Мы поставим этот мир на колени

      Оцепеневшая Лю Минъянь молча сидела рядом с Нин Инъин. Ей хотелось кричать, сорваться и мчаться в бой, уничтожая все на своем пути, но какой от нее толк?       Даже Юэ Цинъюань не смог справиться, куда уж ей, маленькой недоучке.       Отведя взгляд, она украдкой вытерла слезы и подавила тяжелый вздох. Хотя бы младшую сестру спасти удалось, уже счастье.       — Может, что-нибудь принести? — заботливо спросила она и поправила тонкое одеяло. — Подать книгу или бумагу?       Нин Инъин покачала головой. Лицо ее покрывали бисеринки пота. Она сбросила одеяло и расстроенно посмотрела на Минъянь:       — Жарко… ничего не хочу. Не волнуйся обо мне, я очень испугалась, но теперь все позади.       — Позади, — тихо согласилась Лю Минъянь. — Мин Фань позже навестит тебя. Нам приходится даже не одного лорда заменять теперь, а каждому работать за двоих. Я стараюсь наводить порядок и на Байчжань, и теперь вот…       Не договорив, она шумно вздохнула и опустила голову.       — Не печалься, — Нин Инъин приподнялась и сжала ее ладонь, но сразу откинулась на подушки, в изнеможении прикрыв глаза. — Все беды останутся позади.       — Отдыхай, — Лю Минъянь с напряжением посмотрела на руку Нин Инъин, осторожно вытянула пальцы из крепкой хватки и рассеянно коснулась вуали. — Ты не в обиде за то, что я снова скрыла лицо?       — Как я могу обижаться? — удивилась Нин Инъин. — Я все понимаю.       — Только ты одна никогда не смеялась надо мной.       — Чешуя — не уродство, — с глубокой убежденностью заявила Нин Инъин. — Тебе не стоит слушать всяких идиотов.       — Да, наверное, — Минъянь поднялась на ноги, радуясь, что вуаль скрывает выражение ее лица. — Лорд Му зайдет к тебе позже. Мне пора.       Выйдя за дверь, она прошла с десяток шагов по коридору, остановилась и уперлась лбом в холодный камень стен. Постояв какое-то время, с силой потерла глаза и побрела к выходу.       В кабинете главы Юэ царило отчаяние. Оно окутало всю школу и висело в воздухе осязаемым тяжелым облаком, заставляя людей говорить тише и не давая смотреть друг другу в глаза. Именно гибель Ци Цинци стала для всех самым страшным ударом, потому что ни другие лорды, ни стены пиков, ни хитроумная защита не спасла ее от Тяньлан-цзюня. Люди чувствовали себя обездоленными и растерянными.       Сам Юэ Цинъюань, отказавшийся провести хотя бы пару дней в медитации, с пустым лицом вел какие-то записи, встревоженный Му Цинфан метался от стены к стене, а Мобэй с огорчением наблюдал за его паникой, не имея никакой возможности успокоить.       — Если бы мы сразу вырастили тело, то… — остановившись на полпути, Му Цинфан всплеснул руками. Глаза у него припухли и покраснели, выдавая бессонную ночь. — Она просто очнулась бы в новом теле!       — Однако она не согласилась, — напомнил Юэ Цинъюань и отложил кисть. — Как не согласился и Лю Цингэ. Ты ведь понимаешь, что нельзя было растить тела без их разрешения?       — Даже если бы я растил для них тела, к этому времени они все равно оказались бы не готовы, — Му Цинфан вцепился руками в волосы и с силой потянул их в разные стороны, превращая строгую прическу в полнейший хаос. — И душа все равно отправилась бы в круг перерождения, а не в это незрелое тело…       — Не вини себя, — тихо бросил демон. — Те, кто не боится смерти, не станут придумывать способы задержаться.       Мобэй появился в пропахшем дымом плаще, а заплетенные в десятки кос белые волосы припорошило жирным пеплом; он выглядел усталым и молчаливым, непривычный в простом темном наряде и безо всяких украшений. Щеку пересекала темная полоса, и Му Цинфан, свято уверенный, что их никто не заметит, украдкой стер ее рукавом. Мобэй благодарно прикрыл глаза.       Первым появился Мин Фань. Одобрительно окинув взглядом десятки плавающих в воздухе огоньков ци, которые разгоняли даже слабые тени, он плотно притворил за собой дверь и сложил руки в приветствии.       — Мы осветили все пики, — доложил он. — Уходит много сил, но не настолько, чтобы мы с этим не справились. Гунъи Сяо остался в прежней комнате Нин Инъин — ему кажется, что он сможет разобраться с тем, как именно работают силы Тяньлан-цзюня.       — В этом нелегко разобраться, — Мобэй протянул руку Му Цинфану, приглашая его сесть рядом. — Нет других демонов с такой силой, не у кого узнать. Я не могу объяснить даже природу своего льда, а уж чужие силы…       — Не обязательно понимать, чтобы остановить, — задумчиво пробормотал Юэ Цинъюань и снова взялся за кисть. — Не опасно ли находиться на территории секты? Тяньлан-цзюнь ведь может чувствовать вас через свою кровь.       — Не меня, — Мобэй покачал головой и наконец поймал мечущегося целителя, усадив его рядом и для верности сжав ладонь. — В последнее время я становлюсь все сильнее, но этого не ощутить без прямого боя. Правитель может приказать мне и приложить усилия, и я подчинюсь, но найти меня или заставить что-то сделать на расстоянии уже не может.       — Почему? — с живейшим интересом переспросил Му Цинфан, выныривая из своего отчаяния. — Ты становишься сильнее?       Мобэй молча склонил голову к плечу и улыбнулся. Юэ Цинъюань смущенно кашлянул.       Неловкую паузу прервала Лю Минъянь. Она вошла, едва ли заметив замершего на пороге Мин Фаня, подняла глаза и тускло проговорила:       — Думаю, Нин Инъин мертва.       Му Цинфан судорожно вздохнул, но глава Юэ удивленным не выглядел.       — Почему? — коротко спросил он.       — Она перестала бояться. Перестала играть. Это другой человек, она совершенно иная. Манера говорить, держать себя… их даже перепутать нельзя! — Лю Минъянь развела руками. — И я спросила ее о… о своем лице. Так вышло, что без вуали меня видели только трое — брат, Гунъи Сяо и демоница. Нин Инъин не знала, какой изъян я прячу, но это существо, притворяющееся ей, не слишком сообразительное. Оно видело меня без вуали.       — Либо это демон, который видит сквозь ткань, либо Ша Хуалин, — со вздохом согласился Юэ Цинъюань и посмотрел на Мобэя. Тот только плечами пожал:       — Я не встречал тех, кто может увидеть лицо сквозь ткань.       — И для чего было устраивать все это? — Мин Фань с ожесточением потер лицо. — Какой смысл?       — Тяньлан лишился своей шпионской сети, — глава Юэ опустил глаза и в задумчивости принялся крутить кисть в пальцах. — Ему нужен свой демон в наших стенах, доверенный и полностью подчиненный демон… Он мог бы проникнуть сюда сам, но после его воскрешения у него и без того проблем достаточно, верно?       — Огненные не приняли его, — кивнул Мобэй. — Даже по демоническим меркам занять тело отца и забрать дочь и всех племянниц в свой гарем — низкая вещь. Хуалин была наследницей и должна была укрепить род достойным браком, а не стать наложницей. Все молодые демоны не слишком уважают его, восстания вспыхивают одно за другим. Очаги мелкие, но им нельзя дать разгореться. Одна четверть земель вообще осталась без генерала, и там непрерывная грызня. Ему нельзя надолго оставлять трон. Пока пожар сдерживаем мы с Чжучжи-ланом, но это не может продолжаться вечно.       — То, что девочка выжила, как раз очень правильный ход, — Юэ Цинъюань сжал кисть до скрипа, но не сломал, в последний момент осторожно опустив на подставку. — Ци Цинци была врагом, светлым заклинателем, ее в живых он не оставил бы, но Нин Инъин просто попала ему под руку. Зачем ее убивать? Даже все странности в ее поведении легко можно списать на страх. Она изломана. Подменить Ци Цинци было бы невозможно, мы сразу поняли бы, что это не она, а вот запуганного ребенка…       — Но и в образе Нин Инъин она не смогла втереться в доверие, — Му Цинфан снова вскочил с места и нервно заходил туда-сюда. — Что нам с ней делать? Убить? Запереть?       — Ничего не делать, — отрезал Юэ Цинъюань, и Мобэй поддержал его коротким кивком. — Она выдаст себя, и мы узнаем, какая миссия на нее возложена. К тому же она тоже наверняка обижена на Тяньланя. Если мы избавим ее от власти крови, она окажется ценным союзником. Просто не спускайте с нее глаз.       — Кровь можно убрать, заменив кровью другого демона, — Мобэй прищурился и небрежно поправил сползающий плащ, прикрывая обрубок руки. — Но это просто смена хозяина. Пока нет демона сильнее правителя, но им слишком недовольны. Он занят чепухой. Земли растаскивают, рода угасают, а он носится то с наложницами, то с вами, глава Юэ… Рано или поздно кто-то пойдет против него.       — Только не ты, — отрезал целитель.       — Возможно, и я, — со вздохом признался демон. — Я ведь обещал… но пока у власти Тяньлан, я не рискну привести тебя в свой дворец. Он может просто отнять тебя или приказать мне… Я не могу так рисковать.       — Кто бы мог подумать, что первые мостики между демонами и людьми построят два влюбленных упрямца, — сдержанно хмыкнул глава Юэ и вдруг улыбнулся. — Нельзя Ша Хуалин позволить увидеть или учуять Мобэя, иначе все пойдет насмарку.       — Раз никто не разглядел ее истинной сущности, то сам Тяньлан менял ее внешность. Она не рискнет проявить ни капли демонических способностей, опасаясь разрушить оболочку или привлечь внимание.       — Сейчас нам нельзя спешить, но и медлить нельзя, — Юэ Цинъюань сплел пальцы и уперся взглядом в Мобэя. — Возвращайся и постарайся вызнать что-нибудь о тех демонах, которые могут возглавить спорные территории и захватить власть в землях Ша Хуалин.       Мобэй коротко кивнул, бросил на Му Цинфана долгий тоскливый взгляд и шагнул в портал. Несколько крупных снежинок закрутились в воздухе и растаяли прежде, чем достигли пола.       — Мы стараемся наладить учебный процесс. Привлечем всех старших учеников, — Мин Фань переглянулся с Лю Минъянь. — Вечером я тоже зайду к самозванке. Если она и вправду Хуалин, то опасность угрожает именно вам.       — Уж с ней я справлюсь, — тихо отозвался Юэ Цинъюань и посмотрел на бывшего ученика с сочувствием. — Нин Инъин была твоим другом. Не стоит мучить себя и ходить туда. Ее не выпустят из комнаты, я оставил сигнальные нити.       — Я не помог ей тогда, не помог и сейчас, — Мин Фань зажмурился. — Но я думаю… лучше не винить себя, а призвать этого Тяньлан-цзюня к ответу. Нападение на школу ведь тоже его рук дело. Все наши беды из-за него.       Лю Минъянь и Мин Фань вместе покинули кабинет, оставив двух лордов наедине.       — Можете больше не притворяться, — пробормотал Му Цинфан. Глава Юэ бросил на него тоскливый взгляд, улегся щекой на стол и прикрыл глаза. — Ваши силы в этот раз восстанавливаются ненормально медленно.       — Я восстанавливаю не только свои.       — Как он?       Юэ Цинъюань помолчал, потом с усилием выпрямился.       — Все хорошо, наверное. Ему не больно, я не чувствую ничего плохого. Это не может не радовать.       Он напряженно улыбнулся, но Му Цинфан холодно покачал головой.       — Ему лучше, но вам — нет. Вы же не просто так всех отослали?       — Ничего от тебя не скроешь. Мобэю я верю ровно настолько, чтобы допускать его предательство, остальным и того меньше.       Му Цинфан устроился напротив и сложил руки на груди.       — Итак?       Глава некоторое время собирался с мыслями. Две серебристые полоски седины в его иссиня-черных волосах казались диковинным украшением.       — Тяньлан — причина многих бед, — наконец заговорил он, роняя слова тяжело и мрачно. — И он силен, но у нас нет выбора. Мы должны победить его. С его силами мы до сих пор не можем разобраться, а разум его мне кажется безумным. Своими силами нам не справиться.       Он опустил глаза, глядя в свои записи, но вряд ли видя хоть слово; кулаки его сжались так сильно, что пальцы побелели.       — Я воспользуюсь гибелью Шан Цинхуа и Ци Цинци, — глухо бросил он. — Это отвратительно, но совершенно необходимо. Заклинатели разобщены. Для победы мне придется воспользоваться всеми способами.       — Армия? — предположил Му Цинфан. — Часть заклинателей пойдут за вами ради мести. Этого хватит?       — Часть? — Юэ Цинъюань поднял голову и усмехнулся. Глаза его показались целителю двумя непрозрачными кусками вулканического стекла. — Я соберу Совет заклинателей и расскажу о том, что Тяньлан-цзюнь давно расшатывает основы праведного мира. По его приказу совершено нападение на школу, уничтожен дворец Хуаньхуа, множество смертей на его руках. Страшные эксперименты, связь с нечистыми на руку заклинателями — все это звенья одной цепи, и эта цепь приведет нас к краху.       — Собираетесь все прегрешения повесить на него? — целитель в задумчивости забарабанил пальцами по столу. — Может сработать, но все равно вряд ли многие побросают свою грызню и пойдут за вами.       — Пойдут все до единого, — Юэ Цинъюань потер запястье. — Все. После представленных доказательств я потребую у Совета немедленной реакции, предрекая скорое начало войны. Скажу о том, что сами демоны готовы свергнуть тирана и начать новую эру — эру спокойствия и мира, эру налаживания связей с человеческим миром.       — Верховный заклинатель объявит вас предателем.       — Объявит, — спокойно согласился Юэ Цинъюань. — Ему нет дела до демонов, и он не представляет, кто такой Тяньлан-цзюнь. И когда начнется война, он окажется в шатком положении.       — А она начнется? Тяньлан ведь непредсказуем.       — Тяньлан не спустит мне убийства своей наложницы.       Целитель в изумлении приоткрыл рот, но тут же понимающе хмыкнул.       — Терять Ша Хуалин вы не станете. Подстроите ее гибель?       — Я готов подстроить все, что угодно, — устало согласился Юэ Цинъюань. — И превратить это в самую огромную обиду, нанесенную Тяньлан-цзюню. Он придет мстить, собрав армию, но к тому времени Мобэй может стать сильнее него.       — Одна четвертая часть воинов, принадлежащая Мобэю, может просто отказаться и разбежаться. За это время вы уже расшатаете до основания земли огненных и спорные территории. Итого от армии Тяньланя останутся одни осколки.       — Останется Чжучжи-лан. Пока я не знаю, как к нему подобраться. И с Шэнь Цинцю связываться слишком опасно. Он жив, но где и с кем? Мы можем выдать его любой попыткой. Теперь я надеюсь, что Лю Цингэ не станет горячиться и тоже постарается провернуть все в тайне.       — Шэнь Цинцю, при всем моем к вам уважении, ваши вот эти интриги раскусит мгновенно и будет очень смеяться, — проворчал Му Цинфан.       — На то и рассчитываю, — бледно усмехнулся глава Юэ. — Он знает меня, но остальные ни за что не примут в расчет даже возможность того, что я могу развязать войну и подвергнуть людей опасности.       — Но даже после нападения Тяньланя Совет может воспротивиться. Отправит пару отрядов и останется отсиживаться в столице.       — Именно так, — Юэ Цинъюань сосредоточенно кивнул. — Они не станут рисковать собой. Это свора разжиревших собак, которая боится высунуть нос с хозяйского двора. Поэтому после первого боя я приду туда, обвиню Совет в бездействии и уничтожу Верховного заклинателя, если он не откажется добровольно передать пост мне.       — Что? — слабо переспросил Му Цинфан и подался вперед. Брови его поднялись почти к самой кромке волос, а глаза округлились. — Верховного?..       — Он слабее меня, — глава Юэ безразлично пожал плечами. — Слабее и трусливее. Он не готов ни к войне, ни к переменам. А нам придется выворачивать все наизнанку — нам с тобой, потому что больше мне некому довериться. Сейчас мы не можем чувствовать себя в безопасности ни в наших городах, ни в демонических селеньях; никто, ни люди, ни демоны, не могут дышать спокойно. Это не битва людей против демонов, это битва всех против Тяньлан-цзюня. Я должен был выйти против него один на один, убить в честном бою, как полагается, но он не играет по правилам. Однажды я его уже убивал, и это не помешало ему воскреснуть. Я переживу без звания героя и предпочту уничтожить его любыми средствами, но окончательно. Даже если мне придется увязнуть в крови и грязи еще сильнее.       — Даже если вам придется утащить на дно нас всех, — полуутвердительно бросил целитель. — Но мы пойдем и сами. Чем вообще занимается Совет? Почему они ни разу не прибыли на границу с демонами?       — Почему, — повторил Юэ Цинъюань и сморщился, сжав переносицу. — Почему… Совет — верховная власть, они приближены к императору и обеспечивают его спокойствие и сладкий сон. Последний рубеж. Вспомни хоть одно нападение, или стихийное бедствие, или иную беду, после которой прибыл бы Совет и оказал помощь. Верховный и вовсе носа из дворца не высовывает. Это хорошее место, второй после императора, первый в мире заклинателей, в определенных ситуациях его слово будет выше даже императорского, но все эти поблажки превратили Совет в болонок на шелковых подушках. Многие из них даже не носят меча. Окажись они на поле битвы, а не в водовороте дворцовых интриг, и от них ничего не останется. Чтобы уничтожить их, мне достаточно показать их полную несостоятельность. Видел ли ты хоть раз Верховного заклинателя?       Му Цинфан задумчиво покачал головой:       — Я нечастый гость в столице. Даже имен их не знаю.       — Мою кандидатуру пытались внести на рассмотрение, — Юэ Цинъюань усмехнулся и поднялся, потянувшись всем телом. — Однако безродный заклинатель был отвергнут ими с отвращением. Никому нет дела, насколько ты силен и каким путем идешь, пока за твоей спиной будет правильный род… Я не в обиде на них, я не стремился к славе и к императорскому поводку, но вся эта свора перегрызет друг друга и не сможет оказать сопротивления, если произойдет что-то страшное. Менять нужно все, начиная с власти.       — Надеюсь, вы не замахиваетесь на трон, — опасливо пробормотал Му Цинфан.       Юэ Цинъюань покосился на него с насмешкой.       — Я — на троне? Сложивший меч, в окружении разжиревших министров и высокородных дам? Воспитание не позволит. Для этого растят специальных кукол, и в Совете все ниточки. Эти ниточки мне нужны.       — Иногда я очень радуюсь, что когда-то встал на вашу сторону, — Му Цинфан тоже поднялся и отвесил глубокий поклон с легким оттенком издевки. — Я буду следить за демоницей. Думаю, она будет сидеть тихо.       — Разумеется, — рассеянно отозвался глава Юэ. — Ей ведь нужно притвориться и пробыть тут как можно дольше, а не попадаться в первую же ночь.       Сигнальные ниточки задергались около полуночи. Едва успевший сомкнуть веки Юэ Цинъюань открыл глаза и прислушался к собственным ощущениям, пытаясь различить, куда направилась демоница. Она не слишком хорошо разбиралась в присущих людям практиках и не заметила тонких нитей, цепляясь за них, словно запутавшаяся в сетях рыба.       После появления Мобэя всю территорию школы превратили в огромный массив, который чутко реагировал на проявления демонический ци. В помещениях и хижинах этот массив срабатывал куда хуже, но примерное нахождение того же Мобэя Юэ Цинъюань мог ощутить с точностью. Ему не удалось вовремя почуять только Тяньлан-цзюня да теперь Ша Хуалин, стараниями демона скрывшую свою сущность. Только тоненькие нити отмечали ее путь, и глава Юэ в очередной раз ощутил себя уставшим от жизни пауком, засевшим в центре своей паутины.       Он был готов к любому исходу, но думал о том, что очередного нападения Тяньланя в ближайшее время можно не ожидать. Иначе зачем бы тому тратить столько сил для маскировки своей наложницы? Уж точно не ради одной ночи в Цанцюн.       Ша Хуалин тем временем покинула пределы пика целителей и устремилась на Цюндин.       Юэ Цинъюань хмыкнул и устроился поудобнее. Если огненная дева и вправду решит прирезать его в собственной постели, это будет по крайней мере неожиданно.       Ша Хуалин подобралась почти к самой стене и в задумчивости остановилась. Вокруг своего жилища глава никаких ловушек и сигнальных нитей не растягивал, считая это излишней предосторожностью, и теперь мог полагаться только на свои ощущения и слух.       Его покои находились на втором этаже, и Юэ Цинъюань на мгновение подумал было, что демоница попытается взобраться по стене, но облегченно вздохнул — она выбрала дверь. Ему не хотелось объяснять, что за девичий силуэт карабкался к окнам его спальни после полуночи.       