Месяц назад.
Иногда думаешь, что тебя не устраивает в своей жизни, что именно с ней не так и что с этим делать. Находишь множество мелочей, что тебе не нравятся, от которых тошно и хочется убежать, а потом пытаешься посмотреть на всё это бесстрастно — под другим углом. И как-то уже кажется, что всё было не так плохо, когда случаются события намного хуже. Вот и Альберт теперь сожалеет. Ведь еще утром ему казалось, что главной его проблемой является неуверенность в себе и в чувствах своего любовника, а теперь это кажется таким глупым и несущественным. Смотрит на ухмыляющегося мужчину со светлыми волосами и змеиными глазами. Ему казалось, что та страница прошлой жизни больше не повториться и он не увидит этого человека. Думал, что ему осталось только побороть свою неуверенность и страх любить. Но почему всё перевернулось с ног на голову? Почему Альберт снова видит ЕГО?! Что он такого совершил, чтобы наткнуться на него? Судя по самоуверенному виду и довольной ухмылке, встреча не случайна. Его ждали. И от осознания этого табун мурашек пробежал по коже, а в груди похолодело от ужаса. Только он уже не наивный юноша и может за себя постоять. Но почему в груди засело скользкое и тяжелое нечто, что опутывает его тело, не позволяя сдвинуться с места? Альберт думал, что всё прошло. Какой он идиот… Он смотрит на мужчину. Время его не пощадило. Когда-то прекрасное лицо покрылось морщинами, не изменились лишь глаза. Маниакальный блеск змеиных глаз поражает и заставляет почувствовать себя кроликом перед удавом. Вздрогнув, сделал шаг назад, глупо веря, что сможет сбежать от этой змеи, когда та уже раскрыла свои сети. Надо же когда-то начинать верить в лучшее? — Ну здравствуй, Ал. Тонкие губы растянулись в недоброй улыбке и Альберт снова сделал шаг назад, но крепкая хватка на его плече остановила его бегство. Он замахнулся свободной рукой, пытаясь ударить кулаком по ненавистному лицу, которое много лет пробовал стереть из своей памяти. Но попытка осталась безуспешной: руку ловко перехватили и больно сжали запястье. — Вижу, что узнал. Мне приятно, что ты до сих пор меня помнишь. Альберт дернулся, пытаясь освободиться из захвата, но его лишь сильнее сжали, и он зашипел от боли, плотно сжимая зубы. — Пошел ты! — Не дергайся! — Мильвертон потянул Альберта на себя, развернув, и завел руки за спину, крепко держа, прижал грудной клеткой к сырой и холодной стене в переулке. — Я пришел поговорить, — склонился над ухом, прошептав: — пока. От этого голоса Альберт дернулся и снова попытался вывернуться — безуспешно. — Отвали! Нам не о чем разговаривать! — О-о, это ты сейчас так думаешь, — Альберт не видел, но уверен, что эта сволочь улыбалась. — Если не согласишься, то один с твоих драгоценных братьев пострадает. Альберт замер, тяжело дыша. — Как такое может быть? Чем он может навредить моим братьям? Он не имеет доступа к ним… или… — Вижу, что ты услышал меня. Хороший мальчик. А теперь я тебя отпущу, и ты меня послушаешь. Понял? — Да, — выдохнул Альберт и расслабился, ощущая, как чужие руки отпустили его. Он повернулся и посмотрел на вынужденного собеседника. — Молодец, — ухмыльнулся Мильвертон. — Что ты вообще знаешь о своем приемном брате Уильяме? Альберт недоуменно моргнул. — В смысле? — Знал ли ты, — улыбка сволочи стала шире, — что твой ненаглядный братишка в прошлом совершил убийство? — Ложь! Уильям не способен на такое! — Неужели? — Мильвертон, хмыкнув, достал конверт из внутреннего кармана пиджака и протянул ему. — Посмотри. Альберт, сомневаясь, взял конверт, открыл его и замер. Тело пробила дрожь, смотря на смазанные снимки, но на них легко можно распознать его младшего брата в обносках, залитых алыми брызгами, а в руке окровавленный нож. Рядом стоит Лу и трясет Уилла за плечи. Следующее фото — Льюис тянет брата за собой. Последние два фото — снимки жестоко