Мы поставим этот мир на колени

      Тело Чжучжи-лана горело. Лихорадочные пятна выступили на щеках, ресницы вымокли, придавая ему жалкий вид. Он изо всех сил стискивал зубы, чтобы не издавать ни звука.       Шэнь Цзю, положив обе руки на грудь змея, пытался направить ток ци по нужным меридианам, преодолевая заблокированные участки; на его висках выступил пот. Хаотичная сила правителя демонов не всегда была послушна, а уж тонкие манипуляции и вовсе пока были ему недоступны.       Ци билась бурной горной рекой. Кровь латала повреждения, но все органы стали будто бумажными — стоило заделать один разрыв, как рядом раскрывался новый.       — У меня не выходит, — хрипло признался Цзю и поднял глаза. Он был мрачен и зол. — Я что-то делаю не так.       Чжучжи попытался заговорить, но тело его прошила новая судорога. Глухо вскрикнув, он выгнулся на постели, опираясь только на пятки и затылок и снова рухнул вниз.       — Пусти меня, — Юэ Цинъюань снял с себя перепуганную змейку и передал Цзю. Потирая ладони, он устроился рядом со Чжучжи и осторожно переложил его голову на свои колени.       Тот дышал загнанно, глаза его были темными от боли и страха.       — Даже если не выйдет полностью исцелить тебя, я просто верну все как было, — негромко напомнил Юэ Цинъюань, наклоняясь ниже. — Этот год на хребте я тебе обещал.       Змей зажмурился. На лице его проступило облегчение.       — Ты умеешь управлять демонической ци? — отрывисто спросил Шэнь Цзю, внимательно следя за манипуляциями. Юэ Цинъюань в это время положил пальцы на виски демона и прикрыл глаза, сохраняя спокойный и даже немного сонный вид.       — Демоническая, человеческая, никакой разницы, — рассеянно заметил тот. — Просто энергия, которую нужно направлять.       Перепуганная змея взобралась на шею Цзю и затихла там, скрывшись за растрепанными прядями и посверкивая глазами. По ее телу проходила дрожь в те мгновения, когда Чжучжи начинал скрипеть зубами или едва слышно стонать.       Юэ Цинъюань нахмурился и полностью сосредоточился на происходящем. Он быстро и методично зажимал какие-то точки, перенаправляя потоки: рядом с ним вдруг появился рослый мужчина в белом и молча указал куда-то под ухо Чжучжи, выразительно подняв брови. Юэ Цинъюань покосился на неожиданного помощника и с признательностью кивнул.       — Это кто еще такой? — с неприязнью пробормотал Шэнь Цзю и прищурился. Глаза его говорили о том, что незнакомец находится в комнате, но чутье настаивало, что здесь нет посторонних. Человек в белом не имел ни запаха, ни плотности и не вызывал совсем никаких энергетических колебаний.       Заметив пристальное недоброе внимание, незнакомец обернулся к Цзю и вежливо поклонился, но не произнес ни слова.       — С твоими подсказками куда проще, — устало улыбнулся Юэ Цинъюань и разогнулся, потирая онемевшие запястья. Чжучжи широко раскрытыми глазами посмотрел на него и вдруг протяжно зевнул, мгновенно смутившись.       — Вам нужно больше отдыхать, — доброжелательно заметил незнакомец и перевел слегка похолодевший взгляд на Юэ Цинъюаня. — И вам тоже.       Цзю выразительно кашлянул.       — Еще один призрак? — с вежливым удивлением уточнил он и подошел ближе, на ходу выпутывая дочь из волос. — Стесняюсь даже спросить, как долго вы призрак. Связаны с мечом, полагаю?       Змейка недовольно дернула хвостом, повисая на его руках, и приподняла треугольную голову.       — Все верно, — подтвердил призрак и сложил руки перед грудью. — Лань Хуань, один из очень древних и непрямых предков ледяных демонов.       — Ааа, — с непонятной интонацией протянул Шэнь Цзю. Заскучавшая змейка влезла ему за пазуху, устраиваясь подремать.       — Нам нужно будет в ближайшие дни отправиться на земли демонов, — объявил Юэ Цинъюань, перекладывая сонного Чжучжи на подушки. Не удержавшись, он покосился на торчащий из-за пазухи Цзю зеленый хвост с сомнением. — Тебе не кажется, что они засыпают одновременно?       — Еще и едят, — со вздохом согласился Цзю и пальцем затолкнул оставшийся снаружи хвост поглубже в тепло. — Только если Чжучжи спит один раз, то мелкая раз двадцать. Но один раз непременно совпадет.       Змей зашевелился.       — Я отправлюсь с вами, — пробормотал он. — Без меня вы заблудитесь.       Юэ Цинъюань и Шэнь Цзю тревожно переглянулись.       — В чем-то он прав, — неохотно согласился Цзю. — Я, как понимаешь, совсем недолго был правителем, а знания местности это не предполагает. Летать и любоваться пейзажами мне тоже было некогда.       — Тогда отправимся, как только ты почувствуешь себя достаточно хорошо, — решил Юэ Цинъюань и протянул руку. Крепко спящая змейка мигом встрепенулась и выскочила из-за пазухи Цзю, словно пружина, обвиваясь вокруг широкой ладони. — Несколько дней, и все будет в порядке.       Прошло пять дней, прежде чем внутренние повреждения Чжучжи достаточно затянулись. Все это время он не покидал хребет и даже не поднимался с постели, спотыкаясь об укоризненный взгляд обоих супругов.       “Мы потратили столько времени и сил на то, чтобы вернуть тебе здоровье, — молча укоряли непроницаемо-черные глаза. — Относись к себе чуточку внимательнее.”       “Еще раз увижу тебя вне постели — привяжу цепями, — добавляли бирюзовые и гневно щурились. — Не вини потом меня в жестокости.”       Однако на пятый день даже Юэ Цинъюань скрепя сердце согласился, что змей уже почти здоров и его можно выпускать из-под сложных печатей, которыми глава облепил хребет, словно булку кунжутом.       — Мы не станем брать ее с собой, — категорически заявил Юэ Цинъюань. — Оставим Му Цинфану и Мобэю. Это совершенно неопасно — Цинфан прекрасно разбирается в уходе, а напасть и справиться с целителем и демоном одновременно смогут немногие. Четверо, если быть точным, но один из них сейчас дозревает на грядке, а трое других — мы.       — Я ему не доверяю, — мрачно рычал в ответ Цзю. — Нет, доверяю, но не дочь. Возьмем с собой молоко и поедем втроем, в чем проблема? Ей полезно будет увидеть.       — А-Цзю, ей и трех месяцев нет. Она ничего не запомнит.       — Все она запомнит! — огрызался Цзю и хмурился все сильнее.       Чжучжи-лан только покачал головой и влез между ними, отбирая ребенка.       — Мы отправимся все вместе, — мягко, но непреклонно заявил он. — У вас дела, но у меня их нет. Я отвезу вас и не стану мешать.       Спор пришлось прекратить, хотя Цзю еще некоторое время недовольно косился на обоих.       Провожать их вышел Му Цинфан вместе с ледяным демоном. При виде своего правителя Мобэй постарался выглядеть как можно незаметнее. Ему отчаянно не хотелось покидать пик и снова возвращаться в промерзшие до основания стены дворца, усмирять бунты и вообще участвовать в управлении демоническими землями.       Целитель впихнул Юэ Цинъюаню сумку с целой коллекцией пузырьков.       — Везде есть надписи, — объяснил он и украдкой вздохнул. — Не подумайте, что я не верю в силу крови, но лучше подстраховаться.       Чжучжи под его взглядом едва заметно порозовел.       — Не благодари, — отмахнулся Му Цинфан. — В последнее время у меня совсем немного работы, только Бинхэ снабжать отварами для восполнения ци и…       Он осекся, но Шэнь Цзю уже хищно прищурился.       — И зачем же моему ученику такие эликсиры?       Юэ Цинъюань подхватил его под локоть и потянул в сторону.       — Потому что твой ученик отобрал у него право вливать ци в растущее тело Лю Цингэ, — со вздохом объяснил глава. — И душу тоже держит он. Отказался подпускать других и в последнее время просто переселился в дальний угол сада, поближе к грядке. Гунъи Сяо соорудил ему навес.       — Не понимаю, — признался Цзю. — Нет, я понимаю, почему он в итоге выбрал Лю Цингэ. Наш Бог войны весьма внушаемый, управлять им легко, он за одни красивые глаза и из чувства долга готов спасать кого угодно, но неужели он все-таки нашел достаточно крепкую цепь для этого полудемонического щенка?       Юэ Цинъюань молча приподнял бровь.       — Я имею право его так называть, я его вырастил, — огрызнулся Цзю. — Бинхэ может притворяться каким угодно, но истинную сущность не скроешь. Даже не представляю, что могло их свести… о.       Погрузившись в раздумья, Цзю вдруг усмехнулся и отобрал у Юэ Цинъюаня сумку с эликсирами.       — Священная демоническая страсть, — нараспев заметил он. — Сводит многие странные пары.       Чжучжи впервые выбрался из-под массива печатей. Спустившись к подножию пика, он запрокинул голову и глубоко вдохнул еще прохладный весенний воздух, несущий аромат цветов.       — Мобэй откроет нам портал к границам, отправимся оттуда, — змей оглянулся. — Глава Юэ, куда нам нужно сначала?       — К памятнику, — решил Юэ Цинъюань.       Человеческое тело взялось рябью. Ослепительно-белым блеснула чешуя громадного тела, едва выпустивший листочки куст жалобно хрустнул под весом исполина.       Чжучжи настаивал на том, что теперь им нужно изготовить два седла, но Юэ Цинъюань вежливо отказался. Начертив в воздухе небольшую печать, он щелчком отправил ее на спину змея и устроился сверху. Печать не давала соскользнуть по скользкой чешуе, одновременно защищая от ветра.       Пейзаж за прошедшее время ни капли не изменился. Все тот же красно-ржавый песок висел в воздухе сухой пеленой, умудряясь пробираться даже под печати и похрустывая на зубах, а где-то над самым горизонтом величественно проплывал огромный скат. При виде воздушного великана Юэ Цинъюань ощутил горечь и отвратительное чувство неопределенности.       Решать больше некому, сам взвалил на себя эту ношу, так нечего теперь страдать.       — Что ты собираешься делать? — окликнул его Шэнь Цзю. Юэ Цинъюань помолчал, собираясь с мыслями.       — Чтобы рассказать, мне придется начать издалека. С того самого дня, когда я не вернулся за тобой и до самой нашей смерти не посмел признаться. С того дня, когда я погиб от рук Ло Бинхэ.       Прошло несколько часов, прежде чем Шэнь Цзю перестал задавать вопросы. Голос у него был тихим и лишенным эмоций. Чжучжи-лан вовсе не встревал в разговор, но тем не менее чутко прислушивался.       У подножия оплавленной горы он остановился, подождал, пока оба ездока спустятся на землю, и наполовину обернулся человеком.       — Мы останемся здесь, — объяснил он и нервно дернул хвостом. — Я не хочу возвращаться туда.       Цзю рассеянно сунул ему в руки крутящуюся во все стороны змейку и мягкий сверток.       — Одежда, — коротко объяснил он.       Вместо пугающего памятника сотням и сотням заклинателей их встретила лишь груда пыли, которую даже самый сильный ветер не решался потревожить.       — Она не давала тебе разрешения говорить со мной, — мрачно обронил Цзю. Он кругом обошел пылевой курган. — Наказывала тебя. Посмотри, это похоже на груду пепла… но Бинхэ? Как он мог убить тебя? Я не понимаю.       — Во всех воплощениях полудемон превращался в чудовище. Во всех, кроме одного — тогда он стал твоим супругом, — неуверенно отозвался Юэ Цинъюань. — Но там… что-то пошло не так, и я не до конца разобрался. Это неважно.       — Неважно? — усмехнулся Цзю, подходя ближе. — Ты видел свое лицо, когда поблизости трется Бинхэ? Только что поясняющие картинки на лбу не появляются о том, что именно ты собираешься с ним сделать. Умерь ревность.       — Не могу, — легко сознался Юэ Цинъюань. — Никогда не думал, что я настолько ревнив.       — Зато я думал, — хмыкнул Цзю и огляделся. — Ладно, о прошлом мы можем говорить еще долго. Что именно ты собираешься сделать?       Осмотревшись, Юэ Цинъюань опустился на раскаленную землю. Рядом с ним тенью возник Лань Хуань и молча рухнул на колени, глядя на свое разрушенное пристанище.       — Когда-то давно создатель мира очень нуждался в чудовищах. И не просто чудовищах, а в другом народе, неоправданно кровожадном, но разумном. Ему же нужно было оправдать мстительность и огромные силы Бинхэ? Тогда он переделал кусочек другой своей книги о хитром заклинателе, который изменил мир, оставаясь в тени. Этот заклинатель был умен и очень хорошо скрывался. Его история была путем мести за гибель брата, но создатель запутался. Ему хотелось рассказывать одно, читатели его хотели другое, а вышло вовсе что-то третье. И он уничтожил тот мир, заставив столкнуться с нашим. Тот заклинатель — настоящий главный герой истории — выжил и обрел здесь огромные силы, со временем обратившись демоном снов. Однако он не потерял рассудок и привязанность к своему народу — настоящему народу, вместе с ним прошедшему через ужасающую катастрофу. Два куска были сшиты так непрочно, что любое потрясение вызывало волну землетрясений, и эту землю нужно было пришить поплотнее.       — Вместе с другими заклинателями Не Хуайсан решил провести ритуал, жертвой в котором стало его собственное тело, — отстраненно вмешался Лань Хуань. — К тому времени тело было ему не нужно. Он обитал в снах и не собирался возрождаться. Тело его стало основой для меча ужасающей силы, который выковали в традициях клана Не. Пока этот меч оставался цел и хранился у демонов, все было в порядке.       — Меч немного изменился, но я не собираюсь ничего с ним делать, — Цзю нахмурился, глядя на перчатку.       — Увы, нам необходимо с ними что-то сделать, — вздохнул Юэ Цинъюань. — Вы ведь приказали демонам покинуть земли и переселиться в поселки у границы?       — Приказали. Сложнее всего было с подземниками, но и они уползли. Гунъи Сяо образовал весьма прочную с ними связь. И откуда, скажи-ка мне, на границе появилась такая прорва пустых поселков и городишек?       — Я все еще глава Совета, — напомнил Юэ Цинъюань. — И остальные заклинатели все еще подчиняются мне.       — Тиран, — фыркнул Цзю. — И?..       — Звенья одной цепи неразделимы. Кровожадность демонов, обломок их мира, занозой торчащий из мира нашего. Пока миры сшиты, демоны будут играть отведенную им роль, и стоит ослабить контроль, как все вернется к исходному. Пока эти земли существуют, мы продолжаем участвовать в тех событиях, которые написаны предыдущим создателем. Нам не обрести свободу, пока мы следуем его правилам. И тут мне очень помог Му Цинфан. Тяньлан прислал нам целый зверинец, который был достаточно… агрессивным. Только вот по ночам, когда рядом не было никого из заклинателей, животные вдруг утихали и даже не ели. Утром люди спешили к ним, и звери снова начинали свои свары. Тогда Му Цинфан подвесил амулеты, которые запоминают активность ауры. Так вот, ночью на пике нет ни одного демонического зверя.       Цзю оскалился.       — Наш создатель — очень плохой ученик, — процедил он. — Не продумал все как положено, вложил мало силы, и мир вне глаз людей или демонов просто перестает существовать. Остаются нарисованные неподвижные силуэты, которые обретают жизнь только рядом с героями.       — Создание миров — слишком сложная задача, — Лань Хуань ладонью смел красноватую пыль с плеч белоснежного наряда. — Особенно если создавать их в спешке, склеивая два чужеродных куска.       Шэнь Цзю нахмурился.       — Ты попросил увести их всех, чтобы иметь возможность развалить эти земли, — медленно заговорил он. — Уничтожить. Тогда все души, до сих пор привязанные к этому месту, обретут возможность возродиться. Но я уже не буду правителем, потому что нельзя править землями, которых нет. Демоны смешаются с людьми, и никто не вспомнит, что когда-то все было иначе.       — И между двумя народами больше не будет войн, — подтвердил Юэ Цинъюань, с тревогой глядя на крылатого демона. — Всем будет казаться, что они так и жили бок о бок всю жизнь. Жили под властью Императора.       — Так чего мы ждем? — буднично спросил Цзю и передернул плечами. — Где нужно будет уничтожить перчатки? В Бездне, полагаю?       — Да, — Лань Хуань поднялся. — Там, где все началось. В Бездне.       