Две с половиной реальности

      Через несколько дней к путешествию всё было готово. Вонг предупреждён о грядущей «длительной медитации» и согласился присмотреть за святилищем, примерное время возникновения разрыва рассчитано, защитные фигуры и фигуры, должные поддерживать жизнь в покинутом теле, на полу вокруг кровати вычерчены.       Оставалось только одно: обновить заклятие Стража, защищающее Тони.       Ни одного объективного предлога заявиться прямиком на базу Мстителей и начать колдовать не было. В последние дни они более-менее помирились, и Тони даже звонил иногда по вечерам, рассказать, что делает в лаборатории или что нового узнал об этом мире, как отличается эта база Мстителей от той, что была у них, о том, как отличаются сами Мстители, что он собирается перестроить в своей новой жилой комнате… И ни слова о случившемся.       Стивен выполнял обещание, данное себе же самому – делал вид, что всё хорошо.       И не мог спать.       Написать Тони и попросить позволить ещё раз «колдануть» над ним он тоже так и не смог.       И когда под утро второго февраля следящие чары показали, что Тони благополучно заснул, Стивен открыл в его спальню портал. После светлого обода портала спальня казалась бы невероятно тёмной, но Стивен давно уже неплохо видел в темноте благодаря магии. Свет не разбудил Тони, раскинувшегося в кровати и сбившего одеяло в комок где-то в ногах.       Искры за спиной погасли. Стивен сделал шаг к кровати.       – Здравствуйте, доктор Стрэндж, – произнёс из ниоткуда прохладный женский голос. – Добро пожаловать на базу Мстителей.       Зажёгся неяркий свет.       Тони, конечно, тут же распахнул глаза и подлетел на кровати. Через мгновение на Стивена уже был направлен репульсор с его руки, одевшейся в броню.       – Тише, это я, – сказал Стивен, понимая, что бежать не выйдет, как и усыпить Тони: его присутствие здесь уже распознали эти чёртовы следящие системы. – Ничего, что без приглашения?       Тони смотрел на него бешеными глазами, и Стивен мысленно дал себе подзатыльник. Ну да, он хотел тайно явиться на базу Мстителей. К человеку, который пережил столько своих смертей – да вот, совсем недавно.       – Ты мог хотя бы предупредить?! – рявкнул Тони, опуская руку и обессиленно валясь на кровать.       – Извиняться не буду, ты только что чуть меня не убил. Так что квиты. – Стивен сел на краешек кровати. Сложно было отогнать воспоминания о том, как он вот так же сидел несколько дней назад на краешке собственной кровати и наблюдал за снами Тони, в которых тот умирал раз за разом.       Тони с глубоким вздохом провёл рукой по лицу, взлохматил волосы. Сейчас, когда он был в одних лишь трусах и с контейнером в груди, он казался совсем беззащитным.       – Пошёл к чёрту со своими извинениями, – зло ответил он, садясь и хмуро смотря на него. – Что случилось? В Санктуме трубу прорвало и Вонг буянит? Нет, не отвечай, подожди…       Он поднялся, прогнулся в спине.       – Пятница, дай воды. Или… Мерлин, что будешь?       – Ничего, – Стивен следил, как он получил из когтистой металлической лапы небольшую бутылку воды и принялся пить. – Хотел предупредить, что исчезну на два-три дня. Проблемы в других измерениях. И в связи с этим хотелось бы обновить на тебе защитные заклятия, чтобы к тебе не прицепилась никакая астральная дрянь за время моего отсутствия. Сейчас ты наиболее уязвим для астральных паразитов.       – Да что ты говоришь? А предупреждать днём в вашей секте под запретом? Нет, ты явно готовишься мне врать, так что послушай.       Тони уселся на кровать, вытер мокрые губы. Глаз со Стивена не сводил.       – Нравится тебе или нет, но я неплохо тебя знаю. Ты умный, обстоятельный, предпочитаешь быть деликатным, но и бесцеремонность тебя не пугает. У тебя есть телефон. Хотел бы встретиться – начал бы со звонка. Значит, собирался тайно меня навестить и… что? Мне продолжать размышлять, или сам расскажешь?       – Возможно, проблемы в других измерениях не тянут на определение «ерундовые», – Стивен выбрал говорить полуправду. – И я действительно не хочу, чтобы ты остался без защиты.       – Если вдруг ты не вернёшься? – понятливо подытожил Тони. – Ты серьёзно, Стивен? Я бы скорее поверил, что ты на меня полюбоваться перед возможной смертью решил, но это… После твоего «не вернёшься» заклинание начнёт обновляться само? Его надо накладывать, только чтобы жертва не подозревала? Закрой рот, я умоляю тебя, ты врёшь просто отвратительно, не мучай мои уши. – Он сделал выразительную паузу. – Давай в следующий раз ты мне просто позвонишь и скажешь: «Тони, дружище, объяснить ничего не могу, но надо над тобой поколдовать». Будет честно и быстро. Договорились?       Стивен ощутил, как припустило сердце.       – И ты мне поверишь? Просто позволишь делать с собой неизвестно что?       – Я тебе доверяю, – просто ответил Тони. – Да, доволен не буду, но и сопротивляться не стану. Куда ты там опять собрался-то?       Он произнёс это легко и тут же приложился к бутылке, но тёмные глаза наблюдали за Стивеном с тревогой.       – Очередной монстр лезет в наш мир, – Стивен потёр переносицу, стараясь игнорировать боль в груди, ни к какой физиологии отношение не имеющую. – Надеюсь остановить его на его территории. Обломков в этой реальности определённо хватает и после деятельности вашей весёлой команды.       – Выпить точно не хочешь? Чай, сок? Кофе?       – Мне надо спешить, Тони. Так что, если ты не против, я наложу заклятие и уйду.       Тони положил руку на его плечо и немного сжал.       – Пообещай вернуться. Серьёзно, Стивен, ты был Верховным магом Земли, ты остановил Дормамму, ты просто не имеешь права проиграть и не вернуться.       Стивен подавил желание накрыть его ладонь своей. Слова о доверии всё ещё звучали в его голове и он всё ещё не мог в них до конца поверить. И этот взгляд… если душу можно чисто технически вывернуть наизнанку взглядом, именно это сейчас с ним проделывал Тони.       