***
Прокурор Ю не знает, что делать. Точнее, нет, не так. Она знает, что должна делать согласно протоколу в таких случаях, но не знает, как поступить правильно, потому что допрашивать свою собственную группу и друзей кажется чем-то диким. Кто в здравом уме мог навредить Син Джу, который всегда старается помочь своим друзьям? Да, он подстроил так, что Ли Ён и Сон А оказались в одно время в доме с Ён Мином и Сын Таком, но это же не так ужасно. Мысль о том, что профессор Ча или Ли Ён под действием алкоголя и влиянием эмоций расправились с парнем за это, вызывает холодную дрожь в теле напополам с первобытным ужасом. «Нет, они врачи, они не убивают», — напоминает себе Сон А, но в голове сразу же всплывают ситуации, когда Ли Ён отпускал угрозы, которые никак не могут исходить из уст доктора. Прокурору хочется застонать от бессилия, и она, скрепя сердце, принимает решение следовать букве закона, потому что так будет правильно. Так должно быть правильно. Слова, произнесённые ей несколько минут назад и повлёкшие за собой тишину, звучат жестоко и холодно, как приговор, выносимый подсудимому беспристрастным судьёй, да и сама девушка внешне меняется: её спина становится слишком прямой, словно она всю жизнь провела на подиуме, где необходимо всегда держать осанку, взгляд становится равнодушным, а на лице застывает холодная маска. Теперь это уже не милая Сон А, которая приехала отдохнуть со своим парнем и командой на природе, а железная прокурор Ю, готовая добиться справедливости любым способом, даже если ей придётся разрушить дружеские отношения, и прямо сейчас она ждёт реакцию на свои слова. Ли Ён хранит молчание, отрешённо глядя в сторону и думая о чём-то своём, либо взвешивая слова прокурора, а Сын Так чуть горбится, но его взгляд становится сосредоточенным. — Хорошо, делай всё, что считаешь нужным, — говорит ординатор, глядя прямо на Сон А. — Спасибо, — чуть кивает прокурор, выражая уважение к решению парня содействовать, а не возмущаться, что они друзья и их собираются подвергнуть допросу. — Если кто-то из нас причинил вред Син Джу, то он должен понести соответствующее наказание, — добавляет Сын Так твёрдым голосом, но старается не смотреть ни на кого из присутствующих. — Я лично сверну шею тому, кто тронул Син Джу, — говорит Ли Ён таким голосом, что сомневаться в его намерениях становится невозможным. — Нет, — пресекает кровавые мысли нейрохирурга Сон А, — мы будем следовать закону и посадим за решётку этого ублюдка. Слово, сорвавшееся с губ, сказано абсолютно ровным тоном, можно даже подумать, что равнодушно, но звучит оно непрофессионально, нарушая этику прокурора, и при этом добавляет оттенок предвзятости, показывая, что ей не всё равно на случившееся. — А как же Синь Вэнь? — внезапно вспоминает Сын Так об уехавшем судмедэксперте. — Она же была с нами, так что тоже под подозрением, а ты отпустила её в город. — Она вызывает наименьшее подозрение, — замечает Ли Ён, и все поворачиваются к нему. Заметив, что привлёк всеобщее внимание, парень откидывает волосы и скрещивает руки на груди, слегка улыбаясь, пока в глазах кузена читается немой вопрос. — Она интроверт. — С чего ты взял? — спрашивает Сын Так и, в отличие от брата, приглаживает чёлку над глазами, которую уже давно следует подстричь, да руки всё никак не доходят. — Это же очевидно, — говорит Ли Ён таким самодовольным тоном, что Сын Так мгновенно жалеет о своём вопросе. — Поделишься? — интересуется Сон А, и на её губах мелькает лёгкая улыбка, разрушая холодную маску. — Она вчера весь день держалась в стороне, да и до этого, когда я приходил в отдел, то никогда её там не видел, на кухне она пыталась поддержать меня, но получилось у неё не очень, значит опыт социального взаимодействия в плане утешения не такой уж и большой, и ты сама сказала, что Синь Вэнь больше времени проводит с трупами, чем с командой. Однако, — Ли Ён скрещивает ноги и прислоняется спиной к стене, — я помню наши встречи в больнице, она держалась уверено в окружении посторонних, пыталась использовать на мне свою внешность, так что общаться с людьми она умеет, просто не горит желанием и если кто-то её привлекает, то это видно по её поведению. — Нейрохирург прерывается, чтобы вновь откинуть чёлку со лба, которая упрямо лезет обратно. — Возвращаясь к нашей теме, вчера Синь Вэнь впервые познакомилась с Син Джу и ни разу не проявила никакого интереса к нему, так что маловероятно, что она причинила вред ему. Сон А еле слышно смеётся и хлопает в ладоши, глядя на своего парня, которой улыбается в ответ, чуть приоткрыв губы и скользнув по ним языком, купаясь в восхищении и внимании к своей персоне. Сын Так видит это и недовольно цокает языком, мгновенно надуваясь. — Ты знаком с ней дольше чем я, конечно тебе проще, — ворчит он, но брат предпочитает игнорировать его. — Браво, Ён, у меня в офисе есть значок юного детектива. Когда приедем, то я вручу его тебе, — обещает Сон А, чуть расслабившись на несколько мгновений, потому что когда Ли Ён рядом, то не поддаться его чарам она просто не может. Порой у прокурора мелькает мысль, что он приворожил её, пока она была в коме. — Если хочешь порадовать меня, то ты знаешь, что именно нужно сделать, — говорит с улыбкой Ли Ён и плотоядно улыбается, а Сон А краснеет. — Я уже говорила тебе, что подумаю, — напоминает она о какой-то их общей договоренности, известной только им двоим. — Фу! — мгновенно реагирует Сын Так, решив, что речь идёт о чём-то неприличном, и возмущается от того, что кузен столь бесстыдно поднимает данную тему при посторонних. — Вы не одни здесь! — Это значит фу, а зажиматься со своим профессором по углам в больнице не фу. Ну-ну, — парирует Ли Ён, посмотрев на брата и выразительно скинув брови, одним только этим жестом демонстрируя своё отношение на поведение Сын Така. — Мы не зажимаемся с Ён Мином! — вспыхивает как клубника ординатор, и совершенно непонятно от чего именно: стыда или негодования за клевету. Он открывает рот, готовый и дальше препираться с кузеном, но у них совершенно нет на это времени, и похоже, что только прокурор Ю из всех присутствующих понимает это, поэтому она встаёт между братьями, хотя с её ростом это становится больше похожим на ситуацию, когда ребёнок пытается помешать взрослым дальше ссориться. — Нам надо выяснить, что случилось с Син Джу и что мы делали прошлой ночью, — подаёт голос Сон А, лишая Сын Така возможности высказаться. Напоминание о Син Джу действует отрезвляюще на обоих кузенов, особенно на ординатора, который мгновенно сдувается и виновато опускает голову, а вот Ли Ён нехорошо прищуривается, явно в красках воображая, что сделает с тем, кто приложил руку к произошедшему с его прислугой и по совместительству другом. — Ты сказала вернуться детективу в дом. Хотите провести допрос там? — уточняет он. — Да, — чуть кивает девушка. — Это будет самый оптимальный вариант. — Наверное, по протоколу и наш дом тоже следует осмотреть, раз Син Джу был там с нами, — замечает Ли Ён, слегка удивлённый, что прокурор до сих пор не сказала об этом, хотя даже для него эта мысль кажется самой очевидной. — Так мы уже с сестрицей Сон А, считай, осмотрели его с утра, — подаёт голос Сын Так и резко замолкает, увидев, как страшно выпучивает глаза прокурор, повернувшись спиной к Ёну, чтобы тот ничего не увидел, и ординатор запоздало вспоминает причину их утренних поисков и всего, что последовало дальше. Брат вряд ли оценит, что его девушка с утра была в спальне на кровати у другого мужчины, с которым у него не заладились отношения с первого дня знакомства. Зная Ёна, он сначала выпотрошит Ён Мина, а потом уже начнёт разбираться. Если вообще начнёт. — Зачем вы осматривали дом с утра? — спрашивает нейрохирург, слегка наклонив голову, и Сын Так паникует от этого простого жеста. — Э-э-э… — тянет Сон А, не спеша поворачиваться лицом к своему парню, а рядом ей такой же звук издаёт ординатор, тщетно копаясь в голове на предмет всевозможных отмазок. — Я потерял свой бейджик! — придумывает он на ходу, пока брат не успел укрепиться в своих подозрениях. — Какой ещё бейджик? — Кажется, брови Ли Ёна взлетают ещё выше от услышанного и грозятся покинуть пределы его лица. — Ну, мой бейджик с работы, — говорит Сын Так уже увереннее, решив, что если идти на дно, так с музыкой и отстаивая