Ещё один восход

Дарклинг

      Я, Ярл и ещё двое командиров сидели в палатке, когда в неё вошла Зоя. На девушке был надет боевой синий кафтан, чёрные волосы собраны в тугой хвост. С нескрываемой злобой оглядев каждого из нас, она посмотрела на меня немногим дольше, чем следовало. Изучала. Пыталась понять, на чьей я стороне. — Меня зовут Зоя Назяленская, я — член Триумвирата Равки, — громко сказала девушка, подойдя ближе к королю. Дрюскели за нашими спинами сделали несколько шагов вперёд. Я услышал звук взвода оружия. — Дрюсье, — выплюнул Брум, складывая на груди руки.       Назяленская изогнута бровь, презрительно хмыкнув. Затем выжидающе оглядела комнату. — Ещё есть время, чтобы объявить перемирие. — Перемирие? — мужчина хлопнул в ладоши. — Король Николай прислал ко мне ведьму, чтобы она договорилась о перемирии? А он ещё тупее, чем я думал. — Хорошо, что у Вас ещё есть такая возможность. Думать, — процедила Зоя и, затем, добавила чуть тише. — Пока есть. — Убирайся вон, пока я не приказал своим воинам расстрелять тебя! Я ведь знаю, какая у Гришей кровь. Грязная! — улыбнулся Брум, довольно наблюдая за бешено покрасневшими щеками шквальной.       Она злилась. И злость её могла пойти ей совсем не на пользу.       Ярлу Бруму и впрямь ничего не стоит отправить её в мир иной. Просто махнуть рукой, приказав дрюскелям выстрелить девушке в голову. — Однажды я увижу на пике ваше лицо. И поверьте, я далеко не так милосердна, как говорят в рядах ваших бойцов, — желчно бросила Назяленская.       В последний раз взглянув на меня, она, цокнув языком, вышла из палатки. Я всё ещё чувствовал поток ветра, который на мгновение охватил всё пространство. — Наглая девчонка! По её милости погибли тринадцать моих солдат! — Ярл, наконец, встал с импровизированного кресла. — Её ведьмы расчленили их! Убийца!       Это было вполне в духе Назяленской. Она никогда не отличалась тактом или выдержкой, но именно поэтому сила, которая содержалась в теле шквальной, имела настолько высокую цену. Бойца, подобного Зое, никогда не было и больше не будет существовать. Сильная, смелая. Искренне защищающая свой дом.       Я помнил, что её предательство, её переход на сторону Алины, ударил по мне особенно отчётливо. Мне казалось, что я воспитывал её. Назяленская попала в Малый Дворец совсем ребёнком, девятилетней девочкой. И всё это время я был с ней. Учил. Помогал выжить.       Но она всё равно выбрала не меня. Я никогда не спрашивал себя, почему это произошло. Не хотелось и не было времени. Я видел жгучую ненависть в её взгляде и редко понимал, откуда она взялась. Когда Зоя Назяленская начала мечтать о моём убийстве? _________________       Дрюскели, сняв с танков защитную светонепроницаемую ткань, забрались внутрь. Я видел, как постепенно их тела растворяются, попадая внутрь машины смерти. Слышал, как завёлся адский механизм. Брум, наблюдая за этим с довольной ухмылкой на лице, похлопал меня по плечу. — Сегодня эти ничтожества падут, — шепнул он, кивая одному из мужчин.       Отойдя в сторону, я сел на выданного коня. Сегодня решится будущее, и мне хотелось верить, что будущее это не станет для всех нас смертельным. Смертельным для Николая, для Зои, для каждого Гриша.       Для Алины.       Мы выехали за пределы леса, оказавшись на территории Каньона. Я не видел танков, но мог слышать, как под гусеницами ломались сухие ветки. Слышал, как скрипел снег.       Пески Каньона были лишь слегка присыпаны им. Казалось, что даже снежинки здесь растворялись, не выдерживая этой мёртвенной пустоши. Лошади заржали, неуверенно выбивая копытами дробь. Маршировала за нами армия, вытягиваясь не меньше, чем на километр. Я вглядывался вперёд, пытаясь разобрать хоть что-то там, за небольшим оврагом. Готов ли мальчишка-Ланцов? Что он сможет предложить?       Что предложу Равке я? — Ждать приказа! — крикнул Брум и его слова разлетелись сотнями повторов в каждую из сторон. Мы находились в самой середине. Слева и справа, неподалёку, на расстоянии пары сотен метров, должно было быть по танку. Первый и самый крупный стоял прямо передо мной.       