***
Первое, что сделал Чимин, это подсыпал соль в чай Тэхена, который на пару недель поселился в доме Чонов, так как в его квартире чинили проводку. Намджун, как глава особняка, не был против. Ещё бы, ведь его подкупили пончиками с клубничным джемом в исполнении супруга, который хотел поближе познакомиться с омегой сына и был не против его вселения на время. Сокджин хотел себе зятя. Вторым шагом была доля молотого перца в одежду Тэхена, у которого от этого случилось обострение крапивницы. Никто не мог доказать, что это сделал именно Чимин, но все молча понимали, что это его рук дело. Однако, ни испорченная косметика, ни резкий напор горячей воды в душе, ни даже "случайные" удары плечом проходящего мимо Чимина не могли поспособствовать исчезновению Тэхена из их жизни. Последний лишь улыбался, говорил, что ничего страшного. Он останавливал Чонгука, который порывался отчитать сына за шалости и наказать как следует. "Переходный возраст. Это пройдёт" - с квадратной улыбкой говорил Тэхен. Однако, ничего не проходило. Ненависть Чимина к этому омеге только росла. И он пошёл на крайние меры. Сегодня вечером, как услышал Чимин, у Чонгука с Тэхеном намечался романтический ужин в тихом ресторанчике в Каннаме. Чимин как раз вышел из танцевальной студии, его должен был забрать водитель, но омега незаметно улизнул от него и побежал через закоулки. Выйдя на торговую площадь, не отвечал с минут двадцать на звонки водителя, Сокджина и Фиата, а потом зашёл в тёмный проулок между домами и набрал номер отца. Чонгук, увлеченный беседой с Тэхеном, ответил: - Чимин? Что такое? Говори скорее, мне некогда. Омега ответил дрожащим голосом: - Отец... Отец... - было слышно, как парень всхлипывает. - М-меня... Я убежал от них, но... Нет! Не трогайте меня! - Чимин, сейчас же скажи мне, где ты?! - вскочил Чонгук, схватив свое пальто. Тэхен бросил деньги на столик и поспешил за альфой. Чимин быстро проговорил альфе адрес и добавил: - Пожалуйста, приезжай скорее! Забери меня отсюда. Спаси меня. Ах, мне так плохо. Всё кружится. - Малыш, я уже выезжаю, слышишь? Пять минут и я буду рядом. Если они хоть пальцем тебя тронут, то от них живого места не останется! Но Чимин отключается, что окончательно заставляет Чонгука озвереть, пока он вёл машину на бешеной скорости. Даже пристегнутому Тэхену приходилось закрывать глаза, ибо казалось, что они сейчас собьют очередной автомобиль. Повсюду мелькали баннеры в свете фонарей. Всё сливалось от скорости автомобиля, руль которого яростно сжимал Чонгук. Его длинная чёлка прикрывала глаза по бокам, но даже без этого можно было понять, как горели его глаза. Чонгук чуть ли не плакал, пока кусал губы. Будто если он потеряет Чимина, то испытает такую боль, что адово пекло покажется раем. Тэхен с интересом наблюдал за такой реакцией. Понятно, что Чимин его сын и любой бы безумно переживал за своего ребёнка, но Чонгук выглядел не как обеспокоенный родитель, а как... Альфа. Они заезжают в тихий район, затем Гук останавливает машину и выскакивает наружу, выкрикивая имя сына. - Чимин! - он бежит вдоль тёмной улицы, а потом видит в проулке силуэт. Он несётся туда. - Отец, - хрипит омежка, стоя около кирпичной стены. Он тянет ручки к альфе и прикрывает мокрые от слез глазки, когда оказывается прижатым к широкой груди Чонгука. - Солнышко, ты тут один? Где эти твари? Они тебе успели что-нибудь сделать? - мужчина бегло осматривает омегу, и не увидев ничего такого, кроме заплаканного лица и пары ссадин на пальчиках рук, утыкается носом в шею Чимина, с упоением вдыхая цветочный аромат. Посторонних запахов на омеге не было, значит, над ним не успели надругаться. - Я убежал от них, - вялым голосом говорит Чимин, изредка поглядывая на скептически настроенного Тэхена, что стоял в нескольких шагах со скрещенными руками на груди. - Ох, голова кружится. Чонгук порывисто целует омежку в щеку: - Иди ко мне, котенок, - и берет его на руки. А также подхватывает рюкзак омеги. Мужчина доносит Чимина