Идеальный брак

      "Гермиона Грейнджер-Малфой выжила! Покушение оказалось неудачным! Расследование аврората продолжается!»

      Со вчерашнего дня все газеты пестрели похожими друг на друга, как капли воды, заголовками. Гонку открыл срочным внеочередным выпуском «Пророк», и с того момента волна восторга в прессе только нарастала.       Астория с улыбкой свернула газету. Она и без репортеров знала, что Гермиона жива — это для неё сюрпризом не стало. А вот колдографии!.. Дефицит информации газетчики щедро компенсировали обилием изображений счастливой супружеской пары, и глядя на них, невозможно было не улыбаться. Но дело было не в этом. Астория поймала себя на размышлениях о том, что с памятного бала в честь годовщины победы прошло больше полутора месяцев — и эти двое выглядели на этих колдо точь-в-точь, как тогда. А вот её собственные чувства и эмоции по этому поводу изменились кардинально — и именно это и вызвало у неё улыбку. Она больше не жалела о Драко Малфое. Не думала о нем. Не проводила часы в томительных раздумьях: «А что, если?..». Теперь она наконец-то была свободна от него — и могла дышать полной грудью.       Рыже-коричневая сова постучала клювом в окно. Долго ждать ей не пришлось — створки распахнулись почти сразу же, и письмо буквально выхватили у неё из когтей, не дожидаясь, пока птица влетит внутрь.       Астория взглянула на собственное имя, написанное уже так хорошо знакомым почерком, и улыбка стала еще ярче, еще шире. Прошло две недели с того вечера у Забини, когда Тео молча ушел, даже не попрощавшись. Два дня она провела в сомнениях, не зная, как следует поступить, но в конце концов решилась и написала ему короткое, ни к чему не обязывающее письмо. И с тех пор ни разу не пожалела о своем решении. Завязалась переписка: они обменивались письмами каждый день, а бывало, и по два раза в день, если позволяли дела. Астория, хоть и продолжала работать в Министерстве, проявляла куда меньшее рвение, чем поначалу, а вот Тео был занят в лаборатории с утра до вечера, иногда и оставаясь там на ночь: открытие приближалось, и он хотел основательно к нему подготовиться. В прошлые выходные он даже пригласил её выпить кофе вместе — но в итоге они почти четыре часа провели над котлом, переваривая заново внезапно взорвавшееся зелье.       Сегодня снова было воскресенье, и Астория небезосновательно надеялась на очередное приглашение. Однако вместо этого письмо изобиловало многочисленными извинениями: из-за осложнений с домом на прошлой неделе Тео совершенно выбился из графика, и теперь вынужден работать все выходные. Это сообщение расстроило её, но ненадолго: ведь никто не запрещает ей просто заглянуть к нему, будто бы по пути, и принести сэндвичи и, может быть, кофе. За окном переливалось прекрасное солнечное летнее утро, у неё впереди был целый день — и в эти минуты Астории казалось, что и вся жизнь впереди будет такой же искристой, счастливой и радостной. -      Мисс Астория, хозяин просит вас спуститься в гостиную!..       Она так замечталась, что не заметила появления домовика. Скорчив недовольную гримаску оттого, что планы придется немного отложить, Астория послушно направилась к лестнице: даже если окажется, что их несносная двоюродная тетушка решила нанести им воскресный визит, все равно дольше часа это вряд ли продлится — а потом она будет свободна, как птица!..       Однако это оказалась вовсе не тетушка. В гостиной её ждали отец — мрачный, как туча, и лысоватый мужчина с лошадиной физиономией — Дерек Кармайкл. -      Мисс Гринграсс, счастлив видеть вас! - осклабился тот, и Астория едва справилась с лицом, сохраняя на нем выражение вежливой учтивости. -      Доброе утро, мистер Кармайкл, - церемонно поздоровалась она. - Папа, ты меня звал?.. -      Да, дорогая… Мистер Кармайкл попросил у меня позволения поговорить с тобой… наедине. Проводи его в свою гостиную — там вам никто не помешает.       