убитого окровавленного человека и ножа, который был на самом первом фото в руках. Сглотнул образовавшейся в горле ком. — Как такое может быть?.. — Вижу, что осознал. Это, естественно, копии. — Чего ты… добиваешься?.. — голос Альберта дрогнул и поднял шокированный взгляд. — Правильный вопрос. Думаю, что должен понимать, если я передам эти снимки в правильные руки, то репутации твоего брата конец. Вряд ли посадят, ведь это было очень давно, да и ребенком он тогда был. Но в личном деле появиться пометка и его карьере конец. Каким бы гением он ни был, но все пути в науке и преподавании будут перед ним закрыты. Альберт видел с каким удовольствием Мильвертон произносит это, как растягивает каждое слово, наслаждаясь ужасным смыслом, как еще ярче сияет сумасшедший блеск в змеиных глазах. Отвратительно. — Что ты хочешь? — он не настолько идиот, чтобы не понимать куда клонит эта мразь и от этого осознания тошно. — Тебя в свое личное пользование. Альберт сглотнул. «Тебя, » — его действительно сейчас стошнит. Он помнит, что это чудовище делало с ним, как бы не хотелось всё забыть, но всё помнит. К сожалению. Липкий страх окутал его и нет смысла спрашивать, что будет если он откажется. — Мразь… — тихо прошептал, прикрыв веки, сжимая кулаки. Мильвертон расхохотался. Даже этот сумасшедший смех не заставил его поднять взгляд и снова посмотреть на это чудовище. Нет сил, и страшно. — Ая-яй, что же ты так выражаешься? Помнится мне, как ты нежно называл меня «Ли». Но ладно, у тебя есть неделя на раздумья, я потом свяжусь с тобой. О, дай свой телефон. Посмотрю не отслеживается ли он. — Отслеживается? — его голос охрип, а голова опустела. — Ага, ты даже не знаешь с кем именно спишь. Твой любовничек работает на корону, мало ли, что ему в голову взбредет. А теперь давай телефон. Альберт тупо уставился на протянутую руку и без всякого желания отдал телефон. Мильвертон начал что-то клацать в телефоне, следом подключил какое-то устройство. На его губах расползлась самодовольная ухмылка, которая будет сниться в кошмарах. — Что ж, Холмс еще не поставил на тебя маяк, но уверен, что он скоро исправит свое упущение. Получив телефон обратно, Альберт уже не слушал, что Мильвертон самозабвенно говорил, лишь уставился в одну точку у себя под ногами. — Почему это со мной происходит?.. Еще и Уилла приплел. Был бы это кто угодно другой, то… — выдохнул, — то эта мразь не стала бы даже пытаться, зная, на что можно надавить. Черт! Зачем я ему вообще? Неужели снова… — тяжело сглотнул образовавшийся в горле ком, спрятав дрожащие руки за спиной, — неужели снова будет со мной «развлекаться»? — липкий страх обволок его сердце, не давая возможности нормально дышать. Альберту казалось, что он задыхается… — Ну и ну, какой же ты впечатлительный. Насмешливый голос выдернул из своих мыслей. Альберт поднял затуманенный взгляд и снова посмотрел на человека, который только наслаждается чужими страданиями. Альберт никогда не был приверженцем насилия, но в данный момент ему дико хотелось уничтожить этого человека, чтобы даже пыли не осталось, ни одного напоминания о существовании этой гниды… Мильвертон хмыкнул. — Не смотри на меня таким взглядом. У тебя неделя. И думаю, что никому говорить о нашей встрече нельзя, иначе снимки сразу попадут в нужные руки. Пока-пока, — пропел он и удалился в бесконечный лабиринт переулков города. Альберт никогда так не ненавидел, никогда так не было жалко себя, никогда не чувствовал большей безысходности, чем сейчас. Проблемы, которые были с утра теперь казались незначительными и больше надуманными. — Почему я был так глуп? — тяжело выдохнул и отлип от стены. Ему нужно выпить, и он точно не пойдет в тот бар, где работает Моран. Точно нет. Во-первых, случайная интрижка его не интересует; во-вторых, Моран на смене и к вопросам, на которые у него нет ответов не готов.≽────❈────≼