до машины и садится с ним на заднем сидении, передав ключи Тэхену, чтобы тот сел за руль. Благо, у Тэхена было с собой водительское удостоверение и он не успел глотнуть вина в том уютном ресторанчике, из которого их выдернули. Весь путь до дома Чимин сидел, перекинув ноги через колени Чонгука, и млел от его ласки. Альфа нежно обнимал, целовал в щеки и за ушком, без конца шептал о том, что чуть не умер от страха за него. - Что это за гады были? - Я не знаю. Было темно, но это были двое бет и один альфа. Мне удалось убежать от них и спрятаться, а потом приехал ты. - А почему ты не пошёл сразу к водителю? Чимин опускает глазки и дует губы: - Я хотел прогуляться. Кто ж знал, что так выйдет. - Больше один не гуляй. Либо с друзьями, либо с кем-то из семьи. - Хорошо. - Сильно болит? Дома обработаем твои ранки, - Гук целовал короткие пальчики омеги, прерывисто дыша. Тэхен наблюдал за всем этим через зеркало заднего вида и только укоризненно мотал головой. Чонгук сейчас был похож на того, кто исполнит любой каприз своего омежки. Даже убить кого-нибудь, если Чимин захочет. - Не отпускай меня, - шепчет Чимин на ухо, прижимаясь к альфе и уложив голову ему на плечо. Он откровенно наслаждался близостью с Чонгуком, который уже давно не прижимал его к себе так, как делает это сейчас. Ещё бы этот чёртов Ким Тэхен выпрыгнул из машины, было бы вообще замечательно. - Я рядом, - тихо отвечает ему Чонгук и поглаживает парня по коленке. Целует омегу в светлую макушку, вдыхает его запах и кое-как сам успокаивается. Когда они приехали домой, то встретили его взволнованных обитателей. Чонгук ввалил люлей водителю, упустившему из вида омегу, которого ему поручили защищать. Затем альфа отбивался от переживающего Сокджина, пока нёс Чимина в его комнату. Омеге обработали ранки на пальцах, завалили вопросами, кто на него пытался напасть, а после того, как Чимин умылся, его хорошенько накормили вкусным ужином. Стук в дверь и в комнату, погруженную в полумрак, заходит Чонгук в домашних штанах и футболке. Взгляд Чимина ласкает парочку татуировок на руках отца, когда приподнимается на постели. - Пришёл пожелать тебе спокойной ночи, - Чонгук подходит к изголовью кровати и наклоняется, чтобы поцеловать сына в лоб. Чимин хватается за его бицепс на руках и тянет альфу на себя: - Не уходи. Побудь со мной, мне так страшно. - Конечно. Чонгук не может отказать котенку с перебитыми лапками. Не тогда, когда он смотрит на тебя так, словно вся его крохотная жизнь в твоих руках. Альфа ложится на постели рядом с блондином и обнимает его, слушая, как через пару минут Чимин сладко посапывает. Чонгук всё размышлял над своей реакцией, когда услышал дрожащий голос Чимина в трубке. Голос истинного, который просил о помощи, умолял защитить. В тот миг Чонгук почувствовал, что способен горы свернуть. Уже было бессмысленно отрицать, что его не тянуло к Чимину как к истинному. Тянуло. И очень сильно. Именно поэтому Чонгук захотел как можно скорее решить эту проблему путем женитьбы на омеге, которого знает лишь пару месяцев. Они с Тэхеном наладили контакт, проводили жаркие ночи так же хорошо, как и обычные вечера с комедийным сериалом и вкусной едой. И когда Чонгук предложил омеге пожениться, последний сказал, что Гук псих, но Тэхен согласен стать его мужем. В конце концов, оба уже взрослые люди, карьеру сделали, теперь пора и о семье задуматься. Тэхену уже пора рожать и выбирать кровать в детскую, а не плестись хвостом за начальником на светских вечерах, где по большей части собирались лицемеры. Тэхен не был против того, что у Чонгука уже есть сын. Наоборот, омега хотел подружиться с ним, но всё только усложнилось. В Чимине просыпалось чувство собственничества. Чонгук аккуратно поднимается с кровати, стараясь не разбудить светловолосого омегу, и уходит в свою комнату, где застает задумчивого Тэхена. - Ты чего не спишь? - Гук устало потирает глаза. - Я всё думал над тем, что произошло сегодня, - негромко говорит омега, сидя в позе