Идеальный брак

      Люциус Малфой сидел в своем кабинете и изображал бурную деятельность.       Ну, или не очень бурную — как посмотреть. Он всегда считал, что производимое впечатление важнее реального положения дел, и потому то, что каждый день он поддерживал иллюзию собственной занятости, с достоинством удаляясь в кабинет сразу после завтрака и пребывая там до обеда, было для него гораздо более значимо, чем тот удручающий факт, что делать ему там было, по сути, нечего.       Продолжать наращивать состояние Малфоев, вкладываясь в финансовые операции магглов, как втайне делали многие поколения его предков, он не мог — слишком пристальным было сейчас внимание Министерства к его делам, в том числе и денежным. С коллекционированием артефактов тоже пришлось распрощаться — большинство из них едва ли было бы одобрено авроратом. А что касается его политических игр… они были похоронены под развалинами дела Пожирателей смерти, с которыми Люциуса угораздило связаться еще в неразумной юности. А все Абраксас, дорогой папочка, который все знай твердил, что за Риддлом будущее и «чистота всегда одержит победу!». Теперь-то молчит, старый хрыч, и носа со своего портрета не кажет еще с того времени, как в мэноре поселился возродившийся Темный Лорд. Невероятной удачей оказалось то, что за их семью неожиданно вступились на суде Поттер и Грейнджер, эти юные герои нового времени, да и палочку его Лорд погубил чуть ли не за год до своего падения, так что особых дел в этот раз наворотить Малфой не успел. Конечно, в ход пошли и связи, и должники, и взятки… Но все равно, могло оказаться намного хуже. А так и он, и Драко остались на свободе, сохранив за собой и мэнор, и даже большую часть состояния.       Дело было за малым — вернуть былое положение в обществе, но и это не представлялось невыполнимой задачей. Если его сын перестанет глупо упрямиться, шляться сутками напролет со своими такими же непутевыми дружками, остепенится и сделает наконец предложение юной мисс Гринграсс, то для него откроются двери многих домов — а со временем и для них с Нарциссой. Надо только запастись терпением и убедить этого упрямца, что все это исключительно в его же собственных интересах, и немножко, самую малость — ради семьи.       Пока, впрочем, Драко не проявлял ни малейших признаков покорности — хотя, если верить словам Гринграсса-старшего, с Асторией у них все же дело было на мази. А если учесть те счета, что регулярно приходили то от флориста, то от ювелира, а то и от «Твилфитт и Тафтинг» — то Люциус сказал бы, что оно двигалось к помолвке семимильными шагами. В противном случае совершенно неясно, к чему тратить столько денег на девицу, на которой не собираешься жениться…       Вчера сын опять не явился к ужину, что, впрочем, не было такой уж новостью, чтобы начать беспокоиться. Не пришел он и ночевать — что тоже бывало, и, пожалуй, слишком уж часто для мальчика из приличной семьи, к каковым все еще относил свою Люциус. Но вот когда домовик доложил, что в холле хозяина ожидает представитель аврората, а молодой хозяин дома со вчерашнего дня не появлялся — тут даже фамильная невозмутимость не помогла, и Люциус всерьез забеспокоился. Что такого мог вытворить Драко, и как теперь себя вести, чтобы не сделать хуже?..       Аврор, молоденький лопоухий парнишка, никаких вопросов о сыне задавать Малфою-старшему не стал, а лишь сообщил, что его хочет видеть министр магии, и дело не терпит отлагательств.       Через Атриум Люциус шел, спиной ощущая липнувшие к нему взгляды — презрительные, ненавидящие, любопытные, мерзкие, как и их обладатели. В былые времена никто не смел подобным образом пялиться на Люциуса Малфоя! И его время еще придет, он еще заставит магическое общество вновь склониться перед ним, признавая безоговорочное превосходство великого, древнего рода!..       Однако слишком долго предаваться честолюбивым мечтам ему не пришлось — лифт услужливо доставил его в сопровождении все того же мальчишки-аврора на первый уровень, и Малфой с достоинством, вполне соответствующим его самомнению, вошел в кабинет министра — и застыл, поскольку там, вопреки его ожиданиям, его ждал не только министр Бруствер, но и Гарри Поттер собственной персоной. И это не предвещало ничего хорошего. -      Проходите, мистер Малфой, - вежливо пригласил его Бруствер, и Люциус на секунду решил, что он задремал в кресле своего кабинета, и ему это снится: подобного тона в свой адрес от властьимущих ему не приходилось слышать уже очень давно, еще со времен Корнелиуса Фаджа.       Люциус величавым движением головы откинул назад холеную белоснежную гриву и царственно занял предложенное ему место с таким лицом, как будто это Бруствер пришел к нему на прием, а вовсе не он — к министру.       