Стивен заставил себя улыбнуться.       – Уверяю, всё не настолько драматично. Так ты готов?       – Заявился ко мне среди ночи, чтобы тайно заколдовать. Он будет мне о драматичности говорить, – Тони неубедительно хмыкнул. – Давай, шамань.       Заклятие давалось тяжелее, чем раньше. Или может быть дело в том, что Стивен выкладывался на полную в подсознательном желании как можно надёжней защитить Тони в своё отсутствие? В любом случае этого нельзя было показывать; он мысленно сосредоточил энергию в пальцах, чтобы они не тряслись, и всё равно стена рун, которую он начертил воздухе, едва заметно дрожала.       Когда знаки слились с кожей Тони, и в комнате установились слабоосвещённые сумерки, Стивен тут же поднялся с кровати, повернулся к нему спиной, наколдовал кое-как портал дрожащими руками и прошёл сквозь него быстро, очень быстро. Не попрощавшись. Его тошнило, и портал он открыл к двери ванной. Едва успел залететь внутрь и склониться над унитазом, как его вывернуло желчью. Отдача от заклятия прошлась по внутренностям горячим выкручивающим спазмом.       Когда выворачивать перестало, Стивен добрёл до раковины, умылся и долго стоял, глядя в мутное зеркало на своё едва различимое отражение. Зеркало давно следовало выбросить.       Взгляд Тони не шёл из головы.       Его рука на плече и просьба вернуться.       – В следующий раз будешь звонить перед приходом, – сказал сам себе Стивен, отводя взгляд от зеркала.       Следовало приступать к работе.                     Тони лежал у себя на кровати, медленно вращая старкофон на ладони, и раздумывал.       Он мог сейчас написать Стивену и сказать, что, вообще-то, знает об этом его премилом хобби – блевать после заклинаний. И знает, что Стивен этим занимается только после очень мощных заклинаний. И, к великому горю Стивена, Тони имеет глаза и помнит эту ужасную, облупленную и рассохшуюся дверь ванной Санктума. Сложить два и два не так уж сложно.       Вот это Тони мог сейчас написать Стивену, чтобы задать один-единственный вопрос: «Что за заклинание ты наложил, от какой тварины вселенского масштаба оно защищает, и уж не связано ли это случайно с той самой твариной, с которой ты отправляешься бороться?»       Тонкий, нагретый рукой телефон плавно вращался в его ладони.       Мысли от желания написать это всё Стивену как-то причудливо скользнули в другую сторону.       Он так много знал об абстрактном Стивене, том самом, что был общей частью Стрэнджей его родного и этого миров. И так мало знал об этом, конкретном Стивене.       Тони, ругнувшись про себя, положил старкофон на тумбочку, решив, что написать это сейчас, когда Стивен собирается в трудную и опасную миссию, будет глупо. А вот когда тот вернётся, можно и ещё раз поговорить.       В то, что Стивен мог не вернуться, Тони решительно не собирался верить.                     Руны золотились на потолке всё слабее – в комнату втекал рассвет. Стивен устроился на кровати. Плащ тут же накрыл его собой, как одеялом, приготовившись ждать. Он всегда так делал, когда хозяин уходил в длительные медитации. Стивен погладил Плащ, потом вытянулся на кровати прямо, проверил, активирована ли защита и поддерживающие заклятия, и закрыл глаза, отключаясь от реальности.       Ему пришлось некоторое время подождать разрыва, зависнув в астральном теле над городом. Так он мог наблюдать за рассветом, медленно наступающим на Нью-Йорк. Светлело небо, из блёкло-серого становясь розоватым, а затем медленно наливалось на востоке горячим багрянцем; багрянец плавно уступал место яркому солнечному свету. Шпили небоскрёбов таяли в этом свете как сахар, оставляя только острые, игольчато-тонкие линии. Серые здания медленно розовели, синие тени падали от них на улицы. Город купался в свете, подёрнутый дымкой тумана. Стивен вспомнил, за что не любил февраль: постоянная сырость, дожди, иногда вперемешку с запоздалыми снегопадами, и этот туман. Из-за сырости и холода старые шрамы на руках болели вечерами сильней обычного.       На зданиях тут и там виднелись астральные паразиты разных размеров. Один особо гигантский присосался к зданию вокзала. Конечно, столько эмоций – радость от встреч, горечь от расставаний, волнение, раздражение, злость, спешка. Должно быть, лакомый коктейль.       Стивен шугнул существо парочкой боевых заклятий, и оно, ворча, провалилось в измерение, из которого пришло. Как он подозревал, ненадолго.       Разрыв возник неожиданно, как будто кто-то полоснул по небу с другой стороны ножом. На этот раз он возник неподалёку от Эмпайр-стейт-билдинг, и из него тут же начала вытекать серая вязкая масса. Что-то вроде плесени. Не опасно, с иномирной астральной плесенью этот город справится без него.       Оказавшись в разрыве, Стивен принялся штопать его изнутри так быстро, как только мог. Чем меньше внимания он привлечёт к этой своей деятельности, тем лучше. Одновременно он собирал остаточную энергию с краёв разрыва, ту самую, из-за которой он возник. Когда из неё сформировался достаточно чёткий энергослед, а разрыв был заштопан, оставляя Стивена в одиночестве по ту сторону реальности, он сосредоточился на полученном следе.       В астральном теле ему не нужен был каскад порталов через это вывернутое, существующее по сумасшедшим законам пространство. Он мог перемещаться между мирами практически мгновенно. Мелькнули и пропали очертания далёких, похожих на звёздные скопления, вселенных; вывернутый сам в себя ландшафт перекручивался под ним, из него вырастали причудливые щупальца, похожие на увеличенный в миллион раз ворс ковра; но и они исчезали быстрее, чем маг успевал их хотя бы разглядеть, перетекали в совсем уж немыслимые формы. Из форм вылезали странные существа, состоящие сплошь из превращающихся друг в друга щупалец и глаз; и оставались позади. Всё же те, что вылезали из разрыва, выглядели привычнее. Сказывалось формирующее воздействие физического плана настоящей реальности. Здесь же оторванные куски реальностей смешивались друг с другом, переплетаясь и распадаясь в вечном хаосе. Здесь не могло быть ни постоянных форм, ни координат.       