Происходящее кажется каким-то театром абсурда, потому что другое слово, чтобы описать ситуацию, в голову не приходит, однако из всего потока эмоций и мыслей чётко выделяется одно-единственное: облегчение. Син Джу жив, здоров и относительно цел, и вся команда невольно чувствует, как с плеч сваливается огромный валун, придавивший абсолютно каждого с того самого момента, как прокурор Ю объявила, что погибшим может быть Син Джу и кто-то из них причастен к его смерти. Всё же подозревать близких — ужасно, мучительно, мерзко и ещё целый ряд отрицательных эпитетов, несущих в себе ничего, кроме подозрения и сомнений во всех и в себе в первую очередь, раз ничего не заметил и допустил подобное.
Сын Так первым приходит в себя и слезает с Ён Мина, приближаясь к Син Джу, который смотрит на Ли Ёна со сложным выражением лица после его признания, что он забыл о нём. Робко вытянув палец, ординатор тыкает в парня и видит, что тот не проходит сквозь него, а натыкается на живую плоть.
— Син Джу? — спрашивает Сын Так на всякий случай, и тот оборачивается на него и одаривает улыбкой.
— Син Джу, Син Джу, — кивает парень, подтверждая, что это действительно он, а не кто-то ещё и уж точно не призрак и не зомби.
— Син Джу! — радостно вскрикивает ординатор и виснет на нём, сжимая изо всех сил и смеясь, не переставая тыкать в парня пальцем, из-за чего тот весь ёжится и пытается сдержать смех, но у него не выходит из-за щекотки. — Живой! Живой!
— Слезь с него, а то убьёшь, — ворчит Ён больше для вида, но Сын Так видит, как рад брат, что его друг жив, и уже в следующую секунду нейрохирург подходит вплотную к Син Джу и ловит за руку, быстро нащупывая бьющуюся жилку и поднимая свою руку с часами, засекая минуту и считая пульс. Сын Так решает не мешать брату и переключается на детектива, который лежит в обмороке на полу, и профессор Ча присоединяется к нему. Пока Ён Мин переворачивает Юй Кая на спину, Сын Так быстро подтаскивает стул и укладывает на него ноги детектива.
— Проверь его, а я схожу за нашатырем, — приказывает Ён Мин и выходит с балкона, не обернувшись на прокурора Ю, которая медленно оседает на стул и сжимает руками виски, пытаясь прийти в себя после такой какофонии событий.
Сын Так быстро проверяет детектива на предмет ушибов и, поскольку измерить давление не представляется возможным, то, как и брат, начинает считать пульс. Ординатор пытается действовать, как и подобает профессионалу, но при этом в голове мелькает мысль, что столь умудрённый опытом мужчина, наверняка повидавший массу убийств и кровавых мест происшествий, упал в обморок от вида потенциального призрака, и парень не может сдержаться от тихого хихиканья.
— Большой, как медведь, а реакция как у девушки, — бормочет Сын Так себе под нос с усмешкой, закончив считать пульс и убедившись, что он в пределах нормы. Как раз в этот момент возвращается Ён Мин и подносит резко пахнущий ватный тампон к носу детектива, который издаёт громкий рычащий звук и начинает размахивать руками во все стороны, из-за чего врачи шарахаются, чтобы не получить в лицо кулаком. Син Юй Кай рывком садится на полу и переводит ошалевший взгляд с Сын Така на Ён Мина, а затем на Ли Ёна, пока наконец не останавливает его на Син Джу.
— Син Джу? Это ты? — уточняет он и бьёт себя по лбу, сильно зажмурившись, после чего открывает глаза и смотрит на парня, констатируя вслух: — Не исчез.
— Это я, детектив, не надо бить себя, — просит Син Джу и трёт нос, правда только размазывает по нему грязь, а Ли Ён разворачивает парня за голову к себе и заглядывает в глаза, продолжая проводить осмотр.
— Всё в порядке, но тебе надо принять душ и поесть, у тебя упадок сил, — говорит нейрохирург, отпуская Син Джу, и все облегчённо вздыхают, пока детектив продолжает что-то бормотать себе под нос. Профессор Ча оборачивается и замечает притихшую возле стола прокурора Ю, которая находится в предобморочном состоянии, и спешит к ней, поднося к её носу нашатырь, из-за чего девушка быстро приходит в себя и наконец-то смотрит на всех осмысленным взглядом.
— Где ты был? — окончательно приходит в себя детектив, поднимаясь на ноги и приближаясь к Син Джу. Не дав тому и шанса ответить, мужчина хватает парня за ворот чёрной футболки и рывком притягивает к своему лицу, пытаясь угрожающе нависнуть над ним, но у него не выходит, поэтому Юй Кай придаёт своему лицу особо злобное выражение, в мгновение ока становясь похожим на бандита, который пришёл устраивать разборки. — Мы тут места себе не находили, пока ты шлялся непонятно где! — напускается он на несчастного Син Джу, встряхивая его как мешок с рисом, а тот от столь сильного напора и неожиданности никак не может толком и слова вымолвить, потому что всякий раз, как он открывает рот, детектив снова встряхивает его, и получается, что Син Джу выдаёт всего лишь какие-то звуки.
В следующую секунду Син Юй Кай ощущает стальную хватку на горле, перекрывшую ему кислород, из-за чего он приоткрывает рот в попытке сделать вдох, но так и не может. Широко распахнутыми глазами детектив смотрит на преграду и видит руку, которая принадлежит Ли Ёну, чьё лицо сейчас не предвещает ничего хорошего.
— Отпусти… те его, — цедит Ли Ён, с небольшой заминкой всё же обращаясь уважительно к детективу, но ни один мускул так и не шевелится, а глаза приобретают нехороший блеск. Сын Так, уже прекрасно знакомый с тем, что обычно следует после этого, резко бросается вперёд в попытке разнять назревающую драку, но его сил не хватает, чтобы заставить брата отпустить детектива, который уже краснеет от недостатка кислорода. Отчасти именно из-за этого мужчина ослабляет хватку на Син Джу, и тот делает шаг назад, но Ли Ён продолжает душить Син Юй Кая, словно не замечает этого.
— Ён, хватит, он отпустил его, — просит Сын Так, ловя флэшбэки из прошлого, когда кузен точно так же душил Сын Вона, если тот как-то нарывался по его мнению, и ординатору приходилось разнимать их, пока они не попались председателю и оба не отхватили за драку.
— Ён, всё в порядке, меня никто не трогает, — подключается Син Джу и решает зайти с «козырей». — Там мороженого случайно не осталось? Мне принести?
Ли Ён переводит взгляд на Син Джу и слегка приподнимает брови, всем лицом выражая удивление, словно спрашивая безмолвно:
«Ты сейчас серьёзно пытаешься подкупить меня мороженым?», но вслух говорит совершенно другое.
— Как мы уже выяснили, лучше тебя никуда не отправлять, иначе снова потеряешься, — резонно замечает Ли Ён, не отпуская детектива из хватки, что уже даже пришедшая в себя Сон А подрывается с места, чтобы вмешаться, пока нейрохирург продолжает спокойно говорить. — И разве не ты постоянно ворчишь насчёт моих нездоровых пищевых привычек? С чего вдруг такая щедрость?
— Ён, отпусти его, пожалуйста, — просит прокурор, мягко касаясь ладонью руки Ли Ёна и чуть поглаживая его. — Ты же знаешь Сина, он не хотел причинять вреда Син Джу, просто перенервничал из-за его исчезновения.
— Да, все перенервничали, так что мороженое — то, что доктор прописал, — встревает Син Джу. — Сын Так говорил, что сладкое полезно. Помогает лучше справиться со стрессом.
Судя по лицу Сын Така, он такого точно никогда не говорил, но ординатор перехватывает взгляд вернувшегося парня и быстро улавливает направление, в котором дует ветер, после чего расплывается в беспечной улыбке, начиная хихикать и кивать, подтверждая слова Син Джу.
— Да, всё верно. Так что всем нужно по стаканчику мятного мороженого! — добавляет он нарочно, прекрасно зная, что кузен не сможет проигнорировать покушение на его драгоценное лакомство.
