Идеальный брак

-      Я хочу перед тобой извиниться. Я совершил ошибку.       Это были первые слова Драко, обращенные непосредственно к ней — и ей адресованные. Конечно, они общались — собираясь на обед в Малфой-мэнор, сидя за столом с родителями Драко и узким кругом избранных приглашенных, неторопливо потягивая кофе в гостиной… Но только сейчас, когда они наконец остались наедине в роскошном розарии Нарциссы, Драко перестал играть роль благовоспитанного супруга и произнес вслух то, что терзало его на протяжении всех этих долгих часов. -      Я не должен был к тебе приближаться и тем более… делать все остальное, зная, как это на тебя действует. Но ты была права: эта связь и в самом деле влияет на нас обоих, и я просто не смог, - он сглотнул. - Не смог остановиться. -      Ты хочешь сказать, что все это… -      Я не договорил, - твердо оборвал её Драко. - Позволь мне закончить. Несмотря на то, что это влияние есть, и я его не отрицаю, я все же не считаю, что мое отношение к тебе — это только результат воздействия магии. У меня было время об этом подумать. Но у тебя такой возможности не было: ты узнала о том, что эта связь вообще существует, только недавно, и, конечно же, сбита с толку. Я готов ждать, пока ты во всем разберешься, и по возможности помочь. -      Помочь?.. - непонимающе нахмурилась Гермиона. - Как ты можешь мне с этим помочь? -      Ну, для начала мы можем попробовать определить, на каком расстоянии мое присутствие начинает оказывать на тебя влияние. И вести все важные разговоры с учетом полученной информации, - серьезно ответил Драко.       Ему большого труда стоило удерживать этот серьёзный тон и подбирать нужные слова. Говорить о чувствах вот так — сухим, казенным канцеляритом, — казалось противоестественным, как и вообще сама идея о том, чтобы об этом разговаривать. Раньше Драко никогда этого не требовалось, все и так было понятно по взглядам, мимолетным и не очень прикосновениям, бесстыдным, как дорогое нижнее белье, и таким же прозрачным намекам… Но сейчас ситуация была другая, да и Гермиона была другая, нежели все её предшественницы. Облеченное в слова, это звучало высокопарно и избито — но он чувствовал именно так. Ей нужно было в первую очередь знать и понимать — а значит, им придется научиться об этом разговаривать, несмотря на обоюдную неловкость. -      Ну хорошо, - чуть растерянно согласилась Гермиона и незаметно обтерла повлажневшие от волнения ладони о платье. - И как мы будем это выяснять? -      Начнем с простого. Ты ощущаешь мое присутствие?       Гермионе не нужно было задумываться, чтобы ответить на этот вопрос — и все же ответ не сразу сорвался с её языка: -      Да. -      Мы можем проверить, как именно. Только… для чистоты эксперимента ты не должна меня видеть и слышать. Я мог бы использовать пару заклинаний… И, конечно, мы сразу прекратим, если тебе станет некомфортно. -      Что — прямо здесь? - совсем растерялась она. -      Сюда никто не придет, да и места в розарии больше, чем у нас дома…       Он так и сказал — «у нас дома», так просто, так естественно, ни на секунду не задумавшись, как будто для него это и в самом деле было так. И эта маленькая по форме, но такая значимая по сути оговорка разбила её сомнения. В ответ на это она должна ему довериться. Должна хотя бы попытаться довериться… -      Обскуро!..       На глаза Гермионы легла мягкая черная повязка, не пропускавшая даже лучика света. -      Муффлиато!..       Уши заполнил мерный, ровный гул, похожий на отдаленное жужжание пчелиного роя. Гермионе показалось, что она проваливается во что-то мягкое, вязкое, липкое, теряет опору, равновесие, ориентацию в пространстве. Она ничего не видела и не слышала, не понимала, где верх, где низ. В одночасье лишившись зрения и слуха, разум лихорадочно заметался в поисках новых ориентиров. Гермиона глубоко вдохнула — и вместе с воздухом легкие заполнил густой, приторный аромат роз. Кожа показалась неприятно влажной и липкой, настолько, что немедленно захотелось умыться. Гермиона вдруг поняла, что в оранжерее было слишком тепло, слишком душно, слишком влажно… Она еще раз глубоко вдохнула и медленно выпустила воздух через нос, пытаясь успокоиться. Все хорошо. Ей просто нужно приспособиться, не обращать внимания на мелочи и сосредоточиться на главном. На Драко.       