лотоса на кровати. - Чимин ушёл гулять один в ту часть района, куда ходить омегам не стоит. Позвонил тебе, а не водителю, что был поблизости. А когда мы его нашли, на Чимине была лишь пара царапин на пальцах. - К чему ты клонишь? - К тому, что Чимин лжёт. Никто на него не нападал. - Эй, ты что такое говоришь вообще? Как у тебя только язык поворачивается наговаривать на моего сына?! - Забудь, - отмахивается Тэхен и ложится под одеялом, отвернувшись от альфы. Омегу обидели его слова, но Тэ слишком гордый, чтобы разводить слякоть. Лучше он просто промолчит. И не будет дышать запахом Чимина, которым пропитан сейчас Чонгук. Мерзко.***
На следующий день Чонгук с Намджуном уезжают на работу, а Сокджин убежал в магазин за ингредиентами для вишнёвого пирога. А значит, что Чимин и Тэхен остались в доме одни. Не считая Фиата, возившегося в саду. Тэхен сидел на диване в гостиной на первом этаже и переключал каналы на телевизоре. В итоге он нашёл дораму, которую давно хотел посмотреть. Но тут его покой нарушил плюхнувшийся рядом Чимин, нагло отобравший пульт. - Фу, этот сериал дурацкий! Лучше вот этот, - переключает канал блондин. Тэхен скрещивает руки на груди и смотрит в экран. Это оскорбительно, когда ты здесь ничего не решаешь и тебе прямо показывают на то, что ты лишний в чужом доме. - Твой спектакль вчера был шикарен, - решил Тэ подколоть омегу. Чимин дернулся: - Не понимаю, о чём ты. Я и вправду испугался. Даже поранился. Вот, - показывает свои пальцы и вскрикивает, когда эти самые пальцы сжимает Тэхен. - Мне можешь не вешать лапшу на уши! Ты тот ещё обманщик. Врешь родному отцу, хоть бы постыдился. Чимин вырывает руку: - А ты кто такой, чтобы учить меня?! Ты моим отчимом никогда не будешь, понял? Ты никогда не заменишь мне моего папу, а к моему отцу вообще не приближайся! Или ты проваливаешь из нашей семьи, или я твою жизнь превращу в ад! Тэхен опешил и часто задышал: - Да откуда такая ненависть ко мне? - Я ненавижу всех омег, что вешаются на шею к моему отцу! - орёт Чимин, бросает пульт и убегает к себе в комнату. Тэхен остаётся на месте и пытается переварить услышанное. Да, есть множество историй, где дети ненавидят своих отчимов, считают их чужими. Но Чимин ведь уже достаточно взрослый, чтобы понимать, что Чонгук тоже заслуживает быть счастливым со своим мужем. Однако, Чимина это мало заботило.***
Прошло ещё несколько дней, за которые Чимин и Тэхен не обмолвились и словом, предпочитая попросту игнорировать друг друга. За столом молча ели и лишь изредка отвечали на вопросы Сокджина. Чонгук заметил полный разлад в их отношениях, но ничего не делал. Чимину придётся смириться с тем, что у Чонгука может быть омега. На выходных, когда в небе ещё светило солнце, Чонгук тренировался в комнате, которую оборудовал как мини-спортзал. Он там частенько отрабатывал удары на висящей груше, как делал это сейчас. В чёрных шортах и майке вспотевший альфа бил по груше, будучи в боксерских перчатках. Капельки пота увлажнили тёмные виски, даже некоторые места чёлки. Лучи дневного света сквозь широкое окно ласкали крепкие мышцы мужчины, который источал сильную энергетику настоящего самца. Тэхен, стоя в дверях, кусал губы, так как наблюдать подобное зрелище столь приятно, что в нижнем белье омеги становилось влажно. Такой Чонгук очень возбуждал. Его удары были точными, мощными и беспощадными. - Подглядываешь? - усмехается Гук, перестав бить несчастную грушу. Тэхен подходит к нему и берет со стола полотенце, принявшись вытирать влажную шею альфы. Чонгук снимает перчатки, берет бутылку с водой и делает жадные глотки. - Ты такой горячий сейчас, - томно говорит Тэхен. Альфа улыбается: - А я горячий не только на ринге. - Да ну? И в следующую секунду Тэхен взвизгивает, так как Чонгук усаживает его к себе на колени, когда сам приземляется на сидушку тренажёра для бёдер. Чонгук целует омегу в губы, блуждает руками по талии, на секунду открывает глаза и видит в проёме застывшего Чимина. Альфа сначала