Какой-то бар. Альберт даже названия уже не помнит. Смазливый бармен ставит перед ним очередной коктейль. Перед глазами уже плывет, а мысли всё не утихают. Он знал, что алкоголь не решает проблемы, но удержаться не смог от этого легкого и мнимого средства. — Эй, девушка бросила или может уволили? Альберт поднял расплывчатый взгляд на паренька и усмехнулся. — Если бы, — осушил полный стакан чего-то невероятно приторного и крепкого под ошарашенный взгляд бармена. В глазах помутнело еще больше, но тихим голосом произнес: — Еще. — Нет-нет, чувак, тебе хватит. Я, конечно, не против пополнить кассу за твой счет, но я сомневаюсь, что ты уйдешь на своих двоих и… — пристально осмотрел Альберта, — и так уже думаю, что зря сделал тебе последний коктейль. Есть кому тебя забрать? Альберт расхохотался, зарываясь рукой в свои локоны. — Давно не встречал столь человечных людей, — его голос был медленным, пытаясь правильно проговаривать слова. — Были бы все такие… Бармен вздохнул и снова повторил свой вопрос: «Есть кому тебя забрать?» — Есть… — былая веселость схлынула и Альберт снова погрузился в хандру, игнорируя последующие вопросы юноши. Очередной звонок телефона, лежащего на барной стойке, остался без внимания Альберта, но не остался незамеченным для бармена и тот ответил на звонок. Он аж вздрогнул от леденящего душу голоса. — И где тебя носит? — Эм-м, простите, сэр… — Ты. Кто? — разделяя каждое слово, произнес мужчина. — Где. Альберт?! Юноша уже не уверен, что это была отличная идея. — Сэр, я бармен в клубе «Забыть о сожалениях» и ваш друг немного перебрал. Сможете его забрать, а то я не уверен в том, что он в состоянии сам справиться. — Напиши адрес. Паренек так и поступил: быстро набрал и отправил сообщение, заодно увидел, как подписан данный абонент — «Господин Директор». В голове мелькнула мысль, какой вообще человек будет названивать своему подчиненному в два часа ночи. Кажется, ему этого не понять. — Сэр, я отпр… В телефоне послышались гудки. Бармен выдохнул и посмотрел на вусмерть пьяного Альберта, который, наверное, задремал. Он лежал головой на барной стойке, разложив руки по обе стороны от головы. Волосы растрепались. Со стороны это смотрелось мило, если не думать, что этот человек вырубился из-за того, что перебрал. Загадочного директора долго ждать не пришлось. Не успел он оглянуться, как в клуб зашел высокий темноволосый мужчина со страшным выражением лица. Бармен поежился от излучаемого холода. — Сэр! — крикнул бармен, перекрикивая музыку, и помахал рукой, привлекая к себе внимания. Майкрофт был зол. Невероятно зол. Когда услышал в телефоне голос какого-то парня, в голову полезли не самые радужные мысли до того момента, как услышал, что этот парень всего лишь бармен захудалого клуба со столь пафосным названием. — И какого хрена Альберт вообще делает в этой дыре, да еще и в таком состоянии?! — Спасибо, что ответили, — кивнул он молодому парню, осмотрев с головы до ног, кхм, пояса. Слишком смазливый, но немного субтильный. Точно не вкусе Альберта с его наклонностями. Обнадеживает. Перевел взгляд на спящего любовника и, пытаясь не разбудить, аккуратно приподнял руку Альберта, закидывая себе на плечо, присев. Но как бы неспешно пытался переместить любовника к себе на руки, не сложилось без эксцессов. Альберт проснулся. — Ма-а-айкрофт, — протянуло это пьяное чудо, цепляясь за плечи, и с удовольствием запрыгнуло к нему на руки, точнее пыталось запрыгнуть, в процессе чуть не упав, но Майкрофт успел его поймать и прижать к своей груди. — Ты пришел за мной, — Альберт обхватил его за шею, проведя по ней носом, а следом целуя. Майкрофт выдохнул и увидел какими квадратными глазами смотрит молодой парнишка. Он развернулся, поудобнее перехватив свою ношу и направился на выход к своей машине.≽────❈────≼
