Морковки

Голова кружилась. То ли от эмоций, то ли от резкого повышения поступающего в мозг кислорода. Поднимающие его со станка руки отрезвили. Казуо не любил таких властных к себе прикосновений, но вырываться сил не было, да и какой смысл? И так как ребенка тягают, не хватало ещё трепыхаться. Он чувствовал себя так, будто его разломали на части и собрали обратно. — Сам умоюсь, — слабо буркнул он. И только тут осознал, что цепляется за поднявшую его руку в поисках равновесия. Пришлось спешно отпускать и хвататься за станок. Позорище какое, повис на подполковнике Гурене! Стало вдруг смешно и почти унявшиеся рыдания снова перешли в тихий вымученный смех. Расскажешь кому — не поверят… Это ж угораздило их так по-идиотски вляпаться. — Давай, поехали, — Сатоши, уже давно стоящий рядом, легонько прикоснулся к плечу Казуо, одновременно подставляя своё. — И только попробуй нашим потом растрезвонить, что на мне ездил! Я тебя лично урою, понял? Юджи неслышной тенью подошёл с другой стороны и произнёс с абсолютно серьёзным выражением лица, — а юмор из мальчишки сегодня выбило крепко: — Обопрись и на меня, пора убираться с этого, блин, поля боя. Благодаря своевременному словесному пинку от Сатоши, к моменту, когда всё закончилось, Юджи был готов хотя бы не причинить дополнительных неприятностей собственным убитым видом. В конце концов, всё закончилось — на этот раз действительно всё. Теперь можно выдохнуть, утереться и вместе убраться из этой… как там её, «штрафной ямы»? Вот отсюда бы да поскорее в ставшее уже привычным школьное общежитие — приходить в себя и зализывать раны. Едва ли теперь им можно рассчитывать на курсантские погоны, но зато все остались живы и, можно сказать, отделались малой кровью. Юджи бы предпочел покинуть это место поскорее, всем вместе, разумеется. Но понимал, что это он уже в относительной норме, хоть отбитый зад яростно протестует против любой одежды. А парням надо прийти в себя, особенно Зу. Воды в лицо ему тоже сейчас явно не помешает. Когда руки упёрлись в холодный кафель раковины, колени у Казуо уже почти не тряслись. Умываться пришлось долго — чтобы смыть слёзы и восстановить дыхание. И чтобы оттянуть момент, когда придётся открыть рот. Его повело, причем конкретно. Сейчас мысли уже прояснялись, но тело ощущалось каким-то ослабшим, будто после излишне активной многочасовой тренировки. И, при этом, несмотря на неутихающую боль, в голове воцарилась непривычная лёгкость. Наверно так и должно быть, если тебя швырнули в ад, а потом вдруг вытащили? — Сами-то в порядке? — горло слегка село, но в голосе не было напряжения, а улыбка впервые за день вышла вполне искренней. Он хлебнул из-под крана, поморщился, но сделал ещё пару глотков. — Не знаю как вы, а я ужасно хочу вновь воссоединиться со своими штанами. — В порядке. Если это можно так назвать. — Сатоши, молчавший все это время, буквально выдохнул от облегчения, подхватывая друга и не давая упасть. — А вот со штанами я бы не спешил.   Он вдруг стянул с крючка полотенце и засунул прямо под струю ледяной воды. Затем тщательно отжал и заоглядывался:  — Так… Куда бы нам тебя? Юджи опирался спиной на стену и смотрел в пространство перед собой, расфокусировав взгляд. Он просто ждал, не представляя, чем тут ещё помочь. Досталось всем жёстко, и после такого совершенно не хотелось нарушать запреты снова, но даже не столько из-за боли, сколько из-за всех тех страшных событий, произошедших ДО. Пришлось сознательным усилием пресечь мысли о том, что так серьёзно парни встряли из-за него и сделать лицо попроще. Как раз Казуо закончил умываться, а под внимательным взглядом старшего сделалось неуютно. Впрочем, Тоши тут же переключился на Зу и деятельно засуетился вокруг. — Жить можно, — слегка запоздало ответил Юджи на вопрос о самочувствии. — Пойду посмотрю что там с нашими тряпками, как попало же побросали. — Ты чего задумал? — с подозрением хмыкнул Казуо, глядя на приготовления Тоши. И, переключившись на Ю, комично сложил руки в молитвенном жесте. — Если ты добудешь мою одежду, я тебе памятник воздвигну! — Соберу и обтряхну, — пообещал Юджи. С юмором в критические моменты у него всегда были слегка проблемы, но предложение воздвигнуть памятник прозвучало забавно. Нерукотворный, ага. Он вышел за