вздрагивает от неожиданности, но потом продолжает засасывать Тэхена, держа его за затылок, чтобы тот не повернулся лицом к двери. Маленький проказник! Чонгук проходится взглядом по стройным ножкам Чимина, по его персиковым шортикам, под которыми скрывались упругие ягодицы, по его свободной рубашке с растегнутыми пуговицами так, что открывался замечательный вид на ключицы. Чимин обнимал себя руками, наблюдая за происходящим. Надо бы уйти и не мешать, но он словно прирос к полу. Чонгук так желает облизать его кожу вокруг родинки на ключицах, поэтому, глядя на Чимина, разрывает чужую футболку и принимается вылизывать шею Тэхена, который ничего вокруг не замечал и был сфокусирован лишь на собственных ощущениях. Затем Чонгук жадно смотрит на бедра сына и сжимает в руках ягодицы Тэхена, услышав от него томный вздох. Проникает под резинку трусов, касается гладкой кожи, и альфу ведёт, стоит только представить к кому он на самом деле хотел бы прикасаться. - Ты сводишь меня с ума, - рычит Чонгук, глядя прямо в глаза Чимина. Тэхен хихикает, принимая это на свой счёт. А вот бордовый от таких речей Чимин убегает прочь. В этот день у Чонгука был самый лучший секс в его жизни. Да только вся причина такого фейерверка была в том, что альфа представлял на месте Тэхена своего истинного. Своего Чимина, желание к которому росло в геометрической прогрессии.***
Родители всё-таки решили устроить праздничный вечер в честь помолвки Чонгука и Тэхена. Они устроили вечер в садовом участке, благо, место и погода сентября позволяли. Круглые столики, нанятый персонал с бокалами шампанского на подносах, ди-джей около стойки и деревья, украшеннные гирляндами, как в американских фильмах. Всё было здорово, уютная атмосфера украшала этот вечер. Гости были довольны: альфы и омеги в вечерних нарядах, Намджун в смокинге вёл светские беседы, а Сокджин увлек омег в разговор, пока их мужья пили виски. Негромко играла музыка, которую включал ди-джей. Хосок тоже был приглашён, к тому же он вместе с Чонгуком работал на его отца в компании, будучи начальником отдела продаж. Альфа в дорогом костюме вёл беседу с деловым партнёром и его омегой, заражая своей позитивной улыбкой. Самого объявления о помолвке ещё не было, Чонгук и Тэхен разговаривали с гостями, знакомились, а кого-то обнимали, так как давно не виделись. Всё было очень хорошо, но ровно до того момента, когда к ним вышел Чимин. У Чонгука сперло дыхание. Омега был одет в белые зауженные брюки на высокой талии, благодаря чему всем были видны его округлые бедра. А вот такого же цвета пиджак доходил до рёбер, а затем шли лоскуты ткани на манер перекрещивания пояса. Было видно, что пиджак надет на голое тело, так как гладкая кожа была видна через пояса, даже пупок был виден. Светлые волосы омеги в объёмной укладке смотрелись шикарно. Вечерний макияж и пара украшений завершали образ юного омеги, в которого невозможно не влюбиться. Даже Хосок застыл с бокалом шампанского в руке, увидев такое чудо. Чимин стеснялся, но старался вести себя естественно, хоть и часто трогал свои пальчики, бегая глазками по гостям. Он был очарователен в своей невинности. - Чёрт, - тихо выдыхает Чонгук, чувствуя, как член дернулся, а сердце пустилось вскачь. Намджун вышел вперёд и представил всем Чимина. Кто-то его уже видел, а кто-то нет. Но все, несомненно, отпускали восхищенные комментарии о том, какой у Чон Чонгука красивый сын. Весь в него, говорили они. Гук усмехается, склонив голову в бок. Кажется, он сейчас задохнется, глядя на того, о любви к которому хочется кричать. - А теперь объявляется танец, на который омеги приглашают альф, - с улыбкой крикнул Сокджин и побежал к своему альфе, уже успевшему сломать ножку от бокала. Тэхен встал перед глазами Чонгука, загородив собой Чимина. Омега протягивает руку, Чонгук теряется, но тут... - Могу я украсть его? Спасибо, - скалится Чимин, хватает отца за руку и тянет за собой. Они выходят в центр, средь танцующих пар, и начинают плавно