Шэнь Цзю до сих пор избегал огненной расщелины. Упрямая память цеплялась за те несколько дней, когда он еще оставался человеком — жалкий, раздавленный, обожженный. Следом из глубин воспоминаний выныривала крошечная девочка с крыльями, жертва человеческой жадности — вины Цзю не было в том, куда судьба завела Сяо Гунчжу, но вина за ее смерть до сих пор грузом висела на его плечах.       Чжучжи-лану не понадобилось скрывать их в своей пасти. Юэ Цинъюаню жар был не страшен, он только поплотнее укутал змейку, опасаясь, что пламя ей повредит. Задумавшийся Шэнь Цзю и вовсе не заметил, когда вокруг вместо пустыни поднялись опаленные стены ущелья.       — Нам придется уйти отсюда очень быстро, — предупредил Юэ Цинъюань. — Я не знаю, как скоро эта часть земель исчезнет. В случае опасности поднимайся в воздух вместе с девочкой, хорошо?       — А что, великий создатель не сможет нас защитить? — скучающе уточнил Цзю, склонив голову к плечу, и наконец добился того, чего добивался весь день.       Юэ Цинъюань торопливо отвел глаза и совсем легонько покраснел.       — Я забыл, — оправдался он.       Тело Чжучжи-лана под ними вздрогнуло, но змей продолжал перетекать по ущелью, словно ничего не произошло.       — Он подслушивает, — с удовлетворением заметил Цзю и устроился поудобнее.       Огненный ад вокруг вдруг перестал вызывать в нем какие-либо чувства.       — Должна быть какая-то точка. Исток, — приподнявшись, Юэ Цинъюань цепко осмотрел плывущие от жара стены. В воздухе плясали искры.       — Позвольте, я покажу, — вмешался Лань Хуань. Он спокойно плыл рядом со змеем, сложив руки за спиной.       После недолгих размышлений заклинатель повел их сквозь лабиринт скальных обломков, словно белое знамя. Лицо его выдавало волнение, он часто оглядывался, будто узнавая отдельные детали.       — Мир раскололся рядом с одним из орденов. Трещина прошла прямо поперек главного зала… Думаю, это здесь.       Змей остановился и наполовину обернулся человеком — места в крохотном тупичке было совсем мало.       — Это часть дома? — с недоумением спросил он, касаясь покрытой узорами стены.       Трещина, разрубившая тот мир напополам, заодно утянула с собой кусок орденского быта: две покосившиеся стены, несколько перевернутых столов, разбросанная прямо на оплавленных камнях посуда. Даже деревянные детали оказались не тронуты огнем.       Наклонившись, Шэнь Цзю подобрал оставленный кем-то кинжал в потертых ножнах, задумчиво ковырнул ногтем полустертое клеймо в виде лотоса.       — Здесь, — указал Лань Хуань и отступил в сторону. — Вы ведь сами чувствуете это.       Кусок трещины, заполненный лавой, ничем не отличался от окружающего пейзажа, но что-то казалось неправильным; только спустя несколько мгновений Цзю понял, что жара от этой лавы не ощущается. Он даже потянулся поближе, но Юэ Цинъюань торопливо перехватил его руку.       — Перчатки, — сквозь зубы напомнил он. — А-Цзю, если ты сунешься в какое-нибудь опасное место и снова умрешь, клянусь, ты так просто от меня не отделаешься. Я все равно снова воскрешу тебя.       Шэнь Цзю с независимым видом фыркнул, содрал с рук свое оружие и взвесил их, заново ощущая тяжесть.       — Вы мне неплохо послужили, — наконец произнес он и перевернул ладонь, позволяя перчаткам упасть в расщелину. — Надеюсь, я не должен был произносить долгих речей или устраивать ритуал?       Он говорил беззаботно, но на медленно краснеющий металл глаз не опускал.       Чжучжи-лан выглянул из-за его спины и крепко ухватился за сжатый кулак, заставляя пальцы расслабиться.       — Я сделаю для вас новое, — шепнул он, поглаживая тыльную сторону ладони. — Оружие, украшения. Я ведь могу.       — Ему лучше сделай, — Цзю мотнул головой, указывая на Юэ Цинъюаня. — Ходит даже без серег, как будто ничей.       Змей оценивающе осмотрел мощную фигуру заклинателя и прищурился.       — Однажды я создавал украшения для главы Юэ, но я могу сделать лучше.       — Я не стану носить много украшений, — открестился Юэ Цинъюань, но Цзю только пренебрежительно фыркнул.       — Надо было думать, кого выбираешь, — заметил он.       