Ли Ён заметно смягчается, когда Сон А касается его рукой, и чуть ослабляет хватку на горле детектива, давая ему возможность сделать вздох, а стоит ему услышать, как брат предлагает всем раздать любимое мороженое, так практически мгновенно отпускает Син Юй Кая, который грузно оседает на пол и заходится в приступе кашля, держась за горло.
— Так! — надувается нейрохирург, недовольно глядя на Сын Така. — Это моё мороженое! Переломаю пальцы любому, кто его тронет!
— А лучше его съесть, пока никто не покусился, — подливает масла в огонь Син Джу и, заметив знак Сон А, начинает подталкивать Ли Ёна к выходу с балкона, но ему даже стараться не надо, потому что нейрохирург сам спешит уйти, чтобы убедиться, что никто не посягнул и не посягнёт на священное мороженое.
— Син, прости, Ён… он… не тормозит на поворотах, — пытается оправдать любимого после того, как тот скрылся с балкона, прокурор и молится про себя, чтобы взрывной детектив не побежал следом за её парнем с твёрдым намерением взять реванш.
— Да, Ён очень ревностно защищает близких, если считает, что им угрожает опасность, — подключается Сын Так. — Когда я в детстве жаловался ему на ребят, которые обижали меня, то он не гнушался пойти и завязать с ними драку. Вечно потом от дедушки отхватывал за это, — с лёгкой улыбкой вспоминает Сын Так, и Сон А невольно тоже улыбается, представляя, как маленький малыш Таки, хныкая, жмётся к старшему кузену, тихим голоском рассказывая, как дети издеваются над ним из-за смерти отца, а Ли Ён потом находит обидчиков и доходчиво им объясняет, что есть вещи, на тему которых лучше не шутить. Нарисованная воображением картинка живо предстаёт перед глазами, а следом Сон А пытается представить, как Сын Вон утешает маленького Таки, пока Ли Ён занят его обидчиками, но почему-то этот вариант не хочет визуализироваться как следует, а образ самого старшего кузена слишком расплывчатый, и прокурор никак не может взять в толк, кроется ли причина в том, что она никогда не видела его в жизни, или же потому, что кузены не особо говорят о своём старшем брате. Если быть точнее, то Сын Так ещё более-менее упоминает Сын Вона, а вот Ли Ён предпочитает делать вид, что того никогда не существовало.
— Хватка у него мёртвая, — говорит слабым голосом детектив, вырывая Сон А из раздумий, в которые она невольно погрузилась после слов ординатора. — Видимо, часто в детстве дрался, — заключает Син Юй Кай и хмыкает, с кряхтением поднимаясь на ноги, но, очевидно, догонять Ли Ёна не планирует, потому как разворачивается и направляется к столу, где осталась его записная книжка.
«Ён выказал неуважение, Син такого не прощает, но после слов Сын Така он понимает причину его поступка и словно… уважает его за это», — думает Сон А, чуть настороженно наблюдая за передвижениями детектива. —
«Это…», — девушка пытается найти подходящее слово, но ничего на ум не приходит.
Прокурор переводит взгляд в сторону и понимает, что Сын Так думает о том же, чуть наклонив голову и анализируя ситуацию, но довольно быстро парень встряхивается и беспечно улыбается, засовывая руки в карманы, но уже через секунду подпрыгивая на месте, и Сон А дёргается одновременно с ним, вспоминая кое-что важное.
— Мы забыли про Хао Вэя! — синхронно выпаливают ординатор и прокурор, глядя друг другу в глаза, а затем, не сговариваясь, вдвоём бросаются к окну и высовываются из него по пояс, всматриваясь в кусты, растущие внизу, но никаких признаков стажёра, прыгнувшего в них, не видят.
— Ну… — тянет Сон А, — раз он убежал, то ничего не повредил себе.
— Не факт, — не соглашается Сын Так. — Под действием адреналина человек может и со сломанной ногой убежать, не чувствуя при этом боли. — Ординатор отстраняется и замирает, постукивая ладошками по перекладине, прикидывая оптимальный вариант действий. — Я поищу его и попробую привести в чувства. Не хватало нам ещё одного исчезновения.
— Я помогу тебе, — подключается Ён Мин, который молчал с того самого момента, как Ли Ён набросился на детектива, и вообще никак не вмешивался в попытки остановить разбушевавшегося нейрохирурга, потому что на собственной шкуре испытал несколько раз стальную хватку старшего кузена мужа, а снова подставлять под неё шею желания не было, да и кардиохирург головой понимает, что в списке людей, способных усмирить Ли Ёна, он почётно занимает самую последнюю строчку.
Сын Так оборачивается к любимому и нежно улыбается ему, взглядом передавая бесконечную любовь и благодарность, и Ён Мин не может не улыбнуться в ответ, но ординатор качает головой, отказываясь от помощи супруга.
— Не стоит. Лучше дай Син Джу что-нибудь из моей одежды, чтобы он смог принять душ. И… ему бы поесть надо, ты же слышал Ёна, а он вряд ли теперь выпустит Син Джу из поля зрения, пока мы не уедем отсюда, — просит Сын Так профессора и видит, как тот недовольно поджимает губы, явно намереваясь поспорить и сказать, что не хочет отпускать мужа бродить по посёлку одному, поэтому ординатор быстро пересекает разделяющее их расстояние и ловит за руку, чуть сжимая её и очаровательно улыбаясь. Ён Мин ещё несколько секунд хмурится, но затем сдаётся под чарами Сын Така и кивает, щипая своего мальчика за пухлую щёку.
— Отлично, — подводит итог Сон А. — Я тогда поговорю с Син Джу чуть позже, когда он приведёт себя в порядок, и узнаю, что он делал в лесу всю ночь. Может, он видел кого-то, — добавляет она, бросая взгляд на телефон, но пропущенных звонков от Синь Вэнь нет.
— Нужно разработать новую теорию, — подаёт голос детектив, что-то царапая ручкой в записной книжке. — Если это не Син Джу и никто из местных, то откуда взялся труп? Подбросили?
— Зачем так близко к посёлку? — подхватывает прокурор, приближаясь к напарнику. — Проще было оставить в лесу, где его нескоро нашли бы…
Сын Так и Ён Мин переглядываются, понимая, что они лишние, и покидают балкон, через спальню выходя на лестничную площадку и спускаясь вниз, где профессор ловит Син Джу, предлагая ему взять что-то из их с Сын Таком сменной одежды и принять душу, на что парень рассыпается в благодарностях, а ординатор бросает взгляд на растёкшегося по всему дивану Ли Ёна, поедающего мороженое, и направляется к выходу, когда его окликает кузен:
— Далеко собрался?
— Поищу Хао Вэя и приведу его обратно, пока он в лес не убежал, — бросает через плечо Сын Так, обуваясь, и слышит сзади невнятное мычание, что принимает за согласие с его планом. Покинув дом, ординатор замирает на дорожке, поочерёдно глядя то направо, то налево, пытаясь наугад определить, куда убежал перепуганный до чёртиков стажёр, но оба пути кажутся возможными вариантами. Он уже собирается определить считалочкой направление, когда замечает сбоку движение и оборачивается, с удивлением обнаруживая, что на столе, за которым они вчера ужинали на улице, сидит темноволосая девочка-подросток, уже практически девушка, чуть покачивая скрещенными ногами и глядя на них. Сын Так не знает, откуда она взялась и как долго сидит здесь, но решает попытать удачу и спросить про Хао Вэя.
— Привет! — обращается он девочке, дружелюбно улыбаясь и подняв руку. Незнакомка никак не реагирует на его слова, и Сын Так подходит к ней ближе, вновь предпринимая попытку завести разговор. — Привет! Ты давно здесь сидишь?
В этот раз ему удаётся привлечь её внимание, потому как девочка вздрагивает и поднимает глаза на ординатора, но её взгляд слишком удивлённый, словно она не ожидала, что с ней заговорят, а Сын Так делает вывод, что она всего лишь напугана, что он столь близко подошёл, поэтому делает несколько шагов назад, чтобы не причинять девочке дискомфорта.
