Рокировка

      Пребывая без сознания, Леви будто бы и не спал вовсе. Но и не чувствовал связи с реальностью тоже. В его голове мелькало великое множество образов, ускользавшее прямо из-под пальцев в тот же миг, когда Леви пытался за них ухватиться, чтобы рассмотреть получше. Он слышал чей-то голос, просящий прощения, слышал чей-то крик, звучавший подозрительно знакомо. Видел необычные лодки, плавающие на реке, противоположного берега которой не было видно, видел песок, тянущийся далеко, покуда хватало глаз. Но всё это мгновенно исчезало, будто бы память дразнила его, водя соломинкой под самым носом. Леви чувствовал себя закованным в цепи. Он должен был вырваться из них. Он должен был освободиться, что увидеть мир, чтобы спасти людей, чтобы…       Очнувшись, Леви действительно ощутил на своих запястьях тяжесть наручников, и крепящиеся к ним цепи высоко зазвенели, когда он принял сидячее положение. Голова болела, но там, где он находился, царил полумрак, и свет не раздражал глаза, что позволило Леви довольно быстро прийти в себя и понять, что он находится в клетке. Точнее, в тюрьме. Судя по влаге и холоду, это было подземелье — ощущение ни с чем не спутаешь.       По ту сторону прутьев находились два человека, один из которых сидел на стуле, а второй стоял, упёршись спиной в жёсткую стену. Леви пришлось чуть склонить голову, чтобы прутья сдвинулись в сторону и позволили ему рассмотреть надзирателей. У одного из них было знакомое лицо — то был Эрен Йегер собственной персоной. Когда он успел вернуться? Пришёл вместе с подкреплением, свернув задание, когда получил сигнал тревоги? И кем был человек рядом с ним? Леви прищурился, перебирая лица в памяти, но этого мужчину он не мог вспомнить, как бы ни старался. Голова всё ещё болела, и он путался в собственных воспоминаниях. Он даже не был уверен в том, не приснилось ли ему, что он сумел закрыть пролом в стене валуном, тем самым принеся человечеству первую победу над титанами, как и обещал.       — Смотрю, ты очнулся, — обратился к нему светловолосый мужчина ровным спокойным тоном, будто не боялся запертого по ту сторону замка чудовища, принявшего облик пятнадцатилетнего парня. — Избежим лишних церемоний. Меня зовут Эрвин Смит.       А вот это имя заставило звоночек зазвенеть в голове.       — Командор, — произнёс Леви непривычно сиплым голосом. Прокашлявшись, он добавил: — Я бы отсалютовал должным образом, однако боюсь, что обстоятельства не позволяют.       Демонстрируя правдивость своих слов, он натянул цепь, заставив ту звенеть. Звук раздражал слух и вызывал желание скрежетать зубами.       Губы Эрвина приподнялись в загадочной полуулыбке. Эрен напряжённо молчал.       — Можешь не утруждать себя — всё-таки обстоятельства у тебя действительно особые. Предлагаю для начала представиться.       Леви готов был дать руку отсечение, что главнокомандующий уже имел полное досье на него и прочитал его минимум три раза задом-наперёд. Проверяет на послушание? За три года Леви научился лаять по команде.       — Леви Аккерман, пятнадцать лет, помощник семьи Йегер из района Шинганшина. Несостоявшийся выпускник 104-го кадетского корпуса, как недавно выяснилось — потенциальный враг человечества, — на одном дыхании отчитался он.       Эрвин приподнял брови. Славный у мальчишки характер, с таким далеко пойдёт, если не перейдёт дорогу кому-то влиятельному. И если переживёт будущий суд.       — Очень приятно. Вот о потенциально вражеской части я хочу расспросить тебя подробнее, если ты не против.       — А у меня есть выбор? — криво усмехнулся Леви.       — Всегда, просто тут он весьма ограничен. Ты можешь отвечать на мои вопросы, дав как можно больше материала, который я смогу использовать в твою защиту, а можешь молчать и связать нам руки, не позволив помочь тебе. Итак, первый вопрос: ты превращался в титана раньше?       — Нет, — честно ответил Леви, приняв правила игры с первого вдоха.       — Это произошло абсолютно спонтанно?       — Да. Мне сломали рёбра, а позже чуть не раскусили надвое, однако я не хотел умирать так быстро в день своего первого серьёзного задания.       — Уважаемо. Говорят, ты полностью контролируешь себя в облике титана и способен отвечать на вопросы.       — Да, но говорить не получается.       Эрвин удовлетворительно кивнул. Все ответы до единого совпали. Леви действительно ничего не скрывал от них. Однако оставалась ещё одна маленькая деталь. Он запустил руку в нагрудный карман и достал оттуда небольшой ключ на шнурке.       — Ты знаешь, что это?       — Мой ключ.       Эрен чуть крепче сжал руки поперёк груди, сдерживаясь, чтобы не ворваться в диалог со своими вопросами. Перемена в его дыхании не осталась незамеченной, но была проигнорирована до лучших времён.       — Он всегда принадлежал тебе? — продолжил допрос Эрвин. Леви выглядел ужасно расслабленным для ребёнка, закованного в цепи и спрятанного под землёй. Слухи о его потенциале не врали и даже не преувеличивали.       — Нет. Однажды я обнаружил его у себя на шее, однако не мог вспомнить, откуда он взялся.       — Почему же ты его не выкинул?       — Он ощущался как нечто важное, — пожал плечами Леви.       Эрвин кивнул, принимая ответ. Леви ни разу не задумался над своими словами, на духу выдавая всё, что имел в голове, что лишь подтверждало правдивость его высказываний. Или тот факт, что он что-то скрывал, тщательно приправив это белой ложью, смешанной с крупицами правды. Это им предстояло выяснить в будущем. А пока что Эрвин ввёл Леви в курс дела относительно судового процесса, что разворачивался на фоне, пока они мило беседовали в этом подземелье. Парнишка отнёсся ко всему всё с тем же предельным спокойствием, кивая и задавая наводящие вопросы, чтобы понять, какую роль ему предстоит играть в разворачивающемся спектакле.       — Только ты понимаешь, что теперь твоя свобода будет ограничена во всех отношениях? Ты являешься надеждой человечества, но в тоже время — абсолютно загадочный и единственный в своём роде феномен. А люди…       — Боятся всего неизвестного. Я видел, как они направили на меня клинки, когда я превратился в титана. Это закономерная реакция, я бы сам задавал вопросы после отрезания пары конечностей. Ничего удивительного — простой инстинкт самосохранения. У меня остался ещё один вопрос.       — Слушаю, — поощрил Эрвин, выдав своё удивление лишь приподнятыми бровями. Он был наслышан об экстравагантном характере ещё одного Аккермана, но это было выше всяких ожиданий. Где Эрен нашёл этого ребёнка? Он был просто сокровищем, если его правильно заточить и направить в нужную сторону.       — Если суд пройдёт удачно, у меня всё ещё останется шанс вступить в Разведкорпус?       Глаза Эрена округлились, а сердце подскочило к горлу. В его голове и так роилось великое множество мыслей, а теперь к ним прибавился ещё десяток. Он чувствовал себя беспомощным. Это испытывала мать, когда её сын заявил, что станет разведчиком и не собирается менять свои планы?       Эрвин не выглядел удивлённым, и Эрен с ужасом осознал, что главнокомандующий предугадал вопрос задолго до того, как тот был озвучен. Он знал, что Леви сделает такой выбор, ещё до того, как намекнул Эрену, что хотел бы видеть мальчика в рядах разведчиков. Он не просил Эрена повлиять на это решение. Он открыто демонстрировал, что знал об этом решении ещё задолго до того, как Леви его озвучил. И это было логично: спасителем Леви был капитан отряда разведчиков, сам Леви стремился к свободе, пока Эрен подогревал его интерес к внешнему миру своими рассказами. Этот выбор был естественным следствием выстроившихся в единую цепочку событий, и Эрвин смог просчитать его, не зная всех составляющих. Пугающий мужчина — именно поэтому он был главнокомандующим Разведкорпуса. Никто не мог сравниться с ним в безумии.       — Искренне надеюсь, что так. Ты хорошо проявил себя, и я буду рад увидеть тебя в деле своими глазами.       Леви поднял кулак, отсалютовав. Эрвин прижал кулак к сердцу.       — Ладно, пойду узнаю, что сейчас происходит в мире. Присмотришь за мальчиком, пока я не позову Ханджи?       Эрен кивнул. Эрвин поднялся со стула и подошёл к двери.       — Точно. Эрен, — позвал он, заставив того повернуть голову, приподняв брови. — Я где-то оставил ключи от камеры. Занесёшь их, когда найдёшь?       Ключи болтались на спинке стула, поблёскивая в тусклом свете факелов. Леви криво усмехнулся. Главнокомандующий определённо ему нравился — занимательный человек.       — Без проблем, — ответил Эрен. Кивнув, главнокомандующий закрыл за собой дверь.       Эрен пару долгих минут созерцал Леви, так же пристально смотревшего в ответ.       — Как прошла эвакуация? Я ничего не помню с тех пор, как взялся за валун, — сказал юноша. Он выглядел расслабленным, максимально удобно устроившись в цепях, сложив руки на коленях.       — Всё прошло отлично. Журналисты просто взрываются триумфальными статьями о первой победе человечества, — ответил Эрен, таки отлепившись от стены, чтобы взять ключи и открыть замок камеры, зайдя внутрь без запинки и сомнения.       Оказавшись по одну сторону решётки, Эрен наконец позволил телу слегка расслабиться. Поначалу он хотел наброситься на Леви с вопросами, заставив выложить всё, что тот знает. Но сейчас он видел перед собой уставшего ребёнка, буквально взвалившего на свои плечи победу всего человечества в непростой битве, когда на него были готовы напасть и свои, и чужие.       Пусть Леви провёл долгое время в отключке, он даже близко не выглядел отдохнувшим. Скорее, хорошо держался по старой привычке, не желая дать слабину на глазах у другого человека. Это заставило Эрена отступить ненадолго от своих эгоистичных порывов, как сильно те бы ни стучали в голове. Ему больно было смотреть на Леви, закованного в цепи. Эрен знал его как мальчика, оставившего жизнь в Подземном Городе позади ради свободы и благой цели; как мальчика, считавшего звёзды, пока не собьётся со счёта; как мальчика, читавшего книги, когда не мог уснуть; как мальчика, заботившегося о других так, чтобы они этого не заметили. Леви уже к одиннадцати годам взял на себя слишком многое, вынужденный сражаться за место в мире, а к пятнадцати годам ноша легче не стала. Если и что — она стала только тяжелее. И Эрен не хотел давить на него ещё больше — это ощущалось неправильно.       Именно поэтому он неторопливо коснулся ладонями чуть исхудавшего от истощения лица, отведя чёрные волосы от ясных глаз, чтобы посмотреть прямо в них.       — Как ты? — спросил тихо.       Леви завертел головой, выворачиваясь из чужих рук. Его бесило, что Эрен продолжал возиться с ним, как с ребёнком. Он вылез из пасти титана дважды, чёрт возьми.       — Ещё жив и трепыхаюсь.       Эрен вымученно улыбнулся.       — Это я вижу. Как твоё самочувствие? Что-то болит? Я читал отчёт Изабель. Переломы рёбер, чуть не разгрызли надвое, верно?       Леви кивнул, опустив глаза, будто пытался прислушаться к себе. Ногам было тепло в том месте, где рядом с ними сидел Эрен.       — Каким-то образом моё тело полностью регенерировало без следа повреждений. Никакой боли, кроме головной, — честно сказал он.       — Ты действительно не знаешь, что за ключ носил на себе? — осторожно спросил мужчина.       Леви покачал головой.       — Он имеет какую-то важность? — попытался зайти со своей стороны. Откуда столько плясок вокруг какой-то мелочи?       Эрен вздохнул, прикусив щёку изнутри, будто пережёвывал наполнявшие рот слова. Он знал, что Леви заслуживал знать правду, но боялся, что это наведёт только больше путаницы.       — Это ключ от подвала моего старого дома. Он принадлежал моему отцу, — выдавил из себя в итоге.       Услышав это, Леви застыл, как громом поражённый. Головная боль усилилась, отдаваясь стуком в висках. Если бы не полутьма, Эрен бы заметил, как юноша побледнел, выглядя почти синим.       — Но я никогда не встречал твоего отца.       — Я знаю. Это всё чертовски странно. Может, ты случайно подобрал ключ и не подумал об этом. Или он был у мамы, и она оставила его где-то в неположенном месте, а ты просто не знал, что это за вещь. Но я рад, что он оказался у тебя. В этом подвале должно крыться нечто важное, — сказал Эрен, смотря куда-то себе под ноги невидящим взглядом. Он никогда не выглядел таким потерянным. Леви попытался протянуть руку, однако цепь не позволила ему дотянуться, и пришлось оставить попытки.       Услышав звон, Эрен поднял голову, вернувшись к реальности, пусть взгляд его всё ещё был замутнён далёкими мыслями.       — Не переживай, мы что-нибудь придумаем. С твоей новой силой мы можем добраться до Шинганшины. Сейчас главное — выиграть этот суд, — сказал Эрен, будто бы пытался утешить самого себя.       У Леви поплыло перед глазами, и он чуть завалился вперёд. Эрен подхватил его и помог выровняться, принявшись обеспокоенно хлопотать.       — Прости. На тебя и так повесили много чего, а я продолжаю давить. Отдохни, пока есть время. Скоро ты выберешься отсюда, — сказал он, коснувшись пальцами нагревшегося лба. Леви даже не стал уворачиваться и позволил уложить себя на подушку, наслаждаясь прохладой чужой руки.       — Ничего страшного, бывало и хуже, — сказал он вяло, упрямо держа глаза открытыми и сосредоточенными на обеспокоенном лице мужчины. — Когда я стану разведчиком, ты возьмёшь меня к себе в отряд?       — Мой отряд не предназначен для новобранцев, но Эрвин сможет что-то устроить, если придётся, — сказал Эрен. В этот момент он готов был пообещать Леви что угодно в качестве извинения за ношу, что заставил его нести с самого первого дня их знакомства. Всё вело к этому самому моменту здесь и сейчас.       — Знаешь, о чём я думал, когда титан собирался раскусить меня напополам? Ты дал мне в долг три года жизни. И я хочу сражаться с тобой, чтобы отплатить за каждый день, — сказал Леви, смотря куда-то в грязный потолок. Не ожидал он, что когда-то вернётся в старое ненавистное подземелье, откуда едва сумел вылезти ценой невероятных усилий. Видимо, тут ему самое место.       Эрен смотрел на Леви и не мог найти подходящих слов. Все они казались неправильными, как и то, что сказал Леви в этот самый момент. Он спас Леви не для того, чтобы тот чувствовал себя должным. Он был виноват в том, что сейчас Леви, горевший мечтой выбраться за стены и увидеть мир, став большой фигурой в нём, сидел в клетке, закованный в цепи.       Наклонившись вперёд, коснулся запястья, частично накрыв ледяной наручник ладонью. Глаза Леви метнулись в сторону непривычного тепла.       — Ты мне ничего не должен, как и Фарлан с Изабель. Я — твоя семья и твой союзник. Ты не один, — тихо сказал Эрен. У Леви ком встал поперёк горла. Он ненавидел игры в семью, потому что в Подземном Городе это слово ничего не значило. Ты мог в любой момент быть ограблен и убит теми, с кем вчера обменивался рукопожатиями. Или обнаружить, что они скончались от очередной болезни, которую нереально вылечить. Всё было настолько скоротечно, что Леви перестал за что-либо цепляться. Даже в случае с Фарланом и Изабель он ежедневно напоминал себе, что ничто не может быть вечным, и когда-то его лишат и этого тоже.       И вот Эрен ворвался в его самые потаённые мысли, как в тот роковой день нырнул в переулок, нависнув над мальчиком, прячущимся от безумной толпы. И вновь утянул Леви за собой, не оставив шанса уповать на собственное одиночество. Как Леви мог смириться с тем, что всё это время он был монстром, когда Эрен смотрел на него точно так же, как и обычно? Будто не случилось этого превращения, будто Леви не мог погубить их всех. Он никогда не понимал этой страстной веры, прошивавшей всё естество Эрена и толкавшей его на глупые поступки вроде опекунства над тремя беспризорниками, от которых неизвестно чего можно было ждать. Вот один из них оказался титаном и угрозой человечества, а в следующий миг был объявлен его спасителем — чего теперь можно было ждать от завтрашнего дня?       Леви облизнул пересохшие губы.       — Передай Карле привет от меня. Скажи, что мне жаль, — попросил он. Интересно, как отреагирует Карла на новости? Будет ли смотреть на него с отвращением и ужасом, зная, что внутри Леви сидит одна из тварей, что разрушила её дом?       Эрен кивнул и поднялся на ноги. Он не мог задерживаться надолго, ведь охрана могла нагрянуть в любой момент. Даже у стен были уши.       — Не скучай. Скоро это закончится, — пообещал он и вышел из камеры, закрыв дверь на ключ. На выходе он чуть не врезался в кого-то, остановившись.       — Ой, смотрю, у нас прямо очередь из посетителей спасителя человечества, — раздался звонкий чистый голос. Леви нахмурился от неприкрытого энтузиазма говорящего. — Эрвин просил напомнить, что ты должен зайти к нему перед главным слушателем.       — Хорошо. Пожалуйста, веди себя прилично — он всё ещё слегка не в себе, — попросил Эрен.       — Да я само обаяние, положись на меня! — заверил собеседник.       Хлопнула дверь, и раздались шаги, заставившие Леви навострить уши. Посетитель был не один. Его теперь будут как зверушку всем показывать, убеждая, что не укусит?       — Эй, надеюсь, ты там не уснул, иначе это будет действительно неловко, — позвали его, и Леви порадовался, что Эрен закрыл камеру перед уходом. Ему хватило контакта с людьми на сегодня.       — С таким шумом попробуй усни, — пробормотал он и вновь сел на кровати, рассматривая гостей. К нему обращался человек, пол которого сложно было предугадать по одному внешнему виду, а вот рядом с ним стоял мужчина, ни разу не открывший рот за всё это время. Приблизившись к прутьям, чтобы обхватить их пальцами и прижаться лицом в желании рассмотреть Леви получше, говорящий продолжил: — Меня зовут Ханджи Зоэ, можно просто Ханджи. Эрвин предупредил меня, что ты планируешь вступить в наши ряды, так что мы практически друзья.       Смотря на широкую улыбку Ханджи, Леви испытывал почти физический дискомфорт. Хорошо, что их разделяла дверь, иначе кто знает, что могло случиться.       — Ходит молва, что ты в титана превращаешься по собственному желанию.       — Об этом можно узнать из отчётов Чёрча и Магнолии во всех подробностях, — сухо сказал Леви, не собираясь выдавать больше, чем должен был.       — Какие мы неразговорчивые. Я просто пытаюсь познакомиться. Всё-таки нам предстоит быть товарищами. А ещё у меня есть хорошие новости — тебя выпускают на свободу! — Эта улыбка была слишком яркой для столь затхлого места. Немудрено — все разведчики должны быть немного с приветом.       Взгляд Леви чуть смягчился от удивления.       — Нам было велено ждать, пока ты очнёшься, чтобы Военная Полиция перестала полоскать мозги всем подряд, требуя вздёрнуть тебя на эшафоте. А пока мы дойдём до зала суда, я немного введу тебя в курс дела. Можешь спрашивать всё, что пожелаешь.       К сожалению, последняя фраза ничего общего с действительность не имела, ибо Леви не дали даже слово вставить по дороге. Он и не собирался вести праздную беседу, разыгрывая друзей, поэтому его всё устраивало, и из непрерывного потока болтовни он пытался выцепить необходимые крупицы информации относительно происходящего. К счастью, у Ханджи не было никаких проблем с тем, чтобы говорить за двоих.       Перед входом в зал суда юношу хлопнули по спине.       — Надеюсь, не прозвучит жёстко, но сейчас вся надежда на тебя. — И с этим наставлением от Ханджи Леви переступил порог. Взгляды всех присутствующих тут же собрались на нём, однако Леви даже не напрягся, смотря на высокие окна и ясное небо. Хорошая была погода, прогуляться бы где-то под солнцем, а не торчать на этом собрании.       Леви позволил поставить себя на колени, выглядя так, будто он контролировал ситуацию, а не наоборот. Его взгляд оставался пугающе твёрдым. Пройдясь взглядом по присутствующим, он отметил знакомые лица. Фарлан и Изабель стояли в первых рядах, выглядя так, будто были готовы из кожи выпрыгнуть от волнения. Леви пошевелил руками, что со стороны выглядело так, будто он проверял наручники. Однако пара без проблем заметила, что Леви без слов сообщал им, что с ним всё в порядке. Это немного понизило уровень беспокойства, и всё же в случившемся сложно было увидеть хоть какой-то просвет. Хотя Леви выглядел уверенным и непоколебимым.       Зачитали обвинение, в котором не содержалось самого обвинения, зато Леви понял, зачем его вызвали на сцену: он должен был стать свидетелем дебатов относительно того, кому достанется его жизнь. Полицейские и разведчики вцепились друг другу в глотки, не желая терять столь лакомый кусок. И пока предложение стать посмертным героем звучало заманчиво, Леви не хотел списывать себя со счетов так рано, поэтому склонил голову ниц и усмехнулся, когда Эрвин пересказал суть их диалога и упомянул, что сила Леви может быть полезна для того, чтобы отвоевать стену Мария и вернуть её под контроль человечества. И это звучало достаточно убедительно.       Следом за Эрвином выступил Эрен с заявлением, что готов взять на себя полную ответственность за любые действия Леви Аккермана, так как тот именно по рекомендационному письму капитана Йегера попал в ряды кадетов. Звучало весомо, да и Леви блестяще проявил себя, справившись с заданием по запечатываю пролома в районе Трост. Ещё и бросился на выручку своим соратникам после, сократив количество жертв — чем не герой-спаситель? Сам Леви молча слушал, как его жизнь перекидывают с поля на поле, словно тот мяч в игре. Разведчики явно лучше обходили правила и били на поражение, не оставляя и шанса на возражение. Картину подпортило лишь вмешательство пастора-фанатика, однако Леви не думал, что с его мнением кто-либо в здравом уме будет считаться.       Выслушав все стороны, главнокомандующий обратился к самому подсудимому:       — Есть что добавить по этому делу?       Леви сел чуть ровнее, чтобы смотреть ему в глаза, не поднимая головы. Взгляд пробирал до самых костей. Даже Эрен невольно напрягся. После своего превращения Леви будто изменился. Незаметно и незримо, но всё равно изменился.       — Я бы предпочёл разменять свою жизнь в бою в рядах Разведкорпуса, принеся хотя какую-то пользу как солдат, на которого меня учили, чем тихо умереть без какого-либо смысла, — сказал ровно и спокойно, но при этом будто бросая вызов всем присутствующим.       — Уверен ли ты, что сможешь контролировать свою силу от и до?       — Подкрепил это практикой.       — Чем можешь гарантировать отсутствие промашек?       — Своей смертью. Всё равно вы уже успели поделить мою жизнь между собой, так что терять нечего, — без запинки ответил Леви. Он звучал дерзко, но любому было понятно, что мальчишка был абсолютно серьёзен. Он готов был положить свою жизнь на чашу весов, повернув всё так, будто отдаёт её по доброй воле, а не под давлением обстоятельств. Каким-то образом он смог переиграть всех в этом зале, не вызвав никаких сомнений в своих намерениях служить во благо человечества. Скорее наоборот — таких преданных солдат ещё надо было поискать.       Так Леви Аккерман был определён в Разведкорпус, перейдя под полное попечительство Эрвина Смита. Уходя из зала, он держал спину ровной, а руками показал незаметное «увидимся позже» Фарлану и Изабель. Главнокомандующий Военной Полиции уловил это движение и приподнял брови. Откуда мальчишка знал язык жестов Подземного Города? Вокруг Леви Аккермана было достаточно вопросов, и все попытки найти ответы обычно заводили в тупик. Кто-то старательно отрезал все пути подхода и увёл концы в воду, заставляя всё выглядеть так, что мальчишка возник буквально из воздуха в день падения стены Мария. Ещё и необычная фамилия, намекавшая, что в предыстории того самого внезапного появления кроется куда более занимательная история.       Однако сам Леви совершенно не переживал по поводу того, что на него начнут копать информацию — это уже проблемы Разведкорпуса, пригревшего змею на груди. Ему удалось отсрочить своё потенциальное убийство, и это уже было достаточно хорошей новостью, чтобы расслабиться на некоторое время.       