Неподалеку отозвалась еще одна ниточка, не предупреждая, но указывая. Му Цинфан свой пост с наступлением темноты не покинул и крался вслед за беспокойной девой.       Демоница темной тенью возникла в дверном проеме, молча глядя на старательно притворяющегося спящим Юэ Цинъюаня. Постояв какое-то время и убедившись, что сон заклинателя по-прежнему крепок, Ша Хуалин молча шагнула к постели, развязывая пояс.       Нин Инъин была на год старше Бинхэ, но выглядела совсем хрупкой. Тело ее было по-юношески угловатым, она не успела повзрослеть по-настоящему, и даже полумрак не скрывал ее неловких движений. Юэ Цинъюань торопливо опустил веки, не желая видеть ученицу в таком неприглядном виде.       Будто демоны не просто убили ее, но напоследок присвоили ее жизнь и опорочили.       Давно и с трудом подавленный гнев, усталость и горе поднялись мутной волной, и Юэ Цинъюань едва сдержал желание любыми силами разрушить маскировку и вытащить из этого тела Ша Хуалин.       Постель едва слышно скрипнула под невесомым телом. Температура кожи демоницы осталась ненормально высокой, и бедром Юэ Цинъюань чувствовал ее жар. Хуалин ужом скользнула в постель, стараясь не касаться его тела, и мгновенно захрипела — пальцы сомкнулись на ее горле.       — Не думаю, что настоящая Нин Инъин осмелилась бы залезть в мою постель, — шепнул Юэ Цинъюань, и десяток потушенных перед сном огоньков загорелись по всей комнате, отражаясь в широко распахнутых темных глазах девушки. — Не стой на пороге.       Му Цинфан заглянул в комнату и удивленно охнул.       — Насколько же демоны… нуждаются в… личных контактах, — с трудом сформулировал он и прищурился. — Глава Юэ, посмотрите-ка на правую руку.       Ша Хуалин забилась, сбивая одеяло в ком и пытаясь спрятать истинную причину своего визита.       — Это один из цветков, — Му Цинфан вытащил хрупкий стебель из пальцев демоницы и рассеянно набросил на обнажившееся плечо край одеяла. — Зачем тащить цветок в постель?       — Если перейдешь на нашу сторону, я постараюсь избавить тебя от крови Тяньланя и помогу вернуть земли, — Юэ Цинъюань разжал пальцы, позволяя демонице сделать глоток воздуха, и с любопытством всмотрелся в ее лицо.       Несколько мгновений она колебалась, потом все-таки кивнула и облегченно выдохнула, стоило заклинателю выпустить из захвата ее горло.       — Оденься, — посоветовал Му Цинфан, поднося цветок ближе к одному из огоньков. Он был бос, а длинные распущенные волосы рассыпались по ткани едва подвязанного ханьфу. — Странно… цветок тот же, но выглядит иначе.       — Он собран при луне, — хрипло бросила Ша Хуалин, гибко соскользнула с кровати и потянулась за брошенной на пол одеждой, не стесняясь своей наготы. — Неужели главу не прельщают юные девы?       — Главу девы вообще не прельщают, — рассеянно отозвался Му Цинфан и осекся, медленно багровея. — Приношу свои извинения.       Юэ Цинъюань решил, что нижней рубашки и штанов вполне достаточно, чтобы показаться своему целителю и демонице, которая только что лежала рядом совершенно обнаженной. Он спустил ноги с кровати и протянул руку.       Му Цинфан молча передал ему соцветие и вперился взглядом в безмятежную демоницу. Та ответила ему еще более дерзким взглядом.       — Что-то неладное в ваших стенах творится, — промурлыкала она. — Прекрасные воины, сильные заклинатели, а на девушек и не смотрите…       — Что ты собиралась делать с цветком? — перебил ее Му Цинфан.       Девушка передернула плечами.       — Правитель вожделеет не только руки, сердца и меча благородного главы Юэ, но и цветка, окропленного его семенем. Для рождения совместного ребенка, разумеется. Два великих мужа породят сына, который скрепит их союз и станет…       Му Цинфан издал какой-то неопределенный звук и отвернулся. Юэ Цинъюань с отвращением посмотрел на цветок в своей руке и уточнил:       — Это работает только с демонами или между людьми тоже возможно?       — Я, пожалуй, пойду, — решил Му Цинфан и попятился к двери. — Спокойных снов.