— Я просто хотел уточнить, не видела ли ты моего друга? Он… убежал и где-то прячется, — рискует спросить Сын Так, и теперь в глазах подростка перевешивает любопытство, и она склоняет голову набок, внимательно рассматривая ординатора, который совершенно неожиданно ловит себя на мысли, что уже где-то видел девочку, но никак не может вспомнить, где именно.
— Выходит, я не ошиблась, — вместо ответа медленно проговаривает незнакомка, ставя Сын Така в тупик, но прежде, чем он успевает среагировать и спросить о чём она, девочка поднимает руку и указывает в правую сторону от ординатора. — Если ты ищешь Ха… парня, выпрыгнувшего из окна, то он убежал в ту сторону.
— Спасибо, — улыбается Сын Так, вновь приветливо поднимая ладонь, словно предлагает девочке дать ему пять, на что та отвечает улыбкой. Ему уже стоит идти, чтобы поскорее догнать Хао Вэя, однако ординатор медлит и смотрит по сторонам, но не видит больше никого поблизости и вновь поворачивается к незнакомке. Не то, чтобы ему следует лезть не в своё дело, но всё же не спросить он никак не может. — А что ты делаешь на территории нашего дома? Потерялась?
— Я просто гуляла и забрела сюда, — отвечает девочка, сильнее покачивая ногами. — Ты злишься?
— Нет, — медленно тянет Сын Так и засовывает руки в карманы, чуть сутулясь по привычке. Он сейчас совершенно не врёт, но не уверен, как среагируют на постороннюю на их территории остальные, учитывая всё происходящее. — Не стоит далеко уходить от родителей, они могут волноваться за тебя. Может, проводить тебя до домика, где вы остановились? — предлагает Сын Так, на что девочка поднимает голову и с хитрым прищуром смотрит на него, из-за чего ординатору становится неловко от собственного предложения, но если он попытается сейчас объяснить, что не имеет в виду ничего плохого, то станет только хуже.
— Сестра всегда запрещала мне ходить с незнакомыми дядями, — говорит девочка и хитро улыбается. Сын Так от её слов фыркает и надувает губы, недовольно сдувая чёлку со лба, которая, впрочем, возвращается обратно на место.
— Какой я тебе «дядя»? Я ещё не настолько старый, — ворчит он и отворачивается, направляясь в указанную сторону и продолжая недовольно бурчать под нос, что он ещё очень молод и ему даже тридцати нет, а также что-то про то, что
«вырастет и поймёт, что двадцать девять лет это вовсе не тридцать».
— Говоришь, что не старый, а ворчишь, как дед, — смеётся девочка, догоняя ординатора и подстраиваясь под его шаг. Сын Так бросает на свою невольную компанию косой взгляд, но молчит, упрямо шагая вперёд и не желая больше поддерживать диалог. — Ой, не злись и не обижайся, а то ты с таким лицом становишься ещё больше похожим на старика.
Сын Так надувается ещё сильнее и недовольно смотрит на девочку, пытаясь вложить в свой взгляд как можно больше превосходства и презрения, изо всех сил пытаясь скопировать взгляд Ён Мина или Ли Ёна, когда они смотрят на остальных, распространяя вокруг себя ауру власти, но, судя по тому, как заливается смехом девчонка, получается из рук вон плохо, поэтому Сын Так прибавляет шаг в надежде оторваться от своей компаньонки, но это оказывается не так просто: девчонка обгоняет его и поворачивается к нему лицом, двигаясь спиной вперёд и продолжая весело подхихикивать от недовольного вида ординатора.
— Кажется, ты сказала, что сестра запрещает тебе ходить с незнакомыми дядями, — язвительно напоминает Сын Так, старательно смотря в сторону, а не в лицо девочки. — Зачем же ты увязалась за мной? Не боишься, что она увидит и разозлится?
— Мы с ней давно не разговаривали, да и вообще я уже очень давно ни с кем не общалась, что, кажется, будто разучилась говорить вообще, — делится подросток и, видимо, устав скакать впереди Сын Така, разворачивается и пристраивается справа от него. Ординатор вопросительно изгибает бровь на столь необычное откровение и задумывается, насколько тактичным будет поинтересоваться, почему сёстры приехали сюда отдыхать, если не разговаривают.
«Прямо как Ён и Сын Вон. Тоже вечно не разговаривали, а про то, чтобы вместе куда-то поехать и речи быть не могло», — думает Сын Так и невольно скашивает взгляд на девочку, пытаясь рассмотреть её получше, а заодно и вспомнить, где он её видел.
— Твоя сестра запрещает тебе говорить с посторонними, потому что желает добра, — обтекаемо говорит ординатор, решив не затрагивать тему семейных отношений, потому что не знает причину, по которой сёстры не разговаривают, а спрашивать о таком в лоб — верх неприличия.
— Знаю, — односложно отвечает девочка и замолкает. Сын Так решает, что их разговор исчерпал себя, и полностью сосредотачивается на поисках стажёра, прикидывая, где может прятаться напуганный парень. Открытое пространство и лес ординатор отметает сразу и невольно склоняется к двум потенциальным вариантам: дом, где остановился Хао Вэй, потому что ему указали именно то направление, где находится здание, или какие-нибудь заросли, где можно отсидеться и одновременно наблюдать за любыми передвижениями. Следуя своей логике, Сын Так первым делом направляется к домику на троих, и девочка спокойно идёт рядом, поглядывая на ординатора, из-за чего тот чувствует себя под микроскопом, а когда замечает очередной подобный взгляд, то не выдерживает и резко останавливается. Подросток проходит по инерции ещё несколько шагов прежде чем замечает, что парень не идёт дальше и тоже замирает, разворачиваясь к нему лицом.
— Что такое? — любопытствует девочка и хмурится, выпрямляя спину и чуть щурясь, а затем цепким взглядом осматривает местность вокруг, выискивая причину внезапной остановки, и Сын Так не может отделаться от фантомного ощущения дежавю, словно он уже где-то видел это, и пытается на вскидку определить возраст незнакомки.
«Шестнадцать? Семнадцать?» — думает доктор Ко. —
«Вряд ли больше семнадцати ей».
— Мы с тобой случайно нигде не встречались? — задаёт вопрос в лоб ординатор. — Почему ты меня так рассматриваешь?
Вопросы явно застают девочку врасплох, потому что она мгновенно переводит взгляд на Сын Така и вся подбирается, выпрямляя спину ещё сильнее, можно даже сказать неестественно, словно старается стать старше или скопировать кого-то, но в силу возраста ещё не до конца осознаёт, что тем самым выдаёт себя с головой, и ординатор только сильнее укрепляется во мнении, что они раньше встречались, но молчит и прямо смотрит на девочку в ожидании ответа, а та, видимо, взвесив все «за» и «против», принимает решение некоторое время спустя, что выражается в её позе, которая становится более расслабленной.
— Мы виделись в медицинском центре Ын Сан, — говорит она и после секундной паузы добавляет, — ординатор Ко Сын Так.
От услышанного Сын Так теряется и даже чуть отступает, оказавшись совершенно не готовым к тому, что незнакомка не просто видела его, но и знает имя. Первое, что приходит ему в голову: она была его пациенткой, но как бы отчаянно сейчас ординатор не копался в своей голове, он никак не может вспомнить, чтобы она лечилась у него или у профессора Ча, хотя, учитывая, сколько пациентов проходят через них ежедневно, то ничего удивительного, что он мог и позабыть её, если травма была пустяковой и не требовала госпитализации.
— Оу, — парень неловко чешет затылок и натянуто смеётся, испытывая странную неловкость от того, что не может вспомнить имя девочки. — Прости, но я, кажется, не могу припомнить тебя. Столько пациентов каждый день, что сложно удержать всех в голове.
— Неудивительно, вы с профессором Ча очень много работаете, — с улыбкой замечает подросток, и Сын Так вновь впадает в ступор от того, что она знает не только его, но и доктора Ча, а следом он невольно напрягается, потому что его смущает, что о нём столько знают в то время как он ничего не знает о собеседнице.