Чуть ли не сразу после того, как они отошли от зала суда, на плечи легла рука Ханджи, сжимая с такой силой, что вырваться было реально только с боем. Леви старался вытеснить триумфальные вопли, что горланили ему прямо в уши. Почему незнакомые люди радуются за него больше, чем он сам?       — Вот это ты красиво сказал, даже не подумаешь, что на ходу импровизировал. Ты мне нравишься, парень. — Леви даже не знал, радоваться ли ему этому факту. Он позволил усадить себя на диван, пока они ждали Эрвина, чтобы получить распоряжения к следующим действиям. — Раз уж ты теперь полностью в наших заботливых руках, позволишь мне тебя исследовать?       — Исследовать? — переспросил Леви, приподняв брови.       — Ох, точно, мы же не познакомились толком, прости моё упущение. Я занимаюсь изучением титанов и всего, что с ними связано, — пояснение от Ханджи, сопровождающееся бурной жестикуляцией, заставило поднять брови ещё выше. Леви и не задумывался над тем, что Разведкорпус ещё и таким занимается. Хотя это звучало логично — они же по сути своей являлись исследователями.       — Без проблем, главное дайте предварительную инструкцию, — сказал он, пожав плечами.       — Спасибочки. Не переживай, всё будет полюбовно и по обоюдному согласию.       — На что ты его уже разводишь, Ханджи? — прозвучал голос со стороны, и Леви повернул голову, чтобы встретиться взглядом с Эреном. Тот выглядел более расслабленным по сравнению с их последней встречей в камере.       — Леви только что согласился участвовать в моих экспериментах, — ответ Ханджи сопровождался гордо выпяченной грудью, будто битва в суде была выиграна Ханджи лично. Леви пребывал в лёгком культурном шоке, пусть мастерски скрывал это за отстранённым выражением лица. Не так он представлял себе людей, ставящих жизнь на кон практически ежедневно. Для Ханджи всё будто являлось большой игрой в песочнице. Стало быть, такой защитный механизм для мозга, позволяющий не сойти с ума от стресса. Райнер тоже мог ржать, как ненормальный, когда пугался до чёртиков.       Эрен закатил глаза и покачал головой, после чего подошёл к Леви и опустился на корточки перед ним.       — Ты хорошо справился, — сказал он.       — Ничего особенно, я лишь сказал им правду.       — У мальчика просто стальные нервы, а язык острый, как наши лезвия. — Не обошлось без нетерпеливого комментария Ханджи и попытки потрепать Леви по волосам, однако тот увернулся раньше, чем попал под руку.       — Не называйте меня мальчиком, — сказал он.       — Ладно, ладно — учту, — отступление последовало сразу же, стоило Ханджи решить не испытывать чужое терпение. — Что у нас на повестке дня?       — Эрвин сказал, что для отряда, в который определят Леви…       — Для твоего отряда.       — Для отряда, в который определят Леви, — повторил Эрен уже настойчивее. Похоже, даже он не был иммунен к раздражению, — выделят отдельный штаб подальше от жилой местности, чтобы мы могли исследовать его способности с разных сторон. Разумеется, тебя назначат главным наблюдающим.       На это со стороны Ханджи последовал шутливый поклон, сделанный не вставая с дивана. Леви наблюдал за всем этим краем глаза. Он привык к поведению Эрена в компании Армина и Микасы, с которыми тот давно породнился. Видеть его в компании сослуживцев, общение с которыми балансировало на грани субординации, было интересно. Эрен старался говорить легко, но взгляд у него был тяжёлым.       — Есть что-то ещё, о чём ты молчишь, — подметил Леви, склонив голову набок. Толкнув носком ботинка колено мужчины, продолжил: — Выкладывай, рано или поздно я всё равно узнаю.       — Ничего от тебя не скроешь, — со вздохом сказал Эрен, погладив колено, чтобы убрать пыльный след. Силы пинка не было достаточно, чтобы даже заставить пошатнуться — простое выражение нежности в стиле Леви. — Скорее всего, каждый наш шаг будет контролироваться, и за тобой будут присматривать со всех сторон.       — Ничего удивительного, на их месте я бы сам за собой присматривал, — пожал плечами Леви, вызвав на лице собеседника кривую ухмылку, не имеющую ничего общего с весельем. — Ты видел Фарлана и Изабель?       — Да, они очень расстроились, что не могут встретиться с тобой. Просили передать, что ты держался молодцом.       — Ещё бы. Если пересечётесь, скажи, что ждать им недолго, пока не вступят в Разведкорпус, — сказал Леви, хмыкнув.       — Они тоже решили? — приподнял брови Эрен.       — Разумеется. Или предлагаешь спиться в Гарнизоне?       В этот раз Эрен даже рассмеялся. Судя по фырканью со стороны Ханджи, шутку достойно оценили.       — Это точно не про нас, — сказал мужчина. Протянув руку, хлопнул юношу по колену и поднялся на ноги. — Тогда будем ждать приказов. Тебе придётся ночевать в подземелье, пока мы не отправимся за город. Там мало кому будет дела до того, где ты спишь, а сейчас люди слишком напряжены, чтобы такое спустить.       Леви кивнул, не пытаясь возражать, — ему не привыкать к подобным условиям. Он прекрасно понимал, что от его нынешнего поведения зависит то, насколько туго затянут ошейник вокруг его шеи в будущем. А Леви любил свободу — ради неё оставил чуть ли не всю свою личность позади, в тенях Подземного Города. Забавно, что теперь он снова столкнулся с ней лицом к лицу, будто сама судьба пыталась намекнуть «твоё место здесь, не забывай». А у Леви была хорошая память.       На следующий день ему сказали, что отряд Йегера сменит дислокацию и поселится в одном из замков от жилых районов подальше. Леви никаких возмущений не высказал, но про себя фыркнул — хорошо они заботятся о том, чтобы сильнейшее оружие человечества в единственном экземпляре пребывало под постоянным надзором. Или настолько верили в силы самого Эрена.       Когда пришло время познакомиться с составом отряда, Леви осознал, что не было ничего странного в том, что Эрен решил спасти его несколько лет назад: теперь было очевидно, что подбирать чудаков и держать их близ себя — его хобби. Возможно, из-за того, что подобное притягивало подобное. Во всяком случае, людей этих нормальными назвать было невозможно, но Леви по опыту знал, что «нормальные» люди в итоге заканчивают кровавым пятном на кирпичах, потому что не могут обработать информацию в экстремальной ситуации. Так что безумие тут было скорее союзником, чем пороком.       Когда пришло время, Леви сдержанно назвал своё имя, корпус и официальное место происхождения. Члены отряда в ответ представились по порядку, не сводя с Леви оценивающих взглядов, будто ждали, что он на этом самом месте превратится в пятнадцатиметрового титана и разбавит их день чем-то интересным. Юноша без труда запомнил услышанные имена и лица, которым они принадлежали: Петра Рал — единственная (помимо Микасы) женщина в составе отряда, за длинными ресницами которой скрывалась стальная решимость; Оруо Бозард — больше звука, чем дела; Эрд Джин — подаёт надежды на наличие признаков адекватности, если его спокойный взгляд не являлся обманкой; Гюнтер Шульц — с виду непримечательный человек, выглядящий явно моложе, чем был на самом деле, но Леви давно знал, что судить по обложке — метод будущих трупов. За красивые глаза в Разведотряд не берут. Все члены отряда выглядели либо на один возраст с Эреном, либо чуть старше его. Похоже, молодёжь тут не шибко задерживалась.       Леви не чувствовал никакого напряжения при ощущении взглядов на себе, ведь давно привык, что на него смотрели — чаще всего не в позитивном контексте. Наличие Эрена и Микасы рядом успокаивало, ведь эти двое уж точно знали, что Леви им не враг. Армин и Ханджи должны были подоспеть позже, приведя с собой перевозчиков с провиантом и средствами первой необходимости, часть которых отряд возьмёт с собой сразу же, чтобы хватило на первые дни. Леви расслабленно смотрел перед собой, успокоенный покачиванием тела лошади, разделявшей его медитативное состояние.       — Эй, малой, сколько тебе лет будет-то? — полюбопытствовал Оруо, подведя лошадь так, чтобы не приходилось горланить. Что было зря, потому что он будто бы всегда говорил на повышенных тонах.       — Будет шестнадцать, — ответил Леви, не сводя взгляда с тропы перед собой.       Мужчина присвистнул.       — А по тебе и не скажешь, — сказал он, чем наконец привлёк внимание юноши, одарившего убийственным взглядом из-под угольной чёлки. — Без обид.       — Мой рост варьируется до пятнадцати метров. А Вам, стало быть, лет пятьдесят, раз глаза уже подводят, — сказал Леви, звуча предельно спокойно, но от этого не менее натянуто.       Оруо вытянулся в лице, что выглядело невероятно глупо. Зато комментарий Леви поддержала Петра, рассмеявшись так живо, что аж запрокинула голову, всё ещё уверенно держась на лошади.       — Красиво ты его сделал, — сказала она.       — Я бы не разбрасывался такими шутками — мы знаем, где ты спишь, малой, — сказал Оруо, скрипнув зубами от унижения.       — У меня есть имя, — прохладно заметил Леви. Его комментарий остался без ответа, однако скосив взгляд в сторону, он заметил, что плечи Эрда подрагивали от смеха, который тот попытался скрыть кашлем. Эрен не поощрял конфликт, оставаясь в стороне, но уголок рта то и дело тянулся вверх. Он так привык к манере речи Леви, что и забыл, каким шоком она может являться для неподготовленных людей. За этим было забавно наблюдать со стороны.       Он по-своему радовался, что Леви не пытался играть смирение и покорность — он бы вызвал только больше подозрений к себе. Демонстрируя характер, он тем самым демонстрировал и своё расположение, не считая нужным скрываться перед людьми, что стали ему не только надзирателями, но и союзниками. Всё-таки им предстоит немало времени провести вместе в ближайшем будущем.       До замка добрались без проблем и остановок, опередив отведённое время.       — Каковы первостепенные указания? — обратился Леви к Эрену, когда они спешились и подвели лошадей к конюшням, чтобы снять сбрую и принести воду. Пока не назначат дежурства, придётся делать всё самостоятельно, но Леви было спокойно, когда он мог сам контролировать процесс от и до.       Эрен приподнял брови, не ожидая такого формального тона. Если подумать, Леви не смотрел в его сторону лишний раз с тех пор, как они с отрядом выдвинулись в дорогу. Не хотел ставить их в неловкое положение? Или боялся насмешки в чужих глазах? В любом случае Эрен решил дать юноше его пространство — всё-таки тот перенёс достаточно стресса за последние дни.       — Пока что никаких. Дождёмся Ханджи и Армина, а там уже разработаем план тестирования твоих способностей, — ответил он.       — Что я сейчас должен делать? — спросил Леви, поглаживая лошадь.       — Ничего, — пожал плечами Эрен. — Изучи замок, пообщайся с ребятами. Расслабься, никто не держит тебя в плену.       Леви кивнул, однако взгляд его оставался таким же неопределённым. Будь они наедине, Эрен бы положил руку юноше на плечо, чтобы успокоить, однако пришлось держать дистанцию.       — Скажи мне, где я буду жить. Уверен, в этом замке всё покрыто слоями пыли, и я не хочу задохнуться ночью, — сказал Леви.       Эрен посмотрел на него долгим задумчивым взглядом, после чего просиял и ударил кулаком по ладони.       — Гениальная идея. Ребята, пока ждём Армина и Ханджи, проведём уборку в целях укрепления командных связей, — сказал он.       Раздался общий стон разных тональностей. Молчала лишь Микаса.       — Капитан, ты серьёзно? Это малой тебя подбил? — спросил Оруо, прожигая Леви взглядом. Тот не изменился в лице. — Клянусь, он принесёт нам одни неприятности.       — Я не спрашивал твоего мнения, Бозард. Всем быть в боевой готовности через десять минут, — сказал Эрен и развернулся на каблуках, игнорируя возражения и недовольство. Остановившись на мгновение, он дождался, пока все замолкнут, и чуть повернул голову, добавив: — Последний отправится драить подземелье для нашего гостя.       