Кодекс отца

- Простите, молодой человек, в приёме отказано, - слышалось до сих пор в ушах обескураженного Корки. Ещё пятнадцать минут назад, такой весёлый и воодушевлённый, он совершил посадку на взлетной платформе храма джедаев и лёгкой, пружинистой походкой прошёлся до главного входа. Корки был абсолютно уверен в том, что результат этого визита, о котором он не поставил в известность никого, даже тётю, будет положительным. Ведь ещё неделю назад Корки уже был здесь и даже был принят, почти как родной самой Главой Совета джедаев, Магистром Винду. Этот высокий, монументальный, темнокожий мужчина средних лет с абсолютно лысой головой, учтиво поднялся ему навстречу и внимательно выслушал, как Корки сказал, чуть робея под внимательным взглядом Магистра: - Приветствую вас, Магистр, я понимаю, вы удивлены, но я хотел бы вступить в ряды Ордена. Я долгое время не знал о том, что могу взаимодействовать с Силой, но недавно я понял это. Если у меня есть шанс, то позвольте попробовать мне развить это. Винду продолжал сверлить юношу внимательным взглядом, после спросил, чуть прищурив свои огромные чёрные глаза, казавшиеся бездонными провалами на смуглом лице: - Что ж, звучит интересно, но я хотел бы знать подробности, расскажи, если не сложно. Корки сложно не было, он напротив был только рад поведать о своём открытии: - Всё началось недавно, сперва у меня упал коммуникатор и я хотел поднять его, вытянул руку и он сам вдруг прилетел в ладонь. Потом я увидел несколько вещих снов и они сбылись. И наконец я смог остановить взмахом руки неуправляемый спидер. - Это уже говорит о многом, думаю, можем попробовать провести испытания, - проговорил Винду, задумчиво покусав нижнюю губу. Следом прошла стандартная процедура для всех новичков - Мэйс показывал обратную сторону датапада и Корки должен был угадать какое там изображение. Затем спросил о цели вступления в Орден и понятия о Силе. И под конец, отпуская его, сказал: - Результаты узнаешь через неделю, прилетай сюда же, утром. Неделя прошла в радостном предвкушении и вот Корки снова здесь и устремившись к Залу Совета, не видя перед собой вереницу таких же молодые людей и гуманоидов, направился точно в двери и тот же Мэйс сказал ему то, что Корки сейчас и услышал и до сих пор был не в силах переварить. - Магистр, но, как же так? - спросил Корки, сам понимая, что голос его садится и от этого звучит жалко и неубедительно. - Есть причины не принимать вас, - спокойно и равнодушно ответил Мэйс - Хотя бы, ваш возраст, он значительно выше требуемого. Взгляд Корки был твёрд и решителен в желании докопаться до истины и лишь дрожащие от обиды губы выдавали в нём ребёнка, одинокого и растерянного. - Мне нужна справедливость, - сказал он как можно тверже - Я прошёл испытания на отлично и потом, у вас уже были возрастные ученики и они были благополучно приняты. - Орден имеет право принять лишь ограниченное число таких учеников в год и в нынешнем лимит заполнен, - прозвучал такой же холодный и равнодушный ответ. - Но почему же именно я туда не вписался? - голос Корки переполняли обида и горечь. - Тебе ответил прямо, как есть? - начал терять терпение Винду. - Вперёд, - выпятил грудь Корки, готовясь принять любой удар, каким бы сильным он ни был. - Из какой ты семьи, юноша? Кто твои родители? - последовали совсем уж неожиданные вопросы. - Предположим, родителей нет, - так же прямо сказал Корки - Осталась одна тётя, было две, но осталась только одна. - Весьма что неплохо, - почесал подбородок Винду - Плохо, когда нет вообще никого. Надеюсь, тебе удастся найти свой жизненный путь. Удачи, и да прибудет с тобой Сила. - Смешно, - ядовито выплюнул Корки - Просто умереть можно от хохота. Ответа он не слышал, утопив его в хлопке дверей. Обратно юноша уже не спускался по лестнице, а почти катился с неё, как мяч. Решительный и хладнокровный будущий джедай ушёл в сторону, уступив место ранимому подростку. Слёзы наворачивались на глаза, независимо от желания, наравне с обидой на всю галактику. Больше всего хотелось сейчас плюнуть на все убеждения и просто разреветься, как в детстве, только теперь никто и утешать не будет. Прохожие мирно текли вокруг, не замечая творящегося перед ними беспредела, или же просто разучились замечать его, привыкнув жить в условиях, схожих с такими. И как раз сейчас взгляд Корки, такой пустой и растерянный, вдруг выхватил в этой толпе единственное близкое и родное лицо в этом мире. Тётя Бо мирно шла по своим делам, неизвестно как образовавшимся на Корусанте. Она выглядела как и всегда до этого. Сине-белая броня мандалорца, только шлема не было, он висел за спиной, чуть растрепанное рыжее каре, золотисто-карие глаза. Ещё немного и их взгляды пересекутся, а потом и расспросы пойдут, нет, этого Корки совсем не нужно. Не для того он сделал этот и прошлый визиты на Корусант тайными и потому быстрее ветра метнулся в сторону своего корабля и нырнув в салон, как в спасательную капсулу, мрачно активировал автопилот. Сам бы он ни за что не смог сейчас управлять кораблём. Как долетел до дворца, юноша не помнил и то, как бросил корабль прямо на пороге ангара, не став залетать внутрь. Пусть Грег этим занимается, в конце-концов, забота о транспорте-его обязанность. В себя пришёл только в своей комнате, где сразу же упал на кровать и отвернулся лицом вниз и пролежал так до самого возвращения Бо.