Я слышал шум его мотора. Слышал, как загружают внутрь заряд, готовясь к атаке.       Наконец, со стороны равскианских войск начали выступать чёрные тени. Солнце стояло в зените, не грея, но мешая взгляду. Впрочем, Брум же считал его благостным знамением: именно эти лучи позволяли его танкам безбоязненно стоять на территории Каньона. Спокойно вглядываясь вдаль, я пытался прикинуть шансы на победу. Сколько их там? Сколько людей передала Равке Керчия? Пару тысяч? Даже если и так, этого всё равно было слишком мало, чтобы противостоять армии Фьёрды. — Ждать! — вновь выкрикнул Брум, вырывая меня из мыслей. — По моему приказу стрелять из танков! Три залпа!       Если шквальные не смогут обезвредить ракеты до момента их разрыва, то война дальше будет бесполезной. Я чувствовал, как громко бьётся в груди сердце. Впервые за долгое время я вновь понял, что оно там было. Впервые я понял, какого это: переживать за собственную страну — как за своё дитя. Я не мог спокойно смотреть на то, как Ярл Брум будет уничтожать Равку. Не мог.       Но почему-то продолжал сидеть рядом с ним, ещё не убив. — Огонь!       Почти одновременно из трёх танков вылетели ракеты. Их было видно лишь пару мгновений. Лишь миг огонь от залпа был заметен, но я был уверен, что равкианцам этого не хватило.       Десять секунд, за которые ракеты преодолели длинное расстояние, показались мне часами. Я, сжав в кулаки руки, наблюдал за тем, как одна бомба разорвалась неподалёку от равкианских войск: видимо, шквальным всё же удалось справиться с ней. Две другие же попали в цель. Мне показалось, что я услышал чьи-то крики. — Огонь!       Новый залп заставил меня вздрогнуть от неожиданности. Но в следующий миг я с удивлением начал наблюдать за летящими в нашу сторону ракетами. Не фьёрданскими. Они были огромными, просто чудовищно большими. Ни одно оружие не смогло бы отправить их в полёт: наверняка именно шквальным было поручено направлять их. Летя на огромных скоростях, ракеты врезались в песок Каньона в сотне метров от фьёрданских войск. Последовал лёгких взрыв и жар волны лизнул моё лицо языком. — И это всё, что они могут предложить? — Ярл Брум рассмеялся, озвучив мои же мысли. Неужели Равка не успела сделать чего-то… мощнее?! — Огонь!       Бомбы летели с одной стороны на другую. Во время третьего залпа шквальным уже удалось вовремя обезвреживать ракеты, разворачивая их в последние мгновения. С их стороны также отправлялись бомбы, но они не приносили Фьёрде никакого урона. Разрываясь неподалёку от армии, они лишь оставались лежать на песках грудой металла. — Вперёд! — крикнул Брум, пришпоривая коня. Я двинулся вслед за ним, как и остальное тысячное войско. Ни одна потеря ещё его не коснулась.       Первый крик донёсся до моих ушей прежде, чем я сам почувствовал разрывающую на куски боль. Не понимая, что происходит, я осознал, что падаю: мой конь, извиваясь, склонился к земле, не в силах стоять на ногах. Тысячи тех, кого я ещё видел, также теперь лежали среди песков. Пытаясь сосредоточиться и продвинуться хоть на миллиметр в сторону, я, наконец, заметил, как опадает к ногам ткань одежды.       Огонь.       Равка не пыталась убить войско Брума. Они придумали нечто хуже.       Бросившись вперёд, я пытался закрыть плечом лицо. Казалось, что ожоги уже полностью покрыли его, не оставив ни единого живого места. Жгучая, разрывающая боль преследовала меня везде. Это было даже хуже, чем борьба с волькрами. Тех уродливых чудовищ, которых породила моя скверна, было, хотя бы, видно. Здесь же… Я словно бежал в темноте, не имея возможности выбраться.       Чья-то рука дёрнула меня в сторону и я, упав, наконец смог вздохнуть. Воздух, попавший в лёгкие, показался мне ледяным: настолько чистым после обжигающе горячего огня он был. — Проклятые ведьмы! — лицо Брума покрывали красные ожоги. На руках выступали волдыри.       