Цветы плывут по реке

      Бай Юн всю ночь торопливо гнал лошадей, стараясь удалиться подальше от столицы. К утру поднялся промозглый ветер и пошёл дождь. Мужчины решили сделать привал. К тому же днём на дорогах много патрулей, и скрываться стало намного тяжелее. Бай Юн приметил небольшую речушку, стиснутую с обеих сторон отвесными скалами, и свернул с дороги. Пройдя по извилистому берегу, Ван Ибо заметил углубление в скале. Место для отдыха было идеально. Внутри ниши тепло и сухо, а снаружи вход незаметен для случайных глаз. Мужчины решили остановиться, переждать непогоду и перекусить, а к вечеру вновь двинуться в путь. Ибо занялся лошадьми: отвёл к водопою, привязал и накормил. Затем натёр шёрстку пахучей травой, растущей вдоль реки, чтобы защитить от укусов насекомых, которые в изобилии кружились над животными. Тем временем Бай Юн успел поймать и разделать кролика. Натаскав веток, пытался разжечь огонь. Дрова были сырые, и костёр никак не хотел разгораться. Ван Ибо сидел в углу, завернувшись в плащ любимого. Вдыхая едва уловимый запах Сяо Чжаня скрывал мокрые от расставания глаза. Он взглянул на безуспешные потуги разжечь огонь и вытянул руку. На сложенной ковшиком ладошке появился маленький зелёный шарик и переместился в дровяную кучу. Ветки тут же весело затрещали. Бай Юн, нисколько не удивившись, принялся вытаскивать припасы. — Ты ведь знаешь, кто я такой? — подал голос Ибо. — Знаю, господин. — Почему помогаешь? Скорее всего за меня объявлена награда. Можешь передать страже и хорошо заработать. — Молодой господин, не всё измеряется деньгами. Мне жаль, что вам пришлось пережить много ужаса и насилия, но поверьте, есть и хорошие люди. Господин Сяо Чжань — один из них. Он мой добрый друг, а вы его возлюбленный. У меня и в мыслях нет предательства. Покушайте немного, это отвлечёт вас от грустных дум. Мясо аппетитно шипело на раскаленных углях. Бай Юн протянул Ван Ибо поджаристый кусок и ломоть лепёшки. — Долго добираться до места? — Скоро мы пересечём город, а после рукой подать до горы, где я присмотрел пустующее жилище. Пока устроимся, там уже и молодой господин появится. Ибо грустно улыбнулся и смахнул солёную капельку само собой бежавшую по щеке. —Не сомневайтесь, — Бай Юн успокаивающе сжал его плечо. — Господин Сяо очень вас любит. Лучше отдохните перед дорогой. — Нет, я останусь на страже. Ведь ты совсем не отдыхал, в отличие от меня.       Ближе к вечеру дождь прекратился, но солнце так и не выглянуло из-за низких свинцовых туч. Погода соответствовала настроению Ван Ибо. На душе было тревожно и мрачно. Ибо очень тяжело далось расставание с возлюбленным. Несмотря на то, что Чжань был его истинным партнёром, они принадлежали к разным видам. Ибо, находясь далеко, не мог чувствовать душу любимого. Связь с ней разорвалась, а для дракона это была чудовищная душевная боль. Обретя родную душу, он и представить не мог, насколько ужасно потерять с ней контакт. Юноша старался держаться, не показывая, насколько ему плохо. Он вышел на улицу проверить лошадей и потянулся, разминая затёкшие мышцы. Ветреная погода и тёмные тучи только усугубляли тягостное настроение. Ибо погладил лошадь и взъерошил гладкую шёрстку. Захотелось вскочить на неё и, обгоняя ветер, помчаться обратно. Обнять возлюбленного и никогда не отпускать. Он вздохнул и стал сворачивать временный лагерь. Бай Юн лежал возле остывшего костра, широко раскинув руки, и раскатисто храпел. Ибо улыбнулся, понимая, если мужчина смог крепко заснуть, значит, полностью ему доверял. Это радовало, ведь у Ибо совсем не было друзей. Пока он разглядывал спящего, тот зашевелился, широко зевнул и открыл глаза. — Ваш огонь волшебный! Я спал без задних ног, — улыбнулся мужчина, оглядываясь по сторонам, а потом удивлённо воскликнул: — Молодой господин уже всё убрал? Тогда перекусим и в путь. — Нужно скрыть твой шрам, — задумчиво проговорил Ибо. — Он довольно заметный. Да и подновить мою маскировку было бы неплохо. Прошло достаточно времени, чтобы нас хватились и объявили в розыск. Не думаю, что те, кто пытался убить Чжаня упустят побег его наложницы. Ибо разложил баночки, кисти, накладки и занялся лицом Бай Юна. Маскировка и дорожная суета немного притупили внутреннюю боль.

