Путь на запад

Она провела в темноте настолько много времени, что голубизна неба показалась ей слишком яркой, от чего девушка зажмурила глаза. Вокруг были голоса, какие-то знакомые, какие-то нет, но одно она знала точно — их несколько. Странно, она чувствует руки и ноги. Сколько времени она их не чувствовала? Она жила, словно бестелесный призрак, обреченный на вечные скитания и не имеющий возможности даже прикоснуться к какому-то предмету. Как же сильно болит голова! Она словно раскалывалась на несколько частей, причем казалось, что раскалывали ее жутко тупым предметом, отчего голова начинала болеть еще сильнее. От боли она замычала сквозь плотно сжатые губы, и в тот же миг все голоса пропали, затихли, как будто их и не было. Но она знала, что люди еще здесь. Она слышала их дыхание, иногда шепот, шаги, шум травы от движений ног… Трава. Зеленая, наверняка такая же яркая, как небо. Она пошевелила пальцами правой руки, и между ними оказались зеленые ростки. Они еще были мокрыми от росы, значит, сейчас раннее утро. Она сжала траву, зацепляя комок земли в ладони. — Талия… — услышала она рядом шепот знакомого голоса. Нежного, женского голоса. Аннабет. Это голос Аннабет. — Талия, ты слышишь меня? Она слышит, но что, если она ответит, все исчезнет? Исчезнет этот голос, яркая синева неба, которую она ощущает даже сквозь закрытые веки, ощущение мокрой травы и холода земли. Что, если она ответит и снова окажется в той темноте, в которой ей пришлось провести столько лет? — Талия, прошу… — Аннабет прикоснулась ладонью к ее сжатому кулаку, и в тот же миг дочь Зевса распахнула глаза. Темно-голубые, с пронзительным взглядом, глаза посмотрели в серые, наполненные слезами надежды. — Бет, — прошептала Талия слегка хриплым голосом, и Аннабет задрожала, а потом расплакалась, кинувшись обнимать подругу. Она сжимала ее в своих руках и больше не сдерживала слезы и улыбку, радуясь тому, что было раньше невозможно. Золотое руно до сих пор лежало на груди Талии Грейс, а сама девушка, живая, без ран, была рядом и неуклюже обнимала в ответ. Глаза Талии понемногу начали привыкать, и вместо размытых силуэтов она смогла увидеть кентавра, еще двоих подростков рядом и толпу заинтересованных ребят позади кентавра. Некоторые даже подпрыгивали, чтобы точно увидеть все. Талия вздохнула. Потом еще раз. Свежий воздух попадал в легкие, возвращая жизнь и все больше уверяя девушку в том, что это не сон, не иллюзия. Это реальность. Реальность, в которой она снова могла двигать телом, дышать и видеть небо. Вскоре кентавр разогнал любопытную толпу, а Аннабет и те самые двое незнакомых подростков отвели ее в самый большой дом. Талия догадалась, что они в лагере полукровок. В лагере, куда она с Лукой, Аннабет и Гроувером пытались дойти и куда именно она все-таки не дошла. Память услужливо преподнесла картинки ее сражения с циклопом: полная луна, еле освещающая дорожки леса, ведущие к лагерю, маленькая Аннабет, смотревшая на все с любопытством и страхом, смелый Лука и подгоняющий их Гроувер. Дикий крик существа, жаждущий их смерти. А потом резкая боль в области груди и снова луна, после чего Талия оказалась в темноте. — Что со мной произошло? — спросила Талия, когда оказалась в мягком кресле внутри дома, а все остальные расположились напротив. Только Аннабет села рядом на подлокотник и не отпускала ее руку. Талия догадалась, что та тоже боится, что все вокруг — лишь мираж. — Ну… — протянула рыжая девушка. — Ты умирала, твой отец решил тебя спасти весьма экстравагантным способом. — Он превратил тебя в дерево, а мы вернули обратно с помощью Золотого руна, — добавил брюнет. Талия заморгала. — Можно было как-то и поосторожнее преподнести эту новость, Перси, — шикнула на брюнета, которого звали Перси, рыжая. — Как можно это преподнести осторожно? — поднял парень брови. — Кстати, меня зовут Перси. Перси Джексон, если точнее, я сын Посейдона. Может, водички? Талия кивнула, переваривая. Зевс превратил ее в дерево? — Талс, ты только не волнуйся, — привлекла ее внимание Аннабет, в то время как Перси наливал в стакан воду из кувшина. — Все уже позади. — Да, это точно. Руно залечило все твои раны, так что превращение в дерево тебе больше не грозит, — Талия взяла стакан, — если, конечно, твой отец окончательно не сойдет с ума. Над лагерем прогремел гром и сверкнула молния. — Перси, мы не дома, черт тебя задери! — снова шикнула на парня девушка с рыжими волосами. Талия вдруг поняла, что она ей кого-то напоминает. — Я что, виноват, что это правда?! — возмутился парень. Гром прогремел во второй раз. — Перси, я прошу тебя, помолчи, — вступила Аннабет, и Талия удивленно подняла брови, когда парень послушно замолк. — Талия, — позвал девушку кентавр, — меня зовут Хирон, и я тренер в лагере полукровок, где ты сейчас находишься. Здесь каждый полубог живет в домике своего божественного родителя, может тренироваться, заводить знакомства и так далее. На территории лагеря каждый полубог в полной безопасности и… Не успел Хирон договорить, как входная дверь в Большом дом со стуком открылась и внутрь вбежал Гроувер. — Это правда?! — закричал сатир, а потом, заметив Талию, ахнул и сел на пол. — Это правда… — Привет, козленок, — улыбнулась Талия. — Гроувер, может встанешь с пола? Или тебе там удобно? — спросила Мина, облокачиваясь на стол. — Да, знаешь, тут хорошо, — заторможенно ответил сатир, не отводя взгляда от Талии, — прохладно, в самый раз. — Где Лука? — перебила всех Талия, и в комнате в ту же минуту повисло молчание, а потом Мина тихо, но с подробностями, начала рассказ.