С трудом открыв глаза, я посмотрел в сторону равкианцев. Они молчали, наблюдая за тем, как сотнями погибают фьёрданцы. Я слышал их крики: душераздирающие, полные боли и ужаса от происходящего. Они даже не видели своего врага. Не видели, с чем боролись. — Выпускайте парем! — крикнул Ярл что есть силы.       Крикнул в сторону тех, кто ещё остался в живых.       Я с удивлением и непониманием смотрел, как из леса выкатывается ещё одна машина. Как, затем, вверх поднимается облако пара, подконтрольное Гришам. Я видел, как они, истощённые, бледные, направляли его в сторону Равки. Распыляли в воздухе на мельчайшие частицы, с которыми бы не смогли бороться шквальные и проливные. — Что Вы делаете? — бросившись к Бруму, спросил я, неотрывно глядя в сторону равкианцев. — ЧТО?! — У каждого из нас есть туз в рукаве!       Постепенно вверх поднимались Гриши. Чьи-то тела. Я слышал крики, но не мог понять, о чём они говорили.       Вскочив на единственную выжившую лошадь, Ярл поскакал вперёд. Воины, ещё живые и способные держать в руках оружие, побежали вслед за ним. Еле передвигая ноги, отхаркивая кровь… Они бежали добивать их.       В воздухе вновь просвистели ракеты. Со спины равкианцев шумели полотна парусов на скифах. Те, кто не попал под влияние парема, стреляли из ружей. Некоторые падали замертво с остекленевшем взглядом.       Продолжая двигаться рядом с фьёрданцами, я вдруг понял, что молюсь. Потому что только чудо может помочь Равке выстоять.       Я увидел, как свет озарил южную часть поля. Узнал знакомые очертания разреза, который уничтожал десятки фьёрданских солдат за раз. Но им на смену вставали новые. Как солдаты без лиц, как армия без переживаний и боли. Они замещали собой потерянных людей. А Алина вновь отправляла разрез.       Бросившись наперерез остальным, я попытался скрыть себя в тени, размывая очертания. Вряд ли это могло помочь среди яркого солнца, но я должен был хотя бы попытаться сделать так, чтобы Брум не сразу заметил моё исчезновение.       Я бежал к ней. Бежал к Алине.       Нужно было дать ей возможность сбежать, помочь ей скорее уйти отсюда.       Прогремел очередной взрыв. Я уже не понимал, чья сторона посылает удары. Многие равкианские бойцы высыпали на поле боя, стреляя, даже не глядя. Одна из пуль просвистела совсем близко, задев плечо. Ожоги всё ещё причиняли боль, но я пытался не думать о них, видя лишь цель перед своими глазами.       Алина.       Я должен защитить её.       Очередной разрез уничтожил троих мальчишек, едва коснувшись. Их тела, искорёженные, облитые крови, упали неподалёку от меня.       Внезапное осознание пронзило меня, заставив замереть. Она бы никогда не смогла сделать разрез так далеко, не имея усилителей. Только с ними её сила Заклинательницы увеличивалась настолько, чтобы посылать солнце подобной мощи. Не веря, я вновь двинулся вперёд.       Впереди уже виднелись палатки равкианских войск. Маневрируя между ними, теряясь в тени их тел, я бежал, оставляя позади трупы.       Заметив девушку с развевающимися белыми волосами, стоявшую на помосте, я, не веря, посмотрел наверх. Лицо Алины светилось от использования Силы. Башню, на которой она стояла, охраняли четверо керчийцев. Заметив меня, они выставили вперёд ружья, целясь в сердце. Сейчас на мне не было кафтана, который смог бы защитить от пули. — Алина!       Девушка вздрогнула. Не опуская ладони, повернулась. — Почти все Гриши повержены. Мы ничего не можем сделать! — крикнула она, неуверенно моргая. Будто не веря, что я правда стою перед ней.       Увидев, что Заклинательница отвечает мне, керчийцы опустили оружие и позволили взойти на помост. Оказавшись рядом с ней, я сжал в кулаки руки, чтобы не позволить себе коснуться её щеки. Чтобы напомнить себе, для чего я здесь.       Очередной взрыв сделал это куда лучше. — Надо бежать. Сейчас же, — я схватил её за предплечье, заставляя посмотреть мне в лицо. — Равка проигрывает. — Я не брошу… — Заткнись и слушай, Алина. Ты ничем сейчас не поможешь. Нужно найти Ланцова и бежать. Потому что Брум не пощадит никого из вас! Хватит чёртовой жертвенности! — я дернул девушку вниз.       