Голос отца звучал непривычно глухо, и недоброе предчувствие кольнуло Асторию куда-то под ребра. -      Если это необходимо, мы можем побеседовать здесь, - холодно предложила она. - И ты можешь остаться. Мне совершенно нечего от тебя скрывать. -      Дерек попросил об этой услуге, и я счел нужным удовлетворить его просьбу, - непреклонно отказал Гринграсс. - Пожалуйста, не будь груба с нашим гостем, Астория.       Она попыталась перехватить взгляд отца, чтобы молча, хотя бы глазами умолять его не оставлять её наедине с этим неприятным человеком — когда-то он даже пытался за ней ухаживать, и это не доставило ей ни малейшего удовольствия. Но Сеймур Гринграсс смотрел в одну точку где-то на подлокотнике кресла напротив, и так и не поднял глаз на дочь. Что ж, видимо, придется справляться самой. -      Следуйте за мной, мистер Кармайкл, - учтиво проговорила Астория. - Я покажу дорогу.       Неприятное предчувствие не исчезло, но притихло, стоило им выйти из гостиной. Поднимаясь по лестнице, Астория все время чувствовала на своей спине его липкий взгляд, но постепенно успокаивалась: в конце концов, что могло произойти?.. В худшем случае он сделает предложение — и получит отказ. Вот и все.       Когда они переступили порог её личных комнат, Кармайкл задержался, закрывая за собой дверь — но Астория не обратила на это особого внимания. Её сжигало нетерпение: нужно было поскорее отделаться от визитера, и можно будет заняться своими делами. -      Итак, о чем вы хотели поговорить, сэр? - все еще вежливо спросила Астория, повернувшись к нему лицом. -      И вы даже не предложите мне присесть?.. - удивился Кармайкл. -      Сожалею, я спешу. Давайте все проясним без лишних церемоний. -      Без церемоний?.. - он поднял выцветшие, линялые брови, а потом усмехнулся. - Что ж, можно и без церемоний. Силенцио!       Астория не заметила, каким образом в его руках оказалась волшебная палочка — возможно, он успел достать её, когда закрывал дверь. Или же он её запер?! Девушка бросила испуганный взгляд на дверь — и усмешка на лице Кармайкла стала еще шире и гаже. -      С вашего позволения, говорить буду я — раз уж вы так нетерпеливы. Впрочем, это мы, конечно, исправим… Так вот, ваш батюшка обратился ко мне с предложением. Признаться, оно не вызвало во мне восторга — после того, как мои притязания уже были однажды отвергнуты, да еще в пользу другого... Но, видите ли, моя матушка считает, что мне давно пора, так сказать, остепениться, а я в некотором роде от неё завишу. А вы происходите из почтенной семьи, хорошо воспитаны, да и что уж говорить, молоды и весьма недурны собой... Так что мы все же пришли к соглашению. Точнее, придем к нему — прежде я хотел бы кое в чем убедиться. Не люблю, знаете ли, покупать кота в мешке…       Астория замотала головой, не веря своим ушам. Это все какая-то ошибка!.. Отец никогда бы так не поступил с ней, он просто не имел права так поступать!.. Но из горла не вырвалось ни звука: ни позвать на помощь, ни даже вызвать эльфа!.. Да и помог бы ей кто-нибудь?.. Её собственная палочка осталась в спальне — слишком далеко, и Астория воспользовалась единственным шансом: что было сил бросилась к двери. -      Империо! Стоять!..       Она остановилась, как будто налетела на невидимую стену. Руки безвольно повисли вдоль тела, ноги отказались слушаться, и только мозг еще пытался сопротивляться наползающей, словно густой липкий туман, приторной дымке. -      Строптивая!.. - снова усмехнулся Кармайкл. - Ничего, мы исправим и это. Так вот, дорогая моя — вы позволите себя так называть, мы ведь почти семья?.. Впрочем, неважно. Как я уже говорил, я не особенно горю желанием жениться. Вся эта суета не по мне, да и по умолчанию подразумевается, что брак предполагает рождение детей, а я терпеть не могу этих слабоумных слюнявых засранцев. Да и что потом?.. Обвисшие груди, растянутая вагина… Нет уж, если я и обзаведусь женой — то исключительно для личного пользования. Видите, я с вами абсолютно откровенен, дорогая. Это потому, что мне думается, мы должны узнать друг друга получше. От вас, впрочем, мало что зависит. Пока я лишь хочу убедиться, что товар стоит запрашиваемой цены. Разденься!       