Альберт проснулся с головной болью и отвратительным вкусом во рту. Невероятно хотелось пить и убиться. Лишь бы не чувствовать эту ужасную пульсацию в висках. — Очнулся. Вода и лекарство, — прозвучал строгий голос. Альберт с трудом разлепил тяжелые веки и уставился на протянутую воду с таблеткой. Выдохнул и, превозмогая ноющую боль во всем теле, приподнялся и открыл рот. Прозвучал обреченный вздох и в его рот опустилась таблетка, а следом, поддерживая его за голову влили воду. Он откинулся на подушки и обреченно застонал, понимая, что ему стало еще хуже. Голова кружилась пуще прежнего. — Отдыхай. Чужой голос умиротворяет, погружая в сон без сновидений.≽────❈────≼
Второй раз проснувшись, Альберт чувствовал себя на порядок лучше, чем в первый раз. Лекарство и сон помогли. Осмотревшись, понял, что находится у Майкрофта. И как он у него оказался? Последнее, что он помнит — разговор с барменом, а что случилось дальше — тайна за семью печатями. Вздохнув, поднялся с постели. В теле ощущалась неприятная слабость и вялость. Не хотелось ничего, даже лежать, не то, что идти в душ. Но себя заставил. Нужно подумать. Кажется, входит в привычку предаваться рефлексии под горячими струями воды. Интересно, и почему ему казалось, что он спокойно помоется, подумает и придет в себя? Неизвестно. Все-таки надежда на отсутствие Майкрофта в квартире была настолько сильна, что Альберт даже не подумал проверить все комнаты. Быстрые ручейки стекают по телу, чужие руки поглаживают и ласкают. И этот человек, что так прижимается к нему один из самых влиятельных людей страны? Как иронично. Альберт знает в кого влюбляться. Просто из крайности в крайность. Но именно от этой крайности он и сходил с ума. Собственнические объятия и поглаживания, укусы, и то, как Майкрофт зарывается в его влажные волосы под горячими струями — всё это доводило до потери рассудка. Он наслаждался всем, откинув голову на чужое плечо, подставляя незащищенную шею для ненасытных губ и зубов. Альберт хотел, чтобы они стояли так вечность, наслаждаясь друг другом. Только жаль, что этому не суждено быть. У него неделя, чтобы принять решение. Мелькнула в голове мысль: — Может всё рассказать Майкрофту? Раз он такая большая шишка, то может у него получится всё решить… — мысль казалась не только трезвой, но и опасной. Альберт не хотел рисковать своим братом. — О чем думаешь? — раздался хриплый голос возле уха и Альберт вздрогнул, ощущая, как кровь устремляется вниз живота. Хоть его мысли далеко, но тело в чужих руках наслаждалось ласками. — М-м-м… — отвечать не хотелось. — О твоих руках, — лучше полуправда, чем откровенная ложь. Ведь он действительно не мог не ощущать чутких касаний. Майкрофт знал с какой силой надавить на каждый участок тела, где всего лишь провести кончиками пальцев, где сжать чуть ли не до синяков, чтобы заставить Альберта поплыть от удовольствия. Слишком хорошо изучил его тело и Альберт не знал, что даже думать. — Хм… — Майкрофт прикусил чувствительную мочку, словно мстя за недоговоренность. Альберт ахнул, ощущая, как по телу разливается сладкая истома, скручиваясь внизу живота. Он разрывался от противоречивых чувств: беспокойства за брата, за себя и низменного чувства страсти, от которого так жарко и хорошо. Он полностью расслабился в чужих руках, ощущая сбитое дыхание на своей шее и порочный язык на своей яремной вене. Голову откинул на плечо мужчины, предоставляя еще больший доступ к своей шее. В ту же минуту в его шею впились зубы, неистово кусая и посасывая чувствительную кожу, и одна рука легла на его ягодицу, оттягивая и позволяя прижаться твердому чужому естеству меж его ягодиц. Альберт широко распахнул глаза и из его горла вырвался полустон-полукрик. Это больно, но… но он прижался еще ближе, выгибаясь для более ярких, а если вспомнить, что на его шее до сих пор вольготно устроились чужие зубы, то и острых