двигаться в такт музыке. Рука Чонгука так правильно покоится на талии Чимина, который вложил одну руку в ладонь альфы, а вторую - на крепкое мужское плечо. Его малыш уже такой взрослый. - Downtown baby... - льётся приятный голос парня из колонок. Чонгук жмурится от слов в этой песне. Боже, почему именно она так хорошо описывает их с Чимином непростые отношения?! "Твои глаза как звёзды в небе" Чонгук смотрит в глаза Чимина и тонет в них. Альфа не мог насмотреться. Его прекрасный цветок расцвел. Поворот в танце, и теперь омега прижимается спиной к его груди. "Ты сон, о котором я мечтаю каждую ночь" Возвращение в первоначальное положение. Глаза на губы. Судорожный вздох. Слишком близко. Здесь рождается танец истинных. "Ты моя недоступная детка" Чимин недоступный, запретный, но такой желанный. "Я больше не могу выдерживать" Чонгук смотрит исключительно на пухлые губы, прижимая к себе омежку всё сильнее. "Возьми мою руку. Я не хочу отпускать тебя" Они не замечают никого вокруг. Ни завороженные вздохи, ни подозрительные взгляды. Чимин купался в энергетике Чонгука, прикрыв свои глазки. "Когда тебя нет рядом, льёт дождь Я сделаю, что угодно, просто подожди Даже ясное небо стало серым До встречи с тобой я не пил вовсе" Музыка стихает и по округе разносятся аплодисменты. Чонгук часто дышит, второпях отпускает Чимина и, сдержанно улыбнувшись гостям, заходит в дом. Ему срочно надо выпить чего-нибудь крепкого и горького, чтобы заглушить на языке привкус близости с сыном. Чонгук врывается в кабинет отца, не включая свет, и открывает десятилетние запасы. Альфа делает глоток коньяка. Кажется, уже лучше, но тут в погруженный во мрак кабинет заходит Чимин. Даже при свете фонарей с улицы видно его взволнованное выражение лица. - Почему ты ушёл? - тихо спрашивает Чимин. - Не подходи ко мне! - альфа выставляет вперёд руку, когда ставит пустой бокал на письменный стол. Но Чимин всё равно делает шаг вперёд: - Скажи мне, что случилось, - подходит к отцу вплотную. - Я сделал что-то не так? - Не так? - усмехается Гук и расстегивает верхние пуговицы на своей чёрной рубашке. - Да всё ты делаешь так, вот только... Я идиот, вот и всё! - Не говори так, - Чимин кладёт ладони на плечи альфы и сталкивается с ним лбами, прижимаясь к нему теснее. - Кто тебе позволил так разодеться? - шипит мужчина над ухом юноши. Чимин с улыбкой мурлычет: - Тебе нравится? Чонгук часто дышит, когда касается пальцами тёплой кожи на открытых участках тела омеги. Чимин вздрагивает, тоже открывает рот и шумно дышит, неосознанно подставляясь под ласку мужских пальцев. - Я не могу всего тебе рассказать. Чимин, я люблю тебя, но не той любовью, которой ты хочешь. - А любовь бывает разной? Чонгук наклоняется к Чимину так, что буквально дышит в его губы: - Да. - Тогда покажи мне другую любовь, - шепчет Чимин. Чонгуку срывает тормоза. Он впивается в губы омеги с таким диким голодом, отчего последний издаёт вздох-полустон. Рукой мужчина чуть давит на светлый затылок, задав поцелую собственный темп. Удивительно, но Чимин восхитительно целуется для девственника. А Чонгук знал, что его фиалка чиста и невинна. Боже, да у Чимина даже течки ещё не было. Неважно, где омега научился целоваться. Чонгук затмит всех. И это разжигало в груди альфы ещё большее пламя. Наваждение. Одержимость. Зависимость. То, что испытывал Чонгук, нельзя было описать одним словом. Разве что... Грех? Надо было держаться подальше от Чимина, чтобы не разрушить то, что установилось между ними. Отношения отец - сын. Но он не мог. Его моментально начинали терзать мысли о том, где Чимин, с кем он, что делает, весело ли ему, думает ли он о Чонгуке. Невыносимо. Сводит с ума. Доводит до истерики. До срывов. Чимин касался пальчиками шеи альфы, встав на носочки, и доверчиво тянулся к солнцу, которое могло превратить его крылья в пепел. Они отрываются друг от друга, дав глотнуть воздуха. Чонгук втягивает лёгкими запах своей омеги и глаза его начинают гореть нескрываемым обожанием. Чон