Повисло неловкое молчание, которое никто из присутствующих не торопился нарушить. Наконец, Бруствер прокашлялся и заговорил. -      Мистер Малфой, вчера утром в Министерстве произошел инцидент, случайным участником которого стал ваш сын. -      Что с Драко?! - быстро спросил Люциус, чувствуя, как сердце пропустило удар. Его единственный сын, и раз уж сам министр… -      С ним все в порядке, - поспешил успокоить встревоженного отца Кингсли. - Мы были вынуждены задержать его до выяснения всех обстоятельств, но в настоящее время мистер Малфой-младший уже отпущен и некоторое время назад покинул Министерство. -      Вы в чем-то обвиняете моего сына? - холодно осведомился Люциус, к которому мгновенно вернулась вся его надменность, как только он услышал, что Драко жив и здоров. -      Нет, у Министерства и аврората нет к нему претензий, - заверил его Бруствер, впрочем, не очень уверенно, но тут не выдержал Поттер: -      Пока нет, - веско бросил он, но не стал продолжать под тяжелым взглядом министра. -      Дело в том, - продолжил Бруствер, - что одна из наших сотрудниц вступила во взаимодействие с неким артефактом, и ваш сын, который оказался рядом и вмешался в ситуацию, по незнанию образовал связь между ней и собой… -      Какого рода связь? - цепко спросил Малфой-старший, быстро перебирая в уме все связывающие артефакты, о которых он когда-либо слышал. -      Это было одно из колец подчинения времен клановых войн, - прямо ответил министр, выкладывая карты на стол. - И теперь либо ваш сын завершит этот ритуал, либо девушка умрет. -      Что ж, - усмехнулся Люциус, - наличие вассалов не то чтобы в новинку для представителей нашего рода, так что мы найдем ей применение, можете не сомневаться. -      Даже не думайте! - рявкнул Поттер, и Малфой невольно поежился от угрозы, которая ощущалась почти физически, волнами растекаясь от этого мальчишки по всему помещению. - О вассалитете не может быть и речи. Ритуал можно завершить иначе, и преобразовать эту связь в магический брак. -      И Драко, разумеется, отказался, - понимающе хмыкнул Люциус. -      Послушайте, мистер Малфой, - вмешался Бруствер, бросив еще один предостерегающий взгляд на Поттера, который не ускользнул от внимания блондина. - Ситуация весьма деликатная, но в наших общих интересах найти решение, которое устроит все стороны. Ваш сын не стал даже обсуждать вопрос в таком ключе, но вы, как человек дальновидный, я уверен, сможете в полной мере оценить перспективы, которые могут открыться для вашей семьи, если вы согласитесь пойти нам навстречу. -      И кто же эта особа, за которую вы так переживаете? - поинтересовался невинным тоном Малфой, ничем не выдавая предвкушения — только глаза его блеснули, словно у хищника в темноте. -      Это на данный момент не так важно, - попытался уклониться от прямого ответа Бруствер, но, очевидно, он связался не с тем волшебником, с которым это могло бы сработать. -      Вынужден с вами не согласиться, - с притворным сожалением вздохнул Люциус. - Речь идет о магическом браке, да еще и преобразованном из ритуала подчинения. А значит, он не подлежит расторжению, не подразумевает неверности, да и образованная таким образом связь будет весьма специфической… Драко — мой единственный сын, а значит, сейчас мы обсуждаем в том числе и будущее всего рода Малфоев, поскольку в случае заключения такого брака у него не останется иных вариантов для продолжение рода. Разумеется, личность моей гипотетической невестки, возможной матери моих внуков имеет первостепенное значение. -      Это Гермиона Грейнджер, - процедил Поттер сквозь зубы прежде, чем Бруствер успел открыть рот. - Героиня войны в качестве невестки вас устроит? -      Магглорожденная героиня войны, - многозначительно заметил Люциус, в то время как голова его уже кружилась от феерических перспектив. Надо же, эта девчонка, подружка Поттера может умереть, а спасти её могут только Малфои! Какая неслыханная удача! -      Едва ли теперь её происхождение имеет какое-то значение, - веско парировал Бруствер. - Однако поспешный брак с бывшим Пожирателем смерти может вызвать кривотолки и весьма неоднозначную реакцию общества, особенно если всплывут подробности… Поэтому мы предлагаем вам соглашение, мистер Малфой: вы способствуете тому, чтобы ваш сын изменил свое решение, а мы, в свою очередь, реабилитируем вашу семью. Полностью и безоговорочно. Допустим, мы обнародуем и подтвердим информацию о том, что во время войны вы и ваш сын сотрудничали с Орденом Феникса, скажем, передавая важную информацию… -      Никто