ощущений. Это спектр противоречивых ощущений еще больше сбивал с толку. Его сознание разрывается, так еще и тело предает. Сложно. Невыносимо. Волнительно. Ощущение снова изменились, когда зубы сменились на мягкие губы. Слишком большой контраст. Он запутался. Он не хочет сейчас секса, но почему не оттолкнет Майкрофта, продолжая плавиться в умелых руках? Зачем ему это? Чего он вообще хочет? Лишь бы он только знал… Всегда находил себе множество проблем и оправданий, чтобы не быть счастливым. Альберт тогда думал, что так оберегает свое сердце от боли, а теперь это кажется таким глупым и неуместным. Какой же идиот… Понимает, что ни капли себя не ценил, ложась под каждого, кто хоть немного понравился внешне. А сейчас тот, кто нужен больше всего стоит сзади, обнимая и лаская его испорченное тело. Альберт уже сомневается, что это ничего не обязывающий секс. Забота. Никто не заботился о нем, кроме дяди и братьев. Теперь Майкрофт окружает его заботой, хотя не всегда это показывает. Например, вчерашняя ситуация. Тот просто приехал за ним в клуб на отшибе города, с утра дал лекарство и даже не стал выпытывать и читать нотации, хотя Альберт ожидал подобного, судя по собственническим замашкам своего любовника. А сейчас… Сейчас Майкрофт перестал ласкать. Просто обнял, соприкоснувшись головой о его макушку, отводя бедра назад, чтобы не соприкасаться. Альберт выдохнул, ощущая горячее дыхание на затылке. Как будто действительно чувствует его состояние, независимо от реакции тела. — Когда же ты мне перестанешь лгать?.. — шепот на грани слышимости. Альберту даже показалось, что это ему послышалось, но обреченный вздох, опаливший его кожу, который последовал сразу после вопроса был вполне реальным. Он выдохнул, промолчав. Да и что скажет? Не может же рассказать о злополучной встрече — рискованно. Пусть Майкрофт имеет большую власть, но… но именно поэтому нельзя. Майкрофт сидеть просто не будет, даже если Мильвертон наврал о социальном статусе любовника. Одними губами произнес: «Прости…», не издавая ни звука.≽────❈────≼
Мильвертон — сама пунктуальность. Ровно через неделю эта мразь связалась с Альбертом и назначила встречу в том же переулке. Снова склабится, как паршивая гадюка. Раздражает… Альберт посмотрел на эту самодовольную рожу. От вида блеснувший маленьких острых клыков что-то внутри дрогнуло. …и пугает. — Малыш, надеюсь, что ты принял правильное решение, — скривившись, Альберт кивнул. — Ну и ну, за четырнадцать лет твои манеры очень ухудшились. Жаль, что твой старик не дожил до сегодняшнего дня. Я бы помог ему отойти в мир иной, а то отделался легкой смертью от старости, — акулья улыбка блеснула в полумраке улицы. — Ты отвратительный. — Неужели? — хмыкнул Мильвертон. — А теперь давай телефон. Нужно снова проверить. Альберт смирился со своей судьбой, но ненавидеть стал только сильнее. В его глазах пылало пламя, которое могло сжечь его самого дотла, выжечь каждую эмоцию, каждое чувство и провалиться в забытье своего разума, отрекаясь от всего. Как же он на это надеется. Только не сейчас. Потом. Мильвертон что-то снова проверяет в телефоне с помощью какого-то устройства. На его лице возникает удивленное выражение лица, что моментально сменяется на взбудораженное и восторженное. — О-о! Ожидал, что песик поставит маяк позже, но он меня не разочаровал. Действительно, нюх как у собаки… Мильвертон продолжал бормотать, а Альберт хмурился, пытаясь осознать услышанное. Майкрофт поставил программу отслеживания на его телефон. Значит он действительно имеет большую власть. Мильвертон не солгал. Хотя были сомнения. Может тогда не соврет и в случае их сделки? — Смотри на меня, когда я тут, — тошнотворное касание к подбородку выдернуло Альберта из своих раздумий. Он попытался вывернуться, но более грубое нажатие на челюсть, заставляя немного откинуть голову назад и