Птичка

Февраль 1991 год

Жизнь сестер Суриковых сильно изменилась за полтора года, что прошли с той ночи. Они теперь жили в Москве, в небольшой квартирке, что на время дали Соне за спортивные успехи (на самом деле, это ее тренер постаралась, уж больно много времени девушка тратила на дорогу из пригорода, это выматывало юное дарование и отвлекало от тренировок). У нее прибавилось медалей, в том числе золотая на Зимней Универсиаде, теперь она катались в паре с сильнейшим партнером, Ваней Соколовским, и они усердно готовились к Чемпионату СССР, который должен был пройти в Ленинграде. Дальше у Сони в планах были чемпионаты Европы, Мира, а затем она планировала подобраться и к Олимпийским играм. Оля все так же горела музыкой, училась в консерватории, пропадая там целыми днями, стирая пальцы в кровь. Иногда мечтала о замужестве, но быстро разочаровывалась во всех парнях, что ухаживали за ней. Она часто вспоминала Сашу Белова, который после той длинной августовской ночи пропал с радаров. Оля не знала, жив ли он, но в глубине души надеялась, что это так. Отношения между сестрами выровнялись, скандалов между ними больше не было, и все же нельзя было сказать, что они очень близки. Девочки научились уважать личное пространство друг друга, делились секретами и задавали вопросы лишь когда у обеих было для этого подходящее настроение. Саша Белов поехал искать Олю в тот же день, когда вернулся с Урала в Москву, все это время он думал о ней, и чем дольше они были в разлуке, тем, казалось бы странно, он сильнее в нее влюблялся. А может не в нее, а в образ, что он запомнил. Вот чья жизнь, чье сознание и чьи цели поменялись кардинально за эти полтора года. Он уже начинал крутиться в кругах, которые в обществе позже станут называть новыми русскими. А что оставалась делать? Жизнь дала ему крупного пинка в виде пулевого ранения и замаранной репутации, причем за зря. Саша же ни в чем не был виноват, кроме, может, глупой влюбленности и излишней горячности, но кто в его возрасте без памяти не влюблялся и не совершал бездумных поступков? Тем не менее он быстро смекнул, что правила меняются, и под новые устои так или иначе придется подстраиваться. Просидев весь день до позднего вечера перед знакомым домом, он понял, что девочки тут больше не живут, а по пустым комнатам бродит лишь их шустрая бабушка. Оля, Оля, Оля… Как же тебя найти? Следующим утром находчивый Александр в компании Космоса, которому было нечем заняться, стояли на трибунах почти пустого ледового дворца, где проходила тренировка Сони Суриковой. Место им подсказал Филатов, у которого еще остались кое-какие связи в мире большого спорта. Соня была уже раскрасневшаяся от усталости, но виду не подавала, она, казалось, парила надо льдом, разминая затекшие от тисков коньков ноги. Ваня Соколовский, высокий темноволосый парень догнал ее на очередной раскатке. — Ты как? Нормально? Сорока зверствует сегодня, — «Сорокой» они за глаза звали своего тренера, Антонину Михайловну Сорокину, великую фигуристку, вынужденную в свое время из-за травмы завершить карьеру. Женщина, однако, не сдалась, не возненавидела спорт, не винила в неудаче судьбу-злодейку, а просто пообещала себе, что раз так, из-под ее шефства выйдет не один чемпион, и имя ее еще прогремит на весь мир. Так и было. Ее штаб называли звездным, золотым, одним из сильнейших в фигурном катании СССР. На самом деле под этими громкими титулами скрывались бесчисленные часы тяжелого труда, слез, истертых в кровь ног и разбитых коленок. Подопечных она выбирала разных, кто-то изначально талантлив, кто-то с несгибаемой волей и желанием побеждать, она видела людей насквозь и делала из них настоящих бойцов. — Пойдет, — ответила Соня, не привыкшая жаловаться. — А ты? Ему ответить было не суждено. — Вы языками сюда чесать пришли? — грозный голос Сороки прогремел на весь ледовый, и эхом отдавался от стен, проникая ровно в душу, нагоняя страха. Соня и Ваня тут же захлопнули рты. — Быстро на прогон. Музыка где? — Уже сто раз прогнали, Антонина Михайловна, — попытался спорить Соколовский. У него уже немели руки, и хоть Соня была в идеальном для поддержек весе (как же ей попадало, если она худела или набирала хотя бы полкило), покидай-ка человека вверх раз пятьдесят за день. — И еще сто раз прогоните, если не сделаете нормально! До ночи катать будете, я вам гарантирую. Соня и Ваня обреченно поехали в центр катка. — Сорока совсем на нас забила, — сзади Космоса и Саши послышался девичий шепот. Парни невольно прислушались. — Уже полчаса как должны были закончить, а нас на лед. — Никита вообще уже не верит, что она