Энергослед вёл мага всё дальше и дальше мимо этого причудливого пространства, пока перед ним не возник из пустоты знакомый уже кристалл погибшего мира. Он висел особняком, под ним и вокруг была пустота. Ни подобия звёзд, не дрейфующих кусков реальности, ни странных существ.       ТЫ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО Я СДЕЛАЮ С ТОБОЙ ЗА ОДНУ ПОПЫТКУ ПРИБЛИЗИТЬСЯ К НЕМУ? ТЫ СТАНЕШЬ МЕНЬШЕ ЧЕМ ПРАХОМ, МЕНЬШЕ ЧЕМ ПЫЛЬЮ. ТЫ СТАНЕШЬ НИЧЕМ.       Стивен призвал щиты; почти бесполезное, рефлекторное действие. Звучала, казалось, вся громада кристалла перед ним. Она резонировала от пропущенной мощи, поскольку, конечно, голос этот был бесплотным; в нём даже не было слов, одна чистая мощь и намерение, которое сознание преобразовывало в слова. Вся астральная сущность Стивена содрогнулась.       ТЫ ПРИШЁЛ ОСТАНОВИТЬ МЕНЯ, НО ТЫ НЕ СМОЖЕШЬ. Я ВИЖУ ТВОЁ СЕРДЦЕ. Я ВИЖУ ТВОИ МЫСЛИ, СТИВЕН СТРЭНДЖ. ТЫ БЕССИЛЕН ПРОТИВ МЕНЯ.       Кристалл задрожал; казалось, сила, резонирующая в его гранях, вот-вот развалит его на части. Но клетка устояла. Зато Стивен ощущал себя между колеблющихся потоков энергии застывшим, распятым, не способным ни слова сказать в ответ. Его пронизывало насквозь ослепительным холодным светом; затем всё вокруг потемнело, сгустилось до фиолетовых сумерек; ноги, хоть и бесплотные, ощутили под собой твёрдую поверхность. Из тумана впереди выступила фигура гротескных очертаний. Она медленно приблизилась; щупальца и отростки втягивались под тёмный с золотым шитьём плащ, рога исчезали, закрывались и сливались с кожей один за другим лишние глаза. Последним из лишних, закрывшись, исчез глаз во лбу. Существо вышло на бледный сиреневый свет полностью и оказалось копией Стивена. Только намного худее, будто что-то высасывало из него жизненные силы на протяжении долгого времени; кожа туго обтягивала скулы, щёки впали, под глазами залегли тёмные тени.       А глаза были живые. Человеческие.       И это оказалось самым страшным.       – Ну здравствуй, тёзка.       Стивен по-прежнему не мог говорить. Хотя эта копия вряд ли в его ответах нуждалась.       – Я предпочёл поговорить с тобой в иллюзии, – сказал двойник, обводя рукой кристаллические мерцающие стены. – Так выглядит моя тюрьма изнутри. Проникнуть ко мне ты не можешь… Как я не могу уничтожить тебя. Ты не приблизился на расстояние выстрела. Разумно. Но это не будет спасать тебя вечно. Уже догадался, из-за кого возникают разрывы?       Он раскрыл ладонь перед собой; Стивен увидел сверкающий шар мира, один из мириада, наполняющих вывернутое пространство междумирья. На его глазах шар будто вскрыли скальпелем – по нему протянулся тонкий, кровящий по краям надрез.       Иллюзия развеялась. Двойник улыбнулся.       Стивен наконец сумел пошевелиться. Иллюзия собственного тела была настолько реальной, что он ощущал боль под рёбрами от пропущенной через себя мощи. И вынужден был дышать.       – Что тебе нужно от моего мира? – спросил он хрипло. Каждое слово приходилось выталкивать из стиснутой, словно удавкой, глотки. К тому же он ощущал, что его как будто затягивает внутрь чего-то страшного, неотвратимого, как чёрная дыра.       – Не что, а кто, – поправил двойник. – Ты ведь успел к нему привязаться.       – Старк пытается начать жизнь заново. На твоём месте…       Горло стиснуло новым витком невидимой петли. Голос снова зазвучал в голове, раздирая её болью.       Бедный маг, влюбившийся в память о человеке, которого даже спасти не смог. Бедный маг, не способный воспользоваться мощью, лежащей в руках. Вынужденный вечно выбирать меньшее зло… Ты слаб. И он твоим не будет.       – А ты не жалей… меня… раньше времени.       Теперь вместе со словами из горла выталкивалась кровь. Но и молчать Стивен не мог. Он вдох за вдохом преодолевал эту чудовищную тягу; он сплюнул кровью под ноги двойнику.       – Где ты увидел жалость? – двойник улыбнулся-оскалился, и Стивен ожидал увидеть клыки вместо зубов. Но нет, зубы. – Это просто правда, от который ты бежишь. А вот ещё одна правда.       Он очертил пространство перед собой, создавая ещё одну иллюзию: кристалл его мира, рассыпающийся от распирающей его мощи.       Двойник щёлкнул пальцами, и кристалл рассыпался, выпуская его наружу.       Ещё щелчок – и двойник уже у границы его, Стивена, мира.       – Я займу твоё место в твоём мире. И ты не сможешь мне помешать. Если помешаешь… если только попробуешь… если с Тони что-то случится… я уничтожу всё, что ты защищаешь. Я не оставлю даже руин. Всё – станет – прахом.       – Так что тебе мешает… занять моё место прямо сейчас? – выхрипел Стивен, глядя, как иллюзия развеивается.       – Пока что эта клетка ещё может сдерживать меня. Но это ненадолго.       – Пока я жив…       – Не тешь себя иллюзиями, защитник мира. У тебя нет Камня Времени. У тебя нет былой силы. Ты тратишь последние крохи мощи на попытки спрятать от меня Тони под этими смехотворными щитами. Что ж, они действительно мешают мне ощущать его через эту бездну. Сбивают прицел. Ты поставишь ещё более мощные щиты… Но твоя жизнь взята взаймы, она уже утекает у тебя сквозь пальцы.       Он не сделал ни шага, но почему-то приблизился; кожа пошла трещинами, кое-где проступила чешуя, глаза проклёвывались на лице как звёзды; каждый светился злым голодным пламенем.       Стивен понял, что в иллюзии не заметил, как мёртвый кристалл тянет его к себе, и внезапно осознал, почему кристалл висел в полной пустоте. Двойник выжрал вокруг всё, до чего смог дотянуться изнутри кристалла. Существ, куски реальности, саму энергию пространства. Он и был чёрной дырой, и Стивен оказался на границе сингулярности. Более того, демон пожирал этот кристалл, медленно, но верно; стягивал с него энергию и тем самым разрушал его. Вот как он выйдет наружу. Сожрёт останки своего мира.       – Всё верно. Тебя я тоже поглощу, – улыбка двойника раскрылась шире, растрескивая кожу щёк, – раньше или позже. У меня достаточно времени в запасе. А у тебя, слабый, глупый Стивен – НЕТ!       Стивен, задыхаясь, собрал остатки сил и использовал разрывающее заклятие. На его удивление, сработало – иллюзия рассыпалась, и он снова оказался у кристалла в пустоте, но пустота эта между ним и стенами тюрьмы значительно сократилась. Он рванулся прочь, превращаясь в комету, прочертившую скрученную саму в себя черноту этого пространства. И даже удаляясь от мёртвого мира, он ощущал жадное, пристальное внимание, протянувшееся за ним как нить вязкой паутины. Он едва не потерялся в пустоте между мирами; забарахтался, притянутый куском вывернутой реальности, где обломки причудливых домов росли вниз крышами – в прямом смысле росли, у них были корни. Корни, на которых проклёвывались один за другим глаза. Стивен едва нашёл свой мир. И наткнулся на плотную оболочку. Разрывов не было. Соответственно, он не мог попасть обратно. Возле оболочки скопилось множество тварей междумирья – они ждали, когда через очередную язву можно будет забраться внутрь.       Стивен нашёл себе местечко между вывернутыми корнями домов – этот кусок дрейфовал по соседству – и приготовился ждать. Он старался не думать о Тони. И о том, что сказал его двойник, прочитавший его не как книгу даже, а как рекламную брошюрку. В книге хотя бы страниц много.       Чувство беспомощности грозило утопить Стивена в себе.       И всё, что ему оставалось делать – это сидеть здесь и ждать, пока тварь с другого края мультивселенной проделает в их мире очередную дырку.                     В эту ночь у Тони так и не вышло заснуть. В голову лезли мысли и выводы насчёт странного поведения Стивена. Даже появилась догадка насчёт его мотивов. И не нравилась она Тони, ох как не нравилась. Он ещё какое-то время промаялся, ворочаясь с боку на бок, а потом плюнул на это дело. Заказал у Пятницы кофе, спустился в мастерскую и начал работать.       Работа всегда помогала. К тому же, оказавшись здесь, Тони наконец получил доступ к последним разработкам своей версии, в том числе и чертежам так называемой машины времени. Чертежи были в ужасном состоянии – возможно, часть из них погибла, если что-то повредило спутниковые сервера Пятницы. Или, что тоже вероятно, изначальные чертежи изъяли из базы, и существовали они отныне только на какой-нибудь флэшке, припрятанной в заднице Фьюри.       Так или иначе, Тони испытал весьма странное чувство, открывая один за другим старые файлы. Все они были датированы осенью две тысячи двадцать третьего года; на многих, тех, что никто после Щелчка не трогал, в базе была пометка с датой смерти владельца. Кто-то сохранил эти файлы такими, какие они были изначально, отключив на уровне кода возможность редактирования. Тони стало не по себе. И от того, что он толком не знал, кто это мог быть, и от странного ощущения, что это мог быть он сам. Его версия, разработавшая всё это и уже знавшая, что не выживет.       Наверное, он замер так надолго, или у него сделалось слишком сложное выражение лица, потому что Пятница спросила, всё ли с ним в порядке.       – Это ты сделала? – поинтересовался у неё Тони быстрее, чем подумал, что знать ответ на этот вопрос не очень-то и хочет.       – Если вы имеете в виду невозможность редактирования файлов мистера Старка, мой ответ – да, это сделано мной.        Тони потёр лоб. Он не очень хотел выяснять, насколько эволюционировал интеллект этой конкретной Пятницы и приблизилась ли она к тому рубежу, за которым искин превращается в нечто большее. Вместо этого Тони сосредоточился на работе; ему предстояло собрать разрозненные обрывки данных в цельную картину. Этим он и занялся: музыка, кофе, потом вместо кофе – бренди, и всё это вкупе с напряжённой мозговой деятельностью. Что угодно, лишь бы ни о чём не думать.       Никто не беспокоил его, и ближе к вечеру Тони успел неплохо поработать и изрядно накидаться. В состоянии подпития, немытости и небритости его застал видеозвонок от Пеппер.       Ну она-то как всегда была великолепна: аккуратная причёска и сосредоточенное выражение лица.       Тони этого мира сам-то понимал, как ему повезло?       Оценив его состояние опытным взглядом, Пеппер покачала головой.       – Тони, хочешь, я приеду? – спросила она сочувственно.       – О чём ты? – Он пфекнул и помахал перед собой стаканом, – я в полном порядке. В полнейшем, Пеп. Так что если ты мне закажешь девочек и диджея, я такую вечеринку устрою…       – Тони.       – Да. Прости-прости, я играю роль примерного мужа. Никуда не высовываюсь, никому не показываюсь. Ты просто так звонишь или…       – Или. Я поговорила с Морган. Она хочет с тобой увидеться.       – Нет, я не готов, – быстро отреагировал Тони, чуть не выронив стакан из руки. Эмоции сейчас были притуплены алкоголем, но он всё равно ощутил панику. – В смысле… когда? Это точно стоит делать? В смысле, Пеппер, она же ребёнок, а я…       – Она умная девочка, и мы всё с ней обсудили, – твёрдо оборвала Пеппер его перепуганное блеяние. – Она хочет тебя увидеть, Тони. И она имеет право. Завтра мы будем у тебя к полудню, будь готов.       – Готов… в смысле, Пеппер, что мне приготовить?!       – Сам будь готов. – И, уже мягче, – всё будет хорошо. Вы подружитесь.       – Нет. Вряд ли. Не уверен. Пеппер! – Заметив, что она собирается отключить связь, Тони ощутил нарастание паники. – Пеппер, не бросай меня. Как мне одеться, что мне говорить? Подарок. Нужен подарок?       – Будь трезвым и побрейся. Этого достаточно.       Она завершила вызов, а Тони совсем потерял чувство реальности. Он, чего с ним никогда не случалось, четырежды промахивался мимо голограммы, прежде чем её свернуть. Он пролил бренди на голограмму клавиатуры. Он не отругал свежеустановленного Дубину за то, что тот кинул в него полотенце.       