Они договорились, что он даст ей несколько минут на то, чтобы освоиться, а потом начнет медленно приближаться. Как только она почувствует его присутствие — должна дать знать. И все. Ничего сложного. Ничего страшного.       Гермиона попыталась отбросить все лишнее. Присутствие Малфоя всегда отзывалось в ней теплом — а значит, и сейчас нужно прислушаться к этому ощущению тепла, позволить ему проникнуть в неё, просочиться в поры, согреть её изнутри, увлечь за собой… -      Справа!.. - выкрикнула она вдруг, и голос задрожал от радости.       Ощущение тепла стало ослабевать, а потом снова усилилось — с другой стороны. Через несколько попыток Гермиона смогла уже совершенно точно определять это чувство и отделять его от других. Теперь она поняла, что оно никогда не пропадало до конца: это тепло всегда присутствовало в её сознании, словно тонкая ниточка, которая по мере приближения её источника превращалась сперва в тонкую струйку, потом — в ручеек, а в какой-то момент хлынула в вены полноводной рекой, кружа голову дурманом. Когда Драко отдалялся, ниточка натягивалась, а потом что-то дрогнуло, изменилось — и Гермиона с пугающей ясностью ощутила, как тепло побежало в другую сторону: не к ней, а от неё, словно пытаясь догнать, укрепить истончающуюся связь. Не успев как следует задуматься, взвесить риски, она поддалась внезапному порыву — и трансгрессировала.       Кожу обдало прохладным свежим ветром. Шум в ушах почти сразу же прекратился, а затем растаяла и повязка на глазах. Вокруг Гермионы была уже не оранжерея, а парк поместья, а прямо перед ней, в считанных дюймах, стоял Драко. -      Ловко, - с легкой завистью протянул он. - У меня не с первого раза получилось. -      Ты так меня нашел? - догадалась Гермиона. - Трансгрессировал наугад? -      Не наугад, - усмехнулся Драко. - Ты разве не почувствовала?.. -      Почувствовала. А зачем ты отошел так далеко? -      Потому что в оранжерее мы уже все испробовали, - пожал плечами Драко. - Поначалу ты замечала меня где-то с двадцати шагов. Но с каждым разом расстояние увеличивалось, и в последний раз я даже шагу не успел сделать в твою сторону. Вот и решил выйти наружу. Так что, похоже, нам остается общаться разве что совами… -      Нет, - мотнула головой Гермиона. - Не так. Это… Мне кажется, что это все-таки разные вещи. Тебя я чувствую всегда, просто раньше этого не замечала. А теперь надо проверить, на каком расстоянии я перестаю соображать. -      Ладно, - не очень уверенно согласился Драко. - Опять тебя заколдовать?.. -      Давай только зрение, - подумав, предложила Гермиона. - Чтобы исключить… ну, в общем, ты понял, - она смущенно порозовела. -      А что мне делать? -      То же самое. Отойди… ну, скажем, шагов на двадцать, и медленно подходи.       Однако на этот раз из их затеи ничего не вышло. Гермиона знала, какого результата хочет добиться: она смогла выделить, выкристаллизовать в своем сознании их связь, и теперь ее задачей было уловить момент, когда это ощущение становилось слишком интенсивным и начинало влиять на её мысли и чувства. Для этого нужно удерживать фокус на ощущении связи и в то же время отстраненно, с холодной головой наблюдать за всеми прочими эффектами. Но ключевого элемента — холодной головы — не было и в помине. Сам факт того, что Драко находится совсем рядом и с каждой минутой подходит все ближе, будоражил кровь. Ноги становились какими-то мягкими, ватными от одной мысли о том, что он в любой момент может оказаться настолько близко, что она ощутит его дыхание на своем лице, почувствует тепло его тела кожей, сможет протянуть руку и прикоснуться... И избавиться от этих мыслей не получалось, как Гермиона ни старалась. Тело отказывалось подчиняться, оно все было словно радар, настроенный на одну-единственную цель, радар тем более чуткий, что в отсутствие зрения все прочие чувства обострились до крайности. Предвкушение кружило голову, заставляло сердце почти болезненно сжиматься и прогоняло по телу волны мурашек. Драко не успел сделать и шага в её сторону, как внутри что-то взорвалось. Не было никакой разницы, далеко он или близко — его присутствие, его тепло, запах окутывали с ног до головы мягким дурманящим