дверь, предоставив Сатоши возможность оказать первую помощь Казуо. Наедине. — Ничего особенного, всего лишь система охлаждения. Парни рассказывали — незаменимая вещь в таких случаях, — решил-таки пояснить Сатоши, потому что Зу подчиняться не спешил. — Давай прямо тут на скамейку ложись. Узковата, конечно, но других нету. Юджи, и моё захвати! — крикнул он в закрывшуюся дверь. — Тоши, — Казуо улыбнулся другу, словно душевнобольному. — Если ты всерьёз думаешь, что я лишние пару минут проведу кверху голой задницей, то я знаю, к какому именно больному месту нужно применить эту схему охлаждения. С этими словами он отобрал у друга полотенце и бережно «короновал» им новоявленного лекаря. — Да кто тебе сказал, что голой, бля! Ну, кончай дурить! Гурен же сказал, что нам обезбол не положен, а это поможет. Впрочем, не хочешь, как хочешь. Я и сам воспользуюсь с удовольствием.   Сатоши деловито встряхнул полотеничко, возвращая ему холод, и вложил Казуо прямо в гордые руки. — На, пристроишь мне на заднице, как лягу. Казуо улыбнулся. Почему-то снова стало весело, когда Тоши устроился кверху исполосованным местом. — Это кто ж с тобой такими премудростями поделился? — полюбопытствовал он, как можно осторожнее укладывая полотенце на воспалённую кожу и слегка хлопая друга по плечу. — Ооо, кайф какой! Прямо как добавочный десерт по воскресеньям. Даже лучше. Так парни ж из отряда и рассказали. Теперь вижу — знают толк. Реально легче, слушай! Частенько, у них, видать такое случается… Сатоши вдруг замолчал, задумавшись о чём-то. Выйдя из санузла, Юджи покосился на зловещий станок, и, сглотнув, резко отвернулся. Млин, новый сюжетец для кошмаров прям. Сложно было представить, что выкинет подсознание в следующий раз, но что ночью будет «весело», Юджи не сомневался. Получалось бы ещё почаще самому управлять снами, эх. Слабовато пока с менталом, больше медитировать, что ль… Одежду действительно покидали там же, где и стояли, понятное дело, было не до того. Единственное подобие порядка наблюдалось разве что в вещах Сатоши, а что Казуо, что Юджи — покидали всё как попало. За такой бардак бы и в школьном общежитии влетело, а тут и вовсе непонятно, почему подполковник позволил развести срач. Юджи не торопясь собрал одежду, предположив, что Зу будет проще прийти в себя с меньшим количеством присутствующих. Да и у самого сзади всё ещё ой как болело и не располагало к бодрым прыжкам. Одеваться раньше остальных Юджи не стал, решив, что будет не честно. Свернул всю школьную форму, сложил стопкой и, прихватив и обувь, пошёл обратно к замолчавшим друзьям. — О, ты наш герой! — Казуо фыркнул. — Не хочешь к Сатоши присоединиться? У нас тут полным ходом опробация новых методик имени его незабвенного и чуть более забвенных его знакомых. — Эм… — Юджи запутался в незабвенных знакомых, но главное — компресс, — увидел сразу. Самое то приложить холод к ушибам, давно хотелось. Причем засунул бы горящий ноющий зад прямо под кран, но кто ж будет такое при всех выкидывать. И вообще несподручно. — Классно придумали с полотенцем, хочу. — Конечно хочет, он же не дурак. И зря, кстати, ёрничаешь, методика действенная, теперь вот проверенная лично. Сейчас, где-то было ещё одно полотенце… а, вот! Ю, ложись на моё место. А ты держи одежду, раз такой умный. Забрав у Юджи одежду, Казуо свалил её кучей на столик около умывальника, надеясь, что она всей охапкой не рухнет в него. Затем, вычленив оттуда своё барахло, помялся. — Ну, вы это. Лечитесь. Я буду снаружи. Надеюсь, вы доставите друг другу максимум удовольствия. Казуо знал, что натягивать одежду на горящую и отвечающую болью на любое движение задницу будет непросто, но не подозревал, что настолько. Как хорошо, что додумался выйти — не хватало шипеть и корячиться на глазах у друзей. Им сейчас своей боли хватит. Одевшись, он почувствовал себя немного увереннее. И, хоть боль это усилило, так можно было не думать, что его выпороли. Просто очередные синяки после очередной драки. Такие же, как ещё не зажили на рёбрах. Просто не думать. Ну, и не садиться. Примерно неделю, ага. Устало вздохнув, Казуо прислонился плечом к стене и невидящим взглядом уставился в стену. — Удовольствия?.. — не понял Юджи. Он не успел даже улечься, как стремительно взбрыкнувший Казуо схватил