Приказ прозвучал резко, и Астория не успела даже осознать его, как с ужасом увидела, что руки, её собственные руки потянулись к пуговицам на блузке. Тщетно она пыталась остановиться: пальцы привычными, ловкими движениями освобождали круглые перламутровые пуговки от петель — одну за другой. Десять секунд, не больше — и блузка соскользнула с округлых плеч на пол, а руки уже опустились вниз и назад — к застежке юбки. Вспышка острой паники за мгновение очистила сознание — но этого оказалась слишком мало. Юбка упала к её ногам. -      Пока достаточно, - остановил её Кармайкл.       Он цокнул языком и медленно обошел её кругом, осматривая со всех сторон, точно скаковую лошадь. Заткнув волшебную палочку за пояс, он протянул руки — потные, противно-холодные — и сдвинул кружевные чашечки бюстгальтера вниз, освобождая тяжёлые, полные груди с крупными светло-коричневыми сосками. На глаза навернулись первые слезы, когда он сгреб их обеими руками и начал мять, перекатывая соски между пальцами, но они не мешали Астории видеть — видеть и осознавать все, что происходило. Её тело предавало её: оно даже не вздрогнуло от отвращения, когда он припал мокрым, слюнявым ртом, из которого дурно пахло, к соску, жадно облизывая и посасывая его, оставляя мокрые следы и растирая, размазывая свою слюну по ней пальцами.       Ей было противно, ей было мерзко, ей было страшно. Астория до последнего цеплялась за надежду, что он ничего не посмеет с ней сделать — только не здесь, не в её комнате, не в её родном доме!.. Но одного взгляда на его хищное лицо, сальную ухмылку, возбужденно горящие глаза хватило, чтобы понять: он не остановится. -      Неплохо, - проговорил он, оторвавшись наконец от неё. - Весьма неплохо. Что ж, посмотрим, что ты умеешь. На колени!..       Надежда разлетелась в пыль, когда её колени послушно подломились и ткнулись в мягкий, пушистый ковер. Слезы сорвались с длинных ресниц и заструились по щекам, оставляя на этом ковре маленькие, круглые капли — она смотрела на них безотрывно, пока перед её лицом он расстегивал ремень и приспускал брюки. -      Ну что же ты не смотришь, дорогая? - проворковал Кармайкл, и сквозь напускную ласковость в его голосе отчетливо прорезались металлические, жесткие ноты. - Посмотри на моего дружка, Астория! - она вздрогнула, но подняла взгляд — не смогла не поднять. - Вам предстоит много и плодотворно общаться, - он захихикал, довольный собственным остроумием. - А теперь открой-ка свой прелестный ротик!       Она только успела разомкнуть губы — так медленно, как только могла, как Кармайкл, не вытерпев, схватил её за волосы на затылке и грубо впихнул член ей в рот. Он был небольшим и еще мягким, но сразу заполнил весь рот так, что она чуть не подавилась. -      Соси! - приказал он.       Её губы покорно обхватили член, мышцы напряглись — и этого оказалось достаточно, чтобы вялая плоть встрепенулась и начала стремительно твердеть. Хватка на затылке становилась все крепче, не давая девушке уклониться, и он задвигал бедрами туда-сюда, при каждом движении вколачивая член все глубже в её мягкий влажный рот. Астория давилась, горло сводило рвотными спазмами, по лицу текли слезы, смешиваясь на подбородке со слюной — но это его не останавливало, а лишь раззадоривало еще больше.       