Почти не сопротивляясь, она побежала вслед за мной, пригибая голову. Ракеты летели прямо над нашими головами, попадая в лагерь Равки. — Направо, — Старкова дёрнула меня за руку, схватив за ладонь и потянув через палатки.       Сердце стучало едва ли не быстрее, чем передвигались ноги. Забравшись на небольшое возвышение, я, наконец, заметил Зою. Та стеклянным взглядом смотрела в сторону поля. Казалось, девушка и впрямь не видела ничего перед собой. — Зоя? — Алина неуверенно дёрнула шквальную, но та не отреагировала. Продолжая бессмысленно стоять, Назяленская лишь изредка моргала. — Она вдохнула парем, — произнёс я, пытаясь увести Старкову. Шквальную уже не спасти. — Да отпусти ты!       Выдернув свою руку из моей хватки, Алина запустила пальцы в кафтан, доставая оттуда желтоватую таблетку. Нажав Зое на щёки и заставив её проглотить небольшой круглешок, Заклинательница дёрнула девушку вниз.       Ракета вновь пронеслась над нашими головами. — Найди Николая, — крикнула Алина, поворачиваясь ко мне. — Антидот скоро должен подействовать. Но ему нужно время! — Я понесу её.       Перекинув Назяленскую через плечо, я двинулся вперёд. Тело девушки изрядно замедляло меня, но я старался бежать достаточно быстро. Идущая рядом Старкова нервно вглядывалась в лица каждого военного, двигавшегося вперёд.       Смертей было слишком много. И я понимал, что Равка проигрывает. Видел, как падают керчийские и равкианские мундиры. И продолжал бежать вперёд в поиске короля. Короля, которому скоро не чем будет править. — Вон он! — я указал пальцем на небольшой овраг. Голубой костюм Ланцова был забрызган кровью. В руке всё ещё лежала, крепко вложенная в пальцы, винтовка.       Алина подбежала к нему, пытаясь привести в чувства. Николай дышал, но делал это настолько слабо, что подозрения в его смерти сейчас даже не были бы государственной изменой.       Девушка, висящая у меня на спине, дёрнулась. Затем ударила по позвоночнику. Поставив Назяленскую на ноги, я лишь покачал головой. Потом будем объясняться. Точно не сейчас.       Заметив Ланцова, шквальная, последовав примеру Алины, подбежала к нему. Обе они пытались поднять его, заставив вздохнуть сильнее. — Ты можешь пробудить его, — Зоя повернулась ко мне, сверкая синими глазами. — Монстр, которого ты создал. Скверна. Заставь его проснуться!       Не нужно было просить дважды.       Запустив в короля чёрные тени, я встретился со знакомым, лишь слегка противным чувством магии. Моей магии. Монстр и впрямь был внутри Николая. Я ощущал его также отчётливо, как и боль от полученных ранений.       Но ещё я чувствовал, что Ланцов борется. Не даёт даже мне пробудить чудовище окончательно. Словно… — Хватит, — его голос.       Слабый голос короля среди безумия. — Уходим, — рывком подняв Ланцова на ноги, я огляделся в поисках средства передвижения. — Рад снова встретиться, Дарклинг.       А я-то как рад. — Флаер в конце лагеря. На котором мы прилетели, — Николай пытался продвинуться в сторону, но Зоя остановила его. — Я отправила на нём ребят в Равку. Они должны предупредить остальных. — Там есть ещё! Ты серьезно думала, что я оставлю нас без возможности отхода?!       Ланцов, наконец, окончательно придя в себя, побежал в сторону лагеря. Он всё ещё был слаб: качались ноги, неуверенно двигался и он сам. Король. Король, бегущий из собственного государства.       Вдали послышался победный клич Брума. Затем раздалось ещё несколько взрывов.       Флаер, о котором говорил Николай, не был большим, но мы вчетвером смогли на нём поместиться. Взмахнув руками, Зоя подняла нас вверх.       Кто-то продырявил парус, оставив в нём несколько круглых дырок. Другой попытался выстрелить в плоский корпус. Ослепив их, Алина почти упала на имитированный пол. Лицо её, святящееся и бледное, смотрело куда-то в сторону. — Николай?       Король подошёл к ней, осторожно садясь рядом. Казалось, каждое движение причиняет ему боль. — Мы оставили там Мала.       