Мы поставим этот мир на колени

      — Я до сих пор не знаю, удастся ли мне справиться с паразитами, — Мобэй виновато отвел глаза. — Если не смогу, то вам придется сражаться со всем войском разом.       — Так вот и постарайся, чтобы не они одержали верх, — фыркнула Хуалин. Вокруг нее танцевала стена огня, которую демоница делала то выше, то ниже; долгое заключение под землей приучило ее обходиться без ци, и теперь она спешно наверстывала упущенное.       Юэ Цинъюань молча наблюдал за заклинателями, подмечая все то, что ускользнуло от его взгляда ранее. Когда перед тобой разворачивается огромная картина гибели и слияния миров, невольно упускаешь самое важное — жизнь продолжает течь вокруг, не обращая внимания на все страхи и сложности.       Лю Цингэ замкнулся полностью, даже глаза казались скрытыми непроницаемой пеленой. Настолько безэмоционален, что страшно невольным жестом или словом сорвать эту маску, под которой наверняка извергаются вулканы и течет раскаленная магма. И причина этого состояния совсем рядом — ее гордый лорд игнорирует заметнее всего.       Бинхэ старался не слишком открыто посматривать на Лю Цингэ, словно не желая ставить в неудобное положение, но и справиться с собой не мог. Он мялся и помогал всем и сразу, мелькая то там, то тут, но его словно магнитом притягивало поближе. Натыкаясь взглядом на кудрявую макушку, Лю Цингэ каменел совсем уж пугающе и начинал вести себя так, словно в этой точке вообще никого не было. Понадобись ему что-нибудь в той стороне, и он просто пройдет сквозь Бинхэ, и даже мир придет на помощь и сделает несчастного полудемона неосязаемым, потому что перечить настолько сердитому Богу войны не решится сама судьба.       — Возьми, — Му Цинфан всунул Мобэю в руки ледяной клинок. — Если проиграете, я все равно не смогу отстоять хребет.       Приняв меч, демон замер, пристально вглядываясь в лицо целителя. Тот отводил глаза и даже пытался отвернуться, не желая показывать своей слабости.       — Если я погибну, он вернется к тебе, — тихо-тихо заговорил Мобэй, и вокруг них двоих словно образовалась пустота, сквозь которую не проникало ничего извне. — Ты — мое продолжение. Он останется с тобой, и если у тебя появятся дети, ты передашь клинок им.       — Дети, — фыркнул Му Цинфан и со злостью вытер уголок глаза. — У меня останется ребенок Юэ и Шэнь Цинцю, и Чжучжи-лана, будет еще и мой. Что за глупости?!       Голос его сорвался. Мобэй одной рукой привлек целителя ближе и прижал его голову к своему плечу, сосредоточенно нашептывая что-то успокоительное.       Юэ Цинъюань отвел глаза.       У них нет шанса проиграть. Нужно уничтожить Тяньлана и его цветочное тело.       После гибели Тяньлана Мобэй в любом случае освободится от паразитов. Заполучив силу создателя, Юэ Цинъюань наверняка сможет найти тело и указать место, чтобы Мобэй окончательно оборвал затянувшуюся жизнь и сам стал правителем. Нельзя просто убить — древний демон, давно ставший чудовищем, найдет способ вернуться. Остается только забрать его силу.       Забрав клинок, Мобэй исчез. Ему предстояло вести армию правителя и драться с обеих сторон сразу.       — Пора выступать, — тихо заметил глава Юэ и поднялся. Вокруг мгновенно воцарилась полная тишина.       Насупленная Лю Минъянь, встревоженный Мин Фань, искрящиеся напряжением Ло Бинхэ и Лю Цингэ, даже насупленная кудрявая девчонка-демон в углу, которую прогоняли бесконечно, но она снова и снова просачивалась в главный зал — все они смотрели на него, Юэ Цинъюаня. Смотрели и видели человека, за которым пойдут до конца.       Их нельзя подвести. Себя подводить не так страшно, как тех, кто верит в тебя вопреки всему.       — Выступаем, — повторил Юэ Цинъюань. Нет смысла бесконечно повторять план — этого плана по сути и нет. У каждого есть своя цель, большая или маленькая, но непременно важная.       Падал снег.       