***

      Император Цао пожелал присутствовать на допросе. Сейчас его надменное лицо ублажал вид привязанного к пыточному столбу Сяо Чжаня. Палач хорошо потрудился. Тело узника сплошь покрывали багровые кровоточащие полосы от кнута. — Ваше Величество, какие бы пытки мы не применяли, не смогли добиться и слова. Правитель кивнул надзирателю, и тот выплеснул в лицо Сяо Чжаня ведро холодной воды. Увидев, что он пришёл в чувство, Сын Неба заговорил: — Думаю, ты сразу догадался об истинной причине ареста. Мне нужна девчонка или тот, кого ты скрывал под её личностью. Выдашь и будешь свободен. Более того, я пожалую тебе титул и награжу землёй. — Я ничего не знаю, — тихо сказал Чжань. — Моя наложница сбежала. — Врёшь! — мужчина ударил его по лицу, и острый камень кольца добавил алую борозду. — Ваше Величество, господин Хэ Шан сказал, что вы хотите забрать девушку. Она это услышала и, вероятно, воспользовалась моей беспомощностью для побега. — Какой, однако, длинный язык у военачальника Хэ! — Мужчина недобро прищурился и обернулся к палачу. — Нужно немедля укоротить его! Я больше не буду гуманным, — император вновь взглянул на Сяо Чжаня. — Посмотрим, как заговоришь, когда я заберу всё, что тебе дорого, а потом найду и дракона. Сяо Чжаня отвязали от столба и потащили в темницу. Он ещё не оправился от ранения, а постоянные пытки и холодная камера привели к тому, что он сильно заболел. Чжаня трясло в лихорадке. Он подтащил измученное тело к гнилому пучку соломы и забылся в видении, где был лишь ослепительный свет любимых глаз.

***

      Ван Ибо и Бай Юн наконец добрались до городских ворот. В городе располагались склады продовольствия, таверны, лавки купцов и городские рынки, где непрерывно шла торговля, и ворота никогда не закрывались. Сейчас вход ограничили, поэтому перед ним образовалась толчея из множества телег и галдящих людей. Мужчины переглянулись. — Что случилось? — спросил Ван Ибо, вставая в шумную очередь. — Досматривают всех въезжающих, — недовольно буркнул мужчина из толпы. — Ищут беглых преступников. Очередь ползла медленно. Ван Ибо устроился в повозке и задремал. — Следующий! — устало растягивая слова, прокричал караульный. Бай Юн растолкал юношу, и они подошли к страже. — Документы, — рявкнул мужчина, не глядя на Ибо, — оголите руки и шею. Ван Ибо протянул документы, которыми сопроводил их Сяо Чжань. — Ох, простите, — поклонился часовой. — Сразу не приметил благородного господина. Не обессудьте, но нужно вас осмотреть. Юноша надменно взглянул на него и ослабил ворот, оголяя шею. — Все в порядке, господин, — мужчина шлёпнул на документ отметку и кивнул на ворота. — Это мой слуга, — поторопил караульного Ван Ибо, показывая на Бай Юна. — Нельзя ли поскорее. — Проходите, проходите, достопочтенные, — стражник пропустил Бай Юна, не побеспокоившись о проверке. Мужчины зашли в город и облегчённо выдохнули. — Нам повезло, господин. Город торговый, поэтому здесь всегда толпится народ и часовые не столь бдительны. Нужно закупиться необходимым и двигаться дальше. На центральной площади города бойко шла торговля даже ночью. — Если хотите, можем заночевать здесь, — мужчина показал на ворота постоялого двора. — Нет, — покачал головой Ибо. — Мне что-то тревожно. Всё равно не усну. Лучше скорее добраться до места. Нагрузив повозку, путники выехали из города. Ночью петлять по горным дорогам несподручно, поэтому они сделали привал, а к полудню без происшествий достигли убежища.

***

      Несколько приближенных сгрудились возле трона в почтительном молчании. Поманив пальцем одного из них, Цао дал распоряжения: — Мне совершенно очевидно: девушка, которую Сяо Чжань выдавал за свою наложницу, на самом деле юноша из драконьего народа. Поэтому я хочу, чтобы немедленно озвучили указ, что его семья является пособниками заговорщиков. Император поманил к себе начальника стражи. — Имение должно быть уничтожено, а домочадцы брошены в тюрьму. И взмахнул рукой, давая понять, больше никаких распоряжений не будет и придворные могут быть свободны.

***

      Стараниями Ван Ибо и Бай Юна ветхое строение приобрело жилой вид. Ван Ибо мучился от кошмаров. Проваливался в сон под утро, но вскоре опять просыпался и шёл колоть дрова. Монотонная работа хоть как-то помогала отвлечься от внутренней боли. Поднялся ветер, зашелестел листвой деревьев, а вдалеке приглушённо зарокотал гром. Ибо воткнул топор в пень и выпрямился. — Господин! — замахал руками с крыльца Бай Юн. — Скорее бегите в дом. Сейчас начнётся ливень. Юноша обернулся. Его красивые глаза с тоскою брошенной собаки смотрели на мужчину. — Бай Юн, прошло уже много дней, а его всё нет. Я больше не могу ждать, нужно завтра спуститься с горы и узнать слухи о делах в столице. — Хорошо, господин, — увидев удручённое состояние Ван Ибо, Бай Юн не стал спорить. Ибо медленно закрыл глаза. Дождевые капли слезами потекли по лицу. «Любимый, с тех пор, как мы расстались, ночное небо раскалывается от тоски по тебе, а дождь созвучен моим слезам».