свою позицию до конца, полностью игнорируя Сон А, которая выглядит так, словно вот-вот ударит себя рукой по лицу, да так её там и оставит, либо же начнёт биться головой о ближайшую поверхность. — Ты привёз на отдых бейджик с работы? — подозрительно прищуривается Ли Ён, не особо убеждённый версией кузена, прекрасно осведомлённый о его привычке нести откровенную чушь, когда он пытается что-то скрыть. — Машинально прихватил, я же врач, — отмахивается Сын Так. — Я тоже врач, но бейджик с работы с собой не привёз, — хмыкает старший кузен. — Ну то ты, а то я, — усмехается ординатор. — Вон сестрица Сон А тоже с работы привезла наручники и табельное оружие. Он понимает, как сильно сейчас подставляет их, в ту же секунду, как слова срываются с его языка по резко побледневшему прокурору и сильно прищурившемуся брату, поэтому спешит нацепить на лицо самую невинную мордашку из своего арсенала и решает притворяться до конца, покуда Ён не прижмёт его за горло к стене, а судя по виду кузена, счёт уже идёт на минуты. — Откуда ты знаешь, если даже я не знаю об этом? Ли Ён делает мягкий шаг в их сторону, и Сын Так понимает, что счёт всё-таки на секунды. Сон А стоит с настолько прямой спиной, словно проглотила аршин, и ординатор не может её винить в этом. — Потому что это очевидно, что я всегда ношу с собой подобные вещи, — подаёт голос прокурор, поворачиваясь лицом к своему парню и призывая на помощь всю свою выдержку, потому что если она сейчас не вмешается, то ординатор Ко их потопит окончательно и бесповоротно. — Видимо, Сын Так тоже пришёл к подобному выводу. Ли Ён хмыкает, не особо убеждённый, что видно по его чуть прищуренным глазам, которыми он цепко осматривает фигуру своей девушки, но встречается взглядом с железным прокурором Ю, которую невозможно просканировать и как-то оценить из-за равнодушной маски на лице. Нейрохирург терпеть не может, когда она становится такой отстранённой и холодной, но готов сделать скидку на расследование, которое свалилось неизвестно откуда и портит их отдых. — Нашли? — спрашивает он, переводя взгляд на кузена, который косится в сторону выхода из спальни, прикидывая момент, когда можно будет сбежать и не повиснуть в воздухе, будучи схваченным за шкирку догнавшим его старшим братом. — Кого? — хором спрашивают Сын Так и Сон А. — Бейджик, — напоминает Ли Ён и чуть хмыкает от того, что те так быстро забыли о предмете разговора. — Нет, — мотает головой Сын Так, — вообще без понятия, куда я его засунул, но это сейчас и не важно, нам же надо на допрос, да? — поспешно тараторит ординатор, бочком продвигаясь к двери, а затем резко разворачиваясь и едва ли не вылетая из комнаты. Сон А и Ли Ён провожают его взглядом, и если первая ошарашенно смотрит в след беглецу, который фактически оставил её на растерзание, то его кузен едва сдерживает смех, про себя решив, что, видимо, ничего от Сын Така не добьётся, пока тот сам не захочет рассказать. — Да, пора на допрос, — выдыхает прокурор и кивает головой в сторону двери, предлагая Ёну следовать за собой. Сын Так вылетает из дома, как пробка из бутылки шампанского, но даже в таком состоянии успевает заметить нечто тёмное, резко метнувшееся за дом перепуганной пичугой. Ординатор тормозит и оборачивается в сторону движения, а затем выглядывает из-за угла, но никого не замечает. — Ты что делаешь? — доносится сзади голос Сон А, и Сын Так оборачивается, понимая, как глупо выглядит сейчас со стороны. — Мне просто показалось… — неуверенно начинает он, запуская руку в волосы и чуть взъерошивая их. — Что тебе показалось? — спрашивает прокурор и тоже подходит к тому месту, где стоит Сын Так, заглядывая за дом. — Я и сам не понял, если честно, — признаётся ординатор и ловит на себе взгляд Ли Ёна, который выразительно поднимает брови и глазами указывает на пространство рядом с собой, намекая, чтобы брат подошёл к нему. Сын Так опускает взгляд вниз и снова вскидывает на кузена, показывая, что понял его. Их немой диалог остаётся незамеченным прокурором, которая выпрямляется и разворачивается в сторону дорожки. — Идёмте, не будем больше терять время, — предлагает она и первой направляется в сторону их дома, а Сын Так подходит к старшему кузену, подстраиваясь под его шаг. — Ты видел призрака? — шёпотом спрашивает Ли Ён, держась на небольшом расстоянии от Сон А, чтобы она наверняка ничего не услышала. — Не знаю, что-то мелькнуло, когда я выбежал, но слишком быстро, и я не успел рассмотреть. Может, призрак, а может, просто животное, — шёпотом отвечает Сын Так и оборачивается назад. Он несколько мгновений напряжённо вглядывается в отдаляющийся от них дом, но ничего подозрительного не видит и отворачивается. Однако стоит ему только вновь повернуться лицом к дороге, как из-за дома выглядывает худая бледная девушка с тёмными волосами, напряжённо смотря на удаляющуюся троицу, а затем полностью выходит и замирает, нервно сцепив пальцы рук и с тоской глядя вслед ушедшим.***
Ча Ён Мин не может поверить, что это происходит с ним. Их прекрасный отдых, запланированный на двоих с Сын Таком, должен был быть наполнен любовью, нежностью, страстью и желанием, но откуда ни возьмись со своей прокуроршей взялся Ли Ён, будь он тысячу раз неладен. Порой гениальному кардиохирургу кажется, что старший кузен Сын Така нарочно влезает повсюду, чтобы попортить ему кровь, и в такие моменты ему очень хочется вновь подраться с ним и вышвырнуть обратно в Канаду, из которой тот приехал, но он сдерживается из-за обещания, которое дал Сын Таку, да и его малыш сильно расстроится, если с братом что-то случится, потому что невооружённым взглядом видно, что у этих двоих какая-то особая, едва ли не телепатическая связь, как у близнецов, которой никогда не было между Сын Таком и Сын Воном, и если судить по поведению Ли Ёна, то и у него с бывшим директором больницы тоже её не было. Если подумать, то Ён Мин не может вспомнить ни одного момента, когда нейрохирург упоминал бы о самом старшем кузене, ровно как и тот о нём, что уже говорит об их отношениях, точнее, их отсутствии. И если с отдыхом бок о бок с Ли Ёном он ещё мог как-то смириться, сцепив зубы и потакая желанию Сын Така сдружиться с командой прокурора и провести время и с ними, то теперь им на голову ещё свалился труп. Причём не абы чей, а Син Джу — одного из знакомых, что ощутимо защекотало нервишки. Признаться, когда прокурор Ю обрушила эти новости им на головы, Ён Мин испытал малодушное желание схватить Сын Така в охапку и увезти подальше от места, где бродит потенциальный убийца, но ординатор не хотел никуда уезжать, покуда не выяснится действительно ли убитый Син Джу. Скрепив сердце, Ён Мин отпустил своего мальчика к дому парня, а сам остался на месте на случай, если пропавший знакомый появится, и вот уже несколько часов как ни от кого нет новостей. Ён Мин нервничает с каждой проходящей минутой всё больше, что выражается в хмурости на лице и несколько дёрганном движении рук, словно у профессора тремор. В какой-то момент он не выдерживает и звонит своему мальчику, и пока тот не берёт трубку, успевает придумать себе тысячу вариантов развития событий, но вскоре Сын Так отвечает и говорит, что они уже скоро придут, и голос у его мальчика настолько грустный, что Ён Мин всё бросает и выходит из дома, нос к носу сталкиваясь на пороге с детективом Сином и стажёром Лю. — Узнали что-нибудь? — спрашивает профессор Ча, хоть и не уверен, что с ним поделятся информацией, всё же тайна следствия и всё в таком духе. Детектив поднимает мрачный взгляд на доктора и смурнеет прямо на глазах, и Ён Мин не может не разделить его настроение от испорченного отдыха. — Пропал только Син Джу, так что мы первые подозреваемые, — чеканит Син Юй Кай, не спеша уходить с пути профессора Ча, и тому не нравится тон, которым тот говорит. — В каком смысле «подозреваемые»? — уточняет Ён Мин, уже предвидя ответ, который ему не по душе. — В прямом, что здесь непонятного? Мы последние, с кем был Син Джу, так что кто-то из нас причастен к его исчезновению, — хмуро поясняет детектив, поджав губы. — Сейчас вернётся прокурор Ю, и мы проведём допрос. — Допрос? — Слово звучит чуждо и неприятно, особенно от факта того, что его могут в чём-то подозревать и уж тем более в исчезновении и убийстве. Вся сущность профессора противится этому и