Мы поставим этот мир на колени

      — Этот день для меня имеет особую ценность, — довольно говорил Тяньлан где-то совсем рядом. Чжучжи-лан осоловело моргнул.       Мир вокруг понемногу обретал четкость. Стены дворца, треснувшие после его ударов, восстановили и украсили пурпурными цветами с хищно шевелящимися усиками; в зале было столько демонов, что только чудом еще никого не раздавили.       Правитель сидел на троне, почти скрыв его под складками роскошного наряда. Для бракосочетания он выбрал огненно-алый шелк с черной вышивкой, а в волосах каплями крови блестели крупные рубины. Даже губы Тяньлана были красны, словно покрытые слоем краски.       Он благостно улыбался, но глаза казались двумя бездонными ледяными колодцами, на дне которых едва заметно мерцали звезды.       Медленно и неохотно возвращалось ощущение тела. Руки оказались ободраны, под ногтями запеклась кровь, но наряд был безупречен: такой же пламенно-алый, как и наряд правителя.       У Чжучжи-лана зарябило в глазах. Тянуще болели виски, не давая сосредоточиться; тошнота стояла у самого горла, а во рту остался тухлый привкус крови.       Шэнь Цзю стоял напротив него, совсем тонкий в бесконечных слоях красной ткани. Оттенок совершенно не подходил к сероватому цвету лица, не оживляя его, а делая только мертвеннее; бирюзовая метка светила совсем тускло. Почувствовав его взгляд, Цзю поднял глаза, и змей едва не отшатнулся.       Ненависть, боль, отчаяние. Ни следа тепла.       Размякший разум окутала паника. Сколько он провел под чужим воздействием и что делал? Что он сделал?       Шэнь Цзю снова смиренно опустил глаза, и только по слегка раздувающимся ноздрям было заметно, насколько он взбешен и как устал. Измучен настолько, что даже не может скрыть своих эмоций.       Сбоку от трона замер Гунъи Сяо. Лицо его было безразличным и холодным, но на змея и он поглядывал с изрядной долей отвращения.       Уткнувшись взглядом в пол, Чжучжи-лан до белизны сжал кулаки. Ужас холодными капельками просачивался под кожу, собираясь в предчувствие огромной беды, которая не нависла, нет: уже рухнула и придавила, а он, придавленный, от боли онемел и ничего не понял.       — Моя семья стала на одного демона больше, и я этому безумно рад, — Тяньлан наклонился вперед и хлопнул в ладоши. — На колени.       Ноги Чжучжи подломились сами. Контроль был снят, но кровяных паразитов в теле было едва ли не больше, чем его собственной крови. В таком положении тело даже косой взгляд Тяньлана восприняло бы как прямой приказ.       Цзю опоздал лишь на мгновение и тоже опустился на колени, не поднимая лица.       — После вашего брака я намерен послать за невестой моего сына, — Тяньлан не глядя протянул руку в сторону. Безмолвный Гунъи Сяо шагнул вперед, касаясь этой руки; глаза у него стали совершенно пустые. — Девушка из хорошей семьи и имеющая великую силу… Такую нельзя упустить.       Правитель подмигнул сыну и снова обратился к собравшейся в зале немой толпе.       — Шэнь Цзю теперь супруг моего племянника, и ему ни к чему завоеванные земли. Я передам их моему сыну, наградив Цзю за службу. Все присягнувшие ему должны будут принести клятвы Гунъи Сяо.       Демоны тихонько загомонили. Краем глаза Чжучжи-лан заметил отдельную группу Скорпиониц и рядом с ними подземников, которым нахождение на поверхности явно доставляло страдания: один засунул свои нити-корни за тяжелую штору, второй расползся по стене, словно диковинный плющ.       — За особые заслуги я награждаю Шэнь Цзю титулом Тяньше-цзюня, небесного змея, — правитель лениво поднялся с трона и обвел толпу взглядом. — Знаком высшего моего расположения дарую титул и обещание лично воспитать наследника этого союза.       