Мы поставим этот мир на колени

      В висках что-то противно царапало, посылая волны боли по всей голове разом. Шэнь Цинцю старался не хмуриться и вообще не показывать никакого выражения лица, но неприятные чувства только усиливались, не давая мыслить здраво. В последние дни ему совсем не удавалось уснуть, и сердце билось все торопливее и хаотичнее. Ночь распахивала жадную, сочащуюся тьмой пасть, и измученный лорд беспокойно вздрагивал и широко раскрывал глаза, изгоняя пугающую бездну из собственной головы.       Что-то наверняка отразилось у него в глазах, иначе почему Юэ Цинъюань сейчас с беспокойством наблюдает именно за ним, а не за плачущей Лю Минъянь?       Всхлипы девушки были почти беззвучными, но сгустили атмосферу в комнате до такой степени, что воздух с трудом проникал в легкие.       Шэнь Цинцю откашлялся и развернул веер, надеясь хоть немного освежиться и разогнать эту грозовую тяжесть. Заклинатель был облачен в насыщенно-зеленое ханьфу с поясом на несколько тонов темнее, а вышивка по воротнику и рисунок веера искрились осенним золотом. Реши Шэнь Цинцю остановиться в глубине пронизанной солнцем бамбуковой рощи, и даже самый пристальный взгляд не смог бы различить его тонкую фигуру в сплетении стволов.       — Итак, — бесстрастно начал он и посмотрел на Ци Цинци. — Давайте еще раз и с самого начала.       Заклинательница взглянула на него с легкой неприязнью, но сникла и только погладила Лю Минъянь по плечу.       — Мы решили отправиться вдвоем, — во второй раз начала она. Голос понемногу приобретал присущую ей твердость, но остался каким-то бесцветным. — Приезд Му Цинфана мог быть понят превратно, да и свое недавнее, кхм, недомогание старик наверняка истолковал правильно. Прошло слишком мало времени, и визит сразу двоих лордов мог спугнуть…       Юэ Цинъюань едва слышно вздохнул. Он рассеянно потирал висок, а взгляд его то и дело метался по комнате, словно глава никак не мог сосредоточиться на происходящем.       — Мы приехали во дворец, и нас приняли со всем должным почтением, — Ци Цинци замялась и прикусила губу. Глаза ее затуманились, но паузой внезапно воспользовалась Лю Минъянь.       Она подняла голову. Несмотря на припухшие веки и жалко обвисшую вуаль, серые глаза ее сияли яростно и болезненно.       — Мы встретились с Ло Бинхэ и убедились, что ему ничего не угрожает, — ровно заговорила она. Голос ее звучал хрипло. — Он обрадовался нашему приезду и одновременно испугался. Я говорила с ним наедине, и он спрашивал о самочувствии лорда Шэнь и о том, не случилось ли чего плохого… Узнав, что все в порядке, он сообщил о том, что овладевает каким-то новым видом управления ци и обещал подробнее написать в письме. Ничего серьезного ему узнать не удалось, или он просто не решился говорить о таком со мной. Нас повсюду сопровождал старший ученик Лао Гунчжу и смотрел на меня так странно… Я даже немного растерялась, но Ло Бинхэ это совсем не беспокоило. Мы с трудом находили возможность обменяться парой фраз вне ушей этого настойчивого юноши. Я передала Бинхэ тот амулет, который вы велели передать, и научила им пользоваться. Узнав о том, что через него можно подать сигнал сюда и призвать кого-нибудь на помощь, он растрогался до слез и долго молчал, а потом спросил, простит ли его лорд Шэнь…       Шэнь Цинцю нервно обмахнулся веером, прячась от чужих взглядов.       — И ты ответила, что лорд Шэнь по возвращении спустит с Бинхэ три шкуры и заставит месяц на коленях вымаливать прощение, — выплюнул он.       — И что лорд Шэнь даже после такого вопиющего непослушания не отказывается от своего ученика, — кивнула Лю Минъянь и несмело улыбнулась, глаза ее изогнулись двумя полумесяцами. — Он снова расплакался…       — Боги, — пробормотал Шэнь Цинцю и скрыл лицо целиком.       — После чего я забрала письмо, велела ему быть осторожнее, и мы решили… решили… — Лю Минъянь снова сгорбилась и жалобно посмотрела на Ци Цинци. Наставница тяжело вздохнула и снова погладила девушку по плечу.       — Мы решили вернуться, а после начались странности.       — Странности, — прорычал Лю Цингэ. — Странности!       Вспыльчивый лорд смирно сидел позади сестры и только бросал гневные взгляды, никому не адресованные. Он напоминал облитый маслом хворост, над которым уже высекли искру.       Юэ Цинъюань бросил на него предупреждающий взгляд, и Бог войны заскрипел зубами, но замолчал.       — Лю Минъянь вдруг заявила, что никуда не поедет. Я не смогла уговорить ее. Она словно обезумела.       Девушка выпрямилась, прикрыла глаза и заговорила медленно, с длинными паузами. Так люди рассказывают сон, который успели поймать за хвост перед самым рассветом, но уже подзабыли в дневной суете.       — Я поняла вдруг, что просто не могу его оставить. Бинхэ. Я должна была быть рядом с ним, и сама возможность бросить его и вернуться сюда в одиночестве пугала меня до безумия. Я бросилась к нему, ворвалась в его комнату безо всякого стеснения, чего никогда бы себе не позволила. Там был тот старший ученик, но я почти не запомнила его — он не решился преградить мне путь. Бинхэ хмурился, а я уговаривала его уехать со мной или остаться вместе… Потом я пыталась заставить его отвести меня к хозяину дворца, чтобы он разрешил мне задержаться. Я готова была отречься от рода и имени, бросить школу и сделать все что угодно, только бы быть рядом.       — Бинхэ прислал за мной юношу, — добавила Ци Цинци, с сочувствием глядя на Лю Цингэ. — Велел передать, что с Минъянь что-то не так, но я не справилась. Я готова была утащить ее силой, но слишком боялась навредить и послала весточку ее брату.       Лю Цингэ неловко пошевелился, приняв эстафету странного рассказа.       — Я прибыл туда спустя полтора часа, — глухо пробормотал он. Му Цинфан, не сдержавшись, длинно присвистнул и смущенно потупился, невольно привлекая всеобщее внимание.       — Не могу представить, с какой скоростью ты летел, — Юэ Цинъюань наконец ожил и полностью сосредоточил все внимание на Лю Минъянь. Целитель поднялся и ненавязчиво присел около нее, перехватив узкое запястье и высчитывая пульс.       — Я тоже не слишком помню, как летел, — признался Лю Цингэ. — Она и вправду была как будто не в себе и в то же время не была одержима. Я унес ее с собой, а Ци Цинци прибыла позже.       — Следы? — Шэнь Цинцю вопросительно глянул на Му Цинфана. Тот неопределенно пожал плечами:       — Определенные следы я успел обнаружить, но их слишком мало для определения состава зелья. Нам нужен образец.       — По крайней мере, теперь мы можем быть полностью уверены, что наши домыслы оказались верны, — Юэ Цинъюань поднялся и сложил руки за спиной. Извечный наряд в темно-серых и черных тонах сливался с беспросветной тьмой волос, а кожа казалась нездорово-бледной, подчеркивая усталый вид главы. — Зелье все-таки существует, и оно имеет очень сильный эффект, но требует постоянной подпитки. Сколько длилось это… помешательство?       — Чуть больше суток, — отозвалась Лю Минъянь и зябко передернула плечами. — Я до сих пор чувствую тревогу и желание вернуться, но теперь оно слабое, и я могу ему сопротивляться.       — С одной стороны, это зелье отчасти гениально, — задумчиво пробормотал Му Цинфан и осторожно развернул девушку к себе, внимательно изучая ее лицо. — Оно не лишает рассудка полностью и заставляет вести себя подобно истеричной девице, впервые переживающей радость влюбленности. Что, в свою очередь, вполне укладывается в придуманную нами легенду. Вы с Ло Бинхэ вместе многое пережили, привязались друг к другу, а после расстались. Не выдержав разлуки, ты вместе с наставницей приезжаешь во дворец и понимаешь, что не в силах снова отпустить дорогого тебе человека. Одного только не могу понять. Все-таки мы спугнули Лао Гунчжу и вызвали подозрения, но почему он выбрал такой странный способ мести?       Продолжая рассуждать, целитель ловко оттянул веки Лю Минъянь и вгляделся в ее зрачки.       — Лю Минъянь прежде всего дочь рода Лю, — нехотя отозвался Шэнь Цинцю и обменялся короткими тревожными взглядами с Юэ Цинъюанем. — За ней сила, власть и деньги, которые ранее никак не могли перейти в руки Лао Гунчжу. За ней Лю Цингэ. Только непонятно, зачем привязывать ее к новичку. Ло Бинхэ еще не доказал своей преданности, он может уйти в любой момент. Надежнее было бы привязать ее к кому-то из своих старших учеников.       — Быть может, зелье работает непредсказуемо? — предположил Му Цинфан. — С теми, кто испытывает друг к другу хоть какие-то чувства, например.       — Вряд ли Су Сиянь ночами грезила о демоне, — категорично отозвался Шэнь Цинцю. — Либо тут вмешалось что-то, нам неизвестное, либо мы смотрим не туда.       Юэ Цинъюань молча приподнял бровь.       — Целью может быть Бинхэ?       — Не знаю, зачем он ему, но да, — Шэнь Цинцю поморщился и принялся оправлять широкие рукава. — Лю Минъянь в таком случае будет одновременно и источником благ, и рычагом воздействия на Бинхэ. У нас все равно не остается иных вариантов, кроме как просить моего ученика стать шпионом. Нам нужно как-то связаться с ним, но больше я в этот проклятый дворец никого не отпущу.       — Пытаться влиять на Лю Минъянь поистине глупо, — Юэ Цинъюань в задумчивости качнул головой. — Она — будущая глава рода, да и сменить школу едва ли не в конце обучения… Все это даже без внезапно вспыхнувшей влюбленности было бы дико и могло привлечь наше внимание. Разве что появление Бинхэ и следом визит Ци Цинци напугали старого хозяина дворца и подтолкнули его к непродуманным, безрассудным действиям. Что же пугающего может быть пусть и в очень одаренном, но все еще юном мальчике?       — Может, принял его за приманку? — предположил Му Цинфан и как-то по-особенному зловеще улыбнулся.       Юэ Цинъюань отрицательно покачал головой и прикрыл веки, тяжело ссутулив плечи. Лю Цингэ посмотрел на него хмуро и тревожно, на лице его было написано беспокойство.       Глава заговорил, ни к кому не обращаясь:       — Лао Гунчжу мог начать действовать не из-за страха, а из-за куда более приятных чувств. Если бы он ощущал страх, то просто не стал бы принимать Ло Бинхэ в ученики. Не стал бы поить Лю Минъянь зельем. Он стар и осторожен, и с какой стороны ни посмотри, ему стоило затаиться. Однако если дело не в страхе, то… Могло ли его обрадовать появление юноши?       Шэнь Цинцю нахмурился и посмотрел на него с глубоким сомнением. Задумавшись, он коротко облизнул губу и прикусил ее, оставив на виду краешек влажно поблескивающего клычка.       — Мы ничего не знаем о происхождении Бинхэ, — наконец решился он, прекращая грызть покрасневшую и припухшую губу. Не замечая тяжелого, какого-то отчаянного взгляда Лю Цингэ, Шэнь Цинцю постучал сложенным веером по ладони. — Он может быть не просто найденышем, воспитанным прачкой. Он взрослеет, и черты лица его… Нет, это чушь.       — Вы намекаете на возможность того, что Ло Бинхэ может быть полудемоном? — ошеломленно переспросил Му Цинфан. — Невозможно! Мы почуяли бы в нем демоническую кровь. Пусть мы никогда не сталкивались с такими детьми, но вряд ли одна половина может полностью заглушить вторую.       — Да, вы правы, — рассеянно согласился Юэ Цинъюань. — Это всего лишь мои домыслы.       Руки он продолжал держать за спиной, и никто не заметил до белизны стиснутых пальцев и глубоких ран от ногтей, медленно наполнявшихся кровью. Только губы его посерели еще сильнее, потеряв все краски.       Ци Цинци передала обещанное письмо в руки Шэнь Цинцю и увела Лю Минъянь, и четверо лордов вздохнули свободнее. С недавних пор их словно связала общая тайна, которая делала общение между ними проще, но непреодолимой стеной отделяла их от остальных заклинателей.       — Нужно заставить его уйти оттуда, — пробормотал Шэнь Цинцю и устало обмяк в кресле. будто тело его лишилось всех костей разом. Помятый конверт он скрыл в рукаве.       — Беспокойство мешает тебе мыслить здраво, — заметил Юэ Цинъюань.       — Здраво? — ощерился лорд, мигом теряя свой облик нежного и возвышенного ледяного господина. — Я вынужден использовать его и, клянусь, не испытывал бы никаких страданий, однако именно мы обострили ситуацию, а теперь собираемся загребать жар руками подростка. Даже не беря в расчет моральную сторону нашего поступка, как мы можем быть уверены, что он справится? Что мы должны ему поручить? Искать что-нибудь подозрительное, отправлять нам все зелья без опознавательных пометок? Мы сами не понимаем, как нам действовать, и как я могу мыслить здраво, а?       Му Цинфан незаметной тенью скользнул за спинку кресла Шэнь Цинцю и положил пальцы ему на виски:       — Ты совсем не спишь, — неодобрительно заметил он. — Сейчас не то время, когда мы можем позволить себе безалаберно относиться к своему здоровью. Я подумал о той маленькой ученице, которая помогла демонам попасть на пик. Не была ли она под властью похожего зелья, после которого и воспылала нежными чувствами к лорду Лю?       — Как будто к нашему лорду Лю нельзя воспылать без зелий, — вяло отозвался Шэнь Цинцю, закрыл глаза и махнул рукой в сторону Бога войны. — Посмотрите на него, с его смазливой физиономией и привычкой играть мускулами все зелья рядом мигом теряют свои свойства…       Му Цинфан фыркнул и покосился на Лю Цингэ в ожидании ответной шпильки, но всегда влезающий в перепалки лорд пика Байчжань вдруг промолчал. Заметив на его щеках легчайший румянец, целитель с недоумением приподнял брови, но решил промолчать.       — Даже если девочка была под властью зелья, мы уже упустили время. Да и не стоит сваливать на его счет любые чувства, разве много нужно умений, чтобы задурить такому юному созданию голову? Надеюсь, в ближайшее время ничего не изменится. Нам всем нужно отдохнуть, — решил Юэ Цинъюань.       — Ты сказал, что знаешь того, кто организовал нападение на школу и с чьей помощью демоны проникли сюда, — Шэнь Цинцю приоткрыл глаза и сквозь длинные ресницы взглянул на главу Юэ. — Не связаны ли они с Лао Гунчжу?       -Нет. Между ними нет никакой связи.       Шэнь Цинцю поднялся первым, нервно сминая конверт.       — У Бинхэ есть амулет. В случае чего я не постесняюсь заявиться на зов даже в спальню старого ублюдка, — хищно заявил он и прищурился. — Особенно в спальню старого ублюдка. А твои секреты меня все больше раздражают, уважаемый глава Юэ.       Му Цинфан вышел вместе с ним, на ходу выговаривая беспокойному лорду за наплевательское отношение к собственному здоровью. В кабинете остался только замешкавшийся Лю Цингэ. Дождавшись, пока голоса лордов затихнут в конце коридора, он молча поднял взгляд на Юэ Цинъюаня.       — Шиди Лю? — дружелюбно улыбнулся глава, но глаза его были темны и холодны. Ему вдруг захотелось вытолкать Лю Цингэ за дверь и остаться наконец в одиночестве, скорчиться где-нибудь в углу и молча переждать тошнотворную боль, не тратя время на попытки казаться здоровым.       Лю Цингэ смотрел пристально и тяжело, и под его взглядом Юэ Цинъюань ощутил неловкость.       — Ты изменился, — наконец заговорил лорд пика Байчжань и поднялся. Их разделяли несколько шагов, и Лю Цингэ преодолел их с пугающей скоростью. — Испытываешь боль. Беспокоишься. Боишься.       Строгие белоснежные одежды и хмурое лицо с изящными чертами, туго убранные темные волосы — все это делало Лю Цингэ будто бы мельче и проще. Вблизи же мощь его подавляла. Фигура оказывалась куда массивнее, а несдержанный нрав словно пропитывал все вокруг каким-то первобытным желанием сбежать или подчиниться; Юэ Цинъюань и сам был одним из самых сильных заклинателей своего поколения, но его ци была спокойна и безмятежна. Даже ему вдруг стало трудно дышать рядом с первозданной яростью и силой, за которой не таилось ни капли сомнений.       — Изменился? — с запинкой переспросил Юэ Цинъюань, неосознанно делая шаг назад. Лю Цингэ ниже опустил голову и посмотрел на него мрачно, исподлобья:       — Зачем ты просил меня присмотреть за Бинхэ? Ты подозревал в нем демоническую кровь?       