— Ты была пациенткой профессора? — любопытствует ординатор, слишком заинтригованный столь глубокими познаниями девочки, что не спросить не может. Незнакомка на какое-то время зависает и смотрит вбок, а затем осторожно заговаривает:
— Нет, я приходила в Ын Сан несколько раз с кое-кем, — медленно проговаривает девочка, крайне тщательно подбирая слова, словно ступает по льду, который сковал реку, но из-за оттепели стал крайне хрупким и готовым вот-вот треснуть от одного только неверного шага.
— С сестрой что ли? — спрашивает Сын Так, посчитав, что раз та за всё время разговора упомянула только сестру, то явно приходила с ней. — Она была нашей пациенткой?
— Она была пациенткой твоего кузена Ли Ёна, — после очередного секундного замешательства говорит девочка, и Сын Так понимающе хмыкает, наконец-то выстроив логическую цепочку: скорее всего они мельком виделись на этаже нейрохирургии, куда ординатор периодически приходит к брату, поэтому неудивительно, что он узнал лицо, но не смог вспомнить имя. Эти мысли кажутся ему вполне логичными, и парень расслабляется, опуская вплоть до этого момента напряжённые плечи.
— Раз ты знаешь моё имя, то, может, скажешь и своё? — предлагает дружелюбно Сын Так, вновь возобновляя шаг и направляясь к намеченной цели, но вскоре замечает, что теперь уже девочка не идёт за ним, а стоит, опустив голову и нервно сцепив пальцы рук. — Да ладно? Боишься, что сестра наругает?
Девочка поднимает виноватый взгляд на Сын Така и неловко улыбается, заправляя прядь волос за ухо. Она выглядит так, словно хочет что-то сказать ему, но при этом по каким-то причинам сдерживает себя.
— Нет, сейчас просто… я чуть позже скажу тебе его, хорошо? — предлагает она, и ординатор хмыкает, равнодушно пожимая плечами и отворачиваясь, решив не давить, а незнакомка вновь довольно быстро нагоняет его, и вдвоём уже в молчании они доходят до домика, где расположились стажёр вместе с детективом и Син Джу.
— Кажется, мы пришли, — говорит девочка, замирая на тропинке, ведущей к дому, и скрещивает руки за спиной, слегка покачиваясь из стороны в сторону. — Думаю, дальше ты справишься без меня. И… спасибо.
— За что? — удивляется Сын Так неожиданной благодарности. — Это тебя надо поблагодарить за то, что указала направление поисков мне.
— Спасибо за то, что поговорил со мной, — уточняет девочка и ярко улыбается, но в её взгляде скользит застарелая тоска, которая никак не вяжется со столь юным лицом и больше подошла бы взрослой девушке, которая успела уже многое повидать, чем подростку, только-только вступающему в мир. Ординатор улыбается и махает на прощание, направляясь за домик, где ещё в прошлый раз он заметил кусты, но прежде чем завернуть за угол и скрыться из виду, Сын Так оборачивается и видит, что девочка стоит на том же месте, подняв голову к небу и прикрыв глаза. Смутившись того, что он разглядывает юную девушку, ординатор заворачивает за дом и подаёт голос, чтобы предупредить о своём приближении.
— Хао Вэй? Ты здесь? Это Сын Так, выходи!
Сын Так говорит негромко, но чётко, пытаясь своим голосом вселить спокойствие в перепуганного парня, и медленно идёт вдоль кустов, всматриваясь в каждый и даже раздвигая особо заросшие, когда чуть поодаль раздаётся треск веток, и высовывается всё ещё бледное лицо стажёра, напряжённо всматривающееся в ординатора.
— Сын Так? Ты один? — спрашивает Хао Вэй, не торопясь вылезать из кустов и с опаской поглядывая за спину Сын Така в ожидании, что из-за угла вот-вот выскочит мстительный дух Син Джу с ножом наперевес.
— Да, вылезай давай, — зовёт ординатор стажёра, приближаясь к нему, но тот, наоборот, сильнее отодвигается в кусты и втягивает голову в плечи, из-за чего Сын Так останавливается, чтобы не напугать его, потому что если дело дойдёт до догонялок, то Хао Вэй явно бегает быстрее, чем он.
— Ты точно один? — напряжённым голосом уточняет Хао Вэй, с лёгким недоверием поглядывая на Сын Така, который невольно вздыхает и закатывает глаза.
— Я пришёл сюда с одной из отдыхающих, но она уже ушла. Идём назад, пока твоя команда не начала ещё из-за тебя переживать, — быстро выпаливает Сын Так на одном дыхании и ждёт, когда стажёр вылезет из кустов, но тот в ответ отрицательно мотает головой.
— Я никуда не пойду! Призрак Син Джу, наверняка, где-то поблизости бродит! — говорит Хао Вэй, сжимаясь в комок и полностью скрываясь в кустах, из-за чего Сын Таку приходится подойти и начать руками раздвигать ветки, но это оказывается проблематично, потому что стажёр крепко держит их перед собой на манер щита.
— Он живой, а не призрак! Оказывается, Ён упился с детективом ночью и забыл про него, да и ты, видимо, тоже. Если кто и покушался на Син Джу ночью, так это куча комаров, которых он кормил собой в лесу, пока ждал вас там. Зачем вас вообще понесло туда ночью? Что за коварные планы с кровью и ножами? — убеждает Хао Вэя Сын Так и тут же засыпает вопросами, и его слова начинают проникать в сознание парня, поскольку тот вновь медленно показывается из кустов, как черепашка — из панциря.
— Син Джу не призрак? — спрашивает Хао Вэй, полностью игнорируя всё, что спрашивал до этого ординатор.
— Нет, я потыкал в него пальцем, и он не прошёл сквозь него, — приводит неоспоримый аргумент Сын Так.
— А он не зомби? — задаёт ещё один вопрос Хао Вэй, и ординатор в очередной закатывает глаза, тяжко вздыхая, проклиная про себя кучу фильмов, снятую на эту идиотскую тему. Почему-то зная о существовании призраков, доктор Ко крайне скептично настроен по отношению к возможности возникновения любителей полакомиться человеческой плотью.
— Нет, он не пытался никого сожрать, — с лёгкой толикой раздражения проговаривает Сын Так, уже жалея, что не согласился с предложением Ён Мина пойти с ним. Вот уж кто бы быстро справился с убеждением стажёра вылезти из кустов, либо просто вытащил бы за шкирку. Впрочем, кажется, ординатору удаётся добиться этого и без помощи мужа, потому что Хао Вэй робко улыбается, а затем, издав громкий крик, выпрыгивает из кустов, бросаясь обнимать Сын Така.
— Я знал! Я знал, что не убивал Син Джу! — вопит счастливый стажёр, стискивая в объятиях доктора, который сначала теряется от такой волны эмоции, но довольно быстро расслабляется и заражается его радостью, тоже начиная смеяться вместе с ним.
— Никто в этом и не сомневался, — говорит ординатор и пытается отстраниться от Хао Вэя. — Так что вы делали ночью в лесу? Что вы задумали?
Стажёр отлипает от Сын Така, и на его лице отображается тяжёлая мыслительная деятельность, пока он пытается вспомнить события прошедшей ночи.
— Я мало что вспомнил, — признаётся стажёр. — Помню, как Ли Ён и Син Джу пришли и позвали меня на кухню. Кажется, твой кузен просил помочь разыграть историю, рассказанную детективом, сказал, что мы должны похитить прокурора Ю и утащить на болота. Чтобы никто ничего не заметил, мы пошли готовиться к нам в домик… — Хао Вэй чешет затылок, пытаясь припомнить то, что было после. — Я не помню, что мы там делали… Помню, что решил замотаться туалетной бумагой, как мумия, собрал её в туалете, мне показалось мало, и я пошёл к вам за ней, а дальше… совсем уже ничего не помню.
— Ён и хотел разыграть страшилку? Это на него непохоже, — хмурится Сын Так, чуть закусывая нижнюю губу, а Хао Вэй в ответ только разводит руками, показывая, что это всё, что он знает, и ординатор решает, что будет лучше спросить кузена. — Ладно, пойдём, а то сестрице Сон А и детективу наверняка понадобится помощь в построении новой теории случившегося. Кажется, они не собираются уезжать, покуда не разберутся, что именно произошло.