возвращает внимание губам парня, чтобы в следующую секунду мягко прикусить зубами верхнюю губу. Он оставляет небольшие вмятины от зубов по периметру пухлых губ, чувствуя на языке вкус вишнёвого бальзама Чимина. Отстраняется, пристально следит взглядом за красным язычком, проскользнувшим между губ омеги. Чонгук хочет его себе. Хочет этот язык в свой рот. Да так, чтобы в глазах потемнело от переполняющих чувств. Снова накидывается на Чимина с жарким поцелуем. Восхитительный вкус рта омеги, который всегда под запретом. Дьявол! Они купались в ароматах друг друга. Мускус и цветы соединялись в какой-то безумный эликсир. Чимин начал стонать, чувствуя приятную тягу внизу живота. Чонгук был в его глазах таким восхитительным. Но омега даже не подозревал, насколько Чон презирает себя за подобные действия, за такую слабость. Они размыкают губы и дают друг другу дышать. С улицы доносится классическая музыка, но в кабинете так отчётливо слышно их тяжёлое дыхание. Только спустя минуту Чонгук замечает, что всё это время тёрся вставшим членом о пах Чимина, который в общем-то тоже показывал признаки возбуждения. Боже, до чего же он их довёл?! Чонгук отходит от растерянного омеги и со всей дури бьёт кулаком в стену с громким ором. Боль в руке адская, ибо это не гипсокартон, а настоящий бетон. Альфа опирается руками на спинку кожаного дивана и сжимает челюсти. Знал бы дрожащий в сторонке Чимин, насколько Чонгук себя ненавидит. - Я... Тебе не понравилось? Я... Прости меня, - пищит Чимин, забившись в угол. На лице омежки появились слезы. Только не это! - Малыш, тшш, ты чего? Я напугал тебя? - Чонгук подходит к дрожащему созданию и обнимает, целуя в щеки. - Мальчик мой, дело не в тебе... Чёрт! Это мне надо просить прощения. Мне понравилось, очень! - Ты обманываешь, я плохо целуюсь. - Нет. Котенок, послушай, - Гук поднимает его лицо за подбородок и говорит уже тише: - Это был лучший поцелуй в моей жизни, слышишь? Ты восхитительный! А вот я мразь, которая не смеет к тебе прикасаться. - Это из-за того, что ты мой отец? Но мне ведь было приятно. Всё по обоюдному согласию. - Знал бы ты всю правду... - Какую правду? - поднимают на него заплаканные глазки. - О том, что я никаких прав на тебя не имею. Никаких. Через пару минут они выходят из кабинета и видят поднимающегося по лестнице Тэхена. Чонгук идёт за ним на второй этаж, а следом поспевает Чимин с припухшими от диких поцелуев губами. - Тэхен, остановись же, - просит Гук, но перед ним показательно раскрывают дверь в его спальню. Альфа поворачивается к Чимину: - Иди в свою комнату. - Но... - Никаких но! - строгий взгляд мужчины заставляет подчиниться и делать, как велено. Чонгук заходит в свою спальню и закрывает за собой дверь. Тэхен собирает свои вещи и бросает их в дорожную кожаную сумку. - Тэхен, зачем ты..? Хотя бы объясни. - По-моему, это тебе стоит объясниться, - омега не перестаёт складывать вещи и лишь изредка поглядывает на альфу. Чонгук шумно выдыхает, зачесывая волосы назад. - Ты всё видел? - Нет, но я слышал. Ровно с того момента, как ты ударил кулаком по стене. - Тэхен, прости, что так вышло. Я давно хотел сказать. Похоже, нам стоит сделать паузу, мы поторопились. - Зачем делать паузу, Чонгук? Давай сделаем "Стоп"! - Не ломай всё... - Это я то ломаю?! - вспылил омега, раздражённо бросив пуловер в сумку. - Как тебе не стыдно, Чонгук? Ты очень низко поступил со мной, заставил поверить. А там внизу гости. Боже мой, что же они о нас подумают. Ох, надо собраться. Тэхен роняет слезы, давится ими и с силой оттягивает волосы на затылке, ругая себя за наивность. - Я же видел, как ты смотришь на него, - дрожит голос всхлипывающего омеги. - Чувствовал твои прикосновения, во время которых ты думал не обо мне. Я не знаю, Гук, ты извращенец, наверное, раз желаешь собственного сына. Но это подлость. Ты использовал меня, чтобы забыть своего покойного супруга, чтобы перестать испытывать к Чимину то, что не должен. Как же гадко! У Чонгука краснеют