Внезапно все прекратилось — и она судорожно втянула ртом воздух. Приказа не смотреть не было — и Астория продолжала, ненавидя и себя, и его, смотреть на короткий, толстый, блестящий от её слюны член с раздувшейся бордовой головкой и выступающими венами, покачивавшийся у неё перед лицом. Кармайкл огладил его ладонью, сжал мошонку, хищно облизнул губы, огляделся по сторонам и задышал чаще. -      На диван, на четвереньки!       Её тело послушно исполнило приказ. Щелкнула резинка трусиков: он даже не стал снимать их, просто спустил к коленям. Несколько секунд Астория слышала лишь его тяжелое дыхание. -      Раздвинь ноги шире! Еще шире!.       Она знала, куда он смотрит — в этой позе её половые губы были разведены настолько широко, что все, абсолютно все было на виду. По телу пробежала дрожь — не предвкушения, но ужаса, а потом внутри как будто повернули выключатель — и стало все равно. Это все происходит не с ней. Её здесь нет. Это просто кошмарный сон, ничего этого на самом деле нет, это все…       Раздался резкий свистящий звук, звякнула металлическая пряжка, и её промежности коснулось что-то гладкое и холодное. -      Совсем сухая! - недовольно поморщился Кармайкл. - Разве так надо приветствовать будущего супруга?       Что-то просвистело в воздухе, а потом резкая боль опалила ягодицу. -      Ты ведь давно не девочка, Астория, - его голос снова стал приторно-ласковым. - Ты же трахалась с этим мальчишкой, да? - удар пришелся по другой ягодице. - Сосала у него, прыгала на нем, как шлюха… - еще один удар. - Ты и есть самая настоящая шлюха, только дорогая. А дорогая шлюха должна уметь ублажить своего хозяина…       Два хлестких удара крест-накрест исполосовали спину, а затем Кармайкл перекинул ремень ей через голову и, набросив на шею, с силой потянул вверх — и в тот же момет резко втолкнул член в вагину.       Он двигался в ней резко, быстро, отрывисто, натягивая ремень все сильнее, заставляя девушку выгибаться под ним. Тишину нарушали лишь ритмичные шлепки тела о тело и его короткие сдавленные стоны, постепенно становившиеся все громче — но не настолько, чтобы их услышали за закрытыми дверями. Вдруг он резко дернулся, вышел из неё — и Астория почувствовала, что по пояснице растекается горячая, липкая, остро пахнущая жидкость. -      Хорошая девочка, - выдохнул Кармайкл. - Хорошая, узкая девочка…       Петля на шее ослабла, а затем исчезла — но пошевелиться Астория по-прежнему не могла. Она слышала, как он бормочет себе под нос заклинание — по-видимому, очищающее, слышала шорох одежды, короткий жужжащий звук молнии, позвякивание пряжки ремня. -      Можешь встать, - наконец разрешил Кармайкл.       Он был уже полностью одет, и только раскрасневшееся лицо и влажные островки волос вокруг обширной лысины свидетельствовали о том, что произошло. -      Я скажу твоему папочке, что мы отлично поболтали, и ты с благодарностью приняла мое предложение, - усмехнувшись, сказал он. - А ты никому не расскажешь о том, что здесь было — ни маме, ни папе, ни сестренке, ни подружкам, ни тем более посторонним. Так ведь?       Астория молчала — даже если бы она хотела что-то сказать, наложенные им заклинания все еще действовали. -      Можешь говорить, - позволил он. - Приведи себя в порядок и будь хорошей девочкой, дорогая. Сегодня вечером мы с матерью ждем вас на ужин — и ты будешь вести себя идеально, ты поняла? -      Да. -      Да, сэр, - с нажимом поправил он. -      Да, сэр, - повторила Астория. -      Вот и прекрасно! - осклабился Кармайкл. - До встречи!       Он снял запирающее заклинание и вышел, тщательно закрыв за собой дверь. Подчиняясь отданному приказу, Астория побрела в ванную, но стоило ей встать под душ и включить воду, как все случившееся вдруг разом обрушилось на неё. Ноги подломились, она сползла по стене на пол, подтянула колени к груди, вся сжалась в комочек и горько расплакалась.