нас на соревнования выпустит. Курить ушел. Перед тренировкой, прикинь? — послышался голос второй. — Делают из этой Суриковой невесть кого. Талант, талант. Где там талант? Она только за счет Ваньки и вывозит. Саша улыбнулся, и они с Косом переглянулись. Хоть парни ничего в фигурном катании не понимали, но людскую натуру знали неплохо. Завистницы. — Это да. С Ваней хоть корову поставь в пару, все равно хорошо откатают. — Про Гогу слышала? — Что он в другую хоккейную команду уходит? Слышала, ага. — Из-за Соньки. Лишь бы в одном ледовом с ней не тренироваться. — Как это? У них было что-то!? — Он за ней бегал несколько лет. Гуляли там, кино, карусели, плюшки всякие ей подгонял. А потом как он поцеловать ее попытался, она ему отворот-поворот. Дура, а. Такой парень... Тем временем заиграла музыка. Клавиши. Плавная, красивая мелодия, нарушаемая лишь скрежетом лезвий об лед. Соня и Ваня двигались синхронно, все время находясь примерно в метре друг от друга. Как понял Космос, внимательно следивший за танцем на льду, они были типа два влюбленных, которые никак не могут быть вместе. — Красиво, слушай. Как два лебедя. — Кос… Ну ты и романтик. — Да боже упаси, Саня. Но красиво же. Как по телику показывают. Соня выглядела чарующе, плавно передвигаясь по льду, и пусть Холмогоров всегда был далек от искусства, этот танец заставил его приоткрыть рот от удивления. Он не понимал, как человек вообще может физически так сгибаться, как двое могут делать все настолько в такт. Ваня приподнял ее в воздух, на полной скорости заходя в поворот, и у Коса сжалось сердце. А вдруг уронит? Че она вообще делает? Держаться надо! Соня же выгнулась в пояснице, плавно приподняв руку и выпрямив ногу сзади. Казалось, даже волна цунами не разрушит эту поддержку, так крепко они держались друг друга. Космос же был уверен — волны воздуха от крыльев бабочки хватит, и девчонка полетит вниз, на лед. — Сурикова! Нога! — хриплый голос тренера раздался по всему ледовому. — Да нормальная нога, — возмутился Холмогоров. Его брал спортивный азарт, непонятно откуда взявшийся. Не хватало Фила рядом, чтобы пояснил, что там с ногой. Белый лишь усмехнулся, друг хотя бы немного его веселил. А так ждать конца тренировки Саша устал, ему вообще, как известно, нужно было все и сразу, а в поисках Оли он опять наткнулся на препятствие. Кос, не встретив поддержки, обернулся на скучающих сзади спортсменок, они его вдохновения совсем не разделяли. — Нормально же она ногу сделала? Девушки удивленно уставились на незнакомца в дорогом пальто. Кто он и с чего ему интересоваться Соней, которая уже поперек горла? Космос тут же оживился, девчонки были красавицами, надо было срочно включать обаяние. — Если тренер поправила, значит ненормально, — ответила одна из них не без злобы. — А я вот, девчонки, совсем ничего в фигурном катании не понимаю, — он заулыбался, смягчая обстановку. — Может, покажете мастер-класс, объясните, что к чему? Одна из них ответила ему улыбкой. Кос тут же понял, что рыбка на крючке. — Они закончат, я на лед пойду. Покажу, как надо правильно ногу держать. — А после по теории погоняем? Тулупы там всякие. Фиксели. — Аксели, — девушка рассмеялась. — Видишь, я вообще не разбираюсь. В каком-нибудь симпатичном кафе будет удобнее, не находишь? — Нахожу. Юля, — она протянула ему руку. Космос галантно поцеловал тыльную сторону ее ладони, заставляя девушку слегка покраснеть. Она надеялась на простое рукопожатие. — Космос. — Имя у тебя такое… Интересное, — она чуть замялась, но глаза ее одобрительно горели. Парень был хоть куда. Красивый, высокий, явно при деньгах, а чтобы привлечь его внимание даже делать ничего не пришлось. — Греческое. Ну все, забились. После тренировки заберу тебя на машине, лады? Саня, не слушавший особо беседы Космосилы, и на лед смотрел с полузакрытыми глазами, он пообещал себе — еще десять минут, и все, за локоть выведет ее с тренировки и расспросит про Олю. И тут Ваня ее подкинул. Прямо в воздух. Казалось, девушка летит, сама летит. Сашино сердце екнуло, и он резко подался вперед, словно в случае чего мог поймать младшую сестру Оли, но на льду и без него прекрасно справились. Соня приземлилась точно в руки своего партнера, а после он ловко поставил ее на ноги, она чуть откатилась назад и, словно никакого чуда здесь не было, танец закрутился дальше. — Во дает! Летает, реально летает! — Белый покачал головой, в глазах его заблестел интерес. Едва перебирая ногами, Соня вышла на улицу и полными легкими вдохнула свежий морозный воздух. Солнце уже садилось, небо розовело, а Москва тонула в вечерней пробке, через которую