Морковки

В первый момент Сатоши онемел, а потом у него глаза полезли на лоб. Оказывается карниз это ещё было не самое страшное! Стрелять в себя! Господи, Ю! Но удивления на этом не закончились. Потому что дальше Юджи выдал такое, что ни в какое сравнение не шло со всем предыдущим. Сатоши чуть не выронил от неожиданности ремень, когда тот внезапно засветился и дёрнулся сам собой. Юджи действительно владел магией, более того, делал это не глядя! Но задуматься об этом как следует Сатоши не успел. — Ю… — он погладил плачущего мальчишку по спине. На этом моменте стоило вообще закончить наказание. Но что-то говорило ему, что нельзя, иначе Юджи так и останется во всех этих переживаниях. — Ю, ты меня слышишь? Страх был так силён, что Юджи не сразу осознал, что тон Сатоши вовсе не холодный. Поглаживания по спине воспринимались почти болезненно, Юджи не считал, что заслуживает хорошего обращения сейчас, поэтому всхлипнул ещё беспомощнее: — Слышу… — Ещё десяток, соберись. И после этого мы с тобой закроем эту историю навсегда. Сатоши не стал говорить, что завершающая порция будет самой горячей. Юджи предстояло вытерпеть десяток таких же ударов, как он сам получил в яме. Не хотел бить по совести Ю лишний раз упоминанием ямы. Да и… Юджи ещё, чего доброго, решит, что наказание было недостаточно сильным. — Будет больно. Скажи, когда будешь готов. Юджи позволил себе какое-то время просто повисеть, восстанавливая дыхание и успокаиваясь. Про себя он полностью соглашался продолжать, но готов не был, поскольку опасался, что начнёт орать на всю казарму, если хоть чуть-чуть не придёт в себя. Хорошо, что Тоши не торопил. И как только трясти перестало, Юджи ещё раз глубоко вдохнул и стиснул кулаки покрепче. — Всё. Готов. Предстоящая боль пугала всё равно, но в голосе откуда-то появилась твёрдая решимость. Юджи собирался выдержать до конца. И исправить всю ту кучу совершённых ошибок. Сатоши положил руку на поясницу Ю. Просто положил, не столько удерживая, сколько давая почувствовать, что он рядом. И сделал глубокий вдох, напоминая себе о необходимости того, что он делает. Ремень в этот раз рассёк воздух с хищным звуком, буквально впиваясь в беззащитную плоть. След от удара побелел, а затем стал стремительно наливаться багровым. Как ни настраивался Юджи, как ни готовился к боли, но этот удар пожалуй стоил всех предыдущих. Не заорать удалось, но тело напряглось и выгнулось от боли. Юджи на вдохе запрокинул голову, но почти сразу вернулся в прежнее положение. Он заслужил. Заслужил, чёрт возьми. И ответит. Сатоши дал возможность парню как следует справиться с болью. Ему ли не знать как это… И только после этого хлеснул во второй раз. Снова сделал перерыв. Третий, четвертый, пятый… Он видел, что Юджи терпит изо всех сил, видел чего это ему стоит, и в этот момент гордился своим мелким, из которого, без всяких сомнений, выйдет отличный боец! Юджи держался за счёт, всё крепче вцеплялся в брюки Сатоши и кое-как оставался на месте — кажется, лишь благодаря внушительным паузам после каждого удара. Слёзы он удержать не пытался, они всё равно выступали и скатывались по проторенным дорожкам, но отчего-то важно было именно не закричать и не попытаться закрыться. И Юджи это удавалось, пусть и с большим трудом. Сатоши хотелось поскорее уже всё это закончить. Но если поспешить, парень может и не выдержать. Сейчас Сатоши чувствовал Ю как никогда. И понимал тоже. Значит, тот же темп. Шестой, седьмой, восьмой, девятый. Зад Юджи имел уже весьма печальный вид. И переносить экзекуцию в этой позе должно быть труднее. И, наконец, десятый завершающий удар, после которого можно с облегчением отбросить ремень. Каким чудом Юджи выдержал, он и сам не понимал. Пусть всего десять ударов, но каких!.. И по уже, к тому времени, немало болящей заднице. И вот, наконец, всё. Юджи запыхался как после быстрого бега и взмок, а наказанное место болело так, что сидеть, кажется, не захочется ещё долго. Юджи не пытался встать без разрешения, он молча висел на бедре Сатоши и ждал. Хоть какого-нибудь подтверждения, что всё было не напрасно. Сатоши дал ему немного времени прийти в себя. Потом осторожно спустил на пол, одновременно убирая ногу со стула. Развернул к себе и какое-то время тревожно вглядывался в лицо мелкого, так и не убирая от него рук. А потом порывисто притянул его к себе, крепко прижимая и поглаживая одной рукой по затылку. — Всё. Ты молодчина, Ю! Отлично держался. Всё вокруг внезапно сделалось совершенно неважным. В этот момент горячей волной затопило облегчение от того, что Сатоши всё-таки простил, и Юджи прижался к старшему в ответ, спрятав лицо у него на груди. Пообещать хотелось многое: что не подведёт, не станет больше рисковать так глупо и в одиночку, и что он и правда всё понял, а ещё хотелось как-нибудь сказать, сколько для него значат друзья — больше, чем что-либо в мире, но нужные слова не находились, а те, что приходили в голову казались недостаточно правильными. Поэтому Юджи молчал и только крепко обнимал Сатоши, надеясь, что он всё понимает и без слов.