Леви никогда не видел такой скорости передвижения — и вот на что Разведкорпус расходовал свой потенциал. Но Эрен быстро мобилизировал всех, и никто не попытался спорить с ним. Леви занимался своей комнатой, где должен был спать с Эрдом, никогда не оставаясь наедине. Стоило признать, исход был не самым ужасным — всё-таки его не поселили с Оруо. Уборка помогла отвлечься от невидимых цепей, что сковывали все конечности, и Леви позволил себе отдаться воспоминаниям о том, как помогал Карле приводить дом Эрена в порядок после того, как тот пустовал без хозяина неизвестно сколько месяцев или даже лет. Он почувствовал укол тоски при мысли о женщине, что звала его своим маленьким помощником (будучи единственной, кто не вызывал у Леви раздражение при употреблении слова «маленький»), но ведя себя, как самая настоящая мать. Она сделала для Леви почти столько же, сколько когда-то сделал Кенни. Тот научил Леви выживать, а Карла научила его жить. Интересно, смогут ли они увидеться снова?       Погрузившись в уборочный транс, Леви вычистил комнату до блеска, после чего направился ходить по следующим, помогая то тут, то там. Он смог настолько абстрагироваться, что протянул руку помощи Оруо, которому не повезло оказаться в подземелье. Всё-таки Леви предстояло там ночевать, если он где-то напортачит. Не хотелось оказаться в куче грязи и плесени по собственной неосторожности. Оруо настолько проникся, что избежал комментариев, не желая спугнуть бесплатную рабочую силу. Однако Леви кожей ощущал его пристальный взгляд каждый раз, когда поворачивался спиной, — ну пусть насмотрится вдоволь, раз так любопытно.       Ужин прошёл в дружеской полунапряжённой обстановке: члены отряда переговаривались между собой, пока Леви смотрел в свою тарелку, привычно абстрагируясь от приглушённых голосов. Он знал, что Эрен наблюдает за ним краем глаза, и даже подозревал, что мужчина хмурится в своей обычной обеспокоенной манере, однако ему хватало ума не пытаться втянуть Леви в разговор, чтобы «сгладить» атмосферу. Леви уважал Эрена за то, что в нужные моменты тот проявлял необычайно высокий уровень эмпатии. Именно поэтому Леви и сохранял половину своего спокойствия — он был уверен, что Эрен не подведёт его. Да, они в общей сумме не прожили и года под одной крышей, но случившегося между ними было достаточно, чтобы развить определённый уровень доверия, и Леви его поддерживал, надеясь, что Эрен ответит тем же.       Ночь была менее спокойной: Леви настигла бессонница. Большую часть времени он лежал ничком, то и дело проваливаясь в лёгкую дрёму, пока до рассвета не остался совсем уж символический отрезок времени. Выглянув в окно и увидев, что звёзды начали гаснуть, уступая место утреннему просвету, юноша решил не сидеть без дела — оделся и вышел во двор, чуть вздрогнув от влажной предрассветной прохлады. Не дав себе продрогнуть, Леви сделал пару вдохов и побежал по тропе, огибающей замок-крепость. Мышцы чуть покалывало от холода, но вскоре температура тела поднялась достаточно, чтобы вытеснить любой дискомфорт. Леви продолжал бежать, наслаждаясь ощущением движения. В этих клетках он совсем раскис без простой физической активности. Даже тренировка Шадиса сейчас показалась бы увеселительной прогулкой — Леви мог слышать воображаемые команды у себя в голове. Инструктор наверняка гордился бы его преданностью физической подготовке.       Погрузившись в пробежку, Леви не заметил, как к нему присоединился незваный зритель. Эрен вышел на порог как раз в тот момент, когда Леви пробежал мимо и собирался повернуть за угол. Приподняв брови, мужчина сначала подумал, что ему привиделось, но звуки шагов и дыхания было сложно не заметить. Сев на ступеньки, Эрен откинул волосы на плечи и устроил подбородок на раскрытой ладони. Тело чуть подрагивало от утренней прохлады, однако он не собирался уходить, терпеливо ожидая, пока Леви обогнёт замок, чтобы присоединиться к нему на последнем круге перед тем, как уйти внутрь колдовать над простым завтраком. Юноша повернул голову и замедлился, услышав, что его окликнули, но мгновенно расслабился, когда заметил, что это был Эрен.       — Можно присоединиться? — спросил тот с дружелюбной улыбкой, всем своим видом выражая доверие и спокойствие. Леви не видел причин отказываться, и на следующий круг они вышли уже вдвоём. Эрен без затруднений трусил рядом, пока Леви успел запыхаться — но не до той степени, когда почва уходила из-под ног. — Что ты забыл на улице в такую рань?       — Спрашиваешь ты, — по привычке парировал Леви, ритмично перебирая ногами. — Спал плохо, решил сбыть напряжение.       — Неплохая идея, — сказал Эрен, и дальше пробежку он завершили в обоюдном молчании, чтобы не сбить дыхание. Ноги Леви приятно ныли от усталости, когда он замедлился и направился к колодцу, чтобы попить и умыться. Эрен последовал за ним. Он даже не запыхался — от одного-то круга.       Леви украдкой рассматривал его из-под слипшейся от пота чёлки. Обычно Эрен собирал волосы в небрежный пучок или хвост, однако сейчас оставил их распущенными, так как день ещё не начался. Он действительно выглядел старше по сравнению с тем, каким запомнился Леви при первой их встрече: взъерошенным парнем с почти дикими расчётливыми глазами, в которых горела непоколебимая решимость. Сейчас он был спокоен, почти меланхоличен, наблюдая за тем, как солнце поднимается над горизонтом.       Похоже, Леви задержал внимание дольше задуманного, потому что когда Эрен повернул голову, они столкнулись взглядами. Губы мужчины изогнулись в хорошо знакомой «домашней» улыбке, которую он не демонстрировал в присутствии других людей.       — Как ты себя чувствуешь? — спросил он, звуча куда мягче, чем в подвале.       — Уже лучше, хотя всё ещё не могу осознать происходящее до конца, — решил не утаивать Леви, поддавшись атмосфере уединения.       — Если тебе станет тяжело — в любом смысле — не бойся найти меня или Армина. Из Микасы так себе утешитель.       В ответ на это Леви хмыкнул, усмехнувшись хорошей шутке.       — Приму к сведению, — сказал он. — Твои всегда были такими дёргаными, или просто меня боятся?       Эрен нахмурился, не сразу поняв, что Леви говорит об отряде.       — Они просто напряжены, потому что не знают, чего ожидать. Мы ни разу не сталкивались с чем-то подобным, и для них ты фактически незнакомый человек, — сказал он, чувствуя себя неловко из-за того, что Леви вынужден быть отщепенцем среди тех, кого зовёт своими союзниками.       — Это логично, я бы тоже не доверял себе на их месте, — сказал юноша и опустил глаза, задумавшись о чём-то. — Меня не покидает одна мысль.       — Какая?       Подняв глаза, Леви посмотрел на Эрена из-под лба. За последние дни что-то в его взгляде изменилось, заставляя мурашки пробегать по коже каждый раз, когда доводилось смотреть в эти глаза.       — Моё превращение в титана не может быть простой случайностью. Люди в титанов каждый день не превращаются. Мне кажется, тут кроется нечто большее, но из-за путаницы в воспоминаниях я не могу утверждать точно, — сказал Леви тихо и твёрдо, полностью уверенный в своих словах. Он предпочитал говорить только по делу. У Эрена холодок пробежался по коже, однако прежде, чем он успел открыть рот, Леви высказался за него: — Я знаю: не разбрасываться подобными словами перед остальными — им и так хватает нервов.       Эрен беспомощно рассмеялся и покачал головой. Леви был слишком разумным для своего же блага — он мог обезоружить любого собеседника, даже не пытаясь.       — Спасибо тебе.       Юноша лишь покачал головой, отмахиваясь. Пусть Эрен время от времени подшучивал над тем, что Леви дорос лишь ему до плеча, однако он видел, как тот изменился: костлявые конечности обтянулись мышцами, черты лица стали острее, а взгляд — ещё взрослее и тяжелее, чем прежде. Его невозможно было назвать ребёнком даже при желании — не после всего того, через что этому «ребёнку» довелось пройти.       Поддавшись эмоциям, Эрен решил воспользоваться редким шансом уединения и положил руку Леви на плечо, чуть сжав, чтобы донести посыл.       — Что бы это ни было, я буду рядом с тобой до самого конца и сделаю всё, чтобы защитить тебя.       Леви опустил голову и неопределённо промычал в ответ — он всё ещё не освоился с благодарностью, особенно сейчас, когда пребывал в растерянных чувствах. За последние дни он услышал много разных слов относительно себя, начиная от просьб прикончить его без лишнего шума и заканчивая деловыми предложениями по спасению человечества. И лишь Эрен во всём этом балагане держался неподвижно, словно маяк в ночи. Даже Армин и Микаса поглядывали с опаской, а для Эрена будто ничего не изменилось — или Леви хотелось верить в это. Но обещание защиты всколыхнуло вереницу совершенно незнакомых Леви чувств, и он не знал, что с ними делать, поэтому решил поступить так же, как и со всеми остальными (тоской, обидой, страхом, злобой, усталостью) — затолкать куда подальше и не вспоминать до лучших времён.       Всё в том же обоюдном молчании они вернулись в замок, вновь превратившись в капитана и подчинённого, как только переступили порог. Члены отряда постепенно просыпались и приводили себя в порядок. Леви отправился в свою комнату, чтобы помыться и переодеться к завтраку. По идее, Ханджи и остальные должны были подоспеть к тому времени, и не хотелось встречать их в потрёпанном виде, когда он даже после ночёвки в подземелье выглядел презентабельнее.       Отряд радовался гостям, однако сложно было сказать, чему больше: самим людям или телегам, которые те привезли за собой следом. Армин сдержанно поприветствовал Леви, стараясь улыбаться максимально правдоподобно, будто ужас не плескался на дне зрачков, грозясь заполнить радужку. Зато Леви даже не удивился, почти оказавшись в пламенных объятьях Ханджи — спасла лишь всё та же молниеносная реакция. Однако даже она не спасла бы от всё такого же ожидаемого: «Позволишь мне исследовать тебя?» Будто у него был выбор.       — Делайте, что хотите, — бросил Леви.       — Это он зря, — пробормотал Оруо на ухо Петре.       Зато радости Ханджи не было предела.       — Эрен, он такой чудесный мальчик, мы же оставим его себе?       — Он не зверушка, Ханджи, — со вздохом напомнил Эрен, плохо скрывая улыбку, пропитывавшую голос.       Леви не собирался принимать участие в этих странных ролевых играх — ему надо было лишь исполнять приказы в указанной последовательности и держать рот на замке. Примерно эта стратегия довела его до иссушенного колодца вдалеке от замка, в который, как Леви пояснили, его собирались спустить. Сначала он приподнял брови, смотря на своих учёных-мучителей как на слабоумных, однако ему быстро пояснили, что это делается в целях общей безопасности, ведь колодец сможет сдержать Леви, если тот потеряет контроль над собой, и эксперимент будет под угрозой срыва. Все члены отряда были в полном боевом обмундировании, без сомнений готовые пустить юнца на колбасу, если тот выкинет что-то, чего не было в безумных планах Ханджи.       Не имея никаких возражений против спуска в колодец, Леви поразил всех, когда попросил дать ему нож. Для запуска трансформации требовалась рана, однако он не собирался грызть себя: это было как минимум негигиенично, а максимум — по-варварски. Люди не для того придумали чудесное холодное оружие, служившее Леви другом и союзником долгие годы, чтобы игнорировать его существование. В итоге с лёгкой руки Ханджи Леви предоставили небольшой нож перед спуском в колодец. Лицо Микасы сохраняло обычное безразлично-отстранённое выражение, отряд явно был напряжён до предела, а Эрен старался держать лицо закрытым, чтобы его выражение невозможно было прочитать. Он был хорош в этом — даже Леви впечатлился. Перед спуском Эрен молча сжал его плечо в ладони и отошёл без каких-либо напутствий — все уже были высказаны устами Ханджи ранее. Леви спустили в колодец и оставили ждать, пока все отошли на безопасное расстояние. Леви смотрел на кусок грязного неба, дыша затхлой пылью в ожидании сигнала. Ему хотелось как можно скорее выбраться из этой дыры — узкие стены давили со всех сторон. Увидев дым, Леви провёл ножом по руке, даже не скривившись.       