встаёт на защиту его чести и доброго имени, потому что он врач, но никак не убийца. — Я не убивал Син Джу, — твёрдо заявляет Ён Мин, абсолютно уверенный в своей невиновности. — Вот и разберёмся кто и что делал прошлой ночью, — говорит детектив и почёсывает затылок. От этой фразы Ён Мин зависает и внезапно осознаёт, что ничего не помнит о случившемся с того момента, как они зашли в дом на ночь. Дальше в голове царит абсолютная пустота, кроме обрывков, где они сидят за столом и выпивают, но о чём говорят и когда именно это происходит — здесь память услужливо покидает его. Следующее чёткое воспоминание: как он просыпается на кровати в наручниках, а на нём сверху сопит голый Сын Так, слегка причмокивая губами во сне. От этих мыслей Ён Мин слегка зависает и упускает возможность возмутиться необоснованными подозрениями в свой адрес, а детектив обходит кардиохирурга и заходит в дом, а за ним молчаливой тенью следует стажёр, не поднимающий головы от пола. — Ён Мин! — вырывает из раздумий родной голос, и Ён Мин видит бегущего к нему Сын Така, который обгоняет кузена с прокурором и бросается на шею мужа, и тот с готовностью прижимает к себе любимого, обрадованный, что его мальчик вернулся и цел. — Ты в порядке, малыш? — уточняет Ён Мин, касаясь ладонью щеки ординатора, который ластится к его руке, чуть прикрыв глаза. — Да, но мы так и не нашли Син Джу, — печально говорит Сын Так, и на его лице отражается такое сожаление, что Ён Мин едва сдерживается от порыва прижать к себе ординатора и спрятать от всех невзгод. Будь неладен этот отдых со знакомыми. Если в следующий раз ситуация повторится, то он просто закинет мужа на плечо и уедет с ним в другое место, подальше от всех, едва только заметит одну из рыжих шевелюр на горизонте. — Как ты? — спрашивает ординатор, вырывая Ён Мина из мыслей и обвивая его талию руками, словно боится потерять. — Волновался за тебя, но теперь ты рядом, и всё хорошо, — искренне отвечает профессор и ему совершенно плевать, что со стороны он может выглядеть слишком сентиментально, потому что его мальчик для него дороже всего на свете, и он готов повторять это Сын Таку хоть каждый день. — Прости, что наш отдых пошёл не по плану. Если бы я не напился… — очаровательно надувает губы ординатор, и Ён Мин не выдерживает, припадая к ним в лёгком поцелуе, прерывая поток глупостей, потому что он не хочет, чтобы его мальчик думал в подобном ключе да и вообще считал, что как-то виноват в случившемся. — Мы напились все вместе, так что и разбираться с последствиям нам предстоит вместе, — говорит подошедший Ли Ён, и Ён Мин впервые согласен с ним. Он встречается с нейрохирургом взглядом и чуть кивает, показывая, что разделяет его позицию, а тот вскидывает брови и приоткрывает губы, словно доволен, что в кои-то веки его оппонент с ним заодно. Хотя почему «словно»? — Идёмте в дом, нужно всем вспомнить, что мы делали ночью, — говорит Сон А обтекаемо, почему-то избегая слово «допрос», которое буквально рвётся с её языка, но она сглатывает его. — Син уже здесь? — Да, — кивает Ён Мин головой в сторону дома, где скрылись детектив и стажёр. — Сказал, что когда вы придёте, то устроите нам допрос, потому что мы первые в списке подозреваемых. — Именно так, — подтверждает прокурор, расправляя плечи и выдыхая. Ён Мин видит, насколько ей тяжело, но она держится блестяще. В этом они абсолютно похожи: когда дело касается пациента или пострадавшего, люди их профессии отбрасывают все эмоции и действуют чётко согласно предписаниям. В идеале должны, и, кажется, они с прокурором Ю как раз из такой категории. — Где судмедэксперта потеряли? — спрашивает профессор Ча, осознавая, что в доме сейчас два члена команды вместо положенных трёх. — Синь Вэнь уехала в город проводить вскрытие, — отвечает Сон А. — Пока она устанавливает личность погибшего, не будем терять время и займёмся делом. — Сложно будет разобраться без неё, — замечает Сын Так. — Уехала до того, как объявили о допросе, прямо как чувствовала. — Она делает свою работу, — вступается Ён Мин. — К тому же вряд ли она будет полезна здесь, она же интроверт и практически ни с кем вчера не общалась. В следующую секунду происходит сразу несколько вещей: Ли Ён начинает смеяться, а Сын Так надувается, как мышь на крупу, резко отстраняясь от Ён Мина, который не может понять, что такого он сказал, чтобы вызвать столь неоднозначную реакцию, что даже прокурор Ю на несколько мгновений перестаёт строить из себя железную леди и тихо кашляет в кулак, явно сдерживая изо всех сил смешок. — А ты говорил, что у меня фора, — говорит Ли Ён, глядя с усмешкой на кузена, который от этого надувается ещё сильнее и резко разворачивается в его сторону, недовольно прожигая взглядом. — Знаете что? — возмущённо пыхтит он, но фразу так и не заканчивает, уходя в дом, громко топая ногами и хлопая дверью. — Что я не так сказал? — поражённо выдыхает Ён Мин, который никак не может взять в толк, что нашло на его мужа. — Всё так, профессор, просто кое-кто перестаёт смотреть по сторонам, когда вы рядом, — хмыкает Ли Ён, подхватывая прокурора за талию и увлекая следом за собой в дом.***
Маленькая и с виду очень хрупкая девушка помогает завязать рабочую форму Синь Вэнь сзади, пока судмедэксперт стоит в маске, очках и, подняв руки, облачённые в перчатки и готовые к работе. Помощница заканчивает возиться с узлом и подходит к штативу, на который предварительно уже установлена камера, готовая записать процесс вскрытия. — Благодарю, можешь оставить нас, — роняет Синь Вэнь безразлично, глядя только на тело перед собой, с которым ей предстоит иметь дело. — Разве я не должна присутствовать и помогать вам? Я же ваша ассистентка, — вкрадчиво спрашивает девушка и чуть наклоняет голову, показывая, что готова услужить. Синь Вэнь, не привыкшая делиться с кем-либо, уже собирается отрицательно покачать головой из стороны в сторону и услать помощницу подальше, когда замечает нежность во взгляде девушки на труп и меняет своё мнение. Возможно, у них есть кое-что общее, да и в две пары рук они управятся быстрее и найдут ответ на самый главный вопрос: кто погибший. — Думаю, лишняя пара рук мне не помешает, если моя команда хочет поскорее раскрыть это преступление, — озвучивает часть своих мыслей Синь Вэнь. — Да и прокурор Ю говорила, что тебе нужно больше практики. — Благодарю, госпожа Цяо! — с энтузиазмом восклицает девушка, низко кланяясь, и спешит надеть маску и перчатки, пока Синь Вэнь безуспешно пытается вспомнить фамилию своей помощницы. «Чхве? Нет, это фамилия нашего бывшего начальника. Чхон? Тоже нет. Кажется, у неё она короче… Чо? Вроде бы. Будет Чо», — решает про себя судмедэксперт, а вслух говорит. — У меня правило: не перебивай меня, когда я говорю. — Конечно, госпожа Цяо! — кивает ассистентка. — Я буду тихая, как мышка! Вы даже не заметите моего присутствия, но ощутите помощь! — обещает она, запуская запись на камере и становясь по другую сторону от трупа, напротив судмедэксперта. Синь Вэнь усмехается, прикрывает глаза и делает глубокий вдох, абстрагируясь от шума и суеты внешнего мира, который хоть и неслышен здесь, в обители смерти, но ещё остаточно жужжит в голове. Когда же всё стихает, то девушка открывает глаза и еле заметно улыбается. Да, вот теперь всё идеально: только она и её безмолвные друзья — совсем как в детстве, когда она сбегала на кладбища, чтобы посидеть там вдали ото всех, а родители вечно закатывали скандалы, что там она себе друзей никогда не найдёт. Как же там говорила мать? «Мертвецы не будут болтать с тобой»? Или же «Мертвецы не рассказывают сказки»? Синь Вэнь не может вспомнить наверняка, да и не собирается, тем более, что со временем узнала, что мертвецы те ещё болтуны, просто нужно уметь их слушать, и она научилась этому умению. Если бы девушка верила в призраков, то один из них определённо должен сейчас находиться рядом, но поскольку это невозможно, то Синь Вэнь сама фантазирует, и вскоре слышит вкрадчивые мягкие шаги, с которыми к ней приближается погибший, но, учитывая, что его лицо изуродовано, то он не подходит к своему телу, а замирает за спиной судмедэксперта, сохраняя интригу. Так даже интереснее. — Это будет больно? — спрашивает парень хриплым низким голосом. Почему-то все разговоры с трупами неизменно начинаются именно с этого