Упоминание дела оказывается достаточным для стажёра, чтобы прийти в себя. Хао Вэй подбирается и отряхивает одежду, к которой прилипли листики и травинки, пытаясь придать себе серьёзный вид, и даже хмурится сурово, явно копируя манеру детектива, после чего широким шагом направляется к тропинке, ведущей прочь от дома.
— Дело! Дело важнее всего! — приговаривает Хао Вэй, выходя на дорожку, ведущую вглубь посёлка, и неожиданно замирая на месте, обхватив себя руками и сильно ёжась, вмиг теряя весь свой серьёзный вид и снова становясь напуганным стажёром, увидевшим призрака.
— Что такое? — спрашивает Сын Так, слегка озадаченный поведением парня, который трёт себя так, словно ему внезапно стало холодно, хотя на улице довольно тепло, можно даже сказать, что жарко, и нет никакого намёка на прохладный ветерок.
— Да что-то как ты пришёл, так сразу прохладно стало, а здесь вообще какой-то лютый мороз по коже пробежал, — бормочет Хао Вэй, растирая кожу, всю покрывшуюся мурашками, испуганно осматриваясь при этом.
— Может, ты в кустах пересидел? — неуверенно предполагает Сын Так и невольно оглядывается по сторонам, но ничего подозрительного не видит, а никакого холода так и не ощущает, хотя и стоит рядом со стажёром.
— Может, — с заминкой соглашается Хао Вэй и кивает головой в нужную им сторону. — Идём. Нужно помочь команде, если хочу, чтобы меня приняли в штат. — В конце фразы парень улыбается, но улыбка получается слишком натянутой, и он торопится уйти, даже не дожидаясь Сын Така, который вскоре догоняет его. Некоторое время стажёр ещё поглядывает назад, но чем дальше они отходят от дома, тем быстрее слабеет покалывающий кожу холод, и вскоре парень встряхивается, сбрасывая с себя невидимые ледяные путы и чуть спокойнее выдыхая.
***
— Вы точно с Хао Вэем проверили всех? Может, стоит поговорить снова с персоналом? — продолжает нажимать Сон А, и детектив Син невольно подбирается всем телом, потому что ему не нравится, когда его профессионализм ставят под сомнение, особенно те, кто младше его, даже если и занимают более высокое положение.
— Айщ! — шипит недовольно Син Юй Кай и бормочет себе под нос следом что-то на китайском, но так, чтобы его не услышали. — Я же уже сказал, что мы всех проверили. Из постояльцев никто не пропал, а уехал только один член персонала. Может, конечно, погибший приехал ночью и не успел зарегистрироваться? — предполагает детектив и собирается сказать что-то ещё, но в этот момент звонит его мобильный, и мужчина быстро накрывает экран ладонью, едва взглянув на него, поспешно вставая из-за стола и бормоча извинения, выходит с балкона, пересекает спальню и замирает на лестничной площадке, принимая звонок.
— Ты очень невовремя, — на китайском говорит детектив, поглядывая на дверь в комнату на случай, если Сон А решит выйти следом. Разговор на китайском она, разумеется, не поймёт, но неудобные вопросы начать задавать может.
— У нас проблемы, — сообщает собеседник, игнорируя слова Юй Кая, словно их и не было. — Двадцать семь. Мы не успели.
Детектив издаёт утробное рычание и смачно ругается на китайском, даже не стараясь понизить голос до шёпота, в сердцах ударяя кулаком стену, следом морщась и шипя от боли, пронзившей костяшки, где от злости и силы удара чуть сдирается кожа.
— Опять всё заново, — выдыхает мужчина, прикрывая глаза. — И как этому ублюдку только удаётся столько лет уходить от нас?
Собеседник на другом конце провода нетипично долго молчит с самого момента срыва детектива, и это его слегка настораживает, потому что насколько он знает, если тот молчит, то причина слишком веская, а не потому, что собеседник о чём-то задумался. Думать он предпочитает в одиночестве за бокалом виски.
— Что случилось? — спрашивает Син Юй Кай, уже заранее предчувствуя, что ответ ему придётся не по душе, и понимая, что под фразой «У нас проблемы» собеседник явно имел в виду нечто большее, чем ещё одна смерть и упущенная возможность.
— Он оставил послание на месте последнего убийства, — сообщает собеседник и вздыхает прежде, чем озвучить его. —
«Смерть — повсюду. Увидимся дома».
—
«Смерть — повсюду. Увидимся дома»… — повторяет машинально детектив и хмурится. — Он понял, что за ним следили? И про какой дом идёт речь? Если всё это началось в Шанхае, значит мне нужно вернуться туда и ждать его появления?
— Нет, оставайся в Сеуле, — отрезает собеседник. — Наверняка он помнит, что ты расследовал его дело в Шанхае, не стоит тебе высовываться пока что. К тому же мне нужно, чтобы ты продолжал присматривать за прокурором Ю.
— Прокурор Ю больше не юная девочка с огромными амбициями. У неё своих защитников хватает.
— Для неё это личное, — напоминает холодный голос на другом конце провода. — Если она узнает, что он возвращается в Шанхай, то помчится за ним, а нам это не нужно. Я уже предупредил наших коллег там.
— И ты предлагаешь мне сидеть тут и куковать, играя роль наседки? — Эмоционально всплёскивает пострадавшей рукой детектив и, судя по усмешке в телефоне, собеседник догадывается об этом жесте, пусть и не видит его.
— Ну почему же сразу «куковать»? Кажется, ты сказал, что я невовремя, значит есть чем заняться, а мы скоро приедем в Сеул и сможем встретиться, чтобы обсудить дальнейший план действий.
— Ты хотел сказать «придумать», потому что сейчас у нас опять полный ноль, — фыркает Син Юй Кай и следом замирает. — Погоди-ка, вы едете в Сеул? Почему не в Шанхай сразу?
— Не хотелось бы привлекать внимание к нашим столь очевидным передвижениям. Пока что сделаем вид, что из-за неудачи возвращаемся домой, — говорит собеседник, и детектив слышит отчётливый стук отставленного в сторону стакана.
— То-то кое-кто обрадуется возвращению домой, — хмыкает Юй Кай.
— Единственное, что его может обрадовать — очередной труп для вскрытия на столе, — не соглашается собеседник с лёгким смешком. Детектив усмехается следом, но усмешка быстро растворяется без следа.
— Думаешь, среди нас есть предатель? — озвучивает он мысль, которую вынашивает в своём сознании уже очень давно, но произносит вслух только сейчас. Слова жгут язык не хуже яда, а подозрение сильнее пускает корни в сердце, раздирая его на кровоточащие ошмётки, которые будут гнить внутри, отравляя собой весь организм.
— Да, — холодный ответ отдаётся фантомной болью где-то в груди. Детектив помнит ощущения от пули, попавшей когда-то в него и застрявшей совсем рядом с сердцем, и сейчас испытывает нечто подобное. Правду говорят, что убивают не только оружием, но и словами, которые ранят порой в тысячу раз сильнее и хуже.
— У тебя уже есть мысли, кто это? — Син Юй Кай знает, что ответа, вероятнее всего, не получит, но вопрос невольно срывается с губ. Следом так и хочется добавить
«Ты же знаешь, что это не я, правда? Я всегда был верен нашему делу», но эти слова будет говорить любой, лишь бы доказать свою непричастность.
— Догадки, — туманно и столь предсказуемо отзывается собеседник, на что детектив хмыкает: иного ответа он и не ожидал. Неприятная атмосфера из-за свалившегося на голову убийства становится совсем уж гнетущей, и разговор сам собой сходит на нет, а между мужчинами повисает холодное молчание.
— Мне сказать остальным, что вы возвращаетесь? — спрашивает детектив нетипично тихо, чуть поджимая губы и сдерживая рвущийся наружу вздох, чтобы не показывать своего настроя. Почему-то ему всегда проще изливать гнев, особенно на преступников, чем демонстрировать печаль, потому что в такие моменты он чувствует себя уязвимым, а позволить себе быть слабым он не может.
— Не стоит, — после небольшой заминки говорит собеседник. — У вас дело, вот и занимайтесь им, не отвлекаясь ни на что, а там и мы подоспеем уже, как вы закончите.