Эрен опустил сигнальное устройство, ожидая вспышки и трансформации. Своими глазами ему доводилось лишь видеть, как Фарлан и Изабель с поразительной смелостью бросились на титана, чтобы вытащить Леви, когда тот потерял сознание, едва выбравшись наружу. Это смотрелось жутко вплоть до дрожи в коленках — при том, что Эрен за свою жизнь успел повидать всякое, поедание людей с разных ракурсов — включительно. Однако так сложно было представить, что Леви, макушкой едва достававший до плеча, мог находиться внутри пятнадцатиметрового титана, полностью подчинив того себе. Стоило признать, Эрен испытывал лёгкое любопытство от перспективы увидеть это вблизи. Однако сколько бы они ни ждали, ничего не происходило. Из колодца не донеслось даже и звука. Со стороны Ханджи тут же прозвучало предположение о том, что Леви мог не заметить сигнальный дым, но это был нонсенс. Даже если бы он не увидел дым, он обязан был услышать хлопок от выстрела. Что-то пошло не так.       Поджав губы, Эрен направился к колодцу, готовясь ко всякому. Остальные следовали за ним по пятами. Микаса держала руку на приводе, готовясь в любой момент извлечь лезвие. Как выяснилось, оно не понадобилось: Леви всё так же стоял на дне колодца. Его рука была залита кровью от пореза и укуса — губы и подбородок тоже окрасились алым, когда он попытался зайти со стороны, подумав, что надрез не работает сам по себе, и дело действительно в ранении зубами. Но и это не помогло.       — Оно не работает, — сообщил Леви. — Я не знаю почему.       Пусть отряд вздохнул с облегчением, радуясь, что хмурый мальчишка таки не оказался монстром-человекоубийцей, разочарование Ханджи ясно читалось на лице. Сам Эрен не переставал хмуриться, пока они вытаскивали Леви из колодца. Первый эксперимент оказался провальным, что уже было тревожным знаком. Если они не смогут предъявить никаких результатов, то Леви просто устранят как потенциально опасный субъект.       — Прошу прощения, — сказал Леви, не обращаясь ни к кому конкретно, приняв протянутый Хаджи платок, чтобы поспешно приняться скрупулёзно оттирать собственное лицо.       — Не стоит извиняться, малыш, я прекрасно вижу, что ты постарался как мог — этот укус выглядит дико. Может, превращения не случилось из-за того, что в колодце было мало места для твоего титана, — тут же посыпались предположения со стороны Ханджи в попытке успокоить — опять же, непонятно кого.       — Может, оно и к лучшему, — пробормотал Оруо.       — Нет, — неожиданно резко отрезал Эрен. Его взгляд был тёмным и тяжёлым, пробирая до костей. — Если мы вернёмся с пустыми руками, то эксперимент закроют, и для подопытного это значит только одно.       Все побледнели, а взгляды вновь сошлись на Леви, сохранявшем предельное спокойствие, пока держал свою раненную руку во второй. Капли продолжавшей сочиться крови падали на землю, пропитывая её и окрашивая случайные клочки травы под ногами.       — Мы не можем остановиться на первом же этапе, — сказал Эрен. Он был абсолютно прав. Леви приказали овладеть этой силой и применить её во благо человечества взамен на свою жизнь, и он должен был сделать это любой ценой.       — Я понимаю, но мы не учли все факторы, так что нет ничего удивительного…       Речь Ханджи была прервана одним коротким взглядом. Эрен умел напугать, когда хотел.       — Тогда учти их — этот эксперимент находится под полной твоей ответственностью. Я развязал тебе руки, позволяя делать это, — Эрен кивнул в сторону окровавленной руки юноши.       Лицо Ханджи стало серьёзным, что смотрелось чертовски непривычно после парада широких улыбок и глупых смешков вкупе с фанатичными рассуждениями о титанах.       — Мы с Моблитом займёмся расчётами и напишем несколько сценариев до завтрашнего утра.       Эрен удовлетворённо кивнул, принимая такой ответ, что дало Ханджи возможность обратиться к Леви, терпеливо слушавшего, будто рука не пульсировала от боли. Он не щадил себя.       — Позволь перевязать тебя, малыш. Это меньшее, что я могу сейчас сделать. — Голос Ханджи звучал мягко и несколько меланхолично, будто случившегося провала действительно стоило стыдиться. Кому, как не Разведкорпусу, привыкать к неудачам, когда путь их состоял из сплошных взлётов и падений во всех смыслах?       Леви послушно протянул руку, небрежно стряхнув капли крови на землю.       — Когда мы были в Тросте, оба раза я получил ранения, и всё получилось, — пробормотал юноша, желая помочь хоть чем-то.       — Первый раз тебя чуть не перегрызли напополам, а второй раз ты ранил себя намеренно, верно?       Леви кивнул.       — Я точно уверен, что ранения являются катализатором, но, похоже, не они мотивируют меня к трансформации, — продолжил он свою мысль.       Руки Ханджи замерли, и в лицо Леви посмотрели расширившиеся от какого-либо осознания глаза. Леви одновременно нравилось и не нравилось это выражение снисходящего озарения.       — А ну повтори это снова.       — Ранение является катализатором трансформации, — послушно сказал Леви.       — Нет, дальше.       — Но не мотивирует тело к трансформации. Как спусковой крючок выпускает пулю, но выстрела не будет, если не снять предохранитель, — попытался провести самую близкую для себя аналогию Леви. Его тело с чего-то решило встать на предохранитель именно сейчас, хотя в голове он читал мантру о том, что должен превратиться, потому что таков был приказ. Он желал этого. Хотел в полной мере осознать и оценить силу титана, каким он являлся. В бою это сложно было делать, потому что оценка ситуации тогда не была приоритетным заданием, а во время миссии с закрытием разлома в воротах Леви надолго потерял рассудок, чтобы связать хоть две полноценные мысли между собой относительно случившегося.       Триумфальный вопль со стороны Ханджи заставил скривиться даже Эрена, а Леви и подавно — того звуковая волна ударила прямо по ушам.       — Поделишься догадкой? — вежливо спросил Эрен.       — Разумеется! Леви, позволишь мне провести ещё один маленький эксперимент? Пожалуйста-пожалуйста?       Будто у него был выбор. Леви кивнул, и вскоре вокруг него образовалась мёртвая зона вновь.       — Стой там и не двигайся! Представь, что сейчас ты находишься в стане врага и не знаешь, чего ждать. Я — безмозглый титан, только что сломавший один из домов. — С этими словами с земли был поднят камень, удобно устроившийся у Ханджи в руке. Леви пристально наблюдал за каждым действием цепким взглядом. Всё его естество сосредоточилось на потенциальной угрозе, способной оказаться страшным оружием в умелых руках. Он не понаслышке знал, что камни прекрасно дробят людские черепа. — Защищайся, Леви!       И камень полетел в него с невероятной скоростью — расстояние между ними было не слишком далёким, чтобы успеть что-либо сообразить. Он не ожидал, что в него просто так возьмут и запустят случайным кирпичом. Леви знал, что должен был уклониться, но инстинктивно выставил перед собой руку. В этот самый момент всех ослепила вспышка и хлынувшие во все стороны клубы пара. Радостные вопли Ханджи взметнулись к небу, однако никто больше не разделял этого триумфа — все держали оружие наготове, направив его в сторону образовавшегося из ниоткуда корпуса титана, в затылке которого Леви пытался вырвать свою руку из плена раскалённых мышц. Обернувшись, за рассеявшимися клубами пара он увидел, что все заняли позиции и демонстрировали боевую готовность, смотря на него с клинками наголо. Видневшиеся во взглядах искорки дружелюбия погасли перед пламенем жгучей ненависти, захлестнувшим естество людей, столкнувшихся со своим злейшим врагом. Даже Микаса, несмотря на ледяное спокойствие в глазах, выглядела напряжённой и враждебной, будто готова была первой броситься сносить голову недругу.       Леви поднял свободную руку, чтобы объявить, что не настроен враждебно, однако раньше него успел Эрен. Он встал вплотную к туше титана, абсолютно безоружный. Со спины он казался внезапно выше и больше, несмотря на то, что в этот раз Леви впервые в жизни смотрел на него сверху вниз.       — Всем спокойно. Опустить оружие, — сказал Эрен, не повышая голоса.       — Пусть сначала покажет, что контролирует себя, — процедил Эрд.       — Я полностью…       — Всем выполнить приказ! — гаркнул Эрен, и страшно было представить, что за выражение отразилось на его лице, потому что оно напугало подчинённых больше, чем торс титана прямо перед глазами. Они не посмели ослушаться в этот раз, понимая, что следующего предупреждения может не последовать. Капитан Йегер был известен своим дружелюбным и располагающим характером, однако он не переносил неподчинение.       — Я полностью контролирую себя, не беспокойтесь. Мне всего лишь надо выбраться из этой штуки, — сказал Леви.       — Подожди! — крик Ханджи остановил юношу как раз перед тем, как тот собрался дёрнуть руку на себя. — Ты можешь контролировать титана через эту связь?       Леви нахмурился и посмотрел на тело под собой. Оно даже полноценным телом не являлось: мышцы не были обтянуты кожей, исходясь густым паром, обжигающим и заставляющим потеть, как на горячем источнике, нижняя часть вообще отсутствовала, ограничиваясь рёбрами, чтобы поддерживали корпус в вертикальном положении. Внутри он был полым.       Попытавшись сосредоточиться, Леви сконцентрировался на ощущении вокруг своей руки. Если снаружи покрытие титана было невыносимо горячим, то внутри он не ощущал никакого дискомфорта, будто это место было создано для него. Он посмотрел на гигантскую руку, сжатую в кулак, и попытался представить её продолжением самого себя. Это была его рука, и он должен был раскрыть пальцы.       Под пристальным взглядом всех присутствующих Леви заставил огромный кулак дрогнуть. Закусив губу от усилия, он закрыл глаза и представил, как раскрывает руку, в которой что-то сжато. Это было просто — даже дети были на такое способны. И услышав громкий вдох со стороны Ханджи, он понял, что тоже сумел. Открыв глаза, увидел, что в центре ладони лежал тот самый камень, которым в Леви запустили ранее. Он был абсолютно цел, несмотря на жар и давление.       — Невероятно! — этим возгласом Ханджи был встречен успех Леви, вспотевшего от усилия больше, чем от жара, к которому он успел попривыкнуть. — Никакой деформации, просто филигранная работа. Можно коснуться?       — Да пожалуйста, — сказал Леви и таки выдернул руку, после чего спрыгнул на землю, встав рядом с Эреном.       — Хорошая работа, — сказал тот. Леви прижал кулак к груди в ответ. Проследив за ним взглядом, мужчина вдруг озадаченно нахмурился и бесцеремонно схватил юношу за руку, разжав пальцы. Никаких следов от пореза и укуса не было — лишь запёкшаяся кровь. Леви тоже был поражён не меньше своего капитана — он и забыл о своих ранах после обращения.       — Ханджи, посмотри на это, — позвал Эрен, заставив обратить на себя внимание. Увиденное вызвало у Ханджи новую волну почти детского восторга, что сопровождалась криками о прорыве, гениальности и чуде. Леви сего энтузиазма не разделял, чувствуя себя мерзким, промокшим и уставшим, однако был рад, что им таки удалось сдвинуть эксперимент с мёртвой точки. Значит, у человечества ещё была надежда.       Увидев плачевное состояние Леви, Эрен заявил, что на сегодня они свернут исследование и вернутся в замок, чтобы там Ханджи и Леви могли подробнее обсудить ход эксперимента и составить подробным отчёт, чтобы предъявить его Эрену в готовом виде к завтрашнему обеду. К замку возвращались в напряжённой тишине, которую разрывало лишь непрерывное бормотание Ханджи, исполненное теорий и допущений. У Леви пульсировало в висках, и он большую часть времени смотрел на дорогу под копытами лошади, стараясь не вывалиться из седла. Ему не нравилось это состояние слабости, какого не было даже после самых изнурительных тренировок.       