коконом. Кровь шумела в ушах, сердце стучало где-то под самым горлом, губы заныли от невыносимого желания, острой, как лезвие бритвы, потребности, чтобы к ним прикоснулись. Непроглядная темнота перед глазами ожила, запульсировала, обрела форму — и обрушилась на неё воспоминаниями о его прикосновениях, ласках, поцелуях; воспоминаниями такими яркими, такими живыми, что на несколько томительно долгих мгновений показались почти реальностью — такой желанной, такой невозможной…       Вдруг повязка растаяла, и Гермиона часто заморгала от яркого солнечного света. -      В чем дело? - она попыталась вложить в голос возмущение, но вышло как-то растерянно. -      Прости. Ничего не выйдет. Мне почему-то сложно себя контролировать. Даже с такого расстояния, - скупо пояснил Драко.       Он не сдвинулся с места, продолжая стоять с волшебной палочкой в руках почти в двадцати шагах от неё. Глаза его ярко блестели, скулы порозовели, а губы казались влажными и слишком яркими, как будто он только что целовал кого-то… или очень этого хотел. У Гермионы мелькнула мысль, не ее ли взвинченное состояние так на него повлияло, но задать этот вопрос вслух она не посмела. -      Ну, тогда в другой раз, - она попыталась улыбнуться непослушными губами. - Вернемся в дом?.. -      Дай мне пару минут, - попросил Драко и, развернувшись, скрылся за ближайшими деревьями.       Она попыталась собраться с мыслями, стряхнуть наваждение, но в голову настойчиво лезло совсем другое. Как, интересно, все это ощущает Драко? Что он чувствует? О чем думает? Что делает сейчас там, скрытый затейливым кружевом зеленой листвы?.. И вообще, думает ли он о ней, когда остается один?.. Может, фантазирует, или даже…       Гермиона крепко зажмурилась и тряхнула головой, как будто пытаясь вытряхнуть из неё неуместные, неприличные мысли, но вместо этого под веками один за другим начали вспыхивать образы — еще более развратные и непристойные. Если Драко и в самом деле ласкает себя, думая о ней — то как?.. Он делает это лежа или стоя, опираясь рукой о стену?.. Может быть, в душе?.. Она почти наяву видела, как скользят по разгоряченной коже прозрачные капли воды, как они обрисовывают мышцы, собираясь ручейками во впадине хребта, как разбиваются об упругие, молочно-белые ягодицы, как путаются в светлом пушке внизу живота… Видела, как мерно, по одной и той же траектории, движется его рука, видела лицо, уже искаженное нетерпением и подступающим катарсисом, его закрытые глаза, влажные, искривленные судорогой наслаждения губы… -      Вот ты где! Какого черта вы ушли из розария, не предупредив авроров?! Мои ребята чуть с ног не сбились!..       Гермиона вздрогнула всем телом и залилась краской до корней волос, как будто её застали за чем-то неприличным. В общем-то, так и было, но… Она провела рукой по волосам и машинально одернула подол юбки. -      Гарри?.. - удивленно воскликнула она и нервно облизала пересохшие губы. - Мы просто вышли погулять. Тебя что, из-за этого вызвали?.. -      Нет, есть новости, я хотел поговорить — и оказывается, эти идиоты вас потеряли! -      Они не виноваты, - окончательно смутилась Гермиона. - Мы… мы решили прогуляться и вышли через другую дверь. Прости. -      Поттер? - раздался совсем рядом голос Драко, а спустя секунду появился из-за деревьев и он сам. Гермиона поспешно отвела глаза — но успела заметить, что от его обычной невозмутимости и холености не осталось и следа. Судя по всему, и ему не очень-то удалось успокоиться. - Что ты здесь делаешь? -      Кое-что случилось. Надо посоветоваться.       От внимательного взгляда Гарри не укрылось странное состояние этой парочки. Если бы он своими глазами не видел, что они были порознь, он бы подумал… Впрочем, это не его дело. Оглядевшись по сторонам, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает, и наложив защитные чары на всякий случай, Гарри заговорил о том, зачем пришел: -      Гринграсс начал действовать, но не так, как мы ожидали. Он обратился к Кармайклу, надеясь получить деньги за дочь. -      Что значит — за дочь?.. - не сразу поняла Гермиона. -      За Асторию? - деловито уточнил одновременно с ней Драко. -      Да, за Асторию.       