***

Бо-Катан вернулась не так давно и сразу же поняла, что племянник на месте, хотя во дворце было тихо. Это подсказал годами натренированный инстинкт, а так же небрежно брошенный корабль. Женщина не знала, откуда прилетел племянник, но была уверена, что он ей непременно расскажет. На то они и близкие люди, последние из рода Крайзов. Она прошла в его комнату и тут же увидела его, лежавшего на кровати с видом полной безнадёги. Можно и не спрашивать, и так ясно, что дела хуже некуда. Но всё равно решила поинтересоваться: - Ну и что же у нас произошло? Корки лишь безнадёжно махнул рукой. - Скажи уже, как есть, - устало махнула рукой Бо. - Какая разница, если ничего не вышло, - ответил племянник безучастно - Совсем они обнаглели, бюрократы. Только не думал, что и там это котируется. Бо не стала спрашивать, кто такие они и где это там, поняла уже, что Корки ей всё равно ничего не скажет. Не такой он человек, что позволит силой вынуть из себя нужные сведения. Гордый и невозмутимый, такой же, как его мать, которую он привык считать тёткой. Тёткой, кормившей его грудью и встававшей ночами, когда тот плакал и не мог заснуть от прорезавшихся зубов. Тёткой, которую так мало знал, как мать. И мигом отогнав от себя тяжёлые мысли, Бо отправилась вниз, к оставленному кораблю, надеясь, что он подскажет ей, что произошло. Или, по крайней мере, где. И женщина оказалась права, поскольку, если в первый раз Корки проявил чудеса конспирации и загнав корабль в ангар, старательно стёр записи бортового компьютера, то сегодня, видимо, был настолько расстроен, что не сделал ни то, ни другое. Из чего следовало, что уже через пять минут Бо оказалась полностью в курсе и её щеки полыхнули от ярости, заставив вернуться воспоминаниями на много лет назад и после пересечь их с нынешним годом, вернее, с нынешним днём, который заставил женщину вспомнить другой день, восемнадцать лет назад и теперь, засучив рукава, отправится наводить справедливость. Что делать, Бо привыкла жить так, потому, что уже не помнит времени, когда ей приходилось думать о себе лично, ведь проблемы и горести близких она всегда воспринимала как свои и решала их, когда те сами не были на это способны. Пусть Корки и не сразу поймёт её поступок, да и сестра вряд ли оценила бы, но по крайней мере сделает так, что одной болью станет меньше. Впрочем, при жизни Сатин, Бо никогда бы и не решилась на подобное, но отчаянные времена требуют отчаянных мер.