вопроса: глупого и по-детски наивного. — Нейроны начинают погибать уже через минуту кислородного голодания, и чем дольше оно, тем масштабнее повреждения, а через пять минут смерть мозга неизбежна, — отвечает Синь Вэнь, продолжая рассматривать труп перед собой. — Так что нет, боли ты уже не почувствуешь. Помощница поднимает взгляд на наставницу, когда слышит, как та разговаривает с трупом словно с живым человеком, обещая, что ему не будет больно, но молчит и не шевелится, ожидая указаний. Наверное, со стороны может показаться, что вот так болтать с трупом на камеру да ещё и в присутствии посторонних — сомнительное деяние, которое вызовет очень много вопросов, но судмедэксперты — особая категория людей, на странности которых готовы закрывать глаза, если те блестяще выполняют свою работу, да и Синь Вэнь глубоко плевать на то, какую реакцию вызовет это видео у тех, кто будет его смотреть, или у её ассистентки, её интересует только труп, который готов поделиться с ней своей историей. — Что ещё скажешь? — интересуется ненавязчиво труп, пока Синь Вэнь изучает одежду, но не находит ничего постороннего, кроме большого количества засохшей крови, прилипших травинок и кусочков земли. Девушка пытается обнаружить хотя бы один волос и ей уже кажется, что она терпит в этом деле сокрушительную неудачу, когда замечает на плече волосок, прилипший с кровью к футболке. Синь Вэнь аккуратно цепляет его пинцетом и кладёт в своевременно подставленную помощницей пробирку. — На экспертизу, — приказывает судмедэксперта. — Необходимо выяснить, кому принадлежит этот волос. Ассистентка Чо кивает, а Синь Вэнь, закончив с одеждой, приступает к наружному осмотру тела, и хоть она уже и делала это на месте преступления, но всегда лучше повторить процедуру, чтобы точно ничего не упустить. — Мужчина. При себе не обнаружено никаких личных вещей, а лицо слишком изуродовано, поэтому на этом этапе установить личность не представляется возможным, но по другим внешним признакам его примерный возраст тридцать лет. Телосложение стройное, худощавое, но не слишком. — Синь Вэнь щёлкает измерительной лентой, пока её помощница быстро записывает данные трупа. — Рост сто семьдесят семь сантиметров. Девушка заканчивает перечислять базовые для протокола вещи и приступает к тщательному осмотру тела сверху вниз, выискивая мельчайшие детали, которые могут поведать ей историю погибшего. — Одна из бровей уцелела и, судя по её внешнему виду, она подстрижена и уложена, а значит, ты следил за внешним видом, — говорит судмедэксперт. — Верно, — отвечает покойник. — Мне нельзя выглядеть неопрятно перед людьми. Синь Вэнь проходится пальчиками от плеча до кисти и замирает в районе запястья, чуть поглаживая его и замечая небольшую гематому на костяшках, свидетельствующую о том, что погибший кого-то или что-то ударил при жизни. Девушка берёт несколько соскобов с кожи и ещё парочку из-под ногтей, где может оказаться эпидермис преступника, а затем переворачивает руку покойника ладонью вверх, и та оказывается покрыта корочкой крови. Судмедэксперт рассматривает обе ладони, обнаруживая на одной из них лёгкие царапины, которые обычно появляются в результате падения на неровную почву. — Ты зажимал одной рукой рану, пытаясь замедлить кровотечение и, возможно, ударил преступника, но чётко выраженных следов борьбы нет. — Девушка медленно скользит подушечками в латексе по ладони. — Кожа на руках грубее, значит, тяжёлый ручной труд тебе не чужд, — говорит судмедэксперт и переносит прикосновение на талию, где заканчивается футболка трупа, но не торопится снимать её. Она не обязана это делать и избавлять тело от одежды может и её помощница, но Синь Вэнь никогда не позволяет никому делать это, потому что есть нечто интимное в том, чтобы раздевать покойника, пока он рассказывает тебе что-то. Это своего рода прелюдия, совсем как у нормальных людей перед сексом, где всё сводится к получению удовольствия, а вот для судмедэксперта высшая награда — правдивая история смерти, которую поведают только ей. — Я собираюсь раздеть тебя, — предупреждает Синь Вэнь мертвеца и протягивает руку, в которую Чо вкладывает специальные ножницы, чтобы легко избавиться от вещей, скрывающих под собой много интересного. — Дерзай, — хмыкает труп. — Никогда не думал, что меня будет раздевать после смерти такая красотка как ты. Синь Вэнь усмехается и в несколько чётко выверенных движений избавляется от футболки и всего остального, сбрасывая в специально подготовленную корзину, чтобы потом отправить на дополнительную экспертизу. Когда на трупе не остаётся никакой одежды, судмедэксперт еле слышно выдыхает, глядя на обнажённое тело перед собой, и осознание, что она одной из первых видит его таким, приводит девушку в лёгкий экстаз. — Ты не из тех, кто растягивает прелюдии, — хмыкает покойник. — Я хоть и люблю аперитив, — говорит Синь Вэнь, — но в моей работе не стоит затягивать с переходом к основному блюду. — Что теперь? — чуть шевелится призрак за спиной судмедэксперта, с любопытством заглядывая через её плечо и кидая взгляд на своё тело. — Необходимо установить происхождение повреждений, давность их нанесения, последовательность и, разумеется, причину смерти. Приступим? — игриво интересуется девушка и чуть пощёлкивает пальцами на манер маленького крабика, чем вызывает смешок у своего плода воображения. — Поведаешь, как определяешь происхождение повреждений? — любопытствует посетитель, и Синь Вэнь кивает, погружаясь с головой в работу и подтягивая столик с инструментами поближе, чтобы было удобнее. — Повреждения делятся на прижизненные и посмертные. На прижизненное происхождение ран указывает их зияние, припухлость мягких тканей и покраснение их в окружности повреждения, наличие пропитывания кровью краёв раны. — Девушка указывает на живот и бока жертвы. — Повреждения брюшной полости были нанесены ещё при жизни, а что касается травм лица, головы и голеностопных суставов, то здесь нет видимых воспалительных явлений, так что вероятнее всего, эти повреждения уже получены после наступления смерти. Повреждение грудной клетки… — Синь Вэнь склоняется над обезображенной грудью и облизывается, ощупывая края раны. — Визуально очень трудно определить стало ли это причиной смерти. Необходимо провести гистологическое исследование, чтобы окончательно убедиться, но это я сделаю чуть позже, — говорит Синь Вэнь и берёт несколько образцов материала, погружая их в физраствор и вручая помощнице, а также образец крови, а затем присматривается к ранам. — Предположительно, первое повреждение было нанесено в живот, потому что визуально окружность повреждения больше, что свидетельствует о более обширном кровоизлиянии. Раны над бедром нанесены чуть позже и, судя по расположению, ты пытался спастись бегством, но тебя настигли, когда ты упал. Об этом свидетельствуют содранная кожа на ладони, локте и гематомы в районе колен. Вероятно, из-за большой кровопотери наступил геморрагический шок, и преступник уже без труда дотащил тебя до коряги. Синь Вэнь осматривает тело во всех местах, наконец-то имея возможность перевернуть его и нормально рассмотреть, не боясь, что испортит общую картину места преступления. Закончив с наружным осмотром тела, судмедэксперт берёт необходимый инструмент для следующего этапа. — Давай посмотрим на твоё кровенаполнение ткани лёгких и установим точную причину смерти, — предлагает Синь Вэнь с улыбкой на губах. — Не бойся, я буду нежной, тебе понравится, — обещает она и слышит смешок со стороны трупа. — Ловлю на слове, — отвечает парень, и судмедэксперт приступает к вскрытию и исследованию полостей тела, начиная с полостей черепа, а затем переходя к грудной и брюшной полостям. Поскольку основные раны находятся в туловище, то ей нет необходимости проводить вскрытие шеи, конечностей и суставов, а также позвоночного канала. Из-за повреждений грудной клетки лёгкие оказываются сильно травмированы, но это не останавливает девушку, которой нравятся трудности, и она быстро и ловко изымает повреждённые органы для дальнейшего исследования. Кровь течёт из трупа и скапливается под ним, но Синь Вэнь не замечает таких мелочей, увлечённо ковыряясь в лёгких, извлекая из них осколки костей и дерева и даже высунув кончик языка от старания, но это не видно под маской, пока она проводит