Так как неизвестно было, каким образом тело Леви отреагирует на спонтанное превращение, было принято решение на одну ночь отправить его в подземелье. Он не стал спорить с этим и не мог не заметить искреннее облегчение в глазах других разведчиков, которых явно не привлекала перспектива ночевать в компании чудовища. Леви не осуждал их, однако за него это делал Эрен. Когда Леви отправился мыться, Эрен собрал отряд в общей столовой и провёл настоящую головомойку относительно соблюдения мер безопасности и выполнения приказов. Его радовало, что ребята обладали сверхскоростной реакцией, однако недовольство вызывал тот факт, что оценка ситуации явно не поспевала за вбитыми в тела рефлексами. Он намеренно скомандовал исключительно наблюдать, чтобы проверить, как его послушают. Провалились все, даже Микаса, не избежавшая своей порции словесной трёпки. Леви сотрудничал с ними, переступая через себя и буквально отдав своё тело и душу в распоряжение Разведкорпуса, и Эрену не нравилось то, что разведчики отвечали на столь благородное решение исключительно агрессией.       Оставив товарищей думать над своим поведением, он провёл Леви в подземелье, уже обустроенное должным образом. Пусть у Эрена были ключи от камер, он не стал ими пользоваться, не считая это нужным. Леви не являлся безмозглым животным и не попытается сбежать, подвергая свою шаткую репутацию ещё большему риску.       Оставшись наедине, Эрен наконец позволил себе ненадолго приспустить командирскую маску, проявив тугим узлом завязавшееся в груди беспокойство. На людях он должен был вести себя непредвзято, чтобы никто не усомнился в его приоритетах, однако самому Эрену от этого легче не становилось. Он надеялся, что Леви понимает причины его сдержанного поведения.       — Ты уверен, что всё в порядке? Я могу попросить Ханджи отложить эксперименты ненадолго, если ты не готов. Займётесь подробным отчётом, — предложил он.       — Не стоит жалеть меня. Как видишь, меня не так уж и просто убить теперь, — сказал Леви, мысленно пересчитывая ступеньки. — Ты сказал правду раньше. Я должен соответствовать их ожиданиям.       Эрен невольно скривился. Он намеренно подбирал жёсткие слова, чтобы замотивировать весь отряд (Леви в дополнительной мотивации не нуждался) и продемонстрировать всю серьёзность их положения. Он не хотел, чтобы на Леви это повлияло подобным образом. Тот и так невероятно изменился после того, как они воссоединились после битвы за Трост. И Эрен ясно видел это — он неплохо изучил Леви за то время, что они были знакомы. Но даже в этой ситуации он не мог сказать, что же было не так. Из чего состояла эта невидимая стена?       — Наша задача не только исследовать тебя, но и следить за твоей безопасностью. Не пытайся прыгнуть выше головы, — настоял он.       — В этом я полностью полагаюсь на вас. Делайте что хотите, — сказал Леви. Эрену хотелось схватить его за грудки и хорошенько тряхнуть пару раз, чтобы выбить это болезненное безразличие к собственной жизни — разве это не самое ценное, что давалось человеку? Почему Леви так легко готов пустить себя в расход?       — Что с тобой не так? Раньше ты был готов зубами перегрызть глотку любому, кто позарился бы на твою жизнь, а теперь просто так списываешь себя со счетов? — всё же возмутился мужчина, не сдержавшись.       Леви остановился, неторопливо повернув голову и подняв её, чтобы посмотреть в глаза Эрену напрямую. Пусть сейчас он сохранял человеческий облик, за серой радужкой крылся взгляд пятнадцатиметрового чудища, добровольно отступившего. И от взгляда этого не спасало никакое подземелье. Леви не надо было превращаться, чтобы виртуозно убить голыми руками.       — Я не списываю себя. Я знаю, что смогу вынести всё, что вы для меня подготовите, — сказал он с неподдельной серьёзностью, чётко проговаривая каждое слово. Эрен следил за неторопливым движением его губ, считывая услышанное ещё и глазами. Он был удивлён. Нет — он был абсолютно поражён тем, что слышал и видел. Перед ним стоял не пятнадцатилетний юноша, вчерашний выпускник кадетского корпуса — это был солдат, не боящийся пролить кровь для достижения обозначенной цели. Такой взгляд был присущ самым отчаянным разведчикам, не раз сражавшимся на передовой. Неужели на это рассчитывал Эрвин, когда предсказал, что Леви вступит в Разведкорпус? Это он увидел в нём, когда они говорили в подземелье? Это же он увидел, когда обещал Эрену, что тот станет хорошим капитаном?       На секунду Эрен испугался того, во что они превращают детей. Во что этот жестокий мир превращает их всех, заставляя бесконечно сражаться за своё выживание.       Поддавшись порыву, он заключил Леви в крепчайшие объятья, заставив юношу опешить от неожиданной смены настроения. Ещё мгновение назад он готов был поклясться, что Эрен злится на него за безрассудство, хотя должен был понимать, что без жертв в этой ситуации не обойтись. Они были обречены на успех.       — Прости меня, — сказал Эрен тихо. Леви не понимал, за что можно извиняться в такой ситуации — со стороны Эрена в случившемся не было никакой вины.       Нерешительно подняв руки, юноша неловко погладил по спине Эрена, вынужденного согнуться невероятным образом, будто пытался собой закрыть Леви от всех невзгод мира.       — Ты делаешь то, что должен. Как и я, — сказал Леви так же тихо. Он впервые не стал выворачиваться из-под рук Эрена, позволяя тому обнимать себя. Это было тепло и даже приятно. Он доверял Эрену целиком и полностью, так как был обязан ему жизнью и своим положением. Оказаться рядом с этим человеком было лучшим исходом, на который Леви мозг рассчитывать в принципе.       Успокоившись, Эрен отстранился и пригладил чуть растрепавшиеся чёрные волосы с меланхоличной полуулыбкой на губах.       — Я тоже буду бороться. Мы справимся с этим вместе, — сказал с уже знакомым запалом и огоньком в глазах. Леви верил каждому слову.       Сверху послышались шаги, и они отошли друг от друга, не желая быть замеченными в столь провокационном положении. Леви предстояло провести некоторое время с Ханджи, отвечая на тысячу и один вопрос обо всём и вся. Он уже чувствовал, как зарождается будущая головная боль, однако долг звал — придётся терпеть.       Работать с Ханджи оказалось легче, когда общение не пытались разбавить натянуто-глуповатыми шутками. Как только Леви дал понять, что не нуждается в мотивирующе-ободряющих речах, как разговор пошёл куда быстрее. Стоило отдать должное, профессионализма тут было не занимать, и Леви даже проникся уважением, когда они продолжили сидеть глубоко за полночь, если верить карманным часам, в попытках сшить из его сумбурных описаний полноценный отчёт.       — Сколько я могу рассказать Вам? — неожиданно спросил Леви, с кровати наблюдая за тем, как Ханджи горбится над столом, дополняя собственные заметки «для личной коллекции».       За свою реплику Леви получил пристальный взгляд из-за очков — близко не стоящий с привычным весёлым изгибом глаз. Интересная дихотомия.       — Представь, что говоришь с Эреном. Однако пойми, что я не могу не докладывать о важных вещах, ведь тогда эту лавочку быстро прикроют, а меня закроют в такой же уютной камере. И пусть ты неплохой сосед и собеседник, мне нравится запираться где-либо исключительно по собственной воле.       Такой ответ устроил Леви, и он кивнул своим мыслям.       — Значит, на Ваше усмотрение, — пробормотал он. — У меня есть теория из тех, о которых Эрен велел не распространяться остальным с целью сохранения спокойствия в наших рядах.       — Звучит интересно, продолжай, — прозвучало поощрение от Ханджи. Наблюдая, как собеседник откинулся на спинку стула, демонстрируя полное своё внимание, Леви решился.       — Я пока что ничем не могу подтвердить эту теорию, так как мне недостаёт веских доказательств. Но мне кажется, что существуют такие же разумные титаны, как я.       Леви понял, что вступление вышло удачным, когда ручка оказалась на столе поверх записей, а карие глаза вцепились на него с внимательным хищным выражением. Вдохнув, он продолжил свои рассуждения:       — Когда началась атака Троста, я и мои товарищи из кадетского корпуса находились на стене. И когда появился Колоссальный Титан, он ударил по воротам и следом снёс пушку над ними. Сначала я думал, что он пытался задеть людей, что маячили перед глазами, но лишь недавно до меня дошло, что это нетипичное для титана поведение: обычно они пытаются схватить. А этот целился в пушку, надеясь мимоходом задеть и нас.       Наблюдая, как Ханджи задумчиво потирает подбородок, Леви надеялся, что его не посчитают идиотом-параноиком.       — Звучит разумно. Жаль, меня не было рядом во время нападения. Всё-таки в поведении титанов я разбираюсь лучше, чем многие другие. Это всё?       — Я предполагаю, что Колоссальный Титан — это человек. Как и Бронированный. Оба исчезли так же внезапно, как и появились оба раза, если верить сводкам о крахе стены Мария. Не могут титаны таких размеров раствориться в воздухе посреди нападения, кроме одного случая…       — Если управляющие ими люди не покинули тела, заставив исчезнуть, — легко подловили мысль юноши, дав лишь кивнуть в знак согласия.       Повисла напряжённая тишина. Леви смотрел на Ханджи, ожидая какой-либо реакции помимо задумчивого взгляда куда-то сквозь кирпичную кладку стены. Он не собирался торопить, ведь заявление с его стороны действительно было смелое, как бы уверенно он не излагал эту теорию.       Услышав вздох, он поднял глаза, чтобы обнаружить, что на него теперь смотрят открыто, подняв очки на лоб, чтобы не прятали взгляд. Свет от лампы искрами отражался в карих глазах, подёрнутых дымкой меланхоличной задумчивости.       — Это очень сильное заявление, малыш, — прозвучало неожиданно серьёзно и на тон ниже привычного. Леви понял, что в своих догадках таки докопался до чего-то важного и только что помог Ханджи открыть глаза на целый пласт информации, что всегда находилась на поверхности, но оставалась неуловимой, так как никто не догадывался думать о ней в подобном ключе. Никому в голову не придёт, что человек может обратиться в титана. Кроме другого человека — тоже способного на нечто подобное. Только вот были ли они готовы признать, что сказанное могло оказаться правдой? Это шло вразрез со многими верованиями людей о единстве их общества, ведь теория Леви в своей основе имела предположение о том, что люди напали на других людей, превратив территорию за стеной Мария в пир для титанов. Сама мысль ужасала. — Думаю, не стоит лишний раз напоминать тебе о том, что действительно лучше не разбрасываться такими речами. Ты выглядишь надёжным человеком. — Леви чуть не фыркнул, услышав это. — Но если у тебя появятся догадки, подобные этой, ищи меня в любое время суток и выкладывай всё как есть. Или ищи Эрена, а он расскажет мне. В отчётах мелькали упоминания головных болей и проблем с памятью с твоей стороны. Думаешь, превращение в титана могло повлиять на твои воспоминания?       — Не знаю, — честно ответил Леви. — Но каждый раз, когда я пытаюсь докопаться до какого-либо воспоминания, связанного с происхождением моих способностей, у меня действительно болит голова.       — Я попытаюсь подумать над этим в свободное время. — С этими словами Леви вновь смерили долгим задумчивым взглядом, выглядящим куда острее, когда его не смягчали очки. — Ты интересный парень, Леви. Откровенно говоря, мне нравится с тобой работать, и я надеюсь, что мы продолжим сотрудничать так же хорошо в будущем.       Договорив, Леви протянули доверительно раскрытую ладонь, на которую он уставился, как баран на новые ворота. Столько всего он пережил за последнюю неделю, и вот его удивляла обычная человеческая рука, даже не защищённая перчатками. Другие члены отряда избегали касаться его, будто боялись, что это спровоцирует случайное превращение. Эрен был Эреном, и в какой-то момент Леви убедился, что тот просто умрёт, если не протянет свои руки к чему-либо, что плохо лежит. Давно ему не высказывали такого доверия, и грубо было бы отказаться, поэтому он протянул руку навстречу, позволив шершавым мозолям Ханджи скользнуть по ладони, когда они уверенно обменялись рукопожатиями.       После этого очки вернулись на своё привычное место, и Леви одарили широкой улыбкой, с которой он уже хорошо был знаком.       — Ладно, не буду задерживать тебя, потому что хорошим деткам пора спать. Если что-то взбредёт в голову, ищи меня. Я всегда поддерживаю любые безумные затеи.       Леви хмыкнул, решив избежать комментариев. Оставшись наедине, он покачал головой, усмехнувшись самому себе. Что за невероятный, абсолютно безумный человек. Каким-то образом Леви верил, что в будущем они действительно сработаются.       Ночь была долгая и спокойная, поэтому Леви даже удалось уснуть на некоторое время. Кто бы мог подумать, что в затхлом подземелье вдали от людей он будет чувствовать себя уютно, как дома? Может, так судьба намекала, где на самом деле находится его место в мире. Обмозговать эту идею не дал спустившийся Эрен, предложивший Леви подышать свежим воздухом, чтобы не заплесневеть в этой клетке. Ловко он придумал сократить комендантский час, воспользовавшись правом надзирателя. Леви не стал отказываться — он обладал своими принципами, но не был идиотом. Тем более, тело требовало движения, возможности прогнать кровь по мышцам и проснуться. Не сговариваясь, они пробежали несколько кругов вокруг замка, не заметив, что Ханджи наблюдает из своего окна, подперев щеку кулаком с загадочной полуулыбкой на губах.       По возвращении Леви ждала весьма неожиданная картина: весь состав отряда уже ждал их в столовой с напряжёнными лицами. Спина юноши закаменела сама по себе, а колени подогнулись в готовности отскочить и убежать. Если бы не уличная закалка, приучившая не выдавать свои эмоции, то Леви уронил бы челюсть, увидев, как разведчики поднесли руки ко ртам и пробили кожу зубами. Со стороны выглядело больно. Раздалось тихое шипение и приглушённое «больно», «чёрт, и правда больно».       — Что происходит? — спросил Леви, приподняв бровь, пока созерцал сей спектакль.       — Мы много думали над нашим отношением к тебе, — сказала Петра. — Ты делаешь всё от тебя зависящее, и следует признать, что наше отношение было несколько… предвзятым. И мы хотим принести свои извинения за некомандное поведение.       — Извинения приняты, — ответил Леви. — Идите промойте руки. Позорно будет особому отряду разведчиков подцепить какую-то заразу и так представиться при исполнении.       Напряжение как рукой сняло, и столовая наполнилась гулом голосов. Оруо возмутился тем, что Леви не выглядел тронутым даже на секунду, пока Петра хлопнула юношу по плечу. Остальные повторили за ней, завершив своеобразный ритуал принятия. Эрен, подпиравший дверной проём, выглядел довольным, расслабленно улыбаясь. Не зря он устроил им выговор, как маленьким детям. Век живи век учись, как говорится.       Невероятно, но факт: после этого отношения в коллективе действительно сгладились. Разведчики не боялись говорить и смеяться в присутствии Леви, как и взяли на себя инициативу вовлечения его в мелкие беседы, не имевшие особого смысла. Леви пусть и не проявлял видимого энтузиазма, но подыгрывал время от времени, не желая вновь оказаться на острие чьего-то лезвия за малейший чих, перепугавший ветеранов Разведкорпуса.       Эксперименты Ханджи начали медленно, но верно набирать обороты, регулярно давая результаты. Со второй попытки Леви смог полностью превратиться в титана, мотивируя себя мыслью о том, что он — оружие в руках человечества и должен сделать всё возможное и невозможное, чтобы быть достойным подаренной ему жизни. Пусть члены отряда положили руки на приводы, обнажать лезвия они не стали, проявляя чудеса выдержки. Зато какой же искренний и неприкрытый восторг исходил от Ханджи — вот кто действительно получал удовольствие от того, чем занимался. Особенно после убийства двух захваченных титанов Леви стал последней отрадой. Он не пытался никого сожрать, послушно выполнял все команды и был предельно осторожен, стараясь не причинить вред людям. Его титан не был способен говорить, однако обладал хорошей моторикой, позволявшей ему писать на земле и заниматься какой-либо созидательной работой, если та подходила по габаритам. Например, он без труда мог простроить основу для жилого дома. Странно было наблюдать за тем, как то, что в глазах людей больше века являлось чудовищем, но при этом видеть, бережно обходится с деревянными балками и то и дело оглядывается, чтобы ни на кого не наступить ненароком.       Леви развивался семимильными шагами и вскоре уверенно передвигался в форме титана, идеально владея всеми конечностями. Тогда от Ханджи поступило предложение усложнить эксперимент и выставить кого-то из отряда, чтобы посмотреть, как они продержатся в тренировочном сражении против разумного титана. Все выглядели неловко — они уже достаточно сблизились с Леви в обеих формах, чтобы не считать его за угрозу и не желать причинить ему вред. Всех удивил Эрен, вызвавшись играть роль подопытного кролика. Было принято решение не использовать лезвия, а лишь рукояти, чтобы случайно не причинить Леви вреда. Ещё больше удивил юноша, глаза которого загорелись соревновательным огоньком, стоило лишь услышать о перспективе сойтись с капитаном отряда в неравном бою. Это было, по крайне мере, интересно. Леви продолжал практиковаться с УПМ в те дни, когда у него не было запланировано никаких экспериментов — в противном случае он боялся задубеть и растерять все кровью и потом заработанные навыки. Молниеносные движения и крутые повороты, за которыми едва можно было уследить взглядом, вызывали свист даже у бывалых разведчиков — у юнца был очевидный талант. В будущем у него были все шансы сравняться с Микасой, если не превзойти её.       И вот наступила первая тренировочная схватка в нестандартных условиях. Выслушав условия Ханджи, Леви и Эрен разошлись по сторонам, чтобы превращение в титана прошло безопасно для всех. Встав в полный рост, Леви поднял вверх большой палец, показывая свою готовность. Его серебристые глаза завораживающе сияли. Запущенный Ханджи сигнальный огонь объявил начало битвы, однако никто из оппонентов не двигался. Леви поднял руку и сделал зазывающий жест. Пусть выражение лица титана не менялось, но он очевидно бросал Эрену вызов, что было весьма дерзко — это знали все, кто видел Йегера в действии. Тот был неостановим, когда входил в раж.       Эрен без сомнений бросился навстречу и выпустил трос в ногу титана, чтобы ускорить передвижение и сократить расстояние. Движения у Леви были куда размашистее, и нельзя было дать ему шанс замахнуться. Леви пнул воздух, сломав траекторию полёта и заставив Эрена перегруппироваться прямо в воздухе. Тот всё равно достиг своей цели, принявшись стремительно пытаться добраться до затылка. Леви закрыл шею рукой и резко повернулся, заставив трос оторваться, однако Эрен разумно использовал их по очереди, чтобы не улететь куда-то в пустырь и в сторону пролеска. Хотя последнее было неплохим вариантом, потому что сражаться с титаном на открытой местности было почти нереально. Эрен попытался воплотить свой план в жизнь и заманить Леви ближе к деревьям, где получит свободу передвижения в пространстве. Весь отряд наблюдал с открытыми ртами, на лошадях следуя по пятам, продолжая сохранять безопасное расстояние. Эрен и Леви разошлись не на шутку, однако со стороны было видно, что Эрен обладал преимуществом. На его стороне был опыт и знание повадок титанов, что позволяло мужчине просчитывать многие движения Леви в соотношении с его габаритами. Правда, усложняло задачу то, что Леви не являлся безмозглой тварью и заставил Эрена прилично попотеть. Ему даже удалось застать капитана врасплох, когда тот собрался перескочить с дерева прямо на открытый затылок. Как только трос вонзился в кожу титана, тот резко схватил его рукой и выдернул, таким образом заставив Эрена повиснуть в воздухе. Будь у него лезвия, он бы без труда выбрался, однако в этой ситуации проигрыш был очевиден. Рассмеявшись, Эрен подтянулся к кулаку титана, и Леви подстраховал его раскрытой ладонью, осторожно опустив на одну из прочных веток.       — Хорошо поработал! — крикнул Эрен, улыбаясь. Его пучок растрепался, и пряди волос облепили лицо, слипнувшись от пота. Щёки мужчины чуть порозовели, однако он не выглядел уставшим, скорее наоборот. Леви не помнил, когда его глаза сверкали так в последний раз.       Он ответил капитану поднятым большим пальцем и повернулся в сторону Ханджи, ожидая указаний. Эксперимент был успешно завершён, однако результаты были спорными. С одной стороны, навыки Леви впечатляли, и так он доказал, что является мощнейшим оружием человечества в борьбе с титанами, однако была и вторая сторона вопроса, о которой высшим чинам знать не стоило. Если другие разумные титаны обладают теми же данными, то человечеству придётся худо при следующей встрече с ними, и вся надежда ляжет на плечи Леви, как тот огромный валун. Пока что о теории Леви знали только Эрен, Армин, Микаса и Ханджи. Армин, отличающийся особой незаметностью и склонностью изучать всё новое, занялся расследованием со своей стороны, пытаясь выследить двух человек, что могли бы подойти на роль титанов. Эрен подозревал, что Эрвин догадался обо всём ещё раньше, чем они выслушали Леви, но не решался заводить этот разговор самостоятельно. Хочешь обмануть врага — обмани друга. Поэтому они просто продолжали исследование, планируя свернуть их за неделю до того, как будет открыт набор рекрутов в Разведкорпус.       Последние эксперименты оказались для Леви самым сложными, несмотря на их примитивность. Сначала надо было выяснить, как долго он способен находиться в форме титана. Они разбили лагерь прямо на улице, и кто-то постоянно дежурил рядом с Леви, пока тот либо гулял по территории, имея возможность преодолевать огромное расстояние за короткий промежуток времени, либо сидел на месте, созерцая пейзаж. Эрен без страха забрался в раскрытую ладонь титана и позволил посадить себя на огромное плечо, схватившись за прядь чёрных волос для надёжности. Находясь близко к уху Леви, он мог говорить, не надрывая горло. Эксперимент затянулся несколько суток, ставших бессонными для юноши-титана. Свернуть всё пришлось по той причине, что Леви начал терять рассудок, из-за чего произошло ухудшение в моторике и координации, следом за которыми упало восприятие человеческой речи. Когда от Ханджи поступил приказ закругляться, Леви попытался высвободиться, однако не смог. Обычно он без проблем покидал свою оболочку, однако за эти сутки слился с ней настолько, что в какой-то момент подумал о шансе навсегда остаться в таком виде.       В голове зазвучал чей-то голос, продолжающий просить прощения. За что этот человек извинялся? Кем он был? Леви не знал, но он понял, что такими темпами может уйти в отключку и начать делать необдуманные вещи. И если в Тросте свою ярость он направил на титанов, то тут под рукой были лишь люди из его отряда. Нельзя было подвергать их опасности. С этой мыслью Леви ударил себя по лицу, не жалея сил, отчего потерял равновесие и упал на колени. Все ахнули, кто-то спросил: «Что он творит?» Ситуация начала выходить из-под контроля. Титан попытался расцарапать себе затылок. Среагировав быстрее других, Эрен уже взлетел в воздух, заметив, как Микаса тенью метнулась следом.       — Убери руки, Леви! Мы вытащим тебя! — прокричал он, но титан не слышал ничего, глухо рыча и выпуская клубы пара изо рта. — Чёрт, Микаса, режь пальцы!       Всё было сделано парой изящных движений, и титан убрал руки, смотря на дымящиеся раны. Рык стал громче, больше походя на животный. Эрен прицелился, упёрся ногами в залитую кипящей кровью кожу и занёс лезвие над затылком — у него не было права на ошибку. План экстренной эвакуации придумал Армин после того, как увидел Леви выбирающимся из затылка титана. Он внимательно наблюдал за точным местом нахождения тела и выдвинул теорию, что человека можно искусственно извлечь из тела титана, совершив правильный надрез. Они не испытывали эту теорию на практике, не желая навредить Леви, однако отчаянные времена требовали отчаянных мер.       