Мягкие переливы светлого и темного металла превратились в сплошной алый ком, который понемногу растворялся и тяжелыми каплями опускался на дно.       Юэ Цинъюань поднял голову, глядя на водоворот багровых и алых туч.       “Ты готова?”       “Готова, господин.”       “Я отпускаю.”              …почти три года спустя.       Было как-то тесно.       Тесно, мокро и холодно, а еще прямо в лицо лезли какие-то нитки. Вокруг что-то шуршало, и Лю Цингэ попытался пошевелить головой или убрать эти щекочущие ниточки от носа, но не смог поднять руку.       Вместо этого он тихо чихнул и почувствовал, как в рот влетел комочек холодной земли и рассыпался, поскрипывая на зубах.       Лю Цингэ охватило полнейшее отупение.       Его похоронили? Вот так, стоя? Для чего? А если и похоронили, то зачем так ликующе вопить над ухом? Неужели его настолько не любят?       Горячие пальцы коснулись его лба, и вдруг воцарилась полнейшая тишина. Грязь — холодную, чуть мерзлую, весеннюю, — споро разгребали во все стороны, и вскоре Лю Цингэ смог приоткрыть глаза.       С век торопливо, но осторожно смахнули грязь: сначала пальцами, потом рукавом.       Сфокусировав взгляд, Лю Цингэ мрачно нахмурился.       Он торчал из земли подобно редиске-переростку. Рядом на корточках сидел Бинхэ: лицо его кривилось, а в глазах стояли слезы. Вместо простой ленты волосы его стягивала заколка-венец, какую на хребте носили только лорды.       — Привет, — сиплым голосом поздоровался он и улыбнулся. — Я ждал тебя.       За спиной полудемона стояла Минъянь, судорожно вцепившаяся в руку Гунъи Сяо. Пряди густых волос были убраны в прическу замужней женщины, а вуали на лице не оказалось. Искры чешуи ярко блестели в солнечном свете вместе со слезами, градом катящимися по щекам.       За ними стоял глава Юэ. Он мягко улыбался, скрестив руки на груди, и Лю Цингэ вдруг решил, что все вокруг ненастоящее.       Иначе с чего бы Юэ Цинъюаню, ценившему простоту и строгость, походить на придорожную лавку украшений? Украшенный черными и серыми агатами венец еще укладывался в образ строгого главы, но серьги до самых плеч или браслеты, скрывающие руки от запястий до самых локтей?       — С возвращением, шиди, — ехидно влез Шэнь Цзю, обмахиваясь веером. Изящная игрушка в правой когтистой ладони смотрелась весьма оригинально. Впрочем, как и талия гибкого беловолосого демона в левой.       Чжучжи-лан, до сих пор немного стесняющийся своего положения, смущенно улыбнулся.       — Ты пропустил нашу свадьбу, — безжалостно сообщил Шэнь Цзю. — Тройную, прошу заметить. И до сих пор не видел мою дочь, а она вчера научилась выпускать крылья. И их свадьбу тоже пропустил.       Цзю кивнул на стоящих в стороне Му Цинфана и Мобэя. У ледяного демона в волосы были вплетены ромашки и какие-то зеленые сучки, которые он даже не пытался вытащить.       — Это тоже моя дочь, — ни капли не смущаясь закончил Цзю. — Ты даже свадьбу своей сестры пропустил, бестолочь. Бинхэ, долго ты его в земле мариновать собираешься? Хочешь, чтобы он простыл? Надеешься, что нижняя часть подрастет еще немного?       Побагровевший Бинхэ шмыгнул носом и принялся откапывать плечи.       — Я приготовил украшения, — тихо-тихо шепнул он, разбрасывая горсти земли. — Они не очень большие, не такие, как у главы Юэ…       К тому времени, как тело его полностью освободилось, голова у Лю Цингэ едва не взрывалась от обилия информации. Кутаясь в толстый плащ, он терпел прикосновения множества рук и отстраненно думал, зачем Бинхэ сообщил ему про какие-то украшения.       И что с того, что они не похожи на украшения Юэ Цинъюаня? Причем здесь вообще глава, украшения и он, Лю Цингэ?       — Ты ведь знал, что я не хотел возвращаться, — проскрипел он, оборачиваясь в поисках Бинхэ. Тот нашелся за правым плечом и мгновенно выступил вперед, оттесняя остальных.       — Знал, — сверкнул он улыбкой и осторожно поправил сползающий с плеч плащ. — Но я, знаешь ли, ужасный эгоист. Придется тебе с этим смириться.