одежду и вылетел за дверь. Привыкнуть к его подколам, пожалуй, было невозможно. Юджи понимал, что это не всерьёз, но иногда руки так и чесались отвесить язвительному Зу щелбан. Впрочем, это наверняка кончилось бы щекотной потасовкой и гордым поражением Юджи. Ладно, видимо Ю тут один искренне не понимал, в каком месте следует смеяться. Чувство юмора привычно сделало «йок». Краем глаза наблюдая, как Тоши полощет полотенце под краном, Юджи расслабился и прикрыл глаза. Наверное, следовало намочить компресс самому, но раз уж лёг, не вскакивать же теперь. — Фига, картина маслом! — заценил Сатоши зрелище, прежде чем пристроить мокрую ткань. — Это у меня, чего, тоже так всё красиво? Н-да… — он покосился на дверь вслед вылетевшему пулей Казуо. Мало того, что заноза, так ещё и упрямая впридачу! Будет теперь гордо страдать в одиночестве. Хотя, может ему так и проще… — Как оно вообще, сильно болит? Сейчас должно полегчать. — «Оно» не хочет одеваться, в отличие от меня, — честно признался в ощущениях Юджи. Страшно было подумать, чтобы натянуть на пострадавшее место хоть какую-то одежду, но в то же время нервы вопили о том, что выглядит он сейчас… безобразно. — Спасибо, кстати. За компресс. И вообще. — На сквознячке определённо лучше. Однако времени у нас ещё-ё, — он быстро глянул на часы, — минут семь от силы. Четыре минуты лежишь, три на одевание. Или больше надо? — Сколько? — услышав про семь минут, Юджи резко подорвался, чуть не свалившись с лавки, и зашипел от резкой боли. — Не, тогда хватит разлёживаться. Гурен не говорил, что вернётся ровно через тридцать минут, он говорил, что у нас полчаса. И я не хочу опять скакать перед ним с голым задом. Ладно ещё перед друзьями, но офицер… Не-не-не, не снова. Юджи скатился с узкой скамейки настолько быстро, насколько смог и всё-таки уронил полотенце куда-то под лавку. — Вот куда ты вскочил, а? Уж конечно я по времени заложился не в обрез. Это семь минут до выхода из умывалки. А там у нас будет ещё минут семь-восемь до времени икс. Ю. Да не дёргайся ты, есть время одеться. Сам Сатоши одеться уже успел. Медленно и осторожно. И теперь, чуть пошипывая, поднимал за Юджи полотенце и аккуратно складывал оба, пристраивая обратно к раковине. Через какое-то время парни вышли. — Не приходил Гурен? — Пока не приходил, — Казуо, вырванный из сонного оцепенения появлением друзей, широко улыбнулся. — Что там у нас по времени? Скоро на расстрел? — Успеваем, — Сатоши даже себе бы не признался, до чего он рад видеть нахального засранца прежним. — Теперь понятно, почему в этой «яме» даже посидеть негде. Тут никому не нужно. — Да, я определенно не хотел бы садиться ближайшие… в общем, долго, — Казуо взлохматил чёлку и картинно изобразил, что потёр отбитые ягодицы. Прикосаться к ним он, однако, не рискнул. — А вот спать бы завалился. Хоть бы нас отпустили поскорее, видеть этого вашего Гурена не могу. На самом деле, последнее утверждение было ложью. Как ни неприятно было признавать, прилетело им, во-первых, за дело, а во-вторых — куда меньше, чем могло с учётом всего. Гурен, конечно, гад, но этот гад им жизни спас. Делиться такими мыслями с друзьями Казуо, впрочем, не собирался. Более того, пообещал себе сделать подполковника главной мишенью своего злословия на ближайшие недели. Хотя бы потому что Сатоши наверняка тут же будет влезать и защищать кумира. И тот, конечно, не промолчал. — Зу, — Сатоши предупреждающе повысил голос. — Гурена не трожь. — Да кто же его трогает? — ухмыльнулся Казуо. — Это он нас трогал. И пялился. Тебе понравилось? — Тебе виднее. Меня не трогал, — неожиданно оскалился в ответ Сатоши. — Чёрт! Я ревную! — С радостью бы уступил тебе это удовольствие, я, знаешь ли, по девушкам, — Казуо подмигнул и опустил голову так, чтобы чёлка слегка прикрыла лицо. Потому что, чёрт дери, от воспоминаний о бесцеремонных прикосновениях военного скулы вновь вспыхнули от стыда. Чтобы скрыть смущение, он добавил: — И вообще, меня по крайней мере не носили на плече как невесту. Да, Юджи? — Зу! — Ты по одной девушке, — фыркнул Сатоши. — Пустая Болтовня зовут. Тут дверь открылась и в «яму» вошёл подполковник Гурен. Он снова был в перчатках и вообще безупречен от начищенных сапог до последнего волоска в причёске. — Готовы? Отлично. За мной!