Эрен стиснул зубы, нахмурившись в концентрации, и парой резких движений вспорол кожу, из-под которой вместе с клубами пара показался торс юноши. Не став медлить, Эрен убрал лезвия и схватил Леви за талию, потянув на себя со всей силы. Горячо, чертовски горячо — как Леви находился там внутри так долго и ни разу не жаловался? Выбираясь из титана, Леви заставлял это выглядеть легко и непринуждённо, кривясь лишь от мерзкого ощущения липкой влаги по всему телу. В этот же раз Эрен побоялся, что не справится или оторвёт Леви кожу на лице — настолько тот сросся с титаном. Эрен прочнее упёрся ногами и совершил один короткий рывок — тело поддалось, и ему удалось высвободить лицо, иссечённое яркими полосами болезненного красного цвета. Леви был без сознания.       — Надо резать! — крикнул Эрен, понимая, что другого варианта не остаётся. Микаса тут же спустилась на тросе и заняла одну сторону — к другой метнулась тень Ханджи, чьими умелыми руками мышцы были ловко отделены от рук без лишнего кровопролития. Эрен не знал, испытывает ли Леви какую-то боль при этом, но всё равно было больно наблюдать за тем, как от него в прямом смысле отрезают мясо.       Как только все конечности были высвобождены, Эрен принял на себя вес юноши, прижимая того к себе, несмотря на кровь и жар. Ханджи и Микаса отскочили в стороны, позволив ему осторожно спуститься на землю, где он перегруппировался и взял Леви на руки. Другие члены отряда, стоявшие на деревьях с оружием наготове в ожидании приказа, спустились на землю, чтобы подойти поближе. Они увидели Леви безвольно лежащим в руках Эрена, стоявшего с мрачным лицом и пугающим взглядом, пока смотрел в одну точку.       — С Леви всё в порядке? — спросила Петра.       Эрен повернулся, ища взглядом Ханджи.       — Проверь пульс, — сказал он, явно не собираясь выпускать юношу из рук.       Леви ровно дышал, его пульс был чуть ускорен, но стабилен, однако в сознание он не приходил.       — Это моя вина. Леви не подавал никаких признаков недомогания, и мне казалось, что эксперимент идёт плавно. Мне стоило раньше заметить, что что-то не так, — тут же посыпались извинения со стороны Ханджи, но Эрен был не в настроении их слушать. Подняв глаза, он твёрдо заявил:       — Эксперимент приостановлен вследствие нестабильного состояния объекта из-за длительного напряжения. В отчёте указать, что был завершён успешно и без пострадавших, несмотря на осложнения.       Лицо Ханджи тут же поникло, а уголки губ печально опустились.       — Есть, капитан. К обеду будет.       Эрен кивнул и уверенным шагом направился к своей лошади.       — Кто-нибудь, возьмите лошадь Аккермана на себя, пока он не может ею управлять.       — Есть! — тут же отозвался Эрд. Все были напряжены от перемены в настроении Эрена. Ещё недавно тот предлагал поиграть в прятки в лесу, используя приводы, а сейчас он будто стал другим человеком, к которому было страшно лишний раз подойти. Никто и не решился, кроме Армина — тот подвёл лошадь поближе, чтобы не кричать и не потревожить Леви.       — Он будет в порядке, можешь успокоиться, — сказал мягко.       — Я знаю, — коротко ответил Эрен, опустив взгляд на красные следы, тянущиеся по скулам и щекам.       — Тогда перестань пугать других, они подумают, что ты сошёл с ума.       — Я обещал Фарлану и Изабель, что буду заботиться о Леви, Армин. Посмотри, как хорошо я справляюсь.       — Лучше, чем любой другой капитан, которому Леви мог попасть в руки. Это был его выбор, — сказал Армин. Эрен поджал губы, собираясь спорить, однако взял себя в руки, не желая устраивать сцену перед подчинёнными. Он должен был подавать им пример, а не рушить свой авторитет истерическими нападками.       — Дай мне пару минут, — попросил тихо. Армин кивнул, высвободил одну руку и сжал плечо Эрена в знак поддержки, после чего замедлил свою лошадь, чтобы подбодрить остальных и сгладить атмосферу. Вот это Эрен и имел в виду, когда объяснял Эрвину, что без своих верных друзей, с которыми прошёл огонь и воду, он не зашёл бы так далеко, как сумел в итоге. Кто бы ещё так идеально балансировал его недостатки, помогая подчеркнуть достоинства?       Время от времени Эрен поглядывал на Леви, которого одной рукой прижимал к груди на всякий случай. В бессознательном состоянии Леви умудрялся сохранять сосредоточенное выражение лица, будто он прикрыл глаза на пару минут, но вовсе не спал. И даже так он казался меньше, уязвимее. Сердце Эрена сжалось от чувства вины и стремления защитить. Он своими руками вынес этого мальчика из ада, позволил превратиться в юношу, раскрывшего свои таланты. И частично из-за него же Леви взял на себя ответственность такого веса, что не сравнится с валуном, взваленным на плечи. Этот вес грозился раздавить юношу в щепки, и не похоже, что Леви собирался позволить кому-то разделить с ним эту тяжкую ношу. Однако он не учитывал того фактора, что Эрен по натуре своей был упёртым бараном и не собирался отступать от задуманного, если вбил себе что-то в голову. А он с первого дня решил, что будет защищать то, что было ему дорого.       Когда они добрались до замка, Эрд помог Эрену сгрузить Леви с лошади, чтобы тот мог спрыгнуть сам, после чего мужчина вновь взял юношу на руки, не собираясь выпускать надолго.       — Капитан, можно вопрос? — обратился к нему Эрд. Эрен повернулся к нему.       — Вольно.       — Согласно протоколу предыдущих экспериментов, мы должны запереть Аккермана в подвале. Мы с ребятами обсудили это и пришли к выводу, что тамошняя обстановка не способствует быстрому восстановлению — всё-таки он пострадал по нашей вине в результате выполнения приказа. И мы готовы вызваться расположить его в любой нашей комнате или обустроить лагерь рядом с замком, чтобы держать под присмотром. С Вашего разрешения, капитан, — чётко изложил свою мысль Эрд.       Стоило признать, Эрен был удивлён в позитивном смысле этого слова. Душевное спокойствие отряда было одной из причин, почему большую часть времени Леви проводил на нижних этажах замка. Эрен не предполагал, что именно они предложат сменить дислокацию Леви, так ещё и вызовутся быть с ним, несмотря на страх и риски. Повернувшись в сторону других ребят, заметил, что они пристально наблюдают за реакцией. Уголки губ поползли вверх, а взгляд стал мягче, что вызвало всеобщее облегчение.       — Ночует под моим надзором в моей комнате, — отчеканил Эрен, что было встречено радостным «так точно».       Это облегчало задачу в разы, ибо Эрен уже планировал провести ночь в подвале, составляя собственные отчёты и перебирая уже написанные, чтобы не проспать что-то важное. Похоже, Леви пребывал вне опасности, и состояние его было стабильным, однако полевых исследований было недостаточно, что полностью понять его природу. Любые знания были лучше, чем полное их отсутствие, но колоссальными успехами они похвастаться не могли, несмотря на все те дифирамбы, что распевали в отчётах. Знал бы Эрен, что пост капитана станет для Эрвина предлогом повесить кучу бумажной работы на кого-то надёжного, трижды подумал бы перед тем, как согласиться. Первое время он держался исключительно на силе воли и помощи Армина, пока не впал в рутину.       Не став медлить, Эрен расположил Леви прямо у себя на кровати. Из уважения он не прикасался к одежде, ограничившись лишь тем, что влажной тряпицей обтёр лицо, шею и руки юноши, зная, что тот ненавидел ощущение грязи, навевавшее воспоминания о подземной жизни. Не удержавшись, Эрен провёл пальцами по отметинам на лице, медленно начавшим бледнеть. Поначалу его пугал их необычный вид, однако Леви даже не замечал изменений на своей коже, пока кто-то не посоветовал ему посмотреть в зеркало. Их нельзя было стереть, и пропадали они сами по себе, не оставляя никаких следов. Со временем все привыкли и перестали обращать внимание. Эрен впервые касался необычных полос — честь исследовать Леви вдоль и поперёк была отведена Ханджи как главному знатоку. На ощупь красноватая кожа была чуть теплее нормы, будто у Леви была температура, но они давно выяснили, что это было естественным явлением, произошедшим в результате стремления тела адаптироваться к обстановке внутри титана, где жарко было до жути. Эрен понятия не имел, как у Ханджи хватало терпения не только приближаться к титану раз за разом, получая клуб пара в лицо, но ещё и вопить от восторга, когда тот и вправду оказывался обжигающим. Если бы не Моблит, лишились бы они своего драгоценного исследователя ещё на первых этапах. Ничто так не спасает безумца, как здравомыслящий подчинённый.       Так как единственная кровать была занята, Эрен занял стул и сосредоточился на работе, чтобы не пялиться на Леви, пока тот не очнётся. Обычно Леви хватало нескольких часов сна, чтобы прийти в себя и полностью восстановить силы (как говорил он сам), однако в этот раз обстоятельства были иными. Леви проспал до ночи, саму ночь и все следующие сутки. Стоило Эрену покинуть комнату, как его со всех сторон спрашивали о состоянии юноши. Даже у Ханджи каким-то образом за научным интересом звучало искреннее волнение. Забавно, как всё началось с взаимных подколов и натянутого перемирия, исполненного шепотков вроде «этот мальчишка меня раздражает», — и вот все настолько свыклись с Леви, что беспокоились о нём и готовы были обойти приказ, умолчав о том, где на самом деле проводит ночи потенциально опасный титан. Эрен просмотрел все отчёты и нигде не увидел даже упоминания об этом. Со стороны выглядело так, будто они продолжали придерживаться поставленных условий. Он чувствовал некую гордость за ту сплочённость, которой они успели добиться.       Леви проснулся перед рассветом, и Эрен среагировал мгновенно, услышав нехарактерно глубокий вдох. Он спал чутко, а рабочий стул не был самым комфортабельным аналогом кровати. Поэтому когда Леви приоткрыл глаза, мужчина уже нависал над ним, сев на край простыни.       Паутина сна плотно окутала сознание юноши, и продраться через неё было не так уж и просто. По мере того, как Леви приходил в себя, странные сны, терзавшие его разум, постепенно забывались, оставляя после себя лишь лёгкую дымку тревожных мыслей о том, что он не мог вспомнить нечто важное. Моргнув, Леви понял, что не узнаёт потолок над головой, но узнаёт человека над собой. Эрен выглядел обеспокоенным и уставшим, а распущенные волосы, оставленные в полном беспорядке на ночь, обрамляли скрытое тенями лицо. Лишь глаза поблёскивали в свете одинокого факела. Непривычно живые и тёплые. Подняв руку, Леви запустил пальцы в длинные пряди, ощущая их структуру.       … избежать тех ужасов из моих воспоминаний.       — Настоящий, — пробормотал он себе под нос, желая удостовериться. Эрен нахмурился в недоумении, однако из-под руки выворачиваться не стал. Леви редко шёл на контакт по собственному желанию.       — Как ты себя чувствуешь? Что-то болит? — спросил Эрен. Метки на лице Леви пропали, и он выглядел здоровым, если не считать тёмных кругов под глазами и расфокусированного взгляда.       — Всё в порядке, — ответил юноша и убрал руку, чтобы приподняться на локте и сесть. — Что с экспериментом?       — Успешно завершён. Ты хорошо справился, — сказал Эрен. — Почему ты проверял меня на действительность? Что-то видел во сне?       — Много странного, уже не помню, — сказал Леви, смерив собеседника коротким взглядом и зацепившись за виднеющийся из-под раскрытого ворота рубашки шнурок. — Подвал. Мы должны отправиться в подвал.       Эрен опустил взгляд и достал ключ, положив его на ладонь.       — Знаю, такой план Эрвина. Когда мы закроем пролом в Шинганшине и зачистим её от титанов, надо будет добраться до моего дома и спуститься туда, — сказал он с некой печалью в голосе. Странно было вернуться домой спустя четыре года, когда они уже не считали это возможным. Лишь благодаря Леви и его способности у них появилась надежда. У человечества появилась надежда.       — Мы должны поторопиться, нельзя медлить.       — Почему?       — У нас мало времени.       — Нет, я не об этом. Почему ты это говоришь? Откуда ты знаешь?       Леви медленно поднял глаза, и впервые Эрен увидел, что юноша был ошарашен.       — Я не помню.