Я скривился, вспомнив о следопыте. Но потерянный взгляд Старковой прекрасно заставлял меня понять, что ей не всё равно. И почему муж не защищал её? Почему не стоял рядом? — Не оставили, Алина. Я отправила его во Дворец, — крикнула Назяленская. — Хотя, я была бы не против, чтобы Брум пару раз ему врезал. — Как быстро ты нас туда доставишь? — ободряюще сжав руку Старковой, Николай вновь поднялся на ноги. — Максимум два часа. Я не смогу быстрее, — Зоя моргнула, вновь напрягая руки. — Не представляю, как Зеник боролась с паремом. Это невыносимо.       Нина Зеник? Она тоже была под воздействием парема? Впрочем, обсудить это можно и позже. Позже стоит ещё и решить, как вытащить ее из Фьёрды. Потом, когда всё уляжется. Пока Мила, вдова, хорошо играла свою роль.       Мы погрузились в молчание. Ланцов, отойдя в сторону, встал рядом с Зоей. Я знал этот потерянный взгляд. Неоправданные надежды, разбившиеся об острые скалы жизни.       Но даже я надеялся, что Равка сможет победить.       Алина сидела в стороне. Обхватив руками колени, девушка бессмысленно смотрела в пустоту, рвано дыша. Только сейчас я понял, что на ней надет чёрный кафтан. Мой цвет. Но только ли теперь мой?       Осторожно подойдя к ней и сев рядом, я взглянул в лицо Заклинательницы. — Мы проиграли, — прошептала она, сжавшись в тугой комок. Казалось, даже встреча со мной, желание высказаться, всё отошло на второй план. — Равка пала. — Нет, — просто пожал я плечами. — Король жив. Ос Альта всё ещё наша. — У Ярла Брума больше двухсот Гришей.       Неоспоримый аргумент.       Я отвернулся, понимая, что Алина права. Пора было уничтожать надежды. Мы ничего не могли предложить больше. Впрочем, кое-какое преимущество всё ещё было. — Но у Ярла Брума нет нас.       Заклинательница, наконец, вновь на меня посмотрела. Глаза — тёмные, как расплавленный шоколад — были наполнены болью. Но когда она поняла, к чему я клоню, в них появилось нечто новое. Понятное мне. — Ты думаешь, может получиться? — с надеждой спросила Алина. — Других вариантов нет.       И это была чистая правда. Скверна. Наши силы, объединённые воедино, могли дать Равке шанс. Чудовища, которых мы могли создать… Они вполне способны уничтожить как армию Брума, так и каждого «своего», кто встанет у них на пути. — Твоя мать во Дворце.       Она прошептала это так тихо, что я не сразу понял, о чём Алина говорит. — Я встретила её в Керчии, — добавила она ещё тише. Еле поднимая на меня взгляд.       Так вот, кем была та женщина. Я не мог в это поверить. Багра? Как она могла оказаться среди членов Торгового Совета? — Как она? — лишь спросил я. — Видит.       Я предполагал, что это возможно. Но услышать подтверждение из чужих уст… Это дало надежду. В нашу последнюю встречу Багра почти проклинала меня за то, что я сделал. Возможно, сейчас я смогу заслужить и её прощение.       Девушка дёрнулась. Отвернувшись от меня, прикрыв лицо рукою, Старкова плакала. — Мы справимся, Алина.       Она повернулась ко мне, качая головой. — Я убила стольких людей!       Разрезом… Конечно, как я мог забыть. Сомневаюсь, что раньше ей приходилось отнимать столько жизней за двадцать минут.       Осторожно протянув к Заклинательнице ладонь, я замер, остановившись в миллиметре от её кожи.       «Вы любили её?», — спросила как-то незабвенная Нина Зеник. Возможно, правдивым ответом было бы «да».       Я вспомнил каждую нашу встречу. Каждый её взгляд. Каждую улыбку. Каждую дрожь в голосе. «- Почему ты не оставишь меня? — Тогда я тоже останусь один». — Я никогда не оставлю тебя, Алина, — я прошептал это прежде, чем успел подумать.       Вздрогнув, Старкова посмотрела на меня круглыми глазами. Почти как у оленёнка. В карих радужках её глаз я видел боль, старые обиды, ненависть и страх. Жутких страх. Похожий испытывал и я многие сотни лет назад.       Простит ли она меня однажды? За всё, что я сделал? — Я знаю, Александр, — ответила она так тихо, как только смогла.       Мы летели на флаере, разрывающем небо. Четверо человек, убитые войной. Убийца, создавший Каньон. Король, не сумевший удержать королевство. Шквальная, потерявшая душу. И Святая, снявшая нимб.