— Ладно. Тогда… я пойду. Синь Вэнь должна скоро прислать результаты вскрытия, — скомкано заканчивает разговор детектив, касаясь пальцем стены и стирая слабый кровяной след, однако больше размазывая его на самом деле.
— Хорошо, — соглашается собеседник. — И, Син…
— М?
— Я знаю, что это не ты, — роняет напоследок мужчина, и следом в трубке раздаются короткие гудки. Детектив не успевает ни ответить, ни даже издать звука, но слабая улыбка касается его губ, и суровый на вид Син Юй Кай принимает непривычный для него милый вид.
— Спасибо, Чхве, спасибо, — говорит детектив, хоть знает, что его не услышат, убирает телефон в карман и возвращается обратно на балкон, плотно прикрывая за собой дверь.
Удобно вытянувшийся во весь рост на диване на первом этаже Ли Ён перестаёт грызть хрустящую куриную ножку, доставленную из ближайшего кафе как раз к выходу Син Джу из душа, когда слышит звук закрывающейся двери, и пару секунд молчит, прежде чем подать голос:
— О чём он говорил? — спрашивает Ли Ён устроившегося рядом в кресле Син Джу, с упоением поедающего другую куриную ножку и смотрящего в потолок. Парень прожевывает кусочек мяса и присматривается, с какой стороны укусить снова.
— Насколько я понял со слов детектива, у них сорвалась какая-то очень важная операция, которая готовилась несколько лет, и им предстоит начать всё заново. Похоже, что они ловили какого-то преступника, и сейчас он едет в Шанхай, и детектив рвётся туда. Рискну предположить, что у него старые счёты с ним, но тот, с кем он разговаривал, видимо, не хочет, чтобы детектив уезжал из Сеула, и, кажется, лично собирается приехать сюда вместе с кем-то ещё, — пересказывает основное содержание разговора Син Джу и вгрызается голодными зубами в ножку. Ему немного неловко, что профессор сейчас на кухне что-то ещё готовит, а он лежит и отдыхает, но и Ли Ён, и Ён Мин в один голос сходятся в том, что Син Джу сейчас нужны еда и отдых, поэтому на кухню готовить его никто не пускает.
— Почему разговор был на китайском? — бормочет Ли Ён себе под нос, и происходящее нравится ему всё меньше. Он бы хотел, чтобы это был простой отдых, наполненным приятным времяпрепровождением, а вместо этого проблемы сыплются как грибы после дождя, и нейрохирурга не покидает ощущение, что дальше будет только хуже, поэтому непонятный разговор детектива вызывает смутные опасения. С другой стороны, Син Юй Кай всегда радеет за справедливость, в чём Ли Ён имел возможность уже несколько раз убедиться, пусть порой мужчина и добывает информацию не совсем законно. Нейрохирург вспоминает досье на детектива, где указывалось, что тот имеет связи в бандитских кругах, а там контингент довольно разношёрстный, что не только выходцев из Китая, но даже из России можно встретить.
«Может, как раз его контакт позвонил и сообщил, что операция сорвалась. Странно только, что детектив вышел разговаривать на лестницу. Сон А же в курсе его методов и закрывает на это глаза», — рассуждает Ли Ён, пытаясь выстроить логическую цепочку, которая вроде бы получается, но рассыпается уже практически в самом конце.
— Ты сказал, что детектив рвётся в Шанхай, но его собеседник не хочет этого, — проговаривает нейрохирург вслух и приподнимается, чтобы взять соус, принесённый профессором с кухни для доставленных куриных ножек под недовольное ворчание, что голодному Син Джу лучше подойдёт домашняя пища, но Ли Ён оправдывает заказ скоростью выполнения по сравнению с готовкой Ён Мина и дополнительно припечатывает сверху аргументом, что еды много быть не может. — Получается, что тот, с кем он говорил, отдаёт ему приказы? — спрашивает Ли Ён и берёт в руки соус, но не торопится макать в него мясо, ожидая ответа. — Как детектив разговаривал? Уважительно или же с превосходством? По его голосу крайне трудно понять, когда он злится, а когда у него это обычное состояние.
— Скорее, как с другом, но при этом он явно подчиняется этому человеку, — отвечает Син Джу, припоминая детали разговора и анализируя их.
— Я думал, что детектив подчиняется Сон А, ведь она ведущий прокурор в команде, — замечает Ли Ён, опуская взгляд на соус, словно тот знает все ответы.
— Но ведь она не последняя инстанция, есть люди и выше её, — резонно замечает Син Джу, облизывая губы. — Кстати, они упомянули Сон А. Детектив сказал, что она больше не юная девочка с огромными амбициями и у неё своих защитников хватает, а также, что он не хочет «куковать здесь, играя роль наседки». Звучало так, словно звонивший просил детектива присматривать за Сон А и хочет, чтобы он делал это дальше, — добавляет Син Джу, вырывая Ли Ёна из мыслей и при этом старательно обсасывая косточку и даже покусывая её зубами, чтобы добыть как можно больше сока, потому что слишком голодный после ночных приключений в лесу, и ничего с собой поделать не может.
— А Син не упоминал имени собеседника во время разговора? — спрашивает Ли Ён, и Син Джу замирает на пару секунд прежде, чем ответить.
— Мелькнуло только имя Чхве, но я не уверен, что он говорил с ним, — говорит парень, откладывая в сторону обглоданную ножку, от которой теперь точно ничего не осталось, кроме голой кости.
— Чхве… Чхве… — повторяет задумчиво Ли Ён. — Кореец, судя по имени. Почему тогда на китайском говорил с детективом? И, кажется, я где-то слышал это имя, но не могу вспомнить где. — Нейрохирург замолкает, переваривая полученную информацию и пытаясь вспомнить, где именно он слышал фамилию Чхве и почему она кажется ему такой знакомой.
«Син ведёт дело без ведома Сон А? Помогает кому-то из отдела с заданием в Китае? Тому, кто знает Сон А и волнуется за неё? Кто-то положил на неё глаз?»
Впрочем, додумать свою мысль Ли Ён не успевает, потому что Син Джу, закончив выбирать новую ножку, откидывается обратно в кресло и продолжает:
— Кажется, у них в команде предатель, и детектив не знает, кто именно.
Брови Ли Ёна от услышанного взмывают вверх, да там и остаются. На секунду ему кажется, что Син Джу ошибся и что-то неправильно понял, потому что не может быть, чтобы под боком у Сон А был предатель, а потом вспоминает, что творил Сын Вон под носом у дедушки, и мгновенно мрачнеет. Когда Ли Ён узнал, что из-за козней старшего кузена едва не лишился Сын Така, то был готов в ту же секунду прилететь в Корею и свернуть Сын Вону шею, как цыплёнку, да не успел. Нейрохирург не замечает, как подбирается всем телом и замирает, как хищник перед прыжком, зато это видит Син Джу и спешит развить мысль, пока Ён не уложил на операционный стол всю команду прокурора.
— Думаю, что он имел в виду участников сорвавшейся операции, — вступается Син Джу. — Раз детектив не стал говорить при Сон А, то она не в курсе, Хао Вэй только стажёр и новенький, а Син упомянул, что преступник уже несколько лет уходит от них. Синь Вэнь — вообще судмедэксперт, а они только трупы вскрывают и больше никак не принимают участие в расследовании. Вероятно, детектив помогает кому-то в Китае, вот и предатель тоже там, — заканчивает свою мысль Син Джу и еле слышно выдыхает, заметив, как чуть расслабляется Ли Ён.
— Я тоже пришёл к выводу, что он помогает кому-то из отдела в Китае, и этот кто-то знает Сон А, — делится своими мыслями нейрохирург и макает мясо в соус, отправляя его в рот, чтобы сделать паузу и подумать ещё, вот только этому не суждено случиться, потому что рот буквально обжигает, и Ли Ён роняет всё из рук, высунув язык и издавая жалобные звуки.
