылитая улыбка Джокера. Отвлекайся теперь на «Джей», мне надоело тебя «детёнышем» звать. Эй, и не вздумай тащить пакет на кухню и разбирать его, даже не смей!       Предостережение сработало ровно так, как и хотел Бутчер. Продолжая посмеиваться, девочка, словно медведь, потопала рыться в пакете.       - Дети…