все необходимые манипуляции, чтобы выяснить более точное время смерти. — В лёгких наблюдается полнокровие, отёк, фокусы серозно-десквамативной пневмонии, местами серозно-гнойное воспаление, стаз, краевое стояние лейкоцитов, их миграция через стенку сосудов, выражена жировая эмболия. Это свидетельствует о том, что с момента травмы прошло от пяти до шести часов, как раз когда наступило время смерти, — отчитывается Синь Вэнь, не поворачиваясь лицом к камере, и возвращается к копошению в трупе, закончив с лёгкими. Девушка ещё раз тщательно изучает травму груди, всё больше склоняясь к выводу, что погибшего насадили на корягу уже когда тот находился на последнем издыхании, но пока что не озвучивает свои мысли, переключаясь на печень. — Проникающая резаная рана в печени, — озвучивает судмедэксперт, извлекая орган. — Края раны ровные. Предположительно орудием убийства является нож, и длина его лезвия составляет тридцать сантиметров. Налицо кровоизлияние, что свидетельствует о прижизненности травмы, но это не является причиной смерти. — Синь Вэнь откладывает более неинтересный ей орган и переключается на следующий. — В желудке обнаружена частично переваренная пища. Судя по её состоянию ты ел незадолго до смерти, — говорит судмедэксперт, извлекая остатки пищи вместе с желудочным соком. — Да, я не из тех людей, которые пропускают завтрак, но и наедаться с утра не люблю, так что салат с морепродуктами — отличное начало дня, — подтверждает покойник. Судмедэксперт кивает и возвращается к дальнейшему исследованию внутренних органов, переключая своё внимание на поджелудочную железу, которая привлекает её. — Резаная рана поджелудочной железы, — Синь Вэнь прищуривается, закусывая губу под маской. — Головки поджелудочной железы, — уточняет девушка. — Рана проникающая и задевает помимо этого двенадцатиперстную кишку и кишечник. Ярко выраженная реакция воспаления и обильное кровотечение — травма получена при жизни. Раневой канал ломаный — это повреждение было получено самым первым. Предположительно между тобой и убийцей завязалась потасовка, из-за чего его рука с ножом дрогнула в тебе, когда ты ударил его кулаком. В толстом кишечнике есть ещё одна проникающая рана, в этот раз уже ровная и кровотечение не такое обильное, значит получена уже позже, — Синь Вэнь замолкает, углубляясь в необходимые процедуры, и в морге устанавливается тишина, нарушаемая только звоном инструментов. Через некоторое время судмедэксперт выпрямляется и расправляет плечи, встречаясь взглядом с ассистенткой Чо, которая смотрит на неё как на божество. — Установлена причина смерти. Геморрагический шок в результате большой кровопотери от резаных ран в брюшной полости. Основной этап вскрытия закончен, и теперь девушкам предстоит вернуть тело в приемлемый вид, насколько это возможно. Помощница Чо откладывает протокол вскрытия и подключается к работе, подавая Синь Вэнь извлечённые внутренние органы, которые та возвращает на их положенные места, после чего тщательно ушивает разрезы и даже пытается привести развороченную грудь в более-менее приличное состояние. — Я могу заняться промывкой тела, пока вы проводите гистологическое исследование, — предлагает помощница Чо, и Синь Вэнь пару секунд колеблется, но после кивает. — Отдаёшь меня другой, значит? — обиженно спрашивает труп. — Я думала, ты будешь рад, что ещё одна красавица собирается трогать тебя везде, — парирует Синь Вэнь, снимая окровавленные перчатки и доставая новую пару. — О, я постараюсь быть не менее нежной, — совершенно внезапно подключается ассистентка, с улыбкой на губах обращаясь к трупу, и Синь Вэнь хмыкает себе под нос, понимая, что не ошиблась в девушке. — Что ж, посмотрим и сравним, — обещает покойник, а судмедэксперт тем временем подходит к предварительно взятым образцам материала и начинает их обезвоживание, чтобы в последствии пропитать заливочным материалом. Поместив тонкие образцы тканей на предметные стёкла и окрасив их, девушка приступает к осмотру. — На образце, взятом из брюшной полости, наблюдается гиперемия и кровоизлияние. Эритроциты распространились далеко за пределы повреждённых сосудов. Также присутствует повышенная импрегнация серебром кожных нервов, их фрагментация, набухание миелиновых оболочек. Помимо этого наблюдается некроз мышечных волокон в зоне повреждения и их травматический отёк — всё это свидетельствует о прижизненности раны. В сосочковом слое кожи количество лейкоцитов вокруг повреждений составляет семьдесят в поле зрения, а в сетчатом слое и гиподерме — сто восемьдесят в поле зрения. Таким образом, с момента получения раны прошло до шести часов. — Девушка отставляет образец в сторону и берёт следующий, взятый из раны на боку жертвы, который внимательно рассматривает и вновь приходит к выводу о прижизненности полученной раны, а количество лейкоцитов оказывается практически таким же. Проверив все образцы, взятые из брюшной полости, Синь Вэнь откидывается на спинку стула и громко говорит, чтобы камера всё зафиксировала: — Раны имеют резаный характер. Первым было повреждение брюшной полости, потому что здесь наиболее ярко выражены реакции воспаления и процессы регенерации, а также количество смазки и металла вокруг входного отверстия больше всего, чем в двух других ранах на боку. Таким образом, можно сделать вывод, что преступник ударил тебя ножом в живот, затем нанёс рану в бок чуть выше тазовой кости и следующую ещё выше. Теперь переходим к пробам, взятым с груди. — Девушка берёт следующее предметное стекло и кладёт под микроскоп, внимательно изучая. — Травматический отёк и кровоизлияние совсем небольшие, — проговаривает Синь Вэнь. — Тебя пронзили уже во время агонии, на последних минутах жизни. — Судмедэксперт тратит ещё некоторое время на изучение образца, а затем берёт тот, что был взят ею с лица. — В образце с лица не наблюдается артериальной гиперемии, тромбов, воспалительных и других реактивных явлений, излившаяся кровь находится вблизи повреждённых сосудов. Следует отметить и метахромазию: образцы тканей брюшной полости прокрасились хорошо, а данный образец имеет пёстрый вид: наряду с хорошо окрашенными видны и слабо окрашенные участки, а некоторые приняли иной цвет — такое явление присуще тканям с посмертными повреждениями. Всё это свидетельствует о посмертном характере травмы. Отложив предметное стекло, Синь Вэнь берёт образец из голеностопного сустава и изучает его, обнаруживая, что обе раны получены уже посмертно. Закончив со всеми материалами, девушка отворачивается от микроскопа и начинает слегка вращаться на стуле, и её взгляд невольно замирает на уже обмытом трупе, который ассистентка Чо накрывает простынёй. — Не закрывай ему лицо пока что, — просит Синь Вэнь, и девушка послушно кивает, а судмедэксперт перечисляет установленные ею факты. — Первой была нанесена рана в брюшную полость, затем — ещё две в бок. Когда ты переживал геморрагический шок и не мог сопротивляться, тебя дотащили до коряги, на которой и оставили, а затем инсценировали убийство из местной страшилки, сняв скальп, повредив лицо, и голеностопные суставы, чтобы создать видимость, что тебя тащили за ноги и убили, насадив на корягу. — Неплохо, — восхищается покойник. — Ты точно определила последовательность ран. Мы стояли лицом к лицу, когда убийца выхватил нож и ударил меня. Я не успел среагировать сразу, но затем ударил его. От удара убийца отшатнулся и выдернул из меня нож, поэтому раневой канал ломаный. Я попытался уйти от него, но он настиг меня со спины и нанёс ещё две раны, здесь уже раневой канал прямой. — Покойник указывает на свои повреждения, скрытые под простынёй. — От большой кровопотери наступил геморрагический шок, и я уже не мог сопротивляться, поэтому он дотащил меня до той коряги, где вы и нашли меня. Он изуродовал меня, чтобы люди подумали, что страшилка имеет под собой реальную почву, но это убийство совершили не призраки сестёр, пропавших на болоте, это был человек, который остался в том посёлке. Вы должны поймать его. Синь Вэнь встаёт со стула и подходит к трупу, глядя на него с теплотой и мягкой улыбкой на губах. — Мы поймаем, не переживай, — обещает она и берёт конец простыни. — Спасибо, что поведал мне свою историю, а теперь спи спокойно, — прощается девушка и накрывает труп полностью, а затем низко кланяется ему.***