— Что такое? — бросается к нему Син Джу, пытаясь понять, в чём дело. На глаза попадаются только мясо и соус, и первое сразу отпадает, потому что успело подстыть и никак не могло обжечь нейрохирурга, а вот второе… Син Джу едва-едва касается кончиком пальца соуса и облизывает его, следом понимая, в чём дело: тот оказывается ужасно острым, а Ли Ён тем временем подрывается с места и уносится на кухню. — Странно, я же говорил профессору Ча, когда он пошёл за соусом, что Ён не переносит острое, да и он сказал, что знает уже от Сын Така. Перепутал что ли?
Ча Ён Мин едва успевает отскочить в сторону, когда к холодильнику кидается Ли Ён, выхватывает пакет молока и начинает пить его прямо из горла. Профессор видит раскрасневшееся лицо нейрохирурга и слёзы на глазах. Доктор Ча отворачивается к плите, даже не пытаясь скрыть довольную ухмылку. Ли Ён отлипает от молока и ставит пакет на стол, тяжело выдыхая и стирая тонкую струйку белой жидкости с подбородка.
— Профессор Ча! — Появляется на кухне Син Джу, чтобы убедиться, что нейрохирург жив. — Вы, кажется, перепутали соус. Я говорил вам, что Ли Ён не переносит острое, а вы принесли к мясу острый соус.
— Правда? А я-то гадаю, что он так на молоко накинулся? — Ён Мин пытается изобразить удивление, но Ли Ён, знающий благодаря кузену тысячу и один оттенок притворного удивления, легко раскусывает его актёрскую игру и злобно прищуривается. От перспективы вновь близко познакомиться с железной хваткой на шее и лишиться парочки пальцев на бесценных руках кардиохирурга спасает прокурор Ю, спустившаяся на кухню, чтобы поговорить с Син Джу, однако вопрос оседает на языке, стоит ей только подойти к столу, потому что царящее в воздухе напряжение можно ощутить практически с лестницы.
— Что-то случилось? — настороженно спрашивает она и предусмотрительно делает шаг к Ли Ёну, становясь рядом с ним, потому что замечает, что он уже на грани и вот-вот сорвётся.
— Профессор Ча случайно перепутал и подал к мясу острый соус, вот Ли Ёну и стало плохо. Глупое недоразумение, не более, — говорит Син Джу на одном дыхании, стараясь изо всех сил сгладить конфликт, готовый вот-вот разразиться, и смотрит на Сон А.
— Случайно? — уточняет Ли Ён, изгибая бровь и не сводя взгляда с Ён Мина, словно примеряется, куда лучше будет вцепиться.
— Ты на что это намекаешь? — поворачивается к нейрохирургу профессор, откладывая в сторону лопаточку и скрещивая руки на груди.
— Конечно случайно, мы сегодня нехило так перенервничали, так что ничего удивительного, — подключается к Син Джу Сон А, перебивая и не давая любимому ответить, и быстро пытается сменить фокус внимания. — И да, я пришла, потому что вы двое, — девушка указывает пальцем на своего парня и его подчинённого, — должны мне объяснение насчёт того, что творилось в лесу ночью. Что вы там задумали?
Син Джу приоткрывает рот и замирает, глядя на Ли Ёна и не решаясь говорить без его разрешения. Нейрохирург чуть заметно качает головой из стороны в сторону, и парень закрывает рот, а затем переводит виноватый взгляд на Сон А, которая ждёт объяснений.
— Я тебе всё потом расскажу, чуть позже, обещаю, — говорит Ли Ён и одаривает девушку одной из самых обворожительных улыбок, и прокурору приходится применить всю свою железную выдержку, чтобы не пасть жертвой чужих чар.
— Почему не сейчас? — требует она ответа чуть дрогнувшим голосом.
— Потому что сейчас не то время и не то место, — упрямится нейрохирург. — Мы никакого преступления не замышляли, профессор как всегда всё неправильно понял. Мы просто хотели устроить небольшой розыгрыш, — добавляет он, кидая недовольный взгляд на Ён Мина.
— Я рассказал лишь то, что услышал, — отрезает мужчина, заканчивая с готовкой и выключая плиту.
— Розыгрыш? Вы? — Прокурор громко хмыкает, выражая крайнюю степень сомнения и удивления. — Ладно, как только закончу с этим делом, ты мне всё расскажешь про ваш ночной розыгрыш. И только попробуй отвертеться! — говорит Сон А, давно смирившаяся с тем, что Ли Ён в упрямстве ничуть не уступает Сын Таку, и она даже не может с точностью сказать, является ли это семейной чертой или просто один кузен перенял её у другого. Звонок мобильного отвлекает девушку, и она видит с облегчением на экране имя Синь Вэнь, поэтому принимает вызов и покидает кухню, а Ён Мин тем временем накладывает еду в большую чашку и ставит на стол.
— Садись и поешь нормально, — обращается он к Син Джу, отмечая про себя, что с щёк парня наконец-то пропала бледность, и он выглядит заметно лучше, чем когда пришёл из леса.
— Благодарю, профессор, — кланяется Син Джу и занимает место за столом, но его чуть опережает плюхнувшийся напротив Ли Ён, который первым берёт палочки и тянется к тарелке, но его запястье перехватывает Ён Мин, и нейрохирург приподнимает голову, а в его взгляде светится чёткое
«У тебя есть десять секунд, чтобы извиниться, убрать руку и убежать».
— Куда тянешь руки? Это для Син Джу, — говорит профессор, игнорируя убийственный взгляд Ли Ёна.
— Куда ему столько есть? Вы его на убой кормить собрались? — возражает Ли Ён, кивая на полную тарелку еды.
— Не ты ли говорил недавно, что еды много не бывает? — скептически приподнимает бровь Ён Мин, припоминая слова нейрохирурга, который цокает языком и довольно грубо вырывает запястье из захвата.
— Я говорил про нас с Син Джу. Я, между прочим, переживал и помогал в расследовании, так что проголодался не меньше его, — выворачивается Ли Ён и, пока профессор пребывает в шоке от подобной наглости, цепляет палочками кусочек мяса и отправляет в рот. Син Джу терпеливо дожидается, пока спор не утихнет, и только после этого приступает к трапезе следом за нейрохирургом.
— Мелкий наглый панк, — шипит Ён Мин под нос, уходя с кухни, пока они с Ли Ёном не сцепились из-за какой-нибудь ерунды и сталкивается в коридоре с вернувшимися Сын Таком и Хао Вэем. Ординатор подходит к любимому, который заключает его в объятия и еле слышно спрашивает, всё ли в порядке и не хочет ли Сын Так покушать. Парень отзывается тихим мурчанием, а Хао Вэй боязливо поглядывает в сторону кухни и пытается незаметно прошмыгнуть к лестнице, предполагая, что прокурор и детектив всё ещё наверху, раз их нет внизу, но его окликивает Син Джу:
— Хао Вэй! — громко зовёт парень стажёра, улыбаясь. — Не хочешь присоединиться? Профессор много приготовил, на всех хватит!
Стажёр чуть бледнеет, когда Син Джу обращается к нему, но пересиливает себя и дружелюбно кивает. Любопытство узнать больше подробностей об их ночном приключении борется в нём вместе с остаточным страхом и практически одерживает верх, когда сверху раздаётся голос Сон А, видимо, увидевшей с балкона возвращение парней:
— Хао Вэй, ты вернулся? Отлично, иди сюда. Синь Вэнь прислала результаты вскрытия и установила личность погибшего. — Прежде чем хоть кто-то успевает среагировать и задать вопрос, прокурор скрывается, а Хао Вэй взлетает по лестнице, перескакивая через ступеньку, чтобы присоединиться к девушке.
— Нам стоит спросить? — задает интересующий всех вопрос вслух Сын Так, на что профессор качает головой.
— Думаю, она сказала бы сразу, если бы хотела, — замечает Ён Мин, — но прокурор выглядела встревоженной.
Сын Так чуть рассеянно кивает, слабо улыбаясь, и жмётся к любимому, внезапно ощущая себя крайне неуютно и печально из-за испорченного отдыха. Профессор Ча улавливает настроение мужа и мягко прижимает его к себе.