ей предстояло пробираться домой, чтобы завтра утром снова оказаться здесь. Вздохнув от усталости, она легко сбежала по лестницам, припорошенным снегом и пошла в сторону метро, еще не зная, кто поджидал ее на парковке. Космос курил, лениво выпуская дым из легких, думая о том, куда бы сводить свою новую знакомую, чтобы окончательно ее очаровать, и тут, благодаря высокому росту, заметил Соню, что шла с привычной спортивной сумкой наперевес в своей симпатичной светлой шубке, подаренной бабушкой на новый год. Он кивнул в ее сторону, и Белый смело двинулся вперед. — Привет, — он преградил ей путь. У Сони глаза на лоб полезли, и она не смогла скрыть отразившегося на ее симпатичном личике испуга. Как призрака увидела. Отчасти так и было. Саша изменился, исчезла армейская стрижка, да и глаза, что показались ей при первой встрече добрыми, горели совсем иным огнем. — Не бойся, не обижу, — он улыбнулся. — Не боюсь я, — она тряхнула волосами, вздернув нос. — Вы переехали с сестренкой? — А ты что, следишь? — она ответила вопросом на вопрос, мысленно продумывая пути к отступлению. Взглядом она нашла черный Линкольн, облокотившись на машину, рядом стоял и ее хозяин с сигаретой в руке. Космос, кажется. Может, побежать? Она неплохо бегала, но ноги устали, да и скользко, наверное, они догонят. Хотя, конечно, если выбросить коньки… Нет, с коньками она не расстанется, кто же ей потом новые купит? — Да просто заехал, встретиться хотел, а там только бабуля ваша. Мне Оля нужна. Подскажи адресок. Мы и подвезти можем, ты умоталась вроде как, — он кивнул на Космоса. Тот махнул Соне рукой. — Не умоталась я вовсе, — фыркнула Соня. Сердце все еще тревожно билось в груди, хотя с лицом она смогла совладать и выглядела непринужденно. Она прекрасно помнила гремящие той ночью выстрелы, людей в форме, что потом задавали вопросы касаемо Александра Белова. А вот он стоит. Целый и невредимый, но только совсем другой. — Адресок не дам, уж извини. — Это почему? — А зачем моей сестре уголовник вроде тебя? — А с чего ты взяла, что я уголовник? —разговор это был похож на партию в теннис. Он усмехнулся, чтобы скрыть назревающее внутри раздражение, эта тема все еще бередила старую рану. — Ну так лицо твое на всех столбах весело, потом пальба эта, а потом ты пропал. Я думала, ты умер, но раз ты тут… Отсидел, наверное. — Интересная у тебя, Сонечка, логика. Но неверная. Уезжал ненадолго. Учился. Соня ему не верила. Не бомбят группы захвата дома, где живут ни в чем неповинные граждане. Но парень был настроен решительно, к тому же, Оля нет-нет, да и со вздохом вспоминала свое летнее приключение так, словно лучше в жизни с ней ничего не происходило. А потому Соня решила дать Оле самой решить, хочет ли она возобновить с ним общение. — Научился? — с нескрываемой иронией спросила она. — Ещё бы. Ну, холодно на морозе стоять, ты без шапки еще. Поехали? — Не поехали, — ее голубые глаза сверкнули, Белый напрягся. Хоть силком в машину не тащи. — Я спрошу у Оли, хочет ли она еще с тобой общаться, так и быть. А ты завтра сюда приезжай, я тебе и номер, и адрес дам в случае чего. Саша видел, она говорит не из вредности, просто хочет защитить сестру. Это слегка его подкупило, по крайней мере, не разозлило, но Олю он хотел видеть сегодня же. К тому же, точно знал, что хотя бы на одно свидание сможет ее уговорить, а дальше она уже никуда от него не денется. Он всегда получал, что хотел. — Сложно у тебя все как-то, — он почесал затылок. — Не, муторно. Я сам с ней поговорить хочу. — А ты не в том положении, чтобы условия диктовать, — дерзко заявила она, прервав его мысль. — Оставил девчонку на полтора года в неведении, а тут оп, явился… Хоть красную дорожку стели. — А она что, говорила обо мне? — глаза его сверкнули. Соня вздохнула, расстроившись, что немного прокололась. — А мы с ней не подружки, чтобы разговоры разговаривать. Родственники, это, знаешь, другое. Короче. Мне некогда сейчас. Завтра на этом же месте в это же время, — по-деловому хмыкнув, она смело обошла Сашу стороной (хотя колени у нее подрагивали) и пошла прочь от ледового. Белый, к удивлению Космоса, ее не остановил, а лишь проводил долгим взглядом. — Че это было? — Стрелу мне забила, прикинь, — хохотнул Саша, доставая из кармана пальто пачку сигарет. — Во малая дает, — усмехнулся в ответ Космос, а затем он вдруг поймал себя на мысли, что это его снисходительное «малая» уже совсем Соне не подходит и даже ему самому режет уши. — И че, мы даже следом не поедем? — Не, хочу, чтобы она мне доверяла. Посмотрим, что завтра будет, там решим, — еще день он, пожалуй, мог подождать.