Он не хотел показывать девочке двойника её отца, только… такого, не слишком успешного двойника. Отношения с Пеппер не сохранил, потом замутил с колдуном – и его манией абсолютного контроля, стал причиной уничтожения своего мира, и… ох. Он не был достоин иметь такую чудесную дочурку, а что Морган была чудесной, он не сомневался ни секунду. Она же была ребёнком Пеппер. Конечно, она была чудесной.       Больше Тони не пил, и да, он побрился, но в остальном всё, что он делал перед встречей – психовал, волновался, порывался улететь куда-нибудь на Северный полюс и замерзнуть там, как Кэп, или вернуться в Санктум, вытащить Стивена из его транса и заговорить его до полусмерти.       Чего Тони не делал – так это не ел и не спал. И, конечно, к чертежам больше не возвращался – куда там, если мозг психует и отказывается работать.       За пару часов перед встречей он серьёзно собирался вызвать Хэппи и потребовать организовать что-то опасное, где можно сломать ногу. Минимум.       Или вызвонить Фьюри и стать добровольцем в испытании… чего-нибудь. Какого-нибудь лекарства. Чтоб с жуткими побочками.       Но ничего из этого он не сделал. Просто ходил туда-сюда по базе Мстителей, а когда Пятница сообщила о прибытии Пеппер и девочки, едва удержался от позорного побега. Не сбежал – спустился в холл и примерно ждал, когда они придут.       Пеппер вошла первой, придерживая дверь перед темноволосой и темноглазой девочкой семи лет. И, едва посмотрев ей в глаза, Тони понял, что всё – он пропал. Девочка была на него похожа. Она была именно тем ребёнком, о котором Тони всегда мечтал: любопытная, открытая, и такая… просто комочек яркой нежной жизни.       В общем, едва посмотрев ей в глаза, Тони понял, что влюбился и без раздумий отдаст за неё свою жизнь.       Тем временем Пеппер подвела её ближе и сказала:       – Морган, знакомься. Это Тони Старк. Тони, это Морган.       Девочка шагнула к нему ближе и протянула руку.       – Здравствуйте, – абсолютно серьёзно. – Вы и правда на папу похожи.       – Привет…       Тони присел перед ней, чтобы не смотреть свысока, и пожал её ладошку. Внутри всё заходилось от нежности и чувства вины.       – Я не твой папа, Морган. Ты прости меня.       – Я знаю. – Она слегка выпятила вперёд нижнюю губу. – Мы говорили с мамой. Она сказала, вы как брат-близнец папы с таким же именем.       – Да. – Тони улыбнулся ей. – Если хочешь, можешь так ко мне и относиться. Как к дяде. Я буду очень рад.       Морган опустила глаза, смотря в пол, убрала руку из его хватки. Пеппер напомнила ей негромко:       – Милая, ты же хотела о чём-то Тони попросить, помнишь?       Девочка несмело глянула на неё, потом снова на Тони.       – Можете мне базу супергероев показать? – попросила она, наконец. – Папа… не показывал.                            Они провели вместе долгий и счастливый день. Морган быстро освоилась, а Тони… что с него взять, он готов был перед ней мягким ковром стелиться. Даже Пеппер, поначалу ходившая по базе с ними, через час отбыла по своим гендиректорским делам. Предварительно, правда, предупредив Тони, чтобы сладким девочку не закармливал и с опасными игрушками играть не позволял.       Тони был молодцом, так что мороженого они съели всего лишь по рожку… или два, выпили по сладкому молочному коктейлю, а сахарная вата – да кто её считает, на самом-то деле? А из игрушек самой опасной (доступной) на базе был Дубина, и с ним Морган знакомилась под чутким руководством Тони.       В общем, вместе они облазили почти всю базу, и Пеппер забрала уставшую сонную девочку ближе к десяти вечера.       А Тони, проводив их, нажрался в хлам.       Он ощущал себя так, будто крадёт чужое счастье – заработанное и выстраданное другим человеком. Он был недостоин ни этого счастья, ни этого мира – его мир где-то далеко лежал в руинах, а он тут рассиживался, ел сахарную вату и не мог сделать ровным счётом ничего полезного.       Тони ненавидел себя, ненавидел своё бессилие и безумно хотел отмотать время назад и… хотя бы не позволить Стивену выпнуть его из мира. Погибать – так вместе.       Стивена он тоже ненавидел.       Даже свой несчастный мир он в душном пьяном угаре ненавидел. За… чёрт его знает что. За хрупкость. За то, что создались условия для сумасшествия Стивена. За то, что этого мира, будь он проклят, сейчас не существовало, а боль от его потери была жива и мучила Тони.       На каком-то кругу этой ненависти он сам не заметил, как облачился в костюм и, покружив немного над Нью-Йорком, прилетел к Санктуму.       Дом встретил его гостеприимно – распахнул окно на втором этаже, позволив через него влететь, и тут же закрыл за спиной. Это было окно той самой спальни, которую Тони облюбовал себе, живя здесь.       Вещи лежали на тех же местах. Стивен по телефону просил его забрать их и заодно разобрать мастерскую в крипте, но Тони так и не собрался.       Может быть, к лучшему? Почему-то от вида этой комнаты стало чуточку легче, будто он вернулся и впрямь к себе.       В коридорах было пусто. Вонг обнаружился на кухне – здесь он что-то искал в холодильнике. Иногда выставлял из холодильника на стол банки с плавающими в них щупальцами, отростками, явно мёртвыми существами, похожими на мутировавших осьминогов. Внутри холодильника неистовствовал Бадди: гремел банками, высовывал за пределы дверцы сиреневые щупальца. Иногда подавал ту или иную банку Вонгу.       – Сколько раз говорил Стивену убирать их, если умерли, – проворчал Вонг, завидев Тони. – В итоге каждый раз одно и то же: стоит мне не досмотреть, и в холодильнике полный бардак.       – А… – Тони пронаблюдал, как Вонг крошечным порталом заставил банки с мёртвыми существами исчезнуть.       – Слуш-шай… – язык у Тони заплетался, – а алкоголь тут… есть?       – Во-первых, – Вонг снова нырнул в холодильник, – если собрался тут что-то есть или пить, покупай это сам. Мы не миллионеры. Во-вторых, раз заявился, то делай водопровод.       Он, видимо, нашёл в холодильнике, что искал, и вылез оттуда.       Искомым оказалась половинка сэндвича.       Вонг ещё раз осмотрел Тони с ног до головы и отправился куда-то по своим делам.       – Стрэндж в своей комнате лежит, медитирует, – сообщил он напоследок. – Разбудить не сможешь, сколько пролежит – не знаю. Можешь сходить, потыкать, живой он ещё или нет.       Тони так и не понял, насколько это было шуткой.              Санктум стал для Тони самым настоящим спасением. Санктум… и его водопровод. Трубы были старыми, местами текли, смесители работали через раз. Один смеситель вообще как будто проектировал маньяк, ненавидящий всё человечество. У него было две температуры воды: ледяная и кипяток. И два режима подачи: тонкая струйка и полный напор. По словам Вонга, все этот смеситель ненавидели, но денег его поменять не было. Так что Тони заказал еды, выпивки, отправил в службу доставки список необходимых инструментов и принялся за работу. Благо Фьюри клятвенно его заверил, что первые две недели его не будет никто беспокоить, включая прессу.       С третьей недели должно было начаться форменное безумие, это да. А вот две первых должны были быть спокойными.       Тони, кстати, не интересовался, как Фьюри собирался это ему организовать. Снайперы? Отстрел журналистов, приблизившихся к нему на расстояние интервью? Немного прояснили ситуацию появившиеся в интернете статьи, которые Тони просматривал как-то вечером от нечего делать. В большей части журналисты сделали предположение, что у великого героя после временной петли развился ПТСР. Наверное, ещё и его помятый вид на пресс-конференции подлил масла в огонь. Кое-где ему вообще диагностировали тяжёлую депрессию или и вовсе помутнение рассудка после Щелчка. Поразительно просто, диванные спецы. Конечно, не обошлось без версий, что этот Тони Старк – не настоящий, а всего лишь клон, и за всем стоит какой-то правительственный заговор. Вот к слову, какой, нигде не уточнялось. На большинстве наиболее адекватных ресурсов сообщалось, что сейчас он находится на отдыхе, когда вернётся в мир и к делам – пока неизвестно.       То, что нужно.       Так что Тони пил, занимался ремонтом. Приходил на кухню разговаривать с Бадди. Тот реагировал на слова – извивал щупальца и гудел. Очень солидарно гудел, поэтому Тони рассказал ему про ту фигню, которую понаписали про него журналисты. На второй день купил стражу холодильника пиво и воочию увидел, как тридцати-семи-ног его пьёт: опутывает собой, из-за чего банка покрывается изморозью, ловко открывает щупальцами, а потом засовывает в отверстие прозрачные длинные передние усы и ими просто втягивает жидкость за пару минут.       Тони как завороженный наблюдал за процессом поглощения пива, сидя на корточках перед открытым холодильником.       Правда, после двух порций пива Бадди разбуянился, принялся стучать банками, сталкивая их боками, светиться, как неоновая лампа, и странно вибрировать. Вытолкнул из холодильника пару чашек, а когда Тони от греха подальше закрыл дверцу, грохот внутри продолжился.       За выходку с пивом Тони влетело от Вонга. Больше он такого не делал, а попытки споить Плащ успеха не могли возыметь: Плащ никакую физическую пищу не потреблял. Хотя иногда у Тони складывалось ощущение, что он потихоньку таскает откуда-то парфюм и умудряется наносить его на себя. Но не поливать же старинную ткань выпивкой, в самом-то деле.       Иногда Тони просто сидел у кровати медитирующего Стивена, попивал бренди прямо из бутылки и рассказывал о своих успехах.       – Ну что, теперь на кухне слив не течёт. Кстати, я из него вытащил херову кучу всего… даже не знаю, чего, и не уверен, что хочу знать. Как проснёшься, надо у тебя спросить, в каком мире водятся крохотные пушистые шарики. Вдруг ты открыл измерение, где основали Звёздный Флот и нашли трибблов?       – Стивен, я тут в твоей ванной поколдовал. Унитаз теперь там нормальный… хотя тебе какая разница, ты ж не ешь, значит, и им пользоваться не будешь. Зато блевать будешь с комфортом. Кстати, на твоей шторке в ванной завелась плесень, и… Я тебе новую купил, с котятками. Там ещё бургеры летают, но в основном котятки.       – Стивен, вы тут, в Санктуме, все такие умные и культурные, а за унитазом в одном из туалетов я нашёл засохшую какашку. Судя по виду, ей лет сто. Вот… кто это придумал сделать? Да туда физически срать неудобно, черти вы изворотливые…       Стивен его, конечно, не слышал, но Тони нравилось с ним вот так разговаривать. Это хоть немного разбавляло его тупое и глухое ощущение одиночества и тоску по утраченной жизни.       Так продолжалось три или четыре дня – Тони потерял счёт времени. Он почти не спал, так что даже на это не мог ориентироваться. За это время ему ещё три раза приходилось заказывать еду, один раз – бренди, проигнорировать кучу звонков от Пеппер, чтобы не отвечать пьяным голосом, а ещё он научил Плащ помогать в ремонте. Тонких вещей разумный текстиль делать не мог, а подавать нужные инструменты – запросто.       В очередной день Тони сидел у кровати Стивена, смотрел на подсвеченный солнцем профиль колдуна и рассказывал, как намучился с трубами в подвале, как вдруг Стивен пошевелился. Просто едва заметно переместил голову на подушке, а следом дрогнули веки. Дыхание стало глубже.       Стивен открыл глаза, моргнул пару раз. Плащ тут же подлетел к нему, укрыл собой.       Тони ощутил, как алкогольный туман мгновенно выветривается из головы: подскочил, навис над моргающим Стивеном и вгляделся в его лицо.       Выглядел, вроде, нормально.       – Воды принести? – спросил Тони.       – Что ты здесь… Принеси.       Голос у него был тихий-тихий.       – Сейчас.              