Невольно Гарри ответил сначала на вопрос Малфоя, проигнорировав подругу, но не потому, что он был более важным, а лишь потому, что был проще. О том, что Кармайкл воспользовался ситуацией и изнасиловал девушку, он узнал от Фоули — но сейчас вдруг понял, что понятия не имеет, как рассказать об этом другим. Особенно — Гермионе. -      А ты-то как узнал? - вскинул брови Драко. - Мы же вроде говорили о том, что нельзя шпионить за Гринграссом, чтобы не спугнуть. -      Мы и не шпионили, - вздохнул Гарри. - Астория пришла в аврорат. Заявила на Кармайкла.       Гарри посмотрел в глаза Малфою, надеясь на то, что он поймет все без слов и не станет задавать лишних вопросов. Конечно, если бы был выбор, он бы однозначно предпочел поговорить с Малфоем наедине, не втягивая во все это Гермиону. Но ради безопасности было решено, что они не должны расставаться ни на минуту, а просить её отойти в сторонку — дохлый номер. А значит, можно было рассчитывать лишь на догадливость Малфоя — и все равно потом отвечать на вопросы Гермионы...       Несмотря на дефицит информации, Малфой неплохо соображал. На то, чтобы сложить два и два, у него ушло не больше минуты — и, судя по реакции, он понял все правильно. -      Гермиона, родители, наверное, уже беспокоятся о том, куда мы пропали, - раздумчиво протянул он. - Не могла бы ты… -      Не могла бы, - отрезала она. - Не считайте меня дурочкой. Что происходит? Почему Астория обратилась в аврорат? -      Кармайкл применил к ней Империус и изнасиловал, - на одном дыхании выдал Гарри и отвел глаза. - Заклятие сняли. Кармайкл арестован. Проверка его палочки подтвердила Империус. Дело ведет Фоули, сейчас он у Кингсли вместе с Гринграссом, пытается выкрутить тому руки, чтобы он не стал прикрывать Кармайкла ради денег. -      О господи… - выдохнула Гермиона и зажала рот рукой.       Собственные мысли, что занимали её до появления Гарри, вдруг показались ей грязными и отвратительными. На неё обрушилась вина: за то, что ей повезло, а Астории — нет; за то, что все это случилось из-за неё; за то, что если бы не она, ничего бы этого не случилось вовсе. Её скрутило бессилие и отвращение: к самой себе, к Кармайклу и Гринграссу, к проклятой магии, что лишает воли и выбора, ко всему этому чертовому миру, в котором такие вещи случаются, а ты ничего не можешь с этим поделать. К горлу подкатила тошнота; тело начала бить крупная дрожь; Гермионе хотелось кричать, но из сведенных судорогой губ вырвался лишь жалкий, сдавленный хрип.       Теплые объятия опустились на неё, словно мягкое пуховое одеяло, согрели и укутали, укрыли от всех бед. Она не сразу поняла, что плачет — плачет навзрыд, пряча лицо в уже мокрых, потемневших от её слез лацканах пиджака Драко, а его руки крепко и надежно сжимают её дрожащее тело. Голоса парней доносились будто сквозь вату откуда-то издалека: -      … я так не думаю. В конце концов, если Кармайкл под арестом, то денег от него Гринграсс не дождется. Для нас это ничего не меняет. -      Но риск! - возразил Гарри. - Чем дольше мы тянем, тем больше людей страдает!.. -      А если Гринграсс сорвется с крючка и останется на свободе? - жестко отрезал Драко. - Сколько пострадает тогда? Вот не ожидал, что ты можешь сдать назад, Поттер. -      А я не ожидал, что тебе окажется настолько наплевать, - желчно парировал тот. - Она ведь тебе не чужая! Ты же жениться на ней собирался! -      Мне не плевать. И мне очень жаль Асторию, да и Дафну — арест отца будет для них страшным ударом, но это не повод отступать. И вообще, что ты от меня хочешь?! Чтобы я бросился её утешать? Поверь, Тори будет гораздо больнее, что я узнал обо всем этом, чем от моего якобы равнодушия. Она слишком горда. Я свяжусь с Тео, узнаю, чем мы можем помочь. -      Так значит, все без изменений?.. -      Без. -      А Гермиона?.. -      О ней я позабочусь. И я уверен, что она со мной согласится. Поздно отступать, да и некуда, Поттер. Иди!       Гермиона услышала звук удаляющихся шагов, но не нашла в себе сил даже для того, чтобы попрощаться с Гарри, и тем более — чтобы задавать ему вопросы. Она обо всем узнает от Драко. Потом. А сейчас она вжалась лицом в мягкую ткань его одежды и со странным чувством облегчения, смешанного с горьким, пронзительным удовольствием, почувствовала, как еще крепче сжались на её спине его сильные, надежные руки.