Лю Хао Вэй сидит за ноутбуком с занесёнными над клавиатурой пальцами, готовый печатать показания, а рядом с ним находятся Сон А и Син Юй Кай с записной книжкой и новой бутылкой воды, на этот раз двухлитровой. Допрос было решено проводить на балконе, примыкающем к комнате прокурора и нейрохирурга, потому что в гостиной до сих пор витает алкогольный дух, напоминая о прошлой ночи, а занимать балкон, расположенный возле спальни кардиохирурга и его подчинённого, Сон А наотрез отказалась. Маленький столик и двухуровневый из комнаты меняют местами, чтобы следственной группе было удобнее, а также с первого этажа приносят дополнительные стулья, чтобы всем хватило места. — Начнём с тебя, — указывает записной книжкой на сидящего на маленьком диване Ён Мина детектив, и доктор встаёт со своего места и пересаживается на стул перед столом. — Имя? — спрашивает мужчина, и профессор порывается сказать, что они уже вообще-то знакомы, но в последний момент сдерживается. — Ча Ён Мин, — отвечает он, и пальцы стажёра Лю начинают своё порхание. — Ты его убил? — задаёт вопрос в лоб Юй Кай, и Ён Мин аж задерживает дыхание от неожиданности и такой наглости. — Что? — переспрашивает он, и в его голосе отчётливо сквозит ошарашенность от подобного заявления. — Я вгляделся в лицо каждого, — говорит детектив, указывая ручкой на Сын Така и Ли Ёна. — Только у тебя лицо убийцы, Ён Мин. — Только у меня? — вспыхивает доктор Ча и разворачивается, направляя палец на старшего кузена мужа. — Вот у кого лицо убийцы! — У меня самое красивое лицо, и оно не может быть лицом убийцы, — отмахивается Ли Ён, указывая на себя и чуть вскидывая брови, словно предлагая оценить его красоту и считать это полноценным алиби. — А вот у вас, профессор, определённо лицо убийцы, здесь я согласен с детективом. Все убийцы выглядят как заправские бандиты. — В следующую секунду Ли Ён дёргается и шипит, потому что Сын Так со всей силы наступает ему на ногу, причём именно на пальцы. Нейрохирург поворачивается к брату, и его лицо выражает крайнюю степень удивления. — Что?! — задыхается от возмущения Ён Мин. — По такой логике убийца Син Джу — детектив! Только посмотрите на его лицо! Я вообще, когда увидел его впервые, то подумал, что это бандит какой-то! — Что ты сказал? — спрашивает Син Юй Кай, чья рука тянется к лицу и ощупывает его. — Это у меня-то лицо бандита? Да ты себя в зеркале видел? Скулы торчат, жуткий подбородок. Нос и глаза в хирургии подправлял? Поди всего перекроили тебя там в вашей больнице! — Что за чушь? — поражается Ён Мин, отказываясь верить своим ушам. — У меня всё от природы! Кто себя всего перекромсал, так это он! — указывает кардиохирург на Ли Ёна, который громко фыркает. — Что, хочешь сказать, что у тебя такие накаченные губы от природы? — Да, — кивает нейрохирург и касается своих губ указательным пальцем. — А что такое, профессор? Они вас так манят? Постыдились бы при муже говорить о чужих губах, — замечает он и поворачивается к Сын Таку. — Говорил я тебе, что он ненадёжный, а ты не верил. — Да ты… — злится Ён Мин, из последних сил сдерживаясь от порыва наброситься на нейрохирурга и завязать с ним драку. Поразительно, как этот нахал умудряется доводить его до трясучки одним своим видом. — Готов поспорить, что это ты виноват во всём! Прикидываешься невиновным, а сам расправился с несчастным парнем! Чаще всего убийцей оказывается тот, на кого меньше всего думаешь! — Тогда убийца Синь Вэнь, — говорит Сын Так, игнорируя слова брата про ненадёжность своего мужа. — Синь Вэнь не убивала никого! — мгновенно реагирует Хао Вэй, аж подпрыгнув на стуле, когда слышит, что девушку обвиняют в ужасном преступлении. — Да, она необычная, но это не делает её убийцей. — А ну все замолчали! — властно пресекает все голоса разом Сон А, потому что от криков ей становится дурно и к горлу подкатывает тошнота, вынуждая взять бутылку у детектива и налить себе в стакан немного воды, чтобы прийти в себя. — Син, с чего ты взял, что это профессор? — спрашивает прокурор и делает первый глоток прохладной воды, которая помогает унять неприятные ощущения, а Хао Вэй, заметив, что девушке нехорошо, встаёт и открывает окно на балконе, впуская свежий воздух. — Когда кто-то погибает, то первым делом подозревается тот, кто больше всех ненавидит его, — покачивает пальцем успокоившийся детектив. — Профессор ненавидит Ли Ёна, но навредить ему не может, иначе Сын Так его не простит, зато на Ли Ёна работает Син Джу. Убив его, доктор Ча насолил своему сопернику. Ён Мин теряет дар речи от столь нелепой версии детектива, построенной на одних лишь догадках. Он, конечно, не может отрицать тот факт, что терпеть не может старшего кузена своего мужа, но убивать его прислугу только чтобы насолить? Это звучит откровенно безумно и нелепо. Впрочем, Ли Ён, по-видимому, думает иначе, потому что он подрывается со своего места и хватает Ён Мина за футболку, рывком поднимая на ноги и начиная трясти с безумным взглядом. — Как ты мог?! За что ты так с ним? Смелости не хватило по-мужски разобраться со мной, поэтому решил отыграться на Син Джу? — шипит нейрохирург и замахивается для удара, но на его руке виснет Сын Так, а вот специальная группа даже не дёргается с места: детектив и стажёр переглядываются, а прокурор сжимает пальцами виски, борясь с новым приступом некстати накатившей дурноты. — Я не трогал твоего Син Джу! — кричит Ён Мин, отбиваясь от Ли Ёна, и в какой-то момент они оба падают на пол, утаскивая за собой и несчастного Сын Така, который изо всех сил пытается не дать мужчинам убить друг друга, но ему не хватает сил перехватывать все удары, которыми обмениваются два врача. — А ну хватит! — повышает голос прокурор, но её все игнорируют, и тогда детектив вместе со стажёром подбегают и с трудом, но растаскивают врачей по углам балкона, пусть и далеко не сразу. Убедившись, что те больше не набросятся друг на друга, Хао Вэй и Юй Кай возвращаются на свои места. — Так мы никогда не разберёмся в случившемся. — Сон А выдыхает и делает ещё глоток воды. — Итак, предлагаю следующий вариант: тот, кто сможет вспомнить всё, что случилось прошлой ночью, и доказать свою невиновность, поедет домой, но если мы выясним причастность к убийству, то этот человек будет отвечать по всей строгости закона. Собравшиеся затихают, обдумывая предложение Сон А, и каждый погружается в воспоминания о прошлой ночи, пытаясь выудить там хоть что-то, что может пролить свет на случившееся с Син Джу. — Я помню… — начинает детектив, сжимая переносицу. — Помню, как после моей истории про местных сестричек-убийц, профессор встал из-за стола и куда-то ушёл. Никто не обратил на это внимание, потому что Сын Так рассказывал про больничных призраков, которых он постоянно видит на работе после того, как пережил клиническую смерть в детстве, и вместе со своим профессором они пытаются спасти этих духов по возможности. Затем он начал рассказывать, как и сам был призраком вместе с нашим прокурором и вселялся в тело своего профессора. Никто ему не поверил, кроме нашего Хао Вэя, который начал рассказывать про какие-то свои способности со слов бабушки, а Сын Так обиделся и пообещал, что когда мы вернёмся в город, то он познакомит нас с самым старым призраком больницы, который может вселяться в тело одной из уборщиц. С каждым словом детектива Сын Так всё сильнее бледнеет, а его взгляд начинает бегать из стороны в сторону. В глубине души вплоть до этого момента он надеялся, что только Синь Вэнь запомнила его пьяную болтовню о призраках и больше данный инцидент не всплывёт, но теперь выясняется, что и детектив запомнил всё и вынес на всеобщее обозрение. Ординатор неловко ёрзает на месте, ловя на себе косые взгляды. — Сомневаюсь, что подобная пьяная болтовня, навеянная страшной историей, имеет какое-то отношение к случившемуся с Син Джу, — приходит на выручку мужу Ён Мин, как никогда желая сейчас обнять своего мальчика и спрятать. — В принципе да, — соглашается Юй Кай. — Мы слишком увлеклись в тот момент этими страшилками и алкоголем, особенно я, что не обратили внимание на отсутствие профессора, и я не помню, чтобы тот больше появлялся. Все головы синхронно поворачиваются к Ён Мину, который ощущает себя не в своей тарелке от столь пристального внимания, но он быстро берёт себя в руки и