смотря на нависшего сверху злого мужчину, убедило замереть и посмотреть в змеиные глаза. — Ты согласился на сделку, так что будь послушным. Голос пронизанный сталью, от которого что-то внутри сжимается и Альберт ощущает животный страх. Хочется убежать, скрыться на другом конце планеты, забежать в какую-то хибару, обхватить себя за коленки и придаться самобичеванию. Вероятно, это всё мужчина увидел в широко открытых глазах и замершем лице. Тот хмыкнул, отпуская Альберта. Альберт выдохнул, смотря в змеиные глаза и понимая, как же ему тошно от всего этого, в том числе от себя самого. — Молодец. А теперь слушай меня внимательно. У меня есть план.≽────❈────≼
Как Альберт добрался домой не помнит, а как оказалась в его руках бутылка вина и подавно. Повезло, что Лу был чем-то занят на кухне, а Уилла вообще нет дома. Он только недавно смог получить возможность работать в Лондоне и теперь наслаждается временем со своим любимым. Альберт вздохнул, грустно улыбаясь. Он рад за брата и хочет, чтобы тот был счастлив и ради этого готов пожертвовать своей свободой и жизнью. Как раз это его и ждет, судя по плану, что пришел в больную голову бывшего учителя. — Я тебе даю возможность насладиться последними свободными днями… — обрывки фраз заполонили голову, и улыбка покинула красивое лицо. — Я устрою так, что ты умрешь для всех… — сжал тонкую ножку бокала с вином, с трудом сдерживаясь, чтобы не кинуть этот предмет хрусталя в стену и посмотреть, как он разлетится на множество мелких осколков. Выдохнул, пытаясь успокоить эмоции, и поднял бокал на уровень глаза, смотря в бордовою жидкость. — Я подниму этот бокал за тебя, — голос на грани шепота. — Я подниму этот бокал за мудака, — и осушил залпом бокал, на очереди вся бутылка…≽────❈────≼
Время шло быстро, неумолимо быстро. Альберт пытался насладиться, общаясь со своими братьями. Радовался каждому смеху и улыбке замкнутого Лу, пронзительным взглядам Уилла, который всегда был слишком проницателен. Но в этот раз брат ошибся в своих выводах, видя тоску в его изумрудных глазах. Альберт не собирался винить его. Он слишком любил своих братьев, чтобы скидывать на них свой груз, тем более такой. Пусть они лучше думают, что он попадет в аварию и это будет несчастный случай, чем узнают, что произойдет на самом деле. Он понимал, если Уилл узнает истинную причину, то чуть ли не сам пойдет сдаваться в полицию. Слишком хорошо он знал своего брата, поэтому он дальше будет соглашаться с тем, что просто переживает из-за своей неразделенной любви и слушать, что не всё так как кажется на первый взгляд. Альберт уже это понял, ощущая беспокойные взгляды любовника. Но тот не спрашивал, лишь даровал ласку и, кажется, что тоже пытался насытиться и всё запомнить до мельчайших подробностей, словно что-то чувствовал. Но рано или поздно всё заканчивается и, к сожалению, это всегда происходит рано. Звонок прервал столь прекрасную тишину в комнате.«Скрытый абонент»
Альберт выдохнул, на сердце легла тяжесть, что душила. Возникло желание отклонить вызов и забыть всё, как страшный сон. Только не мог позволить себе такой роскоши, как трусость. Никогда себя не простит, если с Уиллом что-то случится, а он не смог помешать, имея возможность. Дрожащие пальцы нажали кнопку на экране «Принять». — Алло? — Малыш Ал, сегодня в то же время, в том же месте. Звонок резко оборвался и послышались гудки. Сжав телефон, встал с любимого кресла и покинул комнату. Ноги налились тяжестью. Каждый шаг по лестнице отдается болью и ощущением, что сейчас упадет, независимо от того, что накрепко вцепился в перило. Оказавшись на первом этаже в гостиной, осмотрел всё. Он помнит, как они сидели с братьями на диване напротив камина, как смеялись и спорили, как грустили и делились своими проблемами, как смущался Лу сакральных разговоров братьев. Боже, он всё помнит… Взгляд упал