Он укрыл под собой все — дороги и деревья, ямы и холмы, превращая мир в чистый лист. Чистый лист, готовый принять новую историю.       Демоны появились во вспышке глубочайшей тьмы. Сначала мрак разорвал горизонт, вспух чудовищным горбом, распространяя удушливое ощущение чуждой и мрачной силы, а после на снег ступили первые воины.       Они были огромны — горные демоны с тяжелыми каменными молотами. Земля подрагивала под их шагами, словно кости земли не выдерживали веса. Чуждые, непринятые, неправильные.       Следом показались змеи. Зеленоватые хвосты их слились в бесконечную реку.       — Ледяных пока не трогать, Мобэй попытается взять их под контроль, — напомнил глава Юэ. — Огненные под управлением Тяньлана, но не все. Ша Хуалин пробьется туда, некоторые преданные семье воины могут перейти на нашу сторону. Мин Фань, постарайся прикрыть ее. Минъянь, прошу, только не лезть очертя голову. Гунъи Сяо не станет легче, если ты здесь погибнешь. Хорошо?       Девушка промолчала, но под недовольным взглядом брата неохотно кивнула.       — Постарайтесь не вредить Чжучжи-лану, — от собственных слов Юэ Цинъюаню хотелось рассмеяться. Вместо указаний, как и кого победить, он уговаривает половине демонов не вредить! — Он очень истощен и ослаблен, но полностью управляем. Его нужно удержать.       — Отрежем ледяных, — Лю Цингэ прищурился, вглядываясь в темную полосу у горизонта. — Лед и огонь рядом, будет хаос, пар, Тяньлан и не разберется. Огненных пусть прикроет Бинхэ вместо Мин Фаня.       Услышав свое имя, Бинхэ только глупо хлопнул глазами и плотнее сцепил зубы.       — Возьмешь два десятка заклинателей и займешься, — Юэ Цинъюань покосился на полудемона и улыбнулся. — Да, тебе будет проще. Ты ведь тоже огненный. Отправитесь вдвоем. Мин Фань, тогда вместе с Минъянь постарайся добраться до Гунъи Сяо. Зелья у тебя достаточно.       — Скорее я его прикрывать буду, — мрачно заметила девушка и нервно поправила вуаль. — Его задень, и все банки перебьются.       — И постарайтесь не приближаться ни к Тяньлану, ни к Шэнь Цинцю.       Лю Цингэ нервно дернул бровью и взмыл вверх, теряясь в белой пелене. Вслед за ним в небо поднялся весь пик Байчжань.       “Господин, слишком рискованно”       “А у тебя есть другой вариант?”       Ма Юй промолчала. Она тоже оказалась ключевым помощником во всем этом шатком и нелегком деле и волновалась побольше самого Юэ Цинъюаня.       “Второй… похожий на Бинхэ, — наконец решилась она. — Он ведь его брат. Мы должны помочь ему.”       “Мы должны помочь всем, — рассеянно отозвался Юэ Цинъюань. — В том-то и проблема. Куда проще просто стереть демонов с лица земли.”       После всего, через что ему пришлось пройти за обе жизни, никакое дело уже не казалось ему неподъемным. Даже если лопнут жилы и переломаются кости, что с того, если цель будет достигнута?       Он ведь все равно поднимется снова. Он всегда поднимается.       — Не тратьте время зря, — щелкнув пальцами, Юэ Цинъюань создал крошечный шарик света сродни тем, что висели в помещениях хребта, изгоняя тени. Шарик взмыл в воздух, с каждым мгновением наливаясь невероятной силой, и рухнул на первые ряды демонов.       Тьма и свет, свет и тьма. Одинаково важные и вечно обреченные бороться.       На поле мгновенно воцарилась паника. Клин Лю Цингэ хищной птицей упал на ряды демонов, замелькали ледяные стрелы, клубы пара с шипением взвились до самых туч — огненные поспешили напасть в ответ.       Бинхэ подхватил Хуалин под мышки и поставил прямо перед собой. Меч понес их совсем низко, чтобы раньше времени не попасться на глаза Тяньлану.       Где-то в самом конце, на огромном расстоянии источало мертвенный холод темное пятно. Дыра в пространстве, разрыв, всасывающий в себя все тепло и правильность, невозможная ошибка; устранение ее было необходимо.       Юэ Цинъюань вспомнил вдруг о мече Синьмо, который когда-то позволил Бинхэ победить собственного отца. Не в том ли состояла его истинная ценность? Быть может, именно Синьмо должен был положить конец кровавым играм демонического правителя?       