пытается вспомнить, куда и зачем он уходил ночью. — Разве это не доказывает, что профессор причастен? Он куда-то ушёл и не вернулся. Вполне мог готовиться где-то к убийству, — говорит Ли Ён, кивая головой на Ён Мина и прежде, чем тот успевает ответить, вмешивается прокурор. — То, что он ходил куда-то ещё не значит, что он причастен, — говорит Сон А и внимательно смотрит на Ён Мина. — Профессор, вы должны постараться вспомнить, где были ночью. — Я действительно кое-что вспомнил, — медленно проговаривает доктор Ча, голова которого слегка гудит после удара, которым его успел наградить Ли Ён прежде, чем их разняли. Он возвращается на стул перед столом, чтобы было удобнее. — Я помню, что сидел на улице возле гриля. Мне… Мне было нехорошо от количества выпитого, поэтому я дышал свежим воздухом. Было очень темно, а гриль находится в самом углу, где скопление деревьев, поэтому увидеть меня там было крайне сложно. Я уже собирался вернуться в дом, когда увидел, как во двор вышли Ли Ён и Син Джу. Они не заметили меня и остановились возле стола, за которым мы сидели вечером. Я не хотел сталкиваться с Ли Ёном и выслушивать его саркастические комментарии, что так быстро напился, поэтому не стал привлекать к себе внимание, и я кое-что услышал. — Продолжайте, — чуть наклоняет голову Сон А, поощряя профессора говорить дальше. — Ли Ён сказал, что детектив подал отличную идею своим рассказом про сестёр-убийц, которая подходит им больше, и лучше всего будет воплотить именно её в жизнь. Син Джу ответил, что у них нет серпов, но Ли Ён отмахнулся и предложил использовать ножи, мол в темноте будет сложно рассмотреть, чем именно подцепили ноги, и тогда Син Джу сказал, что им нужен ещё один в таком случае, кто поможет тащить сопротивляющуюся жертву к болоту. Мне стало не по себе от услышанного, и я замер, стараясь не шевелиться. Ли Ён несколько секунд молчал и наконец сказал, что лучше всего им подойдёт Хао Вэй, и они вернулись в дом. Сын Так становится ещё бледнее и переводит взгляд на хмурящегося кузена, который мрачнеет с каждой секундой всё больше, пока выслушивает профессора. Ординатор ждёт, когда брат не выдержит и прервёт Ён Мина, но это не происходит, и он понимает, что Ли Ён банально не помнит ничего из сказанного старшим мужчиной, поэтому никак не может ни подтвердить, ни опровергнуть слова доктора Ча. — Что случилось после того, как они вернулись в дом? — спрашивает детектив и переводит подозрительный взгляд сначала на Ли Ёна, а затем на стажёра, который ёрзает на месте и втягивает голову в плечи. — Детектив, я не… — подаёт Хао Вэй голос, но получает подзатыльник от Юй Кая и замолкает. — Тебя ещё не спрашивали, так что сиди молча и записывай! — приказывает он, и стажёр поспешно кивает, как болванчик. — Пока я пытался придумать, как мне сказать вам о том, что они задумали, не столкнувшись при этом с ними, Ли Ён вышел из дома уже вместе с Син Джу и Хао Вэем, и они втроём куда-то пошли. Я сперва хотел зайти и рассказать обо всём, но потом передумал и решил проследить за ними, чтобы узнать, куда они собрались. У меня с собой был телефон, поэтому я собирался позвонить и сказать, где их искать, — продолжает Ча Ён Мин. — Они пришли к одному из домов, как я понял, к тому, где они остановились, потому что Син Джу открыл дверь ключами, и они зашли внутрь. Я спрятался под одним из окон и стал наблюдать. Син Джу и Хао Вэй взяли с кухни два ножа и начали протыкать ими яблоки в вазочке, а Ли Ён стоял и смотрел на них. Затем Хао Вэй через некоторое время достал из холодильника что-то красное в банке и засунул туда нож, с которым убежал на второй этаж, а Син Джу пошёл за ним. Ли Ён же достал из холодильника мороженое и начал есть его. Парни не появлялись, а когда он доел мороженое, то сверху раздались крики. Ли Ён нахмурился, не торопясь идти туда, а крики становились всё громче, и тогда он выбросил коробку из-под мороженого и пошёл наверх. Видимо, хотел разобраться в чём дело, но довольно быстро спустился вниз и вышел из дома. Я решил проследить за ним, и оказалось, что он вернулся в наш дом. Я выждал пару минут и зашёл внутрь. — Профессор замолчал, резко оборвав свой рассказ, и взглянул на Сын Така, но быстро отвёл взгляд в сторону. — То есть вы хотите сказать, что слышали, как в доме между Син Джу и Хао Вэем произошла ссора? — уточняет прокурор. Ён Мин медлит пару секунд, а затем кивает. — Да, кажется, они ссорились. Я точно слышал голос Хао Вэя, который чем-то возмущался, — добавляет он. — Вы разобрали, что именно говорил стажёр Лю? — продолжает давить прокурор. — Только отдельные обрывки фраз. «Это всё твоя вина» и «Я изуродую тебе всё лицо», — отвечает Ён Мин и замечает, как кровь отливает от лица Хао Вэя, который становится бледным, как полотно. — П-п-прокурор Ю… — мямлит он, отворачиваясь от ноутбука и робко касаясь руки Сон А. — Я… Я… Я никогда… — Прекрати! — отмахивается от него прокурор, вырывая свою руку и отодвигаясь. — До тебя ещё дойдёт очередь. Помалкивай, пока тебя не спрашивают! — И? Это всё, что ты можешь сказать нам? — спрашивает детектив. — Да, — кивает Ён Мин и чуть краснеет. — А что было после того, как ты вернулся в дом? — требует мужчина. Профессор бросает ещё один быстрый взгляд на Сын Така, в котором сквозит извинение, и с удивлением замечает, как его мальчик поднимает руку. — Я сейчас кое-что вспомнил благодаря рассказу Мина, — привлекает к себе внимание ординатор. — Я вспомнил, как Ён вернулся. — Детектив кивает, и Сын Так быстро перебирается вместе со стулом поближе к столу, усаживаясь как примерный ученик с прижатыми к коленям руками. — Вы, детектив, уже уснули тогда и очень сильно храпели. Мы с Синь Вэнь решили попытаться переложить вас хотя бы на диван, когда пришёл Ён и подошёл к сестрице Сон А. Он начал о чём-то шептаться с ней, я не слышал о чём именно, потому что вы в этот момент проснулись и закричали, что никуда не пойдёте и останетесь жить у нас на полу. Синь Вэнь попыталась забрать у вас бутылку, которую вы сжимали в руке, но вы сильно сопротивлялись и в какой-то момент очень грубо оттолкнули её, из-за чего она упала и оборвала штору. Я испугался, что она ударилась и бросился к ней. В этот момент подбежал Ён Мин, и мы вдвоём помогли ей сесть. Синь Вэнь оказалась в порядке, но сильно разозлилась на вас и прямо в шторе ушла на кухню, а вы стали приставать к Ёну и требовать, чтобы он выпил с вами. Ён не хотел, и вы стали угрожать, что не отдадите тогда сестрицу Сон А за него замуж, раз он не уважает вас. Сын Так замолкает, а Син Юй Кай покашливает в кулак прежде чем тихо спросить: — Он согласился в итоге? — Да, но на одном стакане вы не остановились, — подтверждает ординатор, и мужчина самодовольно улыбается. — Хорошо, что было потом? — спрашивает детектив, и от этого вопроса Сын Так краснеет как клубничка и низко опускает голову. — Мы с Сын Таком ушли в спальню, — приходит на выручку Ён Мин. — Я хотел сказать хотя бы прокурору Ю о том, что услышал, но Ли Ён не отходил от неё, и в этот момент Сын Так сказал, что хочет попробовать кое-что новенькое. Он даже не дал мне договорить, заткнул поцелуем и затащил в нашу спальню. — Всё-всё-всё! — резко машет руками Сон А, догадавшись, что было дальше, и немного паникуя, что доктор Ча может сболтнуть лишнее про наручники, лишь бы доказать свою непричастность. — И… когда же вы вышли из спальни? — уточняет детектив осторожно. — Только уже утром, — говорит профессор, решив, что не стоит углубляться в дальнейшие детали, чтобы не создавать неловкую ситуацию. Специальная следственная группа вполне в состоянии догадаться, чем занимались остаток ночи доктор Ча и ординатор Ко, и понять, что им совершенно точно было не до Син Джу. — Есть что добавить, Сын Так? — спрашивает Сон А и смотрит прямо в глаза парню, который отчётливо читает в её взгляде, что не стоит упоминать некоторые детали утра, и тот отрицательно качает. — Спасибо, можете пока посидеть в стороне. Если что-то вспомните, то сразу же дайте знать. Супруги встают и отходят в сторону, а прокурор смотрит уже на Ли Ёна и кивком подзывает его поближе, предлагая ему слово. Нейрохирург встаёт и уверенно приближается, удобно располагаясь на стуле с видом, словно он король положения, однако Сын Так, хорошо знающий брата, замечает в его позе некую напряжённость