на пианино. Цифровое пианино, которое он купил, в надежде, что сможет без боли в душе коснуться клавиш и воспроизвести любую мелодию, а не садясь за него, тосковать, не смея коснуться. В голову пришла безумная мысль. Сколько он не играл? Ах да, четырнадцать лет… С того момента так и не смог пересилить себя. Коснувшись пальцами клавиш, тишину разрезал приятный звук нот. К инструменту ни разу так и не прикоснулся с момента покупки. Ни разу не сыграл. Но ни на клавишах, ни на крышке ни единой пылинки. Губы тронула легкая улыбка. Вечно внимательный к порядку Лу. Альберт понимал, что больше никогда не сыграет, если сейчас развернется и уйдет. Поэтому он сел за инструмент и сделал глубокий вдох и выдох. Включил и провел пальцами по клавишам, пытаясь понять устраивает ли его настройка, сделанная когда-то давно. Мелодичный и приятный звук раздался в комнате. Устраивает. Пальцы неловко замерли над клавишами. На мгновенье Альберт растерялся. Не знал, что играть, но в какой-то момент пальцы зажили своей жизнью. Поначалу тихая мелодия заполонила комнату, набирая обороты, переплетаясь с разными тональностями. Пусть он много лет не прикасался к инструменту, но музыка лилась из-под его пальцев, словно он только вчера играл, проникая в душу. В этой мелодии было столько боли и печали, что можно было захлебнуться отчаянием, что полностью пропитало комнату. Сколько ошибок сделано, сколько упущено времени, сколько всего потеряно?.. Альберт так и не заметил в какой момент по щеке скатилась одинокая слеза. Не заметил, когда Льюис замер на лестнице, слушая его творение. Он ничего не заметил… Веки зажмурены, нахмуренные брови, а губы дрожали, как осенние листья на ветру… Пальцы порхают над клавишами. Завораживающее. Льюис смотрел, не смея прервать столь чувственную мелодию. У него по телу пошли мурашки от переполняющих эмоций. Ощущение, что внутри что-то оборвалось и в уголках глаз скапливались слезы. Хотелось плакать и обнять Альберта. Эта музыка тронула его до глубины души. Он точно не мог понять, что именно нашло на старшего брата и хотелось узнать причины, а потом и предложить помощь. Но не может так играть человек, без печали в душе. Тем более Альберт не играл около четырнадцати лет… Музыка стихла. Напоследок, нежно коснулся кончиками пальцев клавиши и грустно улыбнулся, вставая. — Альберт… Тихий голос со спины заставил вздрогнуть. На сердце стало еще тяжелее, ведь сзади его любимый младший братик, которого увидит, если обернется, в последний раз. Пусть они не так хорошо ладили, как с Уильямом, но он любил его не меньше. Выдохнул, натягивая на лицо самую жизнерадостную улыбку, на которую был способен, и обернулся. Лу смотрел на него с немым вопросом. — Я просто решил себя перебороть и сыграть, — на губах притворная усмешка, — а теперь мне пора. Скоро буду. Альберт развернулся и устремился к двери, делая вид, что не услышал шокированное «Альберт! Ты не все сказал!». Покинув особняк, Альберт понимал, что Лу о чем-то догадывается и от этого больнее всего. Снова будут за него переживать. Снова он станет причиной беспокойства родных людей. Он не хотел быть обузой. Теперь точно не будет. Никогда.≽────❈────≼
— Малыш, ты вовремя, я рад, — довольная ухмылка расползлась на ненавистном лице с чудовищными глазами. Не хватает только вертикальных зрачков и зеленой чешуи на теле для полной картины. Альберт нахмурился, не желая что-либо говорить. Мильвертон вызывал в нем ненависть, брезгливость, страх… И уж точно с таким человеком разговаривать не хотелось от слова совсем. — Фи, ты не собираешься со мной разговаривать. Как не стыдно? Мильвертон сократил расстояние и сжал предплечье, заставляя Альберта зашипеть от боли и поднять взгляд. Мужчина приблизился, сокращая расстояние так, что Альберт ощутил дыхание на своих губах. Хотелось отстраниться, с трудом подавил этот