в это не поверит, - фыркнул Люциус. - Будь это правдой, всплыло бы еще на суде. -      Скажем, что вынуждены были держать наше сотрудничество в тайне, поскольку вы справедливо опасались за жизнь своих близких и мести со стороны Пожирателей смерти, оставшихся на свободе, - предложил Бруствер, который, конечно же, заранее продумал, до каких пределов может позволить себе дойти, торгуясь с Люциусом. Ни для кого другого, кроме Гермионы, он бы не пошел на такое, но эта девушка того стоила. -      Полная реабилитация? - заинтересованно выгнул бровь Малфой. - Снятие надзора и ограничений? -      Не гоните коней, Малфой, - опять не сдержался Поттер. - Никто не собирается и в самом деле вам все прощать и закрывать глаза на ваши делишки. -      Мистер Поттер имеет в виду, - пояснил министр, - что при том, что официально все ограничения будут сняты, мы, разумеется, будем наблюдать за вами, и особо следить за благополучием мисс Грейнджер. И, разумеется, учитывая обстоятельства, вся ваша семья даст мистеру Поттеру Непреложный Обет в том, что никто из вас не причинит Гермионе умышленного вреда. И подпишет контракт о неразглашении условий нашей сделки. -      Во-первых, мне нужно заключение целителей о способности мисс Грейнджер иметь детей, - подумав, изрек Люциус. - Без этого продолжать разговор бессмысленно. -      Да как вы можете!.. - возмутился Гарри. - Речь идет о жизни человека, а вы как будто племенную кобылу покупаете!.. -      Молодой человек, - снисходительно произнес блондин, одарив его таким взглядом, будто он был расшалившимся малышом, вмешивавшимся в разговоры взрослых, - это, знаете, ваша прерогатива — всех спасать. Я же человек простой, и должен заботиться об интересах своего сына. Драко еще очень молод, и, конечно же, со временем он захочет иметь собственных детей, не говоря уже о том, что роду требуется наследник, пусть даже полукровка. А та авантюра, что вы предлагаете, полностью исключит для него возможность иметь детей от кого-либо, кроме мисс Грейнджер, так что… -      Хорошо, - прервал его Бруствер. - Если это все, то как скоро вы сможете добиться от Драко согласия? -      Не стоит так торопиться, министр, - мягко возразил Малфой. - Дело деликатное, и я, как отец, должен все хорошо обдумать. Все-таки речь идет о судьбе моего единственного сына, поймите… -      Иными словами, вам нужно время, чтобы придумать, что еще вы хотите выжать из Министерства в обмен на ваше согласие, - усмехнулся Кингсли, которого ни на минуту не обманули тон Люциуса и его показная отеческая забота. - Я полагаю, на этом все, мистер Малфой. Мы свое предложение сделали и пересматривать его не намерены. Теперь дело за вами. Время пока терпит, мисс Грейнджер погружена в стазис, но бесконечно это продолжаться не может. Ваш ответ, точнее, ответ Драко, мне нужен до понедельника. -      Вы предлагаете моему сыну решить свою судьбу за три дня? - поднял брови Люциус. - Это непростое решение. -      Неделя? - усмехнулся Бруствер. -      Неделя, - согласно кивнул Малфой. - Я свяжусь с вами, если нам удастся принять решение раньше.       Малфой с достоинством покинул кабинет министра, и никто не стал его задерживать. Едва за блондином закрылась дверь, Гарри, все это время расхаживавший по комнате, плюхнулся на стул и зарылся обеими руками в волосы. -      Как думаешь, он согласится? - спросил он у Кингсли с надеждой. -      Если бы он мог жениться на ней сам, Малфой вышел бы отсюда двоеженцем и не колебался бы ни секунды, - хмыкнул Бруствер. - Может, для Гермионы так было бы и лучше, в конце концов, у него-то сын уже есть. -      Он ей в отцы годится!.. - скривился Гарри. -      Да какая разница? Никто бы и не узнал, - пожал плечами Кингсли. - А вот в том, что ему удастся уговорить сыночка, Люциус и сам не уверен, иначе содрал бы с нас куда больше. -      Драко просто знает Гермиону немножко лучше, чем Люциус, - вздохнул Гарри. - Он уверен, что она ни за что не согласится стать его женой, ну… в полном смысле. И, вероятнее всего, в этом он прав… -      Для того, чтобы выжить, люди шли и на большее, - задумчиво протянул Бруствер. - Родить ребенка, пусть и от неприятного тебе человека — не самая высокая цена. -      Мы и в самом деле предложили её Малфоям, будто кобылу на ярмарке, - с отвращением то ли к факту, то ли к себе самому, выплюнул парень. -      Мы сделали все, что от нас зависело, чтобы спасти ей жизнь, - жестко отрезал Бруствер. - Большего ты все равно не можешь. Не всех можно спасти, и тебе пора смириться с этим. -      Как будто у меня есть выбор, - с ненавистью процедил Гарри и вышел прочь, с трудом удержавшись от того, чтобы хлопнуть дверью.