Часть 10
30 марта 2022 г. в 22:05
Вернувшийся на закате Му Цинфан застал Шэнь Цинцю в состоянии холодной ярости.
Лорд пика Цинцзин метался по комнате и что-то бормотал себе под нос, являя полную противоположность своему обычному отстраненному образу. Тонкое платье развевалось в такт шагам, словно зеленое знамя. Завидев Му Цинфана, заклинатель остановился и взмахнул руками.
— Демоны, — изрек он, — демоны.
Му Цинфан нахмурился и попытался припомнить, если ли при нем какие-нибудь успокоительные сборы. Уставший разум его был затуманен, а в ушах до сих пор звучали крики измученной проклятием девочки.
— Глава школы ненавидит демонов, что не слишком-то странно, но он запрещает книги и любые упоминания о них, — Шэнь Цинцю заговорил холодно и отчетливо, продолжая измерять комнату шагами, — более того, он лично обучает своих учеников ненависти и мучительным способам убийства. Это не тот подход, который своим ученикам будет демонстрировать достойный учитель. Во всем этом мне ощущается присутствие не столько злости, сколько мести. Разве станет праведный заклинатель глумиться над смертью и стремиться причинить как можно больше боли, да еще и обучать этому детей?
С трудом увязав концы с концами и сообразив, о чем же разговор, Му Цинфан согласно кивнул и опустился в кресло.
— Помимо этого, за любой намек на тягу к запрещенным знаниям и попросту за непослушание старшие ученики отправляются в Водную тюрьму. В Водную тюрьму! Каждая секта ежегодно теряет своих учеников, не для всех добром заканчиваются первые задания, но именно во дворце Хуаньхуа погибших всегда было слишком много. Раньше мне казалось, что дело в слишком близких отношениях дворца и крупных городов. Тут много богатых, знатных людей, и Лао Гунчжу охотно берется решать любые их затруднения.
Яростно взмахнув широкими рукавами, Шэнь Цинцю оскалился. Бледное лицо его показалось ликом зловещего мстительного духа.
— Мало всего этого, так сыплющий песком глава еще и юных учеников любит сластями приманивать и на всю ночь оставлять в своих покоях. И кто знает, что с ними происходит там помимо невинных объятий, которых ни один наставник не должен себе позволять!
С глубоким вздохом Му Цинфан прикрыл веки и потер лоб, силясь успокоить хаотичные течения ци в собственных меридианах. Ежедневные страдания и боль, которые он не в силах был превозмочь, страшно мучили его.
— Глава секты и вправду хранит такие секреты, за которые его легко могут лишить власти, — тихо заметил он, — и для нас до сих пор не подготовили никакой ловушки? Мы ведь не будем здесь вечно. Неужели глава настолько обезумел от горя, что просто выпустит нас отсюда? Да и секреты оказались вовсе не секретами, иначе нам не удалось бы узнать столько отвратительных вещей за такой короткий визит.
— Либо он настолько обескуражен происходящим, что ни на какие интриги ему не хватает сил.
Му Цинфан согласно кивнул и сосредоточенно посмотрел на Шэнь Цинцю. Лицо его было бесстрастно, но в темных глазах таилось удивление и тепло.
— Первое. Что-то произошло между главой секты и — теперь я уверен — кем-то из старших учениц. Возможно, в этом замешаны демоны. Высшие временами находят себе невест из человеческого рода, вот вам и беременность, и невинное дитя демонической крови… Можно ли считать нерожденного демона невинным? Если глава считал эту девушку своей, то демон для него стал личным врагом, соперником. Второе. В Водной тюрьме что-то слишком много неучтенных узников, а ведь каждый, кто заключается туда, должен пройти суд представителей всех школ. Использовать ее в качестве наказания для учеников? Чушь! Как ни отвратительно это признавать, но глава прячет все концы в воду в прямом смысле этих слов. Третье. Демон, ставший отцом ребенка, должен был быть очень силен, как и погибшая заклинательница. Не так-то просто утаить гибель сразу двоих столь заметных фигур. А демон — каким бы он ни был — не стерпел бы ни убийства своей женщины, ни смерти собственного ребенка. Он попытался бы сравнять весь дворец с землей, и я не стал бы его осуждать за это. Но он не пришел.
Закончив тираду, Шэнь Цинцю обессиленно опустился в кресло и с раздражением выдохнул.