У Чжучжи-лана зашумело в ушах. Его кровь понемногу брала верх, очищая тело. Он не смог бы избавиться от паразитов целиком, но ему нужна была хоть какая-то передышка, потому что иначе…       Ледяной взгляд острием вошел в тело. Мобэй стоял в первом ряду и сильно щурился, безучастное лицо его на мгновение стало обескураженным. Понял, обреченно решил Чжучжи-лан. Мобэй из молодых демонов, но сообразителен: наверняка правильно связал все ниточки… Или о ребенке уже было объявлено?       Вряд ли Тяньлан пойдет на такой риск. Плод брака двух высших, который станет воспитывать сам правитель — такую беду многие захотят уничтожить в зародыше.       Только сейчас Чжучжи заметил комплект украшений с алыми камнями. Запястья Шэнь Цзю, плечи и волосы укутывало сложное плетение из золотых нитей, которое Чжучжи не дарил и не делал: кричащие и грубоватые изделия явно принадлежали Тяньлану.       Уродливые дары, шутовская свадьба, теплые слова, полные угрозы. Неужели правитель когда-то был дорог ему?       Мобэй едва заметно пошевелился, но это движение вернуло ощущение пола под ногами. Еще не все потеряно. Бороться все еще можно.       Даже если Цзю не желает больше смотреть на него.       — После мы примем клятву, а потом я удалюсь на несколько дней, — задумчиво обронил Тяньлан и потрепал змея по макушке, словно послушного раба. — Первая брачная ночь… Желаю провести ее очень приятно.       Шэнь Цзю отчетливо вздрогнул. Губы у него были белые, словно перемазанные в муке.       — Решили последовать моему совету? — невыразительно спросил он. — Несколько дней… слишком мало.       — Это была хорошая идея. Я не мог упустить ее из-за недоверия, — благостно улыбнулся Тяньлан. — И ты ведь так и не предал меня, пиковый лорд. А тела можно выращивать куда быстрее трех лет, если иметь на это силы и знать, что делать. Бой уже близко, и я должен быть готов.       Цзю бледно улыбнулся и поднял глаза.       Не предал, потому что убьет сам, понял Чжучжи. Убийство врага — дело слишком важное, его нельзя оставлять на посторонних.       Когда-то он испытывал счастье и благодарность, надеясь получить разрешение на брак. Он получил его, но что толку?       Если сразу после свадьбы Тяньлан отправится выращивать свое новое тело, то у него будет шанс.       Жаль только, что объясниться с Цзю не удастся.              Юэ Цинъюань вернулся вместе со снежной бурей. Ветер с воем носился среди хижин, шуршал высохшим бамбуком и поднимал колючие вихри, обрушивая их на крыши. Стоило вытянуть руку, и пальцы не удавалось разглядеть в этой дикой круговерти.       При виде покрытого снегом главы Му Цинфан вскочил со стула, но тут же опустился на место и с облегченным вздохом распластался по столешнице.       — Слава богам, — пробормотал он. — Уважаемый глава Юэ, мы тут немного устали одновременно делать наши дела, дела соседнего пика и еще ваши обязанности на всех делить. Вы же не забыли, что нас очень мало?       Юэ Цинъюань весело хмыкнул и передернул плечами, сбрасывая снег. Не долетая до пола, тот таял и легкой дымкой рассеивался в воздухе.       — Какое-то время вам придется обходиться без меня. Но недолго, обещаю.       — Никакого порядка, — проворчал Му Цинфан и подозрительно осмотрел главу. — Вы словно после длительной медитации вернулись.       Юэ Цинъюань развел руками:       — Это долгий разговор. Лю Цингэ вернулся?       — Вернулся, — неуверенно согласился Му Цинфан и с сомнением развел руками. — В последнее время он в дурном настроении. Мчался рассказать о Шэнь Цинцю, а мы уже обо всем знаем.       — Вряд ли это могло стать причиной дурного настроения.       — Со мной он своими метаниями не делится, — вздохнул целитель. — К счастью. Не хочу я знать чужих секретов… Мобэй здесь и почему-то очень хочет вас видеть. Как будто знал, когда вы вернетесь.       — Может, и знал, — вспомнив о непонятной связи своего меча с ледяным клинком Мобэя, согласился Юэ Цинъюань. Если уж один из давно погибших заклинателей избрал Мобэя своим наследником, так почему бы не даровать ему какие-нибудь прозрения или предчувствия? Теперь души двух братьев соединили главу Юэ и ледяного демона в странную цепь, на которой держались не только судьбы хребта, но и жизни демонов.       Подозрительно прищурившись, Му Цинфан вдруг перехватил руку главы Юэ и бесцеремонно задрал рукав.       — Это она?       Нить теперь обратилась тонкой, но широкой алой лентой. Плотным браслетом охватывая запястье, свободным концом она тянулась куда-то сквозь время и пространство, исчезая из поля зрения.       Юэ Цинъюань с удивлением глянул на целителя и расправил рукав, прикрывая ленту.       — Видишь ее?       — Думаю, теперь ее видят все, — проворчал целитель. — Идите, Мобэй ждет. Ему опасно надолго оставаться здесь, а на общие собрания я больше его не допускаю.       Ледяной демон сидел истуканом в отдельной комнате. Он медленно поднялся навстречу Юэ Цинъюаню и отвел взгляд, не решаясь посмотреть в глаза.       Лицо Юэ Цинъюаня обратилось каменной маской.       — Что произошло? — ровно спросил он.       — Гунъи Сяо ничего не угрожает. Правитель не решился использовать его тело, но взял под полный контроль. Воспитывает… как сына. С подачи Шэнь Цинцю он решил вырастить цветочное тело.       — Цветочное? — переспросил Юэ Цинъюань. — Три года.       — У него есть способ ускорить процесс. Он вырастит новое тело за три дня, но пока не станет пользоваться. Если в бою его убьют, то он сразу окажется в этом теле и во мгновение ока вернется к битве.       — Изящно и действенно, — оценил глава Юэ. Оглядевшись, он заметил бедную обстановку комнаты: узкую постель, стол для письма и пару стульев.       — Я не решаюсь теперь посещать Му Цинфана, — тоскливо признался демон и опустился на стул, неподвижным взглядом глядя прямо перед собой. — Я видел, на что способны паразиты правителя. Он получал от меня любую информацию, а я даже не помнил об этом. Он превратил Чжучжи-лана в свою марионетку и не отпускал его сутки…       — Ты напуган, — перебил его глава Юэ. — И А-Цзю напуган тоже. Я решил, что откладывать больше нельзя. Что случилось?       Мобэй замялся. Он выглядел спокойным, но взгляд хаотично метался по комнате, а удлинившиеся когти с тихим скрежетом снимали стружку с ножки стула.       — Тяньлан сочетал браком Шэнь Цзю и Чжучжи-лана, — наконец выговорил он и сморщился. — Что-то произошло, и Тяньлан очень зол на племянника. Во время свадьбы он полностью контролировал его тело — не знаю, заметили ли другие, но я видел. Чжучжи никогда не посмел бы оскорбить Цзю, но на свадьбу оба явились с опозданием, а от Цзю пахло кровью. Отношения между ними… Чжучжи растерян и ослаблен, а Цзю готов вцепиться ему в горло. Правитель живет очень давно, он мог выстроить все так, что союз их оказался разрушен изнутри. Я не знаю, что произошло, но глупо надеяться на хороший исход.       Юэ Цинъюань непроницаемо кивнул. Если бы была особая книга, в которую записывались грехи и долги, которые придется искупать, то книга Тяньлан-цзюня уже сравнялась бы величиной с бескрайним океаном.       — А-Цзю был напуган и озлоблен, он ощущал боль, но едва заметную, — тихо заметил он. — Скорее всего, вред был не физическим. Значит, Гунъи Сяо пока в порядке, а А-Цзю…       — А-Цзю будет убит через несколько дней, — обрубил Мобэй. — Приводите свой план в исполнение. Я до последнего надеялся, что у Тяньлана остались хоть какие-то человеческие чувства, но он слишком чудовищен даже для монстра. Племянника он превратил в пугало, меня — в доносчика, а Цзю берегла только ваша связь. Тяньлан решил первым пойти в атаку, вынудив вас явиться на поле боя. Его безумие непредсказуемо, но желание причинить боль даже слишком очевидно: либо он заставит Чжучжи убить супруга на ваших глазах, либо выставит Цзю против вас.       — Он должен был понять, что его гибель оборвет мою жизнь.       — Может, ему больше нет дела?       Помолчав, Мобэй проговорил совсем тихо:       — Гунъи Сяо выступит против вас. Я… Цинфан создал зелье, которое вводит кровяных паразитов в состояние сна. Тяньлан не должен ощущать ничего странного, просто приказы его не сработают. Только вот проверить мы не можем. Я тоже могу оказаться на стороне врага. Я и Чжучжи. И Цзю, если крови досталось и ему.       — Раз времени у нас больше нет, то и переживать не о чем, — Юэ Цинъюань устало улыбнулся. — Три дня на тело, а после нападение. Мы будем готовы, но демонов лучше заманить поглубже на наши территории. Я слышал о всяких подземных жителях и совсем не хочу неожиданностей.       Ледяной демон вздохнул. Он собрался о чем-то сказать, но остановил сам себя и упрямо покачал головой.       — Прошу, не берите его с собой, — попросил он дрогнувшим голосом. — Если мне придется выступить против него… Не надо.       — Это проще пообещать, чем выполнить, — глава Юэ задумчиво потер подбородок. — Ему и правда не место в бою, но попробуй его в этом убедить…       — Я постараюсь, — заверил его Мобэй и ссутулился, сжав ладони коленями. — У нас нет права на ошибку, а я не могу доверять даже самому себе. И вы доверять мне не можете.       Вся фигура ледяного демона являла собой полнейшее отчаяние.       — Ты силен, — напомнил Юэ Цинъюань. — Ты сильнее Тяньлана. Да, за ним опыт, но ты можешь побороть его и сам понимаешь, почему выйдешь победителем.       — Потому что он защищает только свою власть.       — А ты защищаешь того, за кого готов умереть. И готов был умереть всю жизнь, с самого детства. Ну так и кто из вас должен побеждать?       — Не зря вы глава школы, — проворчал Мобэй. Глаза его влажно блестели. — Цзю тоже силен, но не понимает своей силы, ему будет сложно. Чжучжи силен, но даже думать боится о предательстве.       — И все-таки я не верю, что Тяньлан так просто отступил от своих планов и решил убить и А-Цзю, и меня одним махом, — Юэ Цинъюань прислушался к шепоту Ма Юй и нахмурился. — С его опытом и характером? Нет. Тут есть какой-то подвох… Иди, постарайся убедить Му Цинфана остаться на хребте. Можешь соврать, что Тяньлан постарается в наше отсутствие ударить по школе и кто-то должен защищать ее.       “Господин, я чувствую демона совсем близко от защитного массива. Он стоит там уже долгое время, но не пытается пробиться силой.”       Сердце стукнуло невпопад и замерло, прежде чем забиться в полную силу. Не А-Цзю, нет, это не может быть он. А-Цзю сейчас меряет комнату широкими шагами и злится, злится, злится; наивно надеяться, что он бросит свои хитроумные планы и просто вернется домой.       Призвав печать, Юэ Цинъюань сквозь снежный водоворот направился к подножию пика. Ему показалось, что глаза обманывают его — он чуял демона, но не видел его. Только белизна снега.       Демон тоже ощутил его приближение и открыл глаза. Розовые радужки на фоне бледного лица и белых волос были единственными яркими всполохами, но и они терялись в мутной пелене. Тело его скрывал тяжелый плащ светлого меха.       — Глава Юэ, — едва слышно прошептал демон, но голос его унесло ветром. Только по шевелению губ Юэ Цинъюань успел прочесть его слова и шагнул вперед, сдерживая желание вцепиться демону в глотку.       — Чжучжи-лан, — сухо поприветствовал он и вывел еще одну печать прямо в воздухе. Полыхающее голубой ци кольцо накрыло их колпаком, и свист ветра мгновенно утих, а снег принялся бессильно биться о невидимые стенки.       — Глава Юэ, — сипло повторил демон и закашлялся. Казалось, плащ был слишком тяжел для его узкого тела: полузмея шатало из стороны в сторону, будто вокруг по-прежнему бушевала буря. — Я должен предупредить. Правитель придумал какой-то способ разорвать вашу связь и постарается убить Шэнь Цзю моими руками. Когда он прикажет, я нападу, ему не придется взывать к силе крови. Если я нападу сам, то смогу подставиться и проиграть. Прошу, после моей смерти защитите его.       — Тяньлан не сможет разорвать связь. Разорвать ее могу только я.       — Не недооценивайте его, — Чжучжи-лан слабо улыбнулся. Яркая капелька крови выскользнула из уголка его губ, но змей только рассеянно смахнул ее на снег. — Он превратил меня в куклу и напугал Цзю, я даже не могу представить, что он делал моими руками. Он хитер и беспринципен. А мне больше некого просить, кроме вас. Только вы готовы защищать его до конца.       — Я защищал бы его и без твоих предупреждений, — ощерился Юэ Цинъюань. Внутри душно ворочались ревность и страх. Он помнил жаркие прикосновения, помнил полное доверие А-Цзю к этому демону и обещал себе принять его, но как такое принять?..       — Я пришел не ради этого, — Чжучжи-лан качнул головой. — Я… не знаю, кому еще доверить.       Распахнув полы плаща, демон осторожно отвязал широкий пояс и протянул крошечный меховой сверток.       — Ему нужно тепло, он появился слишком рано. Тяньлан угрожал мне его смертью, и мне пришлось пойти на крайние меры. Так даже лучше — никого не насторожит, если в таком состоянии я проиграю Цзю и погибну. Берегите его и носите с собой, за пазухой или на поясе. Его не разбить случайно, но оно все еще слишком некрепкое. Ему нужно тепло и ощущение близости, и я думаю, что вы дадите ему все необходимое. Это ведь только наполовину мой ребенок, а на вторую половину — его дитя.       Едва понимая и половину слов, Юэ Цинъюань протянул руку. Сверток, занимающий полностью хрупкую ладонь полудемона, оказался совсем небольшим на его ладони.       Теплая тяжелая округлость пульсировала, и пульсация эта ощущалась даже сквозь мех, словно внутри билось сердце.       — Он появится на свет к середине весны, — тихо добавил Чжучжи-лан и закутался в плащ. Он смотрел на сверток с таким отчаянием, словно терял самое дорогое. Губы у него неудержимо дрожали. — Я не смогу ничего дать ему, у меня даже самого себя отобрали. Но если Цзю выживет… он придет к вам. Я надеюсь, что наш ребенок не станет для него обузой, даже если наш брак был просто попыткой выжить…       Он не был просто попыткой выжить, ошеломленно думал Юэ Цинъюань. Я знаю А-Цзю, я чувствую его изнутри; ты дорог ему, пусть он и не признает.       А теперь у них есть ребенок. Их общий ребенок, чистокровный демон, который останется на хребте.       Глаза словно кипятком обожгло.       — Я должен вернуться, — безжизненно проговорил Чжучжи-лан.       — Тяньлана нет. Еще три дня, — Юэ Цинъюань не узнал собственный голос. — Я никогда не имел дела с демонами и младенцами. Тебе придется рассказать мне все в подробностях, а заодно Му Цинфану, который наверняка станет ребенку второй мамой.       Еще три дня.