и неестественность, а также слегка отсутствующий взгляд, словно кузен пытается сложить у себя в голове кусочки головоломки. — Расскажи, пожалуйста, то, что ты вспомнил, когда мы осматривали дом Син Джу, — просит Сон А. — Я не помню никакого разговора в саду с Син Джу, но профессор не соврал насчёт нашего пребывания в его доме. Я помню, как мы были там, и Хао Вэй вместе с Син Джу протыкали яблоки, словно тренировались, однако я торопил их и говорил, что у нас мало времени, — говорит Ли Ён, а прокурор достаёт пакет с яблоком и кладёт на стол. Хоть оно и было взять при нём в доме, но Сон А хочет, чтобы он ещё раз это подтвердил, а заодно и Хао Вэй что-то вспомнил. — Это оно? — спрашивает прокурор и видит, как Ли Ён приподнимает бровь, и фраза «Ты сейчас серьёзно задаёшь этот вопрос?» практически срывается с его губ, поэтому спешит продолжить. — Отвечай, как есть. — Да, это оно, — хмыкает Ли Ён, закатывая глаза и ещё сильнее разваливаясь на стуле. — Что было дальше? — встревает детектив, нахмурившись, не особо довольный поведением нейрохирурга. — Хао Вэй достал варево сатаны, которое окрестил бабушкиным вареньем, и окунул туда нож, чтобы… — Ли Ён хмурится и садится чуть ровнее, припоминая подробности произошедшего. — Чтобы это было похоже на кровь, — говорит он, и его взгляд начинает бегать, пока мозг лихорадочно восстанавливает события. Сон А тем временем достаёт обнаруженный ими нож в спальне Хао Вэя и кладёт на стол. — Да, это он, — предупреждает её вопрос Ли Ён и хмурится ещё сильнее. — Мы хотели инсценировать историю, рассказанную детективом, поэтому ушли, чтобы подготовиться, — медленно проговаривает он. — Хао Вэй и Син Джу должны были сыграть роль сестёр-убийц, поэтому им и нужны были ножи! Затем Хао Вэй побежал наверх, чтобы переодеться в подходящую одежду, и Син Джу пошёл следом за ним. Я остался внизу и через некоторое время услышал крики сверху. Сперва я подумал, что они репетируют, но чем дальше, тем меньше это было похоже на репетицию. Они ссорились из-за детектива. — Из-за меня? — удивляется мужчина и даже невольно отшатывается чуть-чуть назад. — А я здесь причём? — Хао Вэю не понравилось, что едва познакомившись, вы быстро сдружились с Син Джу. Жаловался, что уже давно работает с вами, а вы всё не считаете его своим другом, заваливаете работой и оставляете в отделе после конца рабочего дня, а с Син Джу сразу едва ли не лучшие друзья стали и болтали с ним весь день, — рассказывает Ли Ён, и теперь уже все присутствующие поворачиваются к стажёру, который сжимается в комок, перестав печатать на ноутбуке, а нейрохирург внезапно резко встаёт и направляется к выходу с балкона. — Ты куда? — удивлённо спрашивает Сон А, не понимая, из-за чего её парень сорвался вдруг с места, хотя они ещё не закончили. — Мне нужно кое-что проверить. Это здесь, в доме, я скоро буду, — отвечает напряжённым голосом Ли Ён и выходит в их спальню, где начинает копаться в вещах, а прокурору ничего не остаётся, как заняться последним оставшимся человеком, к которому сейчас ведут все ниточки. — Хао Вэй, что ты делал прошлой ночью? — спрашивает она у стажёра, который бледнеет и мотает головой из стороны в сторону, но молчит. Детектив Син не выдерживает и встаёт на ноги, возвышаясь над парнем, который сползает со стула и начинает пятиться. — Признавайся, паршивец, ты убил его? — спрашивает мужчина, медленно приближаясь к стажёру. — Зависть замучила, что он лучше тебя во всём, вот ты его и прирезал как свинью? — Что вы такое говорите, детектив? — бормочет Хао Вэй, подняв руки в защитном жесте, но это не останавливает Юй Кая, который резко прыгает вперёд и хватает стажёра за футболку, дёргая на себя и зажимая его голову в сгибе руки, для надёжности фиксируя и второй. Хао Вэй вскрикивает и пытается вырваться из захвата, но у него ничего не выходит. — Убил парня, а потом вернулся к нам как ни в чём не бывало, да? Думал, мы не узнаем правду? — спрашивает детектив и награждает стажёра ударом по спине. Сын Так и Ён Мин вскакивают и переглядываются, задавая друг другу немой вопрос о целесообразности вмешаться, потому что Син Юй Кай выглядит сейчас так, словно собирается свернуть шею напарнику без малейших раздумий. — Сдаюсь! Сдаюсь! — пищит Хао Вэй, перестав сопротивляться и снова поднимая руки в примирительном жесте. Услышав эти слова, детектив перестаёт трясти его и тоже замирает, опуская взгляд на покрасневшее лицо стажёра. — Я вспомнил! Я вспомнил! — Ась? — переспрашивает мужчина. — Что ты там вспомнил? — Син, пусти его, — просит тоже вскочившая на ноги Сон А, и детектив неохотно ослабляет хватку, а Хао Вэй мешком падает на пол, но уже через пару секунд поднимается на колени и ползёт в сторону прокурора Ю, заливаясь слезами. — Я вспомнил! Мы действительно поссорились с Син Джу у меня в спальне, — признаётся Хао Вэй. — Я был очень пьян, и мне стало так обидно, что детектив Син весь вечер нахваливал Син Джу и до этого постоянно болтал с ним, а меня чуть стулом не поколотил, когда я громко говорил, пока он рыбачил. — Да тебя… — детектив замахивается на стажёра, который вздрагивает и прикрывается руками, но профессор Ча успевает вовремя среагировать и перехватить руку мужчины. — Син! — осекает Сон А детектива, благодарно кивая Ён Мину и снова возвращаясь к Хао Вэю. — Что ты сделал? — Я высказал ему всё в лицо и… кажется, я угрожал ему ножом, но тут зашёл Ли Ён и сказал, чтобы через полчаса мы были уже готовы, а затем он ушёл, а я… я сказал Син Джу идти первым и… — в конце Хао Вэй начинает рыдать в голос и, добравшись на коленях до прокурора, хватает её за руки. — Прокурор Ю, я убил Син Джу в лесу! Это был я! В этот момент на балкон забегает Ли Ён и бросается к детективу, хватая его за рубашку и вынуждая отвернуться от Хао Вэя и посмотреть на него. Син Юй Кай замирает от неожиданности на пару секунд, и этого хватает нейрохирургу, чтобы задать волнующий его вопрос: — При трупе было кольцо? — Что? — переспрашивает детектив Син, но его голос тонет в завываниях Хао Вэя, который ловит руки Сон А, а та их вырывает и пятится, но стажёр не теряется и обхватывает ноги прокурора, прижимаясь к ним и рыдая ещё сильнее. — Вы нашли при трупе обручальное кольцо? — повторяет вопрос Ли Ён, пытаясь перекрыть вой Хао Вэя, пока Сын Так и Ён Мин стоят в откровенном шоке от развернувшегося действа перед их глазами. — Син Джу, прости меня! — причитает стажёр. — Прокурор Ю, вы должны арестовать меня! — Да отцепись ты, господи! — кричит Сон А, пытаясь убрать от себя руки Хао Вэя, который держится за неё, как клещ за свою добычу. — Син Джу! — завывает ещё сильнее парень. — Син Джу! — Да, Хао Вэй? — доносится громкий голос со стороны спальни, и все резко замолкают, оборачиваясь, и перед ними предстаёт весь покрытый грязью, травой и с ножом в руке Син Джу. Глаза Хао Вэя широко распахиваются, и он сию секунду вскакивает на ноги, отпуская колени Сон А, и издаёт нечеловеческий вопль, когда видит, как Син Джу заносит ногу через порог и ступает на балкон. Не переставая орать дурниной, стажёр проявляет чудеса паркура и в мгновение ока перемахивает через подоконник, выпрыгивая в открытое окно, и приземляется в растущие под ним кусты, которые отзываются недовольным треском, но тот растворяется в криках Хао Вэя: — Призрак! Призрак! Он пришёл убить меня! Сын Так не отстаёт от стажёра и тоже вскрикивает, запрыгивая на руки профессора, и тот рефлекторно ловит своего мужа и отступает, не сводя ошарашенного взгляда с восставшего из мёртвых Син Джу. Детектив Син издаёт тихий вздох и падает в обморок, а Ли Ён, державший до этого его за ворот рубашки, замирает, присматриваясь к слуге, поэтому не замечает, как выпускает ткань из рук, позволяя мужчине рухнуть на пол. — Син Джу, ты что, правда призрак? — слабым голосом спрашивает бледная Сон А, которая явно вот-вот последует примеру детектива и присоединится к нему в блаженном мире грёз. — Что? Нет! Это просто костюм такой, образ. Господин Ли попросил так сделать, — поясняет Син Джу и поворачивается к нейрохирургу. — Простите, что пришёл без разрешения, но я прождал вас с Хао Вэем и Сон А в лесу всю ночь, а вы так и не пришли. Я бы ещё ждал, но проголодался и решил вернуться, чтобы заодно узнать, что случилось. — Син Джу, — выдыхает Ли Ён. — Я совершенно забыл про тебя.