Рядом с Тяньланом билась другая звезда. Прохладный огонек цвета цин с легким запахом бамбука и мяты, и неважно, демоническому телу принадлежала эта душа или человеческому. В любом воплощении Юэ Цинъюань узнал бы ее, потому что только ее искал на протяжении всех своих жизней. Нить зазвенела и сжалась, заставляя кисть онеметь.       — Я здесь, — шепнул Юэ Цинъюань, касаясь запястья. — Чувствуешь? Я здесь, я не оставил тебя.       Чжучжи-лан уже вырвался в первые ряды и бился, раскидывая грязь во все стороны. Огромный белоснежный змей был силен и величественен, но Юэ Цинъюань видел совсем другое. Видел полные мольбы глаза и хрупкие пальцы, видел боль и заботу, которой не каждый человек мог похвастаться.       Ревность никуда не делась, но переплавилась в странное чувство понимания. А-Цзю был достоин только такого отношения, когда ради него выворачивали и себя, и свою жизнь. Он менял всех, с кем сводила его судьба, и этого нельзя отрицать.       Столб ци окутал тело Юэ Цинъюаня, огромным копьем вонзаясь в серые небеса. Земля под его ногами высыхала, а демоны расступались, опасаясь заступать дорогу.       Сегодня у него свой бой.       Упрямый огонек цвета цин качнулся и побрел навстречу. Словно стрелы, направленные в одну цель, две силы неудержимо стремились навстречу друг другу против всех законов мира и судьбы. И если судьба пытается не допустить их встречи, то я перепишу ее, безмятежно решил Юэ Цинъюань и даже улыбнулся собственным мыслям.       Судьбе лучше смириться и не вставать у него на пути.       Огонек приближался. Родной и одновременно незнакомый, сильный, но нуждающийся в защите; Юэ Цинъюань неожиданно ощутил ужас. Встреча с А-Цзю пугала его куда сильнее самой войны с Тяньланом или собственная возможная гибель.       Десяток отважных змеев быстро заметили окутанного ци заклинателя, но разбегаться не решили. Наоборот, попытались взять его в кольцо, целя бесполезными клинками. Юэ Цинъюань вздохнул и приготовился отбросить их всех разом, но один из змеев вдруг исчез.       Один за другим воины пропадали или падали, но разглядеть нападающего было невозможно. Стремительный вихрь тьмы с огнями бирюзовых глаз сеял вокруг себя только смерть, но ускользал от самого пристального взгляда.       Последний змей успел обернуться. Металлический доспех на его спине со скрежетом лопнул, брызнула кровь; два закованных в перчатки кулака пробили тело и исчезли, оставив после себя огромные кровоточащие дыры.       Выронив оружие, змей накренился и медленно завалился на бок. Хвост его подергивался, разбрасывая грязь.       А-Цзю стоял прямо за ним. Хрупкая фигура стала куда крепче, темные волосы трепал ветер, а сияющая метка не давала отвести взгляд, но все это было лишь незначительными изменениями. Рога, крылья, темные доспехи, длинные металлические когти — очередной наряд, ничего больше.       Нельзя оставаться с ним, нельзя давать себе волю. Тяньлан все еще жив.       Сине-зеленые глаза больше не кажутся чистейшим озерным льдом, в них горит ярость и пламя. Они такие живые и безраздельно-жадные, какими никогда не были.       Нужно уйти. Просто уйти.       — А-Цзю.       Против воли он потянулся навстречу, но Цзю только дернулся в сторону, уходя от прикосновения. Натянувшаяся нить, про которую он успел позабыть, потянула его за собой.       Спину обжег взгляд. Не удержавшись, Юэ Цинъюань обернулся.       Тяньлан-цзюня едва можно было разглядеть сквозь сотни сражающихся демонов и заклинателей, но его улыбка ощущалась всем существом.       — Прости, — едва слышно прошептал Юэ Цинъюань. Уходить было так больно, словно каждый шаг отрывал от него куски плоти. — Я должен сначала закончить это безумие.       Все еще слишком больно.       Развернувшись, Юэ Цинъюань устремился к Тяньлан-цзюню.              Лю Цингэ переполняла ярость. Горькая и безнадежная ярость, справиться с которой помогал только бой.       