— Небесный демон, — пробормотал Му Цинфан и потер глаза. Тело его ощущало усталость, но разум пробудился и работал с ювелирной четкостью, — примерно четырнадцать лет назад. Последний небесный демон был побежден совместными усилиями сильнейших заклинателей того времени. С тех пор на человеческих землях не появлялось никого сильнее него. Высших, отмеченных силой и властью демонов много лет не видно.
— Быть может, дева мстила за смерть своего возлюбленного? — задумчиво спросил Шэнь Цинцю и скривился, — любить демона… ужасающая ситуация, однако вполне возможная. Ци-гэ говорил о том, что в юности участвовал в охоте вместе с главой Хуаньхуа. Лао Гунчжу нанес решающий удар?
Услышав рассеянное “Ци-гэ”, Му Цинфан отвел глаза.
— Сил для убийства не хватало, и решено было лишить демона сил и заточить под горой, но глава дворца воспротивился, — мрачно заговорил он и с трудом поднялся с места. Силы по капле прибывали в его тело, — он настаивал на казни. Демон все-таки был уничтожен, только вот убийцей его стал вовсе не глава дворца Хуаньхуа.
Шэнь Цинцю нахмурился:
— Проклятие не могло ошибиться, только не такое проклятие. Возможно, обман стал для девы куда большим ударом, чем гибель любимого. Либо даже в гибели его винила она только главу дворца. Кто же на самом деле лишил демона жизни?
Несколько минут лорд Му медлил. Шэнь Цинцю не торопил шиди, только приглядывался к его изможденному лицу с легким удивлением. Конечно, он слышал о смерти одного из самых сильных и коварных демонов, но этот геройский поступок всегда приписывался объединенным силам заклинательских школ во главе с Лао Гунчжу.
— Глава Юэ, — наконец признался Му Цинфан, — именно он отрубил голову тому демону. Ему было около семнадцати, он был всего лишь старшим учеником, но сила его всегда была несравненна, пугающе огромна… он долго противился, но все-таки лишил демона жизни. Конечно, об этом не говорили. Старший ученик, и победил демона, с которым весь мир сладить не мог? Победу приписали Лао Гунчжу.
— Вот оно как, — выдохнул Шэнь Цинцю и снова сорвался с места. Глаза его горели лихорадочным огнем, — значит, Юэ Цинъюань участвовал во всем этом и может знать часть правды. С этой точки зрения мы и вправду нежеланные гости…
Му Цинфан едва сдержал легкую усмешку.
— Во всем заклинательском мире известна забота главы Юэ по отношению к своему шиди, — лукаво заметил он, — меня Лао Гунчжу еще стерпит, но тебя… От такого гостя, как Шэнь Цинцю, добра никто не станет ждать.
— Как будто я совершенно не опасен и не справлюсь без защиты Юэ Цинъюаня, — скривился Шэнь Цинцю, — на змею не натянуть поводок, как бы ни хотелось некоторым не слишком умным заклинателям проделать этот фокус.
— Однако такие слухи играют вам на руку. Вам обоим.
С теплой усмешкой понаблюдав за мечущимся Шэнь Цинцю, Му Цинфан поднялся и осторожно придержал его за локоть.
— Тебе стоит успокоиться, — спокойно проговорил он, — если кому и удастся раскрутить этот клубок тайн, то только тебе. Не потому что у других не хватило бы сил или упорства, нет. Называя себя змеей, ты пытаешься принизить себя и выставить хладнокровным и вертким убийцей, но на самом деле в тебе куда больше неравнодушия, чем в любом другом заклинателе. В тебе и в главе Юэ, пожалуй. Не знаю, какое прошлое вас объединяет, но вы другие. Мне или Лю Цингэ легко пожалеть любого бедолагу, мы не откажем в помощи, но вы… Вы берете чужую боль на себя. Поэтому ты и прячешься под маской хладнокровия. На самом деле ты слишком неравнодушен. Неравнодушен настолько, что мне остается только удивляться.
— Чушь какая, — фыркнул Шэнь Цинцю и вырвал рукав из цепких пальцев, холодно глядя на целителя, — шиди Му, тебе бы поспать и принять что-нибудь для очищения разума. С тобой явно не все в порядке.
— Разумеется, — Му Цинфан принял крайне благообразный вид, но осекся под подозрительным взглядом и снова улыбнулся, — ну же, не только тебе дразнить меня, верно?