***

Талия стояла возле реки. Ветер развеивал ее короткие волосы, играя, а солнце преображало черный цвет в более светлый оттенок. Мина подошла тихо, присев рядом на выступ камня. — Ты дочь Артемиды, — нарушила молчание Талия и обернулась. — Ага, — Мина подняла с пляжа парочку камней и начала кидать их в воду. — Как ты это поняла? — Я ее видела. С охотницами. Самая главная из них предлагала к ним присоединиться. — Почему не согласилась? — Тогда нас было трое: я, Лука и Аннабет, — Талия села на землю и тоже подобрала камни. — Мы пытались найти безопасное для нас место. Тогда еще не знали о лагере, не встречали Гроувера. Знаешь, возможно, я бы согласилась, но… Талия вспомнила то время, когда трое подростков пытались выжить, отбиться от многочисленных монстров, которые сменялись один за другим. Их было так много, на каждой улице, в каждом переулке, что Талия привыкла спать с открытыми глазами. Предложение охотниц было заманчивым, став ею, она бы забыла о погонях, стала бы сама той, которая охотится. Однако, она не могла бросить Луку и Аннабет. То же она и сказала Мине. — Она не помнит меня, — сказала Мина, бросив в воду последний камень. — Мама. Она стерла себе и всем память обо мне с целью защитить. От кого и зачем таким способом я не знаю. Я и о потере памяти узнала вчера. — Сочувствую. А меня моя мать никогда не любила. Ей плевать было, сыты мы или голодны, есть ли, что нам носить или надо купить одежду. — Мы? — У меня был брат… Они просидели на берегу около часа, рассказывая свои тайны. Незнакомцам выговариваться было намного проще, и обе решили этим воспользоваться, пока еще они не стали теми, кто прикрывает друг другу спину во время битвы. А в том, что им придется вместе сражаться, они не сомневались. — Может, хватит? — прервал их разговор по душам Перси, выйдя из леса. — Хватит что? — Перси, твою ж мать! — прозвучали одновременно голоса Мины и Аннабет. — Я же просила тебя не вмешиваться! — Бет, они тут уже час сидят и болтают о грустном, — не оборачиваясь прокричал дочери Афины Джексон. — Я, конечно, понимаю, одна обижается на весь мир из-за своей матери, а вторая практически воскресла из мертвых, но это не повод больше часа меланхолить! — Я вовсе не обижаюсь на весь мир, — не согласилась Мина. — Неужели? — Представь себе. И вообще, хотим и грустим, хоть час, а хоть и два, или у тебя есть предложение получше? — Есть. — И какое? На лице Перси появилась ехидная улыбка, а Аннабет закатила глаза. — Предлагаю украсть у мистера Ди пару бутылок, ему они все равно не нужны, и поехать в город, пока он не заметил пропажу. А там напиться и провожать закат. Потом поехать к нам с Миной домой, поспать, поесть, выслушать от родителей лекции о плохом поведении, покивать, словно с ними согласен, сыграть в карты с Аидом и начать строить план, как вернуть матери Мины память, а Луке — здравое мышление. Все согласны? — Слушай, а ты мне все больше нравишься, сын Посейдона, — прищурилась Талия. — Аналогично, дочь Зевса.