глаза от услышанного. Каждое слово Тэхена резало его очевидными фактами словно ножом. Альфа подходит к омеге, насильно обнимает его и шепчет мольбу о прощении. За то, что использовал. За то, что подарил иллюзию. За то, что не позаботился о чувствах самого Тэхена. Чонгук не признался ему в том, что любит своего сына как омегу. Ведь в этом признании не было никакого смысла. Всё и так слишком очевидно. Вечерний приём закончился быстро. По просьбе Гука Намджун и Сокджин с улыбками выпроводили гостей, говоря, что они отлично провели вечер в их компании и поблагодарили, что почтили их семью своим присутствием. О так и необъявленной помолвке все промолчали. Утром Тэхен собрал свои вещи, тепло попрощался с супругами Чон и уехал в аэропорт, пожелав погостить у своего дяди, который жил в Англии. Лишь сев в такси, Тэхен подарил Чонгуку улыбку и сказал беречь то, что ему дорого. Особенно того, кто наблюдал за всем происходящим из окна своей комнаты. * Чонгук на пару дней уехал на квартиру к Хосоку, решив сбежать от надоедливых вопросов родителей о том, что же случилось на том вечере и почему они с Тэ решили разорвать все связи, ведь даже омега им ничего не рассказал. Чонгук пил. Много пил. Глотал алкоголь и смотрел в панорамное окно с видом на ночные огни Сеула. Хосок был действительно хорошим другом. Он не задавал вопросов. Лишь изредка говорил о том, чтобы Чонгук закусывал, когда пьёт. А в остальном, делал глотки виски из своего стакана, наблюдая за молчаливым другом, что целую ночь пялился в окно, сидя на мягком диване, на котором уснул только под утро. Чонгук всё размышлял над сложившейся ситуацией. Вспоминал ту боль, что испытывал после родов Лили. Затем всплыли картинки, когда Чон впервые взял Чимина на руки и посмотрел в его глаза. Вспомнил его объятья, улыбку, смех. То, как Чимин называет его отцом и смотрит со всей преданностью. Они истинные. Да. Это чёртов факт. Это никогда не изменится. Но ведь не все женятся на своих истинных. Бывает, живут счастливо и в других семьях. Их связь неправильная. Чонгука судьба не любит. Так подумал альфа, когда зажал между губами сигарету. Едкий сизый дым заполнял пространство, когда Гук задумчиво курил и смотрел на город. До этого он пробовал курить в университете, но не нашёл в этом занятии ничего привлекательного. Однако сейчас сигарета помогала ему сосредоточиться, сфокусироваться на деталях и обдумать ситуацию, понять, как быть дальше. Чимин не заслуживает того, чтобы страдать от связи со своим отцом. Пусть и не по крови. Гук не хотел вредить Чимину, портить его психику, чтобы омега считал своего отца извращенцем. Он заслуживал нормального родителя. Но Чонгуку рядом с ним было всё сложнее сдерживаться. Своими действиями он ему только вредит. И Чонгук принял решение. После двух дней заточения в квартире друга он приехал домой и всем объявил: - Я уезжаю. - Что? Как? Куда? - запричитал Сокджин. - Отец, у нас открывается филиал в Японии. Подготовка завершена, теперь там нужно навести порядок, - обращается Гук к Намджуну, который согласно кивал. - Что ж, это хорошо, если ты лично всё там проконтролируешь и наладишь связи с местными главами конгломератов. Только будь осторожен. - Конечно. Чимин чуть не рухнул на месте: - На сколько дней ты уезжаешь? - заикался омега. Чонгук поднял тяжёлый взгляд на сына, держа с ним дистанцию: - На полгода. Сокджин воскликнул о том, как это много, и что он совершенно не готов прощаться со своим ребёнком на столь длительный срок. Но когда Намджун увёл взволнованного мужа в гостиную, Чонгук прошёл мимо замершего Чимина и поднялся на второй этаж. Собирать вещи. Билеты уже заказаны на вечер. Осталось лишь несколько часов, чтобы уложить чемоданы, вызвать такси и попрощаться с семьёй. Сокджин был зол на сына, который огорошил их новостью с порога, собрал вещи и уже стоял у ворот особняка. Он плакал, спрашивал, что случилось, потому что папино сердце чувствовало, что что-то с Гуком не так, но не добился от него