Только в моих словах не было ни капли шутки или вранья, добавил про себя Му Цинфан, но ничего больше не произнес.
— Значит, возвращаемся и говорим с Юэ Цинъюанем, — решил Шэнь Цинцю, — в любом случае он знает больше остальных, а вместе с нашей информацией мы сможем понемногу собрать хотя бы примерную картину произошедшего. Как чувствует себя девочка?
Целитель обреченно покачал головой:
— Я ничем не могу помочь ей. Только усмирить боль. Через несколько недель в ней не останется ничего человеческого, и силы ее недостаточно для высшего демона. Вряд ли я смогу удержать ее человеческий облик.
— С какой скоростью любящий отец избавится от своей драгоценной дочери? — процедил Шэнь Цинцю, не пытаясь сдержать отвращения, — убьет ли ее с обычной для него жестокостью? Запрет навечно в тюрьме? Вышвырнет на границу с землями демонов?
— Он уже не входит в ее покои. Тело ее покрывается шерстью, вместо зубов прорезались клыки, а на голове проявились костяные наросты, — перечислил Му Цинфан и с тревогой посмотрел на Шэнь Цинцю, — у меня не было причин сомневаться в твоей выдержке, но я вижу, как твое самообладание дает трещины. Мы должны покинуть дворец без скандала.
— Мог бы и не указывать на очевидные вещи, — проворчал Шэнь Цинцю, — если поднимем шум, не разыскав доказательств… хорошо, если только девочка погибнет. Скорее всего, Лао Гунчжу уничтожит всех учеников, могущих каким-то образом навести на него подозрения. Поговаривают, что в темнице у него сидят демоны. Можно просто разыграть нападение на школу, позволить разорвать всех неугодных, а потом годами оправдывать свою кровожадность и щеголять маской погруженного в траур праведника. Он без преувеличения самый влиятельный заклинатель, не ограниченный в средствах, ему по плечу разыграть любое представление.
— Не могу поверить, что мы говорим о главе крупнейшей секты, — признался Му Цинфан, — все это отвратительно.
— Демонам и не снилась подобная жестокость, — усмехнулся Шэнь Цинцю, — даже и не знаю, кто большие чудовища. По крайней мере, демоны честны и убивают в открытую, тогда как чистый и справедливый человеческий мир захлебывается в собственной жадности, притворстве и зависти.
Несмотря на горечь и злую насмешку, лорд Шэнь был явно обеспокоен и не пытался скрыть своего настроения. Он не мог ни секунды усидеть на месте. Му Цинфан понаблюдал за ним и коротко бросил:
— Боишься. Не хочешь уезжать, оставив детей в опасности.
— Какой я предсказуемый, — огрызнулся Шэнь Цинцю, — нет мне никакого дела до детей. Не хочу только, чтобы этот бородатый червяк избежал наказания.
— Посмотри на меня, — мягко попросил Му Цинфан и поймал заклинателя за плечи, силой удерживая рядом с собой, — до сих пор нет доказательств, что Лао Гунчжу нанес кому-то непоправимый вред. Во дворец Хуаньхуа никогда не принимали безродных или нищих детей. За каждым малышом стоит влиятельная семья. До совершеннолетия Лао Гунчжу не посмел бы что-то сделать с ними, это может разрушить его репутацию.
— Либо мы просто не нашли этих самых доказательств, — лорд Пика Цинцзин и сам ощущал ненормальность своего поведения. Не привыкший к чьим-либо прикосновениям и даже опасающийся их, сейчас он всем своим существом сосредоточился на тепле чужих ладоней и с благодарностью ощутил тоненький ручеек чужой успокоительной ци с привкусом трав и мятной прохлады.
— Если тревога так грызет твое сердце, мы поступим иначе, — улыбнулся целитель, и на правой щеке его обозначилась крошечная ямочка, — я клянусь тебе, что ни при каких обстоятельствах Лао Гунчжу не сможет использовать детей иначе, чем просто грелки или собеседников. Его тело с завтрашнего дня не сможет возжелать кого бы то ни было. Даю слово.
— Как ты подберешься к нему? — подозрительно уточнил Шэнь Цинцю, но Му Цинфан с улыбкой отвел взгляд, — не меня стоило называть змеей секты, не правда ли, шиди?
— Отчасти, — легко согласился целитель и разжал руки, — если того требуют обстоятельства, каждый из нас может стать змеей.