Едва утихший звон едва не разорвал барабанные перепонки. Система внутри голосила, и Юэ Цинъюань неожиданно ощутил приступ ледяной ярости.       — Разве я должен объяснять свои приказы? Веди себя подобающе, — бросил он и шагнул вперед.       Лю Цингэ отступил. На лице его было только легкое недоумение, но взгляд стал по-настоящему обеспокоенным.       — Если бы ты подозревал его в наличии демонической крови, то на полет стрелы не подпустил бы к Шэнь Цинцю, — медленно проговорил он и выдохнул, словно разом выпуская все скопившееся напряжение. — Я должен был сразу об этом подумать.       Коротко кивнув, Лю Цингэ развернулся к двери. Больших извинений от него дожидаться не стоило.       “Чего вы добиваетесь?”       Голос Системы звучал задумчиво. Казалось, она совсем по-человечески пытается отыскать логику в поступках своего не слишком открытого подопечного, но никак не может ее найти.       Едва за Лю Цингэ закрылась дверь, как Юэ Цинъюань с мучительным стоном навалился грудью на стол и закрыл голову руками. Непрошеный собеседник так и не стал для него ни другом, ни чем-то привычным. Он был безмерно благодарен Системе — неведомому богу — за возможность начать все заново, но она осталась паразитом. Воля главы Юэ никак не могла относиться спокойно к вторженцу, и он снова и снова заглушал ее, давил и заставлял замолчать.       — Чего я добиваюсь? — вслух переспросил он.       “Вы ведь и правда заставили Лю Цингэ присматривать за мальчишкой. Заставили Лю Минъянь обратить на него внимание. С вашей подачи другие лорды начали относиться к Ло Бинхэ иначе. Зачем вы делаете это?”       — В прошлый раз он пострадал и от жестокости учителя, и от равнодушия окружающих. Одиночество заставило его сосредоточиться только на мести, он уничтожал одних и приближал к себе других, пытаясь заполнить внутреннюю пустоту. Теперь у него есть друзья, есть те, кому можно доверять. Ну неужели мне действительно нужно это объяснять?       Система некоторое время молчала.       “Хитро, — с легким неодобрением заметила она. — Вы сбиваете фокус, направленный на Шэнь Цинцю. Если вам не удастся полностью избежать проблем, то Бинхэ по крайней мере будет помнить хорошее о многих людях, живших с ним бок о бок. Однако зачем вы пытаетесь нарушить мой запрет и намекнуть на демоническое происхождение Бинхэ? Вы противоречите самому себе. После такого признания его возненавидят.”       — Потому что я устал врать, — глухо признался Юэ Цинъюань. — Я слишком устал врать. В конечном итоге Бинхэ никогда не интересовал меня. Я готов заботиться о его благополучии, пока его благополучие не ведет к несчастью близких мне людей. Нельзя размотать этот клубок и не открыть тайну происхождения мальчика. Нельзя.       “Только однажды история пошла по похожему пути, но там все было куда проще… Происхождение Бинхэ перестало иметь для лордов значение. Мальчик все равно избрал своей мишенью только наставника, однако для совсем других целей. Этот Шэнь Цинцю не позволит творить с собой то, что позволил тот… В начале той истории ваш младший брат не справился и разрушил собственную душу, и мне пришлось отступить назад.”       — Что он сделал? — Юэ Цинъюаню показалось, что он кричит во все горло, но едва слышный шепот сорвался с губ и осыпался пеплом. — Разрушил… душу?       “Это ведь еще при вас началось. После вашей гибели Шэнь Цинцю был полностью уничтожен, и мне пришлось начать новый сюжет. Тогда я решила просто найти душу на стороне и вселила ее в тело…”       С рычанием Юэ Цинъюань смел все бумаги на пол. Если бы можно было выдавить эту заразу из тела, он бы не пожалел никаких сил.       — Сколько раз ты играла нами? — хрипло выкрикнул он, уже не опасаясь чужих ушей. — Сколько?! Сколько раз он погибал на моих глазах, сколько раз на его глазах умирал я?       “Достаточно, чтобы во всем разобраться. Необязательно убивать вас обоих. Можно убить лишь одного, и второй добровольно пойдет во тьму…”