Стивену не впервой было просыпаться после многодневного отсутствия в теле, так что к моменту, когда Тони вернулся, он уже сидел на кровати, укрытый ластящимся Плащом, и морально готовился совершить марш-бросок до ванной.       – Вот, вода, – Тони протянул ему стакан, но не отпустил, потому что рука у Стивена дрожала. – Подержать?       Стивен кивнул. Его знобило, в желудке поселилась тупая боль, в мышцах – слабость. Горло пересохло, казалось, до состояния трещин в нём. Вода немного помогла, после неё даже дышать сделалось легче.       – Мне надо добраться до ванной, – сказал Стивен, когда Тони отставил пустой стакан на тумбочку. – Если я сделаю портал, поможешь?       Тони хмуро кивнул и склонился над ним, чтобы было удобнее опираться при вставании. От него несло алкоголем.       Портал получилось создать только с третьего раза. Короткий поединок всего лишь с иллюзией двойника, не совсем удачное возвращение домой и необходимость по возвращении срочно латать разрыв вымотали Стивена; он едва держался на ногах, и если бы не Тони, завалился бы при проходе через портал.       Тони честно дождался его у двери ванной, и они совершили ещё один переход через портал, на этот раз на кухню.       – Смотрю, Вонг на тебя конкретно насел, – прохрипел Стивен, когда Тони сгрузил его на стул. – В ванной всё новое… Чёрт. Голова раскалывается. Там, в холодильнике… в большой банке… такие жёлтые желеобразные слизни с глазами. Их нужно сварить. Я не смогу сам…       – Что, прям с глазами? – пробурчал Тони, открывая холодильник и тут же шлёпая потянувшееся щупальце. – Бадди, нет, не проси, больше никакого пива.       – Ты всё-таки…       – Долгая история. – Тони достал банку. – Чёрт. Стивен, слизни на меня смотрят.       – Знаю… что смотрят. В кастрюлю их… до половины водой и на плиту. И следи, чтобы… не выползли.       Боль в желудке сделалась совсем уж зверской; Стивен обхватил себя руками, сгибаясь на стуле. Спасибо, что слизни вообще оказались в холодильнике. Это явно заслуга Вонга. Он всегда во время длительных отлучек Стивена ловил ему этих слизней в сто шестом измерении. А кроме бульона из них, лёгкого и невероятно питательного, желудок после длительных медитаций отказывался что-либо принимать.       Тони вывалил слизней из банки в кастрюлю.       – И вообще… ты что… стесняешься? – продолжил говорить Стивен, чтобы отвлечься от боли. – Смотри, вегетарианцем заделаешься.       – Я не стесняюсь. Я боюсь блевануть тебе в суп, – проворчав это, Тони набрал воды в кастрюлю. – Как-то бургеры мне привычнее. Они не смотрят на тебя, пока ты их ешь.       – Ну хочешь… в следующий раз сделаю так… чтобы смотрели?       Ответом ему стало невразумительное ворчание, пока закипала вода. Надо отдать Тони должное – несмотря ни на глаза слизней, ни на крайне специфичный запах, он со своей задачей справился. Скоро перед Стивеном стояла тарелка бульона, пахнущего орехами, грибами и жжёным пластиком.       Тони, убравший кастрюлю с огня, сел напротив. На стул.       Стивен принялся за еду, стараясь, чтобы ложка в руке не дрожала. Желудок всё ещё зверски болел, но скоро это должно было пройти. Горячий бульон творил чудеса; боль потихоньку разжимала хватку и уходила.       Зато в наступившей тишине вернулись мысли о произошедшем в междумирье. И о том, что каким-то образом придётся рассказать это Тони. Боль хотя бы отвлекала от этих мыслей, теперь деваться от них было некуда.       А ещё Тони пил. Как бы не всё время, что Стивена не было в этом мире.       Пил, чинил водопровод в Санктуме – а сейчас вот просто сидел и смотрел, как Стивен ест. Когда бульон закончился, спросил:       – Ещё?       – Нет, спасибо. Позже.       Тони забрал у него тарелку и сам встал к раковине, чтобы помыть. Снова заговорил, перекрывая шум воды:       – Стивен, ты же помнишь, что я тебя неплохо знаю?       – К чему ты ведёшь?       Тони домыл тарелку. Положил её на тумбу. Снова сел напротив Стивена и уставился на него красными от недосыпа глазами. Показал ему ладонь и начал перечислять, загибая пальцы:       – Первое. Ты отказываешься от еды и питья, прежде чем накладывать на меня защиту. Второе. После заклинания блюёшь. Третье… – он почему-то замолчал, поморщился и убрал руку, – в общем, ты второй раз накладываешь на меня какие-то очень сильные чары. Скорее всего, защитные, тут я тебе верю. И накладывал их, прежде чем отлучиться на рандеву с демоном из другого мира. Не думаю, что ты наложил их на кого-то ещё. Значит, либо этот демон охотится конкретно за мной, либо… – он развёл руками, – ты по уши в меня втрескался и страшно переживаешь исключительно за мою безопасность. А я знаю только одного демона, который на меня глаз положил. Пожалуйста, скажи, что я где-то ошибся.       Тони замолчал, смотря на него с выражением побитой собаки.       Стивена словно в ледяную воду окунули. Пока он думал, как рассказать Тони о демоне, тот сам всё понял. И хуже того, про влюблённость. Это что, шутка?       – Никогда больше не буду иметь дело с гениями.       Тони только плечом пожал, как бы говоря, что ничего особенного.       – Ну так что? – поинтересовался блекло, – видел его? Как… как он?       – Сошёл с ума. Если не полностью, то в процессе. Грозится явиться в этот мир, забрать тебя и убить меня. Если я буду мешать – ставить на тебя щиты и так далее – сказал, разрушит здесь всё. Это вкратце.       Тони будто сильнее посерел.       – Нет, так не пойдёт, – он покачал головой. – Ваш мир он не уничтожит. Как мне к нему вернуться?       – Никак, – Стивен обессилено обмяк на стуле. Просто больше не мог сидеть прямо. – Ты не выживешь в том пространстве, где он обитает. И он это знает, поэтому… собирается разрушить остатки вашего мира, в которых сейчас сидит как в клетке… заявиться сюда и занять моё место. Только вместе с тобой. Ему нужна среда, в который ты сможешь выжить… терять тебя второй раз он не собирается. Это и был его план изначально, когда он швырял тебя порталом через междумирье. Найти мир, в котором тебе не дадут умереть до его прихода.       – Должен быть выход, – Тони сцепил руки перед собой. – Так, окей. А если меня не станет?       – Ты думаешь, обезумевший от горя демон пощадит здесь кого-то в этом случае? Перестань, ты не найдёшь вариантов. Защищать эту реальность – моя работа.       – Это наша работа, – зло ответил Тони. – Наша. Ты всерьёз решил, что я просто буду сидеть и смотреть, как… Не надо меня защищать и жалеть, Стивен. Я не прекрасная принцесса, ты не мой принц. Метафизика – не моя сфера, но… я могу быть полезен.       От фразы о принце всё внутри вскипело.       – Хватит издеваться, Старк, – процедил Стивен сквозь зубы. – Да, я в тебя… имею к тебе некоторые чувства, которых быть не должно, но это, чёрт тебя дери, не повод…       – Например, артефакты, – продолжил Тони, но резко заткнулся. Уставился на Стивена непонимающе. – Чувства? Что?..       – Сначала говорит мне это прямым текстом, а теперь притворяется, что не понял, отлично. Да, я не твой принц, грёбаная ты заноза в моей заднице, но это не значит, что я не буду тебя защищать! Вместе с этой, – он ткнул пальцем в стол, – реальностью!       Тони ответил не сразу. Откинулся на спинку стула – та опасно скрипнула, вперил в Стивена свои тёмные налитые кровью глазищи. Раздумывал, видимо. О чём тут раздумывать?       – Ты. – Наконец заключил он. – В меня. Слушай, я… а ты… ты уверен? То есть, прости, конечно, но если ты просто перенёс…       – Спасибо, после той ночи на острове я в себе разобрался. Ты – не он. И давай закроем эту тему.       Тони, судя по его виду, ничего закрывать не планировал. Он помолчал ещё несколько секунд, потом заговорил снова:       – Я… правда не знал, Стивен. Про влюблённость – это шутка была такая. Дурацкая.       – Ещё лучше.       Стивен склонился над столом и прижался лбом к прохладной столешнице. Хотелось об неё же и побиться.       Он уже не видел, только слышал, как Тони тяжело вздохнул и сказал:       – Да уж. Два защитника вселенной. Пьяный мужик за пятьдесят и… мужик за сорок, нахлебавшийся слизнячьего супа. Добавить престарелого бомжа-инвалида, и против нашей троицы не устоит никто.       – Вонг не согласится на роль бомжа-инвалида, так и знай.       Стивену стало легче от его иронии. Но поднимать голову от стола всё ещё сил не было.       – Тогда мы в пролёте. Но я ещё у Фьюри спрошу, вроде, у него тоже нет жилья.       – А если серьёзно, – Стивен всё-таки сел на стуле прямее, – мне придётся драться с твоим Стрэнджем. И мне надо знать, на чьей ты стороне, потому что… Если ты всё ещё… Ты всё ещё его любишь? Только честно.       – Честно? – Тони не отвёл взгляда. – Я бы его своими руками убил, если бы понадобилось. Но… да. Люблю.       Стивен был к этому готов, как ему казалось, но нет.       Он мог бы рассказать Тони, что от его Стивена там мало что осталось. Что демон, сидящий в клетке, жрёт остатки мёртвого мира, чтобы из него выбраться. Но это было бы правдой только отчасти, потому что Стивен помнил глаза. Живые, человеческие. Такого взгляда не бывает у демонов в принципе, они не умеют его копировать.       – Хорошо, – сказал он, чтобы хоть что-то сказать. – Ты понимаешь, что его нужно остановить.       – Ещё бы не понимать. Кстати… – Тони щёлкнул пальцами, – ты мне кое-что напомнил. В своём мире я проектировал броню и для Стивена. Специально для магических штучек-дрючек. Чертежей не осталось, но если я поработаю день-другой…       – Броня? В смысле… куча железяк в сочетании с магией? Однозначно плохая идея.       – Ты споришь, потому что не смыслишь в этом ни черта, Дамблдор.       – Как я буду колдовать, когда каждый палец одет в толстый слой брони и похож на металлическую сосиску, умник? Маги не зря предпочитают минимализм. Нужно, чтобы ничто не сковывало движений тела.       Тони поднял брови, медленно поднял кулак и оттопырил средний палец. Палец демонстративно оделся в алую броню.       – Я видел ваш минимализм. Халат в оборочках, чулочки в складочку. Сказал бы, что на трусах бантики, да видел я эти трусы. Я сделаю броню, ты её опробуешь, а потом меня поблагодаришь.       – А со своей машиной, перемещающий между мирами, ты уже закончил? – поддел его Стивен. – Не думал, что моя гипотетическая броня важнее этого.       – С машиной пока ничего не получается. Я, видишь ли, в этой реальности не обладаю такими средствами, чтобы собрать то, что хочу, просто так.       Тони зевнул, прикрыв рот запястьем.       – В чём я… – снова зевнул, но не так широко, – уверен, так… это в том, что нам надо поспать. Довести вас до спальни, сэр защитник вселенной?       – И колыбельную спеть не забудь. – Стивен поднялся из-за стола, доставая кольцо.       Когда он уже лежал у себя в комнате, пытаясь заснуть, в комнату залетел дрон. Тот самый, что когда-то принёс телефон, или просто другой такого же вида.       – И что тебе нужно?       Дрон вместо ответа завис над кроватью и принялся играть мелодию популярной колыбельной.       – Заткнись, – сказал Стивен, но дрону было плевать. Мелодия продолжалась.       Стивен перепробовал разные варианты:       – Остановить музыку.       – Громкость на минимум.       – Заткнись, чёртова железка!       Всё равно, пока мелодия, к счастью, короткая, не закончилась, дрон не замолчал. А отыграв, он как будто бы поклонился и вылетел.       Стивен повернулся на кровати на бок, дотянулся до телефона на тумбочке, активировал голосовой набор и надиктовал Тони:       «Скажи спасибо, что я не раздолбал тебе технику боевым заклятием. А вообще пишу тебе сказать, что я тебя официально ненавижу».       Ответ не замедлил прийти:       «надо же а двадцать минут назад говорил совсем другое. спи защитник вселенной завтра трудный день»       «У нас каждый день трудный, тоже мне, удивил»       Подумав, Стивен добавил: «Спокойного сна» и отложил телефон.       Но когда он закрыл глаза, то увидел не долгожданную темноту, а фиолетовый туман мёртвого мира.