О, если бы жизнь была такой же простой, как обмен ударами с противником! Но в жизни не получается даже разобрать, кто противник, а кто друг. Более того, один и тот же человек может быть и другом, и врагом, и любовью, и ненавистью, и смертельной опасностью, и спасением.       Он даже не слышал, о чем кричал — в памяти лишь остались неловкие удары, отзвук столкновения металла да бирюзовые глаза, исполненные недоумением и смехом. Шэнь Цинцю не имел права так смотреть, не имел!..       Этот знакомый-незнакомый лорд вдруг опустил руки, покорно подставляясь под немного неуклюжий замах Лю Цингэ. Едва успевая остановить удар, тот обреченно понял, что все-таки ранит, но меч уперся в очередное непреодолимое препятствие.       Брызнула кровь.       — Только посмей причинить вред учителю, — выплюнул Бинхэ. В глазах его горела отчаянная решимость. — Только посмей.       Алые ручейки потекли ему в рукав, насквозь пропитывая ткань. Клинок словно застрял в расщелине камня.       — Уйди с дороги.       Бинхэ холодно ухмыльнулся:       — Что, теперь ты меня заметил?       Как будто я мог тебя не замечать, безмолвно отозвался лорд и потянул меч на себя осторожно, стараясь не перерезать сухожилия. Как будто я мог хоть на секунду забыть о тебе.       — Бинхэ, отпусти, — ровно попросил он, ощущая, что от дикой ярости и следа не осталось.       Полудемон прищурился, выступая вперед и заслоняя Шэнь Цзю.       — Нельзя делать из него врага только потому, что теперь он не человек! Тяньлан наверняка управлял им. Наставник, прошу, подтвердите!       — Никто мной не управлял, — холодно отозвался Цзю. При звуках его голоса Лю Цингэ нахмурился.       — Отойди, — низко и угрожающе процедил он. — Бинхэ, отойди.       Он не успел поднять меч — огромное змеиное тело снесло его, словно опавший лист потоком ветра. Бинхэ в то же мгновение оттолкнулся от земли и вонзил меч между белыми чешуйками, запрыгнув на извивающийся хвост.       Лю Цингэ успел зацепиться за нарост над глазом Чжучжи-лана и теперь висел в опасной близости от открытой пасти с гигантскими клыками. Он помнил наказ Юэ Цинъюаня, но змей церемониться не собирался. Мотнув головой, он перекинул лорда прямо в пасть и сомкнул челюсти, но Чэнлуань обжег нежное небо. Глухо кашлянув, змей выплюнул изрядно измазанного Лю Цингэ в грязь и угрожающе приподнялся над ним, норовя рухнуть сверху и раздавить.       Выдрав меч, Бинхэ скатился по гладкому белому боку и выскочил вперед, заслоняя уже поднявшегося на ноги лорда.       — Бинхэ! — рявкнул Лю Цингэ. — Уйди с дороги! Хватит путаться у меня под ногами!       Полудемон только угрюмо насупился и крепче сжал рукоять меча. Ему не было дела до сложных моральных выборов, он просто защищал свое. И что с того, что своим был и наставник, и Цингэ? Так даже лучше, когда они не дерутся, не нужно выбирать сторону.       Шэнь Цзю поднялся в воздух и навис над головой Чжучжи-лана, мерно взмахивая крыльями. Мимо него то и дело пролетали осколки льда и парализующие нити подземников, от которых он по-прежнему оборонялся крыльями.       Один из заклинателей, неподалеку сражающийся с двумя Гадюками, сформировал поток мечей и направил их на противников, но те оказались куда быстрее. Несколько десятков сияющих мечей полетели прямо в голову Чжучжи-лану. Скривив губы, Цзю выпустил несколько стремительных ядовитых игл, превратив спину заклинателя в игольницу.       Сформированные из чистой ци острия растаяли в последнее мгновение, только чудом не задев морду змея.       — Успокойтесь, — с долей отвращения бросил Шэнь Цзю. Он продолжал парить над змеем, но пристально присматривался к нему же.       Чжучжи-лан — единственный надежный соратник Тяньлана. Не хотелось проверять, кого он выберет в прямом бою; все случилось слишком быстро, и Цзю до сих пор не мог поручиться, что надежно приковал к себе змея.       