***

— Ты дурак? — спросила Талия, застав Перси за лазанием под столом. — Я пытаюсь найти карандаш, — послышалось в ответ. — Какой карандаш? — Красный. Это Мины. Если она узнает, что из-за меня он укатился и пропал, то четвертует на месте. Талия усмехнулась и пошла заваривать кофе, зевая. Прошло пять месяцев с тех пор, как Перси предложил им украсть у Диониса вино, напиться, а потом пытаться решить все проблемы. Однако, если первую часть плана они смогли выполнить на ура, то со второй возникли проблемы. Во-первых, как вернуть память богине никто не знал. Даже сами Боги. Посейдон и Аид пообещали что-то выяснить, но ни к чему в итоге не пришли. Проклятье можно было снять лишь в определенный день, и больше никогда, а та, кто наложила то самое проклятье, исчезла со всех радаров. Во-вторых, Луку тоже оказалось невозможным найти. Все пришли к мысли, что он скрывается от богов различными возможными средствами, и здесь надеяться оставалось лишь на чудо. Ну или на пророчество оракула, к которому им путь пока что был закрыт. Дионис выяснил без труда из-за кого пропали две бутылки, поэтому все четверо прятались в доме и в лагерь не совались. К тому же, в доме было достаточно места для четверых полубогов, так как Салли Джексон отныне не была смертной женщиной. Посейдон, узнав про ее вторую беременность, мешкать не стал и предложил жениться. Салли сначала хотела отказаться, не желая оставлять Перси, но, когда и тот встал на сторону отца, согласилась. Нужно ли говорить о том, что после свадьбы она стала бессмертной? Правда, четверо подростков все равно не бывали одни. Салли появлялась в доме, чтобы проследить за детьми, как и Посейдон. Иногда заявлялся Аид, особенно он зачастил в декабре, когда Деметра начала все больше наведываться в гости к дочери, которая в это время года была в Подземном царстве. — Ну как, нашел? — со смешком спросила Талия, помешивая кофе. — Нет, — Перси вылез из-под стола и расстроена смотрел в стену. — Может, в магазин быстро сбегать? — Она заметит разницу. — Да. Заметит. Но хотя бы не убьет. — Кто кого не убьет? — зашла на кухню сонная Мина. — Ребят, только девять утра, давайте без убийств, — послышался голос Аннабет. — Лучше к вечеру, в темноте трупы прятать проще. — Что она с тобой сделала? — спросил Перси у Аннабет, указывая на Мину. — Ты ведь была такой доброй! — Перси, милый, это ты был слеп, — ответила Чейз и поцеловала сына Посейдона в нос. — Кошмар! — наигранно возмутился Перси. — Чем сегодня займемся? — Думаю, что на этот вопрос отвечу я, — Аид, как обычно, появился бесшумно, но полубоги даже не вздрогнули — уже привыкли. — Мне нужна ваша помощь. — Служба «живая помощь Аида» к твоим услугам, — пробурчала Талия. — И я тебя рад видеть, племяш, — улыбнулся Бог и перевел взгляд на Перси. — Помните, что вы мне обещали? — Забрать твоих детей? — вспомнил Перси. — Верно. И это надо сделать сегодня. — Кайф, — Мина взяла чашку у Талии и сделала пару глотков. Грейс закатила глаза, уже привыкнув. — Ну что, прогуляемся? Кстати, как далеко нам ехать? Надеюсь, не в Сибирь?