первый порыв. — Запомни, дерзкий мальчишка, — шутливый голос резко преобразился в холодную сталь. Этот человек слишком любил переходить из одной крайности в другую и это наиболее пугало, ведь никогда не знаешь, что ждать в следующий момент: улыбку или акульи зубы в твоей шее… — пока ты играешь по моим правилам, мы оба получаем то, что хотим, но… — на мгновенье замолчав, продолжил с довольной усмешкой и веселым голосом: — Это последний акт, и все будут жить «долго и счастливо». Разве не прекрасно? Как же Альберту в этот момент хотелось плюнуть в лицо этой мрази, но лишь с трудом выдавил из себя: «Прекрасно». Кажется, что и этого было достаточно психу. Тот безумно рассмеялся. — Можешь же, когда хочешь. А теперь дай свой телефон и жди здесь, я скоро вернусь. Альберт отдал телефон и откинулся спиной на жесткую кладку старого здания, впиваясь взглядом в стену соседнего здания. Так он и простоял, ни о чем не думая и не замечая, что прошло много времени и возвращения Мильвертона. — Малыш, возвращайся ко мне. Альберт ощутил касание чужой влажной ладони к своей щеке и дернулся, уворачиваясь от противного прикосновения. Его действие вызвало усмешку на чужих губах. — Ну и ну, для начала прощаю. Но впредь я ожидаю, что ты всё данное мною будешь принимать, если не с удовольствием, то без отторжения. Ты меня понял? — кивнул. — Отлично. А теперь держи телефон. Здесь только твоя сим-карта. Даю право последнего звонка. — Правда?.. — тихим голосом переспросил Альберт. — Да. Я сегодня добрый. — А где мой телефон? — В машине с двумя людьми, один из которых сыграет твою роль в трагедии. — В смысле? Они умрут? — Альберт сглотнул образовавшийся ком в горле. — Ну да. Те пешки меня уже утомили и пусть хоть что-то полезное сделают, — кривая ухмылка появилась на тонких губах. — Неужели ты думал, что спектаклем проникнуться, если в нем не будет реалистичности? — хмыкнул. — Холмс ошибся, ставя маяк на телефон, а не на карточку телефона. Так что для него ты уже едешь. Альберт отвел взгляд. Страх снова сковал его. Хотелось убежать и помочь тем людям, кем бы они не были. Или это просто отговорка, чтобы сбежать от этого маньяка? — Так что? Звонить будешь? Я больше предлагать не буду. — Буду! Прижал телефон к груди, словно самую драгоценную вещь в мире и снова услышал хмыканье. Но уже не обращал внимание на Мильвертона и принялся дрожащими пальцами набирать номер телефона самого дорогого человека в его короткой и бессмысленной жизни. Гудки… — Майкрофт… — выдохнул Альберт, понимая, что сейчас ему больнее, чем казалось сразу. Слишком паршиво прощаться навсегда, при этом лгать, что скоро вернется и слышать обеспокоенный голос любимого человека. Он презирает свою судьбу, свою жизнь, и главное — Мильвертона…≽────❈────≼
Наше время.
Преклонив колено и склонив голову пред королевским троном, мужчина понимал, что его просьба слишком безрассудна и нахальная. Где такое видано, чтобы просить Его Величество о возможности совершить месть?! — Мистер Холмс, — раздался приятный старческий голос, — вы уверены? Голос стих. Майкрофт ощущал тяжелый взгляд короля, что проникал под кожу к самому сердцу, видя скрытую боль и ненависть под холодной маской. — Раз так, я даю разрешение на убийство Чарльза Огастеса Мильвертона. Уже давно пора было избавиться от него. Жаль, что моя покойная матушка так и не приняла столь нужное решение, — на мгновенье замолчал, не перестав буравить взглядом колено преклонного мужчину, и добавил: — Я не сомневаюсь, что вы организуете так, чтобы в глазах закона вы остались невиновны. Вы мне еще нужны на службе. — Я благодарен за вашу милость и понимание, Ваше Величество! Король кивнул. — Можешь быть свободен. Майкрофт поднялся, поклонился и покинул тронный зал, закрывая массивную дверь. В его сердце пылала ненависть и жажда мести, которую он удовлетворит в скором времени…