— Кушать будешь? Ты, наверное, с утра ничего не ел, — вновь интересуется он, и Сын Так, перестав жаться к груди любимого, устраивает подбородок на его плече, глядя таким образом на кухню, где расположились Ли Ён и Син Джу, молча уничтожающие еду с поразительной скоростью.
— Не хочется, — честно говорит ординатор и еле слышно вздыхает, позволяя улыбке окончательно соскользнуть с лица и развеяться. — Я что-то вымотался… морально скорее, чем физически. Оказывается, помогать в расследовании преступления не менее изматывающе, чем спасать пациентов, — добавляет Сын Так со слабой улыбкой и чувствует, как отстраняется Ён Мин, но лишь затем, чтобы оставить мягкий поцелуй на лбу любимого.
— Иди в спальню, а я принесу тебе еды. Проведём оставшееся время вместе или уедем, если хочешь. Подумай пока, — говорит профессор и отпускает Сын Така, который направляется в комнату, а сам идёт на кухню, где накладывает побольше вкусной еды для своего мальчика.
Ли Ён чуть откидывается на стуле и задумчиво следит за передвижениями профессора, покуда тот не уходит, но даже после этого он не шевелится, продолжая задумчиво смотреть вслед кардиохирургу.
— Что-то не так? — спрашивает Син Джу, заметив, что нейрохирург немного выпал из реальности. Ли Ён далеко не сразу фокусирует взгляд на нём и только после отвечает.
— Сможешь достать фиолетовую краску для волос?
Син Джу теряется от столь необычной просьбы и невольно смотрит на волосы Ли Ёна, не решаясь спросить вслух, не перебрал ли нейрохирург вчера с алкоголем, раз решил покраситься в фиолетовый.
— Могу, а зачем? — находит иной способ узнать желаемое Син Джу и видит, как по губам Ли Ёна медленно расползается коварная усмешка.
***
Детектив Син смотрит на фотографию убитого и пытается сдержать в себе поток нецензурной лексики, которая рвётся из него сразу на двух языках, и только присутствие Сон А останавливает его от громогласного выражения недовольства. Хао Вэй, мышкой проскользнувший следом за прокурором на балкон, замирает рядом и смотрит на раскрытый ноутбук. Он уже собирается спросить, что так расстроило детектива, когда глаз цепляется за имя погибшего, и стажёра прошивает от воспоминания.
— Погодите! Это же парень из персонала, который уехал со слов его напарника!
— Да, а ещё именно он рассказал мне про сестёр-убийц, — напоминает детектив, скрещивая руки на груди и становясь от этого ещё более угрожающим.
— Видимо, кто-то решил воплотить в жизнь его сказки, правда, уже после его смерти, — раздаётся голос Синь Вэнь из мобильного на столе, уже успевшей посвятить в подробности результатов вскрытия всех присутствующих, кроме Хао Вэя.
— Что ж, теперь у нас есть имя погибшего, и мы можем провести допрос всех, кто контактировал с ним. Начиная с того коллеги, который сказал вам, что он уехал, — подчёркивает Сон А, поворачиваясь к детективу, который всё же не сдерживается и ругается вслух. Кажется, этот день решил добить его окончательно.
— Может, передадим дело полиции? — предлагает Син Юй Кай, и сразу две пары удивлённых глаз смотрят на него.
— Мы уже начали вести дело, зачем нам отказываться от него? — спрашивает Сон А, удивлённая поведением детектива, и замечает его бегающий взгляд.
— Мы… Мы думали, что это Син Джу, а раз это не он, то мы можем спокойно передать дело полиции и вернуться в Сеул, а они тут без нас разберутся, — говорит мужчина, избегая смотреть в глаза прокурора.
— Я не для того проводила вскрытие, чтобы полиция пришла на всё готовенькое уже, — доносится из телефона недовольный голос Синь Вэнь и следом звон, словно она отложила в сторону скальпель.
— Да, мы уже впряглись, так что не можем отступить, — отстаивает свою позицию Сон А. — Остальные могут ехать домой, их это не касается, а мы остаёмся. Я точно остаюсь, а вы, если хотите, то можете уезжать с ними.
— Я остаюсь с вами, прокурор Ю! — встревает Хао Вэй, узрев в этом возможность заработать дополнительные очки. — Я готов прямо сейчас пойти и побеседовать с коллегами погибшего и всеми, кто его знал!
— Пойдём вместе, — говорит Сон А и выжидающе смотрит на детектива, который хмурится, а затем чешет лоб.
— Доведём дело до конца и возвращаемся в Сеул, — словно нехотя соглашается мужчина. — Пойду быстро перекушу, а то на голодный желудок не соображаю, — добавляет он и поспешно покидает балкон, словно сбегает с поля боя.
— Я тоже быстренько поем! — меняет план действий Хао Вэй, едва только услышав про еду, и выжидающе смотрит на прокурора, которая кивает. Стажёр радостно улыбается, но его улыбка быстро исчезает, и парень обхватывает себя руками, потому что холод, который он испытывал возле своего домика, вновь возвращается и начинает неприятно щипать кожу, причём в этот раз он ещё сильнее, чем тогда.
— Вот и славно, — говорит тем временем Синь Вэнь. — Кстати, Хао Вэй, когда будете возвращаться, то привези мои вещи, я их забыла в бунгало.
— Хорошо, Синь Вэнь, сразу же по возвращению прилечу к тебе, — обещает стажёр, осматриваясь по сторонам, но ничего не замечает и выбегает с балкона прежде, чем Сон А успевает спросить, что с ним такое. Едва только оказавшись за пределами балкона и примыкающей к нему спальни, стажёр ощущает, как становится теплее, но ощущение холода до конца не исчезает.
— Это я перепил, что меня так морозит? — спрашивает себя парень и встряхивается всем телом, как собака после воды, а затем спешит на кухню, откуда доносятся манящие ароматы, пока остальные не съели всю еду.
Прокурор Ю сильно хмурится и проводит рукой по волосам, дёргая себя за хвост, который от подобного обращения чуть сползает, и девушка начинает завязывать его заново, мысленно прокручивая в голове разговор с детективом и его нетипичное желание отказаться от дела и вернуться в Сеул, словно там что-то ждёт его, однако Сон А прекрасно знает, что больше никакого расследования у них нет, как и жены у детектива, поэтому его рвение сбежать с отдыха, который он сам и предложил провести, кажется ещё более подозрительным, учитывая, что Син Юй Кай не из пугливых людей и убийство никак не могло оттолкнуть его, а, наоборот, должно было привлечь. Что-то не сходится, и девушка никак не может понять, что именно.
— Что-то не так? — спрашивает Синь Вэнь, и Сон А вздрагивает, запоздало вспоминая, что не завершила звонок с судмедэкспертом.
— Не знаю, — говорит прокурор и выдыхает. — Просто показалось странным, что Син… — девушка не заканчивает предложение и вновь вздыхает.
— Так рвётся вернуться в Сеул? — заканчивает Синь Вэнь. — Даже я это заметила. Может, у него кто-то появился?
— Может, — не слишком уверенно соглашается Сон А и берёт мобильный в руки. — Ладно, быстрее закончим с делом — быстрее вернёмся домой, а ты отдохни пока, ты хорошо поработала.
— Я знаю, — игриво отзывается Синь Вэнь, и до слуха Сон А доносится звон связки ключей. — Удачи с делом.
— Спасибо, — отзывается прокурор, завершает звонок и закрывает ноутбук, а затем поворачивается лицом к выходу с балкона, но не решается пока что выйти с него. Она слабо верит в то, что у детектива кто-то появился, хотя и не исключает такую возможность, особенно учитывая, как сегодня Син Юй Кай фактически выбежал с балкона, когда ему позвонил кто-то. Девушка усмехается, стряхивая с себя цепкие лапки подозрений и сомнений, и настраивается на предстоящее расследование. — Дело, сперва дело, — напоминает сама себе прокурор, глубоко вздыхает и делает шаг навстречу неизвестности.
Темноволосая девочка сидит на подоконнике боком и болтает ногой в воздухе, глядя вслед Сон А, после чего горько усмехается и переводит взгляд на оконною раму.
— Ну конечно, дело. Всегда было и будет дело, — проговаривает она медленно и прикрывает глаза.