внятного ответа. Всё то же. Нужно развивать новый филиал в Токио. Намджун молчал и не обращал внимания на угрозы мужа, чтобы он поговорил с их сыном и вразумил этого дурака. Глава семьи считал, что Чонгук взрослый мальчик и сам принимает решения, что для него лучше. Поэтому не останавливал. Лишь дал особые распоряжения по поводу компании, просил быть на связи и ежемесячно присылать отчёты. Чимин выплыл из толщи воды, в которую Гук его погрузил своей новостью, лишь когда альфа положил чемоданы в багажник. Омега в одних джинсах и вязаной кофточке, в которой утопало его хрупкое тело, выбежал на улицу и попросил Чонгука уделить ему минуту. Последний кивнул, и они зашли за угол, чтобы их никто не видел и не слышал. - За что ты так со мной? - всхлипнул Чимин, приложив запястье к носу. Чонгук сложил руки в карманы куртки и устало посмотрел на него. Он изо всех сил пытался держаться. Не поддаться слабости. - Это всё из-за того поцелуя? - не унимался омежка. - Я подумал, что... Прости, что тебе пришлось расстаться с Тэхеном из-за меня. - Мы расстались по другой причине, - говорит Чонгук, глядя вдаль. Чимин опустил голову и посмотрел на свои пальцы. - И всё же тот поцелуй... - Забудь о нём, - перебивает альфа. Он делает шаг навстречу. - Этого больше не повторится. Я был пьян и не соображал, что творю. - Не говори так, пожалуйста. Я ведь почувствовал то же самое. Когда ты обнял меня, а потом твои губы... - Хватит! Я не хочу это слушать. Чонгук обходит Чимина вокруг, собираясь уйти, но голос сына останавливает его. - Почему ты говоришь так, будто для тебя это ничего не значит?! Я ведь люблю тебя. Всегда любил. Их взгляды встречаются. - Чимин, прекрати питать иллюзии. То, что происходит между нами, неправильно. Для тебя же будет лучше быть вдали от меня и радоваться жизни. Чимин вздрагивает и уже в открытую плачет, зажмурившись. Чонгук сейчас жестоко поступал. Но всё на благо Чимина, чтобы не испортить ему светлое будущее, которое он заслуживает: встретить хорошего альфу своего возраста, родить ему детей и жить счастливо. А что может дать ему Чонгук, кроме презрения общества или ещё того хуже, что семья Чон ему не родная, что Чимин на самом деле сирота. Чонгук не мог вылить на него правду, которая не нужна была никому. - Всё потому, что я твой сын? - Да! Чёрт, я держал тебя на руках, когда ты даже ещё голову держать не умел. Я извращенец, который не имеет права думать о тебе в таком ключе, - альфа подходит к Чимину вплотную и касается пальцами его щеки. - Не хочу вредить своими неправильными мыслями тому, кого растил всё это время. Пусть я не был хорошим отцом, но уж точно постараюсь держать своего зверя в клетке, - убирает руку. - Я уезжаю на полгода, чтобы прийти в себя. Слушайся дедушек. Чонгук целует Чимина в лоб, более не прикасаясь, так как боялся, что сорвётся и зацелует этого омегу до синяков. Чимин под запретом. Это табу. - Пожалуйста, не бросай меня, - тихо пищит омежка, зажмурившись. Чонгук сжал кулаки и оставил Чимина одного, обнял родителей и даже Фиата на прощание и сел в такси. А услышав вопли сына, приказал водителю скорее ехать в аэропорт. - Чимин, стой! - воскликнули дедушки. Чимин бежал за автомобилем и кричал, просил не оставлять его, обещал быть самым лучшим омегой в мире, только бы Чонгук остановился. Не догнав машину, он упал на асфальт и зарыдал, продолжая невнятно кричать о том, чтобы отец не бросал его и вернулся. Его красивое личико было залито слезами, а ладони расцарапаны от асфальта. Потом Намджун нёс его на руках и орал о том, чтобы ему скорее принесли успокоительное. Следующие ночи были адскими. Потому что Чимин громко выл раненым зверем, а если и засыпал, то будил весь дом криками. Ему начали сниться кошмары. Он ничего не ел и не пил. Не отвечал на вопросы и не улыбался солнцу, как раньше. Перестал ходить на уроки, забросил танцы. Следующие дни показали развивающийся у омеги депрессивный психоз, и дедушкам пришлось вызвать врача. Чимину выписали таблетки.