Только тепло под перчаткой от случайного прикосновения, больше ничего.       И если эти два агрессивных идиота не перестанут Чжучжи-лана провоцировать, то их смерть останется на их же совести.              Шаг за шагом Лю Минъянь пробивалась сквозь толпу. Несколько заклинателей из ее отряда уже поплатились жизнью, прикрывая ее и Мин Фаня, но она продолжала идти вперед.       Гунъи Сяо рядом с Тяньланом, у них будет шанс, когда глава Юэ отвлечет монстра на себя. Ничего сложного, просто вдвоем скрутить его и влить зелье в рот…       Ничего сложного, как заклинание повторяла девушка, уворачиваясь от чужих ударов. Вуаль промокла от пота, снега и чужой крови, и Минъянь в короткие мгновения передышки сорвала ее с лица.       Все получится. Все получится. У них нет шанса проиграть, они не допустят.       Тяньлан о чем-то беседовал с главой Юэ. Он выглядел заинтересованным и живым, смотрел завлекающе, и Минъянь вдруг накрыла волна отвращения. Как может существовать такое грязное существо, которое ради своих фантазий готово уничтожить все вокруг? Зачем оно живет?       Гунъи Сяо заметил ее. Растерянно оглянулся и прикипел взглядом к лишенному вуали лицу с блеклыми полосками чешуи.       — Беги отсюда, — умоляюще прошептал он. — Пожалуйста.       Минъянь едва заметила его покрасневшие глаза и странные темные наросты на лбу. Ей ли, скрывающей свою внешность, бояться таких глупостей?       Гунъи Сяо не выдержал — бросился им наперерез. Сзади выразительно бряцнули пузырьки из сумки Мин Фаня.       — Пожалуйста, уходите, — горячечно зашептал он, ловя Минъянь за плечи и едва не порезавшись о ее меч. — Он в любую секунду прикажет мне напасть, а я не хочу!..       Выступив из-за спины Минъянь, Мин Фань деловито выдрал пробку из пузырька.       — Испытаний не было, но может помочь, — деловито заметил он, вливая содержимое в рот опешившего Гунъи Сяо. — Если подействует, можно будет массово производить.              При виде Юэ Цинъюаня Тяньлан-цзюнь рассмеялся. Мягкий и мелодичный смех казался таким искренним, что Ма Юй внутри съежилась.       — Глава Юэ, — поднявшись на ноги, правитель заставил кресло исчезнуть в потоках тьмы и с любопытством осмотрел Юэ Цинъюаня. — Мы так давно не виделись, глава Юэ.       — Я не скучал, — усмехнулся тот.       Сюаньсу до сих пор не был извлечен из ножен. Меч пугающей силы не делал различий между своими и чужими, и глава Юэ до последнего старался не пускать его в ход там, где помимо него были не слишком сильные союзники.       — Обидно, — оценил Тяньлан-цзюнь и со скучающим видом кивнул на кипящую вокруг битву. — Ужасающий беспорядок.       “Господин, — зашептала Ма Юй. — Он умирает. Нам осталось совсем немного.”       Заметив, что вгляд Юэ Цинъюаня уплыл куда-то в сторону, правитель заинтересованно склонил голову к плечу.       — Будто говоришь с кем-то еще, — с замерзшей улыбкой заметил он. — Это не слишком вежливо.       Юэ Цинъюань обернулся и указал на битву.       — Вот это не слишком вежливо, — поправил он.       — А это и не вежливость, это приманка, — хмыкнул Тяньлан-цзюнь. — Долго будешь тянуть? Сила переполняет тебя, но воспользоваться ею ты не можешь. Я еще в последней нашей стычке заметил, что ты намеренно оттягиваешь переход на следующую ступень. Никак не мог понять, зачем? А потом узнал про нить.       Юэ Цинъюань нахмурился и едва удержался от желания скрыть нить от жадного взгляда, прикрыв ее ладонью. Демон разочарованно вздохнул:       — Ну как можно быть настолько сильным и настолько глупо-сентиментальным? Следующая ступень сравняет тебя с богами, но нить лопнет. Это ведь проклятие и благословение одновременно, но никакое заклятие не выдержит связи между богом и демоном. Без силы тебе не победить, но ваша связь порвется; если она порвется, вы больше не будете единым целым. Забавно, не правда ли?       Алая нить звенела и пульсировала, словно по ней текла сама жизнь.       — Ты ведь и сам догадывался, что нить не выдержит последнего шага, — довольно осклабился Тяньлан. — Даже если удастся удержать ее на какое-то мгновение… Шаг подобен смерти. Слишком много энергии соберется в твоем теле и хлынет в обратную сторону. Ты убьешь его и себя вместе с ним.       Юэ Цинъюань закрыл глаза.       Переход и вправда должен быть довольно болезненным, но смерть? Неужели заклятие уже настолько изменилось только из-за того, что оба они — и он, и А-Цзю, — уже не принадлежат к роду человеческому?       — Вижу, что ты об этом думал, — Тяньлан взмахнул руками, и тьма поднялась волной, выпуская два изящных кресла и столик. Юэ Цинъюань положил ладонь на прохладную рукоять, кончиками пальцев касаясь гладкого камня.       “Мы готовы, — голос Лань Хуаня прохладным ручьем омыл воспаленный разум. — Мы придем, когда позовете. Не забудьте о своей клятве, глава Юэ. Не забудьте о ней.”       “Господин, он умирает, он умирает! Сердце остановилось!”       Перед глазами все закружилось. Улыбка Тяньлана казалась нарисованной, небо нависло мокрым одеялом, где-то далеко вспыхивали и гасли огоньки чужих жизней, до которых никому не было дела. Крик Ма Юй бился под сводами черепа, и только теплое участие давно погибшего заклинателя давало хоть каплю спокойствия.       Мир может исчезнуть в любую секунду. Последние ниточки рвутся вместе с гаснущими фантазиями умирающего мозга. Он все решил и готов взять эту работу на себя; только бы остальные поняли. Пусть злятся, но живут.       Они не чужие строчки, не выдумка, не бесправные куклы. Они борются и любят. Они есть, они существуют.       Больше ничего не имеет значения.       Юэ Цинъюань обнажил Сюаньсу. В отблеске клинка померещились ему спокойные светло-карие глаза.       Тяньлан нахмурился.       — Мы могли бы обойтись без битв.       — Нет, — острие Сюаньсу нацелилось прямо в грудь правителя демонов. — Думаю, не могли.       — Просто разорви нить, — посоветовал Тяньлан, собирая вокруг себя кокон тьмы. — Тебе не справиться без той силы, которая все еще не…       Сюаньсу взлетел в воздух. Стремительные взмахи превращались в светящиеся дуги, обрушивающиеся на демона. Песнь обратилась грозным грохотом горных обвалов и барабанов.       Каждый удар глушило темное щупальце, не давая даже коснуться Тяньлана. Силы демона были велики, но впервые за долгое время он бился в полную силу: на тонком лице проступило удовлетворение. Тьма закрутилась воронкой и собралась в два коротких меча. Подхватив оба клинка, Тяньлан взмахнул ими и усмехнулся. Вокруг его тела расползалась темная дымка с фиолетовыми искрами.       — Нападай, — выдохнул он. Распущенные волосы сплелись в толстую косу, украшенную мелким жемчугом. — Нападай!       Юэ Цинъюань шагнул вперед, обрушивая Сюаньсу неудержимой лавиной, и с хриплым выдохом остановился так резко, словно прямо перед ним выросла стена.       Оба клинка пронзили его грудь. Сюаньсу пронзительно взвизгнул и затих.       — Однако, — ошеломленно пробормотал Тяньлан и в растерянности отступил. Теневые клинки в его руках растаяли. — Неловко вышло.       Юэ Цинъюань какое-то мгновение еще стоял на ногах, потом из его рта выплеснулась струйка крови, а ноги подломились. Темные глаза затягивало пеленой. Качнувшись, он рухнул на колени и повалился на бок.       Где-то совсем близко закричал Лю Цингэ — дико и страшно. Он опоздал всего на несколько мгновений. Он опоздал.       Поток оглушительной мощи проник в тело Шэнь Цзю. Сила наполняла его меридианы, изнутри разрушая все цепи, которые не давали прорваться к истинному величию; теплое и светлое чувство заполнило душу, возвращая спокойствие.       Вскинув руки, Цзю попытался снять перчатки, но скользкий от крови металл не поддавался. Глаза его стали безумными. Зубами он стянул одну из перчаток, уронив ее на землю, и поднял ладонь к самому лицу, словно зрение подводило его.       Алая нить, отдав прощальный подарок, с тихим звоном лопнула и растаяла.